Мир-механизм

ГЛАВА ВТОРАЯ

Страх.

Технодесантник Саракос не понимал этого чувства и расценивал его не просто как слабость, а как преступление против рационального мышления. Независимо от обстоятельств оно то побуждало к действиям, то вызывало полное оцепенение. Человек мог застыть на месте, хотя ему лучше было бы убегать или, наоборот, атаковать в тот момент, когда этого делать совсем не стоило. Все это происходило от страха и по всем критериям походило на помешательство.

И именно страх он видел сейчас на лицах членов экипажа, пролетавших мимо него из-за отключения гравитационного поля на палубе для построений. Людей раскидало по всему отсеку: одни сломали себе кости, другие барахтались меж рядов Астральных Рыцарей, прикованных к полу магнитными замками. Матросы бешено молотили воздух, хотя никакой пользы это не приносило — риск получить травму так только увеличивался, и кричали, как будто кто-то мог их услышать и помочь им.

Некоторые даже умерли от страха, вцепившись в переборочную дверь или подпорку. Учитывая возгорание и деформацию отсека, куда разумнее было бы их отпустить, но люди в стремлении к безопасности покидали свои укрытия, а потом так и оставались на новых местах, замерев от ужаса.

Безумие.

Встроенные в доспех Саракоса стабилизаторы включились, и стыковые зажимы врезались в палубное перекрытие под ногами, чтобы удержать космодесантника. Мир закружился, и раздался ужасающий грохот. Большая секция палубы впереди от него оторвалась, и наружу выбросило нескольких бойцов из Третьей роты. Свет погас, и помещение разделилось надвое из-за прорезавшего днище баржи сооружения с поверхности планеты.

Саракос ощущал, как вживленные в кору его головного мозга когитаторы собирают, сортируют и представляют ему на рассмотрение информацию об окружающей обстановке, после чего авточувства созданного им самим доспеха выводят на сетчатку статистические таблицы и расчеты. Его шансы на выживание таяли с каждой секундой. Девяносто процентов. Семьдесят. Сорок. Наконец ментальной командой он убрал все эти показатели, прекрасно зная, что они не играют никакой роли. Удар пришелся снизу, и Саракос вдруг испытал странную легкость — палуба для построений обвалилась. Прежде чем технодесантник потерял сознание, он успел зафиксировать животный страх на лице молодого матроса, в падении судорожно размахивающего руками и ногами.

— Ко мне! Ко мне, мои братья! Мы прибыли! Теперь впереди нас ждет только победа! — раздался голос капитана Суфутара, командующего третьей ротой. До крушения Саракос занимал место в строю между воинами Третьей и Четвертой роты.

Открыв глаза, Саракос запустил программу оценки физических повреждений и обнаружил многочисленные ушибы и внутренние гематомы — ничего, что непосредственно подрывало бы его продуктивность. Системы доспеха функционировали в обычном режиме. Силовой топор с клинковой частью в виде половинки шестереночного символа Марса по-прежнему находился в чехле за спиной.

Технодесантник лежал в глубоком ущелье из искореженных обломков. По всей видимости, «Темпестус» завалился на бок, а верхняя часть его корпуса была изорвана и открыта небу. По обе стороны «каньона» на его металлических стенках местами горел огонь, где-то даже била струя горящего топлива. Корабль чуть ли не полностью разделился надвое, и именно в проеме между огромными секциями корпуса Саракос и пришел в себя.

«Темпестус» погиб. Технодесантник записал этот факт на носитель данных, чтобы дать ему оценку позднее.

— Сюда, — сказал Астральный Рыцарь, стоящий над ним и протягивающий ему руку. Саракос принял ее, и после внимательного взгляда на космодесантника иконки на сетчатке сообщили ему, что это брат Адельфас из четвертого отделения Третьей роты. — Капитан, — по воксу передал он, — здесь Саракос, и он жив.

— Веди его к восточному краю периметра, — ответил Суфутар по каналу связи. — Мы собираемся разместить там опорный пункт. Все поисковые группы отзываются.

— Так точно, капитан, отозвался Адельфас. — Ступай за мной, технодесантник.

Саракос самостоятельно пробирался по обломкам, следуя за вытащившим его братом. Остальные Астральные Рыцари тоже выбирались из изувеченного зала построений; кто-то помогал раненым братьям взбираться по крутому изломанному откосу, ведущему к бреши в борту звездолета. По пути они прошли мимо тела космодесантника, насаженного на острый стальной шип. Его голова завалилась назад, и из дыхательных фильтров лицевой маски текла кровь. Он умер мгновенно, когда металл пронзил его насквозь. На ретинальном дисплее красным светом горел значок брата Фозата из девятого отделения Третьей роты.

И этот фрагмент информации тоже был сохранен в банке памяти.

За огромным остовом корабля простирался горизонт мира-механизма, на всем протяжении которого к серо-полосатому небу тянулись шпили, минареты и теряющиеся в облаках башни со скульптурами на вершине. В плотном, словно бы промасленном воздухе отчетливо ощущалось электрическое напряжение. Как подсказывали авточувства, атмосфера была пригодна для дыхания, а гравитация приближена к земной.

— Технобрат Саракос! — воскликнул капитан Суфутар, стоявший на гребне горы перед группой Астральных Рыцарей из Третьей и Четвертой рот, когда Саракос взобрался туда же и встал позади него. — Рад тебя видеть. Мы выдвигаемся в ближайшее время, чтобы обезопасить место крушения. Половина ордена находится от нас почти на другом конце корабля и уже докладывает о контактах с противником. Амрад перегруппируется, прежде чем вырваться из окружения. Мы должны убраться от звездолета поскорее, враг на подходе.

— Какие у нас потери? — спросил технодесантник.

— Четвертой пришлось хуже всего. Капитан Мохари мертв, а выжившие бойцы вынуждены присоединяться к кому придется. Ты понадобишься нам, Саракос. Ты полумашина и умеешь делать то, что неспособны твои братья.

Необходимо сформировать бронетанковый клин, чтобы совершить прорыв, — ответил Саракос. — Кто командует нашей бронетехникой? Я поеду с ними.

Суфутар покачал головой.

