Мой Темный рыцарь

Глава 2. Ирис

Я не помню себя лет до 5, ну только если обрывки, фразы. Знаю, что являюсь единственным ребенком у родителей. Их я потеряла рано — автокатастрофа. Мы жили в горах, дороги серпантином, очень опасные перевалы. На рассвете часто бьются машины. Говорят, папа был хорошим водителем, но их это не спасло.

Нелепая случайность разделила мою жизнь на до и после. Водитель фуры уснул и не справился с управлением, уйти от столкновения не было шансов. Папа пытался закрыть маму от удара, поэтому погиб на месте, мама была еще жива, когда прибыла бригада скорой.

Долгое время она была подключена к аппаратуре и можно сказать жила. Все время, что мама была в больнице я провела у соседки. Она приводила меня к ней на несколько минут. Иначе я истерила целый день. Только сейчас понимаю сколько было доброты и терпения, по- сути у чужого мне человека. Гуля работала медсестрой в больнице, где лежала моя мама.

У нее получилось договориться с врачом, чтобы меня пускали к ней. Гуля брала меня на дежурства, и я все время проводила в палате у мамы. Что-то рисовала, пела, танцевала. Я расчесывала ее волосы кукольной расческой, рассказывала ей сказки. Мне казалось, что она героиня сказки про спящую красавицу. И вот придет принц, поцелует ее и она проснется. Когда у меня было время я носилась по коридору, заглядывала в палаты и спрашивала всех:

— А вы не видели принца? Он очень срочно мне нужен для одного важного дела.

Многие знали, что произошло и не хотели меня расстраивать, жалели сироту и поэтому подыгрывали.

— Ирис, как только принц объявится, мы тебе скажем.

Когда мама наконец пришла в сознание, то просто смотрела в потолок и молчала. Это я потом узнала, что, когда врачи ей сказали о смерти отца, с ней случился припадок и ей стали колоть успокоительное. Поэтому на все мои вопли и просьбы мама никак не реагировала. Травмы тела заживали, но видимо сердце было разорвано на части. И оно не выдержало, она умерла, так и не проронив ни одного слова.

На похоронах было несколько человек и кроме соседки Гули я никого не знала. Я держалась за подол ее платья, уткнувшись ей в колени.

— Девочка моя, надо подойти к маме и попрощаться с ней.

— Нет, это не моя мама, не буду, не буду целовать ее, — голосила я.

Я не знаю, как долго продолжалась моя истерика. Я не попрощалась с мамой, так и найдя в себе силы подойти к гробу. Потом какие-то люди с лопатами показывали на часы торопя нас. Когда они закончили свою работу, Гуля взяла за руку и подвела меня к пожилой паре. Седовласый мужчина как-то холодно на меня посмотрел и отошел чуть поодаль, закурил. Женщина в черном платье прошептала:

— Боже, девочка моя, как ты похожа на свою маму, — из ее глаз текли ручьем слезы.

— Ирис, это твои бабушка и дедушка. Тебе повезло, теперь ты будешь жить с ними, — ласково сказала Гуля.

— Я не буду с ними жить, я их не знаю, — шепотом сказала я.

— Ирис, не всегда в жизни получается, как хочется. Это твои родные, они позаботятся о тебе.

— Я хочу жить с тобой, — сквозь слезы шептала я.

— Все будет хорошо, ты их узнаешь получше и полюбишь.

Гуля слегка подтолкнула меня к бабушке. То ли зов крови, то ли ее добрые глаза, но через мгновение я уже рыдала в объятиях пока еще незнакомой женщины.

У отца не осталось родственников, которые могли бы позаботиться обо мне, и родители моей мамы оформили опеку надо мной. Чтобы пережить потерю дочери, погрузились в мое воспитание.

Это много лет спустя я узнаю каких неимоверных усилий стоило деду отстоять право на опеку. И если бы не его статус, должность, связи, то мыкаться мне по детским домам. Я никогда не винила Бога, за то, что так рано ушли мои родители, я всегда благодарила его за возможность прожить эти годы с очень близкими и любимыми мною людьми.