Мутные времена

Глава 10

Зима 1996 г.

Из-за обитой дорогой кожей двери кабинета Патласа доносился какой-то глухой рев. От мощного рокота дребезжала хрустальная пробка, закрывающая графин с водой, стоявший на столе смазливой секретарши.

— Здравствуй, Олеся! — поздоровался я с девчушкой.

— Ой, Сергей Вадимович, здравствуйте! — защебетала секретарша, потешно хлопая накладными ресницами. — Я так рада, так рада, что вы зашли… Так редко в последнее время заходите…

— Ладно, тебе! — остановил я ее. — Ты же знаешь, я этого не люблю! Говори прямо, что тебе от меня на этот раз нужно? Опять автограф для подружки?

— Ой, Сергей Вадимович, все-то вы наперед знаете! — Она притворно надула свои пухлые губки. — Нужно… Автограф… И не один. — Она вывалила на стол десяток книг. М-да. Мои последние романы. Придется подписывать.

— И еще, Сергей Вадимович…

— Неужели что-то еще? — доставая из портфеля ручку, ехидно поинтересовался я.

— Сергей Вадимович, возьмите меня на премьеру! Ну, пожалуйста! — плаксиво произнесла она, сдвинув тонкие выщипанные брови «домиком».

— И ты туда же? — вздохнул я. — Траволта?

— Ну, пожалуйста! Пожалуйста! Джонни такой душка! Он же будет на премьере?

— Будет, — обреченно произнес я, зная прилипчивость Олеськи, — он же снялся в главной роли.

— Пожалуйста-пожалуйста! — тоненько заверещала секретарша Патласа, хлопая в ладоши. — Ну, возьмите меня, Сергей Вадимович!

— Хорошо! — сдался я. — Позвони Марии, пусть забронирует место и для тебя… — Не успел я закончить, как Олеська схватила телефон и принялась набирать номер Марии.

Слава Богу — отстала! Я прошмыгнул в кабинет Патласа и плотно закрыл за собой дверь. Чудовищной силы звук едва не сбил меня с ног. Алеха даже не заметил моего появления — он увлеченно мочил монстров на экране большого монитора. Я подошел к столу и вырубил мощную аккустику. Когда потухли колонки и заткнулся сабвуфер, даже дышать стало легче.

— А, Серега, здоров! — прокричал Патлас, видимо следствие громкого звука. — Этот твой «Крадущийся в тени» — классная бродилка! «Дьябло» тупо отдыхает! Сценарий — нет слов, графика отпад! А эти могильники? Обалденный квест!

— Постой, а как ты его достал? Он же еще…

— Ой, Серж, да брось ты! Попросил Леньчика, он же этим направлением занимается… Че он мне откажет? Зато я эту игруху так протестирую…

Отказавшись от наркотиков, Патлас плотно подсел на компьютерные игрухи. Заниматься их разработкой он не хотел, да и не смог бы. А вот рубиться в них мог сутки напролет, иногда даже в ущерб основной работе. Но я закрывал на это глаза — не казино ж все-таки. Честно говоря, он мог бы вообще не работать, как и любой из нашей команды. Им удалось (я осуществлял лишь общее руководство) вырвать из чужих зубов хороший кусок хлеба с маслом, да еще и на икорку хватило: несколько металлургических комбинатов, жирная доля в нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности… Чтобы перечислить все приобретения не хватит пальцев на руках — даже в далеком Владивостоке у нас имелся кусок морского пароходства. Правда, за все это пришлось побороться… Да что там побороться — выдержать настоящую войну. Но «тьфу-тьфу» все мои пацаны остались живы после всей этой катавасии! Хотя на жизнь каждого из них были совершены покушения. Патлас поймал две пули в грудь, одна из которых задела легкое. До сих пор он иногда харкал кровью. Но на судьбу не жаловался, понимал, что приобрел. Леньчика пару раз резали ножом, а один раз пробили голову булыжником. В Ваську неоднократно стреляли, но безрезультатно, а один раз подорвали машину. Но он чудесным образом выжил, лишившись лишь трех пальцев на ноге, да мочки правого уха. Эту часть тела он быстро восстановил у лучшего пластического хирурга Европы. Отсутствие же пальцев на ноге его не сильно-то беспокоило. Разруливанием всех «спорных» вопросов занимались наши «силовики» Проха и Федор Кузьмич. И надо признать, что работали они на совесть — наши недруги нас больше не беспокоили. Я предпочитал не влезать в эти дела, хотя и подозревал, как с ними «разбирались» люди бывшего генерала. Время такое было… В конце концов — на войне, как на войне! Парни выжили, выстояли в этой схватке, и теперь наслаждались всеми благами безбедной, действительно безбедной жизни.

— Значит, нормальная игруха? — спросил я Алеху.

— Ты че, Серж? Лучшая! Пусть «Близард» локти кусает! Наши пацаны круче слепили, обскакали «Дьяблу»! Молодца!

Еще бы! В эту область было вбухано столько средств… И не только в разработку игрушек. Я знал, что будущее за цифровыми технологиями, знал, какие направления приоритетны, куда нужно двигаться. Наши компании, занимающиеся разработкой программного обеспечения, отъели значительный сегмент рынка у самого «Майкрософта»!

— Ты на премьеру идешь? — поинтересовался я у Алехи.

