Миссия по спасению Мира!

Глава 92. Кровавая резня

Глава 92 Кровавая резня

«Можете обличать меня, крича с экрана

Можете исключать меня из ваших кланов

Но вы же сами не без греха.

Признай, что я был

К несчастью таким же, как ты. Ша!

Молчать и на пол!»

Oxxxymiron «Последний Звонок»

Корень. 25 февраля 1057 г

11:46

— Потому что вы — и есть тот шестой человек. Вы — Учиха, Ариза!

— Что? — ошарашенно смотрю я на него, начиная злиться. — Ты сошёл с ума?!

— Это правда, — с полной уверенностью заявил он, а потом, вытащив кунай, кинул его в выбежавшего из-за угла члена Корня. Тот замертво упал, а Учиха перевёл взгляд обратно на меня. — Поверьте мне.

— Итачи… Мне не до шуток сейчас! Если ты хотел успокоить, то у тебя не получилось! Мог бы придумать что-нибудь менее бредовое! — повысила я тон и, покачнувшись, встала. Зрение хоть и село, но оно не помешает их всех перебить. Эмоции захлёстывали сознание, но я изо всех сил старалась их унять, понимая, что надо спасти друзей детства и остановить Корень пока ещё не поздно. — Я за Наруто и Саске, через пятый корпус, ты знаешь, где третий? — резко спрашиваю я, и Итачи кивает. — Тебе лучше пойти через него, иначе нам зайдут за спину. Встретимся у входа в четвёртый.

Я создаю трёх клонов: двое пойдут собирать природную чакру, третий же пойдёт с Итачи.

— Не нужно взваливать всё на себя, — слышу я напоследок от Учихи. — Всегда будут те, кто готов разделить ваше бремя.

— После того, что я сегодня сделаю — союзников у меня не останется.

— Они всегда будут на вашей стороне, — не соглашается парень, встав рядом. — Вы уже не сможете заставить их разлюбить вас.

Я, ничего не сказав в ответ, покрепче схватила меч и побежала вперёд.

Внутри бурлили такие смешанные чувства, какие я никогда не испытывала. Эта испепеляющая ненависть вперемешку с острым страхом за друзей. Хотелось разорвать Данзо в клочья, заставить мучиться бесконечно долго, чтобы он понял, каково это, когда от боли всё, что тебе хочется — это поскорее умереть. Когда чувствуешь себя уничтоженным и смешанным с грязью. Будто бы ты попал в порочный круг нескончаемого кошмара и, что самое главное, с диким пониманием, что ты этого заслужил.

«Даже если сегодня тут все полягут — они сами в ответе за всё, что сейчас с ними произойдёт. Они сами виноваты в случившемся».

Враги не заставляют себя ждать. Через несколько минут выбегают пара человек. Они, остановившись, выхватывают мечи. Ярость захватывает сознание, и я тут же оказываюсь рядом. Разрубаю первого пополам, но из-за резкой боли в глазах с трудом успеваю уклониться от удара второго.

Член АНБУ напал на меня, пытаясь одолеть в кендзюцу[61], но мне хватило несколько взмахов мечом, чтобы его кишки оказались на стене.

Внутри разгорался дьявольский коктейль. Одна часть кричала: «Не все тут виновны в том, что произошло», а второй на это совершенно плевать, она хочет камня на камне тут не оставить. И, к их несчастью, я сейчас согласна со второй.

«Какая теперь, к чёрту, разница?! Кто прав, кто виноват — я выяснять не буду. Они все готовились к перевороту. И я уничтожу здесь всех!»

Я была не в силах унять в себе эти чувства, пожирающие меня изнутри. Мне хотелось и убить, и умереть, и отомстить, и защитить. Я чувствовала себя абсолютно поверженной. В душе умерло практически всё, осталась лишь ледяная уверенность — Данзо и Мукаде пожалеют, что родились на свет. Я заставлю их кричать от мучений так сильно, что каждый в Конохе услышит их вопли. Их ничего не спасёт!

С такими мыслями я забегаю в пятый корпус, где находятся комнаты АНБУ. Ногой выламываю первую дверь. Жестоко сворачиваю шею противнику и выбегаю.

