Мое самоубийство

ТО, ЧТО ДЛИТСЯ СЛИШКОМ ДОЛГО

Ко мне снова зашел Филипп. И сказал следующее:

— Иногда что-то внутри нас длится слишком долго. Вчера в кафе я увидел, как один старик потянулся трясущейся рукой к корсажу юной девушки, которая принесла ему кружку пива. Это было отвратительно. Я твердо решил умереть прежде, чем стану похожим на того мерзкого старика. Ибо нам всем грозит одна и та же опасность. Сердце не хочет забывать. Есть возраст, когда наша потребность в любви объясняется стремлением к продолжению рода. Но позднее, когда человек уже не способен выполнять эту полезную функцию, его все еще могут обуревать желания, которые потеряли всякий смысл. Впрочем, я не очень хорошо понимаю, кто отвечает за дисгармонию, от которой страдает индивидуум: общество или природа. Вопрос, в общем-то, тщетный, так как все переплетено. Я тебе говорил, что каждый день хожу искать немного нежности у Адриенны. Она позволяет мне подолгу смотреть ей в глаза и робко поглаживать плечо. Я мог бы часами созерцать восхитительную линию ее затылка. Когда она рядом, я обретаю уверенность и даже веру; я знаю, что в жизни существует что-то бесконечно хорошее. Нет ничего лучше «свободной любви», осуждаемой порядочными людьми. Я заметил это слишком поздно. Долгое время я жил несбыточными мечтами и сжимал в объятиях одну пустоту. Видя мою робость, Адриенна иногда ободряюще улыбается. Готовый уже потянуться к ней, я замираю в нерешительности: мне становится неловко. Она молода, а я уже нет. Я гожусь ей в отцы... Понимаешь?

— Да, понимаю.

— Другому было бы достаточно погладить ее мягкую кожу. Я же, я истосковался по нежности. Подумай, как часто мужчина и женщина украдкой обмениваются взглядами, встречаясь на улице или в каком-то общественном месте. Скованный моралью или робостью, человек подавляет свои инстинкты: в мире миллионы голодных сердец. В полной темноте, где не будут видны мои седые волосы, я хотел бы страстно сжать в объятиях женщину, которая испытывала бы те же чувства, что и я. Это невозможно. Все мы обречены на одиночество. Один французский врач даже сказал: «Большинство людей умирает от тоски». Но жизнь все равно продолжается. Природе нужно сближение полов лишь на короткое время, и тщетно человек будет искать в любви долгого счастья. Человеку не избежать печали, потому что он обладает воображением, потому что он мыслит и потому что он уже не животное.

— Филипп, ты прав. Есть сердца, которые глупая мораль обрекает на слишком короткую юность и слишком долгую старость. Старость никчемна. Если бы я сотворил этот мир, я поместил бы любовь в конец жизни. Тогда до последнего мгновения людей поддерживала бы смутная чарующая надежда.