На грани свободы

ГЛАВА 16
НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ ПРОМАХ

Как бы мне ни хотелось забрать мой «Барретт» в какое-нибудь уединённое место и провести с ним достаточно много времени, но придётся подождать, пока я не устрою Лиа в другом месте. Я перекинул сумку через плечо, и знакомый вес показался мне просто фантастическим. Я не представлял, как Джонатану удалось безнаказанно стащить улики у полиции Чикаго, но абсолютно точно был ему благодарен.

Когда я приехал, и сама Лиа, и О́дин, были готовы к отъезду. Я вызвал такси, потому что не хотел, чтобы она была на виду больше, чем необходимо, к тому же любой вид общественного транспорта на данный момент был недостаточно быстрым. Я следил через окно, пока не прибыло такси, а затем вывел Лиа и О́дина вниз.

Как только я вышел на улицу, он был уже там - подросток с привязанной вокруг талии бомбой. Я напрягся и боролся с желанием вытащить пистолет и начать стрелять. Закрыв глаза, я потряс головой и посмотрел снова, но паренёк всё ещё находился там. Он не двигался, просто стоял, и слезы текли по его щекам.

— Давайте убираться отсюда, — я открыл заднюю дверь автомобиля и поддержал Лиа за руку, пока она залезала внутрь.

Водитель больше был похож на шофера дорогого лимузина, чем на обычного таксиста. На нём был один из тех головных уборов в стиле капитанской фуражки и тёмные очки. Он помог погрузить чемодан Лиа в багажник, и мы отправились в путь. Лиа устроилась в центре на заднем сидении, чтобы О́дин мог вывесить свой язык в окно.

Я сказал таксисту ехать в район Авондейла. Мы бы не остались там - это был просто перевалочный пункт, где мы собирались взять другое такси. Он покатился в сторону автострады, а я откинулся на сиденье и закрыл глаза.

Лиа наклонилась, положила голову мне на плечо и тихо заговорила.

— Куда мы едем? — спросила она.

— Я скажу тебе, когда мы туда доберёмся, — ответил я, стараясь не говорить слишком громко. — Это всего лишь объездной маршрут.

Она молчала, пока мы быстро двигались по центральной полосе. Я чесал О́дину шею и уши в то время, как он нюхал воздух, высунувшись из окна, иногда чихая на ветру. Мои мысли в этот момент были заняты, и я почти не осознавал, где мы находились.

— Ты пропустил съезд, — обратил я внимание таксиста.

— Правда? Сожалею. Я сверну на следующем.

Я чуть прищурил глаза на лицо в зеркале заднего вида. Мне внезапно стало не по себе и пришлось бороться с паранойей, расцветающей у меня в животе. Я выглянул в окно и ожидал, что увижу на обочине дороги парнишку, но его там не было. Я глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться.

Ничего не получилось.

— Какого хрена ты делаешь? — спросил я водителя, когда он проехал мимо следующего съезда и продолжил движение по скоростной дороге.

— Я собираюсь свернуть на Парквью, — сказал он. — Там меньше пробок.

— Полная хрень! — не раздумывая, я отстегнул ремень, вытащил пистолет и приставил его к голове водителя. — Я не намерен мириться, блядь, с завышенными ценами дерьмового таксиста. Сворачивай на следующем грёбаном съезде.

— Эван! Что ты делаешь! — Лиа схватила меня за локоть, но я стряхнул её и приказал сидеть тихо. Она обиделась на меня, но сделала так, как я сказал.

— Тебе стоит слушать мисс Антонио, — сказал водитель. — Нельзя наводить пистолет на водителя - это небезопасно для пассажиров. Я могу занервничать и сделать ошибку.

Мисс Антонио? Откуда он узнал её имя?

— Пожалуйста, Эван.

Я проигнорировал протест Лиа.

— Я нажму на грёбаный курок, если ты сейчас же не остановишься.

