На расстоянии

Глава 13

— Скажи честно, ты снова жалеешь? — тихо спросил Клим приподнимаясь на локтях. Элеонора лежащая рядом с ним на животе, не встречаясь с его взглядом так же тихо ответила:

— Я не знаю. — девушка отвернула голову и прикрыла глаза. Жалеет ли она? Такой простой вопрос, но как же сложно на него ответить. За эти несколько часов проведенных с Климом, она до такой степени растворилась в нём, отдалась ему каждой клеткой тела, и все мысли просто на просто стерлись из её головы в моменты, когда он заставлял её испытывать невероятные, чертовски невообразимые ощущения. Как ей было хорошо в те моменты, так же сейчас ей было невыносимо плохо. Ей хотелось плакать. От обиды. Ненависти. К миру, к чертовой судьбе, к себе. Почему человек, который заставил её сердце воскреснуть, который способен одним взглядом одурманить её — оказался именно он? Этот парень не смотря на свои юные годы, прекрасно знал как владеть её телом, даже больше, — никто не проявлял к ней такой ласки граничащей с горящей страстью. В эти моменты он был сконцентрирован, казалось, только на ней. Не спуская с неё глаз он уверенно и одновременно осторожно доводил её до пика удовольствия, от которого до сих её тело подрагивало. Как можно жалеть о том, что приносит незабываемые ощущения? Как можно сожалеть о его нежных прикосновениях, о его губах, которые покрывали каждый миллиметр её тела? О его выразительных глазах, которые говорили громче любых слов в эти мгновения. И это её пугало. Его взгляд изменился, она видела, что нравится ему, а возможно, даже, намного сильней, чем он сам думал. Всё было написано на его лице, пусть он даже словом не обмолвился. Видеть в его глазах желание вперемешку с нежностью, приносило ей и удовольствие и боль — парадокс.

Клим повернулся к девушке, подперев ругой голову. Пристально пройдясь глазами по обнаженному телу, едва прикрытое простыней, он снова испытал сильное возбуждение. Он осторожно протянул к ней руку, а затем принялся кончиками пальцев водить вдоль её позвоночника. Нежная кожа тут же покрылась мурашками, когда он провел подушечками по контурам талии.

— Важно для тебя это или нет, но я не жалею ни об одном мгновении проведенном с тобой. — прошептал он ей на ухо. Он улыбнулся заметив, как заострились её мурашки на руках. Парень аккуратно уложил её на бок, к себе спиной, и крепко сжал в своих объятиях.

— Зачем тебе это? — вдруг спросила она. Умелые пальцы Клима нежно прошлись по её животу, а затем скользнули ниже, от чего Элеонора сжала его руку и ахнула.

— Что именно? — тяжело дыша уточнил он, не прекращая ритмичные движения пальцами.

— Я… — выгнувшись, выдохнула она, прикрыв глаза.

Парень остановился, от чего девушка испытала мимолетную грусть. Он уложил её на спину, и нависнув над ней, уверено произнес:

— Потому что ты мне нравишься. Разве это неочевидно?

Он накрыл её тело своим, а затем медленно и не спеша заполнил её собой. Элеонора схватилась за его плечи, и сжав их застонала. Уставшая, и практически обессиленная она позволила ему делать всё, что он пожелает с её телом. Казалось, у неё и тела то своего не осталось. Вся она принадлежала в этот момент ему, её тело просто растворилось в нём. Она не верила, что это происходит в действительности, ибо никогда прежде на столько не отдавалась партнеру. Он умело контролировал её удовольствие, то останавливаясь — дразнил, от чего в её глазах вспыхивала мольба о продолжении, то наращивал темп параллельно виртуозно кружа с ней по постели. Её искусанные губы кровоточили оставляя привкус железа во рту, но это ничуть её не тревожило, как и его. Глубокими поцелуями он выпивал из неё всё до последней капли. Все её самокопания, переживания и чувство вины. Жалела ли она? Определенно, нет.

— Я намного старше… Какой интерес спать с женщиной намного старше себя? — прерывисто проговорила она, когда парень прижал её к постели своим влажным телом после испытанного оргазма.

— Ты хорошо сохранилась. — ответил он улыбнувшись и смахнув со лба закрученную прядь. Элеонора хмыкнула, но руки с его спины убирать не спешила. — А если серьезно, мне плевать сколько тебе лет. Ты мне нравишься такой, какая ты есть.

