Мистер Монк и «синий грипп»

8. Мистер Монк играет в притворяшки

Я предложила Монку поужинать у меня, но, честно говоря, не потому, что мне хотелось подольше насладиться его компанией, и не потому, что думала, будто он получит удовольствие от совместной трапезы. Просто я хотела покатать Джули на патрульной машине, но не ощущала себя комфортно за ее рулем без полицейского, сидящего рядом.

Но я рада, что пригласила его, поскольку вряд ли он мечтал остаться один. Пока мы ехали к дому, Монк тихо сидел, разглядывая свой значок. Что-то его явно беспокоило.

За суетой с метанием с одного места преступления на другое я совсем забыла, что сегодня его первый день в органах. Кроме того, ему впервые досталась команда, с которой вряд ли покажется легко человеку, едва контролирующему свою собственную жизнь.

— Великий день, не так ли, мистер Монк?

Он положил значок обратно в карман пиджака и вздохнул. — Наконец-то я получил обратно свой значок.

— Это волнующе, не находите?

— Так и есть, пока он у меня, — сказал он.

— Никто и не собирается забирать его у Вас.

— Они заберут, — пробормотал он. — Я ничего не достиг.

— Вы только первый день на работе, — попыталась ободрить я, — а Вам уже удалось сохранить отдел убийств на плаву, имея лишь каркас из бывших детективов. И это в самый разгар сокрушительного дефицита рабочей силы! Серьезное достижение.

— Но я не достиг никакого прогресса по делу Золотоворотского Душителя.

— А как бы Вы сумели? Вы же сегодня занимались тремя другими убийствами.

— И я понятия не имею, кто зарезал астролога, задавил архитектора и толкнул официантку под автобус.

— Вы слишком мало времени занимались этими случаями.

— Я неудачник!

— У Вас было ограниченное время на посещение каждого места преступления, а тем более на расследование, — успокаивала его я. — Вы действительно ожидали, что раскроете все преступления на месте?

— Я уже делал это раньше.

— Счастливые случайности, — ляпнула я.

— Шестьдесят восемь процентов раскрытий — не случайность, — поднял палец Монк. — Это норма.

— Вы подсчитывали?

Вопрос был риторическим. Он подсчитывает фонарные столбы на улице, потолочные плитки в полицейском участке, изюминки в хлопьях с изюмом, и, вероятно, гранулы соли в солонке. Разумеется, он пересчитал количество раскрытых злодеяний и время, потраченное на них.

— Это очень плохо сказывается на моей статистике, — вздохнул босс.

— Забудьте о цифрах, посмотрите на картину в целом: Вы раскрыли все убийства, которые когда-либо расследовали.

— Все, кроме одного, — печально произнес Монк. Конечно, речь о Труди, его жене. Самое важное расследование в его жизни.

— Вы и его раскроете, правда, — заверила я. — Не важно, сколько времени потребуется.

— А что, если я растерял свой талант?

— Неправда!

— Может, мне стоит попросить отставки и избавить мэра от неловкости из-за моего полного провала?

— Такова Ваша стратегия успеха? Уйти в момент, когда работа усложняется?

— Это может сработать, — развел руками Монк.

— Так Вы всего достигли? Отступлениями от намеченной цели? Нет, Вы достигли победы неустанно толкая себя вперед, борясь с тревогами, фобиями и страхом, пока не получили желаемого — Вашего значка! И теперь, когда он у Вас, неужели собираетесь просто от него отказаться? Вы меня удивляете, мистер Монк.

— Ты не понимаешь, Натали, у меня нет никаких догадок о сегодняшних убийствах. Все перемешалось в голове, словно это одно дело. Я не могу думать.

— Вы слишком строги к себе.

— Я в тупике, а это ведь не хитроумные преступления. Они обыденные. Простые. Не имеют ничего общего с невозможными убийствами, раскрытыми мною ранее.

— Потому что с банальными убийствами Стоттлмайер и Дишер сталкиваются каждый день, и Вы ни разу о них не слышали. Вас не приглашали на расследование подобных дел. Проблема в том, что Вы больше не консультант. И Вам придется иметь дело со всеми убийствами. И я поняла, они в основной массе совершаются не рациональными людьми, рассчитывающими каждый свой шаг, а под влиянием момента людьми иррациональными в безвыходных ситуациях.

— Тогда, возможно, эти дела еще проще раскрыть, — взбодрился Монк.

— Возможно, обыденные, кое-как совершенные убийства и сбивают Вас с толку, — продолжила я. — С такими делами нереально составить обоснованный план действий, поэтому Вы и не можете понять, с какой стороны подступиться к ним.

— Ты в самом деле так считаешь?