Вторая дверь. Перерезаю глотку. Третья. Человек спит. Я тихо подхожу и всаживаю меч в самое сердце. Вытаскиваю и бегу дальше. Четвёртая. Пятая. Шестая. Без страха. Без сожаления. Забыв о жалости. Забыв о своей клятве. Впервые в жизни мне не приходилось себя сдерживать. Моя рука тверда, а движения — безошибочны. Все чувства были до предела обострены. Будто бы меч — это продолжение моего тела, и он — не менее важная часть меня, чем голова.

Закалывая одного за другим, я понимала, что убивать — это моя плата за жизнь и свободу. А свобода не даётся просто так. За неё нужно бороться.

«И пусть меня проклинают, пусть обливают в газетах грязью, пусть считают монстром. Пускай. Мне уже всё равно. Я поняла, что даже если это и месть — это ещё и дело чести. Если не мы, то кто это сделает? Кто остановит такого подонка, как Данзо с его преступной организацией? Я не знаю, куда ведёт этот путь. Но раз я встала, то должна идти до конца».

Я забегаю в десятую дверь и тут же чувствую запах пороха. Комната пуста, хотя, судя по чакре, тут кто-то есть. Я хмурюсь. А потом происходит громкий взрыв. Я складываю печать, стараясь не подпустить к себе огонь, но мощная ударная волна отбрасывает меня к стене.

— Кха! — больно ударяюсь я об стену.

Дым и пыль заполняют всё пространство. Я, задерживая дыхание, стягиваю с себя порванный жилет и неудобную кофту, оставаясь лишь в футболке.

После этого мне тут же пришлось обороняться от града ударов. Из-за горького дыма ничего не было видно, но я ощущала каждый взмах меча и могла, даже не видя, предугадывать его траекторию. Я чувствовала бой на кончиках пальцев. Враг самонадеян и нетерпеливо атакует, за что тут же с размаху получает кунаем в печень. Он сдавленно вскрикивает и отпрыгивает от меня. Я же складываю печать, выпуская мощный поток чакры из тенкецу, который выветривает весь дым из туннеля.

Я смотрю на полдюжины шиноби, что прибежали на крик. Они, приготовившись к битве, с опаской смотрят на меня, но не спешат нападать.

— Проклятье, — шипит мужчина в маске с тёмно-синей маркировкой и, согнувшись, отходит к своим, прикрывая рану.

— Кидо, отведи Каното к медикам, — проговаривает один из АНБУ, и они уводят раненого.

Я не двигаюсь, смотря на них исподлобья и скрипя зубами от злости. Холодный воздух наполняет мои лёгкие.

Сжимая в руках окровавленный меч, я стараюсь успокоить себя мыслями, что сейчас они все передохнут. Может, так я буду принимать решения на более холодную голову.

— Ариза, как ты посмела предать Коноху? — проговаривает мой бывший командир.

— Это вы её предали! И вы заплатите за то, что сделали, — с ненавистью рычу я.

— Убейте её… — начинает он, но я срываюсь с места.

«Мне не интересны разговоры с отбросами».

Я не успеваю добежать — кто-то выпускает в меня огненный шар.

«Нелепые идиоты».

Я создаю клона и телепортирую его за их спины. Развеиваю другого, что собирал природную энергию. Вхожу в режим отшельника и останавливаю огонь рукой. Складываю печать и вместе с двойником, что был за их спинами, выдыхаю по-настоящему мощную технику катона.

Им деться некуда. Они в ловушке.

Я слышу душераздирающие крики сгорающих заживо людей. Запах жареной плоти сразу же ударяет в нос. Надеваю маску, чтобы не задохнуться, и контролирую огонь рукой, чтобы он не дошёл до меня.

«Это вам за Иоши-сан, ублюдки!» — смотрела я на разгорающееся пламя, что пожирало всё вокруг себя.

Когда огонь стих, а дым застлал всё пространство, в меня полетело множество кунаев. Я сбила их техникой ветра, понимая, что со своим зрением не смогла бы их эффективно отразить.

