Митридат. Отважный воин, блестящий стратег, зловещий отравитель. 120–63 гг. до н. э.

Глава 2. Спаситель, рожденный в замке у моря

Звезда явилась на Востоке, столь светлая, что казалось, она соперничает с Солнцем, и ночное небо пылало огнем. Светящийся хвост кометы прочертил четверть небесного свода — хвост длиной с Млечный Путь. Был 135 г. до н. э.

По всей Анатолии и от Кавказа до Персии комету встречали ликованием. Согласно хорошо известным пророчествам, яркий новый свет в небесах возвещал приход царя-спасителя, мессии или великого вождя, который победит всех своих врагов. Четыре поколения спустя другая удивительная звезда на востоке привела волхвов в крошечный городок Вифлеем, чтобы почтить смиренное рождение еще одного Спасителя. Но до Вифлеемской звезды была звезда Синопская. Комета 135 г. до н. э. совпала с рождением Митридата VI Евпатора Диониса в Синопе — столице Понта на Черном море.

Семейное имя ребенка — Митридат (древнеперсидское Митрадата, «Посланный Митрой») включало древнее иранское (персидское) имя бога Солнца, Света и Истины. По древним персидским традициям великий огонь или свет с небес сопровождал рождение Митры. Согласно римскому историку Юстину, дна небесных знамения предсказали будущее величие новорожденного понтийского царевича. «В год, когда был зачат Митридат, и опять, когда он начал впервые править, кометы сверкали с таким блеском, что все небо, казалось, было в огне»[51].

Рассказ Юстина о двух кометах был основан на утраченной ныне истории Помпея Трога. Трог основывался на сообщениях очевидца — своего дяди, кавалерийского офицера из галльского племени воконтиев, сражавшегося в Митридатовых войнах. Древние источники о жизни Митридата фрагментарны. За исключением некоторых речей, замечаний, надписей и писем царя, то, что осталось нам от биографии Митридата, было написано с точки зрения императорского Рима, который в конечном счете одержал победу после гибели царя в 63 г. до н. э.

Многие из тех легенд и фольклора, что окружали рождение и первые годы жизни Митридата, еще в древности поворачивали и так и этак. Однако современные и более поздние греческие и римские авторы сохранили то, что было известно о жизни Митридата, и описали исторические события до, во время и после его длительного царствования. Если мы объединим то, что дошло до нас из Античности, с тем, что известно о царских персидских, анатолийских и македонско-греческих обычаях эллинистической эпохи. — мы можем составить реалистичную картину рождения Митридата, его детства, образования и первых лет его царствования. И мы можем попытаться понять, чем же он так привлекал своих сторонников.

Были ли «кометы» просто грандиозной пропагандой, выдумкой сторонников Митридата уже после смерти великого царя? Может быть, это еще одна фантастическая история, «придуманная в древности, дабы добавить блеска репутации Митридата»? Таково было общепринятое мнение современных историков. Эта точка зрения была высказана в 1890 г. Теодором Рейнаком, великим авторитетом по понтийскому царю, который не знал, что европейские астрономы еще в 1783 г. обнаружили, что кометы существовали в действительности. Большинство историков Античности продолжают считать, что история о кометах — это политически мотивированный «миф», основанный на древних иранских (персидских) легендах. Чтобы узнать правду, мы должны искать сведения не в книгах о классической древности, а в другом месте[52].

На самом деле кометы были не просто выдумкой, созданной, дабы прославить память Митридата. Две величественные кометы действительно появились именно так, как об этом написал Юстин. Доказательство пришло с другого конца света. В Китае императорские астрономы эпохи Хань наблюдали ту же самую пару отчетливо видимых комет. Археологи обнаружили их удивительно подробные астрономические записи и зарисовки на древних шелковых манускриптах в гробницах династии Хань.

Записи эпохи Хань говорят о том, что две исключительно редких звезды — «похожих на военные знамена» — появились примерно на два месяца поздним летом и осенью 135 г. и снова, в 119 г. до н. э. За ними тянулись огненные хвосты, похожие на боевые штандарты; эта пара комет вызвала огромное волнение в Китае. Если верить китайским предсказателям. кометы-«энамена» предвещали резню, страшные войны и появление великого завоевателя. Описания китайских астрономов и их зарисовки отвечают уникальным особенностям комет, описанным Юстином. Необыкновенно яркие, с очень длинными, изогнутыми хвостами из космической пыли, заполняющими полнеба; каждая комета восходила и заходила по четыре часа, и их можно было видеть в течение семидесяти дней[53].