— Нет, не нажмёшь, — возразил он. — Если ты это сделаешь, мы все превратимся на этом шоссе в куски мяса.

Что-то в его фразе прозвучало знакомо - как будто я услышал кого-то ещё, кто употреблял те же самые слова или, во всяком случае, что-то очень похожее. Всё было не так - настоящий таксист не отреагировал бы таким образом на пистолет у своего лица. Этот парень раньше уже бывал в аналогичной ситуации.

Он знал фамилию Лиа.

— Ты кто, блядь, такой? — спросил я.

— Кто я? Я могу быть кем угодно, — ухмыльнулся придурок, искоса на меня взглянув. — И, если ты не уберёшь эту штуку от моего лица, я протараню этой машиной грёбаное заграждение.

Я не собирался предоставлять ему такой шанс.

Я выстрелил.

Водитель резко упал вперёд на руль.

Машина начала бесконтрольно поворачивать налево.

Лиа закричала.

Ухватившись руками за переднее сидение, я протащил себя вперёд и схватил рулевое колесо. Мои ноги все еще находились сзади - в ловушке между передней и задней частями автомобиля - но, по крайней мере, мои руки держали руль. Я попытался его выровнять, но мы ехали по направлению к скоростной полосе движения и в то же время нас заносило. Мне не хотелось, чтобы машина перевернулась.

Несмотря на неуправляемое тело таксиста, мешающее мне и сталкивающее мои руки с рулевого колеса, и Лиа, кричащую на заднем сиденье, я всё же усилил хватку на руле, и мне удалось повернуть его вправо достаточно, чтобы остановить занос. Но мы по-прежнему двигались прямо на другой автомобиль, и я не мог освободить мои ноги, чтобы перелезть на переднее сиденье и нажать на тормоз.

— Лиа! Заткнись и хватай мою ногу!

— Что? — в её голосе слышалось так много паники, а мне нужно было, чтобы она успокоилась прежде, чем мы разбились.

Машина перед нами свернула на другую полосу, и мы со свистом пронеслись мимо.

— Моя нога застряла, — сказал я так спокойно, как только мог. — Освободи её.

Я почувствовал, как её руки взялись за ботинок и попытались повернуть его, и ощутил боль в лодыжке.

— Ох! Чёрт!

— Прости!

— Просто сделай это!

Крутить в другую сторону всё равно оказалось больно, но моя нога выскочила на свободу, и я протянул её мимо центральной консоли и втолкнул между ног мертвеца, чтобы добраться до тормоза. Мне пришлось оттолкнуть его ногу, но, наконец, я нащупал педаль подошвой ботинка.

Усевшись на его колени, я умудрился притормозить и съехать со скоростной полосы, услышав вслед только пару автомобильных гудков. У меня не было времени на подобную чушь, поэтому я просто открыл дверь, выпихнул тело с водительского места, и снова прибавил скорость.

Лиа была практически в истерике.

— Успокойся, детка.

— Я-я-я не могу!

— Да, ты можешь, — тихо поправил я. — Теперь с нами всё в порядке.

— Ты убил таксиста!

— Он не был, блядь, таксистом.

— Что?

— Просто... потерпи немного, ладно? Мне нужно избавиться от этой машины.

Я свернул с шоссе на обочину и двинулся по узкой улице. По обеим сторонам стояли здания с заколоченными окнами, и это было хорошее место, чтобы остановиться.

— Посмотри за О́дином, — попросил я. — А я вытащу наше дерьмо из багажника. Придётся пройтись пешком и поймать другое такси.

— Эван, ты весь в крови.

— Знаю, — я нашёл под рулём кнопку открывания багажника, потом подбежал к багажной двери автомобиля и открыл одну из сумок. Вытащил футболку и стал стирать кровь с лица, шеи и рук. — Всё чисто?

Лиа стала осматривать меня, закусив губу зубами.

