Минский. Изгнанный попаданец

Глава 3

Двумя неделями ранее. Российская империя. Железнодорожная станция города Царицинъ на стыке рек Волги и Дона.

Юноша двадцати трёх лет, работающий проводником, провожает покидающих поезд пассажиров. Молодой человек притягивает заинтересованные взгляды проходящих по перрону девушек. Симпатичный высокий парень, красуясь, расправляет плечи, заставляя фирменный китель императорского экспресса натянуться на накаченной груди. Хорошенькая разносчица газет, краснея, опускает глаза. Юноша добивает случайную жертву своей неотразимости, откидывая с лица вьющуюся прядку волос и поправляя закрученные на концах залихватские усы.

Из вагона на высокую платформу выходит семейство Рыбаковых: граф, графиня и дочки семнадцати и восемнадцати лет. За ними волочится обвешанный чемоданами сменщик Иван.

Усатый молодой человек у вагона неожиданно громко свистит, подзывая носильщика.

Одна из молодых графинь пугается, и, оступившись, начинает падать, но её подхватывают сильные руки проводника. Короткий взгляд глаза в глаза, и девушка краснеет, а молодой человек снова самодовольно подкручивает левый ус.

— Извините, я Вас напугал, — молодой человек почтительно подаёт девушке руку, помогая подняться на ноги.

Юная графиня в смущении опускает взгляд.

— Дарья, будь, пожалуйста, аккуратней, — раздражённо произносит мама.

— Спасибо, Антоша, — шепчет девушка, поправляя на себе одежду.

— Рад служить! — браво рапортует проводник.

Граф и старшая графиня неодобрительно поджимают губы, и семейство удаляется.

Мощный порыв ветра, характерный для степной местности в этот период, налетает на людей, чуть не сшибая их с ног.

Белая узорчатая шаль срывается с шейки Дарьи и проносится мимо Антона. Парень пытается её схватить, но шаль пролетает в миллиметрах от его пальцев.

Молодой человек, не раздумывая, ныряет за шарфиком с платформы вниз в щель между вагонами.

Несколько мгновений длятся вечность.

— Я поймал! — раздаётся радостный возглас.

Тут состав дёргается. К нему прицепили маневровый локомотив.

— Антон! — кричит напарник — Антон, ты где там? Ты жив?

Через пятнадцать минут Антона с окровавленной головой и без сознания поднимают на поезд сопровождения. Маг жизни в медицинском вагоне удивлённо вздыхает, наблюдая за показателями своего пациента.

Российская империя. Город Чусовой. Императорский экспресс. Купе адмирала Жимина и князя Пестова.

Принял боевую стойку, взял поудобнее дубинку.

Мне противостояли два мага в поезде без магии. У них не было ни одного шанса против меня. Тело Антона отлично подготовлено. Тут явно сказались регулярные тренировки по фехтованию, борьбе и стрельбе. Я от него тоже не отставал, так как на постоянной основе занимался боем на эльфийских клинках.

Теперь я только ожидал, кто из гостей будет первый.

Всего лишь один укол, и мой соперник через несколько секунд будет валяться на полу обездвиженный. Возможно, даже обмочит свои штаны. Я вот не знал, что там за отрава была намешана специалистами из ИСБ в этой чёртовой дубинке.

Что же касалось второго, то его я готов был уделать в честном бою. Один на один.

Жимин и Пестов сделали пару шагов в мою сторону, остановились и громко засмеялись.

— Расслабься, мы пошутили, — сказал адмирал и улыбнулся окровавленным ртом.

— Пошутили, — засмеялся Пестов, положив свою руку на плечо Жимина.

Адмирал сразу напрягся и почти повернулся, собираясь проделать какой-то приём на Пестове.

Я уж подумал, сейчас опять всё начнётся по новой, но нет: звуки бегущей по коридору охраны явно поменяли планы моих гостей.

