Мой худший друг

Глава 23

Тим

Не шевелюсь. Не дышу даже, будто боюсь ее вспугнуть.

Постоянно о тебе…

Вроде три слова, а мир с ног на голову переворачивается. Еще чуть-чуть, и меня можно будет спокойно подключать к ИВЛ. Сам просто не справлюсь.

Сжимаю руки в кулаки.

Арина сидит спиной к окну, поэтому блеклый фонарный луч не касается ее лица. Его попросту не видно. А я хочу смотреть. На нее. На губы, глаза…

Оказывается, иногда просто чувствовать мало. Нужно видеть.

Снова перемещаю ладони ей на талию, чуть сжимаю. Минутой позже дотрагиваюсь до подбородка, щеки, прохожусь пальцами по распущенным волосам.

Ариша не шевелится. Только руку к моей груди прижимает. Снова под сердце.

– Это обоюдно, – шумно выдыхаю ей в губы. – Мысли. Тоже думаю. Постоянно. О тебе, – выдаю разбивкой. Чащу и словами, и сердцем.

Трогаю ее снова, будто боюсь, что исчезнет, а она может. Эта точно все может.

– Тим…

Мое имя звучит совсем тихо. Мы оба звук на максимум убавили. Шепотом переговариваемся.

Фиксирую ладонью Аринкин затылок и плавно притягиваю к себе. Касаюсь ее губ своими. Аккуратно, сначала без напора. Просто потому, что жизненно необходимо ее почувствовать. Минутами позже с животной дикостью, яростью. Поглощая без остатка.

Точно жру ее и лапаю. Без прикрас.

– Ты такая красивая… такая красивая, – шепчу урывками между поцелуями.

Прижимаю ее к себе крепче. Ближе. Не оставляя и миллиметра между телами.

Арина всхлипывает. Отзывается на каждое прикосновение.

Ее пальцы перебирают мои волосы. Она запрокидывает голову, кажется, не понимая, что дает зеленый свет. Открывает доступ к шее.

Не упускаю возможности. Как больной тяну носом запах ее кожи и только потом целую. Оставляю дорожку из мягких прикосновений.

Кладу ладонь ей на бедро. Пальцы скользят под кромку платья.

Внутри все огнем горит. Эмоции смешиваются с возбуждением и требуют выхода.

Глубокий вдох, крепче вжать ее в себя, накрыть блондинистую голову руками и прижать к груди. Сильно-сильно.

Меня штормит. Я ее сейчас от самого себя прячу.

Слышу ее тихое недовольство. Она что-то бормочет. Ругается.

Прическу я ей порчу.

Потерпит. Лучше так, чем… Неважно.

Делаю шаг назад. Отдаляюсь, выпуская ее из рук. Пячусь. Растираю лицо ладонями и зажигаю свет.

Аринка морщится. Сидит растрепанная и ошарашенная. Губы ярко-розовые, грудь вздымается.

Ее взгляд мечется по моему лицу, ползет ниже, как раз туда, где натянулись джинсы.

Громова сглатывает и аккуратно сползает с подоконника. Оттягивает подол платья, поправляет волосы, небрежно убирая их за уши.

– Пятая серия, ты говорила? – хриплю, пытаясь прийти в себя.

Арина только кивает.

Беру ноутбук и, плюхнувшись на кровать, вбиваю в поисковике название сериала.

За Аринкой слежу перманентно. Она молча проходит мимо. К двери.

Уйдет? Сейчас, серьезно?

Меня подмывает что-нибудь сказать или вскочить на ноги, но до того, как я это делаю, свет в комнате снова гаснет.

– Ярко, – поясняет Арина и забирается ко мне под бок.

Сглатываю.

Она издевается сегодня, походу.

– Пятая серия, – смотрит в ноутбук, потом на меня. – Чего? – так удивленно, блин.

– Да так.

– Можно на тумбочку поставить или на стул.

– А… Да, – цепляю стул ногой и придвигаю к кровати.

Арина тем временем устраивается рядом, накрывая ноги пледом. Она сегодня без колготок, и, честно говоря, так даже лучше. В прошлый раз я полночи о ее ногах в черном капроне фантазировал…

– Все же нормально? – спрашивает, вглядываясь в мое лицо, которое освещает свет от ноутбука.

И смотрит так еще, взволнованно, что ли.

– Да.

– Просто ты так отреагировал, я не поняла, хорошо это или плохо.

– Прекрасно, – закидываю руку ей на плечи и притягиваю ближе.

– Точно?

Киваю.

– Каникулы скоро, – вздыхает и снова на меня смотрит.

– Кайф же.

– Мы с мамой летим отдыхать. На всю неделю.

На такое я не рассчитывал, вот совсем. Неделю ее не видеть – это вообще теперь реально?