— Конечно! А кого ты еще сюда притащил кроме Траволты?

— Ну, премьера моего фильма лишь открывает фестиваль…

— Да я знаю я это, Серега, знаю! Ты ж мне все уши прожужжал: первый фестиваль фантастических фильмов в Москве! Так кто будет-то?

— Спилберг, Земекис, Тарантино, Джексон…

— Это же режиссеры, — отмахнулся Патлас. — А звезды? Настоящие… Актеры.

— Да ну нафиг! Настоящие звезды — это как раз режиссеры! Именно они создают зрелище, которым восторгаются зрители… Хотя я не буду умалять и актерский профессионализм. Ибо без хорошей игры хорошего фильма не бывает. Но режиссер — первичнее!

— Серж, я не просил тебя сверлить мне мозги и читать лекции! — возмутился Патлас. — Я просто хотел узнать, кто будет?

— Приглашения мы разослали многим. Знаю точно, приедет Траволта, Шварц…

— Железный Арни тоже будет?

— Да. Еще Кевин Костнер, Брюс Уиллис, Майкл Джей Фокс…

— Это который «Назад в будущее»?

— Он самый.

— Блин, люблю этот фильм! А с чем он на фестивале?

— Питер Джексон снял его в «Страшилах».

— Ага, слышал, — оживился Патлас. — Говорят, классный ужастик.

— Не совсем ужастик, скорее комедия, но фильм отличный. Кстати, хочу на фестивале переговорить с Джексоном, снять фильм про «Крадущегося».

— Про Гаррета?

— Угу! — кивнул я. — У этого парня мощный потенциал. Он может сделать настоящее зрелище!

— Так давай вложим в него средства, — предложил Алеха. — Заспонсируем…

— Слышь, умник, я уже об этом подумал. А после Гаррета предложу ему снять «Властелина Колец»…

— Это про хоббитов который?

— А что, читал? — удивился я, зная, что Патлас книжки не жалует.

— Да не, мультик смотрел.

— Понятно, — хмыкнул я. К чтению книг Патлас так и не пристрастился, хоть и собрал дома превосходную библиотеку. Но только лишь для сущего понту, типа престижно и все тут! Помимо книжек, Алеха собрал у себя превосходную коллекцию видеофильмов. Он был настоящим видеофилом — эта страсть у него соперничала с компьютерной игроманией — хорошие фильмы он тоже мог смотреть сутки напролет. И фильмов у него было, наверное, не меньше, чем книг.

— Чего лыбишься? — нахохлился Патлас. — Ну не люблю я читать! Пробовал уже и не раз! Возьму книжку, пару страниц пролистну… И амба! Все! Дрыхну, как сурок!

— Да ладно тебе, Алеха! Не катит — не читай! Мне-то что? Или ты думаешь, если я писательством балуюсь, то тебя силком заставлять буду? Сдался ты мне…

— Вот и ладненько! — обрадовался Патлас. — Так когда премьера?

— Через три дня, — сообщил я другу. — Будь при параде: смокинг, бабочка…

— Буду официален как никогда, — пообещал мне Патлас. — Наши будут?

— А то! Даже Леньчик в кои-то веки в столицу выберется!

— Здорово! — обрадовался Алеха. — После побухаем?

— Обязательно! — кивнул я. — После премьеры — большой банкет…

— Да я не о том! — отмахнулся Патлас. — Этот твой бомонд, да гламурные банкеты у меня вот где стоят! — Он яростно чиркнул себя ребром ладони по горлу, скорчив при этом кислую физиономию. — Я хочу в узком кругу побухать. Только свои: ты, я, Леньчик и Васек. Как раньше…

— Ностальгия замучила? — понимающе произнес я.

— Есть немного! — признался Алеха. — Эх, как весело было в девяносто третьем…

— Так в чем проблема? — удивился я. — Вот разрулю дела с фестивалем…

— Вот в этом-то и проблема! — воскликнул Алеха. — Вот разрулю дела, закончу исследования, выдам продукт, заключу сделку… Мы перестали быть свободными людьми! А ведь подумать только, у нас есть все, что только пожелаешь…

— Ладно-ладно, я понял, о чем ты. Я соберу всю нашу бражку в полном составе. Посидим, как раньше… А вообще, хорошо бы в деревню махнуть.

— В Новокачалинск? — оживился Алеха. — Я за! Сто лет дома не был! За бугор махнуть — как два пальца об асфальт, а вот домой…

— Заметано! Закончится фестиваль — сразу рвем!

— Согласен! В жопу дела…

— Только ты это, Серег, Леньчика с Васьком тоже напряги! А то они меня не послушают!

— Договорились! — Я хлопнул Патласа по плечу. — Давай, жду на премьере.

В день премьеры улицу перед кинотеатром перекрыли загодя. Погодка тоже не подкачала: умеренный морозец, свежий снежок сыпал с неба пушистыми хлопьями на красную дорожку, расстеленную на ступенях лестницы, ведущей к кинотеатру. Белое покрывало снега накрыло грязные слякотные улицы Москвы, деревья и кустарники превратились в фантастические растения неведомых планет. Весь город стал опрятным и нарядным, и даже, как мне показалась, уменьшился в размерах. Огромный мегаполис растворился в невесомых снежных хлопьях, уступив место маленькому сказочному городку. Я вздохнул полной грудью и вошел внутрь кинотеатра. В холле меня встретил с распростертыми объятиями директор сего заведения Роман Николаевич Васнецов:

— Сергей Вадимович, дорогой! Вы решили пораньше?

