Между светом и тьмой

Глава одиннадцатая

Да, вечерок следующего дня оказался тот еще — тринадцать человек плюс, своя команда. Лада получила свой десяток сфер и, наконец, взяла умение, которое ей требовалось для восстановления капища. Юлия увеличила свою ударную мощь, теперь ее «выжженная земля» могла накрыть шестьдесят квадратов, дальность — предел видимости. Но можно было и вслепую по площадям глушить. В планах боярышни раскачать теперь «удар Рода», уж больно ей он понравился. Константин тоже планировал его нарастить, но на следующий шаг требовалось тридцать сфер, а сейчас со всеми экономиями пока накопилось только пять. Горд вкачал ментальную защиту, которая теперь в купе с оберегом, изготовленным Калининой, была на уровне, лишь едва уступавшим тот, что имел Воронцов. Дальше пошли гвардейцы — кому новый щит, кому очередное атакующее умение. Один из них Фока был лекарем, который и вытащил большинство из них с того света, в него вложили сразу семь сфер, чтобы поднять умение заживления ран. Вот только резерв у него был раскачан всего на третий уровень, так что, следующие два дня было решено в него вложиться еще, чтобы он стал эффективней, а это, ни много ни мало, шестнадцать сфер. Но Константин не собирался экономить, это раньше у него ничего не было, а теперь он тратил достояния рода. Жалко, конечно, но учитывая, что от этих людей будет зависеть его жизнь, он предпочел, чтобы они получили новые возможности. В итоге было решено продолжить прокачку Тихомира и лекаря Фоки.

Воронцов посмотрел то, что удалось накопить. За день он слил в своих людей семьдесят шесть сфер, в результате отдачи ему вернулось энергии равной одиннадцати. Неплохо, но если так пойдет, то кубышка скоро покажет дно. Хорошо, Лада взяла все необходимое и заявила, что ей пока что без надобности. А тут еще приход от Рысевых в пятьдесят сфер — двадцать пять его, столько же Юлии отойдет, но сейчас не время копить, все в дело.

Обратно Константина волокли, он только смог спустить всех со второго плана, после чего вырубился. Пусть основной откат ловили те, кто получал энергию, но и его отдачей цепляло, а вон за несколько часов в Астре пропустил через себя прорву силы, вот и прилетело. Очнулся он уже в машине, которая неслась по ночным улицам.

— Почему ты не можешь вовремя остановиться? — с грустью в голосе поинтересовалась Юлия, увидев, что он открыл глаза.

— Пить, — прохрипел Константин, ощущая топку в горле.

Юлия протянула руку и достала из небольшого бара бутылку воды, втащила пробку и, налив в стакан, протянула Воронцову. Тот залпом его осушил, после чего забрал остатки и тоже их вылакал. Все же лимузин у покойного барона был знатный, машину на заказ делали, ручная сборка, максимальная защита.

— Потому, — садясь, уже более твердым голосом произнес Константин, — что у меня вечно не хватает времени. Только вроде бы кажется, вот сейчас все закончу, и можно выдохнуть, как тут же прилетает новый удар в челюсть. И приходится снова торопиться, пока следующим ударом не свалили. И пока я не сложу с себя обязанности по спасению мира, придется, сцепив зубы, идти вперед, несмотря ни на что.

Юлия промолчала, только взяла его руку и ободряюще легонько сжала пальцы.

— Сейчас я мечтаю поваляться в ванной и выспаться, — озвучил свои хотелки Константин.

— Ну, это я тебе легко организую, — заверила его девушка.

— И поесть, — добавил Воронцов, — мясо, с кровью.

Боярышня улыбнулась.

— Я как чувствовала и попросила Вару пожарить тебе твою любимую говяжью вырезку. К нашему возвращению все уже будет готово.

«Как же хорошо быть важной шишкой, — подумал про себя Константин, — приказал, и вот тебе уже делают все, что попросишь». Через три минуты машины заехали во двор дома, на не слишком сильно освещенный двор.