Джон Т. Рэмзи, историк, изучающий древние наблюдения событий на небе, недавно снова обратился к этим независимым китайским наблюдениям комет, пытаясь определить год рождения Митридата и начало его царствования. Древние греческие и латинские источники не согласуются друг с другом относительно хронологии этого периода; единственная точно известная дата — это смерть Митридата в 63 г. до н. э. Рэмзи сравнил римские и китайские астрономические данные и показал, что Митридат, видимо, родился весной 134 г. (будучи зачат осенью 135-го) и был коронован как царь примерно в 119 г., когда ему было 14 или 15 лет. По крайней мере два римских источника подтверждают дату рождения — 135/134 г.[54]

Кометы решают и еще одну загадку — нумизматическую. Целая серия маленьких монет небольшого достоинства была выпушена в первые годы правления Митридата. Эти маленькие бронзовые «пенсы» со звездой и крылатым конем Пегасом на одной стороне и кометой на другой имели хождение на окраинах Митридатова царства. Они были предназначены для обычных людей на восточных побережьях Черного моря — в Колхиде и в Крыму, — которые использовали их, чтобы покупать еду и другие предметы повседневной необходимости.

Комета на этих монетах долгое время приводила в недоумение нумизматов, специалистов по античным монетам. Во время рождения Митридата греки и римляне боялись комет, считая их вестниками злого рока. Само английское слово disaster — «катастрофа» происходит от латинского «страшная звезда» или комета — кометы по традиции были вестниками войн или насильственного свержения правителей. Другие монеты Понтийского царства обычно несли на себе портрет царя с символом полумесяца и звезды. Насколько известно историкам-античникам, ни одна другая древняя монета не изображала зловещие предметы — и ни на одной другой монете того времени не изображена комета[55]. Почему же — задавались вопросом ученые — Митридат пошел на такой риск и отчеканил монеты с таким зловещим изображением?

Однако оказалось, что монеты Митридата с изображением кометы не уникальны и в его стране кометы не считались плохим предзнаменованием. Монеты с кометами чеканились в этот период и в Армении (о чем историки Античности на Западе не знали). В 2004 г. я наткнулась на небольшую заметку в журнале «Астрономия и геофизика» (Astronomy & Geophysics), где описывалось изображение кометы на серебряных и медных монетах, которые чеканил армянский царь Тигран II между 83 и 69 гг. до н. э. Соавторы-армяне, физик и нумизмат, были заинтересованы в идентификации этой кометы, а не в ее историческом значении. Эта заметка была неизвестна западным историкам греко-римского мира, пока я не обратила на нее внимания Джона Рэмзи, который включил эти новые данные в свой каталог древних комет, вышедший в 2006–2007 гг.

Карта 2.1. Восточное Средиземноморье и Причерноморье: сфера влияния Митридата. (Автор карты — Мишель Энджел)

Монеты Древней Армении обычно изображали царей в традиционной тиаре, украшенной двумя орлами и восьмиконечной звездой. Однако на этих необычных монетах показан Тигран II, увенчанный тиарой, которая украшена кометой с длинным, изогнутым хвостом. Армянские ученые пришли к выводу, что комета на монете — одно из древнейших художественных изображений кометы Галлея, которая появлялась в 87 г., во время царствования Тиграна[56].

Но кто такой Тигран и почему именно он — из всех древних правителей его времени — также решил показать комету на своих монетах? Тигран Великий, царь персидско-аланского происхождения, правил Армянским царством. Он был самым верным союзником Митридата; его супруга-царица была любимой дочерью Митридата. Тигран распространил свои обширные владения от Кавказских гордо Месопотамии. Эти два могущественных царя были близкими друзьями, и по ходу нашей истории мы узнаем об их отважных совместных подвигах в кампаниях против римлян.

Если посмотреть на данные с персидской — а не с римской или греческой — точки зрения, то мы можем разгадать «тайну» удивительных монет с кометой, которые выпускали и Тигран, и Митридат. Кометы ужасали греков и римлян, но на Ближнем Востоке великое сияние в небе было знаком надежды. предвестником появления могущественного вождя. Когда в 87 г. явилась комета Галлея (это было через год после целиком резни римлян союзниками Митридата), вся Италия тряслась от ужаса: здесь кометы были предзнаменованием зла. Но на Ближнем Востоке величественная пара комет 135 и 119 гг. уже была интерпретирована как благоприятное явление, связанное с рождением Митридата и его приходом к власти. Итак, когда в 87 г. до н. э. явилась третья комета, ее посчитали еще одной гарантией великой судьбы Митридата. На Востоке комета Галлея, как казалось, возвещала божественное одобрение побед Митридата и Тиграна, одержанных до сих пор.