— Да. Вот что-то дома не сидится…

— Как же, такое дело осилили! Мирового масштаба! Такие люди приехали… Звезды мировой величины! Я вот тоже себе места не нахожу. — Роман Николаевич нервно взглянул на часы. — Через два часа начинаем… А у нас еще не все готово, дорожку вон, всю снегом занесло. Надо дворнику сказать, чтобыснег с ковра смел.

— Роман Николаевич, да успокойтесь вы! Все пройдет в лучшем виде!

— Ох, Сергей Вадимович, Сергей Вадимович, знаете, как не хочется в грязь лицом ударить? Жуть, как опозориться боюсь, — понизив голос, признался мне Васнецов.

— Без паники! — Я постарался улыбнуться как можно шире.

— Может быть, коньячку по грамульке? А, Сергей Вадимович? Для храбрости? — почти жалобно попросил меня Васнецов.

— Не откажусь, — согласился я. — Хороший коньячок — известное седативное средство!

Мы прошли в директорский кабинет. Пока Роман Николаевич разливал по стаканам благоухающую жидкость, я выглянул в окно. Небольшой скверик перед кинотеатром и прилегающая площадь уже была забита народом. Ждут. Уже буквально через пару часов начнут съезжаться мировые знаменитости. Многим хочется приобщиться к высокому кинематографическому искусству…

— Ну, Сергей Вадимович, — директор протянул мне наполненную коньяком рюмку, — не пьянства ради…

— Леченья для, — в тон директору произнес я, проглатывая ароматную жидкость.

По пищеводу в желудок устремилась огненная речушка.

— Ух, хороша! — сдавленно произнес Роман Николаевич. — Зато мандраж прошел.

— Рад за вас! Все будет хорошо! — вновь заверил я Васнецова. — Вы тут пока готовьтесь, а я прогуляюсь… Подышу свежим воздухом. Уж больно погодка хороша! Да и первых прибывших встречу.

— Конечно-конечно! — закивал Васнецов. — Очень меня обяжете… Если что — зовите!

На улице было замечательно. Я закурил, и принялся бездумно наблюдать за работой дворника, сметающего снег с красной ковровой дорожки, наброшенной на ступени в честь приезда высоких гостей. Заметив мой взгляд, дворник перестал работать. Затем поставил метлу возле перил лестницы и подошел поближе. Из-под напяленной чуть не до самой переносицы облезшей кроличьей шапки-ушанки сверкнули маслянистые маленькие глазки. Дворник шмыгнул покрасневшим носом, а затем потер его грубой рукавицей.

— Извините, — смело обратился он ко мне, — ведь вы — Юсупов, Сергей Вадимович?

— Ну, допустим, — улыбнувшись, ответил я, выпуская в чистый морозный воздух струю сизого табачного дыма.

— Да нет, это вы! Я вас сразу узнал! По телевизору видел, — радостно пояснил он. — У меня есть кое-что для вас… Я уверен, это вас заинтересует!

— Что именно? — Такая детская непосредственность меня весьма позабавила: надо же, у местного подметалы есть нечто, что меня заинтересует! Меня!!! Меня уже давно ничто не удивляет в этом мире… Хотя… Однажды такой же подметала сумел кардинальным образом изменить мою жизнь. Это я о Федоре и его… Нет, о моем перстне. Так что стоит, наверное, отдать дань светлой памяти Федора, и посмотреть, чем это меня собрался удивить этот чувачок.

— А пойдемте со мной — эта штука у меня в кундейке… Э-э-э… В дворницкой… Э-э-э… Ну, там метла у меня, совки…

— Ладно, пойдем, посмотрим! — поспешно произнес я, затыкая заикающийся словесный понос дворника. — Надеюсь, что это не новая конструкция метлы или совка?

— Нет. — Дворник мотнул головой.

— Веди, сюрприз будет! — хохотнул я.

— Пойдемте быстрее! А то директор увидит, что я пост бросил, и уволит к чертям…

— Не боись, с директором я переговорю! — заверил я дворника. — Только если стоящее что…

— Не сумлевайтесь, Сергей Вадимович — стоящая вещь! Зуб даю!

— Тебя как зовут, старина? — спросил я у провожатого, который тащил меня куда-то за кинотеатр.

— Максим, — ответил дворник, отпирая маленькую неприметную дверь. — Вот и мои хоромы! — Он вошел в дворницкую и щелкнул выключателем. В свете тусклой лампочки стали видны сваленные по углам метлы, лопаты, совки, скребки… В общем, стандартная дворницкая дребедень. Ничего интересного.

— Ну и где? — риторически спросил я, заранее чувствуя, что зря поддался на уговоры дворника.

— Щас! — Максим подошел к замызганному столу, заставленному пустой водочной тарой, выдвинул один из обшарпанных ящиков и достал из него книгу.

— Вот черт! — в сердцах выругался. — И за этим ты меня сюда позвал? Автограф понадобился?