— Но ты не знаешь меня… совсем. — парировала она.

— Так дай мне такую возможность. — он взглянул в её глаза. Она нахмурилась, а затем отвела взгляд.

— Я не понимаю тебя. Ты молод, у тебя вся жизнь впереди, найди девушку своего возраста. И всё.

— Не всё так просто. Ни одна из них мне так не нравится, как ты. — он пожал плечами, и переместился набок не выпуская её из рук.

— Клим, я понимаю, тебе хочется поразвлечься. Но мне это не подходит. Так что знаешь, это был последний раз. Прошу, больше не прикасаться ко мне. — говорила она вполне серьезно, но Клим не сдержавшись захохотал. Элеонора удивленно на него взглянула.

— Простии… — сквозь смех протянул он. — Но это так смешно — как ты пытаешься быть серьезной и неприступной, в это же время, лёжа абсолютно голой в моих объятиях. Почему ты решила, что мне хочется только интрижки? — уже серьезней спросил он.

— Да потому что… ты слишком молод для меня, и всем своим поведением ты складываешь впечатление парня, который точно не собирается вступать в серьезные отношения. Да даже если бы твои намерения были серьезней, всё равно ничего бы не вышло. Не стоит углубляться в эту тему. Это бессмысленно. — она отцепила его руки от себя и немного отодвинулась на другую сторону кровати, повернувшись к нему лицом.

Климент задумчиво слушал её и, отчетливо понимал, что она права. Да, ему были бы в тягость серьезные отношения в данное время. Он просто не был готов. Посветить всё своё время, себя, одной девушке на продолжительное время, — это его совсем не привлекало. Он был человеком непостоянным, по крайней мере, на данном этапе жизни, и получая желаемое его чувства моментально проходили. Больше его ничего не интриговало, не интересовало в девушке. Но сейчас, лёжа в её постели, и наблюдая за ней, он сам не понимал своих чувств, и того чего хочет. Было бы банально назвать её особенной, но по-другому своё видение по отношению к ней он не мог обозначить. Она привлекала его всем. Заводила одним взмахом ресниц. И довольно насытившись ей, и изучив каждый сантиметр тела — ему было мало. Говорить о том, что она что-то в нём изменила, он не спешил. Ибо завтра его чувства могли раствориться так же неожиданно как и появились. Но сейчас! Сейчас ему отчаянно не хотелось лишать себя возможности прикоснуться к ней, обнять, да просто, элементарно, лежать рядом. Он испытывал радость находясь рядом с ней. И ему эгоистично хотелось не лишать себя этого ощущения.

— Я не знаю, что тебе ответить. Точнее, как правильно всё объяснить, чтобы ты поняла меня. Но мне хорошо с тобой, правда. Давай проживем сегодняшним днём. А завтра, на рассвете, каждый для себя решит что-то. И станет действовать, исходя из своего решения. — честно сказал он приблизившись к ней. Накрыв тонкой простыней обнаженное тело девушки он крепко заключил её в объятия, и прикрыл глаза. Элеонора уткнулась носом в его грудь, понимая, что на данный момент не может не согласиться с ним. Усталость после рабочего дня, несколько страстных часов — одолели их тела. И обвив друг друга руками они погрузились в глубокий сон, и каждый из них был рад тому, где и с кем сейчас находится. «Так засыпать намного приятней.» — в полубредовом состоянии подумал Клим, прежде чем провалиться в сон.

Когда Элеонора приоткрыла глаза, комната была погружена в непроглядную темноту. Яркий день сменился вечерними сумерками, и она практически ничего вокруг себя не могла рассмотреть. Через мгновение она ощутила ноющую боль во всём теле, ей захотелось пошевелиться, но Клим так крепко обнимал её, — практически навалившись всем телом, что она едва могла сделать глубокий вдох. Размеренное дыхание парня щекотало ей ухо, и непроизвольно улыбнувшись, она не спеша, и аккуратно освободилась от его рук. Приняв положение сидя, она взглянула на мужской силуэт. Глаза привыкли к темноте и она могла разглядеть его умиротворенное лицо, вздымающуюся грудную клетку. Полная луна, свет от которой проникал через щелку штор — освещал его резкие черты лица, и ей захотелось провести подушечками пальцев по его острым скулам, изогнутому носу, губам. Но стоило ей поднести руку, как парень зашевелился и Элеонора почему-то испугалась того, что он сейчас проснется. Но он обхватив её подушку и прижав к себе — затих. Подчинившись новому, неясному порыву — она наклонилась, и осторожно поцеловала его в щеку. Её волосы упали на его лицо, от чего парень поежился, и она снова не смогла скрыть улыбки. Девушка тихо поднялась с постели и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

