Мистер Монк и «синий грипп»

10. Мистер Монк и тайное рандеву

С тех пор, как Монк вычислил, что милая старушка, которую я иногда просила посидеть с моей дочерью, убила и закопала на заднем дворе своего мужа, присмотр за Джули превратился в проблему.

Лишь спустя некоторое время я познакомилась с Челси, девятнадцатилетней студенткой колледжа, учившейся по утрам. А в дневное время она была свободна и могла последить за Джули. Они вместе даже делали домашние задания моей дочери, что для последней было просто идеально. Если обстоятельства вынуждали меня работать по выходным, я также могла рассчитывать на помощь Челси.

В воскресенье я попросила ее покататься на велосипедах с Джули и ее подружкой Кэти по парку Золотые Ворота. Тем самым я освободила себя для работы с Монком, а заодно вернула «должок», обеспечив целый свободный день матери Кэти.

Я подобрала босса в десять утра и повезла его в полицейский участок, где нас уже ждали Синди Чоу со своим психиатрическим медбратом, Фрэнк Портер с внучкой и Джек Уайатт с советником по управлению гневом.

Чоу разбирала телефон (Почему? Не могу ответить), а Джаспер делал записи в кпк. На сей раз на ее голове не было ни алюминиевой фольги, ни радио. Полагаю, в полицейском участке что-то мешало инопланетным захватчикам, тайным правительственным агентам и даже Опре Уинфри читать ее мысли.

Портер был в той же одежде, что и днем ранее, как и Спэрроу. Значит, они провели ночь на диванах в задней комнате или просто экономили на прачечной.

Уайатт откинулся на спинку стула и закинул ноги на стол, стараясь изо всех сил игнорировать своего советника по управлению гневом. Рука советника висела на перевязи, а взгляд помутнел, очевидно, из-за обезболивающих препаратов.

При взгляде на детективов мне пришло в голову, что у каждого из них есть персональный помощник — содействующий, консультант или сторожевой пес, как вам удобнее. Все мы вроде как коллеги и могли бы собраться вместе и поболтать. Могли бы часами рассказывать друг другу случаи из своей практики, жаловаться на мизерную оплату труда и отсутствие льгот. Могли бы даже организовать профсоюз, Международную Ассоциацию Помощников Детективов, чтобы помогать друг другу с проблемами.

Что стало бы с этими блестящими и эксцентричными детективами, объяви их ущемленные помощники собственную эпидемию «синего гриппа»?

Монк оглядел своих детективов, офицера Кертис и нас, с маленькой зарплатой, недооцененных и, даже, в одном случае, отхвативших пулю помощников. Монк откашлялся и перенес вес с одной ноги на другую.

— Доброе утро, — поздоровался он. — Пока между убийствами образовалась передышка, думаю, нам стоит навести порядок в отделе убийств: убраться в общем зале, выпрямить фотографии на стенах, выровнять мебель и организовать наши столы, распределив скрепки по размеру и уравняв карандаши.

— Уравняв карандаши? — изумился Уайатт.

— Он хочет убедиться, что все они заточены и длина их одинаковая, — пояснила я.

Монк одобрительно улыбнулся, довольный моей оценкой его мировоззрения.

— О, — Уайатт заграбастал свои карандаши в кулак, переломил их пополам и выбросил в мусорное ведро. — Готово.

— Постарайтесь контролировать свой гнев, — раздался голос его советника.

— Я и контролирую, Эрни, — ответил ему Уайатт. — Разозлившись, я бы их не сломал, а расстрелял из пистолета.

Эрни сглотнул. Мне казалось, его подстрелили случайно. Думаю, ему тоже пришла в голову аналогичная мысль.

— Какой сегодня день? — спросил Портер.

— Воскресенье, — отозвалась Спэрроу.

— Хорошо, а какой год?

— Две тысячи седьмой.

— Нет, я серьезно, — не поверил старик. — Какой год?

— Две тысячи седьмой, — повторила внучка.