— Не спеши, Сергей Вадимович! — Дворник неожиданно перешел на "ты". — Лучше глянь на книжечку-то! — развязно произнес он. От его предыдущего просяще-лебезящего тона не осталось и следа. Да он даже выше ростом стал — исчезла напускная сутулость. — На, держи!

— А ты артист! Кто ты, Максим? — Я протянул руку и взял книгу. — Дьявол! — невольно вырвалось у меня, едва я взглянул на обложку.

— Узнал? — ехидно поинтересовался дворник. — «Последний дозор». Только автор почему-то не Сергей Юсупов, а Сергей Лукьяненко! Возникает логичный вопрос: кто ты: Сергей Вадимович Юсупов или же Сергей Васильевич Лукьяненко?

— Это один из моих псевдонимов, — не моргнув глазом, соврал я. Эту книгу я притащил из пустующей альтернативки. Так уж вышло, что в свое время я не успел прочитать «Последний дозор», поэтому выковырять его из своей супер-пупер памяти я попросту не мог. А эпопейка про темных и светлых магов, орудующих в сумраке, прошла «на ура» и в этом инварианте вселенной. «Последний дозор» я переписал и запустил в печать. Только под своей фамилией, естественно. Возникнет вопрос: каким макаром смог заполучить прототип этот уродец? Книжка осталась на «фазенде» моих родителей, в Новокачалинске. Я забыл её уничтожить. Расслабился. Как же, бессмертный, самый уважаемый мастер слова и пера, гигант мысли, мать его, и отец русской кинематографии… Следы былой жизни нужно подчищать в любом случае! В любом!

— Ага! — дворник мне сразу «поверил». — Только судя по выходным данным, эта книга была выпущена неким несуществующим издательством «АСТ» в две тысячи шестом году. Неувязочка, Сергей Вадимович — на дворе-то, тысяча девятьсот девяносто шестой! Как это? Куда ж ты десять лет-то дел? А писатель Сергей Васильевич Лукьяненко — реально существует! Только он не писал «Дневного», «Ночного», а тем паче «Последнего дозора». Так кто вы, господин Юсупов? И не надо мне ездить по ушам насчет псевдонимов и розыгрышей, я не дебил! И отнюдь не вшивый вечно синий дворник этого кинотеатра!

— А где настоящий дворник? — до меня, наконец, начало доходить, что происходит. — Живой хоть?

— Хрен его знает? — пожал плечами Максим. — Он столько бухла выжрал… — Фальшивый дворник погремел пустой тарой на столе. — Я повторяю вопрос, — жестко произнес Максим, — кто ты? И как перенесся в прошлое?

— Иди в жопу! — Я презрительно сплюнул на грязный пол.

— Ах, вот как? — не удивился моей реакции Максим. — Сам виноват!

Дверь встроенного в стену шкафа, возле которого я стоял, резко распахнулась, и оттуда как чертик из коробочки выскочил какой-то мужик. Видимо, напарник лже-дворника Максима. Я дернулся в сторону, но мужик из шкафа оказался быстрее: он ткнул мне в шею чем-то острым, наверное, шприц-тюбиком со снотворным.

— От, падла такая! — только и успел произнести я до того, как мои ноги подогнулись, и я безвольным мешком упал на пол.

Первым мое исчезновение заметил Васнецов. С минуты на минуту должны были подъехать высокие гости фестиваля, а главный «виновник торжества», организовавший всю эту канитель, куда-то странным образом запропастился. Директор уже оборвал телефон, пытаясь дозвониться на мой сотовый. Гудки вызова исправно шли, но телефон никто не поднимал. Роман Николаевич нервно сглотнул. Мандраж нарастал. Васнецов жахнул стопку коньяка, но тревога не отступила. Он вновь снял трубку и набрал мой номер — безрезультатно.

— Во, попал! — Васнецов промокнул вспотевший лоб платочком. — Что же делать?

Неожиданно дверь открылась, и в кабинет директора заглянул Прохор Воронин, который в этот день отвечал за безопасность нашего мероприятия.

— Прохор Михалыч, дорогой! — просиял лицом Васнецов. — Выручайте! Где Сергей Вадимович? Скоро гости начнут съезжаться, а он куда-то запропастился! И сотовый не берет!

— Так у вас его тоже нет? — удивился Прохор.

— Выручайте, Прохор Михалыч! Срочно найдите его!

— Да я уже весь кинотеатр обыскал, — произнес Прохор. — Как в воду канул! Когда вы его видели в последний раз?

— Полчаса назад мы с ним приняли… Разговаривали в моем кабинете. Потом он на улицу вышел. Покурить.

— На улицу вышел? — задумчиво произнес Прохор. — Тогда его должны были видеть… Там столько журналюг, папарацци, мать их! Толик, — произнес Воронин в микрофон рации, которую держал в руке, — пробегись по прессе… Да-да, которая за оцеплением. Поспрошай там, не видел ли кто-нибудь из них Юсупова. Он полчаса назад курил на крыльце. Да, срочно!

— Что там? — Васнецов нервно теребил галстук.

— Минуточку, сейчас все выясним, — ответил Прохор. — Кто-нибудь его видел. Там столько народу.

— Прохор Михайлович, — зашипела рация. — Видели Сергея Вадимовича. Здесь у парней даже запись есть… Видео.

— Тащи сюда этого деятеля с записью! Срочно! — рявкнул Воронин в рацию.

