Милая, вернись!

ГИМН ЖЕНЩИНЕ

Судя по всему, в город пришла весна. В открытую форточку вместе с запахом талого снега врывались наполненные страстью звуки скрипки, изредка перебиваемые визгом ошалевших котов. Однако можно было разобрать, что живущий выше этажом музыкант играл Шуберта.

«Аве, Мария!»… Гимн женщине… Муж сидел за столом и писал. Слова косяком шли из-под его пера, толкаясь и наскакивая друг на дружку, как цыплята-несмышленыши в кошеле.

«Дорогая моя, любимая! — писал он. — Ты весна моих надежд*. С нежной радостью вывел он эти первые слова, и вот уже они замелькали-зарябили, словно камешки в горной речушке.

«Я пишу тебе, потому что не в силах сегодня молчать. Будь моя воля, я построил бы для тебя высоко в горах трон из чистого хрусталя, такой же прозрачный и хрупкий, как моя любовь…»

Подумав немного, он зачеркнул слово «хрупкий» и продолжал:

«… и прочный, как моя любовь к тебе. Я взял бы тебя на руки и понес прямо к голубеющей вдалеке вершине. И вот ты садишься на этот сияющий, украшенный эдельвейсами престол. У твоих ног боязливо жмутся горные козлы…»

Он снова остановился, исправил «козлы» на «серны» и писал дальше:

«Я же позволю себе лишь издали любоваться тобой, твоим божественным величием…»

Муж задумался и отшвырнул ручку в сторону.

— Как бы не так, — громко сказал он. — А кто же тогда будет обед готовить? Пожалуй, лучше куплю-ка я ей к празднику новую скороварку.