Мертвая ведьма пошла погулять

Глава 14

Дженкс оказался вполне приемлемым инструктором, с энтузиазмом крича в окно один совет за другим, пока я тренировала старт после полной остановки. Наконец я все это дело вроде бы кое-как освоила. Однако моя вновь обретенная уверенность полностью развеялась, стоило мне только повернуть на подъездную аллею к дому Каламака, тормозя у ворот со сторожкой. С виду сторожка была невысокая и внушительная, размером с небольшую тюрьму. Искусные зеленые насаждения и низкие стены скрывали систему безопасности, которая не позволяла кому бы то ни было въехать на территорию.

— И как ты намерена туда пробраться? — поинтересовался Дженкс и вспорхнул, прячась на защитном козырьке.

— Нет проблем, — ответила я, хотя в голове у меня царила полная неразбериха. Видение запертого в багажнике Фрэнсиса буквально меня преследовало. Улыбаясь самой своей любезной улыбкой охраннику, я остановила машину перед опущенным белым шлагбаумом. Амулет, висящий на руке у охранника рядом с часами, остался чудесного зеленого цвета. Это был определитель заговоров, куда более дешевый, чем те очки в деревянной оправе, которые могли видеть амулеты насквозь. Я проявила предельную осторожность с объемом магии для маскировочного заговора, удерживая этот объем не выше уровня большинства косметических амулетов. Пока амулет охранника оставался зеленым, он должен был считать, что я нахожусь под стандартным косметическим заговором, а не под маскировочным.

— Меня зовут Фрэнсина, — сказала я, пользуясь моментом. Я говорила писклявым голосом и так безмозгло улыбалась, словно всю ночь пичкала себя «серой». — У меня назначена встреча с мистером Каламаком. — Стараясь казаться сущей кретинкой, я как бы рассеянно крутила одним из конских хвостиков. Сегодня я была брюнеткой, но, может статься, этот прием по-прежнему работал. — Я не опоздала? — спросила я, высвобождая палец из узла, в который я нечаянно превратила свои волосы. — Я не думала, что на дорогу уйдет столько времени. Как же далеко он живет!

На охранника у ворот все это никакого впечатления не произвело. Возможно, я теряла нужные навыки. Возможно, мне требовалось расстегнуть еще одну пуговицу на блузке. Возможно, он любил мужчин. Так или иначе, охранник просто взглянул на блокнот у себя в руке, затем на меня.

— Я из ВБ, — заявила я, вкладывая в свой тон нечто среднее между вздорностью и изнеженной раздражительностью. — Хотите мое служебное удостоверение посмотреть? — Я порылась в сумочке в поисках несуществующего удостоверения,

— Простите, мэм, но вашего имени нет в списке, — с каменным лицом проинформировал меня охранник.

Я недовольно запыхтела и плюхнулась на спинку сиденья.

— Значит, тот парень в отделе опять записал меня как Фрэнсиса? Черт бы его побрал! — воскликнула я, слабо ударяя кулачком по рулю. — Он всегда так делает. С тех самых пор, как я отказалась пойти с ним на свидание. Нет, правда. Но ведь у него даже машины нет! Он хотел, чтобы мы поехали в кино на автобусе. Это невыноси-и-имо! — простонала я. — Вот вы смогли бы представить меня в автобусе?

— Минутку, мэм. — Парень достал мобильник и стал что-то туда говорить. Я ждала, стараясь удерживать на лице гордую улыбку, и молилась. Голова охранника то и дело кивала в бессознательном выражении согласия. Тем не менее, когда он снова ко мне повернулся, лицо его было серьезным и невыразительным.

— Дальше по аллее, — сказал он, и я с великим трудом сумела сохранить ровное дыхание. — Третье здание справа. Можете припарковаться на стоянке для гостей непосредственно перед входной лестницей.

— Благодарю вас, — радостно пропела я, отправляя машину тащиться вперед, как только белый шлагбаум поднялся. В зеркале заднего вида я наблюдала за тем, как охранник уходит обратно в сторожку. — Проще пареной репы, — пробормотала я.

— Выбраться наружу может оказаться куда сложнее, — сухо заметил Дженкс.

Дальше по аллее вышли три мили сквозь предельно зловещий лес. Мое настроение неуклонно понижалось по мере того, как дорога петляла мимо сдержанных, безмолвных часовых. Несмотря на всепоглощающее ощущение древности этого места, я начала испытывать ощущение, что все здесь спланировано — вплоть до таких сюрпризов, как водопад, который я вдруг обнаружила за очередным поворотом. Несколько этим разочарованная, я ехала дальше, пока искусственный лес редел и сменялся покатым пастбищем. Вторая дорога примкнула к моей, явно куда более объезженная и оживленная. Очевидно, я подъехала к поместью с задней его стороны. Следуя в потоке транспорта, я подметила ответвление от главной дороги с указателем «ГОСТЕВАЯ АВТОСТОЯНКА». Завернув за поворот, я увидела само поместье Каламака.

