Музыкальные мифы. Книга 4

СКАЗКА о толстом и важном короле КвинтСекстАккорде РеФаЛяСии VII и благородном Рыцаре

Прекрасный рыцарь торопился на турнир. Было ясное веселое утро. Верный конь Рыцаря — стремительный ВИВАЧИССИМО — легко бежал о траве, а Рыцарь сочинял письмо в стихах своей даме. Но в тот самый момент, когда он уже почти нашел рифму, ВИВАЧИССИМО неожиданно остановился. Рыцарь увидел маленького старичка, который толстой малярной кистью проводил по траве белую полосу.

— Что ты делаешь, старик? — спросил Рыцарь.

— Границу рисую, — ответил старик, продолжая работу.

— Границу чего?

Старик молча указал Рыцарю на большой деревянный щит, на котором огромными буквами было написано:

Прохожий, тебе повезло! Ты попал во владения КвинтСекста РеФаЛяСия VII, восхитительнейшего из королей!

Под надписью был портрет толстого важного мужчины с блестящей круглой лысиной и торчащими кверху черными тараканьими усами.

— Кто это? — спросил у старика Рыцарь, показывая на портрет, — И почему он такой важный?

— Это наш король КвинтСекстАккорд. А важный он потому, что все им восхищаются, и плохо придется тому, кто об этом забудет.

— А почему все им восхищаются? Он что добр?.. Умен?.. Справедлив?.. Почему ты молчишь, старик?

— Не приставай с глупыми вопросами. Не видишь что ли, я занят, — неожиданно зло проворчал старик и принялся с таким старанием красить травинку за травинкой, что Рыцарь понял — разговор окончен.

«Все это странно, — подумал Рыцарь. — В этом надо разобраться».

ТЕМП ВИВАЧИССИМО понял мысли хозяина и пересек белую черту на траве.

Спустя несколько минут они были в столице ДОРИЙСКОГО королевства Ре-Дории, на центральной ее площади.

«Ну и ну», — только и мог подумать Рыцарь, оглядевшись по сторонам. Действительно, странный это был город, и странно вели себя его жители.

Везде — на стенах и крышах домов, на ветках деревьев, на заборах, на одежде людей, даже на хвостах у птиц и просто на земле виднелись портреты мужчины с тараканьими усами, причем везде совершенно одинаковые, как две капли воды похожие на тот, который Рыцарь видел на границе.

Под портретами были какие-то подписи. Рыцарь подъехал к одному из портретов, висящих на стене маленького домика, и прочитал:

«Какие глупые стихи,» — удивился Рыцарь, и только тогда он заметил на домике вывеску «Парикмахерская».

На крыльце сидел ослепительно лысый парикмахер и гладил лысую кошку. Кошка блаженно мяукала и жмурилась.

«Ну и ну,» — снова подумал Рыцарь и увидел группу детей, идущих по улице. В руках они держали воздушные шары, которые своей формой напоминали головы. Спереди к шарам были приделаны настоящие усы, которые лихо развевались по ветру. Рыцарь без труда понял, что шары изображали все того же лысого человека. Дети шли, весело и фальшиво распевая:

В этот момент одна девочка (ВОСЬМА) упала, придавив свой шар, и он тут же лопнул.

— Что ты наделала, глупая! Ведь «Король» лопнул! — закричала воспитательница и принялась бить несчастную, пронзительно визжа:

— Стража!!

Появились два стражника, ДвойДома, одетые в оранжевую форму, связали ВОСЬМУ и потащили за собой. Все произошло так быстро, что Рыцарь ничего не успел понять, и когда он решил броситься на помощь ВОСЬМЕ, ее уже увели, а веселая песня затихла вдали.

На этот раз Рыцарь не успел подумать даже «ну и ну», потому что на площади вдруг поднялась страшная суматоха. Отовсюду стали сбегаться люди, прибежали ПУНКТИРЫ — королевские барабанщики и подняли оглушительный шум своими инструментами. Из беспорядочных криков толпы Рыцарь сумел понять только:

— Король едет! Король!!

Мгновенно площадь оказалась запруженной народом. Рыцарь попал в самый центр толпы. Вдруг стало тихо, и Рыцарь увидел странную процессию, показавшуюся на площади. Впереди два стражника везли золотую тачку, доверху заваленную розами. Гору цветов венчала одиноко торчащая лысая голова, сладко улыбающаяся во все стороны и довольно шевелящая тараканьими усами. Перед тачкой семенила старая обезьяна, отгонявшая мух от блестящей лысины правителя. Вслед за тачкой важно вышагивал ОКТЕТ из восьми попугаев.

