Мотылек-самоубийца [СИ]

14. Жизнь

Голос Финна по комлинку слышен через треск и шипение. Она отходит достаточно далеко от жилища, чтобы ее никто не услышал и чтобы иметь возможность поговорить с ним спокойно.

— Рей, — Финн обращается к ней в своей обычной сбивчивой манере. — Здесь все очень неспокойно…

— Что ты рассказал По?

— Ничего. Только то, что ты нашла чувствительных к Силе и решила их обучать. А мне больше незачем было с тобой оставаться, и поэтому я вернулся.

— Так какие новости?

— Все очень серьезно. В Центральных мирах повсюду восстания, но это дается им большой ценой. Хакс не церемонится: они просто стерли несколько мегаполисов. Вместе с правительствами и всеми жителями. Но внутри Первого Ордена продолжается противостояние. Недавно кто-то подорвал один из звездных разрушителей. Говорят, до этого оттуда ушла половина людей. Они бегут к тем, кто откололся.

У Рей сердце заходится от этих новостей — несмотря на ужас от истребления мирных жителей, она начинает дышать чаще.

— Это конец Первого Ордена…

— Нет, — произносит Финн с горечью. — За Хаксом слишком много офицеров и политиков со связями. Они по-прежнему вербуют достаточно солдат, а в кораблях и оружии у них нет недостатка. На них работает больше половины верфей и корпораций Галактики.

Рей обмирает.

— Тогда как Сопротивление я оставила без защиты, — слабым голосом заканчивает она.

Может быть, это имел в виду тот призрак? Она своими руками приблизила конец для них всех: Бен чудом избежал смерти, люди Первого Ордена уже погибают, сражаясь между собой, и убивают мирное население, а скоро придет черед повстанцев. Она сделала только хуже.

Как и Бен. Если бы он остался у руля Первого Ордена, не пытаясь ничего предпринять, Хакс не зверствовал бы сейчас.

Они оба были обмануты видениями. Возможно, лучшее, что они могут сделать, — это не вмешиваться?

— Рей, — с чувством произносит Финн, — ты не должна себя винить… Знаешь, у меня есть одна идея.

Друг понижает голос, который звучит так, будто он прикрывает комлинк рукой, когда говорит следующее:

— Я выяснил, что мой взвод — тот, в котором служил я, — ушел с отколовшимися. Я хочу связаться с ними и, возможно, мне удастся наладить диалог между их офицерами и По.

У Финна всегда есть идеи. Даже если они не всегда срабатывают.

— Хорошо, — Рей пытается скрыть отчаяние в голосе. — Пожалуйста, держи меня в курсе.

— Как у вас дела?

— Все в порядке. Мы в безопасности. Здесь есть чем заняться.

Это правда. Изо дня в день они следуют заведенному распорядку.

Утром, перед завтраком она проводит тренировку. Они бегают, иногда учатся карабкаться по скалам, а иногда оттачивают равновесие — местность здесь как нельзя лучше подходит для всего этого.

После завтрака Рей учит детей грамоте и читает небольшие и самые простые отрывки из текстов. Все, что касается баланса, медитации и дыхания.

До обеда дети играют. Вернее, играют близнецы: они устроили себе что-то наподобие убежища в маленькой пещерке неподалеку от их жилища и снесли туда все свои сокровища, прихваченные с Корусанта.

Твилечка же предпочитает сидеть у костра или прогуливаться среди скал в поисках ягод. Иногда она даже уходит совсем далеко, но Рей никогда не теряет ее в Силе. Девочка слишком замкнута и неразговорчива, даже мрачна, и если в младших детях Сила ощущается ровной и ясной, то в этой ученице есть какое-то внутреннее противление. Рей не знает, как лучше к ней подступиться, а потому дает девочке побыть наедине с собой.

Во второй половине дня они поднимаются к озеру.

Это любимое времяпрепровождение ее учеников. Там она проводит тренировку по фехтованию на обычных деревянных палках. Потом они купаются, а после учатся управлять Силой с помощью незатейливых упражнений, которые Рей выудила из древних текстов. Как, например, то, в котором нужно концентрироваться на медитации, игнорируя все прочее, тогда как остальные вокруг должны тебе всячески мешать.

Ее знания ограничены, и учит она их скорее по наитию, и не только обращению с Силой, но и совершенно простым и обыденным вещам, таким как грамотность, счет и механика. Рей размышляет, заинтересовали бы твилечку основы пилотирования? Возможно, это позволило бы наладить между ними более доверительные отношения.