Даже не здание, а поистине могучая крепость являла собой любопытную смесь современных нововведений и традиционного изящества со стеклянными дверями и резными ангелами на водосточных трубах. Серый камень строения смягчали старые деревья и яркие цветочные клумбы. Рядом с главным зданием, трех этажей в вышину, ютилось еще несколько невысоких. Я остановила машину на одной из размеченных площадочек гостевой автостоянки. Лоснящийся автомобиль на соседней площадочке заставлял машину Фрэнсиса казаться игрушкой из коробки с кукурузными хлопьями.

Бросив связку ключей Фрэнсиса себе в сумочку, я воззрилась на садовника, ухаживающего за кустами вокруг автостоянки.

— Все еще хочешь разделиться? — выдохнула я, прихорашиваясь перед зеркалом заднего вида, аккуратно разглаживая конские хвостики. — Мне очень не нравится то, что случилось у въездных ворот.

Дженкс перелетел на рычаг переключения передач и встал там подбоченившись, в манере Питера Пэна.

— Твой допрос продлится обычных сорок минут? — спросил он. — Я закончу за двадцать. Если меня здесь не будет, откати на милю от сторожки и подожди. Я туда подтянусь.

— Заметано, — отозвалась я, подтягивая лямку сумочки. Садовник носил ботинки, не сапоги, причем совершенно чистые. Какой садовник носит чистые ботинки? — Только поосторожней, — сказала я, кивая на невысокого мужчину. — Что-то здесь не так.

Дженкс заржал.

— В тот день, когда я не смогу улизнуть от садовника, я пойду в пекарню работать.

— Ладно, пожелай мне удачи. — Я открыла окно для Дженкса и вышла сама. Мои каблучки элегантно цокали по асфальту, пока я обходила машину Фрэнсиса, желая посмотреть, что там сзади. Как и сказал Дженкс, один из задних габаритных фонарей разбился вдребезги. Еще там была скверная вмятина. Испытывая чувство вины, я отвернулась в сторону. А затем, делая успокоительные вдохи и выдохи, зашагала по пологой лестнице к двойным дверям.

Когда я к ним приблизилась, из укромной ниши вдруг выступил мужчина, и я, вздрогнув, остановилась. Мужчина был так высок, что мне понадобилось некоторое время, чтобы оглядеть его с головы до ног. Еще он был очень худ. Он напомнил мне изголодавшегося доповоротного беженца из Европы: чопорного, добропорядочного и высокомерного. У мужчины даже имелся орлиный нос и непрерывно хмурое выражение слегка морщинистого лица.

Седина серебрила ему виски, портя во всех иных отношениях прекрасные угольно-черные волосы. Неприметные серые слаксы и белая деловая рубашка так идеально ему подходили, что я потянулась поправить свой воротник.

— Мисс Фрэнсина Перси? — осведомился мужчина. Улыбка его была откровенно формальна, а голос — слегка язвителен.

— Да, здравствуйте, — сказала я, намеренно удостаивая мужчину вялого рукопожатия. Я почти видела, как он цепенеет от омерзения. — У меня в полдень встреча с мистером Каламаком.

— Я советник мистера Каламака по связям с общественностью, — сказал мужчина. — Меня зовут Джонатан. — Не считая колоссальной заботы о правильном произношении, никакого акцента у него не имелось. — Не будете ли вы так любезны последовать за мной? Мистер Каламак примет вас в своем заднем кабинете. — Тут Джонатан заморгал, и глаза его заслезились. Я вполне могла себе представить, что виной тому были мои духи. Возможно, я с ними переборщила, но я была категорически не намерена рисковать и пробуждать инстинкты Айви.

Джонатан открыл для меня двери, жестом предлагая мне идти впереди него. Войдя внутрь, я с удивлением обнаружила, что там здание куда ярче, нежели снаружи. Я ожидала частной резиденции, но все оказалось совсем иначе. Вестибюль мало чем отличался от аналогичного в штаб-квартире любой солидной фирмы, щеголяя знакомыми мотивами в мраморе и стекле. Белые колонны подпирали далекий потолок. Впечатляющий стол красного дерева простирался меж двух одинаковых лестниц, что вели на второй и третий этажи. Свет словно бы струился отовсюду. Либо он подавался от крыши, либо Трент угрохал целое состояние на лампы дневного света. Мягкий, пятнисто-зеленый ковер приглушал любые отзвуки. Слышался гул негромких разговоров. Мимо протекал непрерывный, но степенный поток людей, направляющихся по своим делам.

