Михалыч и Максимка

Глава 11 Минутка славы

Всё стихло. Очень быстро стало понятно, что кошмар закончился и продолжения не будет. Решив, что угрозы больше нет, солдаты начали покидали свои укрытия. После исчезновения магического светового столба у провала стемнело, и ночь полностью вступила в свои права, но у спецназовцев имелись фонари на шлемах, поэтому после того, как народ стал скапливаться в одном месте, стало достаточно светло. Максимка не мог никуда отойти, он оставался стоять на коленях прикованным левой рукой к тяжёлой железяке. В правой руке он держал личный наградной револьвер Михалыча. С этим оружием он был отлично знаком, так как много раз тайком таскал его из кобуры подполковника, и с окна крыши дома, в котором они с Михалычем проживали, тренировался в стрельбе по голубям. Оружие было всё ещё немного тяжёлое для бесёнка, но он справлялся и с его весом, и со стрельбой.

Недоумение — это было именно то выражение лица, с которым несколько ближайших солдат стояли и смотрели на Максимку. Остальные, те, кто не видел или не понял, что это был за выстрел, и кто его сделал, с глупыми лицами смотрели по сторонам, словно опасаясь, что это только сон, и сейчас будет продолжения кошмара, но по-прежнему ничего не происходило. Выражение лица Михалыча было не менее глупым, чем у остальных. Он оглядывался по сторонам, стараясь понять, что произошло, и вдруг столкнулся взглядом с Максимкой. Михалыч, будучи уже долгое время его хозяином и в какой-то части чуть ли не приёмным отцом, не мог не заметить ликования и победного блеска в глазах своего тотема. Того аж распирало от величия словно единственного петуха в деревенском курятнике. В руке бесёнок держал револьвер. Михалыч уже хотел заругаться, но вовремя остановился. Максимка с наглой, но вполне себе довольной рожей демонстративно приложил дымящееся дуло револьвера к своим губам, дунул в него и торжественно-пафосным тоном произнёс:

— Аста ла виста, злобный мага! — после удачно сказанной фразы ехидно улыбнулся во весь рот, обнажив свои зубы.

— Ты-ы-ы??? — растеряно поинтересовался Михалыч. — Ты это сделал?

Под вопросом Михалыча скрывался факт того, что тёмный маг повержен и сбежал.

Многие или даже почти все, из числа тех, кто находился рядом, услышав вопросительный возглас Михалыча, с непониманием ситуации и происходящего между этими двумя, обернулись на Максимку. Это мгновение всеобщего внимания стало той самой минутой славы и триумфа маленького бесёнка, которые случаются не столь часто как некоторым хотелось бы. Например, бесёнку этого очень хотелось. Можно даже сказать, что он о таком триумфе мечтал, читая книжки о приключениях и победах других, в шкуре которых он просто мечтал побывать. Сейчас он сам стал таким героем. Максимка выставил грудь вперёд и важно произнёс:

— Да, это я спас всех вас! Не нужно оваций, не стоит в глубоком экстазе выкрикивать моё имя. Просто сделайте меня своим императором, и мы будем в расчёте!

Максимка скомуниздил фразу из какого-то фильма и сейчас, применив её, стебался над присутствующими как мог. Он знал, что ему за это ничего не будет. Не будет даже если он сейчас возьмёт толстую палку и демонстративно огреет ей водителя Кузьму по голове. С рук сойдёт любая глупость и любая шалость, но всё же бесёнок понимал — всему есть предел и перегибать не нужно.

Варвара приблизилась к Максимке, достала из кармана ключ от наручников и отстегнула их, а затем мило потрепала бесёнка по голове и довольным тоном похвалила:

— Ты молодец! Глазастый! Как ты только разглядел куда стрелять?

Максимка, не раздумывая сразу же ответил, раскрывая свой секрет:

— Медальон, он выделялся, но не сильно. Моё зрение многим лучше, чем человеческое, поэтому никто из вас мог не видеть амулет.