После горячего душа Элеонора натянув лосины и майку, достала из шкафа одеяло. Продев одеяло в наволочку она тихо вошла в спальню. Парень всё ещё крепко спал, но уже лежа на животе. Укрыв его одеялом, Элеонора пару минут наблюдала за ним, чувствуя странное умиротворение как в теле, так и на душе. Ей казалось, словно всё так, как и должно быть. Он мирно спал в её постеле, и ей совсем не хотелось, чтобы он проснулся и ушел… впервые, она нуждалась в компании мужчины после проведенной ночи. Она покачала головой не веря собственным мыслям, а затем всё же вышла из комнаты.

Высушив волосы она заплела себе колосок, чтобы волосы не мешались при приготовлении ужина. Когда она вплела последнюю прядь в косу, она вдруг подумала, что её дочери повезет с мамой, которая в свои юные годы научилась все различным плетениям. И в студенческие время — все девчонки из группы прибегали к ней практический каждый день, чтобы она преобразила их волосы в объемные косы.

Дочь? Вдруг, она замерла уставившись на себя в зеркало. Да, в эту минуту она осознанно решила, что хотела бы иметь дочь. Опустив голову она накрыла ладонью глаза, и протяженно выдохнула. За эту ночь она пролистала множество детских анкет, и ей хотелось забрать всех! Каждому из них попытаться подарить хоть кусочек счастья. Каждого укрыть своим крылом, и сказать, что всё будет хорошо. Но она не могла… Неожиданно, в её памяти всплыла фотография девочки, лет трех-четырех. Русые, пшеничные волосы были заплетены в обычную косу, глазки светло-голубого цвета: такие пустые, совершенно без эмоциональные. Она смотрела на неё через монитор так отрешенно и безжизненно, что сердце Элеоноры сжалось с такой силой, что ей пришлось выпить успокоительное. От всех этих фотографий её сердце обливалось кровью. Но она понимала, что ей необходимо всё досконально просмотреть. Распахнув глаза, девушка решила, что завтра утром зайдет на сайт и отыщет эту девочку, к сожалению, её данные она не запомнила, и это усложнит поиски. Но она обязательно справится, — с этой уверенной мыслью Элеонора вышла из ванной, и направилась на кухню.

Мясу оставалось запекаться ещё десять минут, и Элеонора не теряя времени принялась нарезать салат. Девушка схватилась за пучок рукколы, когда услышала позади себя хриплый, низкий голос:

— Черт, эти лосины так обтягивают твою задницу! — Клим не удержался и присвистнул. Девушка обернулась и, бросила ему короткую улыбку. Парень стоял облокотившись о дверной проем, скрестив руки на груди и, пристально наблюдал за ней. Растрепанные, черные, кучерявые пряди падали на его лоб, и он напомнил ей домовенка. Жилистое, подтянутое тело было было облачено лишь в боксеры, и девушка приложила усилия, чтобы её глаза не зависали на его теле.

— Ужин будет скоро готов. — Как можно спокойней проговорила она, потому как увидев его — сердце девушки подпрыгнуло и, она ощутила мощное возбуждение во всём теле. — В ванной лежит чистое полотенце.

— Спасибо. — сказал он, и скрылся в коридоре.

Через пятнадцать минут Элеонора заботливо раскладывала по тарелкам запеченную индейку с картофелем, затем поставив их на стол, заправила салат. Клим вышел из ванной, ровно тогда, когда девушка собиралась уже звать его. Парень вошел на кухню с полотенцем обмотанным вокруг бедер. Элеонора грузно вздохнув, прошлась глазами вдоль его тела. Клим довольно улыбнулся, и подошел ближе.

— Стой, я тебе сейчас принесу вещи. — предложила она, уперев ладони об его влажную грудь.

— Зачем?

— Затем, что ты не будешь разгуливать здесь в одном полотенце. — уверено произнесла она и, выскользнув из его рук вышла из кухни. Через мгновение она появилась со стопкой вещей в руках.