— Ангары с техникой уничтожены, — сказал он. — Я видел, что осталось от них. Их буквально расплющило. «Носороги» и «Лендрейдеры» не помогут нам выбраться из этой дыры. Придется идти пешком.

— А что с древними Келдораном и Вортаасом? — Среди прочих обязанностей Саракоса значился уход за дредноутами ордена, искалеченными воинами, заключенными в ходячие боевые машины. Саракос видел, как их оставили в боксах для техники вместе с «Носорогами» и грозными штурмовыми танками «Лендрейдерами».

— Сгинули. — Суфутар вложил в одно это слово всю скорбь от потери многовекового боевого опыта и технологии дредноутов, которую невозможно воспроизвести.

Саракос внес на жесткий диск эту информацию и молча вычеркнул имена Келдорана и Вортааса из списка численного состава ордена вместе с бронемашинами, чьи раздавленные дымящиеся останки лежали в остове разбитого корабля позади него.

— Тогда какие будут указания?

— Продвигаемся вперед и занимаем удобную позицию. Организуем опорный пункт и удерживаем его. Мы направляемся туда, — поведал Суфутар и указал на город у основания хребта.

Авточувства Саракоса тут же стали рисовать карту увиденного, записывая строки данных рядом с разрушенными строениями, по которым проехал падающий «Темпестус».

Очертания многочисленных дворцов и монументов четко выделялись гладкими стальными линиями. Надземные дорожки и каркасы голых небоскребов громоздились друг на друга, будто пытаясь добраться до озаряемого молниями неба. С невообразимо огромной статуи инопланетного гуманоида свисал целый лес кабелей и электропроводки. Фрески из драгоценных металлов покрывали одну сторону гигантского монолита. Глубокое ущелье проходило через весь город, сверкая миллионами огоньков. Слишком много всего, чтобы за один раз уложилось в голове.

К процессу подключились мозговые центры сбора данных Саракоса, разбивая поступающую через его чувства информацию и сохраняя разные области города в оперативной памяти. Среди дворцов и многоуровневых улиц бой можно было вести почти бесконечно. Технодесантник пробежал по характеристикам рельефа местности, предложенным его внутренними когитаторами, и сказал:

— Там. Вон то здание со стальными колоннами и позолоченными скульптурами на фронтоне. Из всех ближайших строений оно выглядит наиболее удобным для обороны.

— Согласен, — кивнул Суфутар. — Восьмая рота идет у нас на фланге. Капитан Захирос сообщает, что уже вступил в бой с противником. Мы должны поспешить. — Он переключился на общий канал связи.

— Братья, — сказал Суфутар. — Мы выдвигаемся. Держитесь поближе друг к другу и будьте начеку. Не хотелось бы никого оставлять, но оставаться на месте нельзя. Вперед!

Астральные Рыцари начали спускаться по склону из развалин «Темпестуса», растянувшегося на всю длину в чужеродном городе, где упавшие башни рассыпали груды искореженной стали по осевшим дорогам, а одно здание и вовсе разошлось надвое, явив взору запутанные металлические внутренности. Намеченное строение имело несколько узких входов, удобных для защиты; из обломков вокруг него можно было соорудить баррикады. Как только первые Астральные Рыцари добрались до порога здания, то сразу укрылись за стальными столбами.

На границе видимости Саракоса вспыхнула оповестительная иконка, указывающая на незапланированное движение, которое ускользнуло от внимания. Другие космодесантники тоже увидели ее. Технодесантник вытащил плазменный пистолет и взглядом проводил загадочную тень, испарившуюся за отвалившимся листом корабельной обшивки. Из-за завихрений дыма и до сих пор опадающих мелких частиц невозможно было разобрать хоть что-нибудь.

— Приготовиться, — по воксу предупредил Саракос.

— Все по местам, оружие на изготовку! — скомандовал Суфутар. — И не забывайте про Кодекс, братья!

Внезапно в сторону Астральных Рыцарей из мрака потянулись прерывистые очереди зеленых лучей, и стоявший рядом с Сараком боец получил попадание в плечо; наплечник стал распадаться слой за слоем — сначала краска, затем керамит, а потом нательник и плоть были стремительно содраны и дезинтегрированы. Боевой брат упал на спину, зажав рану, и взял болтер здоровой рукой, чтобы стрелять в ответ.

— Открыть подавляющий и беспокоящий огонь! — приказал капитан, и болты полетели через разрушенную улицу.

Саракос различил приближающиеся к позиции Астральных Рыцарей гуманоидные фигуры, выше простого человека, похожие на скелеты. Вспышки от выстрелов то и дело высвечивали тощие металлические конструкции с голым реберным каркасом грудной клетки и головой, свисающей меж плеч. Лица напоминали невыразительные стальные маски с зелеными окулярами: у одних имелась горизонтальная прорезь рта или вертикальная щель для носа, а у кого-то и вовсе не было ничего, кроме глазниц.

Их оружие, представлявшее собой светящийся прозрачный стержень с подсоединенными к нему силовыми кабелями и спусковым механизмом, через пару фокусирующих зубцов выстреливало рассеянные очереди зеленой энергии. Там, куда попадал луч, аннигилирующий материю один слой за другим, оставалась странная слоистая воронка.

Технодесантник расправил плечи и прицелился. Когда на ближайшем к нему противнике замер крест визирных нитей, Саракос дал зарядиться плазменной катушке пистолета и выстрелил. Сверхнагретый шар попал вражескому солдату в грудь, но перед этим прожег оружие в его стальных руках и оставил проплавленные отверстия в туловище.

Астральные Рыцари следовали за Суфутаром к строению с колоннадой. От них не отставал Саракос, на ходу выпустивший еще несколько плазменных сгустков по наступающему неприятелю. Металлические чужаки прибывали со всех направлений, находя проходы меж башнями, чтобы зайти Астральным Рыцарям с фланга. Только Саракос пересек порог здания, как энергетические выстрелы проделали кратеры в столбах, между которыми он проскочил.

Внутри оказалось темно; сверху падали только тонкие лучи света, выхватывая безликие статуи гуманоидных пришельцев. С виду они напоминали существ из металла. Их сгорбленные иссохшие тела с угловатыми чертами лица и длинными худыми конечностями украшали фантастические регалии.