Воронцов выбрался наружу, вдохнув грудью свежий ночной воздух, и прошел в дом, через второй вход. В столовой его уже ждал накрытый стол. Причем Вара постаралась, и тут было гораздо больше, чем на одного, поэтому все, кроме гвардейцев, отправились мыть руки.

Затем была ванна и чистая, пахнущая свежестью, постель. Когда Константин открыл глаза, в спальне было по-прежнему темно, но это только благодаря темным шторам, которые предусмотрительная Юлия плотно задернула. Константин сел и посмотрел на большие напольные часы. Те показывали, что сейчас почти десять утра. Вот это он дал — девять часов сна, невиданная роскошь в это суетное время. Ему так последний раз удавалось отоспаться, пока летели обратно из его вотчины.

«Интересно, а где все?» — подумал Константин и подключился к охранному артефакту. Вот здесь его ждал сюрприз. Дом, можно сказать, был пуст. Пара гвардейцев у дверей его спальни, еще один пост внизу, прислуга, во главе с ключником, своими делами занимается, садовник подравнивает изгородь. Ни Лады с Гордом, ни Дрозда, Юлия и Мал тоже отсутствовали. В небольшой приемной перед его кабинетом его дожидался управляющий Торговым домом.

— Интересно, — вздохнул Константин и выбрался из-под одеяла.

Десять минут на то, чтобы привести себя в порядок. Когда он покинул спальню, в коридоре его уже ждал Тихомир.

— Ваше сиятельство, — отвесил он поклон, — завтрак уже готов, прикажите подавать?

Воронцов кивнул.

— Можно. А где все и чего ожидает управляющий? Кстати, как давно ждет?

— Мигнут двадцать, — ответил сотник, идя рядом с Константином. — У него какие-то документы на подпись, и срочно, а Лада Захаровна, как назло, уехала вместе с Гордом, едва солнце поднялось.

— И куда они направились, и где боярышня?

— Лада к исследователям ведунам, а Юлия Михайловна, взяв Мала и пару гвардейцев, полтора часа назад отправилась осматривать поместье, где будет свадьба проходить. Велела передать, чтобы вы не изволили беспокоиться, к вечеру вернется. С ней связался распорядитель ее батюшки, что свадьбой занимается, просил прибыть. Вот, она передала вам, — Тихомир вытащил из нагрудного кармана письмо.

Константин, усевшись за стол, вокруг которого тут же засуетились служанки, быстро разорвал конверт. Пробежавшись глазами по листку, вздохнул. Да уж, это был список гостей, переданный боярином Рысевым. С его стороны, разумеется. Внушительный такой список, пять бояр с семьями из союзных родов, десяток аристократов из вассалов, тоже с семьями, среди которых Воронцов обнаружил графа Торенского, отца Радима, так же в списке фигурировали его братья. Что ж, это было ожидаемо, его сын скоро войдет в род Рысевых, им нужно налаживать отношения. Еще боярин взял на себя смелость и пригласил на свадьбу двух графов-вассалов рода Воронцовых, которые остались верны клятве. Им долго добираться, поэтому он послал приглашения заранее, как только Константин выполнил условия старого ведуна. Внизу была приписка, что требуется пополнить список приглашенными со стороны Воронцова, кого он желает видеть. Лист зачарован, и достаточно просто вписать фамилии.

Константин хмыкнул, ему-то и приглашать некого, один он. Горд, Лада — вот и вся его «семья». Радим уже получил приглашение. Ставра и остальные советников, Константин обещал позвать, точно, еще Орислава. Выглядеть это, конечно, будет не слишком хорошо, бояре и волхв, который верховодил вольцами долгие годы, но нужно эту пропасть засыпать. Пусть встретятся на свадьбе. Скорее всего, боярин Рысев будет недоволен его списком, но другого у него нет. Определившись, он убрал лист за пазуху и принялся за завтрак, доберется до кабинета, и там уже спокойно напишет список.