Комета на тиаре Тиграна — с явственно изогнутым хвостом. Этот изгиб — редкая черта, которая очевидным образом присутствовала в кометах-«знаменах» 135 и 119 гг. до н. э. По контрасту с ними хвост кометы Галлея всегда был прямым. Эти факты заставляют предполагать, что тиара Тиграна и его монеты намекали на две отдельные кометы с изогнутыми хвостами, появившиеся в 135 и 119 гг., — кометы, связанные с Митридатом, а не на комету Галлея. Комета, которую повелел изобразить Тигран, не только подтверждает положительное значение комет на Востоке, но может быть и публичным изъявлением преданности Тиграна делу Митридата[57].

Кометы Митридата 135 и 119 гг. появились в созвездии Пегаса. Такое положение их на небе помогает понять, почему он выбрал этого крылатого коня своей личной эмблемой. Пегас был символом, объединяющим Восток и Запад, как и сам Митридат. В греческих мифах Пегас был носителем молнии Зевса, но бессмертная крылатая лошадь пришла из месопотамской мифологии. Более того, комета в «лошадином» созвездии имела еще более глубокое значение для Митридата и его последователей, находившихся под влиянием персидской культуры. Солнечный бог Митра всегда признавал нового царя, посылая ему знамение через свое священное животное — коня[58].

Изогнутая форма хвостов двух комет также имела особое значение. В Анатолии такие хвосты-«полумесяцы» у новых звезд могли напоминать полумесяц и звезду — символ Понта. Но еще более внушало ужас сходство с определенным оружием. В мире Митридата кометы ассоциировались с войной потому, что они были похожи на огромные мечи, подвешенные в небе. У редких комет 135 и 119 гг. были изогнутые хвосты; китайцам они напоминали военные знамена. Но на Ближнем Востоке очертание полумесяца напоминало особенный меч — harpe в форме серпа, персидскую саблю-скимитар, особое оружие самого Митры[59].

Местное население Анатолии, Армении, Мидии, Сирии, Скифии и других земель древней Персидской империи (в отличие от римлян, которые комет боялись) — толковали кометы как знаки надежды, а не повод для отчаяния. Монеты с изображением комет Митридата и Тиграна обещали, что пришел великий царь, дабы исполнить древние предсказания о новой звезде на Востоке и спасти людей от тирании. С восточной точки зрения монеты указывали на поразительный и никем не замеченный факт. Еще за 130 лет до того, как Вифлеемская звезда привела волхвов, дабы они признали Спасителя в другом новорожденном, надежды на спасение сосредоточились на Митридате.

Мистические пророчества о разрушении последней в мире империи циркулировали задолго до рождения Митридата. В древности оракулы, сны, знамения и «продигии» (удивительные и пугающие события) зачастую интерпретировали как несущие в себе политическое значение, особенно во времена кризиса. По мере того как возрастали мощь и жестокость Рима, также росло и чувство грядущего краха. Многие оракулы и римляне, и неримляне трактовали так предсказание о конечной гибели республики. Некоторые поэтические версии включали в себя образы священного символа Рима — волчицы, вскормившей младенцев, близнецов-основателей Ромула и Рема. Кое-кто предупреждал, что потомство дикого хищника некогда разорвет свою собственную родину-мать на куски[60].

После поражения великого врага Рима Ганнибала во Второй Пунической войне (202 г. до н. э.) римляне захватили территории в Испании, Северной Африке, Греции и на Ближнем Востоке. Эта ранняя римская экспансия осуществлялась отнюдь нс по имперскому генеральному плану. Вместо этого сенат давал свое одобрение амбициозным полководцам, которые жаждали славы и богатств лично для себя, завоевывая чужие страны. В тех странах, которые римляне завоевали или которым это завоевание угрожало, римлян боялись, считая их кровожадными, жаждущими золота и триумфов. Историк Полибий рассказывал, что римские воины лаже гордились тем, что воюют аморально. По его словам, римлянам приказывали систематически убивать все живые существа перед тем, как начать грабить. Легионы, писал Полибий, оставляли за собой дымящиеся поля сражений и опустошенные города, улицы и поля, усеянные трупами убитых мужчин, женщин и детей и даже собак, овец и коров, порубленных на куски[61].