— Кто это? — спросил капитан, пока Астральные Рыцари складывали из обломков заграждения и обустраивали у входов огневые точки.

Саракос почувствовал, как автоматически ведет поиск в своих инфохранилищах, чтобы удовлетворить полученный запрос. Перед его мысленным взором мелькали обрывки боевых докладов. Святилище-101. Волисур-Квартус. Гипнот.

— Некроны, — наконец ответил Саракос. — Техноконструкции. Ксеносы с неясным прошлым, происхождением и мотивацией. — Добываемая из банка данных информация носила гипотетический характер, имела ряд противоречий и во многом основывалась на слухах; достоверных фактов и исследовательских работ было крайне мало.

— Некроны, — повторил капитан. — Я уже слышал о них, хотя сам никогда лично с ними не сталкивался. — При этих словах он мрачно ухмыльнулся. — Выходит, если можно так выразиться, мы находимся на одной из их планет. Весь этот мир выглядит как монумент, возведенный ими в свою же честь. Должно быть, они считают себя богами.

— Капитан, — в воксе прозвучал голос одного из Астральных Рыцарей. — Под нами есть подземные уровни. Похоже на какой-то погребальный комплекс.

— Раз у них есть усыпальницы, значит, они могут умереть, — предположил Суфутар. — Известно ли тебе что-нибудь полезное для нас, технодесантник?

— Их оружие работает по принципу телепортатора, — сообщил Саракос, пролистав боевые отчеты в своем хранилище данных. Как правило, контакты с некронами сводились к коротким и кровопролитным налетам, словно ксеносы не хотели вступать в затяжной бой. Порой имперские поселенцы беспокоили некронское воинство, по всей видимости дремавшее на планете, а иногда рейдерские группы чужаков нападали на изолированные человеческие миры. В нескольких случаях армии Империума встречались с некронами в более масштабных сражениях, однако вопросов все равно было гораздо больше, чем ответов. Механические тела исчезали прежде, чем их успевали изучить. Устраивать им допрос было бесполезно. А их предводители, если таковые вообще были, хорошо прятались за легионами своих стальных солдат. — Та разновидность, с которой мы столкнулись, составляет основу их войск, но есть и другие. Некроны умеют путешествовать в космосе и имеют развитую авиацию.

— А есть что-нибудь о том, как их прикончить? — поинтересовался Суфутар.

— Нужно нанести им значительный физический урон.

— У тебя что, на Марсе отобрали чувство юмора? — пошутил капитан. — Ладно, забудь. Рыцари! Расставить наблюдателей на верхнем этаже. Тащите сюда тяжелое оружие. Неприятель близко!

По улицам и переулкам к строению, где засели космодесантники, неумолимо стягивались свежие силы некронов. За ними в двух метрах над землей парили некроны иного вида, со стальным скелетом, прикрепленным к антигравитационной платформе, и заменяющей руку пушкой, похожей на увеличенную версию оружия простых воинов. К лицу-маске крепился комплекс линз для целенаведения.

Астральные Рыцари открыли ответный огонь. Один некрон рухнул на землю, но мгновением позже снова поднялся, когда части его поврежденного туловища сошлись воедино, словно кусочки мозаики. Летающий ксенос выстрелил из пушки, и средняя секция одной из колонн испарилась, из-за чего верхняя обрушилась на входной проем.

— Так, ты и ты! — Пальцем показал капитан на двух Астральных Рыцарей, что вели огонь из окна. — Разведайте местность позади и найдите, куда можно отступить. — Поскольку затем Суфутар переключил частоту вокса, дальнейший разговор Саракос услышал лишь наполовину. — Лорд Амрад, мы находимся под угрозой засесть здесь надолго. Если мы окажемся зажаты, то не сможем перегруппироваться.

У постройки дальше по улице развалилась боковая стена, вниз посыпались стальные глыбы, и от каменного основания поднялось облако пыли. Из образовавшейся бреши возникло нечто огромное и темное, похожее на чудовищного металлического жука с шестью придатками, щелкающими и подрагивающими при движении. На голове расположилось восемь немигающих красных линз, а мандибулы искрили электричеством, пока существо собирало кусочки обломков и подносило их к ротовой части, словно паук, сплетающий кокон вокруг своей жертвы. Совсем скоро он поставил на землю результат своей работы — крошечную копию себя, порхающего металлического скарабея, который стал мельтешить у ног зловеще марширующих воинов.

Один космодесантник подтащил к окну рядом с Саракосом лазерную пушку и стал прицеливаться. Рубиновый луч пронесся по улице и целиком расплавил тело некронского солдата. Технодесантник открыл стрельбу из того же окна и превратил руку другого воина в шипящий шлак.

Теперь все пространство дороги кишело скарабеями, которых выплевывала крупная жукообразная конструкция. Один скарабейчик забрался в окно и прыгнул в лицо Астральному Рыцарю с лазерной пушкой, но, к счастью, Саракос схватил крошечную машину прежде, чем ее жвала вонзились в лицевую пластину боевого брата. Сопротивляясь, она выплюнула энергетические заряды, обдавшие жаром его лицо и попавшие в стену позади. Саракос швырнул надоедливое создание на пол и раздавил ботинком.

Десятки воинов сейчас обступали позицию Астральных Рыцарей, и, даже несмотря на то что некоторых из них космодесантники успешно подстрелили, врагов было слишком много, чтобы удержаться.

— Отходим! — скомандовал Суфутар. — Все назад, к гробницам!

— Благодарю, технодесантник, — обратился боевой брат, атакованный скарабеем.

— За что? — недоуменно спросил Саракос.

Астральные Рыцари стремительно удалялись от фронтальной части строения, пока зеленые очереди распыляли укрытие из столбов и баррикады у входов. Редкие лучи выбивали куски из монументальных статуй, за которыми открывался большой проход, ведущий на нижний уровень, где пол под углом уходил вниз. Обсидиановые стенные панели покрывали, как полагал Саракос, надписи на некронском языке, больше напоминавшие графики схем, чем алфавит людей.