Через пару минут в кабинете директора появился щупленький репортер с камерой в сопровождении здорового детины из охраны.

— Прохор Воронин, начальник охраны данного мероприятия, — официально представился Прохор.

— Очень приятно! — ответно улыбнулся репортер. — Михаил Еремеев, телеканал «Вечерняя Москва».

— Вы видели Юсупова на крыльце кинотеатра полчаса назад?

— Не только видел, но даже записал! — довольно произнес репортер.

— А можно посмотреть? — спросил Прохор. — Поймите, это очень важно!

— Да легко! — улыбнулся Еремеев. — Телевизор работает? — спросил он, указав на директорский «Сони».

— Работает! — кивнул Васнецов.

— Сейчас обеспечим просмотр! — заверил оператор, доставая из сумки провода.

Вскоре на телике появилась картинка.

— Это он! — воскликнул Васнецов.

— А это что за перец к нему подошел? — поинтересовался Прохор.

— Это наш дворник, — сказал директор. — Только… Что-то я не узнаю его… Наш постарше будет. Нет, это не наш дворник! — наконец заявил Роман Николаевич.

— Тогда какого лешего он подметал вашу лестницу? — резонно заметил Прохор.

— Может, помочь кого попросил? — пожал плечами Васнецов.

— А вас что, практикуется такое? — уточнил Прохор.

— Да я как-то не обращал внимания, — признался Роман Николаевич.

— Интересно, о чем Сергей может разговаривать с дворником? — размышлял Прохор. — Жаль не слышно!

— Далеко очень было, — ответил журналист.

— Смотрите, смотрите, они вместе уходят куда-то за кинотеатр! — воскликнул Васнецов, указывая на экран телевизора.

— Что у вас за кинотеатром? — спросил директора Воронин.

— Ничего особенного… Там дворницкая! Но неужели Сергей Вадимович пошел бы в дворницкую? Зачем ему это?

— Вот и я думаю — зачем? — произнес Прохор. — Значит, этот ваш дворник…

— Это не наш дворник! Я же говорил! — перебил Воронина Роман Николаевич.

— Ладно, этот не ваш дворник… Кто же он? Да ладно! Он сумел чем-то заинтересовать Сергея… А это, уж поверьте мне, ох как не просто! Толик за мной, нужно проверить дворницкую! И ребят подтяни!

— Слушаюсь, Прохор Михалыч! — отрапортовал Толик и выбежал из кабинета.

— Да, Роман Николаевич, обеспечьте Михаилу хорошее… Нет, лучшее место для съемки фестиваля. Очень он нас выручил!

— Конечно, Прохор Михайлович, лично займусь! Только вы побыстрее Сергея Вадимовича разыщите!

— Найдем, не сомневайтесь! — Прохор выскочил из кабинета вслед за Толиком.

Когда он подбежал к дворницкой, там уже толпились ребята из охраны. Возле дверей стоял Толик.

— Ну? — выдохнул Воронин.

— Плохо дело! — ответил Толик.

— Что?

— Дворник… Настоящий дворник, не тот, что на камеру снят, — пояснил Толик, — ласты склеил… Закоченел уже.

— Сам? Или помогли? — осведомился Прохор.

— Помогли, — ответил Толик. — Удавка…

— Вот дерьмо! — в сердцах выругался Воронин. — Мать вашу! Ну, Серега, устроил ты нам геморрой!

— Прохор Михайлович, — из дворницкой вышел один из охранников, — тут парни сотик нашли…

Прохор мгновенно узнал найденную «Нокию».

— Ментов вызывать будем? — поинтересовался Толик.

— Нет! — жестко отрубил Прохор. — Сами разберемся — не впервой!

Он достал свой сотовый:

— Федор Кузьмич, у нас проблемы! Юсупова похитили!

Я пришел в себя в какой-то заброшенной деревенской хибаре. Жутко болела голова. Боль усугублял удушливый запах гари. От этого запаха меня едва не вывернуло наизнанку. Хотя, может быть, это всего лишь последствия действия введенного мне препарата. В очередной раз с трудом разлепив глаза, я нашел в себе силы оглядеться. Хата была наполнена дымом — видимо печь давно не топили. Вот откуда этот мерзкий запах! В распахнутую настежь дверь задувал свежий ветерок, разгоняя печную хмарь. Я лежал на старом продавленном диване. Руки мои были крепко связаны за спиной, а ноги замотаны скотчем. Очередной попандос! Ладно, и не из таких переделок выбирался, выберусь и сейчас. Мне не привыкать. Жаль премьеру пропустил. Судя по темноте за окном, времени прошло много. В хату зашел мой новый знакомец — «дворник» и захлопнул за собой обшитую старым ватником дверь.

— Очнулся, Сергей Вадимович? — любезно осведомился пленитель. — Как спалось?

— Да пошел ты, урод! — едва ворочая языком, произнес я.

— Ай-ай-ай! — «Шутливо» пригрозил мне пальчиком похититель. — Не надо так со мной, Сергей Вадимович! Лучше повежливей! Тогда, возможно, мы сможем разойтись полюбовно…

— Да кто, ты, такой, мать твою? — презрительно процедил я «через губу». — Чегохочешь? Денег?

