Мужчина, достойный любви

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Воздух взорвался от криков, когда вагончи­ки аттракциона, перевалив через вершину самой высокой горки, со скрежетом устремились вниз — казалось, с явным риском для жизни сидевших в них людей.

У Элизабет Палмер захватило дух при виде ужасающего спуска. Даже будучи сторонним на­блюдателем, она вся замерла и оставалась в на­пряжении до тех пор, пока вагончики с лязгом не затормозили на нижней площадке и испуган­ный людской визг не сменился истерическим смехом.

Вот уж ни за что на свете она не села бы в такой вагончик!

Элизабет вообще предпочитала твердую почву под ногами и вещи, доступные пониманию, а этот мир, созданный воображением, был ей чужд. Увеселительный парк «Азартный мир» на­ходился в окрестностях Сакраменто, всего в не­скольких часах езды от Сан-Франциско, но уже первые двадцать футов по его территории вызва­ли чувство, что она попала в другую, совершенно незнакомую страну.

Металлический лязг вновь привлек ее внима­ние к вагончикам, которые, забрав очередных пассажиров, медленно поднимались на горку. Со вздохом она заставила себя оторваться от этого зрелища и направилась к большому, похожему на замок зданию, где находилась администрация парка. Возможно, там к ней вернется чувство ре­альности.

Ее каблучки постукивали по мостовой, и, пробираясь мимо закусочных и одетых по-выход­ному посетителей, Элизабет прониклась убежде­нием, что в своем голубом костюме и лакирован­ных туфлях выглядит белой вороной. Но она здесь не затем, чтобы развлекаться, она здесь — чтобы работать. Парк подыскивал новую реклам­ную фирму, и компания «Дамиэн, Филистен и Паркер» намеревалась предложить свои услуги.

С этой мыслью Элизабет открыла тяжелую дверь и вошла в «замок». Ее туфли утонули в пу­шистом, напоминающем траву ковре, и она, по­ка шла к столу секретаря, успела заметить, что атмосфера игривости, царящая в парке, присут­ствует и в офисе. На стенах висели фантастичес­кие картины, столы походили на пни, а стулья — на фигуры людей. Она почувствовала себя как Алиса в Зазеркалье.

Бойкий молодой секретарь в костюме, напо­минающем одеяние принца, приветствовал ее ве­селой улыбкой.

—Чем могу быть полезен?

—У меня встреча с мистером Хейвардом. Ме­ня зовут Элизабет Палмер. — Она протянула ви­зитную карточку и изобразила на лице привыч­ную деловую улыбку.

— Я доложу о вас, — ответил секретарь. — Присядьте, пожалуйста. Сейчас у него посети­тель, но он скоро освободится.

Элизабет кивнула и осторожно направилась к креслу. Сиденье его походило на колени доброго великана, подлокотники — на руки, а спинка — на круглое веселое лицо над выступающим живо­тиком. Покачав головой в изумлении, она присе­ла, но тут же вскочила при звуке зуммера. Не успела она опомниться, как рот великана от­крылся, и она услышала:

— Привет. Я — Лоуренс. Садитесь, пожалуй­ста! Чувствуйте себя как дома.

Элизабет оторопело огляделась, размышляя, не сходит ли она с ума. Секретарь был занят на телефоне и, казалось, не обращал на нее внима­ния. Наклонившись, она пристально всмотрелась в лицо на спинке кресла. Да, похоже, в выемке рта спрятан динамик. Говорящее кресло! Вот уж точно, только говорящего кресла ей не хватало, чтобы почувствовать себя как дома!

—Мистер Хейвард освободился, — сказал секретарь. — Его кабинет за этими дверьми, на­право.

—Благодарю вас! — Элизабет оправила жакет и шагнула к двойным дверям.

—Минутку! Не проглядите «зыбучие пески»!

—Простите?..

—Шутка в духе мистера Хейварда… Вам их не миновать. — Секретарь сделал паузу, на губах появилась ухмылка. — Но если будете внима­тельны, то в них не попадете! Поэтому я всегда предупреждаю людей.

— Спасибо за предупреждение! — Элизабет осторожно вышла в коридор. Он выглядел нор­мально. Цвета — яркие и необычные, но корич­невый, покрытый ковром пол казался прочным. Она успокоилась. «Зыбучие пески» — что за чушь!