Под чужим городом располагался некрополь. Строение, подобное храму или базилике, служило входом в усыпальный комплекс, уходивший глубоко под поверхность стальной планеты. Каждая гробница здесь была массивной плитой из шлифованного металла, отбрасывающей странные отражения при том минимуме света, что исходил от декоративной «электроцепи», окутывавшей столбы некрополя. Плиты покрывали иероглифы и пиктограммы, рассказывающие о завоеваниях, поражениях, смерти чужаков и их переходе в высшее состояние. Левый бионический глаз Саракоса сделал снимки сотен из них, пока космодесантники проходили скопления саркофагов, на крышке каждого из которых была вырезана уникальная фигура. Все эти усыпальницы скрывала стальная решетка, занимавшая основную часть некрополя.

Людей преследовали скарабеи. Они подбирались во тьме и набрасывались на Астральных Рыцарей, пытаясь снять слои их брони при помощи острых жвал. Космодесантники неустанно давали отпор, но сильно замедлялись из-за того, что кидали назойливых механических насекомых обратно во мрак, давили их ногами или сбивали в прыжке.

— Вражеские воины не следуют за нами, — поступило сообщение по воксу от Астральных Рыцарей в конце строя. — Они удерживают лестницу, но не спускаются.

— Вероятно, это священная земля, — предположил идущий во главе капитан.

— Или же они знают, что нет необходимости идти за нами сюда, — допустил Саракос. — Если мы попали в ловушку или здесь нас что-то поджидает, оружие им применять излишне.

— Я весьма ценю твой позитивный настрой, технодесантник, — съязвил Суфутар.

До того момента, как судьба свела их вместе в мире-механизме, Саракос редко контактировал с Суфутаром, и что такое сарказм, ему удалось понять лишь после долгих объяснений. И все равно он не представлял, зачем космодесантнику ранга Суфутара тратить полезные умственные способности на подобные вещи.

Астральные Рыцари дошли до развилки с вырисовывающимися во тьме гигантскими статуями. Те наклонялись так низко, словно хотели сердито посмотреть на собирающихся возле них космодесантников.

— Засядем здесь, — сказал Суфутар. — Амрад скоординирует нас по воксу. Остальные боевые единицы вошли в тот же некрополь, только несколько дальше. Разведывательные отделения сейчас прочесывают его проходы, и наша неотложная задача — связаться с ними. С отдельными отрядами контакт недоступен. Мы до сих пор точно не знаем, сколько их вообще выбралось из «Темпестуса», но можно с уверенностью сказать — нас достаточно, чтобы вывести из строя это оружие. И у нас все получится, братья мои. Отделение Келфанара, организовать защитный периметр. Необходимо наблюдать за происходящим вокруг. Технодесантник Саракос, ты утверждаешь, что некроны — это механические конструкции. Вся эта планета походит на единую машину. Выясни, сможешь ли ты добыть информацию об этом месте. Быть может, на поверхности находится и весь орден, но силы его рассеяны, а значит, нам придется сражаться в одиночку, пока мы не воссоединимся.

Сержант Келфанар забрал свое отделение, пережившее крушение без потерь, и повел обследовать близлежащие гробницы. Для себя Саракос отметил, что отделение включает брата Адельфаса. Остальные Астральные Рыцари заняли позиции для стрельбы у каждого прохода на перекрестке, установив несколько тяжелых орудий, что у них имелись, и распределив болтеры по зонам огня.

Суфутар был прав. Мир-механизм действительно являлся чудовищных размеров машиной, сделанной из тех же материалов и с теми же пропорциями, что и некроны-воины. Мысль, что весь мир-механизм вовсе не был природной планетой, оснащенной сверхмощным орудием и средствами перемещения в космосе, уже ходила среди офицеров операции по спасению Варва, однако догадки о том, кто или что построил его, быстро пресекались, так как размышления о масштабах этого зла только мешали сосредоточиться на непосредственной угрозе.

Могли ли некроны построить этот мир? О них мало что знали. В немногих файлах Ордо Ксенос, что имелись у Саракоса, их способности на поле боя обрисовывались лишь приблизительно. Их культура, история и причины, стоявшие за столкновениями с Империумом, оставались загадкой.

Саракос подошел к ближайшей усыпальнице, желая подробнее изучить ее. Она представляла собой прямоугольную плиту из матового металла в несколько метров с каждой стороны и с множеством выгравированных на ней некронских символов, линии которых испускали слабые голубоватые импульсы энергии. На крышке саркофага было высечено изображение существа, похожего на статуи у входа в строение: оно тоже держало скипетр и носило замысловатую корону. По всей вероятности, это был некий аристократ, представитель правящего класса, с которым Империуму еще не доводилось встречаться. Определенно он имел куда более богатый облик, нежели рядовые воины, с которыми сражались Астральные Рыцари.

Саракос провел рукой по надгробной плите и не обнаружил на ее металлической поверхности никаких стыков, указавших бы на то, как ее приподнять. Встроенный в сервосбрую индуктор засек слабые сигналы, проходящие сквозь саркофаг, вероятно, от внутренних микросхем с информацией. Никаких внешних путей попасть в саркофаг не наблюдалось, но он явно не был пуст.

Крепившаяся над ранцем доспеха Саракоса сервосбруя вмещала множество инструментов, которые могли пригодиться технодесантнику в полевых условиях. Серворука, например, в сочетании со стабилизирующими зажимами, встроенными в поножи, могла с одного бока приподнять танк, если требовалось провести ремонт гусениц. Гибкие мехадендриты такой силой не обладали, но очень помогали при тонкой работе. Все эти конечности контролировались блоком мыслеуправления в воротнике доспеха.

Саракос развернул серворуку с многофункциональным инструментом и выбрал плазменный резак с «лезвием» из раскаленной энергии.

— В сторону, братья, предупредил Саракос и, приставив лезвие плазменного резака к саркофагу, оставил глубокую борозду в металле.

Приборы технодесантника проанализировали химический состав испаренного металла, данных о котором в его архиве не находилось. Он вырезал из саркофага квадратный кусок и протянул свои мехадендриты, чтобы вытащить его и пристально изучить.

