Мой худший друг

Глава 4

Ариша

Зачем он это сделал? Как сильно нужно ненавидеть человека, чтобы устроить такое?

Мы с Тимом всегда не ладили, но я не думала, что настолько. Нужно было слушать маму и сто раз подумать, прежде чем сюда ехать. Она же предлагала подыскать еще варианты школ, а я…

Постельное мне уже сменили, но даже сейчас воображение все равно продолжает дорисовывать эту бедную мышь.

Я вернулась в комнату после улицы и прекрасно помню, что ничего на моей кровати не было, зато, когда минутами позже вышла из душа уже в халате, чуть не сошла с ума от ужаса. С детства боюсь мышей, а эта еще и неживая.

– Завтра будем разбираться. Ложись спать, – заведующая жилого корпуса напоследок придирчиво осматривает комнату и, тяжело вздохнув, выходит за дверь. С ее уходом мне снова становится не по себе.

С опаской кошусь на кровать и отхожу к окну. Выключать свет не поднимается рука, а ложиться в эту «могилу» – тем более. Забираюсь на подоконник и, подтянув колени к груди, упираюсь в них лбом.

Он же открыто сказал, что меня ждут неприятности. Это была прямая угроза, которую я проигнорировала. Думала, что это лишь слова. Но нет. Азарин в этот раз превзошел сам себя.

Время близится к часу ночи, а я так и сижу на этом чертовом подоконнике. Словно в детстве, когда ты воображаешь, что пол – это лава и на него ни в коем случае нельзя ступать.

Вот он, первый день в новой школе. Если так пойдет и дальше, то с легкой подачи Азарина меня положат в психушку.

Перебираюсь на пустующую Катькину кровать, но уснуть не могу. Прислушиваюсь к каждому шороху в страхе услышать шаги. Мотнув головой от бессилия, вскакиваю на пол и, как советовал Азарин, защелкиваю врезанный по Катькиной просьбе шпингалет.

Уснуть этой долгой ночью толком не получается. Я постоянно ворочаюсь, мне то становится жарко, и приходится даже приоткрывать окно на проветривание, то холодно, и я заворачиваюсь в одеяло с головой. Еще и сны дурацкие снятся. Я либо от кого-то бегу, либо прячусь. В общем, жирный отпечаток этого гадкого дня засел в моей голове гораздо глубже, чем я предполагала.

Утром, абсолютно не выспавшаяся, еле разлепляю глаза. В ванную тащусь с разлохмаченной шевелюрой, видимо, во время своих бегств во сне, я сильно ерзала по подушке, даже расческой все это сложно продрать. Приходится мыть голову, а так как встала я с четвертого будильника, завтрак пропускается автоматом. Спортивная двадцатиминутка – тоже.

На выходе из здания милый дядечка-охранник жует бутерброд, прихлюпывая запивая его колой, а когда видит меня, усердно делает вид, что смотрит в экраны, на которые подаются изображения с камер.

– Доброе утро, – кладу ключи на стойку и выхожу на улицу.

Погода сегодня морозная. Еще слишком рано, но по оранжевым разводам на небе, частично скрытых шапками деревьев, понятно, что день намечается солнечный.

Второй учебный корпус, самый дальний от жилого, и если в первый можно проскользнуть без куртки, то топать до второго в одном пиджаке – занятие сомнительное.

На морозе щеки становятся красными, и в зеркале гардеробной я вижу не себя, а Марфушу из «Морозко».

Пока вешаю куртку и расчесываюсь, спиной чувствую чужое присутствие.

– Ты нормально?

Поворачиваюсь на знакомый голос, принадлежащий Кайсарову. Теперь его физиономия не вызывает никаких позитивных эмоций. Тим был прав, Данис возится со мной исключительно по Катиной просьбе. Судя по тому, что, кроме меня, из девчонок он тут ни с кем не общается, а в туалете я слышала диалог старшеклассниц из параллели о том, что Дан никого, кроме этой выскочки Токман, не замечает, все встает на свои места.

– Прекрасно.

– У нас такое периодически случается с новенькими.

– Всем подбрасывают крыс?

– Не идентичное. Ты же меня поняла…

– Спасибо за пояснение. Прости, мне звонят, – откровенно вру и, приложив телефон к уху, притормаживаю у окна. Дан мой намек понимает и проходит дальше.

Ночью, во время своей бессонницы, я практически детально изучила план школы, поэтому теперь знаю, куда идти, и без провожатых. Шанс заблудиться равен нулю.

Прежде чем войти в класс, делаю глубокий вдох. Слух о ночном инциденте уже обошел всех в школе, поэтому, уверена, сегодня я снова буду в центре внимания. После занятий еще нужно будет зайти к директору по поводу всего этого.