Две тройки хорошо экипированных бойцов, одна в магической, другая в силовой броне быстро подбежали ко мне. Двое остановились за моей спиной на входе, ещё четверо вбежали в купе и быстро проверили помещение. Заглянули в каждую щель.

— Чё тут? — Иван смотрел в купе из-за моей спины. — Вот это да!

— Что да? — уточнил я у него.

— Знатно они тут всё разнесли… Ох… кровищи-то сколько! — удивлённо воскликнул напарник.

— Иди аптечку принеси из служебки, — послал его я.

В этот момент охрана закончила осмотр комнат. Один из бойцов подошёл к пассажирам.

— Проблемы? — спросил он у них.

Жимин покачал головой, утирая с лица кровь. Пестов повторил жест соседа.

Охранник обернулся ко мне.

— Доклад начальнику поезда через двадцать минут.

— Сделаю, — отозвался я.

Главный охранник подошёл к висящему на стене телефонному аппарату, снял трубку и набрал нужный номер.

— Чисто! — отчитался он.

После этого весь отряд молча покинул вагон. А я остался стоять около входной двери, подвиснув.

За время своей пятилетней службы на железной дороге мой реципиент видел много шокирующего. Иногда он потом в трактирах пересказывал эти истории. Правда обычно они случались в вагонах попроще, где он проходил практику. А тут мало того, что императорский экспресс, так ещё суперлюкс, в котором обычно размещали самых высокопоставленных гостей.

Эти два пассажира, приглашённые во дворец на оглашение завещания, возможно и на инаугурацию нового императора останутся. Судя по всему, они очень важные фигуры в колониях.

Такие люди обычно обладали нехилой магией. Если бы весь поезд не был сделан из антимагического металла, скорее всего, они бы выясняли отношения по-другому. Тогда от их действий пострадали бы и окружающие.

А ещё эта шутка в мой адрес, я же реально готовился к хорошей драке, а сейчас даже жалею, что её не было. Очень хотелось проверить, на что теперь стало способно тело Антона, всё же пять лет могли многое поменять.

Мой взгляд упал на два кресла из массива дуба, на которых были аккуратно сложены личные вещи пассажиров, а также оружие.

Очень интересно. Похоже, они рассудительные люди.

Холодное оружие, явно дорогое и качественное, вместе с магическими пистолями было аккуратно уложено явно до схватки. Память Антона обратила внимание на огнестрел, способный завалить крупного монстра с одного меткого выстрела.

Пассажиры принялись сильно кашлять: то ли от побоев, которые учинили друг другу, то ли от смеха.

— Позвольте я Вам помогу, Вы, наверное, ушиблись? — улыбаясь, поинтересовался Пестов у Жимина.

— Да что Вы, давайте лучше я, Вам больше досталось, — ответил ему другой.

Я смотрел на это и не мог понять: мне от всего происходящего грустно или смешно. Ещё недавно они готовы были поубивать друг друга, а сейчас подшучивали над этим. Могло бы показаться, что никакой драки и не было, если бы не внешний вид пассажиров.

Адмирал Амат Романович Жимин был запачкан кровью, которая пропитала его бороду и капала на порванный белый китель; один из его рукавов был надорван у основания. Он сплюнул на ковёр. В кровавом сгустке белел зуб. Левое ухо было порвано, несвойственно оттопырено и кровило.

Князь Кирилл Павлович Пестов выглядел не лучше: шёлковая рубашка превратилась в тряпку и свисала лоскутами. Из носа, в котором торчал кусок ткани, уже почти не лилась кровь. Правый глаз стремительно заплывал.

Мужчины сидели по разные стороны непострадавшего дивана и любовались повреждениями друг друга. Смотрели, смотрели и вдруг расхохотались.

В купе влетел напарник с аптечкой. Жимин бросил на неё презрительный взгляд.

— Э-э-э нет, дорогой. Позови-ка нам лучше лекаря, а ещё лучше — медсестру, — сказал спокойно адмирал, взглянул на другого пассажира и добавил, — а лучше сразу двух.