– Если на всю неделю, то эти выходные мои, поняла?

– В смысле?

– Если зову с собой, значит, едешь без всяких сопротивлений.

– А уроки?

– Днем, – целую ее, – а лучше утром. Вечера точно мои.

Арина облизывает губы. Заглядывает в мои глаза. Улыбается, а потом едва заметно кивает.

– Хорошо. Твои, – обхватывает мои щеки ладонями.

– Отказы не принимаются, имей в виду.

– Отказы в чем?

Ее бровь ползет вверх. Я мешкаю, не сразу соображая, что звучит двусмысленно. Да блин, не звучит. Это я со своей манией так воспринимаю, а она явно подкалывает.

– Договоришься, и будет во всем.

– Размечтался, – целует, но уже в шею.

Мгновенно напрягаюсь. Стоит только ее губы на своей коже почувствовать. Если это была провокация, то она удалась.

Аринка милейше улыбается и перелезает на мои колени.

Мы снова оказываемся друг напротив друга.

Чтобы не дать разгуляться своим же рукам, подтаскиваю плед и накрываю им Аришку по пояс.

Ладони кладу поверх плотного материала, где-то в районе ее бедер.

– Мне так хорошо, – шепчет мне в губы. – Совсем-совсем уходить не хочется.

– Я тебя и не отпущу, – улыбаюсь как дурак, переплетая наши пальцы.

– Не агри его. Нужен хороший хил, так не пройдем. Король, блин!

– Да че?

– Да все! – бью кулаком по столу и стаскиваю с башки наушники. – Пять минут, – говорю в микрофон, наблюдая, как нас из-за этого осла добивают.

Дюша матерится.

Отталкиваюсь ногами от пола и откатываюсь на кресле вглубь комнаты. Все бесит. Сегодня так особенно.

Пятый день каникул.

Удивительно, но я впервые жду их окончания. Честно говоря, это самая тухлая неделя за все время, что я себя помню. Пятые сутки дома сижу, даже в город ни разу не выбирался. Хожу по одной траектории: кухня – комната.

Мама в шоке.

А все Громова. Умотала на свои моря.

Проверяю телефон впервые за последние три часа. Пара сообщений от Короля, ну это еще до катки. Катюха звонила, потом Дан. От Аринки сегодня тишина. Неудивительно.

Закрываю глаза.

Внутренне бешусь, внешне стараюсь не реагировать вообще ни на что. Дается сложно. По сотому кругу наш скандал прокручиваю. Уже и так, и эдак…

Сам вспылил – с одной стороны. С другой – какого фига она мне не сказала?

Началось все вчера, часов в десять вечера.

Арина скинула фотку. У меня за эти пять дней в телефоне уже целая коллекция ее селфи образовалась.

Улыбается. Глаза горят. И вроде все как всегда, если не брать в расчет чувака на заднем плане и то, что вместо фото она закинула видео. Десять секунд, на которых прекрасно слышно, как этот самый чувак ее Аришей называет. «Сын маминой подруги», блин!

Оказалось, они туда не вдвоем полетели. Их там пятеро. Они и мамина подруга с детьми. Сыночек – Аринкин ровесник, и она об этом вот уже пятый день успешно умалчивает.

Я психанул. Пожелал ей хорошего отдыха со всякими уродами. Ариша в долгу не осталась, послала в ответ.

Как итог почти сутки игнора.

Но если в отношении самой Громовой повода не было, то вот «сын маминой подруги» явно напрашивается. Откуда знаю? Взломал его страницу.

Сначала полночи психовал, ну а потом само накатило, бук, можно сказать, в руки попросился.

Этот урод ее сторисы в купальнике своим дружкам пересылает. Хвастается, как они с ней там зажигают. В воображаемых подробностях все. Убил бы гада.

Прочитал пару таких переписок, сагрился еще больше. Заскринил, скинул Громовой. Итог – я еще и виноват. Не доверяю ей, видите ли. А, ну и, конечно, не имел права рыться в чужой переписке.

Первым аргументом она больше апеллировала, но мой мозг почему-то уцепился за второй. Сложилось впечатление, что она этого козла защищает, а меня обвиняет.

Схлынувшая злость опять накатывает, и, вместо того чтобы успокоиться, я снова звоню Арине. Вчера телефон вырубил, чтобы не завязнуть в этой тупой ругани, а сегодня сам инициирую всю эту грязь по второму кругу.

Долгие гудки. Всего три, но теперь кажется, что долго. Может, она там с этим… Улыбается ему, мило, как умеет.

Мозг плавится.

Вырубаю микрофон на наушниках и сильнее сжимаю телефон пальцами, еще немного – и косточки хрустеть начнут.

– Привет, Тим.

– Привет. Не отвлекаю? – с губ срывается смешок, на который она реагирует тяжелым вздохом.