Король взмахнул усами, и два попугая пронзительно завопили:

— Да здравствует милый, любимый, родной...

А остальные попугаи подхватили:

— Наш важный КвинтСекст РеФаЛяСий VII!

Далее здравицу подхватил народ, и слова ее были повторены бесчисленное множество раз, все торжественнее и громче, пока королевское шествие не повернуло на соседнюю улицу.

«Все это ОСТИНАТО (повторение одного и того же). Но какое глупое и смешное,» — подумал Рыцарь.

— Что это ты подумал? — вдруг спросил у него невзрачный лысый человечек с удивительно длинным носом, одетый в мундир с пятью блестящими пуговицами. Он стоял рядом с Рыцарем.

— Подумай еще раз, я не успел записать. — Он вытащил из кармана карандаш, но тут же убрал его обратно. — Впрочем, какая разница. С этими словами он пронзительно свистнул, и тут же рядом с Рыцарем возникли еще пятеро точно таких же длинноносых и лысых человечков. Они стащили Рыцаря с ТЕМПА, схватили его за руки и поволокли с площади.

— Куда вы меня тащите? — спросил Рыцарь.

— Во дворец.

— Зачем?

— Он еще спрашивает. Конечно, чтобы наказать.

— За что?

— За все.

— Но ведь я ничего не сделал!

— Еще не хватало, чтобы ты успел сделать что-нибудь! Странный ты какой-то!

Рыцарь, ВИВАЧИССИМО и их конвоиры долго петляли по узким улочкам города. Попадавшиеся на пути люди провожали Рыцаря сочувственными взглядами, но не вмешивались.

Рыцаря привели в огромный зал дворца, посередине которого стояло несколько бюстов короля. Сам король важно ходил и внимательно рассматривал бюсты со всех сторон, удовлетворенно хмыкая. Наконец он окончил осмотр и сказал скульпторам, робко толпящимся в темном углу зала:

— Конечно, ваши работы бледнеют перед оригиналом, но свой обед вы заслужили. Стража, выдайте им по килограмму лимонов и по бутылке рыбьего жира.

Скульпторы поспешно ушли, кланяясь на ходу и рассыпаясь в благодарностях.

Только теперь РеФаЛяСий заметил Рыцаря и важно сказал:

— Я — самый умный, самый добрый, самый красивый и вообще самый хороший король на свете. А ты кто?

— Я... — начал было Рыцарь, но его живо перебил один из носатых человечков (их в королевстве называли КВИНТОЛЯМИ):

— Это — ваше бесподобие, злоумышленник, — сказал он и поклонился так низко, что по неосторожности наступил на собственный нос. — Он позволил себе в мыслях недостаточно сильно восхищаться вашей несравненностью.

— Как? Ты не очень восхищен? Мною? Самым хорошим из всех королей на свете? — удивился РеФаЛяСий. — Ну, тогда ты просто глуп. То, что мной следует восхищаться уяснили даже самые умственно отсталые из моих подданных. Так что, если очень постараешься, то и у тебя, наверное, получится... Повторяй за мной:

«Да здравствует милый, любимый, родной

Наш важный КвинтСекст РеФаЛяСий VII.»

— Да здравствует... — из вежливости начал было Рыцарь, но замолчал и покраснел до ушей.

— Ну, конечно, он глуп! Я же говорил, — обрадовался король. — Но я этого дела так не оставлю. Он должен восхититься! И если у него не хватает ума восхищаться, то его наверняка приведут в восторг мои редкости. А у меня, если хочешь знать, самые редкие редкости на свете. Пошли, я тебе покажу мои поющие деревья. — И король повел Рыцаря в сад.

Как только они вошли туда, маленькие жалкие деревца протянули к РеФаЛяСию худенькие тоненькие ветки.

— Пить! Пить! — жалобно поскрипывали их искривленные стволы.

— Вы получите немного воды, — милостиво разрешил король, — но сначала спойте нам что-нибудь трогательное. Спойте мою любимую. Ну, ту: «Откуда, откуда...» Помните?

И деревья, воздев к верху ветви, запели, аккомпанируя себе шелестом листьев и птичьим щебетом:

«Кто может сравниться,..» — задумчиво повторил РеФаЛяСий и смахнул слезу. Так он был растроган.

— Как? Ты не плачешь? Ведь это так прекрасно! У тебя, как видно совсем не развито чувство прекрасного. И кто только занимался твоим воспитанием?! Ну, да теперь уж поздно этим заниматься. Пойдем, я лучше покажу тебе такое, чего ты никогда больше не увидишь.

Он подвел Рыцаря к колышку, от которого в небо уходила толстая ржавая цепь.