И оба загоготали, хотя было видно, что смех причинял им боль.

— В этом поезде магией пользоваться нельзя, так что толку от лекаря ноль, — выдал Иван. — Вас надо на поезд сопровождения перемещать, там медицинский вагон и лекарь хороший.

Оба посмотрели на него как на идиота, и напарник сразу испарился.

Возобновившийся хохот пассажиров уже начал меня откровенно бесить.

— Антон, простите нам нашу шутку, я просто не смог удержаться, — улыбнулся князь Пестов.

Я киваю, показывая, что всё нормально.

— Ага, было забавно, — добавил адмирал, — давно я так не веселился.

— И вот ещё: будьте так любезны, приведите наше купе в порядок, — вежливо попросил Пестов.

— Будет сделано, — ответил на их просьбу дежурной улыбкой.

Мысленно прикинул, во сколько штрафов мне обойдётся данный инцидент, и что я услышу от начальника поезда в свой адрес. Радовало то, что это мой последний рейс, и скоро руководство можно будет послать куда подальше.

— И вот ещё что, Антон. Все расходы запишите на мой счёт, — увидев, как насупился адмирал, Пестов исправился, — я хотел сказать, на наши счета поровну.

Они опять переглянулись, и князь добавил:

— И будьте так любезны, дорогой наш проводник Антон, принесите нам что-нибудь покрепче, градусов сорок или выше.

— Антош, что-нибудь… но как можно быстрее и холодненькое, — подтвердил адмирал.

Я кивнул и направился за горячительным.

Меня даже немного удивило, что оба пассажира запомнили моё имя. Большинство обычно не утруждается, ставя проводника вровень с холопами. Хотя, судя по наблюдениям Антона, попадались среди его пассажиров очень приличные и вежливые люди, которых привилегированность и богатство не портили.

На этом поезде, впрочем, должность проводника занимали люди тоже вполне родовитые. От более удачливых собратьев их отличало только то, что во время инициации у них не открылся дар. Чтобы спасти положение, они шли на службу к Императору.

— Ты опять захватил моё тело? — раздался в голове голос бывшего владельца тела Антона.

— Какие люди! — удивился я неожиданному голосу. — Я уж думал, ты окончательно пропал, две недели тебя не слышал.

— Проваливай из моего тела!

— Не начинай опять.

— Егор, я думал мы тебя изгнали, как это тебе удалось провести меня и мага жизни? И почему я не слышал тебя у себя в голове всё это время?

— Мне пришлось немного переждать. Ты чуть не угробил меня. Знай, я на тебя за это зол.

— Зол? Злой должен быть я, ведь это ты опять захватил тело!

— Смирись. Я с тобой надолго. Антон, ты прекрасно знаешь мои цели, и я к ним приду. Тело своё получишь назад только после того, как я сделаю это — не раньше.

— Даже не мечтай! Я всё равно получу контроль над ним раньше, и в этот раз уж точно от тебя избавлюсь.

— Да-да, удачи. Ну а пока я тут главный, ответь мне на пару вопросов.

— Тебе все ещё не доступна моя память?

— Доступна, и с каждым днём твоих воспоминаний у меня всё больше и больше, но всё же пробелы имеются.

— Задавай, — недовольно буркнул он.

— Как ты оказался служащим императорской железной дороги?

— Деньги закончились.

— Погоди, если прикинуть начало твоего контракта и дату, когда мы с тобой расстались, прошло всего четыре дня. Ты умудрился промотать всю сумму, на которую можно было жить полгода ни в чём себе не отказывая, за четыре дня?

— Ну если честно, то за два, — немного смущённо ответил реципиент.

— Да вы, молодой человек, тот ещё кадр. Гульнуть опять решил?

— Да, гульнул. Поиздержался немного. Ну а напоследок там у меня ещё конфликт с одним студентом магической академии произошёл.

