Мертвая ведьма пошла погулять

Глава 13

Я постучала в пассажирское окно машины Фрэнсиса, привлекая внимание Дженкса.

— Сколько сейчас времени? — негромко спросила я, поскольку по всей этой автостоянке разносились даже шепотки. Камеры меня записывали, но пленку никто не просматривал до тех пор, пока кто-нибудь не жаловался по поводу взлома.

Дженкс упал с защитного козырька прямиком на кнопку опускания стекла с сервоприводом.

— Пятнадцать минут двенадцатого, — сказал он, когда стекло опустилось. — Как думаешь, может, время начала допроса Каламака было изменено?

Я покачала головой и поверх машин на автостоянке взглянула на дверцы лифта.

— Нет. Но если я из-за него опоздаю, то буду сильно недовольна. — Я поправила на себе юбку. К моему огромному облегчению друг Дженкса наконец-то вчера заявился с моими шмотками и ювелирными украшениями. Вся моя одежда теперь висела аккуратными рядами или покоилась чистыми стопками в моем платяном шкафу. Приятно было видеть ее там. Вервольф проделал славную работу со стиркой, сушкой и складыванием всего-всего, и я даже задумалась о том, сколько он запросит, чтобы каждую неделю стирать мои вещи.

Найти для носки что-нибудь одновременно консервативное и соблазнительное оказалось делом совсем не таким простым. В конце концов я остановилась на красной юбке, простых колготках и белой блузке, пуговицы которой предельно легко было застегивать и расстегивать. Мои новые серьги в виде колец были слишком малы, чтобы Дженкс там восседал, по поводу чего весь первый час феек только и жаловался. Теперь, когда мои волосы были подобраны вверх и аккуратно разделены на пару рыжих конских хвостиков, я выглядела сущей пигалицей-студенткой. Впрочем, не рыжих. Маскировочный заговор работал — я снова была большеносой брюнеткой, буквально сочась лавандовыми духами. Фрэнсис наверняка бы узнал, кто я на самом деле, но, раз уж на то пошло, этого я от него и хотела.

Я принялась нервно выковыривать грязь из-под ногтей, мысленно беря на заметку при первом же удобном случае их отполировать. Красная эмаль бесследно исчезла после моего обращения в норку.

— Я ничего выгляжу? — поинтересовалась я у Дженкса, возясь с воротником блузки.

— Ага, ничего.

— Ты даже не посмотрел, — пожаловалась я в тот самый момент, когда лифт вдруг затрезвонил. — Это может быть он, — сказала я. — Зелье у тебя наготове?

— Мне только крышку отковырнуть, и я его с головы до ног оболью. — Дженкс опять закатил стекло вверх и метнулся в укрытие. Между потолком машины и защитным козырьком балансировал подвешенный мною туда пузырек «снотворного» зелья. Фрэнсису, однако, будет предложено думать, что это нечто куда более зловещее. Пузырек должен был послужить для Фрэнсиса славным стимулом, чтобы он согласился позволить мне занять его место на допросе Каламака. Подобный наезд на взрослого мужчину, пусть даже слабака и размазню, был делом заковыристым. Не то чтобы я собиралась вырубать Фрэнсиса и засовывать его в багажник. Но если оставить его без сознания там, где любой сможет его найти, меня застукают.

Мы с Дженксом уже целый час околачивались на автостоянке, делая небольшие, но весьма существенные модификации спортивной машины Фрэнсиса. Дженксу потребовалось всего лишь несколько мгновений, чтобы закоротить тревожную сигнализацию, а также расфеячить замки дверцы водителя и окон. Я должна была дождаться Фрэнсиса снаружи машины, однако моя сумочка уже была засунута на пассажирское сиденье.

Фрэнсис заполучил себе не машину, я сущее загляденье: красный автомобиль с откидным верхом и кожаными сиденьями. Там был двойной контроль климата. Стекла могли становиться непрозрачными — это я знала, потому что сама попробовала. Там даже имелся встроенный мобильный телефон, аккумуляторы к которому теперь лежали у меня в сумочке. Буквенный номерной знак гласил: АРЕСТОВАНО. Проклятая штуковина имела в себе столько всяких хитрых приспособлений, и для снятия каждого из них нужен был допуск. Вдобавок в машине все еще пахло новизной. «Взятка, — с уколом ревности задумалась я, — или деньги за молчание?»