«Кто-то, значит, выжил», — презрительно прищурившись, подумала я.

Я провожу по лезвию молнию, а потом удлиняю луч прямо в дым, где ощущаю чакру врагов. Всё, что я слышу после этого, — истошные вопли.

Когда дым полностью осел, я осмотрела коридор. Он стал полностью чёрным от гари, а металл, что был в каких-то местах помещения, от температуры расплавился. Одежда на врагах ещё догорала. Довольно хмыкнув, я пошла вперёд, переступая разрубленных и обгоревших людей.

— Ты же не была… такой… — прохрипел кто-то, и я, развернувшись, увидела лежавшего на полу бывшего командира. Правда, опознала я его только по чакре, поскольку его кожа от количества и степени ожогов уже слезла. Были видны все зубы и мышцы, а волосы полностью сгорели. Он стонал, часто дыша, и с ненавистью смотрел на меня большими глазами без век.

Я, сняв с себя маску и запечатав обратно в подсознание, присела.

— Всё правильно… Вы сделали меня такой, — хладнокровно ответила я и всадила лезвие прямо ему в макушку. Он чуть вскрикнул и протяжно выдохнул, а я вытащила меч и, отряхнув от крови, сложила печать концентрации, чтобы найти Наруто, Саске и Данзо.

Судя по чакре, друзья находятся вместе в одной комнате — их очаги практически полны. Кажется, они в стрессе, пусть и не в сильном. В комнате присутствует также Шизуне, и, кажется, она без сознания.

Поняв, что они живы, я с облегчением тихонько выдохнула и начала концентрироваться в поисках Данзо.

Его я нашла в резиденции, с ним же был и Мукаде. От ощущения их чакры меня тут же захлестнули эмоции. Захотелось бросить всё и прямо сейчас направиться туда. С трудом сдержалась, мысленно успокаивая себя тем, что им некуда деваться. Я их из-под земли достану.

Просканировав всю деревню, я создала четырёх клонов, которые отправились ставить Данзо ловушку. А потом сделала то, что и полагается настоящему шиноби, — взяла себя в руки. Ярость и ненависть сошли на нет, и я направилась вперед. Ещё рано идти к ним.

Но, не успев сделать и нескольких шагов, услышала за углом вскрик одного из своих двойников. Отправив к ним ещё одного клона, я сама побежала в противоположную сторону, чтобы обойти этот участок и зайти врагу за спину. Но не успела я пробежать и несколько метров, как получила воспоминания клонов — они столкнулись с Фуу Яманака и Торуне Абураме.

Они приняли решение разобраться с ними за пределами Корня и переместились, освобождая мне путь, ведь они знали, что эти двое — одни из самых сильных в этой организации.

Развернувшись, я, не желая ждать, телепортировалась сразу же к врагам у четвёртого корпуса, которые как раз направлялись в мою сторону. В этот раз мне потребовалось больше времени, чтобы с ними разобраться, поскольку в отряде были и девушки, которых я не убивала намеренно. Но это всё равно было быстро — на них всех стояли мои печати.

— Ариза? — убив последнего врага, я услышала голос Итачи. Обернувшись и прищурившись, я увидела его — целого и невредимого, только всего забрызганного кровью. Я взглянула на себя и обнаружила, что также по локоть в крови. Только, в отличии от Учихи, я была вся в ранах и порезах, они хоть и не были критичными, но всё равно доставляли дискомфорт. — Вы их не убиваете? — посмотрел он на куноичи, которые были без сознания.

Я криво усмехнулась, намекая на то, что мне на них плевать.

— Мне они нужны для другого, — равнодушно ответила я и, создав двойника, обратилась уже к нему: — Мне нужны клоны третьего поколения — используй их тела, — сообщила я ему, и тот, кивнув, пошёл исполнять приказ.

— Вот как… — удивлённо смотрел на меня Учиха, будто бы не веря своим глазам. — Вы всё-таки решились сделать из людей клонов…

— На войне — как на войне, — отрезала я и с мрачной решимостью добавила: — И отсюда никто не выйдет живым. Так что не убивай девушек, они мне понадобятся для техники.