— Подрался с ним что ли или дуэль?

— Я хотел его на поединок честный вызвать, но он попросил представиться, как положено: с титулом, родом. А я-то этого лишён, вот и сорвался, полез на него с кулаками. Хорошо, что охрана заведения вмешалась и скрутила меня.

— Тебе за это что-то могло грозить? — поинтересовался я.

— Если бы я ударил аристократа, то меня бы отправили на несколько лет на рудники, куда-то в колонии. А оттуда шансов вернуться мало.

— Ну теперь мне понятно, что тебя мотивировало на службу устроиться. Личное дворянство даст возможность в случайной потасовке не разбирать, кто перед тобой, и попросту начищать морду любому оппоненту.

— Это тебе и так никто запретить не может, потасовка или нападение, где люди друг друга не знают, это другое. А вот поставить на место заносчивого аристократа, которого ты знаешь — это да.

— Постой, тут же простор для мошенничества, подстав.

— Нашу имперскую службу дознания не обманешь. Она вся поголовно состоит из сильных магов жизни, а те умеют докапываться до правды. Они на дознании быстро выяснят, знал ли ты, на кого нападал и с кем дрался.

— Ну у вас и мирок! А что насчёт других привилегий, открывающихся у тебя при получении личного дворянства? — полюбопытствовал я.

Но в ответ так ничего и не услышал. Видимо, это максимально доступный мне диалог сейчас. Ну да ладно, разберёмся ещё с этим.

Вообще удивительно, что Антону при его вздорном характере хватило усердия на эти пять лет службы.

Ладно, это всё лирика, работа не ждёт.

Вначале принёс пассажирам запотевший графин с быстрыми закусками. Потом позвонил Борису Петровичу, начальнику поезда, и сделал краткий устный доклад о произошедшем в моём вагоне. Начальник бросил трубку и через несколько минут уже был тут, чтобы лично всё проконтролировать.

Борис Петрович, как обычно, сорвался на крик и ругань. Я не реагировал, и это его ещё больше злило. Со стороны, наверное, мы смотрелись смешно: высокий, почти под два метра, спортивный парень и пухлый маленький человечек лет сорока пяти, лающий как маленькая собачонка.

Затем Борис Петрович отправился к моим пассажирам. Я слышал, что он всячески извинялся, ссылаясь на ИСБ, и предлагал расселить их в разные вагоны. Обещал даже попробовать подселить к ним их сопровождающих, согласовав это со столицей. Пассажиры, после того как на кулаках выяснили всё, что хотели, явно собирались пообщаться наедине с графином. Навязчивые предложения начальника поезда их очевидно раздражали. Когда главный по поезду пошёл со своими извинениями на второй круг, пассажиры просто выставили его за дверь.

Борис Петрович покраснел как помидор. Напомнив мне, что в конце смены ждёт письменный доклад, умчался успокаивать нервы привычным способом. Обычно к концу дня от такого успокоения он уже был неспособен стоять на ногах.

Спустя несколько часов я вновь постучался в дверь второго купе.

— Извините, вы просили… — не успел договорить я, как услышал ответ.

— Заходи, заходи. Во, молодец! Принёс то, что надо, — похвалил меня фабрикант Пестов.

То, что надо — это уже третий графин. Предыдущие два стояли пустыми на полу около ножки стола, который вместе с другой новой мебелью в считанные минуты доставил и установил отдел снабжения. Очевидно, ограбили другой люксовый вагон.

Раны у пассажиров были обработаны. Уже к завтрашнему вечеру от них не останется и следа. Целитель настаивал на немедленном излечении дорогих гостей, но они отказались. Если бы они согласились, пришлось бы пересаживаться из императорского экспресса в сопровождающий поезд. А это потеря времени, которое они хотели потратить на общение друг с другом. Гости были теперь только рады, что оказались в одном купе, и обиды друг на друга явно не держали. Даже пара выбитых зубов у Амата Романовича Жимина и налившийся фингалом глаз Кирилла Павловича Пестова явно не мешали им жевать и общаться.