— Не только, — усмехнулся мой похититель. — Хоть это и не в моих правилах, но поведаю тебе о моих дальнейших планах… — Он смахнул рукой пыль со стула и уселся напротив меня. Затем показательно вынул из наплечной кобуры пистолет и с громким стуком положил его перед собой на стол. Рядом с пистолетом похититель положил нож с зазубренным лезвием. Он явно задался целью меня напугать. Наивный!

— Мне терять нечего! — хрипло продолжил меня обрабатывать лже-дворник. — Если мы с тобой договоримся — ты все равно узнаешь о них. А вот если нет — ты отсюда не выйдешь… Живым. Только помучиться придется — признание я из тебя по любому выбью!

— Какое признание? Ты не можешь успокоиться из-за чьего-то глупого розыгрыша с той книжкой?

— Так, давай не будем! Меня интересуют ответы на два вопроса…

— Всего лишь? Только два? — не удержался я.

— Слышь, «писатель», жить надоело? Заткнись и слушай! Я хочу знать, где находиться машина времени, и как ей управлять?

— Вот чудик! — Меня потихоньку отпускало от той гадости, которую в меня влили. — С чего ты взял, что у меня есть машина времени?

— Вот оно, доказательство! — Похититель вытащил книжку Лукьяненко и потряс ей перед моим носом. — Если машины нет, значит, где-то есть переходной портал… Или что-то в этом роде! Повторяю, отпираться бессмысленно! Ты только усугубишь свое положение! Я тебя на куски разрежу, но узнаю…

— Да с чего ты взял, что я из будущего? У тебя есть только книга? И все? Больше никаких доказательств?

— Хорошо, я расскажу тебе, как допер до всего этого! — Похититель закурил и навалился локтями на стол.

— Слышь, дай закурить? — попросил я его. — Если своих жалко, достань у меня в кармане.

— Чего отраву жалеть? — произнес «дворник». — Кури. Может, последняя сигарета в жизни.

Пока он вытаскивал сигарету из пачки, я с трудом уселся на диване — руки и ноги у меня так и оставались связанными. Похититель засунул мне в рот сигарету и поднес огонек. Я с удовольствием затянулся.

— Жизнь налаживается! — зажав фильтр зубами, довольно произнес я. — Давай, трави помалу, чего ты там накопал!

— А ты смелый мужик, Юсупов! — с невольным уважением произнес похититель. — Ты же прекрасно понимаешь, что я могу пришить тебя в любой момент?

— Конечно! — легко согласился я. — Ты ж настоящего дворника не споил, а попросту замочил. Я прав? Нахрена тебе свидетель?

— Конечно, прав, — не стал отпираться похититель. — Грязь нужно подчищать… Нет, а ты молодец, даже глазом не дернул. Хорошая выдержка, Сергей Вадимыч.

— Ты б хоть сказал, как мне тебя называть, — попросил я. — Кликон, погоняло… А то я как-то не привык к такому безликому общению.

— Зови Грифом… Был у меня одно время такой позывной.

— Так ты, Гриф, из конторских? Бывший?

— Ну, нечто вроде того, — согласился похититель.

— Давай, Гриф, расскажи мне, чего тебе там померещилось? Ты, походу, фантастики перебрал. Надо же — путешественник во времени? — хмыкнул я.

— Ну, слушай… — Гриф глубоко затянулся и затушил сигарету о столешницу. — В начале девяностых я нанялся в одну заграничную конторку, всевозможными способами занимающуюся шпионажем в области развивающихся цифровых технологий… Клиенты, покупающие у нас информацию… Ну, в общем, они не светились, но по моим данным это были ведущие мировые компании. Россия в то время большого интереса не представляла: разруха, перестройка, всеобщая задолженность всем и вся. Какое уж тут развитие? — риторически спросил он меня, и не дожидаясь ответа, продолжил:

— Окучивали в основном ведущих специалистов забугорных фирм: запугивали, шантажировали, подкупали… В общем, добывали информацию всеми возможными способами. И вдруг, по прошествии нескольких лет, на территории агонизирующей совдепии появляется несколько мощных фирм, выбросивших на рынок такие разработки… Ну, ты понимаешь, о чем я?

— И твои боссы поручили тебе копнуть поглубже? — Я сплюнул на пол прогоревший сигаретный фильтр.

— Ага, и я копнул. И вот что оказалось странным — все ниточки тянулись к одному очень известному в бывшей совдепии олигарху… Не догадываешься к кому?

— Не имею ни малейшего понятия! — рассмеялся я в лицо Грифу.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами похититель. — Как знаешь. Так вот, этот олигарх, ко всему прочему, оказался еще и очень известным писателем-фантастом. Целый год я копал, проверял и перепроверял добытую информацию. По заверениям специалистов известных, очень известных мировых производителей, технологии, используемые на территории бывшего СССР, опережали свое время. Ненамного, на пару шагов, но этого было достаточно, чтобы перехватить инициативу. Ну а когда я нашел эту книжку в особнячке твоих родителей, для меня сразу все стало на свои места! Ты из будущего!

— Что ж, в логике тебе не откажешь, — покачав головой, произнес я. — Только видишь ли в чем дело: никакой машины времени нет, так же как и переходного портала. Как ни прискорбно мне тебя огорчать.

— Так ты все-таки из будущего? Либо побывал там!