— ЛЕЖЬЕРО! — позвал РеФаЛяСий и подергал цепь. — Где ты, бездельник?

И тут же с неба свалилось что-то мокрое и пушистое, напомнившее Рыцарю взбитые яичные белки.

— Знакомься. Это мое дрессированное облако. Его зовут ЛЕЖЬЕРО, потому что оно очень легкое. Его восхищение мной было так велико, что оно добровольно вызвалось поливать мои деревья и посадило само себя на цепь... Не правда ли, милый ЛЕЖЬЕРО?

ЛЕЖЬЕРО тяжело вздохнул и растекся по траве, приняв позу величайшей покорности. От его вздоха поднялся туман, и на траве появилась роса, а железные латы Рыцаря слегка заржавели.

— Друг мой, не сыграешь ли ты нам что-нибудь на своем ледяном органе? Ведь ты так прекрасно импровизируешь в мою честь... Ты, конечно, согласен?... Тогда слушай, Рыцарь, ода называется «Славный РеФаЛяСий».

ЛЕЖЬЕРО поклонился, подпрыгнул и завис метрах в десяти над землей. Потом он начал растягиваться вверх и вниз и скоро принял вид огромного голубого органа.

И тут же зазвенел воздух, наполнился дрожащим голубым туманом нежных звуков. К чудесному звону постепенно стали прибавляться ласковые тихие голоса — это запели ПИАНО, тихие маленькие зверьки, населявшие лес... Вдруг трубы органа превратились в огромные сосульки и заплакали звонкими слезами. Дрожание тумана, тихое пение ПИАНО и звон капели соединились в такую чудесную музыку, что потрясенный Рыцарь прошептал:

— Как это прекрасно!

— Стоп, стоп, стоп! — вдруг закричал РеФаЛяСий и даже затопал ногами от возмущения. — Ничего прекрасного нет. Причем тут слезы? В оде слез не полагается. Разве ты не знаешь этого, невежда?.. Ну вот, вечно так. Разревется ни с того ни с сего и все испортит. Как девчонка, честное слово!

Музыка сделала ДИМИНУЕНДО и постепенно затихла. Сосульки стали медленно растворяться в воздухе, померцали немного северным сиянием и пропали совсем. ЛЕЖЬЕРО снова оказался на траве в позе глубокой покорности.

— Вот тоже. Идиот, вроде тебя, — сказал Рыцарю король.— Не могу научить его импровизировать, как надо. Удивительно неспособное в музыкальном отношении облако... Иди, полей деревья, раз на большее не способен, — приказал король ЛЕЖЬЕРО. — И тот с готовностью полетел в сад.

— Летающая бездарность! — крикнул ему вслед РеФаЛяСий.

— А теперь, я покажу тебе... свою самую замечательную редкость — моих ТЕМПОВ. Таких быстроногих коней, как у меня, нигде больше нет.

— У меня тоже есть прекрасный ТЕМП, — ответил Рыцарь.

— Да, это очень интересно. Приведите его ТЕМПА, — обратился РеФаЛяСий к слугам.

Когда привели ВИВАЧИССИМО, король бросил на него презрительный взгляд и сказал:

— Ничего особенного. Пойдем, я покажу тебе свою конюшню... — этого ТЕМПА зовут МОДЕРАТО, ему уже 72 года. Теперь он на пенсии. А раньше был ТЕМПОМ хоть куда, — говорил король, показывая Рыцарю старого ТЕМПА. — Теперь он, конечно, бегает очень умеренно, но для своих лет вполне нормально. В конюшне мы держим его из уважения к его боевому прошлому. А это — АЛЛЕГРО, очень скорый на ноги ТЕМП. Он еще молод, но уже и сейчас уступит в скорости не всякому взрослому ТЕМПУ, — представил король тонконогого жеребенка.

Тут они подошли к роскошному золотому стойлу, и король сразу раздулся от важности.

— А это,.. — сказал он и улыбнулся загадочно. — А это самый быстрый ТЕМП на свете, несравненный ПРЕСТИССИМО. Такой стремительный ТЕМП есть только во владениях восхитительнейшего РеФаЛяСия. В моих, то есть, владениях. Когда он в хорошем настроении, он может развить очень большую скорость... А сколько в нем лошадиных сил!

Не меньше трех, я думаю. А то и больше. А как он красив! Почти так же, как я. Обрати внимание на его заднюю ногу.

С этими словами РеФаЛяСий любовно дернул ТЕМПА за хвост. Тот лениво отбрыкнулся и подбросил короля на дерево.

— Ну, я же говорил! Силища-то какая! — обрадованно сказал король, как только слез с дерева. — И еще не родился на свет ТЕМП, который смог бы догнать моего ПРЕСТИССИМО.