Дверь в конце коридора открылась — и веж­ливая улыбка, которую она попыталась изобра­зить на лице, застыла гримасой при виде вышед­шего ей навстречу мужчины. Он был высок, ат­летического сложения, с золотисто-каштановыми волосами. Но в первую минуту Элизабет при­влекли его ясные голубые глаза, и на нее внезап­но нахлынуло ощущение чего-то до боли знако­мого. Черты лица изменились, но шрамик на пе­реносице — результат несчастного случая, про­изошедшего по ее вине, — сохранился, и сейчас, когда его губы сложились в теплую улыбку, она почувствовала, как ее сердце сжалось. Боже, только не он, только не сейчас!

—Элизабет?! — воскликнул он. — Ты ли это?

—Майкл? — В ее голосе прозвучало такое же удивление. Она сделала шаг вперед — и внезап­но почувствовала, что проваливается. С испуган­ным криком она опустилась в черную яму.

Майкл Стаффорд поспешно бросился к ней на помощь.

—Ты в порядке? — осведомился он с живым интересом, опускаясь на корточки у того места, где она стояла, провалившись по пояс в какую-то дыру.

—Что произошло? — Она в замешательстве огляделась. Оказывается, вместо пола в этом ме­сте была стопа коричневых, покрытых ворсом, под цвет ковра, подушек, которые промялись под ее тяжестью. Дрожь прошла по ее телу.

—Ты попала в «зыбучие пески». Разве тебя не предупредили? — Майкл протянул руку, что­бы помочь ей выбраться. — Здесь пол более тем­ного цвета, а на стене — отметка, хотя без уве­личительного стекла ее, вряд ли, разглядишь. Шутка в стиле Чарли!

—Шутка! — повторила она, с трудом выбира­ясь наверх. — Такое впечатление, будто я попала не в офис, а в комнату смеха.

Он ухмыльнулся, окинув ее долгим взглядом.

—Значит, тебе смешно?

Его нелепый вопрос вызвал у нее невольную улыбку.

—А ты здесь зачем? Кстати, это из-за тебя я угодила в яму. Следила за каждым своим шагом, пока при виде тебя не перенеслась на десять лет назад.

—Неужели это было так давно! — Его взгляд скользнул по строгому костюму, который отнюдь не скрадывал женственных изгибов ее тела и не затушевывал красоты карих глаз. — Похоже, мы выросли с тех пор.

—Надеюсь, что так! — Элизабет, словно за­щищаясь, скрестила руки. Она знала, что похо­рошела, но все еще терзалась прежними сомне­ниями насчет своей внешности.

— По-прежнему блондинка, — констатировал он, — но я предпочел бы толстые косы и очки, которые придавали тебе такой умный вид.

— Вот уж о чем не жалею! — Элизабет по­молчала, вглядываясь в голубые глаза, которые так мучили ее прежде, и чарующую улыбку, всег­да приводившую в смущение. — Никогда не ду­мала, что увижу тебя снова.

—Я недавно вернулся в Северную Калифор­нию. Здесь лучше.

—Ты живешь в Сакраменто?

—Нет, моя берлога в Беркли. А твоя?

—В Сан-Франциско. Мои родители все еще в Пел-Альто, там же, где и прежде. — Она помед­лила. — Я слышала, после того как мы закончи­ли школу, твои родные продали дом. Интересно, что с ними было потом?

—Двинули обратно, на восток. Миннеаполис, затем Майами, потом Денвер. Дом в Пел-Аль­то — место, где они больше всего продержались, целых шесть лет.

Он умолк, пристально и задумчиво глядя на нее.

—Я должна идти, — прервала она затянувше­еся молчание, нервно заправив прядь волос за ухо. — У меня встреча с мистером Хейвардом. Наверное, он уже недоумевает, куда это я запро­пастилась.

—Он разговаривал по телефону, когда я ухо­дил, — успокоил ее Майкл и затем спросил с любопытством: — Ты часом не занимаешься рек­ламой?

— В общем — да.

— Ага, значит, пошла по стопам отца. — Он щелкнул пальцами. — Мне следовало бы дога­даться… Но когда Чарли упомянул фамилию Палмер, я решил, что речь идет о твоем отце. Невероятное совпадение!

Его сухой тон вызвал у нее беспокойство.

—Неужели и ты!..

—Попала в точку…

—Я думала, ты занимаешься профессиональ­ным футболом.

—Травма колена. Я покончил со спортом два года назад и решил использовать свой диплом по маркетингу. В прошлом году открыл агентство в Сан-Франциско — и вот я здесь.

—И надеешься получить этот заказ от пар­ка, — закончила она, и у нее заныло под ложеч­кой.

—Снова угадала, — сказал он весело.

