Мишуткина командировка

Красная шапка

Вдруг кто-то приподнял корабль-корыто. И сразу стало светло. Будто солнце вышло из-за тучи. Мишутка приподнялся на руках и посмотрел на своего спасителя.

Перед ним стояла незнакомая тётя в чёрной шинели с блестящими пуговками, а на голове у тёти была красная шапка с большим козырьком. Такие шапки носят начальники станций. Из-под козырька на Мишутку смотрели два сердитых глаза. Они, казалось, спрашивали: „Это ещё что такое?“

Тётя в красной шапке взяла Мишутку под мышки, подняла и перенесла через синее море на берег. Берегом была табуретка.

Мишутка спасён. Но ему вдруг стало холодно. Кожа покрылась пупырышками, а зуб не попадал на зуб. Мишутка стоял на табуретке, дрожал, а по его ногам стекали синие струйки моря.

Тёти в красной шапке повернулась и быстро ушла из кухни.

„Что теперь будет? — подумал Мишутка. — Наверное, это Бука! А что хорошего можно ждать от Буки?“

Мишутка уже собрался соскочить с табуретки и побежать в бабушкину комнату, но тут дверь снова отворилась, и на пороге появилась Красная шапка. В руках она держала большое мохнатое полотенце. Незнакомая жиличка перешагнула через море, подошла к Мишутке и стала его вытирать.

Она так сильно растирала Мишутку, что он перестал дрожать, а тело его начало гореть. „Это я, наверное, загораю“, — подумал Мишутка и покосился на своё плечо: не стало ли оно коричневым. Но плечо было красным.

— Что ты здесь делал? — спросила наконец тётя Бука.

— Купался в море, — ответил Мишутка.

— Так-так, — сказала тётя и стала растирать Мишутку ещё сильней.

Когда Мишутка стал сухим, тётя спросила:

— Одеваться умеешь?

— Умею, — сказал Мишутка и начал натягивать рубашку.

Но незнакомая жиличка покачала головой:

— Ты рубашку не на ту сторону надеваешь.

Пришлось тёте самой натянуть на него рубашку — на „эту” сторону. Теперь Мишутка расхрабрился и спросил:

— Можно надеть твою красную шапку?

Жиличка ничего не ответила. Она сняла с головы шапку и надела её на Мишутку. Красная шапка была велика и закрыла бы всё Мишуткино лицо, но её не пускали уши. Так она и держалась на ушах.

Мишутка был уже в штанишках, когда на пороге появилась бабушка.

Увидев огромную синюю лужу и раздетого Мишутку в красной шапке, бабушка всплеснула руками и некоторое время молча смотрела на внука, словно от неожиданности позабыла все слова.

Наконец проговорила:

— Что это ты наделал?

И, не дожидаясь Мишуткиного ответа, обратилась к тёте, которую Мишутка принял за Буку:

— Клавдия Ивановна, не беспокойтесь, я сейчас приберу!

А Мишутке она сказала:

— Ах ты, шкодник! Я только собралась бельё посинить, а он что натворил. У меня с тобой особый разговор будет!

Бабушка засуетилась. Она не знала, с чего начать: браться ли за тряпку или одевать внука.

И тут строгая Клавдия Ивановна, которая была не Букой, а „тяжёлым человеком“, не выдержала и улыбнулась. Улыбнулась и бабушка. А Мишутка сказал:

— Я в море купался.

И глаза его весело заблестели.