Во тьме что-то зашевелилось. Саракос достал плазменный пистолет и поднял плазменное лезвие, чтобы использовать его в качестве оружия. На поверхности гробницы суетилась целая армия крошечных машин, напоминающих ранее виденных скарабеев, разве что еще меньше размером и без страшных мандибул. Пока Саракос наблюдал, они роились рядом с поврежденным участком саркофага и плели паутину из металлических волокон над извлеченной секцией.

Некроны умели саморемонтироваться, но имперские ученые слабо представляли, как проходит этот процесс, о котором к тому же знали только по солдатским байкам. Похоже, мир-механизм имел ту же способность, и при обнаружении структурных повреждений высылал специальные машины для самовосстановления. Саракос записывал на свой жесткий диск, как ведут работы ремонтные машины. Если ему удастся выбраться отсюда живым, данный материал обеспечит Ордо Ксенос ценными сведениями о технологиях некронов.

Технодесантник поднял одного скарайбечика, чтобы рассмотреть поближе, и переключил бионический глаз на микроскопные линзы. Металлическое насекомое старалось вырваться из хватки и перебирало шестью лапками, не то подчиняясь некоему заложенному в него программой инстинкту, не то выполняя приказы центральной системы, обнаружившей повреждение и отправившей рой. Вероятно, подобные машины контролировал сам мир-механизм. Возможно, у него был мозг.

Разглядывая скарабея, Саракос не заметил, как другой спрыгнул на пол и взобрался по его ноге. Когда же краем глаза он наконец увидел его, существо уже добралось до портов в горжете его доспеха, при помощи которых он подключал свои сенсорные щупы к машинам для их диагностики и починки. Астартес хотел было скинуть скарабея, но тот успел выпустить свой хоботок подобно стальной игле и подключиться к интерфейсу.

Теперь скарабеи стали прыгать с гробницы прямо на Саракоса. Технодесантник отшвырнул того, что рассматривал, и сорвал с себя еще нескольких и раздавил их. Однако другие крошечные роботы все же доползли до интерфейсов.

А затем к Саракосу кто-то или что-то обратилось, но не с помощью голоса или сообщения на машинном коде. Это походило на внезапный наплыв чего-то совершенно чуждого, появление иного образа мышления, которое странным образом перестраивало его разум.

Нечто похожее с ним когда-то случалось. Давным-давно, в те времена, когда он был не технодесантником Саракосом, а человеком по имени Элна Саракос бан Дешурра, сыном Элна Дешурра бан Велгаара из благородного дома Обсидии. Тогда он был молод и силен, имел репутацию прекрасного дуэлянта, одаренного ученика, считался гордостью древней фамилии и кандидатом в ряды Астральных Рыцарей…

До того, как он стал космическим десантником. До Марса. До того, как ему даровали так много для улучшения тела и разума и отняли почти столько же…

Он ощутил отрешенное чувство глубокого отвращения, когда осознал, что впервые за долгие десятилетия снова способен испытывать эмоции.

Строгая дисциплина Космического Десанта и кибернетические преобразования, через которые он прошел за время своей марсианской командировки, позволили ему провести фрагментацию своего разума на случай ментальной опасности. Так он изолировал часть себя, ту преисполненную чувств людскую сущность, что имела больше всего общего с сыном дома Элна. Редко поднимаемые из памяти сведения о характере человеческих эмоций описывали их только в том виде, в котором ему требовалось дать им оценку, что стало весьма затруднительно без подобного рода справочной информации после того, как он сам перестал что-либо чувствовать. И сейчас он сверял данные с тем, что испытывала часть его разума, посаженная в карантин, прибегая к научному методу техножрецов Марса для исследования своего мозга.

В отрезанной области он нашел безысходность, боль и смятение, что свидетельствовало о непрекращающихся муках и желании положить всему конец и высвободиться. Скопившаяся там масса сильных негативных мыслей грозила привести к непредсказуемому или саморазрушительному поведению, будь это человек с нетренированным разумом. Другая запись была менее мрачной. В ней говорилось о надежде — надежде не на то, что отчаяние пропадет само собой, а на то, что где-то есть друг, который поможет с этим справиться.

И случившийся контакт как раз породил в Саракосе эту надежду, упование на некоего союзника. Установленная связь была неслучайной, она служила целью сообщить Саракосу о страданиях и предложить ему помощь в борьбе с ними. Но кто же пытался заговорить с ним?

Пока внутренний Саракос познавал себя заново, внешний сдирал с себя скарабеев, сминая и разбивая их на осколки о металл саркофага. Оторвав последнего из них от своих интерфейсных портов, он почувствовал, как инородная эмоция незамедлительно пропала.

Саракос просмотрел изолированный участок своего сознания и не обнаружил там никаких следов заражения или морального разложения. Тем не менее он пообещал себе быть осторожнее.

Скарабеи на крышке саркофага прекратили свои восстановительные работы, оставив все недоделанным, и неожиданно сформировали фигуру, напоминающую один из глифов, что Саракос принял за элемент некронского языка. Что бы ни обращалось к нему, оно пыталось наладить визуальный контакт, и этот единственный символ заключал в себе смесь эмоций, вложенных в его разум.

«Помогите».

Это было наиболее подходящее слово для той какофонии идей, что скарабеи закачали в его мозг. Вероятно, то же самое значил и символ — «Помогите».

Саракос запрятал эту информацию. Перевод иероглифического письма некронов даст ценную информацию.

— Этот усыпальный комплекс тянется в бесконечность, — раздался по воксу голос сержанта Келфанара. — А еще он уходит вниз. Вся эта планета — один большой чертов некрополь.

— Визуальный контакт с другими Рыцарями? — спросил капитан.

— Пока нет. Подождите… у нас движение. Братья, здесь внизу что-то есть. Они находятся между вами и нами, приближаются к вашей позиции. И это… это не наши.

— Некроны?

— Не думаю, капитан. Они похожи…

— Движение! — прокричал один из Астральных Рыцарей у развилки и поставил тяжелый болтер на саркофаг.

— Открыть огонь! — приказал Суфутар, и тяжелый болтер застрекотал, освещая пространство дульными вспышками. За ним во тьме загрохотали болтеры.

Саракос мельком увидел, как кто-то с мертвенно-бледной плотью и тощими конечностями скачет в тенях, спасаясь от внезапно разразившейся бури выстрелов в недрах некрополя.