Световой индикатор над лифтами погас. Я нырнула за столб, надеясь, что это Фрэнсис. Мне меньше всего хотелось опоздать. Мой пульс мигом набрал привычный стремительный ритм, и улыбка расплылась по моему лицу, стоило мне только узнать быстрые шаги Фрэнсиса. Он был один. Последовало звяканье ключей и удивленное «гм», когда машина не издала приветственного чириканья после снятия — тревожной сигнализации. От радостного предвкушения у меня аж кончики пальцев защекотало. Дело обещало стать забавным.

Как только дверца машины пискнула, открываясь, я выскочила из-за столба. Мы с Фрэнсисом дружно влезли в автомобиль с разных его сторон и одновременно захлопнули дверцы.

— Что за черт? — воскликнул Фрэнсис, только теперь понимая, что он вдруг оказался в компании. Прищурив и без того узкие глаза, он сбросил со лба вялую челку. — Рэчел! — произнес доносчик, только что не сочась неуместной самонадеянностью. — Рад тебя видеть. Ты такая мертвая.

Тут Фрэнсис протянул руку к дверце. Я быстро схватила его за запястье, указывая на Дженкса. Феек ухмыльнулся. Его крылышки так затрепетали от предвкушения, что превратились в одно смутное пятно, пока он похлопывал ладонью по пузырьку с зельем. Фрэнсис побелел.

— Дело сделано, — прошептала я, отпуская его и запирая обе дверцы. — Ты арестован.

— Что… что ты такое творишь? — стал заикаться Фрэнсис, бледнея под своей гнусной щетиной.

Я улыбнулась.

— Я беру на себя твое задание по допросу Каламака. Ты всего лишь добровольно меня к нему отвезешь.

Фрэнсис сперва оцепенел, а затем выдал намек на твердость характера.

— Пошла ты на Поворот, — проговорил он, не сводя глаз с Дженкса и с зелья. — Не верю, что ты окунулась в черную магию и сварганила что-то смертоносное. Я прямо сейчас тебя арестую.

Дженкс издал презрительный возглас и наклонил пузырек.

— Нет, Дженкс, погоди! — заорала я, вскакивая со своего сиденья. Почти сидя у Фрэнсиса на коленях, я прижала правую руку к дыхательному горлу тощего сопляка и ухватилась за подголовник, буквально приковывая доносчика к сиденью. Пальцы Фрэнсиса успели ухватиться за мою руку, но в такой тесноте он ничего поделать не мог. Внезапно выступивший у него на лбу пот заодно со скрипом пластиковой куртки показался мне еще зловреднее аромата моих духов. — Идиот! — зашипела я в ухо Фрэнсису, поднимая глаза на Дженкса. — Да ты хоть знаешь, что там такое аккурат над твоей ширинкой болтается? Хочешь рискнуть и получить необратимые последствия?

Фрэнсис молча покачал головой, и я придвинулась еще ближе несмотря на то, что рычаг переключения скоростей больно упирался мне в ляжку.

— Ты бы не сделала ничего смертоносного, — сказал затем Фрэнсис. Голос его стал еще писклявей обычного.

Сидя на защитном козырьке, Дженкс пожаловался:

— Проклятье, Рэчел. Дай мне его отоварить. А рулить я тебя в два счета научу.

Пальцы, зарывшиеся в мою руку, внезапно дернулись. Я вся сжалась, используя боль как стимул, чтобы еще плотнее прижать негодяя к сиденью.

— Сикараха! — воскликнул Фрэнсис. — Ведь ты просто… — Тут я слегка дернула рукой, и из горла у него вышел лишь хрип.

— Сикараха? — заорал разъяренный Дженкс. — А ты потный мешок с дерьмом! Знавал я пердунов, которые приятней тебя пахли! Думаешь, ты лучше меня? А, жопа с ручкой? Нет, сикарахой меня назвать! Рэчел, дай я сейчас же его отоварю!

— Нет, — негромко ответила я, хотя моя нелюбовь к Фрэнсису уже превратилась в настоящее отвращение. — Уверен, мы с Фрэнсисом сможем найти общий язык. Все, что мне нужно, это поездка в поместье Трента и его допрос. Фрэнсису за это не нагорит. Ведь он жертва, не так ли? — Я мрачно улыбнулась Дженксу, прикидывая, удастся ли мне удержать его от усыпления Фрэнсиса после подобного оскорбления. — И ты потом не станешь его преследовать. Слышишь меня, Дженкс? После того, как осел вспашет поле, его не убивают. Он еще следующей весной может пригодиться. — Я опять подалась к Фрэнсису, дыша ему в самое ухо. — Верно, куколка?