— Сюда, мисс Перси, — негромко сказал мне сопровождающий.

Оторвав глаза от колоссальных горшков с цитрусовыми деревцами, я последовала за идущим размеренной походкой Джонатаном мимо громадного стола и дальше по целому ряду коридоров. Чем дальше мы заходили, тем ниже становились потолки, темнее освещение, уютнее окраска и отделка. С какого-то момента я вдруг стала различать успокаивающий звук бегущей воды. С тех пор, как мы с Джонатаном покинули вестибюль, навстречу нам никто не попался, и от этого мне стало слегка неловко.

Очевидно, мы оставили публичный фасад позади и вошли в более интимные сферы. «Что происходит?» — недоумевала я. Выплеск адреналина буквально потряс меня, когда Джонатан вдруг остановился и приложил палец к уху.

— Прошу прощения, — прошептал он, отходя на несколько шагов в сторонку. Теперь, когда Джонатан поднял руку, я заметила, что на ремешке его наручных часов имеется микрофон. Не на шутку встревоженная, я стала пытаться ловить его слова, поскольку он отвернулся, не позволяя мне читать по губам.

— Да, Са’ан, — уважительным тоном прошептал Джонатан.

Я ждала, затаив дыхание, чтобы хоть что-то расслышать.

— Со мной, — сказал Джонатан. — Меня проинформировали, что у вас есть к ней интерес, и я взял на себя смелость проводить ее к задней галерее. — Тут он неловко переступил с ноги на ногу. Затем искоса бросил на меня долгий и недоверчивый взгляд. — Она?

Я не очень понимала, принимать мне это как оскорбление или как комплимент, а потому притворилась, что занята подтягиванием своих колготок и аккуратным поглаживанием пары конских хвостиков. Я подумала, не обыскал ли кто-нибудь багажник машины Фрэнсиса. Мой пульс резко ускорился, когда я поняла, как быстро все это способно на меня обрушиться.

Джонатан удивленно раскрыл глаза.

— Са’ан, — горячо сказал он, — примите мои извинения. Привратник сказал… — Фраза оборвалась, и я увидела, как мой сопровождающий цепенеет от явного нагоняя. — Да, Са’ан, — сказал он, наклоняя голову в бессознательной демонстрации безмерной почтительности. — Ваш передний кабинет.

Поворачиваясь обратно ко мне, высоченный мужчина, похоже, одновременно брал себя в руки. Я выстрелила в него ослепительной улыбкой. Однако, пока Джонатан заново меня разглядывал, его голубые глаза были лишены всякого выражения. Разве что там читалась легкая досада. Как будто я была небольшим презентом от щенка на новом ковре.

— Не будете ли вы так любезны вернуться туда? — ровным тоном произнес Джонатан, указывая мне дорогу.

Чувствуя себя скорее пленницей, нежели гостьей, я последовала скупым указаниям Джонатана и направилась туда, откуда пришла. Я шла впереди. Он держался у меня за спиной. Все это мне сильно не нравилось. Не помогало ни то, что я ощущала присутствие сопровождающего рядом с собой, ни то, что больше ничьих шагов я не слышала. Мало-помалу окраска и отделка опять изменились. Меня снова окружали корпоративные стены и деловитая эффективность.

Держась все в тех же трех шагах позади, Джонатан направил меня в маленький коридорчик совсем рядом с вестибюлем. По обе стороны коридорчика располагались двери из матированного стекла. Большинство дверей было распахнуто, и внутри работали люди, однако Джонатан указал на самый дальний кабинет. Дверь в него была деревянной, и мой сопровождающий, похоже, слегка поколебался, прежде чем протянуть руку и ее открыть.

— Если вы будете так любезны подождать здесь, — сказал он с легким намеком на угрозу в отточенном голосе, — мистер Каламак вскоре к вам присоединится. Если вам что-то понадобится, я буду за столом его секретарши.

Джонатан указал на подозрительно пустой стол, втиснутый в укромную нишу. Тут я подумала про мисс Йолин Бейтс, трое суток тому назад убитую в карцере ВБ. И моя улыбка стала натянутой.

— Благодарю вас, Джон, — радостно отозвалась я. — Вы просто душечка.

— Меня зовут Джонатан. — Он плотно закрыл за мной дверь. При этом не раздалось никакого щелчка.

Я повернулась, оглядывая переднюю контору Каламака. На вид она казалась вполне обычной — правда, в плане омерзительного изобилия кабинета крупного руководителя, В стену рядом со столом был встроен блок всевозможной электронной аппаратуры, где кнопок и переключателей было столько, что застыдилась бы любая студия звукозаписи. Другая стена щеголяла громадным окном. От проливавшегося в это окно солнца светился мягкий ковер. Я знала, что нахожусь слишком глубоко в здании, чтобы окно и вышеупомянутые солнечные лучи были настоящими, однако все это оказывалось весьма кстати, гарантируя мне предельно подробный осмотр помещения.

