Меняла

Глава 12 Свобода

Маг почти не отдыхал и летал столько, сколько не летал за всю свою службу, тем не менее эта толпа непостижимым образом исчезла. Ладно бы это случилось под покровом ночи, но каторжники пропали среди белого дня. До обеда маг видел монотонно топающую колонну, которую преследователи должны были настичь уже через три-четыре часа, а если бы клятый командир меньше осторожничал и менее роскошно обедал можно было догнать бежавших уже сейчас. Но не успел маг сесть в седло после сытного обеда как не обнаружил и следа беглых заключенных. Для подстраховки Орек сделал огромный круг, забирая высоко в горы, а потом глубоко на холодную равнину. Но везде было пусто. Ни души.

— Лод Гвейделин, их нет.

— Кого нет?

— Каторжан.

— Ты ослеп, идиот? Как ты мог в этой холодной пустыне потерять пять сотен?

— Я… я… не знаю.

— В небо, бестолочь, в небо, и не смей приземляться пока не найдешь!!!

— Да лод.

— Ривс, выдвигай следопытов, три группы и пусть возьмут собак, да и этих, как их егерей пустите по склонам, через час я должен знать куда делись выродки!

Поиски каторжан продолжались вместо часа, двое суток и не привели ни к чему. Беглецы провалились как сквозь землю. Хотя если вдуматься почему как? Все указывала на то, что заключенные вновь вернулись в пещеры, только теперь по эту сторону горной гряды. По началу сомневались даже прикрепленные к отряду следопыты, но потом, разобравшись в путанице оставленных следов, бредя от каньона к каньону они пришли к выводу что каторжане ухнули в очередную штольню.

— Господа, что вы думаете по этому поводу?

— Лод мне кажется, они оценили запасы еды и решили вернуться обратно.

— Да, так что же они не сделали этого сразу?

— Может они хотели и наш отряд разгромить как первый, но оценили вашу осторожность и тактическое превосходство, лод.

— Да… похоже… это многое объясняет. Да Ривс.

— Я бы хотел высказать свою догадку, лод.

— Не тяни Ривс, если есть что сказать говори по делу, мой мальчик, у нас тут военный совет, ха-ха-ха.

— Мой лод, я думаю каторжане вернулись пещерами обратно к крепости, а нас они просто выманили.

— И зачем же юноша? — с ноткой превосходства умудренного воина спросил комендант.

— Они хотят захватить крепость.

— Что?!? Хрррр…. глупец, хрррр…, Орек, на дракона мне нужно знать, что твориться в крепости. Собирайте лагерь! Лод Борген, возьмите сотню, вы должны быть у крепости не позднее через двое суток.

— Будет исполнено, лод.

— У нас две сотни пехоты в гарнизоне и маги, будем надеяться они накажут дерзких.

Надеждам лода было не суждено сбыться. Видящие покинули отряд сразу после разгрома карателей, прихватив все оружие. Имитирующие побег пять сотен каторжан несли щиты и прочее барахло, а вот мечи копья и нагрудники давно уже были в пещерах, где готовился штурмовой отряд.

Брать крепость из Арахны было форменным самоубийством, узкие коридоры, были заточены на работу магов, каким бы ленивым не был гарнизон, в хорошо подготовленных к обороне рубежах нас бы просто уничтожили. Магию в сочетании с арбалетными болтами нам не преодолеть.

Но мы опять действовали нестандартно. Никто и никогда не нападал на приносящих еду надзирателей. Так как за этим всегда следовали жесткие меры. Пищу не приносили два три дня, и вся каторга вновь превращалась в спокойное стадо. Однако в этот раз надзиратели, зная о масштабах побега шли в полном вооружении, числом не менее полусотни и оберегаемые сразу двумя оставшимся магами. Кажется, нас пришли поджарить.

