Мой ледяной принц

Глава 25

Правильное решение

Я сажусь на стул, и выразительно смотрю на папу, мол, что такое? Но он по-прежнему прячет глаза, а потом и вовсе накладывает большую порцию салата, опускает голову и занимается его поглощением, полностью забывая про меня. Точнее — делает вид, что забыл.

— Опять не разделась, — деланно смеется мать, разводя ладонями, и помогая мне снять верх от зимнего костюма. Под ним у меня лишь футболка Марка. И тапочки домашние подкидывает, забирая ботинки. — Она последнее время такая несобранная.

— Что поделать, любовь, — смеется Ксения — мама Димки.

— Кушай, Лиза, — хозяйничает сам Дима, горочкой накладывая мне картофеля с мясом. — Давай, не стесняйся.

— Да я не стесняюсь, — выдыхаю я, хватая ложку, косым зрением замечая, как тошнотворно усмехается милая Аленушка.

— Почему не пришла сегодня на пары? — интересуется Дима шепотом, но все за столом прислушиваются в ожидании моего ответа. — Я себе места не находил.

— У меня дела были, — краснею я, набивая щеки едой.

— Какие? — встревает Димкин отец.

— Эээ…

— Да какие ж у этих девчонок дела, — хихикает мать. — По магазинам небось бегала, вон костюмчик прикупила, ботиночки новые, а что, мерзнуть девахе?

— Мерзнуть нельзя, — соглашаются родители Димы и он сам кивает, не отрывая от меня голодного взгляда.

Олег, кстати, меня тоже пожирает, не иначе. И криво усмехается, при этом бровь выгибает, заметив, что я в мужской футболке.

На этом застолье закуской себя чувствую я.

Но скромность в приоритете, виду, что мне неловко, не подаю.

А по поводу одежды — вежливо отмалчиваюсь, ведь последний раз за покупками ходила лет сто назад, не меньше. Но выставлять маму в невыгодном свете не хочется.

— Выпьем же за молодых! — внезапно ошарашивает мать.

Я давлюсь картошкой и начинаю громко кашлять, Димка хлопает мне по спине и подает стакан воды.

— За каких молодых? — хрипло сиплю я, в надежде, что молодыми у нас все еще числятся Олег и Ирка.

Но по глазам Иры вижу, что мои надежды можно вычеркнуть, как ненужные фантазии.

— За каких, за наших, — мама Димки протягивает руку и нежно щипает меня за щеку. — Мы, конечно, не ожидали, что наш сын решится так рано, но что уж, любовь! А мы только рады.

— За любовь, — с счастливой улыбкой поддакивает мамань.

— Я что-то не совсем понимаю, — мямлю я, полагая, что внезапно оказалась в доме для сумасшедших и нужно вести себя покладисто. Мало ли, что могут сделать люди, когда их настигла коллективная невменяемость.

— Лиза, — Димка берет меня за руки, поворачивает к себе, так, чтобы удобно было. — Это тебе.

Кладет на раскрытые ладошки коробочку.

Обвожу стол ошарашенным взглядом. Не велика беда, предложение делают совершенно по-другому, так что там явно просто подарок. Кулончик или браслетик или… Неважно. Это не оно. Надеюсь.

— Открывай же, — глаза парня лихорадочно блестят.

— Эээ, даже не знаю, — опять начинаю блеять. — Не при всех же…

— От семьи секретов быть не должно, — поучительно наставляет мама Димки. — Сын от нас никогда ничего не скрывает, он хороший мальчик, воспитанный, любимый, заботливый, самый лучший, — она проводит ладонью за ухом Димки, и он глупо закатывает глаза и улыбается. — О любви его к нашей Лизоньке мы давно знаем, поэтому не запрещали ему прогуливать семейные праздники, а иногда и пары, что уж там. Лишь бы Лизочка не мучила нашего роднуличку своим равнодушием, а тут, когда узнали о взаимности, мы же праздновали всей семьей, да Димочка?

— Да, мам.

От этой сцены и всей услышанной, но пока что не усвоенной полностью информации, мне сильно плохеет. Хотя, после бессонной ночи и глупой ссоры с Марком, куда уж больше.

— Эм… я даже не знаю, что сказать, — со страхом смотрю на странную коробочку, все еще оставив ладошки приподнятыми. Держу припрятанное от глаз сокровище на самом виду.

Ищу поддержку в лице семьи.

Олег обнимает и что-то шепчет на ухо Ирке, они хихикают. Аленка быстро строчит, держа гаджет под столом и усмехается. Папка прячется «в тарелке с салатом» уже полведра съел, не меньше. Родители Димки и он сам сгорают от волнения. Мать мне мимикой показывает, мол, давай, открывай, а то получишь. Молнии из нее так и летят, но замечаю только я, остальным она улыбается.

— Дима, мы не настолько близки, чтобы так открыто… эээ… как бы выразиться… секретов, конечно, быть не должно, но личная жизнь и такие подарки, эмм…

— Да что ты заладила?! Как теленок, мээ, эээ, эмм, — парадирует мать под смех сестер и Олега. Дергает за плечо. Наклоняется и шепчет мне на ухо: — Не позорь меня, Лиза, ради Всевышнего прошу тебя, не позорь!

Прочистив горло, медленно открываю коробочку. А там колечко миленькое с цветочком, усыпанном сияющими камушками. Видно, что дорогое.

— Ооох, — восхищенно вскидывает руки мать, потом хватается за сердце и плюхается на стул.

— Повезло, — одобрительно кивает Ирка.

