МЕНЯ ЗОВУТ ЭСТЕР

Столько лет занимаюсь торговлей и сватовством, а не знаю ответа на вопрос: любовь делает людей глупыми или только глупые влюбляются? Наш Кара-эфенди не владеет собой и не может скрыть своих чувств, когда разговаривает о Шекюре даже со мной.

Он дал мне письмо и попросил срочно доставить Шекюре. Я пошла переулками, с трудом передвигаясь по непролазной грязи. Дошла до нужного мне дома и закричала:

– Разносчица!

Дверь открылась, я вошла. Здесь, как обычно, пахло не застланной постелью, разогретым маслом, влагой – неприятный запах холостяцких домов.

– Чего кричишь, старая карга? – набросился на меня Хасан. Я молча протянула письмо. Он быстро схватил его.

– Ну, чего он там написал? – спросила я.

Хасан прочитал:

«Уважаемая Шекюре-ханым, я тоже много лет жил с мечтой об одном человеке и поэтому понимаю и ценю, что ты ждешь мужа и не думаешь ни о ком, кроме него. Но я пришел к твоему отцу по делу, а вовсе не для того, чтобы тревожить тебя. Я и подумать не смел, что получу от тебя какой-либо знак. Когда в окне, как свет, показалось твое лицо, я воспринял это только как благосклонность ко мне Аллаха. Потому что мне достаточно счастья видеть твое лицо. («Это он позаимствовал у Низами», – язвительно отметил Хасан.) Но ты пишешь, чтобы я к тебе не приближался, скажи, разве ты ангел, что к тебе и приблизиться опасно? Ты вернула нарисованный когда-то мной рисунок. Дляменя это знак того, что я нашел тебя. Не знак смерти. Я видел Орхана, одного из твоих сыновей. Бедный сирота. Я буду ему отцом!»

– Здорово написал, – сказала я, – прямо настоящий поэт.

– Разве ты ангел, что к тебе и приблизиться опасно, – повторил Хасан. – Эти слова он украл у Ибн Зерхани.[45] Я могу лучше написать. – Он вынул свое письмо из кармана. – Отнеси это Шекюре и скажи ей, мы насильно приведем ее домой решением кадия.

– Таки сказать?

Хасан промолчал.

Я с радостью покинула мрачный и тоскливый дом. На улице вроде стало теплее. Я подумала, что мне хотелось бы видеть Шекюре счастливой. Хотя мне и жаль несчастного грубияна из холодного, неуютного дома.

Шекюре взяла письма и спросила про Кара. Я сказала, что любовный огонь нещадно сжигает его, ей это понравилось.

– Все, включая женщин, что не выходят из дома, говорят о гибели бедного Зарифа-эфенди, – переменила я тему.

– Хайрие, сделай халву и отнеси Кальбие, жене Зарифа-эфенди, – велела Шекюре.

– На похороны придут все эрзурумцы, будет очень много народу, – сообщила я. – Родственники говорят, что кровь мастера не останется неотмщенной.

Когда Шекюре дочитала письмо и улыбнулась мне, я, чтобы сделать ей приятное, спросила:

– Что пишет?

– Как в детстве… Влюблен в меня.

– А ты?

– Я замужем. Жду мужа.

– А другой что пишет? – спросила я.

– Не хочу сейчас читать письмо Хасана. Хасан знает, что Кара вернулся в Стамбул?

– Даже не подозревает об этом.

– Ты с Хасаном разговариваешь? – спросила моя красавица, раскрыв свои черные глаза.

– Приходится ради тебя.

– Ну и как он?

– Страдает. Он тоже очень любит тебя. Даже если твое сердце отдано другому, трудно будет тебе избавиться от Хасана.

Загрузка...