Митя Метелкин в стране синих роз

Лес загадочных звуков

Бабуля Грибуля закончила свою вечернюю быль и сказала весело и строго:

– А теперь, озорники-проказники, я послушаю вас. Какие добрые дела сделали вы сегодня?

Ребята закричали наперебой:

– Я маме кашу сварил!..

– Я поливала деревья!..

– А я громко пел с балкона, чтобы всем было приятно!

– В следующий раз пой потише,- попросила Бабуля.- Ты испугал бегемота в зоопарке.

Она подозвала ребят ближе к дереву и метко бросила каждому в руки – что бы вы думали? Шоколадный желудь! За ним пачку мороженого! А за ней – мандарин.

– Уфф! Уфф! – запыхтел на станции Бабулино-Грибулино паровозик. На паровозьем языке это значит: "Пора в путь!"

Мальчишки и девчонки побежали к разноцветным вагонам. На светофоре зажегся зеленый свет. Поезд тронулся. Он возвращался в Бамбаламск.

– Спасибо! До завтра! – кричали Бабуле ребята и махали из вагонов руками.

Вдогонку за поездом помчался со страшным топотом отставший пассажир – Осел Ипполит.

– А теперь – спать, дорогие гости! – приказала Бабуля.- Завтра рано вставать. Лично я, как только выглянет солнце, должна разбудить Поливальщика улиц.

И она свистнула в два пальца, вызывая крокодила-лифтера.

– Спокойной ночи! – сказали Митя с капитаном и пошли на жвачковоз. Робот Кибрик шагал за ними молча и медленно.

Возле трапа робот остановился.

– Дядя Митя! – позвал он негромко – Ты совершенно забыл о том, что… о том, что… о том, что…

Его голос делался все тише, зеленые глаза угасали, а железные ноги начали заплетаться.

– Клянусь геометрией, он сейчас упадет в обморок! – встревожился капитан Медиан.- Что с ним такое, елки-палки?

– Акку… Акку…- еле слышно проговорил Кибрик.

– Акула! – догадался капитан. – Его, наверное, укусила акула!

– На поляне – акула? – удивился Митя.

– А почему бы нет? – сказал Медиан. – В Удивляндии все может быть!

– Так почему мы ее не видели?

Капитан на секунду задумался.

– А потому, – ответил он решительно, – что это была акула-невидимка!

– Акку… – прошептал Кибрик и затих.

– Аккумулятор! – вдруг понял юнга Метелкин.- "Акку" – это значит "аккумулятор", а не "акула"! У Кибрика разрядился аккумулятор, – да-да! – мне его показывал Петя. Это такая электрическая батарея, на которой работают роботы.

– Гм-м! – прокашлялся Медиан. – Я, кажется, немного ошибся. Но это, клянусь геометрией, последняя ошибка в моей жизни.

Кибрика подключили длинным шнуром к электрической розетке корабля.

– К утру оживет, – сказал Медиан и ударил в медный колокол. Это был сигнал: "Всем спать!" Но Мите спать ничуточки не хотелось. Он лежал в кубрике на узкой койке и вспоминал слова робота: "Ты совершенно забыл о том, что… о том, что…"

О чем же Митя забыл? Он думал изо всех сил, но догадка ускользала от него, как ртутный шарик. Попробуй-ка поймай ее в голове, набитой удивительными приключениями!

И все же Митя поймал. Он вскочил с койки, бросился будить капитана.

– Вставайте, вставайте! – тряс он его за плечо. – Мы забыли!.. Мы совсем забыли!..

– Хр-р-р! – храпел Медиан, как три мотора. Чтобы его разбудить, надо было выстрелить из пушки, а где ее взять?

Тогда юнга Метелкин сбежал по трапу и помчался к Дереву Добрых Дел.

– Подними меня к Тянучке! – попросил он сонного Крокодила.- Это очень важно!

– Лифт не работает, – зевнул Крокодил. – Приходи утром. И грозно добавил:

– А будешь еще шуметь – я тебя съем.

Тут по Митиной щеке скользнула шерстяная нить. "Снова вытянулась из Тянучкиного платья!" – догадался Митя. Как вы думаете, что он сделал? А? Ну, конечно же, подергал за эту нить! И Тянучка, которой не спалось, съехала по веревке на поляну.

– Привет! Что случилось?.

– Король всех лентяев, – сказал Митя, – собирается покорить трудолюбов. Я узнал об этом в пиратской пещере.

– Так что же ты молчал?!

– Забыл,- виновато вздохнул Митя.- Помнил, помнил – и вдруг забыл…

– Эх, ты! – сказала Тянучка.- Стой здесь.

Через минуту она вернулась с роликовыми коньками:

– Быстрее надеваем – и в Бамбаламск. Надо предупредить трудолюбов.

Коньки были особенные – чтобы ездить по рельсам. Тянучка ехала впереди. Рельсы тихо звенели.

Взошла луна, ее лимонный свет отразили зеркальные верхушки деревьев – и Митя заметил на шпалах оранжевую наклейку от ящика с мандариновой жвачкой. Ее, наверно, выронили из поезда. "Красивая", – подумал Митя и подобрал наклейку.

Лес был полон загадочных звуков. Треск, шорохи, скрип… Вот в чаще вспыхнули чьи-то желтые глаза… Вот кто-то сонно забормотал в папоротниках…

У Мити душа ушла в пятки, но лохматая Внучка уверенно ехала вперед, и Митина душа потихоньку вернулась на место.

Проехали небольшую платформу с вывеской: "Станция Лепестки". И вдруг из-за поворота выскочил черный зверь. Он бросился к Внучке, но девчонка не испугалась. Присела на корточки, стала гладить страшного зверя, приговаривая:

– Пушок… Пушок… Ну, что у тебя стряслось?

После этих слов зверь показался Мите не таким уж большим. Можно сказать, даже маленьким. Это был Кролик, которому Цветовод Корнеплод обещал снять голову вместе с шеей.