С управляющим все вышло быстро и просто, ему нужна была подпись под контрактом, который мог заключить только глава или владелец Торгового дома, и нужно было успеть до трех дня. Константин пролистал бумаги, убедился, что он не душу свою загоняет, и быстро подмахнул документ, и счастливый Прохор Весемирович умчался обтяпывать дела. Кстати, он сообщил, что уже побывал на невольничьем рынке и выкупил одиннадцать мастеров, которые уже приступили к работе по пошиву одежды, обуви и снаряги. А так же загрузил еще семь городских мастерских, еще с тринадцатью ведет переговоры.

Константин покивал и принялся за список гостей. Если честно, то свадьба и торжества его сейчас заботили меньше всего, но он боярин, а значит, положение обязывает. Он женится не на простолюдинке, а значит, все должно быть по высшему разряду. И плевать, что на носу война, что где-то на западе тьма, которая может захлестнуть их с головой, и все погибнет. Одно радует — никаких игрищ, конкурсами и забавами, это вариант для простонародья. У бояр все проще и консервативней — жених с невестой, отец новобрачной и мать суженого (тут пролет, так как весь род Воронцовых мертв) плюс свидетели идут на родовое капище. Им же с Юлией придется идти на центральное городское. Там они скрепляют свой союз клятвой, обмениваются кольцами, затем бал в усадьбе, первая брачная ночь, на второй день гуляния с охотой и прочими развлечениями, но время трудное, так что, было решено сократить культурно массовые мероприятия.

Воронцов дописал фамилии и, вздохнув, нажал на символ, который отправил их на такой же зачарованный лист, который был у боярина Рысева. А тот уже сам свяжется с устроителем действа. Константин еще раз вздохнул. Как бы было здорово, если бы не война на носу. Расписались, сели на леткор и на какой-нибудь теплый остров, коих хватало в южном океане, вот только тут сфера туризма вообще не развита. Ну да ладно, у него теперь собственный летак имеется, это почти как отель «все включено», только еще и средство доставки. Ну да ничего, вот заборят они тьму…

Народ подтянулся к ужину — уставшая Лада с Гордом и довольная Юлия, которая, быстро поцеловав Константина, убежала умываться и прихорашиваться. Весь вечер девушки наперебой делились впечатлениями, артефакторша рассказывала об успехах, а Юлия о том, что уже сделано для свадьбы. Оказалось, что почти все готово, остальное сделают за оставшиеся шесть дней.

Воронцов на это только улыбался, радуясь тому, что на него не взвалили всю эту суету. Успехи Калининой тоже радовали, местные ведуны, пришли в восторг от мощного артефакта света, который должен был послужить элементом для прожекторов. Сейчас те с наскипидаренными задницами собирали опытный образец. Конечно то, что создадут городские артефакторы, будет на порядок слабее, но сильно лучше того, что имелось ранее. Все же Лада — великая мастерица, не им с ней тягаться.

После ужина Воронцов забрал с собой своих и Тихомира с лекарем и отправился к месту силы на очередную прокачку. Только Лада отказалась, заявив, что у нее в мастерской дел непочатый край, ей нужно на десятках светцов руны переписать, без них в столице делать нечего, да и оружие гвардейцев требуется превратить в рунное, а все, что было нужно для восстановления капища в Новограде, она уже изучила. Так что, поехали в урезанном составе.

Дальше все превратилось в безумную череду событий. Лагерь наемников у стен Тверда начал быстро заполнятся, ежедневно приходили нанятые через общую для всех земель бывшей империи «биржу вольных стрелков» отряды, от пяти до двадцати человек. Являлись и одиночки, для них специально открыли отдельную контору, прямо непосредственно в лагере. Там же формировали отряды, ставя во главе наиболее самых умелых солдат удачи. Туда же стекались ведуны, найм которых шел через росскую гильдию. Уже к концу второго дня там собралось около полусотни тех, кто умел управлять силой. Конечно, в основном это были слабосилки, имеющие в активе два-три умения, таких, как «щиты» или «площадные атаки». Но нашлись и ведуны посерьезней, четверо из них могли вешать солнце Сварога третьего уровня, и имели несколько серьезных площадных атак и щитов. И поток стрелков и ведунов только разрастался, это только первые ласточки, которые были ближе всех к Тверду. Сначала наемническая биржа пыталась задрать цены, но бояре и правители вольных земель быстро объяснили людям, которые стояли во главе, что нажиться они могут, но в Ирий или к Ящеру деньги не заберут, а попадут они туда гораздо раньше, чем за ними явится тьма. И биржевики отступили. Все это Воронцову пересказал боярин Рысев, который явился в Тверд за два дня до свадьбы.