— Это невозможно! — воскликнул Портер. — К тому времени я уже умру, а на луне откроют Холидей Инн.

— Вы проверили помещение на «жучки»? — осведомилась Чоу.

— Нет, — покачал головой Монк.

— Тогда пригодится классная штучка, сконструированная мной, — она достала из сумочки устройство, похожее на трикодер Спока, и поставила его на стол. — Все чисто. Но никогда не знаешь, когда какой-нибудь дрон пролетит над головой.

— Это еще что? — поинтересовалась Спэрроу.

— Робототехнический беспилотный летательный аппарат, используемый правительством для наблюдения и передачи различных изображений, включая мозговые волны, — объяснила азиатка. — Они работают на сложном программном обеспечении, предназначенном для поиска определенных слов и мыслей для последующего анализа.

Джаспер едва не вывихнул себе палец, стуча по крошечной клавиатурке кпк.

— Имеется ли прогресс в наших делах об убийствах? — обратился Монк к детективам.

— Джон Ямада, убитый вчера на дороге, переживал кошмарный развод, — доложил Уайатт. — Его бывшая жена, по-прежнему являющаяся его наследницей и претендующая на страховую выплату в один миллион долларов, сообщила, что ее машину угнали два дня назад. Не сомневаюсь, когда мы найдем автомобиль, на протекторах шин окажутся частички покойного.

— Я бы хотел поговорить с ней, — сказал Монк.

— Я нашла богатого клиента Аллегры Дусе по имени Макс Коллинз, сделавшего крупные инвестиции по ее астрологическому совету, — подхватила эстафетную палочку Чоу. — Теперь он уже не так богат. Из-за нее он потерял миллионы.

— Похоже на веский мотив для убийства, — пробормотал босс. — Я займусь этим.

— А я продолжу поиски других клиентов и покопаюсь в ее прошлом, — предложила Чоу. — Не удивлюсь, если она каким-то образом связана с проектом «СабЗиро».

— С чем, с чем? — переспросил Монк.

— Секретная правительственная программа по контролю над разумом, — ухмыльнулся Джаспер. — Они отслеживают экстрасенсов от рождения и наблюдают за их мозговой деятельностью.

— Если она такая секретная, — усомнилась я, — откуда вы о ней знаете?

— Он ее часть, — прищурилась Чоу. — Прямо сейчас он копается в ваших мозгах.

— Думаю, со мной такое случалось, — встрял Портер. — У меня бывают провалы в памяти, видимо, часть моего разума стерли.

— Возможно, — кивнула Чоу. — Ни для кого не секрет, что болезнь Альцгеймера является побочным явлением контроля за разумом. Вероятно, у Вас в мозгу копались во время Вашего расследования убийства члена окружной администрации в тысяча девятьсот девяносто восьмом году.

— Я этого не помню, — почесал затылок Портер.

— Не удивлена, — кивнула Чоу.

— Но я помню, что у столкнутой под автобус Дайан Труби в ресторане был клиент, преследовавший ее, — вернулся к основной теме старик. — Она даже получила запретительный судебный ордер после того, как он отправил ей букет роз и пузырек крови. Он появился в ресторане вчера утром и при свидетелях кричал, что если она не будет с ним, то не достанется никому.

— Он может оказаться убийцей, — размышлял Монк. — Я поговорю с ним.

— У нас список из двадцати пяти уличных продавцов кроссовок, — отрапортовала офицер Кертис. — Следует ли нам начать показывать им снимки жертв Душителя?

— Нет, — отрезал Монк. — Я сам займусь этим.

— Можно поговорить с Вами, мистер Монк? — обратилась я. — Наедине.

Он кивнул и мы пошли в кабинет Стоттлмайера. Я закрыла за нами дверь.

— Вы говорите, что сами хотите опросить Макса Коллинза, жену Джона Ямады и поклонника Дайан Труби?

— Они все очень подозрительны.