На Востоке надежды на спасение все возрастали. Самым знаменитым апокалипсическим откровением стало древнее иранское пророчество, известное как «Оракул Гистаспа» — персидско-вавилонского мудреца. Этот оракул предсказывал разрушение Рима огнем и мечом и приход царя-спасителя с Востока: о его рождении возвестит яркий свет с небес. Другое пророчество, зороастрийское апокалиптическое сочинение lll в. до н. э. под названием «Бахман Яшт», говорило о мстителе, князе-спасителе, который родится под знаком кометы; этот князь изгонит чужеземных тиранов из Азии. Древний египетский оракул обещал, что боги пошлют великого царя с Востока. Иудейское предсказание (Дан., 2: 7) о падении «последней великой империи» было написано в 165 г. до н. э. — всего за тридцать лет до рождения Митридата. Во время царствования Митридата пользовалась популярностью египетская книга о предсказаниях по звездам: кометы означали огромные военные потери для Рима в Азии[62].

Мрачные события, как казалось, подтверждали пророчества оракулов. После 191 г. до н. э. стала ходить страшная история, которую записал один собиратель народных преданий. В этом году римляне победили греко-вавилонского царя Антиоха III (из династии Селевкидов) при Фермопилах в Греции. Когда римляне-победители грабили тела погибших на поле боя, сирийский кавалерийский командир по имени Буплаг восстал из мертвых. Кровь лилась из двенадцати страшных ран. Хриплым голосом призрак предупредил, что Зевс пошлет «народ с отважным сердцем», дабы наказать римлян. Римские воины впали в панику, и их предводители, «весьма потрясенные этими словами», обратились к Дельфийскому оракулу. Однако Дельфийский оракул также высказался в зловещем тоне, угрожая страшным наказанием за преступления римлян в Греции и Азии.

На следующий день» римский полководец Публий впал в безумный транс; он бредил, говоря о страшных будущих войнах, о кровавых ужасах и «неописуемом опустошении» в Риме. Испуганные воины бросились в его палатку — многие даже погибли в давке. Римляне услышали, как их любимый командир воет: «Я вижу Великого царя из страны восходящего солнца; он соберет великое войско из множества народов, дабы уничтожить Рим!». Публий залез на дерево и заявил, что его самого пожрет вод к, священный символ Рима. Люди в ужасе смотрели на то, как волк напал на уважаемого ими полководца и сожрал его. От Публия осталась только голова — и голова продолжала предсказывать страшный конец. Вот такая якобы случилась кошмарная история; она широко разошлась, и люди в нее верили. В будущем многие вспомнили о ней[63].

Когда хищнические амбиции Рима стали возрастать, жутких предзнаменований стало еще больше: кровавые дожди, эпидемии, рождение страшных уродов, говорящие коровы… В тяжелые для Рима минуты еще с основания Города жрецы сверялись с Сивиллиными книгами — древними текстами, записанными на пальмовых листах и хранившимися в каменном сундуке под храмом Юпитера в Риме. Эти загадочные писания говорили о том, что «великий пожар с неба упадет на землю», и предсказывали страшное опустошение, насилие и войну для Рима.

Так называемая Третья книга оракулов Сивиллы (не путать с прорицаниями римской Сивиллы) была еще одним источником плохих новостей для римлян. Некоторые пассажи в ней были древними, но другие, очевидно, были составлены антиримски настроенными иудеями, жившими в Анатолии во время римской экспансии (160–140 г. до н. э. и 80–40 г. до н. э.).

Третья книга Сивиллы широко ходила в народе; она объявляла, что грядущий распад и уничтожение Рима произойдет, когда появится комета — «знак меча… и смерти» (кометы Митридата напоминали изогнутые мечи). «И тогда, — провозглашал оракул, — все народы Востока восстанут и объединятся, заставив Рим трижды вернуть те богатства, что он награбил. Они обратят в рабство двадцать римлян за каждого жителя Азии, что находится в рабстве в Риме»[64].