И тут массово понеслись поздравления. Каждый, кто сейчас тут присутствовал, хотел похвалить бесёнка и дотронуться до него на память. Ведь именно Максимка принёс победу в этой страшной битве. Случайная битва со странным неизвестным магом шла не очень удачно, и был большой шанс её проиграть, и, наверное, так бы оно и было. Маг мог достигнуть своей цели, но он её не достиг, этого не произошло, он проиграл. Случайным, странным образом он был повержен, чего наверняка даже сам не ожидал, а ритуал прервался. Сам же маг, упав в провал, сумел-таки вывернуться из ситуации и создал во время падения переходной портал, в который и провалился. Теперь он ином месте. То, что это портал, сомнений не было. Все признаки указывали на него. Другое дело, что те же самые признаки говорили о том, что этот портал внутренний, действует только в этом мире на всей его территории, а значит, маг мог направить его не так уж и далеко, но и не так уж и близко… В общем, куда угодно мог быть направлен портал, но только в рамках этого мира. Михалыч был опытным опером и за свою жизнь повидал многое. Он не мог ошибиться в идентификации портала, но сейчас лучше бы ошибся.

— Нет-нет! Оставьте меня в покое! Я ничего не знаю! — испуганным голосом вопил кто-то в стороне.

Пара солдат поймали мертвяка. Он прятался в кустах и пытаясь скрыться, когда его обнаружили. Это был один из тех, кто нападал, из их числа. Михалыч перевёл своё внимание на него.

— А ну-ка давайте его сюда! — велел он бойцам.

Парни, угрожая оружием, заставили мертвяка выйти из кустов. Тот подчинился, но постоянно что-то бормотал себе под нос недовольным тоном. Его подвели к Михалычу.

Подполковник намерено сделал грозное лицо и поинтересовался:

— Почему ты и тебе подобные нападали на нас? Есть же договор между людьми и обитателями этого кладбища, согласно которому такого не должно происходить. Почему произошло?

Вопрос Михалыча был законен, но вот только он не тому задавался. Михалыч надеялся, что ему повезёт, и он получит ответ.

Мертвяк был старым и сгнившим. Кости, подчиняясь магическому заклятью, были заключены в оболочку духа. Гремя костями, мертвяк ответил:

— Это не я, и не мы, это не по нашему желанию, мы никак не хотели, но и сопротивляться мы не могли! Я говорю правду. Нас силой заставили. Не убивайте меня. Вы ведь не сделаете этого, правда?

Мертвяк начал ныть и вымаливать отпустить его.

Михалыч не поддавался уговорам и попытался взять мертвяка на испуг.

— Может, сделаем, а может, и не сделаем. Всё зависит от того, что ты нам сейчас тут расскажешь.

Мертвяк немного успокоился и начал говорить:

— А что тут рассказывать? Нечего тут рассказывать! Он подчинил нас всех, заставил своей волей и магией служить и выполнять приказы. Я невиновен, я просто тут живу.

— Ты — не живёшь, ты давно умер! — парировал Михалыч.

— Значит, всё, что от меня осталось, каким-то образом тут живёт, ну или находится в этом странном состоянии бытия.

Мертвяк странно изъяснялся, что сразу же отметил Михалыч.

— Странный ты… Однако меня больше интересует что ты знаешь про мага?

— Ничего! Ничего не знаю кроме того, что он пару лет назад сюда пришёл. Он что-то тут искал и, кажется, нашёл. До того, как он сюда заявился, он не обладал такой могущественной силой. Потом всё изменилось. Никто не знает его планов, и все, кто сталкивался с ним, его боятся.

Мертвяк затих в попытке вспомнить что-то, но проблема в том, что мозгов у него нет, они сгнили, поэтому он тянул информация из своего духа.

— Подчинять он начал нас. Нас всех, и мы ему служили.

— Служили? Что вы делали? — Михалыч задал вопрос, надеясь, что ему повезёт и он что-то вытащит…

— Не знаю, — с болью в голосе отозвался мертвяк, — я не помню, почему-то не помню больше. Всё уплывает.

— Шеф? — Никита приблизился. — Это нормально. Обычно магическое подчинение даёт именно такой результат. Жертва потом ничего не помнит, даже такая как этот…

— Знаю, не идиот, — психанул Михалыч.

— Михалыч, я ничего такого не имел в виду…

— Не важно, Никита, — отмахнулся рукой Михалыч. — Отпустите его, — разрешил он спецназовцам, — пусть проваливает отсюда. Всё равно толку от него не будет.