— Если тебе так хочется, то да! — Я решил с ним немного поиграть. Моего отсутствия, наверное, уже хватились. Федор Кузьмич шерстит Москву. Глядишь, и возьмет след, чем черт не шутит. А я тут потяну немного время. Че мне? Развлекусь. Чего-чего, а убить меня у него не получится. А в случае чего свинчу в альтернативку.

— Я так и знал! — подпрыгнул на стуле Гриф. — Видишь, как все просто! Только не свисти, что туда невозможно попасть. Или ты притащил целую кучу документации… Да и книжки… Все это невозможно держать в голове. Если нет машины, значит, у тебя есть архив!

— Опять тебя разочарую: вся информация в моей голове.

— Да ну? Это невозможно!

— Хочешь, докажу?

— Попробуй.

— Открой книгу… Да-да, ту самую на… Скажем на сто седьмой странице.

— Нет, на сто пятидесятой! — Гриф судорожно принялся листать «Последний дозор».

— Назови строку — а я воспроизведу её по памяти!

— Пятнадцатая!

— Легко!

— Начинай уже! — поторопил меня Гриф.

— «…мудрецов, изучающих мироздание; кипят жизнью города, полные Света и Тьмы; бродят в девственных лесах единороги и охраняют свои горные пещеры драконы». Достаточно?

— От, тля! Слово в слово! — Хлопнул себя ладонями по ляжкам похититель. — А ну еще: двести шестьдесят первая, двадцать пятая строка!

— «Таких не берут в инквизиторы», — произнес я слова двадцать пятой строки. — Хватит, или еще?

— Еще! Хотя ладно — верю! Блин, неужели действительно все в башке держишь?

— Действительно! — подтвердил я. — Все, что видел, слышал, или читал, легко воспроизвести могу!

— Во, мля! Ну, ты, в натуре уникум! — Гриф почесал заросший трехдневной щетиной подбородок. — Ладно, фокусник, — он подвинул свой стул к дивану и уставился немигающим взглядом мне в глаза, — поговорим серьезно!

Он стремительно схватил со стола нож и резким движением загнал мне в бедро несколько сантиметров зазубренной стали.

— Вот, сука! — просипел я, скорчившись от боли. На глаза навернулись слезы, дыхание перехватило. — Двинутый ублюдок! Ты чего делаешь, гад?!

— А ты что думал, — с глумливой ухмылкой произнес Гриф, — что я растрогаюсь от твоих фокусов? Поверю, прослезюсь, и отпущу на все четыре стороны? Я, может, и поверил… Но у меня есть одно правило: доверяй, но проверяй! Гдемашина, хорек? — Он навалился всем весом на рукоять ножа. Длинное лезвие пробило мое бедро насквозь и, порвав брюки, вылезло с другой стороны.

— А-а-а, еп!!! — не в силах терпеть обжигающую боль, заорал я, чувствуя, как по ноге бегут теплые струйки крови, наполняя ботинок.

— Где машина, я спрашиваю! — не унимался Гриф. — Где? Скажи мне, скажи! И все закончится, обещаю!

— Придурок ты, Гриф! — скрежеща зубами, выдохнул я. — Нету машины, и никогда не было! — Блин, от навалившейся на меня боли я перестал соображать. Не мог сосредоточиться и свалить в альтернативку.

— Упорный, да? — Гриф отер рукавом куртки заливающий глаза пот, а затем принялся вращать нож в ране. — Говори!

— Урод! — вдоволь накричавшись, выдохнул я, когда Гриф убрал руки от рукояти ножа. — Я тебя порву, сука! — злобно пообещал я мучителю. — Рано или поздно! Я слов на ветер не бросаю!

— Ты сперва отсюда живым выберись! — посоветовал мне лже-дворник.

— Я-то выживу, козел! А вот на твой счет я глубоко сомневаюсь!

— А ты молодец! Я тебя реально зауважал! — произнес Гриф, рывком выдергивая нож из моей ноги.

Я со стоном повалился на засаленный диван.

— Если бы обстоятельства сложились по иному, — продолжал болтать похититель, без тени брезгливости вытирая окровавленное лезвие о штанину моих брюк, — мы вполне могли бы подружиться. А так — извини, мы по разные стороны баррикад!

— Да пошел ты на хер! — выдавил я сквозь зубы очередное ругательство.

— Зря ты так! — Гиф вытащил из кармана резиновый медицинский жгут, и ловко перетянул мне бедро чуть выше раны. — Чтоб ты кровью не истек, — пояснил он свои действия. — Нам еще о многом нужно будет поговорить. Ты должен быть в форме…

— Не ссы, урод, я не собираюсь склеивать ласты! — морщась, произнес я. Нога в месте наложения жгута болезненно пульсировала. — Я выживу! Я проделывал это неоднократно…

— Сигарету будешь? — дружелюбно поинтересовался Гриф.

— Мля! Да ты, внатуре, долбанутый сукин сын!

— Издержки профессии, — довольно оскалился лже-дворник. — Так будешь или нет?

— Буду. Только помоги мне сесть.

Гриф подхватил меня за плечи и привел в вертикальное положение.

— Смотрю, тебе полегчало? — Гриф снисходительно хлопнул меня по плечу, протянул сигарету и щелкнул зажигалкой.