— Велишин! Зекра! Преследовать! — скомандовал Суфутар. — Остальные братья, держаться возле меня!

Два отделения третьей роты покинули укрытие и отправились вслед за убегающим противником.

— Саракос, — связался по воксу Суфутар, — ступай с ними и выясни, с чем мы имеем дело.

Саракос отправился за братьями под командованием сержантов Велишина и Зекра. Встроенные когитаторы принялись составлять векторную карту некрополя, когда его внутренние проходы стали совсем запутанными и к тому же многоуровневыми. Одни усыпальницы представляли собой обычные плиты вроде той, что он исследовал, другие же напоминали громадные мегалиты или имели ворота, что намекало о технологической сложности сооружений за ними. Что бы собой ни представляли некроны, они крайне бережно относились к усопшим и облачали их в темные пышные наряды, столь же великолепные, как и любые виденные Саракосом выше.

— Тут кровь, — передал по воксу один из космодесантников впереди.

Саракос тоже заметил ее — багровое пятно на боковой стороне саркофага. Красная жидкость капала на пол и утекала далее, как будто раненое существо швырнули на саркофаг, а затем утащили.

Сами некроны являлись техноконструкциями, однако что бы здесь внизу ни поджидало Астральных Рыцарей, оно было вполне живым.

— Отделение Келфанара на вашем фланге, — прозвучало по воксу. — Стреляйте осторожнее, братья.

Увидев впереди полукольцо из гладких черных монолитов, Астральные Рыцари разошлись вокруг него, держась вне открытого пространства. Кровавые следы вели по сияющим глифам, вырезанным на полу.

Микрокогитатор целеискателя Саракоса засек какое-то движение во тьме, и технодесантник инстинктивно поднял плазменный пистолет и выстрелил. Сгусток энергии окутал бледную фигуру в тенях и раскидал обугленные конечности от мгновенно превратившегося в пепел туловища.

— Сближаемся! — скомандовал сержант Келфанар, и, грохоча болтерами, его отделение подошло с одной из сторон каменного круга, на ходу поразив несколько фигур, пытавшихся удрать.

Одна из них прорвалась и помчалась по открытому пространству. Прежде чем Саракос успел рассмотреть, болтеры изрешетили ее. Однако он все же захватил последние несколько секунд своим бионическим глазом и теперь, сохранив на накопителе файл, проигрывал увиденное в замедленной съемке. На фигуре почти не было одежды, не считая набедренной повязки из сегментированного золота со вставленным красным глифом и бирюзовой глазурью. За кадр до того, как болтеры разорвали цель на части, Саракос сумел разобрать, что это такое.

Простой человек. С обритой головой, угловатыми шрамами и тем же некронским символом, вырезанным в верхней части правой руки как знак собственности. Но определенно человек.

Саракос выстрелил снова, и в этот раз плазменный шар прожег дыру в пояснице другого человека, убегающего от отделения Келфарана. Еще один попытался проскочить мимо Саракоса, но метнувшаяся серворука схватила его за горло. Саракос узнал в нем мужчину, хорошо сложенного, с тяжелым стальным ошейником, от которого на шее и плечах виднелись потертости.

Из серворуки вытянулся шип, пронзивший висок мужчины и прошедший сквозь мозг.

— Это люди! — закричал по воксу знакомый голос брата Адельфаса, вытащившего Саракоса из обломков. — У них здесь люди!

— Они зажаты в угол, — передал сержант Зекра. — Не вооружены. Прекратить огонь?

— Прекратить, — подтвердил Келфанар. — Прекратить стрельбу, братья! Но все же сохраняйте бдительность.

Брат Адельфас пробежал через круг монолитов до технодесантника и выпалил на одном дыхании:

— Ты ведь видел. Видел, что это человек. И все равно убил его.

Саракос бросил взгляд на человека, с которым разделалась его серворука. Едва ли это было осознанное движение, всего-навсего рефлекс, на подтверждение которого потребовалась короткая команда его мозга.

— Мы ожидаем агрессии от всех, с кем столкнемся в боевой зоне, особенности которой неизвестны, — выдал в ответ Саракос. — Так велит Кодекс.

— Зубы Императора, — выругался Адельфас, — да что с тобой, на Марсе всю человечность отобрали, что ли?

Три отделения медленно приближались, загоняя выживших людей в каменное кольцо. Все выглядели такими же поджарыми, как и первый; те же шрамы, те же металлические ошейники. Основную часть составляли мужчины, женщин было всего две.

Сержант Келфанар подошел к одному человеку, по-прежнему держа болт-пистолет направленным в его грудь.

— Кто вы? — требовательно сказал он. — Что вы здесь делаете?

Мужчина молчал и словно никак не мог сфокусировать взгляд. Он непрерывно дергался, а его мышцы слабо сокращались, будто по ним проходил электроток.

— Они не знают готика, — высказал догадку Адельфас.

— Да они вообще не говорят! — сплюнул сержант. — Технодесантник, расскажи, что это за ошейники на них?

Саракос приблизился к человеку и протянул мехадендрит. Его датчики тут же зафиксировали низкоуровневую электрическую активность. Тогда он активировал маленькое режущее лезвие на своей искусственной конечности и перерезал место, где сходились две стороны ошейника, скрепленные запирающим механизмом, который выглядел так, словно его вообще никогда не предполагалось открывать.

Мужчина не сопротивлялся. Его глаза закатились, а изо рта вывалился язык, как при приступе. Ошейник разделился, и обе его половинки лязгнули о пол. Человек упал на колени, тяжело и часто дыша, будто делал это впервые, а затем схватился за шею, потемневшую от колец старых рубцов. Теперь ему наконец удалось сконцентрироваться. И своими движениями он тоже стал теперь управлять сам.

— Кто вы? — сипло выдавил он на низком готике.

— Я первым спросил, — сказал Келфанар, все так же не спуская с него пистолета.

— Левитан, — прозвучало в ответ. — Селфин… Селфин-минорис. Они пришли и убили миссионеров, а нас согнали на свои корабли… после… после нас сделали рабами. Мы не управляли своим разумом. Я просто наблюдал, как работаю здесь, но контролировал меня кто-то другой… контролировал всех нас.