— А еще Вы хотите самостоятельно обойти двадцать пять продавцов обуви и лично показать им снимки жертв Душителя?

— Один из них может оказаться убийцей.

Я указала на детективов в общей комнате. — А чем они будут заниматься, пока Вы расследуете все дела?

— Уборкой отдела, организацией рабочего места и сортировкой скрепок, — довольно улыбнулся Монк. — Предотвращать сползание Полицейского Управления Сан-Франциско в анархию.

— А если в городе произойдут новые убийства? Вы будете заниматься и ими?

— Кто же еще?

— Одновременно с расследованием убийств Дусе, Ямады и Труби?

— Когда же еще мне этим заниматься?

— Кто Вам сказал, что Вы лично обязаны расследовать абсолютно все убийства в Сан-Франциско?!

— Именно поэтому я здесь, — возразил он. — Разве нет?

— Мистер Монк, Вы не можете взвалить на себя все дела! Вы всего лишь один человек. В сутках слишком мало часов для такой ноши.

— Я просто должен раскрывать дела быстрее.

— Вспомните, что чувствовали вчера! Все станет только хуже, — предупредила я. — Вы надорветесь, и дела никогда не будут раскрыты.

— Но я не знаю, как еще раскрыть их, — он покачал головой.

— Раскройте сначала одно, — предложила я.

Монк нахмурился, начал вышагивать по кабинету и нахмурился еще сильнее.

— Нам нужен консультант, — пришел он к выводу.

В телешоу про полицейских показывают, что копы назначают тайные встречи на пустых складах, в малолюдных парковочных гаражах или заброшенных парках развлечений.

В Сан-Франциско не так уж много пустых складов, насколько я знаю. Большинство парковочных гаражей полны машин и людей, но даже если б они пустовали, жену босса убили в одном из них, так что этот вариант не подходил. Мы остановили свой выбор на руинах бань Сутро, похожих на заброшенный парк развлечений.

Там мы и оказались на продуваемой всеми ветрами гравийной стоянке с высокими сорняками рядом с волнообразными опорами, некогда поддерживавшими шестьсот тонн железных балок и сто тысяч квадратных футов радужных витражей над шестью бассейнами с морской водой, одним бассейном с пресной водой, музеем и картинной галереей.

Стоттлмайер сидел на капоте машины, пыхтел сигарой и наблюдал за пожилым смотрителем парка, показывающим туристам среднего возраста с избыточным весом альбом с фотографиями бань Сутро, построенных в 1896 году, и стоявшего рядом, построенного примерно в то же время Клифф Хауза, пятиэтажного деревянного, похожего на французский замок, возвышающийся над бурлящим морем.

Клифф Хауз сгорел десять лет спустя и впоследствии был восстановлен в гораздо менее амбициозном масштабе (и неоднократно реконструировался в течение десятилетий). Бани же продержались до 1967 года, хотя к тому времени стали менее востребованными, разлагаясь под воздействием времени и приливов. Когда они сгорели, здание снесли, чтобы очистить место для будущего курорта, который так и не построили.

Немного истории не повредит, не правда ли?

Но парк по-прежнему обслуживается, словно здесь расположены не затопленные остатки фундамента и разбросанные куски облицовочного бетона, а как минимум руины храма майя. Хотя на самом деле это место имеет не большее историческое значение, чем развалины отеля Говард Джонсон.

Стоял прохладный и серый день, воздух пропитался морским туманом. Тюлени лаяли на острых береговых камнях, а чайки каркали над головой.

— Что мы здесь делаем, капитан? — обратился Монк к Стоттлмайеру.

— Ты скажи мне, Монк, — ответил тот. — Сам же просил о маленьком рандеву.

— Я имею в виду, почему нужно было встречаться здесь, — пояснил Монк. — Уверен, есть места и поближе, где чайки не окрашивают камни своим гуано в белый цвет.

— Потому что я не хотел, чтобы нас видели вместе. Если хоть один полицейский увидит нас, моя карьера в отделе закончена. Мне больше никто не поверит.