— Да уж, не хоромы у тебя, — заметил он, оглядывая кабинет Константина.

Воронцов, вышедший навстречу, на это замечание только хмыкнул.

— Нам с Юлией хватает, — дипломатично ответил он старому ведуну. — На востоке у меня земли, люди, усадьба, но судьба мира будет решаться на западе, и отсюда до него всяко ближе. Кроме того, мне гораздо больше нравится этот небольшой дом, чем родовая усадьба, по которой в обеденный зал из своего кабинета нужно идти пять минут быстрым шагом. Прошу, присаживайтесь, Ваше сиятельство, — он указал на кресло по другую сторону стола и вернулся на свое место. — Чай? Или что покрепче?

— Ничего не нужно, Константин Андреевич, времени мало, очень мало, через час я должен быть в здании совета. Я уполномочен кругом для ведения переговоров с вольными землями.

— Где остановитесь?

— Пока идут переговоры, мне выдели несколько гостевых комнат прямо в здании совета. А теперь давайте о делах. Сегодня вечером прибудут три леткора, которые ты оставил на востоке. Часть наемников отказалась продолжать контракт, но ты уже в курсе. Зато наняли там людей, кое-кто из твоей дружины пошел, так что, считай, четыре сотни стрелков и двадцать шесть ведунов. Гвардейцев своих, извини, я забрал обратно.

— Понимаю, — кивнул Константин, — и благодарен за помощь. Какие новости? Меня интересует запад. И насколько активна тьма на территории империи?

— А никаких, — развел руками Рысев. — Вообще никаких. Тьма на тех же позициях, что и две недели назад. Армии королевств и ополчения стоят на рубежах, разведка ничего не дает, отряды уходят во тьму и не возвращаются. На нашей территории их наскоки почти сошли на нет, словно и не было. Твари и одержимые исчезли, пять стычек за все время, и это самое плохое.

Константин достал сигариллу и, прикурив, посмотрел на старого ведуна.

— Вот это действительно плохо, куда делись орды тварей? У нас в тылу армия, которая при определенной удаче устроит нам огромное количество проблем.

— Верно, боярин, — кивнул Николай Олегович, — круг думает так же. Вот только найти мы их не можем.

— Плохо, — подвел итог Воронцов, задумчиво выпусти в потолок струю ароматного дыма. — Инициатива опять у противника, он о нас знает все, мы о нем ничего, и у него выбор направления удара. Но у меня нет решения, так что, разговор пустой, придется ждать, ход за ними.

Старый ведун вздохнул.

— Я вот чего от тебя, затек, хочу. Я, в принципе, к тебе и приехал по этому поводу. Юля сделала свой выбор, теперь вижу, что он был верный, — он бросил взгляд на Константина, который подобрался, ожидая услышать что-то очень неприятное. — Не напрягайся, — попросил боярин, — она послезавтра уйдет в род Воронцовых, станет твой женой, но я, как дед, и представляю не только себя, но и ее отца и матушку. Просьба у нас к тебе…

Воронцов слегка расслабился, он думал, что начнется очередной торг, или палки в колеса, а может, какие закулисные игры.

— Не бери ее в столицу. Да, она сильная ведунья, но неопытная. Как там выйдет, неизвестно, есть у круга думка, что все твари, что бесновались на наших землях, ушли туда. Тогда твоя задача становится в разы труднее. Ты мою внучку любишь, сохрани ее.