— Хорошо, — спокойно кивнул он. — Далеко до Наруто и Саске?

— Остался ещё один корпус, и мы будем на месте. Там около десяти врагов.

— Где они ещё? — уточняет Итачи.

— Несколько в раздевалке, в восьмом корпусе и на тренировочной площадке.

— Разделимся?

— Не обязательно, — сухо проговорила я и создала двух клонов. — Они зачистят те участки. Но нам надо будет зайти в архив и кабинет Данзо — забрать оттуда документы.

— Тогда за Саске, — Итачи уже собирается бежать, но я приостанавливаю его, преграждая путь мечом.

— Постой… Тебя и клона я телепортирую сразу к Саске и Наруто, сама же — пойду напрямую.

— Почему мы сразу не сделали этого? — чуть удивляется Итачи.

— Я была поглощена ненавистью, — честно признаюсь я, осознавая, что любые чувства в бою — это слабость. Вспоминая, какие сильные эмоции накрыли меня тогда, я понимаю, что думать при них эффективно было невозможно.

На мою фразу Итачи чуть кивает, я создаю клона, и мы телепортируемся. Я — к врагам, Учиха и клон — к друзьям.

Появившись на месте, я мгновенно создала двойников за спинами всех врагов. Это было так неожиданно, что многие не успели даже обернуться. Клоны взяли себе по оппоненту, а я, вытащив меч из спины убитого шиноби, направилась к тому, кого уже давно руки чесались убить.

Мы схлестнулись с ним в кендзюцу, его удары были слабее, чем мои в режиме отшельника, и он, отпрыгнув, вонзил меч в землю.

— Атака молнией! — решительно прокричал он и, сложив печати, направил на меня руку. Я повторила печати за ним, и мы одновременно выпустили в друг друга электрический разряд. Наши техники столкнулись, и, пока он победно усмехался, я создала позади него клона, который отрубил ему ноги.

Мой разряд молнии поразил врага, и он, вскрикнув, отлетел в стену.

Мне не хотелось быстро его убивать. Ведь в ту ночь, когда меня пытали, он, и ещё несколько человек, находились в той комнате. Я до сих пор помнила, как они смеялись над моей болью… как они хохотали, пока я билась в агонии, умоляя о смерти, как о самом лучшем, что только есть на этой земле. Никогда в жизни мне смерть не казалась настолько прекрасной. И от этого внутри всё дрожало, хоть я и старалась держать себя в руках.

— Зря тебя тогда не убили! — слышу я презрительный голос под маской. — А я говорил Мукаде, что нужно больше молнии!

Я молчала, игнорируя его слова, и медленно направлялась к нему. Он, достав из подсумка кунай, кинул его в меня, но я отбила оружие, будто бы его и не было.

— Чёртова сука! — он хотел снова направить на меня молнию, но я мгновенно оказалась рядом, отрубив ему руку. — Аааа!

Закричав, он привлёк к себе внимание, и мне сразу же пришлось отбиваться от выпадов второго врага, что встал на его защиту.

— Как ты посмела предать Данзо-сама? — проговорил парень и вытащил меч.

— Какое тебе дело, Терай? — отчётливо выкрикнула я и, напитав меч молнией, атаковала его. Терай часто был моим товарищем по команде. Мы с ним были и в стране Молнии, и в стране Земли, Воды, Ветра, и в окружении врагов, и в таких ситуациях, из которых выходов будто бы не было вовсе. Он не раз вытаскивал меня, а я — его. Мы не бросали друг друга даже тогда, когда это было бы правильно. Наша команда столько всего пережила, что мы отлично знаем техники и движения друг друга.

Наши мечи схлестнулись. Я сделала сальто назад, он попытался провести удар ногой в воздухе, но я мгновенно создала клона, который сделал подсечку и развеялся.

Потеряв равновесие, враг начал заваливаться на спину, а я, приземлившись, ударила его с разворота ногой в корпус.

— Тебе не повезло с тем, Терай, что мы были сокомандниками, — фальшиво улыбнулась я, давно заметив, что он сделал подмену.

