Метаморфоза

5 МАРИ

Пляж быстро заполнился людьми после того, как лодки подошли к берегу. Они продолжали прибывать с интервалами, высаживая такое большое количество людей. Мы уже заняли место в проеме скалы, поэтому всем остальным пришлось поставить свои зонтики и разложить полотенца подальше.

После купания мой желудок издал недовольный звук, и Капо указал на сумку, которую мы взяли с собой. Затем он пошел на лодку и принес с собой еще одну сумку. Мы ели что-то вроде холодной греческой пасты с оливками, охлажденные фрукты и курицу, которую Капо жарил на гриле.

Все это было так вкусно, да еще и солнце припекло, так что я решила понежиться под зонтом, любуясь пейзажем. Капо раскрыл собственный зонт и последовал моему примеру. Казалось, что после этого день пошел быстрее, и не успели мы оглянуться, как наступило то время суток, которое заставляет мир светиться.

Небо приобрело нежно-розовый оттенок, к нему примешивались фиолетовые оттенки, и все вокруг нас казалось более мягким, словно тронутым светом. Моя кожа даже стала мягче, возможно, от солнца и моря, а глаза начали слипаться от такого богатого событиями дня.

— Марипоса.

Я моргнула и подняла глаза. Капо стоял надо мной, закрывая от оставшихся бликов солнца. Он протянул мне руку, и я взяла ее. В свободной руке он держал мой шикарный фотоаппарат.

— Подожди, — сказала я. — Мой телефон. — Даже если здесь не было мобильной связи, я хотела сохранить на нем несколько фотографий, а он лежал на верху моей сумки, когда я отдыхала.

— В кармане. — Капо достал его и протянул мне. Я сунула его в сумку.

Мы прошли по пляжу к голубой деревянной лодке, рука об руку, и Капо помог мне сесть в нее, а затем забрался внутрь. Лодка покачивалась на мягкой волне, а потом Капо развернул нас, и мы начали двигаться к отверстию в пещере.

Здесь было темно, пока через пролом в скале не пробился луч света. Он бил прямо вниз, с силой ударяясь о воду и подчеркивая ее почти невероятный голубой цвет.

Кили любила книги в стиле фэнтези, и я сделала мысленную зарубку рассказать ей, что была чертовски уверена, что открыла в этом месте портал в неизведанные миры. Должно быть. Это было так нереально. Как здесь было красиво. Каким волшебным казалось все вокруг.

Я прислонила фотоаппарат к груди и достала свой мобильный телефон. Сделала несколько снимков воды, рыб, плавающих вокруг и отбрасывающих тени, а затем сфотографировала Капо. Этот электрический синий цвет воды с тем, что казалось чернильной рыбой, можно было легко найти и в его глазах.

— Как называется это место?

Несколько рыб приблизились к лодке, и я поняла, что они были серебристыми. На них падал свет, отчего они почти искрились. Точно так же, как когда солнце падает на лазурную воду.

— Пещера Нафсика, — произнес Капо. — Она была названа в честь принцессы Нафсики. Говорят, что именно она стала спасительницей Одиссея.

— Одиссея?

— Его римское имя Улисс. Царь Итаки. Известен своей хитростью и находчивостью.

— Ах, — сказала я, думая о Капо, когда он произносил последнюю часть речи. Описание в точности соответствовало ему. — Похоже, если бы она не спасла его, он бы спасся сам.

Капо рассмеялся, что застало меня врасплох. Смех был с хрипотцой, почти грубым, и мне понравилось, как он звучал.

— Если бы это было так, он бы не назвал пещеру в ее честь.

— Может быть, тогда она чувствовала, что это того стоит, — сказала я.

— А вот это все,.. — Капо обвел рукой вокруг, — стало бы это стоящим для тебя?

Его по-настоящему интересовало, что я отвечу. Капо смотрел безотрывно в мои глаза, пока мы плыли над водой, которая была насыщеннее, а может быть, даже глубже. Как будто кто-то пролил масло на бирюзу, но это был лишь обман, созданный игрой света.

Я не знала всей истории, но я думала об этом со своей точки зрения.

— Если бы речь шла обо мне? А вот и нет. Мне не нужна пещера, названная в честь меня, или что-то в этом роде. Я бы сделала это по какой-то причине, а может, и по двум. Может быть, он спас ее каким-то образом? Может, она сначала тонула, в метафорическом смысле, и, спасая его, спасла часть себя. Потом он сделал грандиозный жест и...

— Вот мы и на месте, — сказал Капо.

— На месте. — Я еще раз огляделась вокруг, мои глаза сосредоточились на воде, когда я дошла до нее, затем сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, когда кое-что поняла. — По дороге сюда я подумала, что было бы неплохо закатать небольшую часть воды такого цвета на зиму. Имею в виду, что зима по-своему прекрасна, но она всегда казалась мне такой жестокой. Как будто я чувствовала холод глубоко внутри своих костей, и он отказывался уходить, даже если я была одета в теплую одежду. Тепло обжигает, но и холод тоже. — Я сунула палец в воду, немного покрутила им, а затем встретилась с ним взглядом. — Не думаю, что мне нужно забирать часть ее с собой.

Может быть, раньше... но сейчас, все, что мне нужно, это посмотреть на тебя. Заглянуть в твои глаза. Эти слова вертелись на кончике моего языка, но я их не произнесла. Атмосфера была слишком интимной, и слова казались нежными. Однако от этого они не становились менее правдивыми.

Возможно, кому-то голубые глаза Капо казались ледяными, безжалостными, хитрыми. Но Сицилия, это место, просочились в мою кровь, вытесняя холод, заставляя меня чувствовать тепло, удовлетворение и безопасность. И он тоже это ощущал. Даже в самое жаркое время лета, когда ад следовал за мной по пятам, его глаза служили мне прохладой, как и в экзотическом месте, подобном этому.

Нет, я больше не боялась стихии - но то, что страх отступил, пугало меня сильнее.

Как он стал для меня всем за такой короткий промежуток времени? Это было почти так же страшно, как ничего не иметь. Ведь что я тогда теряла?

Капо выжидающе посмотрел на меня, ожидая, когда я закончу фразу, и, сделав глубокий вдох, я подняла свой шикарный фотоаппарат и телефон.

— У меня есть это, — сказала я, глядя на лицо моего мужа на экране. Его глаза были такими голубыми, что казалось, они смотрят на меня с затемненной фотографии. — Они мои.

Капо кивнул один раз, затем развернул лодку и стал грести к выходу.