Бойцы разрешили мертвяку уйти, и тот, довольный, что его отпустили «живым», помчался куда-то в ночь кладбища.

Очень быстро всё внимание с Максимки переключилось на работу. На улице была глубокая ночь. Нужно было или выбираться отсюда, или что-то делать. Сидеть на могильных плитах среди груд костей от уничтоженных мертвяков совсем не приятно, но и уходить отсюда тоже ещё нельзя. Произвели проверку присутствующих. Выяснилось, что помимо двух погибших пилотов не хватает ещё шестерых бойцов. Занялись поисками солдат, но даже через три часа они не дали результатов. Решили отложить до рассвета. Для некоторых уже было понятно, что эти солдаты пропали без вести, раз даже трупов не обнаружено, но в слух никто ничего не сказал. Раненых было много, процентов девяносто. У кого сильное ранение, у кого пара царапин. В происходящей суматохе всем досталось и всех коснулось. Каждый помогал своему соседу. Постепенно дотянули до утра. Кто-то кимарил, прислонившись к холодным плитам, и порою нервно вздрагивал, просыпаясь от постороннего шума. Осеннее утро было как всегда по-своему холодным, поэтому к рассвету все уже находились на ногах. Произвели ещё одну перекличку. По-прежнему не хватало шестерых. Поиски были возобновлены, но близость странного и неведомого провала намекала на то, что они сгинули в нём. Трупов или останков по-прежнему не нашли. Не было даже следов, намекающих, что могло произойти, хотя и так всем было ясно куда делись пропавшие. Михалыч дал отбой поискам и велел построится в линию по двое. Тут больше делать было нечего, нужно уходить, пока не собрались местные банды и не напали. Солдаты после боя и проведённой холодной ночи были ослаблены, но держались, и никто не выказывал слабости. Варвара сильно замёрзла. Михалыч отдал ей свою куртку, но она уже начала подкашливать. Всю дорогу колону преследовали взгляды осмелевших местных обитателей, подсматривали то из-за дерева, то из кустов, то из-за могильных плит. Никита отметил, что сейчас после того, как маг сгинул, «местные» стали вести себя по-иному и уже показывались на глаза, но всё ещё очень осторожно и опасаясь быть обнаруженными.

Когда тёмная магия возвращала труп к жизни, первые дни мертвяки имели только одно желание — вернуться в потусторонний мир, но когда проводили некоторое время в обычном прежнем мире, то всё желание вернуться отпадало. Всем умершим по прошествию времени хотелось только одного — как можно дольше оставаться в мире живых, раз они в него обратно попали. Никто из них не помнил, что происходило в мире мёртвых, но какой-то едва ощутимый странный таинственный инстинкт и нежелание возвращаться всё же оставались. Если уничтожить труп, даже истлевший, то мертвяки отправлялись обратно в загробный мир и становились духами. Если уничтожить и прах, и дух, то местонахождение было только в одном месте — в мире мёртвых, и вернуться обратно уже не представлялось никакой возможности. Да этого и не должно было происходить на самом деле. Только тёмные маги имели власть над потусторонними силами и зачастую манипулировали ими. В общем, все мертвяки, что сейчас находились на старом проклятом кладбище города Ленинска, были возвращены в мир живых и спустя какое-то время все они обзавелись только одним страхом — страхом вернуться в мир мёртвых. Этим страхом можно было играть, поэтому сотрудники Ленинского МММ часто посещали проклятое кладбище в поисках информации. Вчера такое плановое посещение превратилось в бойню, но никто не ожидал что случайная поездка за информацией окажется тем моментом, когда таинственный тёмный маг будет проводить свой ритуал, да ещё и связанный с тем делом, что вёл Михалыч. Тут столкнулось много путей и интересов, и их ещё предстоит распутать, а значит, дело на закрыто, оно только открывается несмотря на то, что его расследование уже идёт достаточно давно. Сейчас, во время обратной дороги, Михалычу после таких раздумий хотелось только одного — нажраться до потери сознания. Не выпить, не напиться, а именно нажраться, да так, чтоб ничего этого не помнить. Сегодня он мог потерять Максимку. Оставив его в аэропорту, он по какой-то причине решил, что бесёнок там будет находиться в полной безопасности, но вдруг, во время боя, он обнаруживает его недалеко от себя. Мало того, Максимка и стал причиной победы. Что это было? Случайность? Судьба? Может что-то ещё? Для чего-то же магия дала ему тотем, да ещё такой… Михалыч много раз задавался подобным вопросов, но ответ никогда не находил. Сейчас Максимка шагал рядом с Михалычем по старой заросшей дороге. Его шерсть вся была непривычно облеплена колючками, местами просто была в грязи. Одежда порвалась, и были видны дырки. Прежний гламурный вид куда-то испарился, но при всех этих проблемах внешне Максимка выглядел вполне довольным. Казалось, он даже чему-то рад.