На всех, с кем я работала, всегда была поставлена печать Бога Грома. Кому-то я ставила её незаметно, а кто-то и сам соглашался.

Я решила провести на нём тот же приём, что и на всех остальных, и переместилась сразу к его оригиналу, что стоял за углом. Но, появившись за его спиной, я едва успела уклониться от точной атаки, направленной прямо в сердце. Его удар всё равно прошёл, и я, почувствовав резкую боль в плече, отпрыгнула.

— Я множество раз видел, как ты выполняешь этот приём, — проговорил он, держа в руках окровавленный кунай, а потом, резко оказавшись передо мной и ударив в живот с ноги, заставил отлететь на несколько метров. — Даже высококлассному шиноби не справиться с такой смертоносной и внезапной атакой с тыла — не зря тебя прозвали Тихой Молнией. Ты и вправду настоящий гений. Но мы столько миссий вместе прошли, что я до миллисекунды знаю, когда ты появишься за спиной врага.

— Я всегда восхищалась твоими навыками шиноби, — вкрадчиво похвалила я его, стирая кровь с подбородка. — Но сегодня ты умрёшь!

— Ещё посмотрим, — проговорил Терай, и я, создав целых и невредимых клонов, отправила их к нему, а сама, с помощью кулона, начала лечить рану. Терай всегда вкладывает чакру в удары, поэтому у меня не только пробиты кунаем рёбра, но и разорваны внутренние органы.

— Стихия земли! Земляные шипы! — он дотронулся руками до пола и мне с клонами пришлось резко уворачиваться от молниеносных шипов, что выходили из стен и потолка.

— Техника молнии, поток молнии! — проговорил один из клонов, и уничтожил техникой все шипы. Через минуту на подмогу пришли и те клоны, что разобрались со своими врагами. Терай не смог справиться с таким количеством оппонентов и через минуту клоны добили его. Он замертво упал на пол, а я, практически закончив себя лечить, смотрела, как вытекает кровь из его перерезанного горла. Как закрываются его глаза и он тихо испускает дух.

Он был последним.

Я смотрела на бывшего товарища, неподвижно лежавшего в луже крови, а внутри у меня не было ни-че-го. Я не была рада, убив его, но и сожаления также не испытывала. Это просто… как долг. Будто я мясник, что вышел на работу. Какое дело ему до свиней? Ему плевать. Он убивал вчера и будет убивать завтра. Это его обязанность.

Теперь я поняла, что убивать — это моё ремесло.

Я развеяла клонов и, встав, медленно пошла к двери, за которой ещё находились друзья. Я потратила практически весь свой основной резерв чакры, поэтому, перед тем, как идти к Данзо, лучше дождаться, когда все клоны развеятся и вернут мне остатки чакры. Да и желательно не использовать энергию, а поднакопить хотя бы минут двадцать. У меня хоть и остался ещё целый бассейн накопленной чакры — думаю, мне всё равно этого не хватит. Да и с глазами надо что-то сделать, зрение садится с каждой минутой, а болят они сильнее, чем когда-либо.

В коридоре на полу и стенах было так много крови, что не получалось переступать через лужи. Где-то лежали руки и ноги, а где-то — валялись чьи-то внутренности… Я всегда предполагала, что моё первое убийство будет случайным. Я много представляла и думала, как буду сожалеть и извиняться, как мне будет неприятно и я не смогу спать после того, что сделала. Скажи я себе полгода назад, что буду инициатором настоящей резни, то никогда бы не поверила.

Не успев дойти до двери, я услышала стон ещё живого врага. Повернувшись, я заметила того, кто участвовал в моих пытках. Отрубив ему ноги и руку, я думала, что его мои клоны добьют, но, видимо, они оставили его мне.

— Данзо был прав… тебя надо было пытать ещё сильнее, — со злостью проговорил он, безуспешно пытаясь отползти к лежавшему рядом мечу. Техника молнии парализовала его так, что он сейчас даже не в состоянии воспользоваться чакрой.