— Кроме того, Вы не можете посвятить свой ум расследованию только одного преступления. У Вас сегодня появилось три новых дела, которые Вы поставили выше дела об убийствах Золотоворотского Душителя. Разумеется, Вам трудно сосредоточиться.

Монк покачал головой. — Не понимаю, как капитан справляется.

— Вы могли бы спросить у него, — предложила я.

— Он мне не поможет, — вздохнул он.

Я пожала плечами. — По крайней мере, Вы можете поступить так же, как он поступает в трудной ситуации.

— И что же он делает?

— Рассчитывает на Вас.

Монк посмотрел на меня. — Ты полагаешь, я смогу рассчитывать на себя?

Я кивнула.

Он застонал: — Я обречен.

— Вот это дух! — улыбнулась я.

По крайней мере, он перестал говорить об уходе. Я всегда одерживаю маленькие победы, когда предоставляется такая возможность.

Наш приезд за Джули к ее подружке Кэти на патрульной машине произвел настоящий фурор. Джули заставила меня с сиреной прокатить ее и Кэти с мамой вокруг квартала.

Монк при этом был очень мил. Он стойко перенес радостные визги детей, прикрыв нос и рот платком, защищая себя от их микробов.

Думаю, его больше занимали собственные проблемы, чтобы суетиться из-за окружающих. А еще между ним и детьми стоял большой плексигласовый экран, поэтому у них не оставалось шансов прикоснуться к Монку. Он считает, что все дети, включая мою дочь, в основе своей мало отличаются от крыс, распространивших черную смерть по всей Европе.

Мы доставили Кэти и ее маму к месту жительства и направились домой. Джули с восторгом возбужденно перекатывалась в кресле, оставшись одна на заднем сиденье.

— Давайте представим, что я плохой парень, реально опасный, — забавлялась она, держа руки так, словно они скованы наручниками. — Вы поймали меня на ограблении банка.

— Тебя везли бы не на патрульной машине, ограбь ты банк, — поведал Монк.

— Неважно, мистер Монк, — встряла я, — это лишь игра.

— Ограбление банка является федеральным преступлением, — серьезно парировал он, — поэтому мы должны делать вид, что это транспортное средство ФБР.

— Окей, ладно. Мы два агента ФБР, — я подмигнула в зеркало заднего вида, — транспортирующие опасного грабителя банков.

— А еще я убиваю людей, — прорычала Джули. — И ем их.

— Ты монстр, — я старалась походить на закаленного полисмена, что в основном заключалось в прищуренных глазах и хриплом голосе. — За все свои годы в правоохранительных органах я не встречал более ужасающего преступника.

— Вообще-то не думаю, что мы ехали бы на машине, — засомневался Монк. — Мы бы ехали на фургоне. Фургоне ФБР.

— Но мы в настоящей полицейской машине, — возразила Джули, — а это еще интересней! Почему я должна представлять себя в скучном фургоне?

— Потому что нужно притворяться правильно, — поучал Монк. — Давай взглянем на факты: ты грабитель банков, а это — федеральное преступление. А еще ты убийца и каннибал, что делает тебя чрезвычайно жестоким психопатом. Тебя бы определенно приковали наручниками к задней части фургона. А еще, возможно, надели бы намордник.

Я взглянула на него: — Вы упускаете весь смысл притворяшек.

— Я так не думаю, — не согласился он.

— Когда притворяешься, — объяснила я, — ты можешь воображать себя кем угодно, где угодно и делать все, что угодно. Нет никаких правил.

Монк покачал головой. — Я считаю, если присмотреться, можно увидеть некоторые ограничения.

— Присмотреться к чему? — опешила я. — Где присмотреться?

Но выяснять это уже было поздно. Мы приехали к нашему милому маленькому викторианскому домику, нуждающемся в легком косметическом ремонте, которого не случится, пока я не получу Б-О-Л-Ь-Ш-У-Ю прибавку к зарплате.

Джули прокряхтела: — Гы, было весело.

Она открыла дверь и в гневе зашагала к дому.

— Большое спасибо, — выпалила я.

— Нет проблем, — отмахнулся Монк, не заметив моего сарказма.

Сколько бы баллов я ни получила, пригласив подружку Джули покататься на патрульной машине, все они сгорели из-за притворяшек Монка по пути домой. Но у меня родилась идея, как все исправить.

Я начала с просьбы Монку испечь его фирменные блинчики нам на ужин. Что их делает знаменитыми, по крайней мере в семействе Тигер, — так это идеально круглая форма. Джули зачарованно смотрит, как он отмеряет нужное количество теста и выливает на сковороду таким образом, чтобы получилась нужная форма. Но больше всего ей нравится, когда он с помощью циркуля вымеряет точный размер и идеальную окружность, прежде чем подать блинчики на стол.