— Немного осталось на рубашке, — сказала она.

Я сорвал её, бросил в машину, наплевав на данный момент на улики - не то, чтобы я собирался тратить время, стирая с машины отпечатки - и вытащил другую рубашку. Пока я натягивал её на себя, Лиа согнулась в пояснице, и её вырвало около заднего колеса. О́дин в это время скулил и ходил туда и обратно на поводке.

— Ты в порядке? — спросил я, когда она закончила. Отдав ей одну из своих рубашек, чтобы вытереть рот и руки, я взял из её рук поводок.

— Нет, — сказала она, едва слышным голосом. — И не уверена, что буду.

Я осмотрел улицу. Нам нужно было как можно быстрее выбираться из забрызганной кровью машины, но я не мог этого сделать, когда Лиа была из-за меня на грани нервного срыва.

— Просто успокойся, детка, — сказал я, надеясь, что это поможет.

Не помогло.

— Успокоиться? Как ты, блядь, можешь так говорить?

По крайней мере, это её разозлило, а не испугало. С этим ещё можно как-то работать.

— Ты ведь знаешь, каким дерьмом я занимаюсь, — напомнил я ей.

— Знать и видеть - это не одно и то же, — заявила она.

Я не мог с ней спорить по этому поводу. Вместо этого я притянул её ближе и прошептал на ухо.

— Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, детка, так жаль. Это единственное, что я мог сделать, чтобы не дать ему тебя убить.

— Убить меня?

Больше не было смысла скрывать правду. Я прижал её к груди и коснулся губами её волос.

—Мой бывший босс, Ринальдо, знает, что я связался с Греко. Он решил отыграться на тебе.

— Что это значит?

— Это значит, что он тебя заказал. Он предлагает пятнадцать штук тому, кто тебя убьёт.

Она напряглась в моих руках, и её тело содрогнулось. Я понял, что она заплакала, хотя и не мог видеть её лица. Я сжал её крепче, а затем отступил, чтобы повести её по улице. Она не сопротивлялась, но я не мог заставить её идти в темпе, который считал достаточно быстрым. О́дин тоже было заупрямился, но потом послушно последовал за мной.

Мы прошли около дюжины кварталов, прежде чем я позвонил в другую компанию такси - ту, которой я не пользовался раньше - с телефона-автомата. В этот раз водителем оказался индус, одетый во фланелевую рубашку, которая выглядела так, будто сошла с экрана из фильмов Джорджа Лукаса, но без тёмных очков или шляпы.

Он отвез нас на юг, где мы взяли такси на север. Ещё несколько таких же поездок, один подкупленный водитель автобуса, позволивший О́дину ехать с нами, и позже мы очутились около маленького дома в дрянном районе.

— Чей это дом? — спросила Лиа, когда мы вошли.

— Мой, — ответил я. — Я купил его несколько лет назад, потому что мне нужно было место, где я мог залечь на какое-то время.

— Как сейчас?

— Именно.

— У тебя куча таких мест, не так ли? Прямо как тот домишко в Аризоне.

— Да.

— Как долго мы здесь пробудем?

— Недолго, — сказал я ей. — Не думаю, что это место могли отследить, но никогда не знаешь этого точно, и многие нас ищут.

Лиа снова вздрогнула. Она выглядела так, будто вот-вот рухнет, поэтому я провёл её в спальню и быстро нашёл чистые простыни, чтобы застелить постель. Я даже не стал снимать с неё одежду - просто затащил её в кровать и прижал к груди.

— Не знаю, справлюсь ли я со всем этим, — призналась Лиа, обняв меня за шею.

Я закрыл глаза и прикоснулся своим лбом к её.

— Теперь ты понимаешь, почему я тогда уехал, — прошептал я. — Я знаю, что оставить ту записку и не дать никаких объяснений было дерьмовым поступком, но я не хотел, чтобы ты подвергалась всему этому.