— Он родился! — вдруг сказал ВИВАЧИССИМО, шедший за Рыцарем, и для убедительности тоже лягнул короля.

— Что это значит? — завопил РеФаЛяСий, вторично опустившись с дерева. — Рыцарь, ты мог бы поучить свою клячу правилам хорошего тона.

— Если я кляча, то ты вообще старый дурак! — обиделся ВИВАЧИССИМО и фыркнул так, что в соседнем лесу облетели листья с деревьев.

— Я принимаю вызов! — неожиданно раздался мощный бас ПЕРТИССИМО. — Завтра мы сойдемся с тобой в честном поединке, заносчивый ВИВАЧИССИМО, и тогда посмотрим кто кого.

— Согласен. 240 километров вольным стилем по бездорожью с препятствиями в том числе и водными? Тебя это устроит?

— Идет! — согласился ПРЕСТИССИМО. И ТЕМПЫ «пожали друг другу копыта».

Король и Рыцарь удивленно слушали разговор своих ТЕМПОВ: для обоих было новостью, что их парнокопытные друзья умеют говорить по-человечески.

— Раз на то пошло, пусть завтра будут скачки, — сказал РеФаЛяСий. — Ради такого случая я сам буду в седле. Пусть у моих счастливых подданных будет еще одна причина для восхищения. В седле я неотразим. Впрочем, сам увидишь... А теперь иди спать, слуги отведут тебя в твою камеру. Не удивляйся. Пока тебе придется пожить в тюрьме, на всякий случай. Но не горюй, вполне возможно, что я тебя когда-нибудь и выпущу. Ведь я и сам не знаю, что мне придет в голову в следующую минуту. Да и зачем самому умному человеку на свете это знать? Впрочем, это слишком глубокие мысли, и ты глуп для того, чтобы их оценить. Но такой уж я добрый — трачу умные мысли на дураков вроде тебя... Ну, на сегодня довольно. Спокойной ночи!

Король повернулся и важно удалился, бережно неся впереди себя свой роскошный живот.

А возле Рыцаря возникли два КВИНТОЛЯ. Они отвели его в темную тесную камеру с мышами. И пока Рыцарь, лежа на жестких нарах, воевал с мышами и предавался грустным размышлениям, во дворце плелась хитроумная сеть интриги...

Покинув Рыцаря, РеФаЛяСий отправился в лес и вскоре пришел к тайной избушке. Здесь его поджидала хромая старуха по имени СИНКОПА, занимавшая пост главаря комитета королевской безопасности. Именно она, эта невзрачная старушонка, у которой одна нога была короче другой, а зубов не было вообще, именно она руководила бесчисленной армией КВИНТОЛЕЙ — королевских шпионов. Еще в молодости она завоевала известность самой ловкой шпионки на свете и из года в год совершенствовала свое мастерство. И теперь ей были известны все поступки, мысли и чувства всех жителей королевства в прошлом, настоящем и будущем. Кроме того, в ее обязанности входило наблюдение за еще не родившимися и уже умершими подданными РеФаЛяСия, а также слежка за КВИНТОЛЯМИ. И наконец, ей приходилось следить за самой собой и королем РеФаЛяСием. Так что дел у старой СИНКОПЫ было предостаточно.

Свободное время от работы она посвящала своему увлечению — она изготовляла подлости. Чем больше зла ей удавалось причинить людям, тем больше она радовалась, а чужие мучения и горести коллекционировала в толстом альбоме для марок.

И вот СИНКОПА и РеФаЛяСий встретились в тайной избе.

— Не надо слов, — быстро сказала СИНКОПА, хотя РеФаЛяСий даже не успел подумать о том, что надо бы раскрыть рот и что-нибудь сказать. — Плохо твое дело, король. Я уже провела химические анализы и психологические наблюдения над ВИВАЧИССИМО. Он и в самом деле обгонит твоего ТЕМПА.

Услышав эти слова, король горько заплакал.

— Ну не надо, не плачь, — уговаривала РеФаЛяСия СИНКОПА, вытирая ему слезы носовым платком. — Все было бы непоправимо и твоему величию пришел бы конец (РеФаЛяСий заревел в голос), если бы... (король настороженно затих, даже переставал дышать), если бы в дело не вмешалась СИНКОПА премудрая. Но она, то есть я, в дело вмешается, и честь Великого короля будет спасена!

— Что бы я без тебя делал, милейшая СИНКОПУШКА, — радостно пробормотал РеФаЛяСий, влюбленно глядя на старуху.

