Через несколько минут мы уже стояли у дверей Лутте.
— Ни слова ему! — прошептал мне муж, — я ему скажу, что посчитаю нужным.
Я кивнула. Мне нравилось, когда Вилли становился таким уверенным. Он брал всю ответственность на себя, и я чувствовала себя настоящей женщиной. Мой муж защитит меня от любого самого страшного вулкана, даже если этот вулкан зовут Кэрн!
Лутте открыл нам дверь. По телевизору на весь дом звучала песня: "Несутся шумные года, Кэрн — президент наш навсегда!"
Услышав эти слова, я резко захлопнула дверь. Но Лутте открыл ее опять.
— Да, не грустите вы так! Выборы каждые два года! За Вилли тридцать процентов проголосовали!
В руках он держал бокал с какой-то синей жидкостью и весьма противным запахом.
— Мы выпьем за эти тридцать процентов! За их чудесное размножение, уважение, извержение и пораже…
Он осушил бокал полностью и наконец заметил наши недовольные лица.
— Ой, простите, как нехорошо, как нехорошо пить в одиночку!
Он куда — то убежал, потом вернулся с двумя бокалами, полностью наполненных все той же жидкостью с противным запахом, встал на одно колено и торжественно протянул их нам:
— Пейте мою амброзию и станете богами!
Я скривилась, но Вилли взял бокал и выпил его до дна. Я с испугом смотрела на него. Кто знает этого Лутте, что он туда налил ради научного эксперимента. Но Вилли даже посвежел от этого необычного напитка.
— Мне понравилось! Надеюсь, я не умру прямо сегодня!
Лутте, приплясывая, пропел:
— Это амброзия богов! Средь звёзд и белых облаков, у синих сладких берегов великий Лутте — царь умов!