Поставив свою сумочку рядом со стулом напротив стола, я подошла к «окну». Держа ладони на бедрах, я разглядела кучку каких-то детишек, ссорящихся над упавшими яблоками. И удивленно подняла брови. Инженеры явно напортачили. Сейчас был полдень, и тени от яблонь не могли быть настолько длинны.

Найдя для себя удовлетворение в инженерном недочете, я переключила внимание на автономный аквариум, расположенный у задней стены за столом. Там мирно сосуществовали морские звезды, голубые девы, желтые танги и даже морские коньки. Все они явно не сознавали о том, что океан плещется в пятистах милях к востоку. Тут мои мысли вернулись к мистеру Фишу, удовлетворенно плавающему в своей маленькой стеклянной чаше. Я нахмурилась — но не от зависти, а просто раздосадованная непостоянством удачи в этом мире.

На столе у Трента имелись обычные прибамбасы, дополненные небольшим фонтанчиком из черного камня, по которому журчала вода. Экранная заставка его компьютера представляла собой прокручивающуюся строчку из трех чисел: двадцатки, пятерки и единицы. Довольно загадочное сообщение. В самый угол, где стены встречались с потолком, была втиснута подозрительная камера. Ее красная лампочка бесцеремонно мне подмигивала. Итак, за мной наблюдали. Затем мои мысли вернулись к разговору Джонатана с загадочным Са’аном. Очевидно, мою легенду с Фрэнсиной уже раскусили. Но если бы меня захотели арестовать, они бы уже это сделали. Похоже, у меня было что-то такое, чего мистеру Каламаку хотелось. Моего молчания? Я должна была это выяснить.

Ухмыляясь, я помахала камере и устроилась за столом Трента Каламака. Я представила себе переполох, который я наводила, начиная здесь рыться. Итак, первым делом ежедневник. Тем более, что он был любезно раскрыт на столешнице. В отметке о визите Фрэнсиса его имя было зачеркнуто, а рядом стоял карандашный знак вопроса. Вздрогнув, я пролистала журнал назад до того дня, когда секретаршу Трента арестовали с «серой». И ничего необычного там не нашла. Хотя фраза «Гентингтона в Урлих» привлекла мое внимание. Он что, контрабандой людей из страны вывозил? Ну и ну.

В верхнем ящике стола опять-таки ничего необычного не содержалось: карандаши, авторучки, пачки клейких бумажек для заметок и серый оселок. Я задумалась, о чем таком вообще Трент мог заботиться настолько, чтобы это оберегать. Боковые ящики содержали в себе помеченные цветовым кодом папки, касающиеся его имущественных интересов вне поместья. Дожидаясь, когда же наконец кто-нибудь явится дать мне по рукам, я стала эти папки пролистывать. В частности, я узнала, что пекановые рощи Трента пострадали в этом году от поздних заморозков, но что его клубничные плантации на побережье с лихвой возместили убытки. В конце концов я плотно задвинула ящик, удивленная тем, что до сих пор никто так и не пришел. Может, им было любопытно, что же я там такое ищу? Лично я знала, что.

Если запасец, обнаруженный мной в нижнем ящике, что-либо значил, у Трента была склонность к кленовым леденцам и доповоротному виски, Я испытала сильное искушение откупорить почти сорокалетнюю бутылку и попробовать, но решила, что подобное бесчинство мигом приведет сюда взбешенных наблюдателей.

Следующий ящик был полон аккуратно уложенных компьютерных дискет. «Ух ты!» — подумала я, выдвигая его еще дальше.

— Альцгеймера болезнь, — прошептала я, ведя пальцем по самодельному ярлыку. — Аневризма аорты, астма сердечная, гангрена газовая, гепатит, гепатит… — Там было всего восемь ярлыков с гепатитом. Депрессия, диабет… Тут меня осенило, и я стала смотреть назад. Ага, вот она — Гентингтона хорея. Мой взгляд переметнулся на ежедневник, и я резко задвинула ящичек. Брр…

Откидываясь на спинку роскошного Трентовского кресла, я стянула ежедневник себе на колени. Затем начала с января, медленно переворачивая страницы. Примерно каждые пятьдесят дней уходила партия. Обнаружив закономерность, я невольно задышала быстрей. Хорея Гентингтона уходила каждый месяц в один и тот же- день. Я принялась листать туда-сюда. Каждая из этих болезней уходила в один и тот же день месяца. Между отправкой разных партий проходило несколько дней. Медленно втягивая в себя воздух, я взглянула на ящик с дискетами. Я определенно на что-то такое наткнулась. Выхватив одну дискету из ящика, я вставила ее в компьютер и подвигала мышкой. Проклятье. Защищенный пароль.