Я направилась к нему и, присев, сняла с него маску, чтобы посмотреть на его лицо. Это был молодой парень с каштановыми волосами. Какого цвета у него глаза я из-за плохого зрения различить не смогла. Он пытался атаковать меня здоровой рукой, но я, перехватив её, жёстко и с хрустом сломала. Он зашипел, сдерживая боль, и без страха в глазах смотрел на меня.

— Твоя выдержка похвальна, — твёрдо проговорила я, без сомнений уважая, что он не молит о пощаде и не боится смерти, а потом, схватив за шею, вместе с ним встала. Мне было в тягость вытаскивать меч, да и пачкать руки больше не хотелось. — Почувствуй, что испытывала я.

Я подняла его выше своей головы и наблюдала, как парень сломанной рукой пытался как-нибудь освободиться, краснея с каждой секундой.

— Те-бя ждёт… то же… кха-кх… сам-ое… кх… — хрипит он, с неподдельным отвращением, даже с каким-то отчаянием глядя на меня.

— Не переживай… Меня также, как и тебя, когда-то убьют, — холодно проговорила я, равнодушно глядя, как он мучительно задыхается в моей хватке. И он уже было практически умер, но неожиданно справа открывается дверь, и я вижу краем глаза, как из неё выходят Наруто и Саске.

***Накануне

Коноха. 25 февраля 1057 г.

4:20

Эта ночь была для Джеро Учихи одной из самых страшных с тех самых пор, как умер его лучший друг детства. И этот сковывающий страх в груди запутывал мысли, не давая понять, в чём же дело. Он был полностью уверен в своих действиях и логикой понимал, что всё делает правильно. Однако, легче не становилось. Он не мог уснуть, хоть и знал, что спать ему осталось не так уж и долго, ведь в шесть утра назначена встреча с Орочимару, а в восемь — ему нужно быть уже в Корне.

Понимая, что засыпать бессмысленно, он, собравшись, вышел из дома и медленно направился к месту встречи.

На улице был трескучий мороз. Рыхлый снег крупными хлопьями падал на землю, образуя ватные сугробы, но парень, ни на что не обращая внимание, шёл вперёд, анализируя по пути все прошедшие дни и то, что привело его к согласию на сделку с Орочимару.

Предложение саннина манило его вот уже последние полгода.

Всё было просто — он отдаст ему Аризу взамен на информацию про его любимую сестру, которую он ищет вот уже как много лет.

Джеро по началу всем своим существом был против этой затеи. Он не хотел предавать друга, даже если узнает про сестрёнку. Это было бы очень низко и подло с его стороны — и он это понимал. Но чем больше времени проходило, тем больше чаши весов перевешивали в сторону согласия.

И, наверное, самое ключевое, что поменяло нить событий — эта смерть Макото. Он осознавал головой, что Ари ни при чём, но подсознание было не обмануть. Ариза убила его лучшего друга, и в глубине души он не мог её за это простить.

В отличие от всех остальных, он знал из дневника девочки, что Аризе известно будущее, а значит, и известно было то, что Макото погибнет. Она знала, но не рассказала ему, да и в целом — ничего не сделала для спасения Макото, и это его угнетало каждый день. Он понимал — спросить нет возможности, иначе они сразу поссорятся, а ему это было не выгодно.

Он пытался её простить, но у него ничего не получалось. Вначале он думал, что Ариза просто слишком слаба — вот и попалась так, но… после фестиваля, где она заняла первое место — этот вариант уже казался слишком глупым. Потом парень убеждал себя в том, что она всё равно же хорошая, но её подстава с Корнем была последней каплей.

И дело даже не в том, что она обманула его с данным ею же обещанием, а самым обидным стало то, что ему пришлось вступить в Корень из-за того, что он поверил ей тогда, что там есть какая-то девочка Учиха. Он надеялся до последнего, что там действительно есть Учиха, что это его сестрёнка. Зная то, что в Корне может быть его самый дорогой человек — он не мог игнорировать сказанное Аризой. Он, не долго думая, вступил в эту организацию, надеясь во что бы то ни стало её найти. И если бы это действительно произошло, он бы простил ей всё.

Но Ариза обманула его… снова. Сначала дала надежду, а потом отняла её.