Константин с минуту молчал, у него накануне уже состоялся разговор с Юлией на эту тему. Поскандалили знатно.

— Верно, люблю я ее. И разговор у нас по этому вопросу уже был. Боярышня упряма и своенравна, это не покорная домашняя Анна, и за это я ее и люблю. Можно, конечно, приказать ей сидеть тут под охраной, только, боюсь, она ведь и ослушаться может, удерет, тогда еще больше неприятностей поимеем. Так что, я этого делать не буду, лучше возьму с собой, приставлю ее к Ладе, пусть артефакторшу охраняет, окажется она в центре всех наших порядков. Так что, чтобы до нее добраться, потребуется вольцев пройти. А они знают, что на карту поставлено, и будут стоять насмерть.

— Пусть будет так, может, и правильно оно, — немного подумав, согласился с выводами Воронцова Рысев. — Теперь о вольцах, еще один вопрос, который я хотел с вами, Ваше сиятельство, обсудить. Не слишком ли много доверия? Ведь я видел имя Орислава в списке приглашенных на твою свадьбу. Крови между нами море.

— Именно, — кивнул Константин, — и надо бы это море осушить. Нам вместе в бой идти. Орислав ко мне пришел сам, он понимает, что грядет, мне с ним в столицу идти, не с вами, не с другими боярами, которые сейчас войска собирают, а именно с вольцами. Наемники тоже туда пойдут, но пешком или на транспорте, они ударят извне, зачищая Новоград от тварей оттягивая их на себя. И уж точно я не поставлю их между собой и тьмой.

— А вольцев, значит, поставишь? Не боишься, что они тебе в спину ударят?

— Не боюсь. Те из них, кто не принял мира, уже ушли, остались те, кто понимает всю опасность момента, да и Орислав работает, разъясняя ситуацию, так что, ваше сиятельство, я делаю ставку на них, ведь не отдадите вы, да и остальные бояре, свою гвардию?

— Не отдам, — согласился Николай Олегович, бросив взгляд на часы. — Ладно, боярин, пора мне, — Рысев поднялся и взял прислоненный к креслу посох, — теперь увидимся уже на торжествах. Размещением приглашенных со своей стороны я сам займусь.

— Вот за это благодарен, — пожимая сухую, но крепкую ладонь, с облегчением произнес Константин. — Честно говоря, если бы не вы, не справился бы я с организацией свадьбы, по мне проще военный поход организовать.

— Верю, но для этого существуют люди, которые служат роду, я просто приказал, и они все сделали. С Михаила оставалось только проверять правильность исполнения моих распоряжений.

— К сожалению, — вымучено улыбнулся Воронцов, — мой род — это я, и скоро ко мне присоединится ваша внучка, а из людей у меня только Лада, которая загружена заказами на артефакты, и Горд, который при ней за охранника, гвардейцев не считаю. Все люди, которым я мог бы поручить подготовку к свадьбе, остались либо в моих землях, либо погибли, когда батюшка подцепил тьму.

— Да, боярин, тяжело тебе, и времени нет. А люди — дело наживное, обрастешь нужными и умелыми. А теперь пора мне.

Они пожали друг другу руки и спустились вниз. Да, неудобно для местных жителей подобное соседство, гвардейцы боярина перекрыли не слишком широкую улицу, вынуждая всех остальных ехать в объезд. Но безопасность того требовала, а идти через двор главе рода было не по статусу.

— Теперь, Константин Андреевич, вы понимаете преимущество усадеб, а не городских особняков, — заметил старый ведун, перехватив недовольный взгляд хозяина антикварной лавки, которая была по соседству.

— Понимаю, Николай Олегович, но сейчас у меня нет ни времени, ни возможностей на переезд. Так что, пусть идет, как идет. Скоро это неудобство для города сойдет на нет.

— Тоже верно. Все, зятек, мне и вправду пора, опаздывать людям такого ранга, как я, очень дурной тон.