Послышался негромкий щелчок щеколды. Вскакивая на ноги, я нажала на кнопку, чтобы извлечь дискету из дисковода.

— Добрый день, мисс Морган.

Это был Трент Каламак. Спешно засовывая дискету себе в карман, я отчаянно старалась не покраснеть.

— Прошу прощения? — отозвалась я, врубая на полную катушку свой гордый шарм. Они знали, кто я такая. Вот так сюрприз!

Закрывая за собой дверь, Трент поправил нижнюю пуговицу своего серого полотняного пиджака. Обезоруживающая улыбка слегка изгибала черты его чисто выбритого лица, придавая ему наружность моего ровесника.

Волосы Трента носили в себе ту прозрачную белизну, какая обычно свойственна лишь некоторым детям. В меру загорелый, он выглядел так, как будто его запросто можно было уговорить отдохнуть у бассейна. Вообще Трент выглядел слишком приятным мужчиной для того богача, каким он, по слухам, являлся. Нечестно было сразу иметь и кучу денег, и симпатичную внешность.

— Вы предпочитаете быть Фрэнсиной Перси? — спросил Трент, разглядывая меня через очки в проволочной оправе.

Я засунула за ухо выбившийся локон, отчаянно стараясь принять беззаботный вид.

— Вообще-то нет, — призналась я. Мне следовало по-прежнему иметь несколько карт для игры, иначе он просто не станет тратить на меня время.

Трент Каламак в озабоченной манере двинулся за свой стол, вынуждая меня отступить на другую сторону. Садясь, он придержал свой темно-синий галстук. Затем поднял взгляд и изобразил чарующее удивление, заметив, что я все еще стою.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал Трент, на секунду показывая мне свои небольшие, ровные зубы. Затем он нацелил пульт на следящую камеру. Красный огонек погас, и Трент отложил пульт в сторону.

Однако я по-прежнему стояла. Я никак не могла довериться его столь непринужденному приему. Тревожные колокольчики звенели у меня в голове, заставляя желудок сжиматься. Недавно журнал «Форчун» представил Трента Каламака на своей обложке как самого желанного холостяка прошлого года. На снимке Трент был дан почти в полный рост (если точнее — от головы до коленей). Он небрежно опирался о дверь, на которой золотыми буквами значилось название его компании. В его улыбке была неотразимая смесь уверенности и загадочности. Некоторых женщин подобные улыбки жутко притягивают. А лично меня настораживают. Той же самой улыбкой Трент одаривал меня и сейчас, сидя у себя за столом и положив чисто выбритый подбородок на холеную ладонь.

Наблюдая за тем, как шевелятся короткие волосы вокруг его ушей, я думала, что его аккуратно стилизованная прическа должна быть невероятно мягкой, раз ток воздуха от вентилятора мог так ее поднимать.

Губы Трента напряглись, когда он заметил, что я проявляю внимание к его прическе.

— Позвольте мне извиниться за ошибку у въездных ворот, а затем за Джона, — сказал Трент. — Честно говоря, я вас еще по крайней мере неделю не ожидал.

Тут мои колени сдали, и мне пришлось сесть. «Он меня ожидал?»

— Я определенно ничего не понимаю, — дерзко отозвалась я и тут же испытала облегчение, поняв, что мой голос не дрогнул.

Мужчина с небрежной беззаботностью потянулся за карандашом, однако его глаза мгновенно впились в мои, стоило мне только закинуть ногу за ногу. Знай я его получше, я бы сказала, что Трент Каламак сейчас напряжен покруче меня. Он аккуратнейшим образом стер знак вопроса рядом с именем Фрэнсиса и вписал туда мое имя. Затем, отложив карандаш, пробежал ладонью по волосам, делая свою безукоризненную прическу еще ровнее.

— Я занятой человек, мисс Морган, — сказал Трент с приятными модуляциями в голосе. — И я обнаружил, что гораздо рентабельнее переманивать ключевых работников из других компаний, нежели взращивать их самому, начиная с нуля. И хотя я совершенно не склонен предполагать, будто я соревнуюсь с ВБ, я нахожу их методы обучения, а также навыки, которые там прививают, полностью соответствующими моим нуждам. Если совсем откровенно, я предпочел бы сначала увидеть, что вы обладаете изобретательностью, необходимой для уклонения от казни, уготованной вам ВБ, а уже потом пригласить вас к себе. Хотя, пожалуй, того, что вы сумели добраться до моего заднего крыльца, вполне достаточно.