Фрэнсис как смог кивнул, и я медленно его отпустила. Взгляд его был сосредоточен на Дженксе.

— Ты давишь моего коллегу, — сказала я, — и тот пузырек проливается на тебя. Ведешь слишком быстро, и пузырек опять проливается. А если ты привлекаешь внимание…

— Я тебя из него с головы до ног оболью, — вмешался Дженкс. Легкая игривость в его голосе уже сменила пылающий гнев. — Но если ты снова меня достанешь, я сразу же тебя отоварю. Даже Рэчел не стану спрашивать. — Смех фейка прозвучал как звон злобных колокольчиков. — Ну как, поняла, Фрэнсина?

Фрэнсис сузил глаза. Поерзав немного на сиденье, он поправил воротник своей белой рубашки, а лишь затем закатал рукава куртки до локтей и взялся за руль. Я возблагодарила Бога за то, что из уважения к допросу Трента Каламака Фрэнсис оставил дома свою «гавайку».

С натянутой физиономией Фрэнсис вставил ключи в зажигание и запустил мотор. Вдруг взревела музыка, и я аж подскочила. Судя по той угрюмости, с какой Фрэнсис крутил баранку и переключал передачи, было ясно, что Он не сдался; он явно собирался играть в игру лишь до тех пор, пока не найдет какой-то выход. Мне было наплевать. Все, что мне требовалось, это убрать его из города. А в чистом поле Фрэнсис пусть сам себе пеленки подыскивает.

— Тебе это так просто с рук не сойдет, — пообещал он, выражаясь совсем как в плохом фильме. Затем Фрэнсис махнул своим парковочным пропуском у автоматизированных ворот, после чего мы ворвались в яркий свет и почти полдневные транспортные потоки с ревом песни Дона Хенли «Летние мальчики». Не будь я так плотно напряжена, я бы наверняка всем этим понаслаждалась.

— А что, Рэчел, еще покруче попрыскаться духами ты не смогла? — поинтересовался Фрэнсис. Его узкую мордочку кривила презрительная усмешка. — Ты ими вонь своей любимой сикарахи заглушаешь?

— Заткни его! — заорал Дженкс. — Или я за себя не отвечаю.

Мой плечи еще сильней напряглись. Все выходило так глупо.

— Фейкани его, Дженкс, если хочешь, — сказала я, выключая музыку. — Только зелья на него не проливай.

Дженкс ухмыльнулся и показал Фрэнсису средний палец. Феечная пыльца веером посыпалась с него, незримая для Фрэнсиса, но прекрасно заметная в лучах солнца с того места, где сидела я.

Фрэнсис потянулся почесать за ухом.

— А сколько это продлится? — спросила я у Дженкса.

— Минут двадцать.

Дженкс оказался прав. К тому времени, как мы выбрались из городской застройки, проехали пригороды и оказались в сельской местности, Фрэнсис уже успел сообразить, что дважды два — вообще-то четыре. Он просто не мог спокойно сидеть. Недоносок все пуще чесался, а его замечания становились все более вульгарными, пока мне не пришлось достать из сумочки липкую ленту и пригрозить заклеить его вонючую пасть. Красные рубцы появились в тех местах, где его одежда встречалась с кожей. Оттуда сочилась прозрачная жидкость. Вся картинка порядком, напоминала скверный ожог ядовитым плющом. Когда мы углубились в сельскую местность, Фрэнсис уже чесался так яростно, что ему стоило немалых усилий удерживать автомобиль на дороге. Я внимательно за ним наблюдала. Вождение машины не казалось мне таким уж сложным занятием.

— Ты, сикараха! — наконец прорычал Фрэнсис. — Ты и в субботу мне то же самое устроил! Да?

— Я сейчас его оболью! — отозвался Дженкс. От его писклявого голоска у меня аж глаза заныли.

Устав от всех этих заморочек, я повернулась к Фрэнсису.

— Ладно, куколка. Давай на обочину. Фрэнсис удивленно заморгал.

— Что?

«Идиот», — подумала я.

— Как по-твоему, сколько я могу удерживать Дженкса от того, чтобы он как следует тебя отоварил, если ты упорно продолжаешь его оскорблять? Давай, тормози. — Фрэнсис нервно взглянул на дорогу, затем опять на меня. — Я сказала — на обочину! — рявкнула я, и секунду спустя под колесами машины захрустела галька. Я вырубила мотор и вытащила ключи из зажигания. Машина слегка накренилась, затем остановилась, и я треснулась головой о зеркало заднего вида. — Вон отсюда, — сказала я, отпирая дверцы.

