Моя профессия ураган

Глава 29

Я откинулась на постель и истерически захохотала… Удача улыбается мне! Я смеялась до тех пор, пока не поняла, что это просто истерика… А тогда заткнула себе рукой рот и перевернулась на живот, раздумывая…

А потом решительно встала, сбросив лохмотья, которые принесли мне вместо одежды… А я-то все удивлялась, почему вдруг мне сменили одежду, и она стала такая худая…

Абсолютно нагло я прошла в больницу, но сделала так, чтоб меня никто не увидел… Аэнские замки сложные, но почему-то даже амнезия не затронула странной способности открыть их ключами, особенно если я их позаимствовала у помощника… Терять мне было нечего, и я холодно взломала сейф… Обчистила начисто… Действовала я с беспримерной наглостью, среди белого дня, даже не скрываясь… Ведь я накинула на себя халат младшего доктора…

Покровительственно кивнув работающим там людям… Они на меня даже не обратили внимания… Там же я нашла свой плащ — дорогая и ценная штучка!

— Так-так-так, — подумала я, — "какой жеребенок?!"

У меня было сильное желание свернуть шею "доктору"… Но я подозревала, что все это просто самодеятельность моего злопамятного знакомца, потому не стала делать такую пакость… Аэнцы в принципе славятся своим мастерством… Потому я просто, подловив в темном коридоре, незаметно вернула в карман этому "племяшу"-обормоту кое-что, вместе с некоторыми штучками… Я же не крала, а, наоборот, туда положила в карман — утишая разбушевавшуюся совесть, подумала я…

А потом спокойно вернулась к себе, спрятав все, кроме плаща, в комнате у старшего лекаря, позанималась, выложившись полностью, и легла себе отдыхать с чувством выполненного долга…

Когда в больнице раздались яростные вопли, я уже совсем расслабилась…

Я уже почти уснула, когда услышала возбужденные голоса.

— А я вам говорю, это она! — повышенным голосом говорил младший лекарь. — Господин, это она украла!!! Вот увидите сами, что ее тут нет! Она удрала, я видел сам, как она выбежала на главную улицу! И мчалась на коне прочь из города сломя голову… Тварь неблагодарная! Сколько вы для нее сделали, бесплатно лечили, и так отомстить… Я всегда говорил — не стоит с ними иметь дело — с этими выкормышами тэйвонту…

Второй человек молчал, ничего не говоря…

— Убедитесь сами, — торжествующе сказал этот лекарь, толкая дверь… — Я видел, как она убегала! Тварь!!

Пригнувшись, главный лекарь вошел в мою комнату…

Тварь лежала себе спокойно, завернувшись в простыню… Не надо портить себе удовольствие ненужными криками… Иногда получаешь себе удовольствие от простого неприхотливого созерцания лиц…

— Так-так-так, — сказал главный лекарь, взглянув на меня…

Я отстранено глядела в потолок, а потом с трудом медленно повернула голову…

Плохо соображая, сквозь непритворную расслабленность и сон… Да и шея после нагрузок болела… Я попыталась сфокусировать расплывавшиеся глаза и моргнула.

Младший меня еще не видел.

— Ты уверен, что это была она? — размышляя, спросил лекарь… Он не стал меня касаться, чтоб не подцепить заразу. Я недоуменно смотрела на него, приподнявшись…

— Клянусь! Я сразу как ее увидел, все понял, и тут же поспешил сюда…

Невозможно ошибиться в ней, господин! Надо сообщить о ней всем тэйвонту и страже!

— И куда она стремилась?

— На паром, господин! Она садилась на паром… И когда я ее видел, броскую, на белом жеребенке, паром уже отплывал! Теперь ее не догнать! Паром вернется только вечером, тут река широкая, в несколько верст…

Я со злорадством следила, как он запутывается в своей лжи все глубже и глубже… Ведь я не могла вернуться так быстро назад, если села бы на паром…

Очевидно, лекарь думал о том же… И еще, наверное, о том, почему тот врет…

И почему тот был так уверен, что я убегу…

— Я думаю, объявив охоту, воровку поймают, ибо она еще слишком слаба! — продолжал тот.

У него был звучный и низкий голос… Вдали слышались приближающиеся голоса прислуги.

Он, наконец, вошел в дверь, и ахнул…

— Вы пришли требовать меня на работу? — слабо спросила я. — Неужели я действительно попала в рабство? — я запнулась, против воли глотнув, а на глазах моих показались слезы. — Это правда, что у меня не оказалось никаких денег, плаща, а мой белый конь исчез?

— Да врет она все!!! — заорал младший лекарь грубым и низким голосом.

— Так значит, деньги мои нашлись? — обрадовано сказала я. — И я не раб?

— Это она своровала! — завопил тот. — Клянусь в этом!

Он с силой ударил себя по сердцу и подозрительно вздрогнул… Ударить по камешку больно бьется. И медленно опустил голову, взглянув на оттопыривавшийся карман, и тут же вскинул голову, поспешно подобострастно улыбнувшись…

Но мы оба уже смотрели на его карман…

— Что у тебя там? — спросил его аэнский начальник.

— Нич-чего! — тоненьким голосом сказал он.

— Ну так покажи нам это… — ласково сказал старший лекарь.

— У меня голова болит, — ответил младший. — У меня бред!

— Выйми его, а мы посмотрим, — успокоил его начальник. — Я как раз на этом специализируюсь…

Поскольку тот стоял и моргал, не в силах поднять руку к карману, аэнец мягко добавил.