В 88 г. до н. э. (год, когда произошла великая резня римлян) греческий философ Афинион встретился с Митридатом и принес весть надежды Афинам. Завоевание Римом Греции (с 200 до 146 г. до н. э.) принесло с собой множество страданий. Например, в 167 г. до н. э. в Эпире римляне систематически обратили в рабство все население. Разрушение Коринфа в 146 г. до н. э. было еще одной трагедией, о которой греки никогда не забывали. Как раз перед резней 88 г. до н. э. Афинион произнес зажигательную речь перед отчаявшимися жителями Афин: «Оракулы отовсюду обещают, что Митридат — которого в Азии уже приветствуют как бога! — одержит победу»[65].

Эти сенсационные события и предзнаменования из стольких различных источников, предсказывающие падение великой империи и пришествие царя-спасителя, рожденного под восточной звездой, переплелись и стали играть огромную роль в истории Митридата при его жизни. Эти оракулы и кометы питали тот образ, в котором предпочитал видеть себя царь, и его официальную пропаганду. Пророчества помогли создать плодородную почву для народной поддержки его кампании против тирании Рима. Митридат — «восточный царь-спаситель оракулов и пророчеств» надеялся, что все народы «увидят в нем царя с Востока, которому судьбою предназначено осуществить разрушение Рима, предсказанное в оракулах»[66].

Широко распространенное на Древнем Ближнем Востоке поверье, что небесный огонь или свет возвещает о рождении искупителя, объясняет еще одну историю, которую рассказывают о Митридате. Когда он был младенцем, в его колыбель ударила молния. Митридат не пострадал, но молния оставила отчетливо видный шрам — в виде диадемы или короны — у него на лбу. Некоторые говорили, что удар молнии послужил основой для его прозвища Дионис в честь греческого бога освобождения, изменений и нового начала. Будущее величие Диониса было отмечено божественной молнией Зевса, пока он еще был во чреве матери. Митридат использовал это имя в своей пропаганде и разместил изображение Диониса на своих монетах — немедленно узнаваемый символ его противостояния Риму. Поклонение Дионису было запрещено римским сенатом в 186 г. до н. э., поскольку этот бог ассоциировался с мятежами рабов и восстаниями покоренных народов[67].

В греко-римском фольклоре удар молнии (который не приводил к смерти) предвещал великую честь и славу. Подобные верования существовали и на Востоке. Согласно писаниям магов (персидских зороастрийских жрецов-астрономов), царя-спасителя должна была отличать особая отметина на теле. Маги во дворце его отца увидели в шраме от молнии у Митридата знак божественного одобрения; шрам в виде диадемы говорил о том, что бог «короновал» его еще при рождении. Многие персонажи в истории, мифах и легендах были отмечены молнией, предсказавшей их будущее величие, — от царя Персии Дария I и Александра Македонского до Гарри Поттера из школы Хогвартс. Историю про молнию и Митридата, конечно, нельзя проверить, но ничего невероятного в ней нет: два из трех человек, которых ударила молния, остаются в живых. Главное — то, что все эти накопившиеся предзнаменования, пророчества, оракулы, мифические традиции и необычные естественные явления во времена Митридата объединялись в одно целое. У царя была уникальная возможность воспользоваться к своей выгоде этими сливавшимися восточными и западными верованиями[68].

Еще одно притязание Митридата, которое долгое время отвергали, как сказку, также получило поддержку в генеалогических и исторических данных. Митридат прослеживал род своего отца к персидским царям, а происхождение семьи своей матери — к Александру Великому. Он также заявлял, что земли, доставшиеся ему от предков, были подарены Дарием I, великим правителем из династии Ахеменидов, который объединил обширную Персидскую империю (ум. 486 г. до н. э.). Современные ученые чаще всего считали, что пропагандисты изобрели для Митридата благородное происхождение.

Македонские и персидские генеалогии весьма сложны; еще одна сложность — принятая у древних практика использовать одни и те же царские имена в течение многих поколений. (К счастью, обычно использовались и прозвища, и иногда у людей было больше одного прозвища — например, Митридат Евпатор Дионис.) Два исследователя истории Античности недавно пересмотрели данные античных источников, касающиеся происхождения Митридата. Их исследование показывает, что по отцовской линии Митридат, вполне возможно, был связан кровным родством с Дарием I, который женился на двух дочерях и на внучке Кира Вазраки, «Великого», основателя Персидской империи. Так что притязание Митридата на происхождение от Кира и Дария было не просто пропагандой. Дарий даровал земли предкам Митридата; они стали могущественной сатрапией (управляемая губернатором провинция), центром которой стал древний греческий город Синопа на Понте на Черном море.