Я притянул её ближе к себе, желая почувствовать, что могу защитить только близостью моего тела, и в то же время понимая, что это не сработает. Так я не смогу защитить её мысли или стереть то, что она видела. Лиа была всем, что нужно было мне, а я был для неё грёбаным ядом. Я понял это с самого начала, но был слишком эгоистичен, чтобы оттолкнуть её.

— Ты идеальна для меня, — сказал я, — а я просто... просто плох для тебя.

Лиа приподнялась и погладила моё лицо, медленно качая головой.

— Нет, — сказала она. — Эта ситуация плохая, но не ты.

— Да ладно, — усмехнулся я. — Я только что убил человека прямо у тебя на глазах.

Лиа вздрогнула, и мне сразу стало скверно на душе из-за того, что был таким грубым.

— Ты ласковый, — сказала она, прижимаясь ко мне своим телом, — и ты такой умный. Ты нежный, сильный и красивый. Ты отзывчивый и самоотверженный.

Я покачал головой и хотел поправить её, но она заставила меня замолчать, погладив пальчиками по челюсти. У меня не было возможности побриться, и я услышал лёгкий скребущий звук, когда её пальцы продолжили гладить щетину на моём лице.

— Ты отправился за границу, чтобы служить так хорошо, как только мог. Ты повёл людей в бой. Ты был готов отдать свою жизнь за того, кого даже не знал. Твоё сердце оставалось сильным, независимо от того, что они делали с твоим телом, и ты ни разу не выдал им никакой информации, хотя, если бы ты это сделал, то облегчил бы своё положение.

Я пару раз моргнул. На самом деле, воспоминания о тех годах не содержали ничего, кроме негатива, и я не был уверен, как реагировать на её слова.

— Ты проницательный, — продолжала она. — Ты всегда точно знаешь, чего я хочу и в чём нуждаюсь. Ты преданный и храбрый. Ты пережил так много - гораздо больше, с чем любому человеку когда-нибудь приходилось сталкиваться - но ты выжил.

— Я не выдержал этого, — возразил я. — Я сломался. Я полностью потерял над собой контроль.

— У каждого есть предел прочности, Эван. Это не плохо, это просто значит, что ты - человек.

Всё, что я мог сделать, это смотреть на неё. Мне хотелось всё отрицать - я не был таким, - но это было так, как если бы она проникла в мою голову и откопала все вещи, которые я когда-то имел и хранил их в себе, как истину. Я хотел напомнить ей, кем я стал с тех пор - хладнокровным, беспощадным убийцей - но я этого не сделал.

Вместо этого я её поцеловал. Я целовал её снова и снова, потому что не мог найти слов, чтобы выразить то, что я чувствовал.

* * *

Вернувшись в гостиничный номер, который предоставил мне Гавино, я положил сумку на стол и быстро скинул одежду, чтобы принять душ. Я не удосужился побриться, хотя мне это было нужно. Мне слишком сильно хотелось добраться до моего оружия. После того, как я закончил принимать душ, натянул джинсы, налил себе виски со льдом и быстро переключил своё внимание обратно на «Баррет М82».

Потянувшись к розетке, включил светильник рядом с собой, чтобы было лучше видно. Свет был не очень ярким, но его было достаточно для того, что мне было нужно. Я молча расстегнул молнию на спортивной сумке и вытащил части снайперской винтовки медленно и осторожно, почти с благоговением. Именно это я чувствовал к оружию - одной из немногих постоянных вещей в моей взрослой жизни. Каждый раз, когда я прикасался к какой-нибудь его части, я чувствовал, что становлюсь всё более сосредоточенным.

Сердце в груди забилось чуть быстрее, когда я стал осматривать каждую вынутую из сумки деталь, начиная с верхней части ствольной коробки. Я проверил каждую на наличие каких-либо царапин, которых там не было раньше, убедился, что пружины всё ещё были упругими, глушитель не скручен, а ствол чистый. Обнаружил несколько новых незначительных царапин на прицеле, но в целом, кажется, всё было в порядке.