— Держи. — протянула она ему серые, спортивные штаны и белую футболку. Клим вопросительно на неё уставился.

— Это что? У меня есть свои вещи.

— Это вещи Тёмы, он как-то жил у меня… и оставил их. Они вряд ли ему пригодятся, и конечно, не переживай, они чистые. И рост у вас одинаковый, так что должны подойти. Прости, я не люблю, когда дома ходят в уличной одежде… такой у меня бзик. — она пожала плечами и нервно улыбнулась. Клим неотрывно смотрел на неё, и его лицо кажется, ничего не выражало. Через мгновение он кивнул и, всё же взял одежду.

— Неплохо, вкус интересный… — пробубнил Клим пережевывая кусочек мяса.

— Я не особо хороший кулинар. Поэтому приготовила то, что у меня более менее хорошо получается. — честно призналась Элеонора улыбнувшись.

— Да? А я очень люблю готовить. — удивил её Клим, что она отложила вилку и, с интересом на него посмотрела.

— Ты? Серьезно?

— Абсолютно. Я даже чизкейк могу испечь. — хвастался он, окончательно обескуражив девушку.

— Пока не попробую — не поверю. — бросив ему вызов, она широко улыбнулась. Клим фыркнул:

— Нет проблем. Тогда на десерт у нас будет чизкейк. — спокойно сказал он.

— Но, у меня, наверное, нет нужных ингредиентов, да и это долго… уже поздно. — начала давать заднюю она, подумав о том, что возможно, ему надо домой. И вообще, это она размечталась, что он останется у неё, и они проведут вечер и ночь вместе. А он может, совсем этого не хотеть… Элеонора слегка опустила голову, ощущая опустившуюся на её грудь печаль.

— На часах восемь вечера. У нас вся ночь впереди. К тому же, существуют магазины. — подметил Клим, а затем лукаво улыбнулся. — Если ты думаешь о том, как бы меня спровадить, то это бессмысленно. Я совсем не хочу уходить. — прямо сказал он, вызывая на её лице улыбку.

— Нет, я о таком не думала.

— Отлично. Сейчас доем, и схожу в магазин.

Элеонора согласно кивнула, и наконец притронулись к еде. Когда ужин был успешно съеден, Клим отправился в супермаркет, а Элеонора принялась мыть посуду. Покончив с посудой, она стала искать по кухонным шкафам круглую форму для запекания, и радостно отыскав находку принялась протирать её салфеткой. Её отвлек звонкий звук сообщения. Девушка отложила форму и, взяла в руки в телефон, увидев входящее сообщение от Димы. Тяжело вздохнув она принялась печатать ответ. Мужчина спрашивал о её делах, о том, успокоилась ли она. Элеонора постаралась в мягкой форме ответить, что у неё всё хорошо, но её мнение неизменно. Пришло следующее сообщение, в котором говорилось, что он не намерен сдаваться, пройдет время и она обязательно полюбит его. А пока, они могут изредка видеться, и побольше общаться. «Черт, да хватит уже!» — гневно подумала она, и решила не отвечать. Заблокировав телефон она вернула его обратно на стол, и в этот момент вернулся Клим.

— Помогать будешь? — спросил он ставя на стол большой пакет. Одновременно с его голосом прозвучал звук нового сообщения, и машинально — Клим взглянул на экран, где черным по белому было написано заглавными буквами:

«Я Скучаю По Тебе. Ты Знаешь…» — дальше он не увидел, так как нужно было разблокировать телефон. Элеонора подняла на него глаза, замечая, как его игривое выражение лица сменилось на замешательство и кажется, злость. Элеонора боялась что-то говорить, да и должна ли она? Ведь, они не в отношениях. Да между ними вообще не понятно что. Так что извиниться или оправдываться ей было не за что. Но Клим считал по-другому.

— Ну, и какого черта? — задал вопрос он развернувшись к ней. Элеонора захлопала ресницами удивляясь такой реакции.

— Я не знаю… — всё, что она могла произнести, под натиском его тяжелого взгляда.

— Что ты не знаешь? Почему этот тип пишет тебе? Может, потому что он отвечает на твоё сообщение, которое ты отправила ему ранее? — его суровый тон вывел её из ступора, и она могла уверенно ему ответить:

— Клим, он мне первый написал. Я один раз ответила, а потом стала игнорировать. Но он не оставляет попыток. — она пожала плечами, чувствуя себя дурой, ибо оправдывалась, как школьница перед отцом за полученную тройку. Детский сад какой-то.