Таким Монк видит повседневный ужин. Мне же польза еще в том, что пока они занимаются выпечкой, я могу выпить бокальчик вина, посидеть в гостиной и немного расслабиться.

Так мы и поступили. Монк испек блины, Джули измерила их, а я расслабилась. Все остались довольны. Босс, казалось, забыл о своих бедах. Я даже видела, как он несколько раз улыбнулся.

Сколько бы он не жаловался на опасность и заразность детей, находиться с ними рядом ему нравилось. Просто он разделяет их удивление на мир, что я нахожу необычным, учитывая, сколько насилия и трагедий он повидал в своей жизни.

После ужина я отблагодарила Монка за приготовление пищи дозволением помыть посуду, а Джули решила наградить купленными вчера подарками за отличные оценки в табеле.

— Но табель я получу лишь на следующей неделе, — смутилась Джули.

— Уверена, оценки там отличные, — произнесла я, выставляя сумки на стол. — Кроме того, мистер Монк помог мне выбрать подарки, чтобы насладиться твоим довольным видом, когда ты будешь открывать их.

— Мистер Монк помогал тебе с покупками? — осторожно спросила она.

— Да, — кивнула я.

— У меня уже достаточный запас средств для оказания первой помощи и дезинфекции, чтобы открыть свою больницу, — нахмурилась она. — И мне больше не нужно.

— Знаешь, как говорят: дезинфицирующего средства много не бывает, — веско произнес Монк.

— Кто так говорит? — поинтересовалась Джули.

— Люди без достаточного запаса дезинфицирующих средств. Так они говорят перед своей жалкой слюновыделительной смертью.

— Мы прикупили тебе одежду и прочие штучки, — успокоила я. — Какой наградой за отличные оценки в табеле может быть дезинфицирующее средство?

— Мощным стимулом к самосовершенствованию, — вставил Монк.

Джули вздохнула с облегчением: — На минуту вы заставили меня поволноваться.

Она полезла в сумки и начала охать и ахать, доставая жакет от Джуси, футболки Пол Франк, брюки Фон Датч, как я себе и представляла. Но когда она добралась до кроссовок Найк, ее энтузиазм поубавился.

— В чем дело? — спросила я.

— Это были бы клевые кроссовки к моему предыдущему табелю.

— А чем они не годны к этому табелю?

— Они устарели, — всхлипнула Джули. — Найк прекратили эту линию обуви несколько месяцев назад.

Вот уж не знала, что моя двенадцатилетняя дочь следит за новостями индустрии мод и разбирается во фразах вроде «прекращения этой линии». Но вместе с удивлением ее познаниями меня немножко разозлило ее отношение.

— Так вот почему они были в продаже, и я смогла себе их позволить…

— А еще через неделю их начнут продавать с грузовиков на шоссе по бросовым ценам, — съязвила она.

— Тогда, может, мне стоит вернуть их и дождаться грузовика, прикупив по более низкой цене?

— Мам, как ты не понимаешь?! — вскрикнула она. — Если я обую эти кроссовки, окажусь вне стиля.

— Уж не дай Бог! — усмехнулась я.

— И все узнают, что мы бедные, — добавила она.

— Они узнают лишь о том, что мы — подкованные покупатели. Вместо двух сотен долларов за обувь, мы получили абсолютно новые кроссовки за тридцать девять баксов. Глупо платить гораздо больше за обувь, которую можно получить дешевле, проявив немного терпения и проницательности.

— Ты понятия не имеешь о настоящей жизни, — Джули в ярости топнула ногой.

В последний раз она так топала ногой года в три, когда сердилась. Тогда мне это казалось очень милым, и я из кожи вон лезла, лишь бы ее рассердить. Я не смогла сдержать улыбку.

Она топнула другой ногой. — Мама, прекрати!

Я повернулась за поддержкой к Монку, зная, как трепетно он относится к деньгам (моя зарплата — истинное тому доказательство). Но на его лице застыло странное ошеломленное выражение. Его разум находился где-то в другом месте.

— Мистер Монк? — позвала я.

Он мотнул головой, улыбнулся и посмотрел на Джули. — Как насчет еще одной поездки на патрульной машине?

— Мы собираемся поехать за другой парой обуви? — с надеждой спросила дочь.

— Мы отвезем тебя в полицейский участок для допроса.

— По-настоящему? — она распахнула глаза.

— По-настоящему, — подтвердил он.

— Мы вместе? — вклинилась я.

— Вместе.

— Круто! — обрадовалась Джули, бросая кроссовки и надевая жакет от Джуси. Ее негодование по поводу позорной обуви затмило непреодолимое волнение от возможности предстать в образе преступника.