Моя мачеха – ведьма

Глава 12. Противоположности притягиваются

Уворд

После ужина Уворд поднялся, приблизился к вмиг насторожившейся ведьме и протянул руку.

— Я провожу тебя в купальню…

— Я могу это сделать! — перебив его, подскочила Стайфа. Но, когда все взгляды сошлись на ней, на миг стушевалась. — Я хотела сказать, что ты наверняка очень устал. Почему бы мне не показать госпоже Скетс, где она может освежиться?

— Я прекрасно себя чувствую, — холодно возразил Уворд. — Благодарю за беспокойство. Если так горишь желанием помочь, то отведи Дайка в детскую.

Кузина обиженно надула губки, но всё же махнула сыну герцога, чтобы поднимался. Уворд снова повернулся к ведьме, которая весь ужин просидела с напряжённо выпрямленной спиной и едва прикоснулась к еде.

— Прости, дорогая супруга. Моя вина, что тебе пришлось ужинать в свадебном платье. Тебе не во что было переодеться, а мне следовало раньше позаботиться о твоём гардеробе. Обещаю, что исправлюсь. Пока ты приводишь себя в порядок, тебе принесут всё необходимое.

Лалин настороженно посмотрела на него и тут же спрятала взгляд под опущенными ресницами. Тень от них легла на светлую кожу её зардевшихся щёк. Раздалось тихое:

— Спасибо.

Но руки не отдала. Поднялась и замерла в ожидании, когда ей покажут дорогу. Уворд дёрнул уголком рта, но никак не прокомментировал показную отстранённость молодой жены. Он и сам был рад держаться подальше от ведьмы и её притягательной, как глоток чистейшей воды, силы.

— Сюда. — Он направился ко вторым дверям, ведущим из столовой в левое крыло дома. — Осторожней, здесь…

Она запнулась о порожек до того, как герцог успел договорить, и беспомощно взмахнула руками. Герцог поспешил подхватить жену, и она упала в его объятия. Стайфа обернулась, слуги застыли, и в воцарившейся тишине Уворду показалось, что участившееся биение его сердца слышат все.

Герцог вспыхнул от прикосновения острых грудок ведьмы к его телу. А когда герцог понял, что одной рукой поддерживает жену под спину, а вторая опустилась ниже и удобно легла на приятную выпуклость, то в него будто молния ударила. На миг мужчина забыл, как дышать.

— Неуклюжая корова, — процедила кузина и в гневе покинула столовую.

Дайк помахал отцу и мачехе, а потом бросился её догонять. Уворд, будто очнувшись, разжал кольцо рук, и девушка смущённо отступила. Покраснев ещё сильнее, она пролепетала:

— Извините…

Скетс с шумом втянул воздух в пылающие лёгкие. Опять отгораживается вежливостью? Что в храме, что в саду… Внезапно на герцога накатила злость.

— Я уже говорил, — рыкнул он. — Обращайся ко мне на «ты»!

Лалин вздрогнула и сжалась, отчего Уворду тут же стало стыдно. Зачем накричал? Потому что обняла? Так это его вина — не успел предупредить о пороге, которого она не заметила из-за пышной юбки. Или вспылил из-за реакции своего тела? Ещё хуже! Герцог гордился, что умел держать себя в руках при любых обстоятельствах.

— Прости, — тяжело вздохнул он. — Наверное, Тай права. Я просто устал.

— Может, меня проводит служанка? — внезапно встрепенулась ведьма. Она подняла на него голубые, как небо, полные надежды глаза. — А вы… Ой! Ты пойдёшь отдыхать.

И тут Уворд догадался, что девушка стесняется его и боится того факта, что мужчина ведёт её в купальню. Следовало напомнить, что брак между ними фиктивный и герцог не планирует требовать от девушки исполнения супружеского долга, но почему-то захотелось её немного подразнить. Скетс не отказал себе в небольшом удовольствии.

Наклонился к ведьме и тихо, чтобы не уловили слуги, шепнул:

— Может, ты поможешь мне отдохнуть?

Девушка отшатнулась так резко, будто на неё напала змея, и, разумеется, снова запнулась о проклятый порожек. Уворду второй раз пришлось ловить жену, и, когда ведьма оказалась в его объятиях, он с трудом сдержал стон.

«Ох уж эти грудки!»

Сжав челюсти, он отставил дрожащую девушку и зло буркнул:

— Я вдруг вспомнил, что у меня ещё остались дела.

Обернулся к слугам, которые убирали со стола.

— Ты! — Ткнул в первую попавшуюся девушку. — Проводи госпожу в купальню. А вы… Когда вернётся камердинер, скажите, что я жду его в кабинете. А покупки отнесите в комнату Её Светлости.

Служанки присели, молча принимая приказы, а Лалин стояла, стараясь быть как можно незаметнее. Уворд выскочил из столовой, как будто там начался пожар, хотя огонь горел вовсе не снаружи. Стремительно поднялся по лестнице и скрылся в своём кабинете, будто сбежал.

Так оно и было.

Рухнув в кресло, мужчина прижал прохладную ладонь к пылающему лбу. Он слышал о том, что дарительницы, как правило, становились любовницами магов. Вкусив силы ведьмы, мужчины (и даже некоторые женщины) начинали желать её тела, поскольку связь между донором магии и её поглотителем становилась почти интимной.

До этого дня Уворд считал, что дворяне лишь оправдывали свою похоть. Но сегодня, столкнувшись с бурной реакцией своего тела на прикосновения Лалин, призадумался. Герцог не пользовался услугами дарительниц, считая это признанием слабости и неразумного расхода магии, но, чтобы выжить, испил чистой силы этой ведьмы. Так что же с ним происходит? Мужское желание проснулось из-за того, что они стали близки, как дарительница и маг? Или же герцог слишком долго хранил вдовью верность?