Она понимает, что скоро ее знаний будет недоставать и что многие годы ей необходимо будет посвятить сбору информации. Возможно, в каких-нибудь древних архивах еще хранятся знания о том, как познавать в себе Силу, и найдутся ответы по поводу света и тьмы. Потому что, хотя Рей имеет представление о добре и зле, она не может дать четкого определения ни той, ни другой стороне.

Иногда ей отчаянно хочется спросить совета у Бена. Уж он-то точно знает гораздо больше и о самом процессе обучения, и о философии. Наверняка, он получил отличное образование и гораздо дольше был учеником Люка. Но она медлит.

Судя по всему, у Бена есть свое видение вопросов, связанных с Силой, и оно расходится с ее. Так стоит ли искать ответа, зная заранее, что он ей не понравится? С другой стороны, сам Бен никоим образом не проявляет интереса к ее ученикам. Он принимает то, что она делает, как должное, но сохраняет вежливую дистанцию, не вмешиваясь.

— А как он?

Вопрос Финна застает ее врасплох: она не знает, что именно можно сказать о Бене. Он кажется ей слишком спокойным, и она боится, что под этим спокойствием он прячет боль, растерянность или надломленность. Она ничего не спрашивает у него: возможно, он что-то для себя должен решить, и ему нужно время.

С момента их возвращения к ее убежищу прошло две недели. Она и дети делят хижину на четверых; им вполне хватает места. Бен не живет с ними — он обосновался на «Соколе».

Наверное, можно сказать, что они живут как соседи. Она даже видит его не каждый день.

Иногда Бен с Чуи совершают вылеты, разбираясь с одному вуки известными делами, о которых ни тот, ни другой не распространяются.

В первый же свой вылет они пригнали корабль Бена, который дал ему Лэндо. Это было верное решение: у них должен быть запасной транспорт. Рей не против того, что Бен распоряжается кораблем Хана. В конце концов, у него больше прав на «Сокол», чем у кого-либо.

С тех пор как они вернулись сюда, Рей так и не оставалась с Беном наедине.

Видятся они, когда изредка ужинают все вместе у ее костра или когда она приходит навестить их на стоянке. Пару раз Бен появлялся у ее жилища поздно вечером, очевидно, желая застать ее одну у костра, когда дети уже улягутся спать. Но, завидев издалека, что она не одна, он разворачивался и уходил прочь, не желая присоединяться.

Возможно, здесь слишком много всего: те мысли, которыми он не хочет делиться, ее ученики, повседневный быт.

Иногда Рей ловит на себе его пристальный, будто просящий взгляд. Иногда он останавливается вблизи от нее в сомнении, поводит пальцами совсем рядом с ее рукой, или талией, или бедром, — когда думает, что она не замечает. Но все, что между ними сейчас есть, — это простое, незамысловатое общение двух взрослых, живущих по соседству.

— С ним все в порядке, — отвечает она уклончиво.

Неизвестно, что удается расслышать в ее голосе Финну, но он некоторое время молчит на том конце связи.

— Я свяжусь, как будут новости, — заверяет он и заканчивает разговор.

Этим вечером она чувствует себя ужасно вымотанной. Она не видела Бена уже два дня. Оставив учеников сидеть у костра под ответственность старшей ученицы, Рей отправляется спать.

Просыпается она ближе к полуночи. Снаружи раздается чей-то приглушенный голос. Спросонья она оглядывает хижину: лежанки до сих пор пусты. Сквозь дверные щели виднеется по-прежнему яркий свет пламени, будто там, у костра, не только не собираются спать, но и подбросили побольше топливных блоков, чтобы сидеть еще очень долго.

Она встает, неслышно ступает к двери и приотворяет ее.

Это Бен.

Бен сидит у костра и рассказывает ученикам… — Рей прислушивается к его низкому мягкому голосу, разбирая слова, — больше всего это напоминает притчу или сказку.

Да, наверное, так и есть.

Он в своем черном плаще с откинутым капюшоном, с шрамом, куда более отчетливым и зловещим в свете пламени, с отражающей теплые блики механической рукой, с бесстрастным и застывшим выражением лица, сидит с ними вместе на земле, обхватив руками колени.

По одну сторону от него на некотором расстоянии замерли близнецы, заглядывая ему в лицо с изумлением и даже некоторым восхищением. По другую — твилечка. Она грустит, глядя на пламя, в ее глазах даже видны слезы. История, очевидно, не из веселых.

Рей не хочет разрушать то, что происходит сейчас в свете пламени у ее хижины, — она так же неслышно прикрывает дверь и снова ложится на лежанку, но еще долго не может закрыть глаза.

С тех пор Бен появляется в их лагере куда чаще. Иногда он завтракает или обедает с ними, иногда присоединяется на прогулку к озеру.

И больше не разворачивается, завидев, что вечером у костра она не одна.