Однако даже самому хитроумному надзирателю не могло прийти в голову, то, что придумал совет кланов. Пещеру где выдавался паек обвалили. За несколько недель в крепчайшем своде под руководством гнома были пробиты штольни, которые в нужный час обрушились камнепадом. Большая часть надзирателей, вошедших в Арахну, была погребена под камнем и самое главное маги, остальных добили видящие. Однако в гарнизоне оставалось около полутора сотен бойцов, и, несмотря на то, что мы смогли вооружить трофеями около сотни штурмовиков, нужно было брать приступом крепость, а тем временем могли вернуться люди Гвейделина. Но и тут сработал наш план.

Пять сотен каторжан достигли главной пещеры за сутки, их путь по штольням был отрепетирован заранее. По поверхности от точки А до точки Б они шли целую неделю, под землей этот путь занял всего лишь один день. Подземная дорога была прямой, а значит впятеро короче, да еще и часть путешествия заключенные проделали на плотах по подземной реке. Вся это грозная на вид армия и присоединившиеся к ним две сотни из пещер осадили замок. По нашим расчетам у нас было двое-трое суток на штурм, до тех пор пока к крепости не вернется конница. Но мы управились за день.

Отвлекались на осаждающих, гарнизон совсем не обращал внимание на обрушенную пещеру. Расчистить завал быстро и бесшумно было нереально, потому надзиратели резонно уделяли все свое время стенам, за которыми их вчерашние подопечные вполне серьезно готовили лестницы, что-то копали и вообще очень деловито суетились. Тем более в рядах плохо вооруженных каторжан отдельно стояла чуть ли не сотня воинов в трофейных доспехах и недурно вооруженная. Не было бы этих вояк, полторы сотни вполне могли бы померяться силой с заключенными и в открытом поле. Но сотня все портила.

Однако штурмовики были совсем не обучены, часть оружия, конечно досталась бывшим воякам, но неслаженное подразделение наврядли было серьезной угрозой для профессионалов, однако как сдерживающий и отвлекающий фактор работало недурно.

Основную часть плана опять сделали видящие. Под покровом ночи сотня бойцов на веревках спустилась с Арахны в крепость. Штольню, ведущую к вершине горы пробыли загодя, по ней выбирались на поверхность, а дальше вниз. Не обошлось без идей из Мира Виктора, альпинизм местным был в новинку. Кромешная темнота была на нашей стороне. Видящие довольно легко сняли бодрствующих, штыри работали совершенно бесшумно, и открыли ворота. Сотня штурмовиков, а за ними более полутысячи каторжан хлынули в крепость. Ненавистных надзирателей ловили и резали остаток ночи.

К тому времени как всадники Гвейделина достигли крепости, их ждали плотно закрытые ворота и около восьми сотен вооружившихся из арсенала каторжан. Заключенные неплохо подкрепились из запасов, выглядели бодро и с надеждой смотрели на будущее. Каратели же наоборот смотрелись весьма потрепано: погоня, а потом спешное возвращение выбили людей из колеи. Сверх того на злополучном перевале который так осторожно был пройден вначале, ждала масса ловушек и засад.

Около сотни каторжан мелькая то с одной то с другой пещеры, устраивали обвалы, метко бросались камнями, к тому же удобный путь был усеян ямами с традиционными кольями на дне. Только вот если раньше, когда ловушек не было шли с тщательной разведкой, то теперь лод Борген вынужден был спешить. И, конечно, в спешке терял людей и время. Так что передовой отряд подошел к крепости немногим раньше лода Гвейделина и уже ничем не мог помочь уничтоженному гарнизону. Всадники осадили крепость, но сейчас это было довольно самонадеянно. Оружия в арсеналах и трофеев хватило для полноценного вооружения четырех пеших сотен, были еще видящие, а остальные воспользовавшись замковой кузницей спешно довооружались.

— Гы, лекарь, там эти хотят говорить.

— Ну, поговорим.

Я и несколько клан-лидеров взобрались на надвратную башню. Внизу ждал тщедушного вида паренек.

— Чего тебе? — пробасил Вил. Надо сказать, наша тройка играла ведущие роли в объединенной армии. То, что все задуманное получилось и с минимальными потерями подняло наш авторитет на небывалую высоту.