Переступив порог, занимаю свое место. Как оказалось, в каждом классе все сидят за одними и теми же партами. А еще вся основная работа делается на планшетах в школьном приложении, все твои записи и задания по предметам – в одном месте, куда ты просто вводишь свой пароль.

Опускаюсь на стул, стараясь не обращать внимания на любопытствующие взгляды. Хотя их не так много. Большинство с головой погрязли в учебниках.

– Стоп, а че все учат? – вопит Андрей, тот, что дружок Азарина.

Ну да, вряд ли человеку, сидящему закинув ноги на парту, вообще известно, что люди приходят сюда учиться.

– Проверочная, вообще-то, Королев, – Лиза громко цокает языком и снова погружается в книгу.

– На второй день? Э, кто-нибудь что-нибудь знает? Че все молчат-то?!

– Дюша, громкость убавь, – без особого энтузиазма отзывается Кайсаров.

– Хоть скажите, че читать…

– Все, что было в том полугодии.

Кто это говорит, я не понимаю, зато иду к стойке с учебниками.

– О, Громова, захвати мне тоже, – орет Королев, и я прихватываю еще и для него. Хотя не уверена, что он ему вообще нужен.

Открываю содержание, пытаясь понять, на какой теме провисают мои знания.

Азарина, к счастью, до сих пор нет. Но, вопреки моему желанию, он все же появляется. Вровень со звонком и без спроса садится со мной за одну парту.

– Предатель, – бурчит Королев. Тим лишь пожимает плечами и что-то говорит ему одними губами.

Разбирать, что он снова задумал, у меня нет никакого желания. Я просто отодвигаюсь подальше, перечитывая параграф.

Физик заходит в класс, и все начинают копаться в учебниках еще усердней.

– Как вы все уже поняли, – смотрит на доску, на которой выведен большой заголовок: «Проверочная работа», – у нас проверочная. Разбирайте планшеты. Королев, ну что ты там делаешь? Выхода в интернет на нем нет. Ты же знаешь. Включай мозги, время девять, уже пора. Телефоны сдаем. Давайте-давайте, живо. Лиза, собери.

Лиза проходит по классу с пластиковым контейнером, куда все бросают смартфоны, и относит его на стол учителя.

– Вчера меня не было, поэтому наше с вами классное совещание пройдет сегодня, после занятий, прошу далеко не убегать.

Кроме того, что он преподает физику, он еще и наш классный куратор.

Ввожу пароль и открываю свой вариант теста. Мне нужно написать эту проверочную на отлично, только и всего.

– Громова, – через какое-то время тычет локтем в бок Азарин, – правильно же?

Поворачиваю голову, понимая, что он показывает мне свои ответы. Серьезно? После всего?

– Понятия не имею, – бурчу и продолжаю ставить галочки в тесте.

– Ты переломишься, что ли?

– Ты правда думаешь, что я буду тебе помогать? Ты мне крысу в кровать подкинул!

Я так громко взвизгиваю, что, кажется, мой вопль слышит весь класс. Физик прищуривается и с грозным видом смотрит на Азарина.

Черт!

– Тимофей, значит, это был ты?

Азарин с усмешкой откидывается на спинку стула. Он смотрит на меня, а я вот-вот воспламенюсь оттого, насколько горят мои щеки.

– Ну если Громова так сказала, видимо, да. Уже могу идти к директору?

– Сначала закончи тест. А потом мы разберемся, кто, куда, а главное, когда пойдет, – заключает Евгений Эдуардович.

Тим хмыкает и отодвигает от себя планшет.

– А я уже все.

– Значит, посиди молча.

Пока идет их словесная перепалка, я пытаюсь сосредоточиться на заданиях, но не выходит. В сотый раз перечитываю вопрос, но ничегошеньки не понимаю. Ровно так же, как и не понимаю, зачем он сознался? Разве суть коварного плана – не избежать наказания за свои проделки?

Я бы после этого и под пытками не сказала, что это он. Мне вот вообще больше не нужны все эти разборки. Я просто хочу учиться. Спокойно. Так, чтобы меня никто не трогал и не донимал.

Как только звенит звонок, я практически сразу вскакиваю со своего места, чтобы поскорее уйти, но сделать мне это сейчас просто не суждено. Физик притормаживает меня у своего стола и просит задержаться. То же самое чуть позже проделывает с Тимом.

Когда класс рассасывается, мы остаемся в кабинете втроем.

– Итак, Тимофей, что за детские и уж слишком агрессивные выходки?

