Мифы и легенды страны маори

Деревянная голова

Теперь послушайте сказание о волшебной деревянной голове Заколдованной Горы.

Могущественный маг Пуарата был хозяином деревянной головы, пялившей свои невидящие глаза на море. В деревянной голове обитали злые духи, подвластные магу. Все вокруг боялись этой страшной горы, и стоило кому–нибудь упомянуть о ней, как сейчас же воцарялась тишина. Приблизиться к Заколдованной Горе — значило погибнуть. Казалось, маг Пуарата издали чует незнакомца, ступившего в его владения. Пуарата начинал

что–то шептать деревянной голове, и тотчас раздавался ужасающий вопль злого идола. Он проносился над лесами и равнинами и губил все живое.

Шли годы. В этом краю стало совсем тихо и пусто — в лесу не пели птицы, и дерзкий путник, рискнувший подойти поближе к горе, видел белеющие кости тех, кого погубил страшный вопль идола. Молва об ужасном чудовище достигла ушей всесильного жреца Хакавау, чья душа ненавидела зло. Когда ему не спалось по ночам и он слышал крик козодоя, ему вспоминался зловещий вопль, доносившийся из владений Пуараты. Чудилось тогда Хакавау, что наступит день и он сразится со злыми силами.

Однажды ночью он призвал духов и погрузился в волшебный сон. Ему пригрезился его собственный дух — он стоял перед жрецом. Потом Хакавау увидел, как дух начал расти и подниматься все выше и выше, до самых облаков. Когда Хакавау проснулся, он почувствовал себя сильным и уверенным. Теперь он твердо знал, что одолеет деревянную голову Пуараты.

Хакавау больше не медлил. Взяв с собой друга, он отправился к Заколдованной Горе. Быстро шли они по стране, останавливаясь только для того, чтобы подкрепиться пищей, которую захватили с собой. Когда кто–нибудь по пути предлагал им угощение, Хакавау говорил: «Мы уже поели. К тому же у нас неотложное дело и мы должны торопиться». Вскоре они прибыли в Ваитара. До владений Пуараты было еще далеко, но спутник Хакавау забеспокоился: ведь даже на таком расстоянии деревянная голова могла убить человека.

— Не тревожься, — сказал Хакавау и запел песню, чтобы ободрить своего приятеля. Потом они пришли в Те Вета.

— Я боюсь, — сказал друг Хакавау,— я слышу, как стучит мое сердце. Посмотри, среди деревьев белеют кости.

— Не пришло еще время пугаться, — презрительно ответил Хакавау.

Но когда они дошли до Ваиматуку, Хакавау тоже насторожился: теперь кости покрывали землю, словно снег. Жрец повторил заклинания, и друзья двинулись дальше, с опаской делая каждый шаг, ибо никто не мог сказать, где поджидает их смерть. Медленно шли они тропинкой, вьющейся по отлогому склону холма. Поднявшись на холм, они легли в зарослях папоротника и стали наблюдать. Прямо перед ними, на вершине Заколдованной Горы, лежала деревня. Друзья видели людей за частоколом и дозорных, ходивших взад и вперед, но в деревне никто не заметил двух пришельцев, спрятавшихся на соседнем холме. В папоротнике, что рос в долине и поднимался по горе до самой деревни, костей не было заметно. Наверное, никто еще не подходил к Заколдованной Горе так близко.

— Теперь я уже не боюсь, — сказал товарищ Хакавау. — Я вижу, что они такие же люди, как и мы. С ними можно сразиться.

— Но именно сейчас нам следует соблюдать осторожность, — предостерег его Хакавау. — Злые духи Пуараты роями носятся вокруг нас, хоть мы их и не видим. Я должен вызвать моих собственных духов. Смотри не спугни их, не вздумай заговорить.

И Хакавау, к удивлению своего друга, уставился вдаль невидящими глазами. За деревенским частоколом по–прежнему ходили люди, в спокойном воздухе вились дымки от костров, на которых готовилась пища, и дозорные стояли на своих местах. Но перед взором Хакавау вставала другая картина: он видел, как злые духи Пуараты толпами собираются за частоколом. А его собственные духи, его храбрые воины, окружили Хакавау. С уст жреца сорвалось приглушенное бормотание, словно он давал кому–то команду.

— Спуститесь в долину и вызовите врага на бой, — сказал Хакавау своим духам.