— Но все же знают, что мы друзья.

— А нам не следует быть ими, — отрезал Стоттлмайер. — Теперь. Друзья не предают друг друга.

— Я не предавал Вас.

— Ты сидишь за моим столом, — парировал Стоттлмайер.

— Я сижу в комнате для допросов.

— Не важно, где ты сидишь, Монк, черт побери! Ты — капитан отдела убийств.

— Исполняющий обязанности капитана, — поправил Монк.

— Для меня в жизни важны были только жена и работа. Теперь у меня нет ни того, ни другого. Полагаю, ты хорошо знаешь, каково это.

Монк тяжело заморгал. Словно Стоттлмайер ударил его.

— Мне очень жаль, — прошептал босс. — Это была плохая идея.

Он опустил голову, втянул ее в плечи и, сутулясь, направился к машине. У меня болело сердце за них обоих. Я всмотрелась в лицо Стоттлмайера. И не увидела гнева. Только боль.

— Подожди, — крикнул Стоттлмайер. Монк повернулся к нему. — Я пытался сказать тебе, что понимаю твои чувства, особенно теперь. И понимаю, почему ты взял значок, предложенный Смитровичем.

— В самом деле понимаете? — с надеждой спросил Монк.

— Я не говорю, что ты прав, или я ценю твое притеснение каждого полицейского в управлении, но понимаю, почему ты так поступаешь.

— Значит, Вы поможете мне?

— Ты спрашиваешь, пойду ли я против своих собственных интересов и интересов моих коллег?

— Я спрашиваю, поможете ли Вы мне поймать серийного убийцу, прежде чем он убьет снова, и не дать трем убийцам избежать наказания за преступления?

— Уже сложнее.

— Не для меня, — заверил Монк.

— Это и есть одна из твоих проблем, — Стоттлмайер нахмурился и положил сигару на капот. — Хорошо, расскажи о своих неприятностях.

Монк рассказал.

Капитан потер небритый подбородок, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. — Позволь рассказать кое-что о Рэнди Дишере…

— Не думаю, что он сможет помочь, — перебил Монк.

— Дай мне закончить, — возмутился Стоттлмайер. — Ты знаешь Дишера как энтузиаста и трудоголика, но нисколько не уважаешь его как детектива.

— Я никогда такого не говорил, — возразил босс.

Но, возможно, думал. Как и я. Не поймите неправильно: мне нравится Рэнди. Он очень дружелюбный парень, но я частенько задавалась вопросом, как он выбился в лейтенанты.

— Рэнди добряк. Он симпатичный, безобидный и учтивый. Люди раскрываются перед ним, даже те, которые всегда начеку, — нахваливал капитан помощника. — Ему они говорят то, что никому другому ни за что не рассказали бы. Они словно уверены, что он мне ничего не передаст. И даже не понимают, что все наоборот. В этом его дар.

— Он раскрывал какие-нибудь дела? — поинтересовалась я.

Стоттлмайер прищурился на меня. — Думаешь, я бы сделал человека своей правой рукой, не раскрой он ничего? У него отличные показатели раскрываемости.

— Я не знала, — смутилась я.

— Так тебе и не надо. Ты не полицейский, а раскрытые им дела не являются необычными, громкими или особенно красочными. Но ей-Богу, он раскрывает их!

— Какое отношение ко мне и моим проблемам имеет работа лейтенанта Дишера? — не понял Монк.

— Фрэнк Портер — самый дотошный детектив из всех, что я знаю. Если есть факт, укрывающийся от следствия, он его обнаружит. Синди Чоу лучше всех распутывает заговоры, поскольку видит их повсюду. Она находит связи между людьми, местами и событиями, которые другие не могут отыскать. Бешеный Джек Уайатт являет собой силу природы на улицах: безжалостный, бесстрашный и неукротимый. Он никогда не оставит дело нераскрытым. А ты, Монк, — дедуктивный гений, во всяком случае, я так считаю. Только не знаю, как ты это делаешь.

