На-гора!

9

При выходе из шахты, в табельной предупредили, что Говрякова просит зайти к себе парторг. Виктор вышел из шахты не в настроении. Как ни билась бригада, но на-гора выдали только сто семьдесят тонн угля вместо плановых двухсот. Правда, с подрубкой лавы все было нормально, бригаде Фанинштиля, сменившей говряковцев, фронта работы хватит, но это уже не радовало — сами-то если в калошу, как говорится…

— Почитай-ка. В твоей бригаде, кажется, этот Евтухов.

Отец Сергея Евтухова больших обвинений против сына не выдвигал. Он просто спрашивал, чем же так занят на шахте его сын, что даже не находит времени — который уж месяц! — ответить родителям. Да и не только родителям. Жена и сын у него есть, жалко молодую-то, не знает, за что и ухватиться: на работу ездит в город, измучается, а приедет — от ребенка не отойдет. Когда и спит только она, уму непостижимо. А не работать — нельзя, пенсии-то стариковской на всех не хватит. Но с этим еще можно было бы мириться, если бы Нина твердо была уверена в муже. Хотя бы пару строчек написал! Молчит она, гордая деваха, но старых-то людей разве проведешь?

— Кто он такой, этот Евтухов? — спросил парторг, едва Виктор положил письмо на стол. — Не припомню я его что-то…

Виктор рассказал все, что знал о Евтухове.

— Перелетная птица, выходит? — жестко усмехнулся Сафин. — Что же ты предлагаешь?

Виктор медлил с ответом. Делать поспешные выводы не хотелось: было в поведении Евтухова что-то обнадеживающее. Случай с воскресником, к примеру. И в работе он удивительно упорен, такой не может быть законченным негодяем.

Это и сказал Виктор парторгу. Тот внимательно посмотрел на него.

— Подождать, значит, предлагаешь? — спросил он. — А уверен ты, что так будет правильно?

— Ну, как вам сказать… — замялся Говряков. Понимал он, какую ответственность за Евтухова берет на себя.

— А ты прямо скажи, — заметил Сафин, догадываясь, чем вызвано затруднение Говрякова. — С тебя ведь спросят за каждого человека. Как с бригадира и как с коммуниста. Значит, не надеешься на него?

— Надо подождать, — решился, наконец, Виктор. — Не заставлять, не принуждать, а убедить, втолковать, дать осознать самому. Я берусь за это…

— Вместе возьмемся, — мягко поправил парторг. — Есть у меня тут одна мысль. Этот самый Евтухов много ездил, много видел. Вот эту струнку и попробуем использовать… О письме ему пока ничего не говори.