Выходка с воровством из архива и смертью жены Даймё лишь убедила его в том, что он имел дело с отвратительным человеком.

— Корень схватил её? — послышался сиплый голос Орочимару из-за угла, как только Джеро прибыл на место встречи.

Это было разрушенное старое здание на краю Конохи, которое уничтожил Девятихвостый лис ещё тринадцать лет назад. Вокруг валялись камни, кирпичи и доски, а на стенах были странные надписи из краски. Встретить тут кого-то даже днём было маловероятным.

— Да, сегодня ночью. Но это клон, так что не беспокойтесь, — спокойно заявил Учиха.

— Хм, — задумчиво хмыкнул саннин. — У тебя есть план?

— Они схватили её близких, она за ними точно придёт, — заверил Джеро и повернулся в сторону Орочимару, что прожигал его взглядом. В ответ на это Джеро активировал шаринган. — Я выведу её к границе деревни, а там уже мне понадобится ваша помощь.

— Куда именно ты её поведёшь и с чего решил, что она последует за тобой?

— Я направлюсь на север. Не переживайте, она точно последует за мной. У меня есть кое-что, что она не сможет проигнорировать, — чуть улыбнулся Учиха, вспоминая её дневник, за которым она побежит, как дура, хоть на край света.

— Вот оно как… — саннин облизал губы своим длинным языком. — Что же, тогда мои люди уже будут на месте. Только имей в виду — она нужна мне живой.

— Можно узнать только? Что… вы планируете делать с ней потом? — поинтересовался Учиха, хоть и отрицал своё волнение о ней.

— Мне нужны такие гениальные дети, как она, так что немного улучшим её тело, сотрём память, и она будет служить на благо Деревни Скрытого Звука.

— Ясно, — опустил взгляд Джеро, принимая в душе окончательное решение. Ариза всё забудет и её жизни ничего не угрожает, и это развязывает ему руки. — Только не убивайте её.

Проговорив это, мальчик услышал в своей голове замогильный смех. Вздрогнув, он застыл, стараясь не подавать вида.

— Не волнуйся, Джеро-кун, в этом нет никакого смысла, — растянул саннин губы в усмешке.

— Ладно, только у меня есть ещё одна просьба, — выдохнул пар изо рта парень и засунул обмёрзшие руки в карман.

— Какая же?

— То, что ты скажешь правду о сестре и где она находится — это не единственная моя цель. Я хочу отомстить Хитоши за то, что он убил моего лучшего друга.

— Интересненько… — протянул задумчиво Змеиный саннин. — И чего же ты хочешь?

— Я хочу стать сильней, — уверенно заявил Джеро. — Ты дал мне проклятую печать и помог развить до второй ступени, я чувствую эту силу внутри себя. Обучи меня.

— Вот значит как… что же… приведёшь мне Аризу-тян, тогда и обсудим… — медленно проговорил Змеиный саннин и исчез в темноте. Учиха ещё несколько секунд задумчиво смотрел на место, где только что был Орочимару. Хрустя снегом под ногами, он направился домой, но, не сумев пройти и пару метров, упал, схватившись за голову.

В голове раздался голос, который не давал покоя уже долгое время:

— Убей её… Ты же хочешь этого. Отдай её мне… — послышался мрачный и немного хриплый голос внутри, такой отдалённый, будто бы эхо, словно кто-то обращается к тебе из самой преисподней.

— Заткнись! Тебя не спрашивали… — прорычал в ответ парень и, пошатываясь, встав, вышел из разрушенного здания.

— Джеро… как ты ещё не понял… мы с тобой в одной лодке, — начал злобно хихикать он в его голове, и у мальчика сжалось сердце от страха. Этот голос не часто даёт о себе знать, но, каждый раз, слыша его вновь, Учиха понимает — либо у него большие проблемы с головой, либо его кто-то крупно подставил, поместив в него эту тварь. — Если это не сделаешь ты… это сделаю я.

Примечание к части

Оцените, пожалуйста 92-ю главу по 10-бальной шкале ниже

https://forms.gle/ny47qbxgNFk4YXsD9