– Иду в спа. Что-то еще?

– Одна?

– Одна. Ты звонишь, чтобы поругаться?

– Нет. Просто спросить, как твои дела.

– Все хорошо. У тебя?

– Да лучше всех.

– Это какая-то очередная проверка? Не доверяешь?

– Доверяю. Но ты сама врать начала.

– Да? И ты до сих пор удивляешься почему?

– Не спрыгивай с темы.

– Никуда я не спрыгиваю. Ты неадекватно реагируешь. Если бы я рассказала, мы бы все пять дней ругались.

– Ну да, поэтому лучше соврать.

– Ну да! – злится в ответ. – Лучше мне не доверять и думать, что я тут с этим, – цокает языком, – конечно!

– Ничего я не думаю, – стискиваю зубы. – Ты же в воскресенье прилетаешь?

– В воскресенье.

– Я заеду?

– Конечно, приезжай. Я соскучилась.

Одно слово, и все. Ну вот как это работает? Нет, злость еще есть, но теперь уже на самого себя, потому что я такой баран. Сам конфликт спровоцировал же… Сам. Сейчас лучше сделать паузу. Главное, что она скучает. Это сейчас главное.

Я же, я тут с ума схожу пятый день.

– Я тоже… Ладно, топай в свое спа. Целую.

– И я тебя.

Сбрасываю звонок и минуты на три залипаю в одну точку. Соображаю, что делать дальше. Тупая реакция и ревность тупая. Она же действительно повода не давала…

Но как же дико злит. На куски рвет от одной только мысли, что она там кому-то может улыбаться, пока я тут тухну.

Вчера вообще была мысль купить билет и умотать туда. Может, именно так и нужно было поступить?

– Тим, ты там подох, что ли? – в наушниках шелестит Королев.

Включаю микрофон.

– Иду, ага.

– Слушай, может, вечером в клуб?

– Не знаю.

Надеваю наушники.

В клуб вечером не еду. Ложусь спать, только сон не идет. Ворочаюсь и в потолок пялюсь. На часы еще и на телефон.

Аринка двадцать минут назад пожелала спокойной ночи. Даже фоточку скинула, одни глаза из-под одеяла торчат.

Засыпаю под утро. В обед еще толком не очухался, но сразу хватаюсь за телефон . Входящих по нулям. Сообщений тоже. Аринка последний раз была онлайн в шесть утра.

Спускаюсь на кухню за завтраком и поднимаюсь обратно в комнату, но уже с тарелкой.

Пока ем, делаю несколько правок к приложению, смотрю статку. В наушниках музыка долбит. Настроение на нуле. Телефон уже раз десять проверял. Звонков нет, Аринке набираю, выключен.

Да куда провалилась вообще?

Снова злюсь. Пробегаю глазами код, вношу несколько правок, вздрагиваю.

От неожиданности и легкого температурного контраста, потому что кто-то, а судя по запаху духов – Арина, накрыла мои глаза ладонями.

Стягиваю наушники, из-за которых я не услышал, как она тут появилась. Оборачиваюсь, аккуратно, убираю ее руки от своего лица. Сжимаю тонкие пальчики в своих ладонях.

– Привет, – пялюсь на нее как идиот.

– Сюрприз.

Громова улыбается, чуть краснеет, даже с ноги на ногу переминается.

– Ты здесь как? Завтра же…

– У нас рейс перенесли на понедельник, пришлось чуть ли не ночью билеты менять. Маме в понедельник нужно быть на работе. Ты уже не в сети был, поэтому я решила сделать сюрприз.

Киваю как болванчик. Максимально медленно, сейчас, соображаю.

– Может, обнимешь? – она тихо хихикает, потом руками шею мою обвивает.

Касается губ своими и быстренько убирает за ухо выбившуюся прядь волос.

– Тим, – снова улыбка. – Ты меня пугаешь, – шепчет.

– Ты ненормальная, Громова, – бормочу еле связно. Еле соображаю, потому что снова попался на удочку ее серых глаз. – Мне тебя вчера прибить хотелось.

– Аналогично, между прочим. Совсем дурак, да? – закатывает глаза. – Это были самые дурацкие каникулы.

– Согласен. Летом перед поступлением вместе полетим, тебе уже восемнадцать стукнет. У папы отпрашиваться не надо будет.

– Ты серьезно сейчас?

– Очень.

Наконец выключаю свою заторможенность и подтягиваю ее за бедра к себе. Чуть давлю на поясницу, вынуждая сесть мне на колени.

– Ну, – вытягивает губы трубочкой, – я подумаю.

– Ты из аэропорта прямо ко мне?

– Угу.

– Почему не позвонила?

– Так сюрприз же, балда, – она негромко смеется, а потом целует. Первая.