— Избавляю от бреда…

Сзади него уже стояли двое кряжистых охранников и один тэйвонту, опиравшийся на палку, с любопытством глядевший на меня. За ними виднелись многие лица…

Видя, что никуда ему не уйти, молодец, запинаясь, вынул из кармана бриллиантовое кольцо. Слишком броская вещь, как на меня, от нее не избавиться так легко, фамильное кольцо, ювелиры знают все такие камни… Ах, как не хорошо класть ее да еще в нагрудный карман. Такая улика!

— Какое красивое кольцо! — восхищенно проговорила я, прицокнув языком. — Вам можно позавидовать! Хороший вкус!

— Это она!!! — заорал он во все горло. — Это она!!! Обыщите меня, у меня больше ничего нет!!! — вопил он изо всех сил, и лицо его от натуги покраснело.

— Вот!

Он вывернул карманы и оттуда вместе с мусором выпала на пол крошечная бриллиантовая сережечка, сверкнув чудовищно дорогим камнем. Ее почти невозможно заметить в кармане, можно было и проглядеть… Стражник наклонился и поднял ее с пола, удивленно разглядывая…

Лицо младшего лекаря стало просто белым…

— Да у меня же нет ключей, — сдавлено залопотал он… — Она украла… — он растеряно заплакал. Странно было видеть, как плачет этот большой и донедавна такой самоуверенный гусь. — Клянусь!

Для подтверждения этого он хлопнул по карманам, и там что-то звякнуло. Надо было видеть, с каким видом этот человек запускал руку в карман, точно гадюку голыми руками вынимал… У него руки тряслись, как у сумасшедшего, и ключи мелко звенели… Увидев их, он просто сел, и, закрыв лицо руками, разревелся, как маленький ребенок…

— Так это он украл мои деньги!!! — возбужденно догадалась я. — Допросите его!

Вы должны мне их вернуть! У меня было пятьсот золотых двадцаток!!!

Я назвала чудовищную сумму.

— Неправда, у нее было всего тридцать! — возмущенно выкрикнул он, подняв заплаканное лицо.

Все ахнули…

— Так-так, — ласково спросила я… — У меня все же были деньги?

— Да! — крикнул он. На него все посмотрели.

— Я ее ненавидел! — крикнул он окружающим, признаваясь. — Она сделала мне больно!

Главный лекарь чертыхнулся.

— И на кой черт тебе это было надо!?! — рявкнул он.

— Я думал… думал… заставить ее работать… Я назвал ей сумму за лечение в сто двадцать двадцаток и сказал, что она раба… (Тут уже ахнул старший аэнец)

Я был уверен, что она убежит, — торопливо говорил он, — не заплатив, и тогда бы ее поймали и вернули нам… Ее обратили бы в рабство, а может и казнили…

И все увидели бы, что она плохая! — выкрикнул он. — Она очаровывает людей!!!

И тут суровые до этого стражи как-то странно смутились и понимающе переглянулись, неловко улыбаясь, а потом вместо этого посмотрели почему-то на меня… Точно атмосфера вдруг разрядилась… Я почему-то покраснела и ужасно рассердилась на них за это… Точно это я была виновата!!!

— У нее была огромная сумма, — рассказывал он, подняв громадные заплаканные глаза. — Невозможно честно заработать такую сумму… — сдавлено с трудом сказал он… — Она, наверное, продалась за деньги какому-то князю… Я подумал… — он запнулся. — Но у нее было только тридцать двадцаток…

Это была гигантская сумма, собранная мною с убитых черных тэйвонту. Видимо, они за что-то получили ее… Такое… Я соответственно по аналогии представила, за что эти мужики могли получить ее, и заалела… Только не понимала как!

— Как вы можете ему верить? — возмутилась я. — Он сам признался, что соврал раз, но совершенно забыл, что крал несколько раз… Что один раз соврал, помнит, а другие запамятовал… — удивленно сказала я. — Совсем, значится, вылетело из головы…

Стражи заухмылялись.

— Я не крал, не крал больше!!! — отчаянно крикнул он. Сейчас стало видно, что это почти мальчишка.

— И ни разу больше не соврал? — вкрадчиво спросила я.

— Нет!!! — он повернул ко мне яростное заплаканное лицо.

— Ты не соврал, но видел меня в городе, и как я уехала на пароме? — невинно удивилась я, всплеснув руками.

Он ошеломленно посмотрел на меня, а потом отвернулся, сел и зарыдал уже отчаянно и безнадежно…

— А потом бы, когда она бы стала рабыней и хлебнула бы чашу унижений, ты попросил бы ее руки? — вдруг вмешался молчавший тэйвонту. Тэйвонту всегда вершили суд, и их слово было законом для людей, кроме самой высшей знати.

У меня от потрясения открылся рот, да так и остался.

Потому что тот без раздумья кивнул и поднял на него честные заплаканные глаза.

— Дядя, а теперь кто мне поверит?

Врач поднял на меня свой взгляд. Я, наверное, представляла из себя хорошую картину.

— Ну так вот… — продолжил тэйвонту.

Все насторожились.

— …от имени Радома я отказываю на предложение брака!

На меня напал истерический смех, когда я увидела эти лица. И я, не в силах остановиться и прекратить, трясясь от хохота, зарылась в подушку, вздрагивая…

Даже то, что он отказал от имени Радома, будто я была тэйвонтуэ школы Ухон, не заставило меня остановиться, хоть это была наглость так распоряжаться, будто я его дочь, за меня.

Остальные аж пищали от приглушенного смеха, не решаясь в присутствии тэйвонту, стражи и хозяина смеяться вслух…