— Хорошо, прости. — парень более мягко заговорил. — Я не имею права тебе что-то предъявлять… но мне бы не хотелось, чтобы ты… — он осторожно взглянул на неё. — Чтобы ты общалась с ним. Мне неприятно.

— Но… — она разинула рот от удивления.

— Да, Эля, я принял решение. Ты мне нравишься… очень нравишься. Я, конечно, сам в шоке от себя, но ты вывернула мой мозг наизнанку. И мне совсем не хочется прекращать то, что между нами происходит. — говоря эти слова он нежно блуждал своими темными глазами по её лицу, пытаясь не пропустить её реакции. Сказать, что это её потрясло — ничего не сказать. И нужно ли говорить о том, что она не могла, или не хотела сказать ему «нет»? Девушка прочистила горло и спокойно произнесла:

— Я и не собиралась с ним общаться. Его чувства не взаимны, и никогда не станут такими. Поэтому… не стоит обращать на это внимание. — она опустила глаза испытывая неловкость от этого момента. Будто ей снова шестнадцать, и она пытается признаться мальчику в своих чувствах. Но он так крут, за ним бегают все девчонки со двора. И вряд ли, он даже, знает её имени. Но чувства так одолевают её, что скрывать их она уже не способна. Сейчас было что-то похожее, что заставляло её сердце болезненно сжиматься, а ладони потеть. Клим подошел ближе, и взяв её за подбородок тихо спросил:

— Я правильно тебя понял?

— Да. — выдохнула она, и как под гипнозом завороженно всматриваясь в самую глубину его глаз, которые её уже совсем не пугали. А может, она привыкла? Или он уже совсем по-другому смотрел на неё. Парень потянулся к её губам с нежным поцелуем. Мир растворился, всё исчезало. И осталась она, и он. И в данный момент Климу было плевать на всё. Только она. Только её сладкие губы, только медовые глаза, которые выражали её взаимность. Медленно лаская её язык, он не понимал, как мог какое-то время назад ненавидеть её. Как мог говорить ей те грязные слова? Впрочем, его неприязнь к ней улетучилась, в первый же день его работы. Уже тогда он почувствовал что-то странное в груди. И сейчас, это, что-то накапливалось, кажется, готовясь взорвать, к чертовой матери, его сердце. И он не мог сопротивляться этому давлению, и потому принял такое необычное для него решения, в тот момент, когда она накрывала его одеялом, а затем стояла возле кровати какое-то время. О чем она думала, в тот момент он не знал. Может, она прикидывала, как придушить его подушкой, а может, разбиралась в своих чувствах. Но так или иначе, его решение только укоренилось в тот миг.

— Давай готовить. Это и правда займет много времени. — прошептал он прервав поцелуй. Элеонора облизнув нижнюю губу кивнула.

— Значит так, — начал раздавать команды Клим разложив продукты. — у тебя задание: взбить печенье в блендере. Справишься? — он обернулся к ней с широкой улыбкой, снова давая увидеть очаровательные ямочки на его щеках. Элеонора не спеша подошла к кухонной тумбе:

— Справлюсь. — уверенно ответила она.

Закончив с печеньем, девушка осталась на подхвате и внимательно следила за каждым действием парня. Он точно, и уверенно смешивал ингредиенты. Дотошно всё размешивал и, параллельно объяснял правила приготовления, чтобы чиз-масса не испортилась, и не лопнула при запекании.

— Но, как? Точнее, по какой причине ты это всё умеешь готовить? — спросила она наблюдая за его действиями. Клим вылил творожную массу в форму, и нагнулся к духовке.

— Пришлось… — неопределенно ответил он крутанув регулятор температуры.

— Почему? — тут же спросила она.

— Отец пропадал сутками на работе, причем, в прямом смысле. Он мог неделями дома не появляться. — ответил он выпрямившись.

— А мама? — Элеонора протянула ему полотенце. Клим принялся вытирать руки задумчиво уставившись в сторону.

— Мама… неважно себя чувствовала. И мне приходилось заботиться о ней, и о себе. — Клим сказал долю правды, но делиться всем не спешил, ибо считал это неподходящим моментом. Да и пугать Элеонору совсем не хотелось.