—Не высоко ли метишь? Это большой заказ.

—Думаю, что справлюсь. Кроме того, здесь есть на чем развернуться. Я еще не успел толком оглядеться, но и то, что увидел, весьма впечатля­ет. Намного интереснее, чем рекламировать ши­ны.

—Не совсем в этом уверена, — она покачала головой, — говорящие стулья, «зыбучие пески», «русские горки» — все это не в моем вкусе. Предпочитаю не видимость, а конкретные вещи.

—Тогда откажись от заказа в мою пользу, — поддразнил он.

—Ни за что на свете!

Он улыбнулся горячности, прозвучавшей в ее словах.

— Я тоже не собираюсь отступать. Моим агентством уже заинтересовались. Так что, если желаешь получить заказ, тебе придется за него побороться.

—Что я и сделаю, — сказала она решитель­ным тоном.

—Выходит, мы вновь окажемся соперниками. Как в добрые старые времена! В какой-то степе­ни я даже доволен этим. Предпочитаю знать противника.

—Ты меня совсем не знаешь, — возразила она, — десять лет — большой срок. Уверена, мы оба изменились.

—Возможно. — Он изобразил заинтригован­ную улыбку. — По крайней мере, это обещает быть интересным.

Усилием воли она отвела глаза, чтобы его за­вораживающий взгляд не мешал сосредоточиться на предстоящих переговорах. То, что Майкл Стаффорд оказался замешанным в этом деле, еще больше усилило ее неуверенность. По про­шлому опыту она знала, что его присутствие всегда расстраивает ее планы. Но теперь речь идет не о школе, а о бизнесе, на карту поставле­на ее деловая репутация. Она расправила плечи и твердо взглянула на него.

— Мне пора к мистеру Хейварду. Приятно было вновь увидеть тебя, Майкл.

Он кивнул, явно удивленный жесткостью ее тона.

— Только обещай мне одну вещь, Лайза.

— Не называй меня так, — нервно оборвала она его в ущерб деловому облику, который толь­ко что приняла.

Он ухмыльнулся.

—Вы первая за все это время. Ну и какое впечатление?

—Весьма оригинально! Действительно, парк может предложить много чего уникального. Вот почему наша фирма заинтересована в том, чтобы открыть вас для широкой публики.

Она перевела дыхание, с облегчением почув­ствовав, что разговор переходит в деловое русло.

—Мы провели некоторые исследования, и хотя популярность увеселительных парков не­сколько снизилась…

—К черту исследования! Увеселительные пар­ки всегда будут популярны. А этот — крупней­ший парк в стране. Беда в том, что никто не знает о нем. Двенадцать месяцев работы — а нас все еще посещает только местная публика. Это надо изменить, и притом как можно скорей. Уже март. Я хочу, чтобы к 4 Июля здесь все бурлило от народа.

—Это слишком малый срок. На прохождение журнальных статей уйдет не менее трех месяцев. Если вы хотите, чтобы вся страна узнала о вас, дайте нам время, чтобы все продумать и органи­зовать. Только при этом условии можно рассчи­тывать на хорошие результаты.

—Время у вас будет, не волнуйтесь. Выбор рекламной фирмы отнимет у меня не больше ме­сяца. До 4 Июля останутся еще три месяца, и целых шесть месяцев до Дня труда2 . — Он сделал паузу. — Я должен порвать с компанией, кото­рая занималась нашей рекламой до сегодняшнего дня. Они не справились с работой. Не понимают роль и значение нашего парка так, как это по­нимаю я. Если откровенно — их идеи отдают тухлятиной.

Элизабет откликнулась на его речь спокой­ным кивком. Внешне она оставалась невозмути­мой, но в душе стала сомневаться, не потратят ли они впустую время и деньги, если ввяжутся в это дело. У Чарли Хейварда свое четкое видение сути и будущего парка, и угодить ему будет не­легко. Но не отступать же прямо так сразу.

— Думаю, мы сможем помочь вам добиться популярности, — сказала она, стараясь придать своему голосу побольше уверенности. — В неко­торых частях страны желаемые результаты про­явятся незамедлительно, в других же потребуется какое-то время. Парочка идей у меня уже накле­вывается. Конечно, полная ясность наступит, когда я закончу обследование и осмотрю парк.

Чарли задумчиво потер заросший подбородок.

—У вашей фирмы хорошая репутация, мисс Палмер, но я заинтересован в конкретике. Мне нужны надежность и профессионализм, а не по­казуха. Вы улавливаете мою мысль?