— Да уж, мечта, — цокает Аленушка без энтузиазма.

Отец приподнимает голову, на секунду смотрит на колечко, потом опять утыкается в поедание салата.

— Что скажешь, Лиза? — с дрожью в голосе спрашивает Димка.

А что я могу сказать? Вот я вляпалась, конечно.

— Ээ, мм… — мямлю под закатывание глаз матери. — Красивое.

— Так надевай же, не стесняйся, золотко, — торопит отец Димки.

— А-аа, на какой палец? — мешкаюсь я, потягивая время. — Этот? Или этот?

Выставляю вперед все по очереди, большой, указательный, средний, и даже мезинец. Делаю вид, что «того самого» пальца у меня просто нет. Сгибаю его на обеих руках. Это палец, который нельзя называть, то есть — показывать.

— Ну что ты, дочка, — хохочет мать Димки. — На тот самый.

— Разволновалась она, — объясняет мама. — Засмущали девочку.

— На тот самый, Лизонька, — кивает Димка.

Беру стакан воды и выпиваю залпом. Меня накрывает отчаяние.

— Дим, мы с тобой так мало…

— Вы знаете друг друга с пеленок, дочка, — мама Димы перестает улыбаться, становится смурной, предчувствуя мой ответ. — У вас любовь.

— Да мы даже не встречаемся, — вспыхиваю я.

— Как это не встречаетесь? — отец парня тоже становится хмурым.

— Встречаемся, — протестует Димка. — Лиза, что ты такое говоришь? Ты же сама согласилась со мной быть! Неужели, ты…

— Но мы даже не целовались и на свидании не были!

После этих слов все за столом начинают хитро улыбаться.

— Так это поправимо, — отмахивается папа Димы.

— Нет, вы не понимаете, я не могу…

— Лиза, — грозит мама.

Димку начинает трясти, он берет со стола салфетку и протирает свой взмокший лоб.

— Она просто не ожидала, это не отказ, — перебивая других выкрикивает мать. — Лиза! Лиза-а!

— Ох, Лиза, за что ты так со мной? Решила опозорить меня отказом перед всей семьей?!

— Тихо, сынок, — успокаивает его мать. — Дочка, — обращается ко мне, — это кольцо не обручальное, у вас помолвка. Мы всей семьей хотим показать тебе серьёзность наших намерений к вам. Неужели, ты не ценишь нашу доброту?

— Конечно, конечно, — поддакивает моя мама. — Мы ценим!

— Просто, все как-то быстро, — паникую я. — Вам не кажется?

— Лиза, — более спокойно объясняет Дима, но все еще дрожит. — Я просто хочу, чтобы ты понимала насколько ответственно и серьёзно я отношусь к тебе, чтобы другие парни не лезли! Не смели о тебе думать! Я вижу, как этот придурок Марк жадно смотрит на тебя, не хочу, чтобы даже мыслей грязных имел… и… и свои мерзкие руки держал подальше…

Его начинает трясти.

— Хватит, хватит, сын, — ладонь отца Димы ложится ему на плечо. Он хмурится. — Успокойся.

Я перевожу напуганный взгляд на маму, она сузив глаза, что-то тщательно обдумывает после слов Димки.

Облизываю пересохшие губы, смотрю на свой пустой стакан. Мне становится жаль парня, ведь я и сама виновата в случившемся. Мне не хочется делать ему больно, вед совсем недавно я чувствовала к нему что-то волнительное и ценное.

— Дима, спасибо, что ты так серьёзен и честен со мной, — говорю с трудом. — Я подумаю, хорошо?

— Да, о чем тут думать? — не унимается его мама. Моя на странность молчит, будто, что-то поменялось. — Соглашайся, дочка. Не каждый день такой шикарный парень, как наш сын, делает предложение! Или, ты что, слишком высокого мнения о себе? Возомнила себя очень ценным товаром?

Товаром? Мне не послышалось?

Она зло глядит на меня, его отец тоже мрачнеет.

— О, нет, что вы… я… что? Товаром?

— Ксюшенька, — вступает мама. — Ну что-ты говоришь? Какое самомнение у моей Лизы? Она скромная, покладистая, — врет напропалую, а я удивленно приоткрываю рот, вместе с Аленушкой. И папа следует нашему примеру. — Девочка напугана, дайте ей время. А пока что, давайте кушать, на столе полно еды, давайте, давайте, не спорьте.

Все успокаиваются, даже Дима более-менее приходит в себя, быстрыми глотками пьет чай. Я закрываю коробочку и встаю.

— Извините, я бы хотела отлучиться ненадолго…

— Подожди, — останавливает меня Аленушка с противной ухмылочкой на все лицо. — У меня тост!

И начинает громко и насмешливо, с претензией на выразительность, зачитывать стих, который я когда-то посвящала Димке:

Нити судьбы рвутся, но через тернии я нашла новый путь к звездам

В этом парне теплится потерянное утешение.

И хрупкое сердце, которое ранил принц ядовитой стрелой

Заживет и забьется вновь,

Даруя долгожданное спасенье…

— Голова кружится и тошнит, — выбегаю из-за стола, не дослушав собственные творческие муки. — Скоро вернусь.

Мчусь в свою комнату с единственной мыслью: нужно что-то делать с этой ужасной ситуацией!

Не закрываясь, сажусь на кровать, уложив горящее лицо в ладони и склонившись в изогнутой позе над коленями.

Но что? Они от меня не отстанут.

— Я подскажу тебе правильное решение, Лиза, — следом за мной заходит мама и плотно закрывает дверь.