Михалыч решил поинтересоваться с чего такое настроение.

— Чего ты лыбишься?

— Ты не поймёшь, — важно отозвался Максимка.

— Если ты расскажешь, может, и пойму, — возразил Михалыч пожимая плечами.

— Хм, ну раз так… Кажется, я почувствовал, что такое жизнь. Первый раз почувствовал. Оказывается, твоя работа — это гораздо интересней, чем ты рассказывал. Получается, ты врал мне.

— Звучит как утверждение, но не правда! Я не врал тебе, ты путаешься.

— Нет, не путаюсь, и я вовсе не утверждаю, я предполагаю. Мы с тобой максимум куда ходили это в твою контору. Кафе и парки не считаются.

— Почему?

— Это развлечение.

— Вот как? Тебе не нравятся развлечения?

— Нравятся!

— Тогда почему ты больше интересуешься моей работай?

— Думаю, ты и сам уже давно догадываешься.

— Может быть, и догадываюсь, а может, и нет.

— Перестань, Михалыч, ты прекрасно знаешь, что я создан для такого.

Михалыч упорно не хотел признавать очевидное. Пытаясь скрыть свои мысли, переспросил:

— Какого такого?

— Ну такого…. Такого как сегодня!

— Максимка, тебе всего десять лет, а ты упорно рвёшься стать старше.

— И это тоже. Но рвусь я не становиться старше, мне интересно всё, что происходит вокруг. Весь этот мир, он интересен!

— Не спеши, насладись своими годами по полной. Старше ты всё равно будешь, но молодые годы… их не вернуть. Я понимаю, ты как-то связан с тёмной магией, а она очень часто пересекается с моей деятельностью, но это опасно.

— Не опасней, чем было нынешней ночью.

Михалыч задумался и согласился.

— Пожалуй, ты прав, не опасней, чем было сегодня. Но я что-то не пойму, чего ты добиваешься?

— Тебе и взаправду это интересно?

— Если спрашиваю — значит, интересно!

— Хм… Ну тогда вот тебе ответ — я хочу полноценной жизни, а не сидеть целыми днями в твоей грязной комнате в углу, окутавшись мраком в ожидании твоего прихода.

— Я думал, тебе нравится одиночество!

— Нет!!!

— Почему раньше не говорил?

— Раньше ты со мной не говорил так, как делаешь это сейчас.

Аргумент весомый. Поэтому Михалыч решил признаться.

— Сегодня я испугался.

— Ты испугался? Не верю! Нет ничего такого, чего бы ты испугался.

— Есть… Я испугался за твою жизнь, за тебя.

Максимка так глянул на Михалыча как будто услышал откровения. По сути, так оно и было. Михалыч ещё никогда не озвучивал так много о своих чувствах к маленькому тотему и никогда не говорил с ним более откровенно, чем сейчас.

За Михалычем следом шёл Никита и Каблук. Они оба слышали весь разговор. Никита по какой-то причине хотел влезть в беседу и что-то сказать, но Антуан не дал ему этого сделать.

— Не суйся туда, — тихо произнёс Каблук и схватил Никиту за руку, не давая ему мешать Михалычу и Максимке.

— Да я просто…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — возразил Антуан, — но сейчас не время, пускай поговорят. Сегодня кто-то вырос, а кто-то стал понимать намного больше, чем понимал вчера.