Мужчины в махровых халатах с вензелями ИЖД развалились в удобных креслах. Для гостей постарались — стол в гостиной завален всякой едой. От запечённого поросёнка с яблоками и осетра осталось меньше трети. Остальные закуски тоже были прилично подъедены.

Я подошёл к господам пассажирам. Пестов бросил на диван лежащее на коленях полотенце. Проследив за ним взглядом, я заметил край какой-то карты, явно магически зачарованной, судя по рунам. Тут что-то затевалось.

— Возьми стул и присаживайся, — сказал адмирал, хватая с подноса чистый стакан и наполняя его почти до краёв из нового графина.

Поставил стакан на край стола.

— Пей.

Я понял, что спорить с нетрезвым адмиралом бесполезно, поэтому взял стакан, сделал вид, что пригубил, и поставил его на стол.

Две пары глаз посмотрели на меня осуждающе.

Сколько у меня в прошлой жизни было подобных случаев…

Зачастую это простой мужской тест, чтобы проверить, подходишь ты или нет, по каким-то только им понятным критериям.

Первая попытка пройти его оказалась провальной.

Ладно, попробуем по-другому.

Я залихватски опрокинул в себя содержимое стакана, и непроизвольно закрутил левый ус. Видно, это выработанная реакция моего тела на горячительное.

Мне предложили закусить, но я отмахнулся.

— После первой не закусываю, — шаблонно ответил я и закрутил уже правый ус.

Пассажиры одобрительно переглянулись. Адмирал разлил всем по новой до краёв. Кажется, тест был пройден.

— Ну давай, — сказал немного шепеляво потерявший зубы Амат Романович, — за будущего Императора!

Значит, пошли с козырей. Попробуй откажись теперь.

Мы выпили. В рот полетели какие-то колбаски и соленья.

— Пока у нас тут всё переставляли и убирали, работники пару раз произносили фамилию Минский. Это твоя фамилия? — спросил меня фабрикант.

— Да, — ответил я.

— Так ты из дворянского рода? — продолжил допрос Кирилл Павлович.

Я равнодушно пожал плечами.

— А знаешь ли ты некую Елизавету Андреевну Минскую? — вклинился в разговор адмирал.

— Да, она моя мать, — ответил я, не понимая, к чему ведут все эти расспросы.

Пассажиры переглянулись.

— Значит, ты здесь на службе, потому что провалил инициацию? — участливо поинтересовался Амат Романович, погладив свою адмиральскую бороду.

Если бы на моём месте был Антон, то внутри у него всё вскипело бы от такого бесцеремонного вопроса. Как о таком в открытую спрашивать аристократа, хоть и бывшего?

Тех, кто не прошёл инициацию, выкидывали из привилегированного социального слоя. Им приходилось искать себе новое место в жизни. Многие оказывались на дне. На самом деле таких людей немало, каждый десятый. Во всех семьях были такие родственники. Тема болезненная, и говорить о ней не принято.

Но мне до их приколов дела особого не было. Я спокоен.

Решив всё же не раскрывать себя, я поступил так, как поступил бы на моём месте любой бывший аристократ без магии — поднялся со стула и направился к выходу из купе.

— Извините, мне пора работать, — сказал я перед тем, как закрыть дверь.

— Мы знали твоего отца, — услышал я за спиной голос фабриканта.

— Он служил вместе с нами, — добавил адмирал.

Я замер, обернулся, удивлённо посмотрел на пассажиров. Не понял, как я могу это испытывать, ведь я чётко осознаю, что я из другого мира, но сердце наполнилось грустью и болью от услышанных слов об отце.

— Ты хотел бы получить второй шанс? — спросил меня Амат Романович.

Я всё так же с непониманием смотрел на пассажиров.

— Хочешь пройти инициацию вновь и стать обладателем магии?