— Я еще раз докажу, что не зря ем свой хлеб (здесь заметим, что СИНКОПА, как и все, получала жалование из лимонов и рыбьего жира — больше всех в королевстве), и что не зря ты завтра дашь мне королевскую премию.

— О, ты воистину всесведуща! Мне и в голову не приходило давать тебе премию, а ты уже знаешь, что я тебе ее дам! Подумать только! Ведь я мог об этом и не догадаться. Как я тебе благодарен! Нет, в самом деле, ну что бы я без тебя делал?!

— Довольно! — остановила его излияния СИНКОПА. — Не стоит благодарности. Ну, а теперь к делу... Иди-ка ты спать, а я сама все сделаю. Ты меня знаешь. Спокойной ночи, восхитительнейший. Приятных снов!

— Спокойной ночи, ангел мой, спокойной ночи! — И успокоенный король покинул тайную избу.

СИНКОПА дернула свисающий с потолка шнурок, и комната мгновенно наполнилась КВИНТОЛЯМИ. Они были такие одинаковые, что даже родная мать не смогла бы их отличить, если бы она у них была. Дело в том, что они были искусственного происхождения из каких-то ТаРаКанов. У них была не только одинаковая внешность, одинаковая форма с пятью пуговицами, но и одинаковые души. И, признаться, подленькие это были души — души предателей.

СИНКОПА оглядела своих питомцев, заглянула в их мысли и осталась довольна.

— Ну, миленькие мои, не буду от вас скрывать — завтра нам предстоит трудный день. В нашу страну занесло одного Рыцаря, который глуп настолько, то даже способен на благородные чувства. Вы знаете, как они отвратительны: доброта, жалость, самопожертвование!

И СИНКОПА, а вслед за ней и все КВИНТОЛИ, стали плеваться старательно и ожесточенно. Через некоторое время, когда все немного успокоились, СИНКОПА продолжала:

— Этот Рыцарь может втереться в доверие к нашим доверчивым подданным, а это представляет большую опасность королевской безопасности. Завтра на скачках вы должны быть предельно бдительны, чтобы ни одна неправильная мысль не попала в головы людей. А поэтому проверьте, хорошо ли пришиты ваши золотые пуговицы. У каждого из вас по пяти золотых пуговиц, и если хоть одна из них оторвется, вы не только потеряете способность читать мысли, но и через несколько секунд умрете. Так что, бдительность и еще раз бдительность!... Теперь отдыхайте, ТаРаКашечки мои, голубчики... А ты останься, ты мне нужен, — и все КВИНТОЛИ исчезли, кроме одного.

— Тебе я решила дать самое важное поручение, и от того, как ты его выполнишь, зависит многое. Так то можешь рассчитывать на награду.

Длинный нос КВИНТОЛЯ радостно зашевелился, и лысина покрылась румянцем удовольствия.

СИНКОПА вынула из погреба большую плоскую коробку, на крышке которой которой написано красивыми буквами «Ленивица». Коробка была перевязана красной шелковой лентой.

— Это, — сказала СИНКОПА, любовно развязывая бантик,— волшебные конфеты. Их приготовил один очень умный человек, который смог сделать ленивой целую страну. За это люди этой страны положили его в каменный дом и поклоняются ему, как Богу. Стоит съесть эти конфеты — и страшная лень овладевает тобой. Эта лень совершенно лишает людей человеческого облика и превращает в глупые существа, ненужные ни другим людям, ни себе самим. Эти конфеты так обольстительны, что их невозможно не съесть. От них нельзя отказаться... Ты отнесешь их в конюшню и накормишь ими коня Рыцаря, его ты узнаешь по ярко-оранжевому цвету гривы. Ты все понял?... Иди! Только не смотри на конфеты!!!

КВИНТОЛЬ взял коробку и исчез. Но коробка, попав в его руки, слегка приоткрылась, из нее выпала одна конфетка и осталась лежать на полу. СИНКОПА ничего не заметила.

Она взяла свой альбом с подлостями, полистала его, довольно покрякивая, и уже хотела пойти в город и сделать кому-нибудь гадость, хотя бы маленькую, но тут ее взгляд упал на конфету, лежавшую на полу. Эта маленькая конфетка в светящейся красной обертке, притягивала ее, как магнит. И тогда СИНКОПА почувствовала, что если не съест ее немедленно, то умрет. Старуха, не выдержав, проглотила конфету вместе с оберткой. Ей показалось, что ее тело стало кисельным, такое оно было тягучее и сонное. Мысли ее смешались.

«Ничего не делать,» — прошептала она и заснула крепким сном, забыв обо всем на свете...

А тем временем КВИНТОЛЬ с коробкой конфет был на конюшне. Он мучился непреодолимым желанием хоть одним глазком взглянуть на конфеты.