Духи Хакавау волной скатились вниз и начали

подниматься вверх по горе к деревне. Но вскоре атакующие были отбиты и оттеснены. Сначала лишь немногие побежали под гору, потом за ними последовали другие, и началось общее отступление. Злые духи Пуараты прыгали, безмолвно торжествуя победу. Они не

могли спокойно смотреть, как удирает от них разбитый враг, и не погнаться за ним, и вот они перелезли через частокол и устремились вниз, в долину. В деревне не осталось ни одного защитника.

А в зарослях папоротника прятался отряд духов Хакавау, духи Пуараты не заметили его и промчались мимо. Потом, обернувшись, они увидели, что один из отрядов Хакавау уже подходит к их деревне. Воины Пуараты снова бросились вверх по горе, но в спину им ударил отряд духов Хакавау, который прятался в зарослях, и духи Пуараты были побеждены. Только

немногие из них добрались до деревни, но и там их уже подстерегали духи Хакавау. Так духи Хакавау перехитрили духов Пуараты.

— А-а! — радостно воскликнул жрец. Все кончено. Они побеждены!

Друг Хакавау удивленно взглянул на него.

— Почему ты говоришь, что они побеждены? — спросил он. — Ведь ничего не произошло. Дозорные нас не заметили. Все как было, так и есть.

— Пуарата пуст, — отвечал Хакавау, — Пуарата — это покинутое каноэ. Не так давно он был полон злых духов и посылал их выполнять свою волю. И вот сейчас они тоже отправились по его приказанию, но все были уничтожены. Пуарата теперь бессилен. Пошли вперед!

Хакавау и его друг встали во весь рост, и тотчас же стража подняла тревогу. Все были поражены: кто мог осмелиться так близко подойти к их деревне? Дозорные ожидали, что пришельцы вот–вот упадут замертво, но Хакавау и его товарищ продолжали про–двигаться вперед.

— Пуарата! — закричала стража. — Пуарата, сюда идут чужие!

А сами, словно немощные старухи, не чувствовали в себе никакой воинственности: духи Пуараты покинули их.

Пуарата понял, что он бессилен, но все–таки он устремился к деревянной голове и закричал:

— Приближаются чужестранцы! Два могучих воина!

Но и деревянная голова утратила свою силу. Вместо вопля, который обычно срывался с ее губ и приводил в ужас путников, послышались лишь слабые всхлипывания, будто плакал ребенок.

Когда храбрые воины приблизились к деревне, жрец сказал своему товарищу:

— Иди прямо по дорожке и войди в деревню через ворота. А я нагоню на них страху — перелезу через частокол.

И когда Хакавау взобрался на деревянные колья ограды, жители деревни сердито закричали:

— Эй ты, слезай и иди через ворота, как прошел твой товарищ!

Но Хакавау не обратил внимания на их крики. Он спрыгнул по ту сторону ограды и ступил на запретную землю. Волшебная голова безмолвствовала. Она утратила свое могущество, стала обыкновенным деревянным чурбаном.

Пуарата, насупив брови, наблюдал за пришедшими, но не осмеливался ничего сказать. Вскоре Хакавау и его товарищ зашли в одну из хижин и улеглись отдыхать, показывая этим свое презрение к колдуну Заколдованной Горы и его деревянной голове.

Жители Заколдованной Горы не смели тронуть чужестранцев — они поняли, что встретились с волшебством, которое сильнее, чем их собственное.

Теперь Пуараты нигде не было видно, но Хакавау и его товарищ слышали, как он созывал своих людей. Хакавау только хмуро улыбнулся. Отдохнув, он поднялся и позвал своего друга.

В это время к их хижине подошли жители деревни. Они предложили победителям подкрепиться перед дорогой. Дразнящий аромат доносился из льняных корзинок, полных еды.

— Мы недавно поели, — отвечал Хакавау. — Мы не голодны.

Но те настойчиво предлагали еду, улыбались и делали вид, что заботятся о пришельцах.

— Вы не должны слушать Пуарату, — строго сказал им Хакавау, — он был полон злых духов и заставлял вас творить страшные дела. Мы пришли лишь для того, чтобы вопль деревянной головы больше не разрушал разум людей, не убивал их. Я искоренил зло, опустошив Пуарату, но сейчас я вижу, что его злые духи возвращаются. Если бы мы попробовали эту пищу, нас бы уже не было в живых. Что ж, теперь придется умереть вам. Он распахнул дверь хижины, и они ушли из деревни.

Путники не оборачивались, пока не пересекли долину и не достигли гребня холма, где они лежали во время битвы духов. В селении все замерло, только вились дымки над очагами. Деревянная голова молчала, а Пуарата и его коварный народ были мертвы. С того дня люди проходят мимо Заколдованной Горы без всякого страха, они уже не боятся, что с деревянных уст сорвется губительный вопль.