Что же насчет происхождения от Александра? Митридат был родственником Барсины, персидской принцессы, которую Александр захватил после битвы при Иссе в 333 г. до н. э. У Барсины был сын от Александра; она поселилась в Пергаме, где поддерживала связь с семьей Митридата. Мать Митридата, Лаодика, царевна из Антиохии (Сирия), была потомком македонского полководца Александра — Селевка Никатора, основателя новой Македонско-Персидской империи, простиравшейся от Анатолии и Центральной Азии до Вавилонии и Ирана[69].

Мечтой Александра было смешать родословные греков и персов, а также и их культуры, основав великолепную гибридную цивилизацию. После того как Александр завоевал Персию, между македонскими и персидскими аристократами возникли в больших масштабах брачные альянсы. Родство Лаодики с Александром вполне вероятно, поскольку македонские аристократы имели общее происхождение, но это нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Современные исследования ДНК показывают, что генетический материал могущественных правителей, таких как Чингис-хан, был весьма щедро разбросан среди многочисленного «неофициального» потомства. Эта обычная практика — наряду с традицией содержания огромных гаремов среди македонских и персидских царей — служит дополнительным доказательством в пользу притязаний Митридата на то, что он являлся наследником — крови, земли и идеалов — величайших правителей Греции и Персии.

Как и с кометами и оракулами, действительно важным было то, что в Античности блестящее происхождение Митридата никто не оспаривал. И сам Митридат, и его сторонники, и его враги — все видели в нем живое воплощение представления Александра о слиянии Персии и Греции.

До конца своей жизни Митридат бережно хранил плащ, который, как считалось, принадлежал Александру. Как Митридат мог получить такую реликвию? Передавалась ли эта одежда в благородной македонской семье его матери? Или же Барсина подарила плащ своего возлюбленного родственникам Митридата в Пергаме? Древний историк Аппиан невольно дает нам ключ к разгадке. Аппиан пишет, что после кончины Митридата в 63 г. до н. э. римляне нашли в крепости Митридата плащ Александра наряду с сокровищами, которые Митридат получил от Клеопатры III, жены Царя Египта Птолемея VIII. Во время кризиса наследования в Египте царица отправила свои сокровища на безопасное хранение на остов Кос. Несколько лет спустя, в 88 г. до н. э., Кос передал эти сокровища Митридату. Но как же плащ, принадлежавший Александру Великому, мог оказаться в сокровищнице Клеопатры III?

Генеалогическая детективная работа дает нам ответ. Клеопатра, ее муж и отец все были прямыми потомками лучшего друга и полководца Александра — Птолемея. Когда Александр в 323 г. скончался в Вавилоне, Птолемей увез его тело — а может быть, и плащ — в Египет, чтобы поддержать свои притязания на наследование Александру. Муж Клеопатры вполне мог унаследовать эту драгоценную реликвию от своих македонских предков[70].

Опять-таки не так важно, откуда на самом деле взялся плащ. Все — в том числе и римляне — верили, что Митридат унаследовал плащ Александра и что это была подлинная, физическая связь с Александром Великим. Ношение плаща Александра было для Митридата не просто символом. В древних персидских придворных ритуалах платье, или хилат, почитаемого человека или правителя передавало, как считалось, и личные качества владельца, и его власть. Кир Великий подарил свое прекрасное пурпурное платье своему самому любимому другу; Дарий III видел сон, что Александр надел его царское платье; многочисленные другие примеры этого ритуала (по-древнегречески «дорофорикэ») фигурируют и в Ветхом Завете, и в остальной ближневосточной литературе. Это древнее понятие послужило основной для хорошо известных легенд о плаще и платье святого Павла, которые носил Иисус. Эта идея живет и сегодня в таких выражениях, как «рядиться в тогу» и «облечь властью», и в желании получить одежду, которую носят люди, приобретшие культовый статус. К 2006 г. относятся два поразительных современных примера. В Ливане мусульмане-шииты толпами стекались, чтобы увидеть абайя, или платье, которое носил лидер хезболлаха Насралла; его показывали во многих городах. Между тем в США знаменитая парчовая накидка, которую носил Элвис Пресли (тоже «Король»), ушла за огромную сумму на аукционе вещей, связанных со знаменитостями (накидка Пресли, кстати, была украшена узором из блесток в виде комет)[71].