«Какой-то ТЕМП, — рассуждал он, — сожрет конфеты и спасибо не скажет, а мне достанутся лимоны и рыбий жир. Я ненавижу лимоны, я терпеть не могу рыбий жир. В конце концов, я никогда в жизни не ел конфет. Я хочу конфету!.. Хоть и нельзя, но уж если очень хочется — то можно!» — разрешил он себе.

С этими словами он открыл коробку и высыпал в рот все ее содержимое (надо ли говорить, что тут же заснул и спал еще долго после того, как закончилась наша сказка).

Но вернемся к Рыцарю. Если бы помните, мы его оставили наедине с грустными размышлениями в тюремной камере. В таком плачевном положении он провел несколько часов.

Наступила ночь, и под окном кошки завели свою любимую песню. На стенах камеры мрачно блестели в лунном свете черные тараканы. Рыцарь, обмирая от страха, стал царапать мечом о стене стихотворное послание:

Но Рыцарь не успел придумать рифму к слову «страшно» потому, что услышал, как шлепают по сырому полу камеры чьи-то легкие быстрые шаги.

Тут Рыцарь увидел маленького тихого ПИАНО, на задних лапках стоящего возле нар и что-то пищащего. Голос у ПИАНО был такой тихий, что разобрать слова было просто невозможно. Тогда Рыцарь взял зверька в руки и поднес к самому уху. ПИАНО сказал:

— Рыцарь! Меня прислали к тебе поющие деревья. Они хотят видеть тебя и сообщить что-то очень важное.

Через некоторое время Рыцарь был в саду (ты спрашиваешь, как он выбрался из камеры? Очень просто — ПИАНО показал ему пробоину в стене, сделанную прекрасными рыцарями, жившими в этой камере раньше, а их здесь перебывало немало. Вот в эту-то пробоину они и вылезли).

В ночной темноте вид у поющих деревьев был еще более жалкий, чем днем. При виде Рыцаря все деревья зашумели, заскрипели, заволновались так, что Рыцарь ничего не мог понять.

— Тише! — вдруг раздался раскатистый голос старого дуба. Голос шел из большого дупла в стволе дерева.

— Тише, вас могу услышать КВИНТОЛИ!

Деревья сразу испуганно замолчали. И тогда старый дуб обратился к Рыцарю:

— Прекрасный Рыцарь! ПИАНО говорили нам, что ты вызвал короля на состязание. Это правда?

— Да.

— Мы должны предупредить тебя: будь очень осторожен.

— Но чего мне опасаться?

— Коварства нашего короля, вот чего. По совету своей первой советницы, вредной старухи СИНКОПЫ, он способен сделать любую подлость.

— Он может обмануть меня? Неужели он не честен?

— Ты говоришь о честности? — старый дуб покачал своей поредевшей за последние годы вершиной. — Но в нашей стране давно забыли это слово. Ложь — вот основа нашей жизни...

Все началось с невинной, на первый взгляд, слабости нашего короля. Так как он не отличался выдающимися способностями, то очень любил, чтобы его хвалили. Старая СИНКОПА в совершенстве овладела искусством подхалимажа, и скоро стала первым человеком при дворе. Она-то и намекнула королю, что народ притворяется восхищенным, а в душе смеется над королем (так оно на самом деле и было). После этого разговора король потерял покой и сон, он худел на глазах, его нос печально удлинился, а лысина потеряла свой прежде ослепительный блеск. И тут СИНКОПА оказала ему услугу, которую король не забудет до конца жизни. Она вырастила в теплице КВИНТОЛЕЙ — шпионов, обладающих способностью читать мысли. С тех пор подданные РеФаЛяСия думали только то, что им было положено думать...

Рыцарь был глубоко потрясен рассказом старого дуба.

— Но КВИНТОЛИ имеют доступ только к человеческим мыслям. Мысли зверей, растений, вещей и явлений для них закрыты. Поэтому мы некоторое время думали и пели, что хотели. Но и на нас СИНКОПА нашла управу. Она договорилась с облаком, и оно перестало нас поливать. Долго мы сопротивлялись, долго терпели. Посмотри на нас, какие мы стали худые и измученные, а ведь когда-то мы были цветущим садом редкой красоты. Но мы любим жизнь. Мы не могли смотреть, как умирают от жажды наши несчастные дети — побеги. И мы сдались... С тех пор мы тешим короля хвалебными песнями и получаем за это свою воду.

Дуб тяжело вздохнул. Вздохнули и остальные деревья, а некоторые заплакали росой и смолой.