Я продолжил осмотр затворной рамы, нижней ствольной коробки и двуноги. Закончив осмотр, я вытащил ткань и небольшую бутылочку масла и стал чистить винтовку.

Я проверил все до единой части, удалил пороховой нагар в канале ствола, а затем смазал каждую деталь маслом. Погладил отполированный металл, и эти прикосновения не отличались от прикосновений к Лиа: и в том, и в другом случае мой разум успокаивался, и я мог сосредоточиться на выполнении задания. Когда, к моему удовлетворению, всё было вычищено и смазано, я начал собирать винтовку.

Никак не мог адекватно выразить то, что я чувствовал, когда мой «Барретт» снова оказался в моем распоряжении. От желания касаться его снова и снова у меня начинало покалывать в пальцах, и в голове всплывали многие, многие случаи, когда я стрелял из оружия. Вспомнил, как отдал больше семи тысяч долларов - все деньги, которые у меня были на тот момент, – лишь бы иметь его при себе после того, как ушёл из морской пехоты, и никогда не жалел об этом, даже оставшись в итоге практически без гроша. Я мог бы купить любое оружие за куда меньшие деньги - государственные расходы и тому подобное - но я хотел, именно его.

По правде говоря, я никогда не называл винтовку «она», но, если бы мой «Барретт» был женщиной, я бы её определенно трахнул.

Мне надо пострелять. Просто необходимо. Но стрельбища будет недостаточно. Мне нужен был реальный, живой, готовый-стать-покойником объект.

В последние несколько дней Гавино дал мне два задания, и пришло время позаботиться об одном из них. Я уже провёл большую часть подготовительной работы на конкретного дилера кокса по имени Генри Мартин. Он продолжал сокращать свои выплаты Гавино, и его оправдания становились всё менее правдоподобными. Расправившись с ним, Гавино хотел преподать урок для других, и я точно знал, где его найти.

Генри Мартин увлекался проститутками гораздо сильнее, чем когда-либо я. Через него проходило около полдюжины таких в неделю, и я видел, где он в последнее время их подбирал. Я также знал, что дальше по улице есть подходящее высокое здание с совершенно беспрепятственным обзором на угол, где он, вероятнее всего, снимет шлюху.

Мне даже не пришлось долго ждать.

Я расположился на верхнем этаже многоэтажного жилого дома в пустующей угловой квартире и наблюдал, как появился «кадиллак» Генри восьмидесятых годов выпуска. Моя позиция предоставляла чёткий вид на район, моя цель была на другой стороне реки, и никто не смог бы понять, где я находился, даже если бы услышал выстрел.

Решив не пользоваться двуногой, я прижал оружие к груди. На секунду закрыл глаза и наслаждался в это мгновение ощущением приклада «Барретта» на моём плече и цевья в моей руке. Я снова открыл глаза, чтобы осмотреть местность, сделать пару незначительных корректировок, и стал ждать, когда машина Генри окажется под нужным углом.

Похоже, он был рад подчиниться моему желанию.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул через рот. Как только весь воздух вышел из лёгких, я нажал на курок.

Откат был встречен с удовлетворением. Я почувствовал запах пороха, и никакая горячая еда в канун Рождества не могла пахнуть лучше. Меня даже не волновало, был ли выстрел совершенным, чистым и точным – самое главное, что моя винтовка снова была со мной.

Закрыв окно, я не слышал крики проститутки, которая в ужасе прижалась к дверце машины. Я медленно встал, погладил ствол, быстро разобрал винтовку, чтобы положить её обратно в сумку, и вышел. Вернулся в номер отеля и почистил винтовку снова только потому, что так захотел.

Ничто не могло сделать меня цельным больше, чем возвращение моего «Барретта».