— Я хочу говорить с вашим лидером.

— А я хочу говорить с комендантом, — отрезал я.

— Но…

— Пристрелите его, — оперение стрелы задрожало прямо перед всадником. Стрелки заранее были предупреждены пугать переговорщиков. С пол часа спустя пожаловал и сам комендант. Но пришла наша очередь вредничать. Поморозив коменданта еще полчаса, мы решили поговорить. Градус злобы последнего к тому моменту превысил все мыслимые пределы.

— Я, комендант Арахны, требую чтобы вы немедленно открыли ворота и сдались, тогда, гарантирую, вам сохранят жизнь и…

— Слушай сюда, напыщенный индюк, — я бесцеремонно прервал коменданта, — убирай своих недоделков от крепости иначе мы выйдем и уберем вас сами. Да и поторопись, еды у вас, я думаю немного.

— С нами маг и дракон, так что вы зря противитесь…

— Еще раз меня перебьешь, получишь стрелу в брюхо. Дракон и вы скоро начнете жрать лошадей, а потом, мы будем ловить вас по пустоши, пеших и голодных. Но нам надо в Ларог, потому нет времени с вами возится, у вас есть все шансы дойти до Риттена, но помните комендант, они падают с каждым днем.

— Но…

— Это все, через три дня мы выступаем. И если будете на нашем пути, пеняйте на себя.

Я конечно блефовал, комендант вполне мог причинить нам крупные неприятности, все же две сотни ретайров, есть две сотни. Но враг был явно деморализован свалявшимися бедами, угрозой голода и потерей почти двух третей гарнизона. Более того видящие не давали осаждающими покоя, нанося ночные визиты, так что надзирателям пришлось вначале утроить ночные дозоры, а потом и вовсе отодвинуться подальше от стен. Но самое страшное было то, что кончался фураж. Его и так брали немного, а так как погоня за мнимыми беглецами заняла почти неделю, запасы стремительно таяли.

Люди действительно могли есть конину, но через неделю, максимум две вместо двух сотен ретайров получится две сотни нелепо вооруженных пехотинцев, и тогда каторжане будут иметь все преимущества. В общем лод Гвейделин решил идти к Риттену. Угроза суда, снятия с должности, гнев Нитов, все это меркло перед задачей просто добраться до обитаемых мест. Ждать помощи было неоткуда, караван с провизией и приемщики серебра не появятся в этих суровых краях еще месяца три. Пеший, с хорошим снаряжением, теплой одеждой и запасом провизии мог проделать этот путь за месяц, у надзирателей было четыре-пять дней верхом, а потом с учетом неизбежного падежа коней еще добрых две трети пути пешком, то есть три недели минимум.

Были надежды, что Орек на драконе сумеет привести помощь, но северный ветер продолжал усиливаться, а ящера имело смысл поднимать в воздух лишь в одном-двух переходах от Риттена, иначе рептилия попросту не долетит. Забегая вперед, надо сказать что из двух сотен ретайров выбрались почти все, но эту оголодавшую, оборванную толпу поначалу даже приняли за беглых каторжников и обстреляли. Бедолагам потребовалось больше месяца чтобы добраться до аванпостов Риттена, а впереди их ждал суд за неисполнение долга, случаи каннибализма…

Я же повел почти восемь сотен каторжников в длительный поход. Поначалу мы опять сделали крюк в сторону Ларога, путая следы и направляя погоню по ложному направлению. На самом деле моей целью был Таленгар. Совет кланов был далек от идеи незаметно просочится в Ларог, тем более такой толпой, при том что там базировались охотники за головами, нацеленные на беглых. И тогда мой безумный вариант, опять работавший против привычной логики, зажег надежду.