И тогда Рыцарь воскликнул:

— Не надо плакать! Я помогу вам! Я избавлю вас и всех людей этого королевства от глупого и злого РеФаЛяСия! Долой тирана!... А для начала разберемся с этим облаком. Странно, почему такой мерзавец, как этот ЛЕЖЬЕРО, сочиняет такую чудесную музыку?

И Рыцарь побежал искать ЛЕЖЬЕРО, а деревья шелестели ему вслед:

— Не забывай об осторожности, Рыцарь! Ни пуха ни пера!

Вскоре Рыцарь нашел колышек с цепью. Рядом с колышком на траве, по-собачьи положив голову на лапы, спал ЛЕЖЬЕРО, сладко посапывая и изредка вздрагивая во сне.

— Проснись, ЛЕЖЬЕРО! — в самое ухо крикнул ему Рыцарь и дернул облако за хвост.

ЛЕЖЬЕРО испуганно поднялся в воздух, встряхнулся, обсыпав Рыцаря крупным градом, и проснулся.

— А, это ты, Рыцарь?

— Да, это я. Я пришел поговорить с тобой серьезно, по-мужски... Почему ты служишь королю? Почему мучаешь жаждой бедные деревья?

— О, Рыцарь! Печальна моя судьба! Есть ли в мире облако, более несчастное, чем я? О, моя ушедшая молодость!

ЛЕЖЬЕРО так расчувствовался, что разревелся тропическим ливнем с громом и молниями.

— Держи себя в руках, будь мужчиной! — умолял его Рыцарь, поспешно смазывая латы сливочным маслом (кому хочется ходить в ржавых доспехах?).

Спустя несколько минут ЛЕЖЬЕРО успокоился настолько, что смог продолжить свой рассказ:

— Я был рожден для легкой жизни. Мне никогда не забыть своего счастливого детства: тогда я, смешливый и резвый, носился по небу очертя голову, строил всякие смешные рожи, выделывал самые сложные фигуры. Потом, юношей, я прошел курс наук и научился делать дождь, град, снег. Учился я хорошо, наука далась мне легко, и работа, которую я получил после школы — полив королевского сада — была для меня легкой и приятной.

Но легкой жизни пришел конец. Однажды ночью я попал в ловушку, подстроенную мне СИНКОПОЙ. Хитроумная старуха изловила меня сетью для птиц и посадила на цепь. С тех пор я их слуга. И ничего не могу поделать... Стоит мне только не послушаться их, как король и СИНКОПА начинают мучить меня. Подлая СИНКОПА придумала страшную пытку. Она сушит меня АКЦЕНТАМИ — яркими языками пламени. Если бы ты знал, как это больно! Это просто невозможно терпеть! И кроме того, это грозит мне полным уничтожением. А я так хочу жить. Я так люблю небо, ветер!... О, я несчастный...

И ЛЕЖЬЕРО вновь ударился в слезы.

— Не плачь, я освобожу тебя!

С этими словами Рыцарь мечом разрубил ошейник.

— Что ты наделал! — закричало облако. — Тебя казнят!

— Не бойся, завтра я сражусь с вашим королем! Ты не будешь больше плакать.

— О, как ты смел, Рыцарь! Да будет с тобой удача! Я помогу тебе, если смогу!

— Спасибо, ЛЕЖЬЕРО!

И они попрощались. ЛЕЖЬЕРО полетел по небу, и ему снова было легко и радостно, потому что уже не надо было тащить за собой тяжелую ржавую цепь. А Рыцарь вернулся через пробоину в свою камеру, где проспал до утра...

Утром все население королевства толпилось на главной площади. Оглушительно стучали ПУНКТИРЫ — королевские барабанщики, трубили сияющие на солнце КРЕЩЕНДО — трубы с разрастающимся звуком. Все были оживлены. В толпе сновали КВИНТОЛИ. С минуты на минуту ждали появления соперников.

И вот громовое приветствие выбило стекла соседних домов. На площадь величаво выехал РеФаЛяСий VII верхом на ПРЕСТИССИМО. Из предосторожности он был в нескольких местах приклеен к лошади пластырем.

Он посылал в толпу воздушные поцелуи, и люди дрались за то кому именно эти поцелуи достанутся. В поднявшейся суматохе никто не заметил, как с противоположного конца на площадь выехал Рыцарь верхом на ВИВАЧИССИМО.

Под надписью «Старт» соперники встретились. Всадники и лошади приветствовали друг друга. РеФаЛяСий посмотрел на Рыцаря очень хитро и усмехнулся — он был уверен в могуществе СИНКОПЫ (мог ли он знать, что его верная соратница еще была в постели, сраженная приступом страшной лени?).