– Развлекаюсь, – Азарин пожимает плечами. Ведет себя так, будто он здесь царь и бог и плевать ему на чувства других людей. Хотя на последние ему и правда всегда было ровно.

– Арина, директор ждет тебя у себя в кабинете после занятий, – физик вздыхает. – Да, ребятки, что-то вы с каждым годом все больше и больше перегибаете палку. Тимофей, тебя мы теперь тоже ждем. Я очень надеюсь на твою сознательность.

– Я приду, – Азарин поднимается с места и забирает свой телефон из контейнера. – Не переживайте, Евгений Эдуардович.

Мы с физиком наблюдаем, как Тим покидает кабинет без всякого на то разрешения, и, кажется, даже синхронно вздыхаем.

– И что за кошка между вами пробежала? Ты второй день здесь.

– Мы давно друг друга знаем. Наши родители дружат.

– Однако. Ладно, – хлопает в ладоши. – У директора я буду на твоей стороне, не переживай.

К чему он сделал уточнение, я не понимаю, пока не оказываюсь на ковре в директорской. Азарин пришел туда раньше меня и Вертолетова.

– Инцидент, конечно, неприятный, – Арно, наш директор, поднимается из-за стола и с интересом пробегается по мне взглядом. – Арина, мы пока не сообщали о случившемся вашим родителям, – его глаза начинают нервно бегать из стороны в сторону, – и мне бы хотелось оставить случившееся в стенах нашей школы. Так сказать, не выносить сор из избы.

– Вы считаете нормальным то, что произошло? – вмешивается физик.

– Евгений Эдуардович, вы же знаете, я ценю вас как преподавателя и ваш современный, я бы даже сказал, инновационный подход к обучению. Но, выходя за двери школы, подобные случаи очерняют нашу репутацию. Тимофей извинится перед Ариной и больше никогда не повторит ничего подобного. Правда?

Азарин, усевшийся в кресле у стола, кстати, сидит здесь только он, часто кивает. Как болванчик. Очень продуманный болванчик. Не зря он приперся суда первым. Сто процентов у него уже состоялся диалог с директором.

– Это буллинг, – не сдается Вертолетов.

– Евгений Эдуардович, давайте без громких слов.

На сайте школы написано – демократичный подход, что подразумевает решение всех конфликтов посредством разговоров, а значит, никакого давления и буллинга тут априори быть не должно. По факту же дети богатых родителей вольны делать все, что пожелают. Максимум, что им может грозить, отчисление, но и его здесь никто особо не пугается.

– Вот что я предлагаю, – директор огибает свой стол и присаживается в массивное кожаное кресло из кожи молочного цвета. – Тимофею и Арине стоит больше времени проводить вместе. Все конфликты возникают от недопонимания, оттого что дети плохо друг друга знают.

– Что? – сама не понимаю, как с моих губ срывается этот писк, но назад его не вернуть.

Больше проводить времени вместе? Да он издевается, что ли?

– Арина, у вас есть какие-то предложения? – Арно переводит взгляд на меня, и я лишь отрицательно мотаю головой. – А вот у меня созрело. Думаю, вам с Тимофеем будет полезно поработать в тандеме. Все спортивные мероприятия, контрольные, самостоятельные, лабораторные и смежные дополнительные занятия вы будете отрабатывать в паре. Месяц. Думаю, этого времени вам хватит, чтобы найти точки соприкосновения и обуздать свою обоюдную неприязнь.

Уверена, что я становлюсь красной как рак от своей злости. А вот Азарин, напротив, лыбится. Ему весело, конечно, это же не его заставили целый месяц учиться за тупого, самодовольного мальчишку.

Из кабинета я вылетаю первой, мне нужна минутка в тишине и одиночестве, чтобы прийти в себя. Как только у нашего директора хватило на это ума?

Гадство!

В кармане пиджака булькает мобильный. Сообщение от Антона.

«Привет. Я скучаю».

Боже, а как я скучаю по своей старой школе, ну и по Антону тоже. Быстро печатаю ответ, не сразу соображая, что за моей спиной кто-то стоит.

Поворачиваю голову и нервно взвизгиваю. Азарин пялится в экран смартфона через мое плечо.

– Как мило, – выдает мрачно. – Пошли, Громова, оказывается, ты тоже записалась на плавание.

– Никуда я не пойду.

– Тандем, помнишь? Так что напяливай купальник, оценим твои… Твое умение плавать.

Боже! Решила, называется, впервые за последние годы побороть свой страх воды и хоть немного научиться плавать…

Записывать себя в данную внеурочную дисциплину изначально было сомнительной идеей. А теперь и подавно….