Я поменяла ноги и недоуменно выгнула брови.

— Вы предлагаете мне работу, мистер Каламак? Хотите, чтобы я стала вашей новой секретаршей? Печатала вам письма? Подавала кофе?

— Господи, нет, — ответил Трент, напрочь игнорируя мой сарказм. — Для поста секретарши вы слишком сильно пахнете магией, хотя и пытаетесь скрыть это… гм… духами?

Я покраснела, твердо намеренная не тушеваться под его вопросительным взглядом.

— Нет, — сухо продолжил Трент. — Вы слишком интересны, чтобы работать секретаршей, пусть даже моей. Вы не только уволились из ВБ, но еще и безумно бесите тамошнее начальство. Вы ходите по магазинам. Вы вламываетесь в архив ВБ, чтобы порвать в клочья свое досье. А как насчет того, чтобы вырубить их агента и запереть его в багажнике собственного автомобиля? — спросил он с идеально натренированным смешком. — Мне это нравится. Но еще больше мне нравится ваше желание совершенствоваться. Я мысленно аплодирую вашему стремлению расширять свои горизонты, овладевать новыми навыками. Побуждение пробовать самые рискованные варианты — вот тот тип мышления, который я не щадя сил стараюсь прививать своим работникам. Хотя чтение той книжки в автобусе указывает на определенную нехватку… гм, здравомыслия. — Толика черного юмора мелькнула по ту сторону его глаз. — Если, конечно, ваш интерес к вампирам не имеет под собой более низменного источника. Что скажете, мисс Морган?

В животе у меня все сжалось, и я задумалась о том, хватит ли мне амулетов, чтобы отсюда выбраться. Как Трент умудрился обо всем этом узнать, когда ВБ не сумела даже толком сесть ко мне на хвост? Я изо всех сил заставляла себя сохранять спокойствие, постепенно понимая, как глубоко я сижу в феечной пыльце. О чем я думала, когда вот так сюда заявилась? Секретарша этого человека была мертва. Трент Каламак заправлял торговлей «серой» — независимо от того, насколько щедр он бывал в периоды благотворительных кампаний или как часто играл в гольф с мужем нашей градоначальницы. Он был слишком хитроумен, чтобы удовлетвориться контролем над доброй третью всего промышленного производства в Цинциннати. Тайные интересы Каламака опутывали своей сетью весь преступный мир, и я нисколько не сомневалась, что он хочет продолжать в том же духе.

Трент подался вперед с настойчивым выражением на лице, и я поняла, что с праздной болтовней он закончил.

— Мой вопрос к вам, мисс Морган, таков, — негромко проговорил он. — Над чем вы хотите со мной работать?

Я молчала. А моя уверенность тем временем медленно утекала прочь.

Трент указал на свой стол.

— Что вы здесь искали?

— Жевательную резинку, — ответила я, и он вздохнул.

— Ради того, чтобы не тратить впустую массу времени и усилия, я предлагаю, чтобы мы были друг с другом откровенны. — Трент снял свои очки в проволочной оправе и отложил их в сторону. — Разумеется, в той мере, в какой нам это потребуется. Скажите, зачем вы рискнули жизнью и умудрились нанести мне визит. Можете поверить мне на слово, что полный перечень ваших сегодняшних действий будет… весьма неуместен. Я просто хочу знать, что меня ждет. Что я такого сделал, чтобы заслужить ваше внимание?

— Так я хожу свободно? — отозвалась я, и Трент, кивая, откинулся на спинку своего кресла. Под глазами у него виднелись зеленоватые тени, которых я раньше не замечала. Но никакой синевы в них не было. Даже ни намека.

— Всем, мисс Морган, что-то нужно, — сказал Трент. Каждое его слово, подобно воде, плавно перетекало в следующее. — Что нужно вам?

Мое сердце отчаянно заколотилось от этого обещания свободы. Затем я проследила за его взглядом. Трент смотрел на мои ладони и на грязь у меня под ногтями.

— Вы, — сказала я, сжимая кулаки, чтобы спрятать свои позорно неухоженные ногти. — Мне нужно доказательство того, что вы убили свою секретаршу. Что вы торгуете «серой».

— А, понятно… — с ядовитым вздохом сказал Трент. — Вам нужна свобода. Мне следовало бы об этом догадаться. Вы, мисс Морган, куда более сложная личность, чем мне казалось. — Он кивнул, и даже от этого легкого движения его костюм на шелковой подкладке издал негромкий шелест. — Сдай вы меня ВБ, вы определенно купили бы себе независимость. Но, как вы можете понять, я вам этого не позволю. — Трент выпрямился, снова становясь сплошной деловитостью. — Я нахожусь в таком положении, что могу предложить вам кое-что ничуть не хуже свободы. Возможно, даже лучше. Я могу устроить все так, чтобы вы рассчитались за ваш контракт с ВБ. Могу дать вам взаймы, если пожелаете. В процессе нашей дальнейшей совместной карьеры вы сможете с легкостью все это отработать. Я смогу обеспечить вам вполне приличный доход. Возможно, даже небольшой штат сотрудников.