Они еще раз обменились рукопожатием, после чего дед Юлии укатил в сторону здания совета.

Константин вернулся в дом и решил заглянуть к Ладе, нужно было выяснить, что у нее в наличии, чего не хватает.

— Есть кто живой? — постучав в открытую дверь, позвал он артефакторшу. Если дверь открыта, значит, можно заходить, и он не помешает какому-то важному процессу.

— Проходите, Ваше сиятельство, — с иронией заявила Калинина, оторвавшись от разглядывания очередной начерченной на бумаге рунной схемы. — Решили заглянуть в мои мрачные казематы?

— Ага, хочу знать, как твои дела. Может, нужно чего?

— Нужно, но я справляюсь. Денег хватает, инструменты и материалы имеются, но, как и у вас у меня жуткий цейтнот. Я тут кое-что придумала, сейчас как раз занимаюсь изготовлением артефакта, а после свадьбы я запрусь тут с огромным количеством жратвы и воды, и буду творить.

Воронцов уселся на стул рядом.

— Расскажешь, что задумала?

— Расскажу, — кивнула Лада, откладывая лист. — У меня нехватка времени. И тут я подумала, что это проблема решаемая. Комнату, как у наставника, мне не создать, слишком сложно, там сжатие времени запредельное, день за четыре месяца шел. А вот что попроще, выйдет. Примерно один к двадцати пяти вполне по силам. То есть, в реальности пройдут сутки, а там почти месяц. Буду выбираться наружу только за компонентами и провизией.

— Это безопасно? — напрягся Воронцов.

— Вполне, если, конечно, в рунах не напортачу. Горд уже в курсе. То, что необходимо, мне доставят к концу дня, и займусь рунописью. А после торжества, делом. Кроме того, я не одна буду, Добран, который главный ведун Тверда, отдает мне двух артефакторов, которые на город работают, умелые мужики, свалю на них черновую работу.

— И что он за это хочет? Не верю, что этот ушлый старик с тебя ничего за такой подгон не потребует.

— Зрите в корень, ваше сиятельство, — усмехнулась Лада. — Бескорыстностью тут и не пахнет. Он за это получит такую же комнатку в исследовательском центре. Мне работы на полдня, сжатие времени я ему меньшее сделаю, где-то один к тринадцати, но даже это будет для него даром богов.

— Ты продешевила, — заметил Константин, — пара помощников за такую комнатку, это, считай, ты за спасибо ему великий артефакт отдаешь.

— Не надо думать обо мне так плохо, все же дома я бизнес вела. Все материалы, оружие и прочее, что буду улучшать, за счет города. Часть из этого будет затем выкуплено, часть останется у нас.

— Мне сейчас даже стало немного стыдно, — заметил Константин, — опять ты выступаешь главной движущей силой нашего тандема.

— Не надо, боярин, но плату с вас я тоже возьму.

— Что в моих силах, все получишь, — заверил ее Константин.

— Мне нужен титул, хочу быть дворянкой столбовою, или владычицей морскою, чтоб золотая рыбка была у меня на посылках.

Константин рассмеялся.

— Прям сейчас могу сделать тебя баронессой. У меня земель свободных, хоть ж… жуй.

— Нет, ваше сиятельство, я хочу стать графиней, а это может сделать только князь. А вот Горда можно и в бароны, он потом на мне женится, и станет графом.

— Даю слово, ты получишь титул, — рассмеялся Воронцов. — Но, может, пока все же баронессой? Чтоб хоть что-то за душой было, а потом до графини вырастишь?

— А давай, — неожиданно согласилась Лада. — А теперь, извини, мне нужно проверить расчеты еще раз, и за дело приниматься.

— Работай, не отвлекаю, — поднимаясь и покидая мастерскую, произнес Воронцов. — Сейчас результат важнее всего. Не справимся, нам не быть, тогда и титул тебе не понадобится.

— Именно поэтому, — не поворачивая головы, ответила Лада. — Главное победа.