Взяв штурмом крепость мы получили оружие, теплую одежду, повозки, коней, медикаменты, провизию, в общем, все что требуется для длительного похода. С этим снаряжением можно было продержаться на холодном плоскогорье три-четыре месяца, нам же необходимо было всего два, чтобы достичь северных границ Таленгара. А там я обоснованно надеялся на помощь своего Дома, герцога Клонеля и чем черт не шутит короля. Все таки я его подданный и не из последних.

Унылое путешествие продлилось почти три месяца. В монотонной дороге не было ничего примечательного кроме холода, усталости и скуки. Много времени отняло бездорожье, пару раз обходя неприступными склоны мы теряли направление, несколько десятков человек погибли простудившись, однако в целом путешествие по странному пустынному плоскогорью прошло относительно спокойно. Наши разведчики в конце концов обнаружили пограничные патрули таленгарцев. Под руководством видящих каторжане разбили лагерь, а мне предстояло решить проблему провода по территории королевства восьми сотен вооруженных риттенских преступников.

Границу я перешел ночью в сопровождении с Вилом и одним из заключенных, который до каторги был подданным Таленгара и хорошо знал эти места. Особых проблем не было, с севера мало кто приходил, пограничники ловили здесь редких контрабандистов которые, пройдя по плоскогорью пытались проникнуть со стороны Ларога или Риттена, но таких сумасшедших было немного, да и шли они с повозками или вьючными лошадьми. А трое пеших походили скорее на каких-нибудь заблудившихся охотников или рыбаков. Так что нас или не заметили или просто пропустили. В первой же таверне я оплатил слитком серебра быструю связь и отправил сообщение Оглу. Осталось только ждать.

Кстати о серебре. На каторге собралось его совсем не мало. Где-то месячная выработки, да еще и заначки офицеров и черная казна коменданта, которую он, наверное, планировал вывезти к отставке. Ну да не судьба. Серебро поделили согласно законам братства. Клан лидерам двадцать долей, отличившимся и видящим десять, лидеру похода, которым единогласно признали меня целых пятьдесят, остальным по доле. Получилось неплохо, простые каторжане имели все шансы устроить ферму на ничейных землях вдоль Драконьего хребта. Я же ко всему заграбастал архив и бухгалтерию коменданта. То было поистине золотое дно. Железный компромат на дом Нитов: долговые бумаги, записи о том, сколько серебра и кто забирал, характеристики доверенных людей, картотека сгинувших заключенных… Это был козырь, да еще какой!

Люди Огла появились через несколько дней. Все это время мы благоденствовали в таверне. Ели нормальную пищу, пили недурное местное пиво, да и просто спали на человеческих постелях, с простынями. Риска быть разоблаченными практически не было. Восемь сотен каторжников подготовили нас наилучшим образом: чудом сохраненные лошади, добротная дорожная одежда, деньги, даже кое-какие поддельные документы весьма приличного качества, на каторге нашлись и такие специалисты. Ко всему мастерски отработанная и выученная на зубок легенда. За время ожидания нас никто не побеспокоил.

Волновались мы только за лагерь каторжан. Его разбили в неделе пути от границ, тщательно замаскировали, но на открытой всем ветрам горной равнине спрятать восемь сотен человек было просто нереально, а предугадать реакцию пограничников, обнаружь они небольшую армию было нетрудно. Однако и здесь все прошло благополучно. Крайние аванпосты Таленгара и так находились на несколько дней пути от обитаемых земель, а разъезды углублялись в безлюдные места максимум на двух-трехдневный переход.

Утром я Вил и Клот спустились к завтраку, обычному для простого обывателя. Но после баланды и хлеба, щедро приправленного крысиным пометом — каждый день для нас начинался с пира. Скворчащая яичница с салом, свежеиспеченный хлеб, сливочное масло, роскошный джем, подозреваю из купленного у моей компании сахара и местных ягод, чай, не грибной суррогат а настоящий напиток с юга Фируза… А обеды: гуси, жареная баранина с кашей, жирная грудинка ммм… В общем, мы отрывались, как могли и казалось, ничто не может оторвать нас от столь приятного времяпровождения, но в тот вечер, нас нашли люди Огла.