Начало войны империй

Глава 22 Третий ход

Геренберо.

Красная Республика.

Локация Б-6, безымянный поселок, юго-западные отроги Красных гор.

Штаб Западного фронта. Помещение КУФ.

7-й день Третьего этапа.

5:15 по местному времени.

Текущая дата: 7.1.11.7134.

Я проводил ночную гостью до арки военного портала и отправился с ранним визитом к начштаба.

«Вот ведь, — подумал я, обходя груду искорёженного и обгоревшего металла, бывшую совсем недавно „виллисом“, — сам не сплю и другим скоро сон нарушу. Всё благодаря кое-каким нехорошим личностям с соседнего фронта».

Суета в лагере стояла неимоверная. Картина вокруг расположения штаба эстетической радости доставляла крайне мало. К разрухе и запаху гари от минувшего сражения добавилась спешная работа связистов, демонтирующих повреждённые линии и оборудование, беготня интендантов, сосредоточенная работа бойцов стройбата. Ещё вчера вечером мы с Капитоном Устиновичем решили переместить штаб фронта поближе к театру военных действий. С утра пораньше личный состав полным ходом готовился к переезду.

После скоординированной атаки «прозрачных» и орков отсиживаться далеко в тылу смысла не было. При сильном желании точно такими же массовыми порталами, какие открылись накануне, диверсантов можно легко закинуть в любую точку западных локаций Республики.

Вероятность новой попытки удара по расположению штаба со счетов сбрасывать нельзя. Это не просто глупо, а глупо преступно. В том, что мрачный сценарий должен повториться, мы с полковником приняли как неизбежную данность. Предупреждён — вооружён. Будем тщательнее готовиться к вероятной встрече противника.

— Андрей Львович, доброе утро, — с порога поприветствовал меня начштаба. — Рано вы поднялись. Я как раз к вам в КУФ собирался идти. Что-то случилось?

— Командующая Юго-Западным фронтом с ночным визитом прилетала. Десять минут назад её до портала проводил.

— С хорошими новостями, надеюсь? — насторожился полковник.

— И да, и нет. Войска генерал-майора Смит ночью разгромили Двадцать Четвёртую «прозрачную». Это из хорошего. Плохая новость — расположение штаба её фронта тоже атаковали недоорки, — я не стал говорить Зоводному всей правды, изложив лишь ключевые события. — Так что, Капитон Устинович, вчера не мы одни пустынников свинцом потчевали.

Полковник посерьёзнел, заиграл желваками. Покачав головой, начштаба достал из папки лист бумаги и протянул её мне.

— Товарищ командующий, вот подготовленный приказ о передислокации штаба фронта.

Я подошёл к столу, пробежал глазами по документу, после чего обмакнув ручку в чернила, размашисто подписал. Начштаба приложил промокашку к месту моей шикарной закорючки, молча убрал приказ обратно в папку. Похоже новость про вчерашний налёт на штаб Элен не на шутку встревожила бывалого красного командира.

— Андрей Львович, на Юго-Западном у диверсантов силы значительные были? — нарушил, наконец, затянувшуюся тишину полковник, попутно складывая бумажную карту театра боевых действий.

— Как и у нас. До двух рот эсэсовцев. Но обошлось без больших потерь, — я с интересом рассматривал семейные фотокарточки полковника, установленные в рамке походного «иконостаса». Капитон Устинович в первый же день нашего знакомства с гордостью показывал в портмоне уменьшенные их копии. Красавица-жена, четыре дочки и пятилетний сынишка в армейского образца не по размеру большой кожанке с погонами подполковника стояли возле памятника какому-то республиканскому государственному деятелю. Что-то знакомое было в чертах лица изваяния красного руководителя, но что именно — ускользало от понимания.

— Откуда только пустынники столько средств на массовые проходы взяли? — вроде как риторически высказался он, убирая в портфель стопку документов со стола. Буквально несколькими секундами ранее туда уже переместилась папка с подписанным мной приказом и сложенная во внушительной толщины квадрат карта. — У нас открылось четыре портала, да там столько же. И ради чего⁉

— Ну, — усмехнулся я, — могу предположить, ради моей и генерал-майора Смит ликвидации вместе с обоими нашими штабами в придачу.