К временам Митридата биография Александра пользовалась культовым статусом, и, как мы увидим, у Митридата было много заметных общих черт с его идолом. Некоторые черты сходства были реальными, другие — приукрашены легендами, но последователи Митридата считали каждую параллель доказательством уготованной ему славной судьбы[72].

Очень мало что известно о юности Митридата. При этом интересно, что детство, проведенное «в тени», типично для великих людей, чьи подвиги впоследствии станут легендарными. То, что мы знаем о ранних годах Митридата, происходит из нескольких пассажей у Юстина и мимолетных замечаний других древних историков. Некоторые эпизоды в этих рассказах похожи на отрывки из волшебных сказок. Это заставило современных историков отбросить многие события в жизни Митридата, как пропаганду, выдуманную задним числом сторонниками царя[73].

Какая-то доля сомнения вполне оправданна. Митридат никогда не забывал о своем «публичном имидже», и некоторые его помощники были настоящими специалистами по пиару. Однако многие необычные детали в жизни царя считаются подлинными; их подтверждают исторические и археологические данные. Другие истории кажутся из ряда вон выходящими — однако ни одна из них не была невозможной. При этом значение увлекательной биографии Митридата выходит за пределы политической пропаганды. Действительно поразительно то, что его биография представляет собой параллель к обычной последовательности событий, которая, как правило, встречается в биографиях мифических героев в различные времена и в разных культурах.

Общая схема признаков легендарных и исторических персонажей, которые определяют их как «героев», была впервые выделена психологом Отто Ранком и исследователем в области сравнительной мифологии Фицроем Рэгланом. Эта модель была усовершенствована и приложена к десяткам героических фигур в мифе, истории и народном творчестве по всему свету — от древности до наших дней. В приложении 1 перечислены двадцать три признака, отличающие мифического героя. Есть и различия в том, как разные ученые интерпретируют ключевые события отдельных биографий, но фольклористы подсчитали, сколько таких признаков мифического героя, например, в биографиях Моисея, Эдипа и Кира Великого (20–23 признака); Иисуса, Мухаммеда, Геракла и короля Артура (18–20); Александра Великого, Будды, Жанны д'Арк и Робина Гуда (13–16); Гарри Поттера (14); Спартака (12) и Джона Ф. Кеннеди (5)[74].

Еще со времен Античности Митридатом восхищались многие, как борцом с империализмом, несмотря на то что в этой борьбе он явно потерпел поражение. Но современные западные историки обычно изображают Митридата как «восточный» злой рок Рима, а не героическую фигуру. Наверное, именно поэтому никто и никогда не пытался подсчитать, до какой степени жизнеописание Митридата отвечает признакам эпического героя. В какой мере его история соответствует уже устоявшимся критериям бессмертной легенды?

Отдельные подробности быстро складываются в характерную картину. Рождение и приход Митридата к власти предсказаны пророчествами. Его отец, царь Митридат V и мать, царевна Лаодика, могли быть родственниками по переплетающимся македонско-персидским ветвям генеалогий. Зачатый под редкой звездой — кометой 135 г. до н. э. — младенец Митридат пережил удар молнии. Он ассоциировался с богами Митрой и Дионисом и — как и Александр Великий — считал своим божественным предком Геракла. Юношей Митридату удалось не стать жертвой заговоров с целью его убийства, устроенных его опекунами, экспериментируя с противоядиями; в конец концов он изобрел секретное питье, которое защищало от всех ядов. Подростком Митридат куда-то исчез. В течение семи лет никто не знал, жив или мертв наследник понтийского трона. Как покажут следующие главы, к годам юности Митридат уже набрал впечатляющее количество признаков — 10 — по шкале эпического героя. Я постараюсь избежать дальнейших «спойлеров», но к концу своей долгой и драматичной жизни Митридат исполнил все оставшиеся требования для того, чтобы попасть в список мифических героев, набрав полный счет в 23 пункта (см. приложение 1).