Мое лицо сперва похолодело, затем потеплело. Трент хотел меня купить. Не замечая моего растущего негодования, он открыл какой-то потайной ящик и достал оттуда досье. Затем извлек из внутреннего кармана очки в деревянной оправе и аккуратно водрузил их на свой небольшой нос. Я скривилась, когда Трент принялся внимательно меня изучать, явно заглядывая за маскировку. Наклоняя свою прекрасную голову и начиная читать, он едва слышно хмыкнул.

— Значит, пляж любите? — непринужденно спросил он, и я задумалась, зачем он вообще прикидывается, будто для чтения ему необходимы очки. — У меня есть плантация макадамии, которую я намереваюсь расширить. Она на одном из островов в Южных морях. Вы даже сами могли бы выбрать краску для главного здания на этой плантации.

— Идите-ка вы на Поворот, Трент, — отозвалась я, и он с кажущимся удивлением поверх очков на меня посмотрел. Вид у него при этом стал просто чарующий, но я изгнала эту мысль из своей головы. — Если бы я хотела, чтобы кто-то держал меня на привязи, я бы осталась в ВБ. На этих островах растет «сера». И так близко к морю я с таким же успехом могла бы быть обычной женщиной, а не ведьмой. Мне даже любовного амулета нельзя было бы туда захватить.

— Солнце, — настойчиво произнес Трент, убирая свои очки обратно в карман. — Теплый песок. Свободное расписание. — Он закрыл досье и положил на него ладонь. — Вы сможете захватить с собой вашу новую подружку. Айви, не так ли? Вампирша из Тамвудов. Отличный улов. — Кривая улыбка появилась у него на лице.

Я кипела от гнева. Трент Каламак думал, что может от меня откупиться. Беда была в том, что я испытывала немалое искушение, а оттого злилась вдобавок и на себя. Плотно обхватив колени ладонями, я сверлила его огненным взором.

— Будьте откровенны, — сказал Трент, пока его длинные пальцы с завораживающей ловкостью крутили карандашом. — Вы изобретательны. Возможно, даже весьма искусны. Однако без посторонней помощи от ВБ никому долгое время ускользать не удастся.

— У меня есть способ получше, — процедила я, прилагая немалые усилия, чтобы не вскочить из кресла. Мне просто некуда было идти, пока Трент бы меня не отпустил. — Я намерена привязать вас к столбу в центре города. Я намерена доказать, что вы замешаны в смерти вашей секретарши и что вы торгуете «серой». Я бросила свою работу, мистер Каламак, но не свои моральные принципы.

Ярость мелькнула по ту сторону зеленых глаз, однако лицо Трента осталось совершенно спокойным, когда он с резким стуком поставил карандаш обратно в стаканчик.

— Я держу свое слово, можете мне поверить. Я всегда держу свое слово, исполняю все свои обещания и угрозы. — Голос Трента словно бы растекался по полу, и я стала бороться с идиотичным желанием поднять ноги с ковра. — Бизнесмену приходится так поступать, — нараспев продолжал он, — иначе надолго в бизнесе он не задержится.

Я с трудом сглотнула, прикидывая, что же он за дьявол. У Трента Каламака была грация, голос, стремительность, и уверенная сила вампира. И в той же мере, в какой этот человек меня отталкивал, он обладал для меня откровенной притягательностью, повышенной не столько личной силой, сколько дразнящими манерами и сексуальными намеками. Но он не был живым вампиром. Теплый и радушный на поверхности, Трент тем не менее обладал очень обширным личным пространством, которого большинству вампиров недоставало. Он держал людей на расстоянии вытянутой руки, слишком далеко, чтобы соблазнять прикосновением. Нет, вампиром он не был, но, быть может… человеческим наследником?

Мои брови сами собой поднялись. Видя, что мне в голову пришла какая-то идея и понятия не имея, какая, Трент аж вздрогнул.

— Слушаю вас внимательно, мисс Морган, — пробормотал он, впервые за все это время явно оказавшись не в своей тарелке.

Мое сердце заколотилось.

— Ваша прическа опять плывет, — сказала я, пытаясь вывести его из равновесия. Рот Трента раскрылся, но слов для ответа у него не нашлось.