—Заверяю вас, наша реклама никогда не бы­вает назойливой. Мы изучаем, конкретизируем и доводим до широкой публики цели и содержание деятельности нашего заказчика. Для увеселитель­ного парка — это зрелищность и развлечения. Брошюры и проспекты именно на это и укажут.

— Этот парк — больше чем развлечения. Это

1 День независимости.

2 Отмечается в первый понедельник сентября. путешествие в наши воспоминания. Это возмож­ность снова стать ребенком с его непосредствен­ностью, наивностью, проказами и надеждами, — он подчеркнул свои слова энергичным же­стом. — Когда вы были ребенком и гасили свет, в вашем воображении возникали разные карти­ны: иногда светлые, иногда — мрачные, но всег­да пробуждающие фантазию. — Он замолчал, да­вая ей возможность вникнуть в смысл его слов. — Я хочу, чтобы все, работающие на меня, правильно это поняли. Проникнитесь этим так же, как и я, и тогда, возможно, вам удастся убе­дить меня, а я буду очень требователен. В этом можете не сомневаться.

Элизабет кивнула, стараясь ничем не выдать своих опасений.

— Иначе я себе это и не представляю.

— У вас есть решимость, мне это нравится. Но сохранилось ли в вас что-то от ребенка, как, скажем, во мне? Будущее покажет. — Он отки­нулся на спинку стула. — Кроме вашей, есть еще три фирмы, которым я также изложил свои требования. Все фирмы разные. Ваша компания очень известная, солидная и респектабельная. Но ваши услуги обойдутся недешево, поэтому я дол­жен учесть скидку, предлагаемую фирмой Эда Гоффмана. Фирма Кристы Блейк специализиру­ется на рекламе луна-парков и отелей, но у них, возможно, нет таких связей с прессой, какие мне нужны. И последний — Майкл Стаффорд — но­вичок, зато личность он известная и рвется про­явить себя. Вас ожидают тяжелые баталии.

—Я не боюсь борьбы, — сказала она хрипло.

Он поднял брови, изучая ее.

— Рад это слышать. Чтобы помочь изучить «Азартный мир», я всех вас размещу в гостини­це — здесь рядом, за следующей дверью, и орга­низую свободный доступ в течение недели на территорию парка. Вы должны будете испробо­вать все аттракционы, посетить каждый магазин сувениров, каждую закусочную.

— Все аттракционы, — эхом отозвалась она, думая об ужасных горках, которые только что видела.

— Да, мой заказ не для слабонервных, мисс Палмер. Будет лучше, если вы поймете это пря­мо сейчас.

— Я понимаю. Здесь проблем не будет. — Она сцепила руки на коленях, стараясь удержать дрожь в пальцах.

—У вас три недели для разработки предложе­ний. Мне нужен содержательный, оригинальный и хороший проект. Он должен быть даже больше чем хороший. Мне нужно, чтобы были задей­ствованы все средства массовой информации. Я хочу знать, какую поддержку мне окажут телеви­дение, газеты, деловые журналы и прочие сред­ства массовой информации. — Он снова выдер­жал паузу, чтобы она вникла в сказанное, и за­тем продолжал: — Понимаю, на это уйдет время, но заказ-то ведь крупный. Победитель будет бо­лее чем удовлетворен, а, проигравшие получат не­которую компенсацию. Это я гарантирую.

— Хорошо. Я переберусь в гостиницу завтра утром, если вас это устроит.

— Отлично. Отметьтесь при выходе у Джуди. Она обо всем позаботится.

— У вас уже есть соображения насчет буду­щей рекламы? — спросила она.

— Навалом, — он ухмыльнулся, — но я не собираюсь делиться ими, пока не увижу ваш проект. Слово за более изобретательным, мисс Палмер, действуйте смелее, рискуйте. Я не люб­лю осторожных.

—Учту, — ответила она, сознавая в душе, что смелость и любовь к риску — не главные ее до­стоинства, но у нее хватило опыта, чтобы при разговоре не выказать этого. Она сможет полу­чить заказ! Она должна его получить!

— Желаю удачи, мисс Палмер!

— Спасибо. — Элизабет поднялась, но тут же замешкалась. — Ожидаются ли еще сюрпризы при выходе? Что-то наподобие «зыбучих песков»?

Чарли засмеялся.

— Если я отвечу, то это уже не будут сюрпри­зы.

— Верно. — И она повернулась, чтобы идти.

—У вас же есть чувство юмора, не так ли? Элизабет одарила его вымученной улыбкой.

—Если бы не было, я бы сюда не пришла.