Исторические персонажи, для которых есть полные письменные свидетельства, обычно набирают 5–10 пунктов. Высокий «счет» Митридата говорит о том, что многие аспекты его биографии сохранялись в устной традиции, в фольклоре. Некоторые события (кометы и пророчества, генеалогия, токсикологические эксперименты, мастерство в верховой езде) задокументированы, в то время как другие выкристаллизовались вокруг зерен истины или же были преувеличены или вообще выдуманы — хотя ничто из того, что сообщается в источниках, не является совсем уж невероятным. Митридат блестяще представлял себя как спасителя греческой и персидской цивилизаций и бич Рима. Несомненно, он поощрял положительные интерпретации оракулов и предзнаменований, покушений на его жизнь, чудесных спасений, славных подвигов, дерзких поступков и других жизненных событий в свою пользу. Но многое из того, что историки считают намеренной выдумкой, изобретенной в качестве пропаганды, скорее всего было результатом постепенного естественного процесса. В «эффекте снежка», свойственном фольклорной традиции, факты биографии Митридата смешивались с возможными, потом — с просто вероятными событиями. Между романом и реальностью, пропагандой и возможностью лежит подлинная история. Когда мы будем рассматривать те события в жизни Митридата, которые кажутся нам невероятными, стоит помнить, что в научной теории возможности/вероятности возможность приложима только к будущим, а не к прошлым событиям. Даже если что-то, произошедшее в прошлом, вряд ли могло случиться, это не означает, что этого не было. Конечно же со временем в истории Митридата возникло все больше и больше деталей повествования, которые соответствовали архетипу героя. Высокий «счет» Митридата — это результат накопления мифических мотивов в устной традиции вокруг подлинных событий, работа современных Митридату «пиарщиков» и действительно удивительная биография царя[75].

Можно подумать, что и сам Митридат где-то понимал «сценарий» жизни мифического героя и старался его осуществлять. Обстоятельства своего рождения и многие другие события он, конечно, контролировать не мог, однако кажется, что с самого раннего возраста Митридат вполне сознательно делал из себя героя своей собственной эпической саги. Еще ребенком Митридат слышал оракулы, окружавшие его рождение, и жадно впитывал биографии знаменитых предков и других «ролевых моделей» из мифа и истории. Под его кудрявыми локонами был скрыт тот самый, Особенный шрам от молнии в виде диадемы. Было бы совсем неудивительно, если бы сам Митридат стал считать себя мифическим героем и решил вести себя как таковой. Большинство ключевых элементов «героического сюжета» были ему доступны — еще за 2 тысячи лет до того, как современные исследователи мифов назвали персидского царя Кира Великого воплощением исторического героя. Другой кумир из реальной жизни — Александр Македонский — также следовал героическим образцам, которые можно было проследить и в мифах о божественных Митре, Дионисе и Геракле[76].

Фольклористы даже придумали слово, которым называется то, как действия людей в реальной жизни определяются легендами, — ostension. Остенсия объясняет, как широко известные мифы и легенды иногда определяют модели поведения обычных людей, заставляя их разыгрывать или исполнять определенные элементы из мифологических повествований, таким образом перенося миф в реальность. События вдохновляют рассказы о них, а рассказы влияют на события[77]. Понятие остенсии — это еще одна причина, по которой некоторые эпизоды из жизни Митридата, как кажется, отражают греческие мифы и театральные пьесы. Если Митридат руководствовался чем-то вроде сценария жизни мифического персонажа, это помогает объяснить его феноменальную самоуверенность и способность снова действовать после чудовищных неудач. Вера Митридата в то, что он — герой классического типа, с рождения предназначенный для славной судьбы, была истоком его упорства и изобретательности в моменты кризиса. Он твердо решил, что его будут помнить во все времена.

Митридата показали его отцу только тогда, когда мальчику исполнилось пять лет (это был персидский обычай: это должно было защитить царя от горя на тот случай, если дитя умрет во младенчестве). До этих пор маленький царевич жил с матерью, царицей Лаодикой, наложницами и детьми в гареме. Митридат слушал захватывающие мифы и легенды, которые пересказывали женщины, а также их охранники и доверенные лица — евнухи, кастрированные мужчины, которые были надежными доверенными лицами, полководцами и могущественными советниками при дворах, находившихся под влиянием персов. Замечательно, что из множества имен евнухов, которые дошли до нас от Античности, половина — из времен правления Митридата; этот факт напоминает о постоянных придворных интригах той эпохи[78]. Действительно, дворцовые заговорщики хотели разделаться с молодым царем после безвременной кончины его отца. Но все это пока в будущем. Пока старый царь был еще жив, он наблюдал за образованием своего наследника. Как только мальчик отпраздновал свой пятый день рождения, наставники начали погружать его в культуру классической Греции и персидскую науку царствовать.