— Как скажешь, — обиделся Никита, но спорить дальше не стал, — скажи, нафига ты припёрся на кладбище? Ведь ты был далеко и в безопасности.

— А ты?

— Что я?

— Ты на хрена припёрся?

— По работе. Если бы я знал, что тут будет, то и не подумал бы сюда лететь.

— Никто не думал, но случилось то, что случилось.

— Ты так и не ответил!..

Антуан объяснился:

— А нечего тут отвечать. Мне повезло, я не влип вместе с вами, но я мог помочь, и я сделал что было в моих силах, а потом я напросился вместе с основной группой полететь к вам.

— Так тебя по дороге забрали?

— Угу.

— Я думал, что ты смылся.

— Вот ещё! Вы мои друзья, а с друзьями я так не поступаю. Вообще это обидно!

— Да перестань! Я просто дразню тебя. На твоём месте я бы сделал то же самое.

— Что с вами случилось?

Антуану уже давно не терпелось задать этот вопрос, но возможность выпала только сейчас. Вместо ответа он получил встречный вопрос:

— А с тобой?

— Со мной? Со мной всё просто, я успел ухватится за что-то. Уже не помню, за что именно, но я удержался, а вихрь вас унёс. Когда всё кончилось, я по-быстрому свалил с кладбища и на нашей конторской машине выбрался за пределы купола. Хорошо, что в ней ключи остались. Оттуда я позвонил Петрушкину. Потом долго ждал и дождался, меня подобрал вертолёт со спецназом, и я вернулся обратно к вам.

Никите понравилось такое объяснение.

— Зачётно! Ну а мы полетали внутри этого магического вихря и оказались разбросанными друг от друга.

— А как вы потом вместе оказались?

— Нашли друг друга пока было светло. Нас разбросало не так уж и далеко. Когда начало темнеть спрятались в склепе возле провала. Я уже почти уснул в этом грёбаном могильном холоде, когда появилось свечение.

— И вы, естественно, повелись на него и вышли?

— В точку! Три дурака.

— Да перестань! Я бы тоже вышел. Обидно, что мы прибыли уже позже.

— Не совсем.

— Не совсем?

— Нет. Этот урод захватил нас перед самым прилётом вертушек с подмогой. Ещё немного, и хрен знает куда бы он нас упёр.

Кузьма слушал о чём говорили другие, те кто шёл рядом с ним, поэтому он решил, что ему пора присоединиться к разговору и выдвинул свою версию.

— В провал бы он нас упёр. Там и тащить-то больше некуда, а эта тварь, кажется, знает, что такое провал и для чего он нужен.

— Жаль, что мы его не сможем исследовать, — добавила Варвара к разговору и прокашлялась.

— Тебе бы сейчас стакан водки с перцем да одеяло потеплее, а не переться по холоду, — отреагировал Никита на её кашель.

— Предпочту чай с малиновым вареньем. Он гораздо вкусней и полезней.

— Но вряд ли так продуктивно, чем спиртное с перцем, — возразил Никита, а сам про себя подумал «ещё одна сладкоежка, придётся у Каблука шоколадки тырить в столе».

Осеннее солнце по утру светило ярко, но уже не так тепло, как летом. Птицы, перелетая по деревьям с ветки на ветку, активно щебетали, болтая о чём-то своём на птичьем языке и любопытно посматривали на большую группу людей, устало бредущих внизу по земле. Обычно таких, да ещё в таком количестве, они тут видели очень редко или даже вообще не видели никогда. Где-то в гуще ещё не опавших осенних листьев дятел колотил по дереву со всей дури, и шум, который он создавал, разносился по кладбищу. Местная живность оживала, явно почувствовав, что зло, которое тут заправляло в последнее время, ушло. Показалась граница кладбища. Вдалеке среди молодых деревьев проявился старый высокий кирпичный забор с железными прутьями. Местами он был уже наполовину развален, и всем, кто видел его, было непонятно, как он до сих пор не рухнул весь целиком. Центральная аллея расширилась. Стали видны массивные кладбищенские ворота, через которые вчера вечером входили на кладбище. В этот момент отчётливо послышался шум мощных двигателей от подъезжающих к кладбищу больших машин. Михалыч, шедший впереди колоны, поднял руку, сделав всем знак остановиться.