— Что? Здесь? — Фрэнсис был городским ребенком. Он подумал, будто я намерена заставить его топать назад пешком. Идея была необычайно заманчивой, но я не могла идти на риск, что кто-то его подберет или что Фрэнсис каким-то образом доберется до телефона. Впрочем, из машины он выбрался с поразительной готовностью. Я поняла, почему, когда Фрэнсис с удвоенной энергией начал чесаться.

Я открыла багажник, и на худой физиономии Фрэнсиса появилось озадаченное выражение.

— Нет, никогда, — сказал он, поднимая тощие ручонки. — Я туда не полезу.

Ощупывая новую шишку у себя на лбу, я терпеливо ждала.

— Забирайся в багажник, или я научу тебя, как превращаться в норку, а потом славные меховые наушники из тебя сошью. — Я наблюдала, как Фрэнсис все это обмозговывает, прикидывая, не попробовать ли ему сделать ноги. Мне почти хотелось, чтобы он попробовал. Славно было бы снова его стреножить. А то уже целых два дня прошло. Тогда я бы уже как-нибудь сама затолкала его в багажник.

— Беги, — сказал Дженкс, кружа у него над головой с пузырьком. — Валяй, дуй отсюда. Рискни, вонючка.

Фрэнсис словно бы сдулся.

— Ну да, сикараха, тебе бы как раз этого и хотелось, — с презрительной усмешкой сказал он. А затем покорно забрался в крошечный багажник. Фрэнсис даже не доставил мне никаких проблем, пока я липкой лентой связывала ему руки у живота. Мы оба знали, что, имея достаточно времени, он сможет избавиться от пут. Однако вид превосходства на гнусной физиономии Фрэнсиса мигом испарился, когда я подняла руку, и Дженкс сел на него с пузырьком в руках.

— Т-ты же сказала, что не станешь, — принялся заикаться доносчик. — Ты же сказала, оно меня в норку обратит!

— А я солгала. И в первый раз, и во второй.

Взор, которым одарил меня Фрэнсис, показался мне просто убийственным.

— Этого я тебе никогда не забуду, — проговорил он. Крепко сжатые зубы придавали сопляку вид еще более смехотворный, чем его кроссовки и слаксы с широкими манжетами. — Я сам за тобой приду.

— Милости просим. Очень буду ждать. — Я улыбнулась, выливая ему на голову весь пузырек. — Спокойной ночи.

Фрэнсис открыл было рот, желая сказать что-то еще, но лицо его обмякло буквально через мгновение после того, как его головы коснулось снотворное зелье. Я завороженно наблюдала за тем, как Фрэнсис мирно засыпает среди запахов лаврового листа и сирени. Полностью удовлетворенная, я плотно захлопнула крышку багажника и радостно потерла ладони.

С неловкостью пристроившись за рулем, я подрегулировала сиденье и зеркала. Раньше я машину никогда не водила, но раз это мог делать Фрэнсис, я чертовски точно могла.

— Сперва вставь ключи, — сказал Дженкс, сидя на зеркале заднего вида и передразнивая все мои действия. — Затем дави на газ сильнее, чем посчитаешь нужным, одновременно отпуская педаль сцепления.

Я осторожно вставила ключи в зажигание и запустила мотор.

— Ну что? — спросил с зеркала Дженкс. — Мы ждем…

Я надавила на педаль газа и стала отпускать сцепление. Машина резко дала задний ход, врезаясь в дерево. В панике я оторвала ноги от обеих педалей, и мотор тут же заглох. Затем я широко распахнутыми глазами воззрилась на хохочущего Дженкса. — Она же на заднем ходу, ведьма, — сказал он, ныряя наружу из окна.

В зеркале заднего вида я наблюдала за тем, как феек подлетает к багажнику, чтобы оценить ущерб.

— Ну что, дело табак? — спросила я, когда он вернулся.

— Все в порядке, — ответил Дженкс, и меня буквально омыла волна облегчения. — Несколько месяцев, и ты даже не заметишь, где там была вмятина, — добавил он. — Машина, однако, пострадала. Ведь ты ей задний габаритный фонарь вдребезги разнесла.

— О Господи, — вымолвила я, понимая, что первое его замечание относилось к дереву, а не к автомобилю. Вся на нервах, я включила переднюю передачу, дважды все проверила и снова запустила мотор. Еще один глубокий вздох, и мы худо-бедно потащились вперед.