Моя сто девяностая школа

Честный Павел

Знаете ли вы, что такое извозчики? Они ведь раньше заменяли такси. Это был высокий экипаж на больших колесах. В него была запряжена лошадь, на специальном сиденье впереди — на козлах — восседал, держа в руках вожжи и кнут, дяденька в пухлой темно-синей поддевке и в подобии картуза. Он прищелкивал языком, покрикивал на свою лошадку: «Но-но!», а когда надо было ее остановить, натягивал вожжи и говорил: «Тпру!» Лошадка бежала мелкой рысцой, цокала по мостовой подковами и везла вас куда угодно. Это и называлось извозчиком.

За полтинник можно было проехать на извозчике от угла Рыбацкой улицы до площади Льва Толстого.

Я заговорил об извозчиках, потому что они имеют некоторое отношение к моему рассказу.

По ходу занятий была запланирована экскурсия в Музей учебных пособий, находившийся недалеко от школы. Нас построили парами и повели в музей. Там мы осмотрели все, что было нужно, и нас отпустили домой. Нам было очень радостно, и мы сразу развеселились.

Музей находился на четвертом этаже дома. На всех остальных этажах помещались частные квартиры.

И, сбегая по лестнице, мы звонили в звонки на всех этажах дома. Жильцы, конечно, выходили на звонки, но мы уже были этажом ниже. Так, звоня и стуча в квартиры, с криками и хохотом, мы спустились вниз и выбежали на улицу.

— Есть идея! — сказал Навяжский. — Давайте доедем до школы на извозчиках. Это будет стоить не больше сорока копеек.

Идея всем понравилась. Мы побежали на угол проспекта Карла Либкнехта и Рыбацкой улицы. Там стояли, дожидаясь пассажиров, извозчики. Нас было 12 человек, и мы уместились в четырех экипажах.

Шикарно подъехали мы к парадному подъезду школы, и каково же было наше изумление, когда мы увидели, что у дверей школы нас встречает заведующий школой Александр Августович Герке и с ним неизвестный мужчина.

— Здравствуйте, — сказал заведующий. — Как провели время в музее?

Мы молчали.

— Получили большое удовольствие от звонков в чужие квартиры? Кстати, можете познакомиться… Вот товарищ — хозяин одной из квартир, в которые вы звонили. Приехал к нам на трамвае. Оказывается, это скорее, чем на извозчиках. Прошу всех зайти ко мне в кабинет.

Мы вошли в школу и, ни живы ни мертвы, прошли в кабинет Александра Августовича.

Он долго говорил с нами, объяснял, что мы хулиганы, что мы нарушили покой незнакомых людей, что мы опозорили честь школы.

— Ну что же, — сказал он, заканчивая свою речь, — вы все исключены из школы на семь дней. Сообщите своим родителям.

В момент, когда он это сказал, в кабинет вошел Павлуша Старицкий. Он был болен, несколько дней его не было в школе, в музей он с нами не ходил, но сегодня его выписали, и вот он пришел в школу, узнал, что мы все в кабинете заведующего, и пришел сюда. По пути он встретил Алю Купфер, и она рассказала ему, как мы звонили в квартиры, как приехали на извозчиках и кто нас встретил.

— Можно войти? — спросил Павел.

— Входите, Старицкий, — сказал заведующий — Вы опоздали, но могу вам сообщить, что вы исключены из школы на семь дней.

— А я за что? — возмутился он. — Я не звонил. Меня там не было.

— Но если бы ты там был, ты бы звонил? — спросил Александр Августович.

— Честно говоря, звонил бы.

— Вот за это ты и исключен на семь дней.