— Селфин-минорис, — повторил Келфанар. — Что думаешь, технодесантник?

— Пограничный мир прямо за сектором, — сказал Саракос, когда его подпрограммы отыскали нужные ссылки в инфохранилище. — Обезлюдел шесть лет назад. В ответственности за случившееся подозревались ксеносы или ренегаты.

— Получается, некроны захватывают рабов, — вставил Адельфас.

— Нужно отвести их к Суфутару, — решил Келфанар. — А потом выяснить, что они могут поведать об этом месте. Амраду тоже следует знать.

— Я отвечу на все ваши вопросы, — уверил раб, назвавшийся Левитаном. — Но сперва ответьте на один мой. Кто вы?

— Космические десантники из ордена Астральных Рыцарей, — ответил Саракос.

Левитан изобразил слабую улыбку:

— Никогда бы не подумал, что увижу хоть одного из вас собственными глазами…

Астральные Рыцари повели рабов обратно к развилке, где находилась позиция капитана. Саракос продолжил снимать ошейники, и каждый освобожденный им человек болезненно переживал возвращение в реальность, связь с которой некроны обрывали ради управления ими.

В душе технодесантника промелькнуло странное чувство, похожее на отголосок эмоций, вложенных в него чуть ранее. Вероятно, какая-то часть его разума стала уязвимой. Саракос размышлял над тем, что сказал Адельфас. Его слова не выходили из головы.

«На Марсе всю человечность отобрали, что ли?»

Сознательно сам того не желая, он погрузился в воспоминания столь далекие, что они походили на зернистые и дефектные пикты. Причем принадлежали они даже не технодесантнику Саракосу, а Элна Саракосу бан Дешурре. Самые ранние из них сформировались в главном зале летней резиденции дома Элна в Порт Экзальте, столице Обсидии, откуда открывался вид на величественную каменную крепость Астральных Рыцарей.

В тот день в дом семейства Элна спустились двое космодесантников. Одним был капеллан в шлеме-черепе орденского реклюзиама, а другой носил темно-красный доспех вместо привычного для Астральных Рыцарей бело-голубого. Какое-то время назад дому Элна стало известно, что среди тысяч прочих благородных сынов, надеявшихся вступить в ряды Космического Десанта, их отрок считался потенциальным кандидатом на принятие в орден. Его родители с долей страха отнеслись к предстоящему визиту, так как Астральные Рыцари редко проявляли особый интерес к кому-либо из рекрутов на начальном этапе сезона состязаний. Быть может, Саракоса бан Дешурра хотели подвергнуть какой-то проверке, подозревая у него некий дефект или недостаток? Что-то было не так с ним или с самим семейством?

Саракос стоял в главном зале один, поскольку Астральные Рыцари настояли на том, чтобы близкие их не беспокоили. Юноша отказывался показывать встревоженность перед гигантами в силовых доспехах, изучавших его сквозь линзы своих лицевых щитков. Тот, что в красной броне, ходил вокруг него, словно мальчик был породистой лошадью, выставленной на торги.

— Ты убил Локинсе Фарза бан Фарзала, — без каких-либо предисловий сказал капеллан, чьего имени Саракос не знал, скорее констатируя факт, нежели задавая вопрос.

— Я, — подтвердил юноша. — Лорд-экзаменатор учил, что поединок должен проходить как положено, и добивание составляет его важную часть. Случившееся видели многие.

— Мы присматривались к Фарзе, — продолжил капеллан.

— Значит, вы впустую потратили время, — спокойно сказал мальчик.

— Я вижу в тебе нового кандидата на прием в орден, — объяснил капеллан. — А мой брат-технодесантник подробно изучил твои служебные характеристики. Есть вероятность, что ты поступишь под его начало. Всего лишь вероятность, я подчеркиваю. Это не точно. Даже маловероятно, я бы сказал.

Саракос не знал, кто такой технодесантник. Астральные Рыцари хранили в тайне от основной доли населения Обсидии, чем они занимаются, и главы домов, управлявшие планетой, помогали беречь их секреты.

— У тебя есть мозги, — начал гигант в красной броне, в котором Саракос подозревал технодесантника. — Они должны быть у всех космических десантников, но у тебя ум острее, чем у большинства. Не будь ты высокорожденным, тебя бы уже приняли в подмастерья в кузнице Застроек.

Саракос почувствовал отвращение. Мастеровые Обсидии учились у технодесантников Астральных Рыцарей, но набирались из простолюдинов. Они обслуживали энергостанции и заводы малых городов. Ни один благородный сын не мог и подумать о том, чтобы прозябать на такой черной работе.

— Однако, — продолжил технодесантник, — мы все же нуждаемся в таких навыках. Так что, если ты проявишь себя за время сезона состязаний и продемонстрируешь, что у тебя есть задатки к обучению, уготованному для тебя, ты присоединишься к нам. Мы здесь затем, чтобы спросить, согласен ли ты на подобный шаг.

Саракоса застали врасплох. Каждый мальчик на Обсидии мечтал присоединиться к Астральным Рыцарям. Даже детям из прослойки неграждан рассказывали сказки о том, как они чудесным образом перейдут в аристократию и тогда их тоже изберут. Подобного рода вопрос никогда даже не ставился ведь отказываться никому не пришло бы в голову.

— Разумеется, согласен! — выпалил Саракос. — Я с радостью оставлю и дом, и планету, чтобы стать Астральным Рыцарем!

— Так тебя надоумили сказать с того дня, как ты впервые заговорил, — произнес технодесантник. — Но я не просто Астральный Рыцарь. Жертва, на которую приходится идти таким, как я, чтобы стать технодесантником, не ограничивается только близкими и родным миром. Ее нельзя ни у кого потребовать, так как принужденный пойти на нее лишается чести, которой является такого рода самопожертвование.

— И чем же мне придется поступиться? — недоумевающе спросил Саракос.

Технодесантник снял шлем и явил взгляду рябое лицо старика с кожей серой, как у трупа. Нижняя челюсть и горло были заменены механическими протезами. Один глаз отсутствовал, вместо него в глазницу со шрамами от хирургического вмешательства был вставлен бионический. Безволосую голову усеивали интерфейсные порты.