— Я очень ценю комплимент, — застеснялся Монк, — но не улавливаю смысл.

— Просто удивительно, что такой гений, как ты, может оказываться полным идиотом!

— В этом смысл Вашей речи?

— Я не расследую все преступления сам, а делегирую. Разумеется, я держу расследования под контролем и даю советы, но в основном распределяю дела в соответствии с уникальными талантами подчиненных, — растолковывал капитан. — У тебя есть команда квалифицированных детективов, так используй их! Для себя оставь то, что делаешь лучше всего, а остальное пусть разрабатывают другие.

— А если они что-нибудь упустят?

— Пусть так. Возможно, потом все исправится, возможно, нет. Тебе придется с этим жить.

— Не знаю, смогу ли, — вздохнул Монк.

— Значит, ты не готов быть капитаном.

— Вы так думаете? — растерялся Монк. — У меня недостаточная квалификация?

Стоттлмайер посмотрел на море. — Я не могу ответить на твой вопрос.

— Не можете или не хотите?

Я посмотрела на босса. Плохо уже то, что он заставил капитана выбирать между дружбой с ним и лояльностью к полиции. Мне показалось, Стоттлмайер сделал свой выбор, и очень корил себя за него. Теперь же, давя на него, Монк причинял капитану боль.

— Правда в том, Монк, что мне все равно, на своем ты месте или нет, — процедил Стоттлмайер. — Лучшее, что может случиться для меня и любого полицейского в этом городе — твой провал. Поэтому намекну тебе, за что я болею.

Я догадалась, о чем он, и если Монк умен, он тоже догадался. Я направилась к машине, надеясь, что босс последует моему примеру и удержит рот на замке.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил он.

— Не проси ее снова, потому что больше не получишь, — отозвался капитан, стоя спиной к нему. — Ты сам по себе, пока не прекратится «синий грипп».

— Тогда я надеюсь, что ситуация исправится как можно скорее, — Монк сел в мою машину.

Вернувшись в управление, Монк собрал детективов и приказал Портеру наблюдать за перемещениями продавцов обуви, Уайатту найти угнанный автомобиль бывшей жены Ямады, а Чоу — найти поклонника Дайан Труби и привести для допроса. Сам же босс решил допросить Макса Коллинза, инвестора, потерявшего миллионы долларов, следуя никчемным астрологическим советам Аллегры Дусе.

— Почему Вы выбрали для себя дело астролога? — осведомилась я.

— Преследование продавцов обуви требует беготни и трудовых ресурсов; я для этого не нужен, — объяснил он. — Что случилось с Труби и Ямадой и так ясно, мы лишь не знаем их убийц. Для раскрытия этих дел достаточно настойчивости. Но убийство Аллегры Дусе является для меня полнейшей загадкой. Я знаю только, что она получила ранения ножом, но никаких улик на месте преступления нет.

— Надеетесь, встретив Макса Коллинза, получить озарение?

— Неплохо бы, — признался Монк.

— И Вы в порядке, после того, как отправили Портера, Уайатта и Чоу работать над оставшимися делами.

— Нет, и единственная вещь, не позволяющая мне свернуться в позу эмбриона и зарыдать — ремень безопасности.

— Но, так или иначе, Вы последовали совету Стоттлмайера.

— Уж в этом он хорош!

— Вы просто обязаны когда-нибудь сказать ему это!

— Он знает, — отмахнулся Монк.

Не понимаю, почему люди не могут поделиться ни с кем, даже с близкими, своими чувствами. Или они наивно полагают, что все вокруг экстрасенсы? Или думают, что публичное проявление любви или восхищения делает их слабее?

— Капитан уже слышал похвалы от Вас? — не унималась я.

— Он уже не хочет ничего слышать от меня. Больше нет.

— Только пока эта ситуация не разрешится.

Монк покачал головой. — Все зависит от того, как именно она закончится.