— Может, руки развяжешь? — спросил я его после первой затяжки.

— Не борзей! — Гриф сплюнул на пол. — Мы еще не закончили нашу задушевную беседу. Так что покури пока со связанными руками.

Несколько минут мы молча курили. Когда огонек сигареты опалил мне губы, я разжал зубы. Неудачно — окурок упал мне на колени. Гриф услужливо стряхнул бычок на пол.

— Ну что, продолжим? — Он помахал ножом перед моими глазами.

— Ты маньяк, мать твою!

— Не будем попусту сотрясать воздух! — Гриф рванул ворот моей рубашки, отрывая пуговицы. — Сейчас я проверю тебя на «детекторе лжи» собственного производства. За каждый отрицательный ответ я буду резать тебя ножом. И к концу нашей беседы, если, конечно, твои ответы будут неправильные, ты будешь иметь на груди большую красную звезду, как у Бонивура. Слыхал про такого? То-то! Десять неправильных ответов — и ты герой! Итак: где машина или портал?

Я решил не утруждать себя ответами. Все равно не поверит, что у меня нет никакой машины. А говорить правду я не собирался.

— Не хочешь говорить? Что ж, держи первую лычку! — Он полоснул меня ножом по голой груди.

Ничего не добившись от меня кроме криков и стонов, после первых пяти вопросов Гриф обессилено откинулся на спинку стула. Старый стул жалобно скрипнул.

— Вот дерьмо! — выругался похититель. — Сдохнешь же! Поделись секретом, а то после звезды я начну отрубать тебе пальцы! Подумай, пока, а я пойду, перекушу в машине. Да подельничков своих проверю — дрыхнут, небойсь, сволочи! Думай, Сергей Вадимыч, жизнь одна!

Хлопнула входная дверь — Гриф вышел из избы, а я потерял сознание. Очнулся от того, что кто-то насыпал мне на лицо снега.

— Ты чего, спать сюда приехал? — недовольно буркнул Гриф, опять усаживая меня на диване. — Хватить кемарить, пора включать мой детектор. Не надумал?

— Да пшел ты! — вяло произнес я — мои силы кончились.

— Ох, жаль мне тебя, Серега, — вздохнул Гриф, поднимая свое орудие пыток. — Не понял? — Его пальцы скользнули по моей окровавленной груди. — Как это? Я ж тебя всего полчаса… А здесь только царапины… Я ж сам резал… — Гриф ножом располосовал мне штанину. Но на месте сквозной дыры под коркой запекшейся крови красовался лишь уродливый шрам. Понятно, раны заросли. Вот такой сюрприз.

— Как это? — еще раз произнес похититель, недоверчиво щупая пальцами шрам.

— А как ты думаешь, я пережил столько покушений? — просипел я. — Их было много. Неужели я такой счастливчик, что ни одно из них не удалось? Я скажу тебе — удалось! И даже не одно! Меня бомбой разрывало в куски, но я до сих пор жив! Я, как птица Феникс, возрождаюсь даже из пепла…

— Кто ты, черт тебя побери?

— А тебе какая разница? Я могу быть как Богом, так и демоном, пришельцем из других миров, инопланетным существом. Но тебя это не спасет! Я найду тебя везде! И поверь мне, ты будешь умирать долго.

— Ты лжешь!

— Мои раны закрылись, разве это не доказательство? Оно куда как круче какой-то книжонки! Предлагаю тебе, пока еще не поздно, меня развязать.

— И?

— А сам вали на все четыре стороны. Если ты сейчас сделаешь это, обещаю, что не буду тебя искать…

— Да пошел ты! Это очередной фокус! Я не…

Тоненько тренькнуло стекло в окошке, а в виске Грифа появилась маленькая красная дырочка. Все, меня нашли.

Первым в хату ворвался Прохор:

— Серега! Ты как?

— Что так долго-то? Я уж и не надеялся!

— Сергей Вадимыч, Сергей Вадимыч, — в избе появился Федор Кузьмич, — что ж ты как дите малое! Нарываешься, как только можешь! — попенял он мне. — Сколько раз тебе говорить — бери охрану! А то когда-нибудь все закончится плачевно.

— Глуп я, Федор Кузьмич, глуп! — Я потер освобожденные от скотча руки.

— Не очень они тебя? — поинтересовался бывший генерал. — Весь в кровище…

— Царапины, — отмахнулся я. — Напугать решили.

— Ну, ты у нас пуганый… Чего хотели?

— Да как обычно — поделиться! — усмехнулся я. — Жаль, что этого положили. Я б его…

— Да, Прохор, вели парням, чтобы прибрались здесь… Ну и тех… На улице…

— Федор Кузьмич, само собой! Тех уже нет, а этого ща вынесут… Вперед ногами.

— Как вы меня нашли? — уже в машине поинтересовался я у Прохора.

— Не так сложно оказалось. На премьере журналистов была тьма, телевизионщики, камеры, ГАИшники. Так что мы отследили все автомобили, что были припаркованы в пределах досягаемости, ведь не могли же они тебя далеко тащить. Одно непонятно, как они тебя, бесчувственного, умудрились на глазах у всех погрузить в микроавтобус? Профессионально работали, сволочи! Ну а дальше дело техники…

— Спасибо вам, мужики! — произнес я и провалился в сон.