— Всем, что делает тебя человеком, — ответил воин.

Прежде Саракос никогда не видел лица космодесантника. Предполагалось, что оно было красивым. Это же, однако, было уродливым. Он никогда не видел никого столь же страшного, даже среди больных и голодающих, что обитали на периферии многослойного общества Обсидии. Сражения, пережитые этим Астральным Рыцарем, оставили на его лице неизгладимый след.

— Нашими обязанностями являются содержание в исправном состоянии оснащения ордена и обеспечение технического обслуживания в битве. Мы несем тяжелое бремя. Технотайны, которые мы должны изучить, слишком многочисленны и не уместятся в голове у простого человека без мнемонических модификаций. Чтобы освободить пространство для знаний, нам приходится избавляться от ненужного. В нас нет места для страданий или удовольствий, привязанности к семье или презрению к слабым. Ты совершишь паломничество на Марс, где над тобой проведут операции по усовершенствованию, необходимые для технодесантника. Там же у тебя заберут все лишнее. Человечность ты оставишь позади. Мы не вправе требовать этого от тебя. Такой выбор можно сделать лишь по собственной воле. Если ты примешь его, докажешь, что достоин, и выживешь в тренировках, то отправишься на Марс, откуда вернешься технобратом. Вот почему сегодня мы пришли к тебе, сын Дешурра, мы даем тебе шанс пойти на эту жертву.

— А если я откажусь? — поинтересовался юноша.

— Вся жизнь космического десантника одно сплошное самопожертвование, — вмешался капеллан. — Если ты не решишься, мы не будем держать на тебя зла. Но Астральным Рыцарем ты не станешь.

Долгое время Саракос молчал, рассматривая большой зал, украшенный великолепными эмблемами дома Элна. Мозаичный корабль, основной фамильный символ, полностью покрывал одну стену. На этом судне основатель дома, лорд Элна, прибыл туда, где позднее построили город Элн’ша, которым семейство правило поколениями. Истории о тех временах и возникшей тогда военно-морской аристократии наполняли гордостью сердце Саракоса. Он воображал, как бьется на палубе корабля лорда Элна, тренируясь вместе с опытными дуэлянтами дома.

Та гордость пройдет, и он никогда уже не испытает ее снова.

Исчезнет его любовь к родным сестрам, ради девичьей чести которых он убил в поединке семерых мужчин. Пропадет уважение к отцу и матери. Восхищение любимым дядей, генералом, командовавшим армиями Обсидии в войне против диких коренных народов восточного полюса. Не останется ничего.

И более он не будет представителем рода Элна. Из странствия на Марс он возвратится таким же изувеченным, как и технодесантник. Сестры в страхе убегут от него, если увидят. Мать упадет в обморок. Ни в родной семье, ни за ее пределами никто не признает в нем сына дома Элна.

Но он будет Астральным Рыцарем.

— Я готов пойти на любую жертву ради своей планеты, Императора и рода людского, — твердо произнес Саракос.

— Тебя научили так говорить, — сказал капеллан.

— Получи я такую возможность отдать себя в жертву и не воспользуйся ею, я был бы не достоин носить фамилию своего рода. Я лучше откажусь от всего, что делает меня сыном Элна, чем своим существованием буду позорить это имя. Технодесантник, забирайте меня на Марс и отнимайте все человеческое. Таково мое решение.

Астральные Рыцари ничего не сказали, а просто развернулись и покинули поместье. Когда же члены семьи вошли в зал и спросили его, что произошло, он так и не смог ничего ответить им, так сильно он боялся, что слезы брызнут из глаз.

«У тебя на Марсе всю человечность отобрали, что ли?»

Ответ был: «Да».

— Они называют этот мир Борсидой, — сказал Левитан. — Местные правители стараются держать свои дела втайне, но кое-что от нас все же не ускользает. Мы, люди, любопытные создания.

Рабов собрали на перекрестье путей, пока Саракос продолжал снимать контролирующие ошейники. Два человека погибли, не сумев пережить шок от овладения своими телами, но большинство пережили эту процедуру и даже сохранили здравый рассудок настолько, чтобы поделиться информацией. Суфутар лично допрашивал каждого, но самым полезным все-таки оказался Левитан. До пленения некронами он руководил колонией и, как благочестивый гражданин, старался узнать как можно больше о тех, кто схватил его. Он же сообщил о других рабах, коих на Борсиде насчитывались тысячи и которые занимались техническим обслуживанием, не то слишком опасным, не то чересчур позорным для самих некронов.

— Кто их возглавляет? — спросил Суфутар.

— У них есть аристократическая прослойка, — ответил Левитан. — Могущественные династии. Не знаю, о каких династиях может идти речь среди машин, но именно так они позиционируют себя. Нынешний предводитель по имени Хекирот, выходец из династии Нефрехов, узурпировал власть Турахина, предыдущего правителя. Здесь существуют разные династии, одни лояльные ему, а другие нет. Некроны хотели, чтобы мы ничего не знали об их междоусобицах, но полностью скрыть их от нас не удается. Простые воины, по всей видимости, лишь бесчувственные машины, но командиры имеют собственные желания и цели, и их интересуют только политические игры. Хотел бы я рассказать вам больше.

— И я, — кивнул капитан.

— На этой планете много моих людей, — добавил Левитан. — Они хотят услышать от меня ответы, но мне нечего им сказать. Могу я узнать, когда мы уберемся с Борсиды?

— Мы не собираемся уходить, — ответил Суфутар.

Левитан тут же притих, уставился на пол и неосознанно провел рукой по глубокому шраму на шее.

Подключившись к командному вокс-каналу, Саракос обнаружил, что сообщения слышны обрывками и прерываются помехами. Многие Астральные Рыцари находились глубоко под поверхностью Борсиды, где сооружения и выплески энергии мешали прохождению сигналов. И все же связь была, пусть и скверная.

— Слышу тебя, технодесантник, — прозвучал голос магистра ордена Амрада в ответ на приветствия Саракоса.

— Лорд Амрад, — произнес он, — теперь у нас есть важные сведения о некронах. Они не лишены слабостей.

Левитан зарыдал. На мгновение Саракос задумался о причине, а после сконцентрировался на куда более неотложных делах.