По команде кони рванулись с места так стремительно, что всадники с трудом удержались в седлах.

ПРЕСТИССИМО с РеФаЛяСием сразу же вырвались вперед, оставив далеко позади себя Рыцаря на его коне. Облако пыли, поднятое ими, окутало ВИВАЧИССИМО и на некоторое время заставило его задержаться.

Но вот ВИВАЧИССИМО громко фыркнул, его оранжевая грива вздыбилась, и зрители увидели, как Рыцарь и его ТЕМП бросились в погоню за королем. Однако пока трасса шла по узким улочкам города, догнать РеФаЛяСия было невозможно. И только выехав за город и увидев соперника далеко впереди, ВИВАЧИССИМО, приложив все силы, как стрела, помчался вперед, быстро сокращая расстояние.

РеФаЛяСий не сомневался в своей победе. Он уже готовился к финишу, как вдруг прямо за своей спиной услышал сильный топот. Он не успел обернуться и с ужасом увидел, что мимо него пронесся ВИВАЧИССИМО.

— Вперед, кляча! — заорал РеФаЛяСий и вонзил шпоры в бока ПРЕСТИССИМО.

Ошарашенный ТЕМП взвился на дыбы и рванул с такой скоростью, что РеФаЛяСий сразу же отклеился от него. Он не упал на землю только благодаря веревке, которой были соединены его ноги под брюхом у ПРЕСТИССИМО.

Мальчишки, наблюдавшие за скачкой с крыш, увидели, что всадники приближаются к финишу.

— Едут, едут! Уже близко! — кричали они, и толпа хлынула на другую площадь. Все с нетерпением ждали появления всадников.

— РеФаЛяСий молодец! РеФаЛяСий молодец! — скандировала толпа, патриотические чувства которой подогревались стараниями многочисленных КВИНТОЛЕЙ.

И вот всадники оказались на финишной прямой. Но что это?.. По толпе пронесся возглас удивления. Впереди легко, почти не касаясь копытами земли, несся ВИВАЧИССИМО. На нем сидел прекрасный Рыцарь, еще более прекрасный, чем обычно — его глаза сияли, щеки алели, а ленты отражали солнечный свет. В гробовой тишине ВИВАЧИССИМО пересек финишную прямую, и Рыцарь поднял руки с криком: — Победа!

В этот момент на площадь выехал и РеФаЛяСий верхом на ПРЕСТИССИМО. Веревка развязалась, и ноги смешно болтались в воздухе.

— Держи его! — вопил король. — Хватай!

Сразу же полчища КВИНТОЛЕЙ бросились к Рыцарю. Их было так много, что Рыцарь понял: сопротивление бесполезно. Но в этот момент обиженный ВИВАЧИССИМО откусил у одного из КВИНТОЛЕЙ золотую пуговицу и проглотил ее. Что тут началось! Этот КВИНТОЛЬ бросился к другому, оторвал у него пуговицу и принялся тут же ее пришивать, тот бросился к третьему, третий... Короче говоря, через несколько минут все войско КВИНТОЛЕЙ лежало на площади совершенно мертвое.

Тут на площадь выбежала СИНКОПА. Она уже оправилась от приступа лени и успела понять, что дело ее плохо. Она бросилась к Рыцарю, сжимая в руке волшебную конфету. Но в этот момент с неба прямо на СИНКОПУ свалился ЛЕЖЬЕРО, и старуха сразу же подхватила такую сильную простуду, что ее пришлось отвезти в больницу.

А тем временем люди, избавившиеся от власти КВИНТОЛЕЙ, словно заново увидели своего короля и засмеялись. Они хохотали долго и неудержимо, приговаривая:

— Любимый, родной!

— РеФаЛяСий дорогой!

— Расчудесное чудо!

— Все в нем совершенство! — и снова принимались хохотать. Вид у короля РеФаЛяСия был такой смущенный и жалкий, что добрые люди пожалели его. А так как он добровольно позволил себя свергнуть с престола, то его оставили в живых, разрешили жить в городе и работать садовником.

Что тут еще добавить?... Люди выбрали нового короля СольСиРеМия и к его имени тоже прибавили цифру VII. СИНКОПА, как только оправилась от своей простуды, уехала за границу. Там она познакомилась со страшным волшебником ФОРТИССИМОМ.

Они быстро нашли общий язык, и СИНКОПА стала его незаменимой помощницей.

А прекрасный Рыцарь продолжил свой путь на шахматный турнир. Он очень спешил, так как потерял в королевстве РеФаЛяСия много времени. В пути его все время сопровождал ЛЕЖЬЕРО, в жаркие солнечные дни устраивая ему тень, а по утрам — водные процедуры.