Я подскочила в кресле, когда дверь внезапно раскрылась, и в кабинет вошел Джонатан. Он был суров и явно разгневан, имея вид защитника, скованного по рукам и ногам той самой персоной, которую он дал обет защищать. В руках у него был стеклянный шар размером с человеческую голову. В шаре сидел Дженкс. Не на шутку напуганная, я встала, прижимая к груди сумочку.

— Спасибо, Джон, — сказал Трент, вставая на ноги и одновременно приглаживая прическу. — Не был бы ты так любезен проводить мисс Морган и ее коллегу на выход?

Дженкс пребывал в такой ярости, что его крылышки превратились в черное пятно. Я видела, как феек что-то орет, но не могла расслышать, что. Жесты его, однако, были совершенно недвусмысленными.

— А моя дискета, мисс Морган?

Я резко развернулась и охнула, поняв, что Трент обошел вокруг своего стола и стоит прямо передо мной. Я не слышала, как он двигался.

— В-ваша… что? — стала заикаться я.

Правая рука Трента была протянута ко мне. Гладкая, не натруженная ладонь тем не менее несла в себе упругую силу. На безымянном пальце красовалась единственная золотая полоска. Я не смогла не заметить, что Трент всего лишь на несколько дюймов выше меня ростом.

— Моя дискета, — напомнил он, и я с трудом сглотнула.

Слишком напряженная, я двумя пальцами вынула у себя из кармана дискету и отдала ее Тренту. И тут его что-то такое охватило. Это «что-то» было столь же смутным, как оттенок голубизны, столь же неразличимым, как одна-единственная снежинка среди тысяч. Но оно там было. В это самое мгновение я поняла, что Трент боится вовсе не разоблачения на предмет «серы». Нет, он боялся какого-то другого разоблачения. Связанного с тем, что было на этой дискете.

Мои мысли мигом вернулись к аккуратно расставленным дискетам, и лишь невероятная решимость позволила мне не спускать глаз с Трента вместо того, чтобы последовать за своими подозрениями к ящику его стола. Господи, спаси и помилуй. Помимо «серы» этот человек заправлял торговлей биолекарствами. Трент Каламак был долбаным властелином биолабораторий. Мое сердце бешено заколотилось, а во рту у меня совсем пересохло. За торговлю «серой» тебя всего-навсего арестуют. А за торговлю биолекарствами тебя привяжут к столбу, сожгут, а пепел рассеют по ветру. И он хотел, чтобы я на него работала!

— Вы продемонстрировали неожиданную способность к планированию, мисс Морган, — сказал Трент, прерывая стремительный поток моих мыслей. — Пока вы находитесь под защитой Тамвуд, наемные убийцы из вампиров на вас не нападут. А привлечение целого клана фейков для защиты вас от фей вкупе с проживанием в церкви, чтобы держать на расстоянии вервольфов, верлисов и прочих оборотней, просто прекрасно в своей простоте. Дайте мне знать, когда вы передумаете и все же решите на меня работать. Здесь вы найдете удовлетворение — и признание. Как раз то, чего вам больше всего недоставало в ВБ.

Я сделала стальное лицо, сосредоточиваясь на том, чтобы изгнать из своего голоса дрожь. Я ничего не планировала. Вот Айви планировала, и я пока еще не очень понимала, каковы были ее мотивы.

— При всем моем к вам уважении, мистер Каламак, идите вы на Поворот.

Джонатан буквально оцепенел, но Трент просто кивнул и вернулся за свой стол.

Тяжелая лапа легла мне на плечо. Я машинально за нее ухватилась, мгновенно пригибаясь, чтобы бросить обидчика через плечо и прижать его лопатками к полу. Секунду спустя Джонатан с удивленным хрюканьем грохнулся на ковер. Мое колено давило ему на шею раньше, чем я поняла, что творю. Напуганная содеянным, я встала и попятилась. Трент, убирая дискету обратно в ящик стола, поднял на меня равнодушный взгляд.

Заслышав, судя по всему, глухой удар Джонатана о ковер, в комнату быстро вошли трое мужчин. Двое встали у меня по бокам, а один впереди, заслоняя Трента.

— Отпустите ее, — велел Трент. — Джон допустил ошибку. — Тут он с легким разочарованием вздохнул. — Пойми, Джон, — устало добавил бизнесмен, — она совсем не такая фифа, какой прикидывается.

Высокий мужчина спокойно встал на ноги. Затем поправил свою белую рубашку и пробежал ладонью по волосам. Все это время Джонатан сверлил меня ненавидящим взглядом. Мало того, что я взяла над ним верх на глазах у его босса, его к тому же прямо передо мной отчитали. Разгневанный мужчина без особых церемоний вычерпнул Дженкса из стеклянного шара и направился к двери.

Я беспрепятственно вышла обратно на солнце, куда больше напуганная только что отвергнутым предложением, нежели своим уходом из ВБ.