— Ясно. — тихо произнесла, понимая, что лучше закрыть тему.

— У тебя были серьезные отношения? — прозвучал вопрос от Клима, который тоже желал перевести тему. Элеонора тяжело вздохнула.

— Я была замужем.

— Да ладно? И как там? — оживился Клим.

— Печально. Мы прожили в браке пять лет. Ещё учась в университете я выскочила за него замуж, практически не раздумывая…

— И? — ему очень хотелось услышать продолжение.

— А потом, он начал изменять. Всё банально. — она махнула рукой, не желая вдаваться в подробности.

— Но, почему?

— Что, почему? — она подняла на него глаза.

— Почему он тебе изменял? Ведь, ты настоящая красотка! Готовишь не очень, но думаю, твоя внешность уверено перекрывает этот маленький недостаток. — вроде и в шутку, и серьезно проговорил он, от чего Элеонора не смогла скрыть улыбки, а затем и тихого смеха. Перестав смеяться она покачала головой:

— Мне кажется, он устал. Мы никогда об этом не говорили, но потом, позже, я это поняла. — ей было сложно продолжать, но видя, как Клим внимательно её слушает и конечно, хочет услышать продолжение, она сглотнула образовавшийся ком в горле, и заговорила не вдаваясь в детали. — Он хотел детей, и я хотела. Но раз за разом у меня происходили внематочные беременности. И устав от этого стресса и беготни по больницам, он видимо, пытался отвлечься.

— Дерьмово… но, почему он думал о себе? Я не знаю всех этих нюансов, но думаю, тебе пришлось намного хреновей, чем ему… — Клим с сочувствием взглянул на неё. Элеонора пожала плечами, мысленно благодаря его за такие слова, которые в то время тоже крутились в её голове. — Я видел шрамы на твоём животе… это из-за тех случаев?

— Да. Беременности к сожалению, обнаруживались поздно, поэтому без операций не обошлось…

— Мне жаль. — тихо произнес он и, отошел в сторону давая Элеоноре возможность убрать со стола последствия их готовки. И пока она педантично приводила всё в прежний вид, Клим заговорил стоя у неё за спиной. — Я кстати очень люблю детей. И в будущем бы хотел минимум трех. — он пытался перевести разговор на другую ноту, но сам того не понимая, выбил весь воздух из легких девушки. Элеонора ощутила, как в груди запекло, а глаза заболели от образовавшихся в них слез. Ей повезло, что она стояла к нему спиной, иначе, без вопросов бы не обошлось. — Кстати, ты не поверишь. Я учился на историческом факультете, и хотел стать учителем истории. Меня привлекают гуманитарные науки. — тараторил Клим, пока Элеонора изо всех сил пыталась не разрыдаться. Все же взяв себя в руки, девушка обернулась к нему и, как можно спокойней проговорила:

— Ты меня удивил. Не представляю тебя учителем.

— Да, отец мне также говорил. Мне нравится история, и поэтому я поступил на этот факультет. Желание учить детей, пришло позже. Кто знает, может, я всё таки продолжу учебу… — задумчиво произнес он.

— Я слышала, что тебя отчислили. — произнесла она укладывая грязную посуду в раковину.

— Да… за прогулы и срывание пар.

— Я не удивлена. — ухмыльнулась она.

— Это неоднозначная, и довольно сложная тема. Как-нибудь я открыто тебе всё расскажу. — парень подошел к ней, накрыв ладонями её плечи. Уложив подбородок ей на макушку он прикрыл глаза.

— Договорились. — послышался её голос сквозь шум воды.

Этот обычный, зимний вечер стал для них особенным. В этот день они приоткрыли друг другу завесу своих тайн, и тягостей. Сделали по уверенному шагу — сокращая расстояние между ними. Но они оба испытывали волнение от того, что открывшись полностью — их «отношения» потерпят крах. Ибо принять такое, не каждый сможет — что в её ситуации, что в его. Грела и успокаивала надежда лишь на то, что это необязательно должно произойти в скором времени. Чуть позже, когда они станут ближе, они всё друг другу расскажут, и возможно, им повезет и, они примут друг друга такими, какие есть. Если Клим полностью расслабился и отпустил ситуацию, когда они принялись пробовать его чизкейк, сидя на кухне с чашкой чая, то вот Элеонора смогла отключится от переживаний лишь только тогда, когда засыпала, крепко прижимаясь к его груди.