— Если бы они ману в бронетехнику обратили, могли бы две танковые армии создать или четыре корпуса моторизованных. Это гораздо бы лучший эффект дало, — резонно заметил начштаба.

— Вот такие мы с вами, Капитон Устинович, оказывается, феноменально важные фигуры. В глазах безумного руководства Орканского Рейха во главе с их фюрером, океан маны за наши головы — оправданные траты. Правда, личности мы оказались и дорогостоящие, и с пудовыми кулаками.

Зоводный усмехнулся, мотнул головой. Видимо с такой стороны он не успел оценить проблему.

— Верно, Андрей Львович, говорите! Коричневые в нужник спустили огромное количество энергоресурсов, не добившись ровным счётом ничего. Нас, конечно, тоже потрепали, но отбились же!

— Я вам больше скажу, Капитон Устинович, на Юго-Западном орки порталы открыли прямо посреди боевых порядков нашей пехотной дивизии. Генерал-майор Смит с офицерами штаба даже удивиться не успели, как с диверсантами было покончено. Тех просто в капусту изрубили.

Мы с Зоводным от души рассмеялись.

— Да, дела… — похохатывая и мотая головой, начштаба вытер выступившие слезы. — Отправились орки в мир иной не солоно хлебавши.

Развёртывание нового лагеря штаба фронта к моменту моего визита к Капитону Устиновичу подходило к концу. Небольшая группа офицеров и бойцов уже перешла военным порталом на локацию А-6. Туда же из общего командного резерва перебрасывалось пополнение, взамен выбывшего после нападения диверсантов.

Общие потери штаба Западного фронта были значительные. Убитых почти двести человек, раненых — чуть меньше трёх сотен. Слава богу, до пятисот не дошло, а то бы 5% силы списали со значка на «игровой» доске. А это могло бы плохо сказаться на моральном духе войск всего Западного фронта. Обошлось, слава богу.

Главные проблемы нам доставили эсэсовские недоорки. Как я понял, это были бывшие элитные кадровые военные из присоединённой недавно к Рейху одной из «прозрачных» стран. По сравнению с диверсантам из Десятой страны, бойцы полоумного канцлера Грюнлера существенно превосходили «прозрачных» в выучке и оснащённости огневыми средствами.

Если считать вместе с пустынниками, всего нападавших мы насчитали пятьсот пятьдесят. По трупам, разумеется, насчитали. Никто из атаковавших наш штаб фронта врагов не смог сбежать. К сожалению, пленных захватить так и не удалось. Даже тяжелораненые диверсанты, дабы не попасть к нам в руки, предпочитали подорвать себя гранатой или пустить пулю в лоб. Ну, или им свои же помогали по-дружески…

Ближе к ночи, прибывшие накануне столичные следователи, завершили сбор улик, погрузили тела всех диверсантов в рефрижераторы и спец колонной двинулись в сторону Форта-4. Наших погибших товарищей похоронили рядом с северным КПП.

Жители ближайшего посёлка, на глазах которых развернулось кровавое сражение, активно помогали в эвакуации раненых. Местная больница взяла на себя заботу о них и никакие аргументы, что это, мол, дело военных медиков, ими не воспринимались всерьёз.

«Товарищи офицеры, мы в вашу стратегию и тактику не лезем, вот и вы стойте в сторонке, пока квалифицированная помощь красным бойцам и командирам в моём лечебном учреждении оказывается, — дерзко заявил нам главврач. — Правительство и партия вас на защиту родины поставили. Вы сегодня показали, что Красная Армия умело бьёт врага даже тогда, когда он исподтишка нападает. Вот и мы вам покажем и докажем, что не только клизмы ставить можем, да зелёнкой царапины мазать. Получите всех без исключения бойцов и командиров в лучшем виде!»

Наши потери могли бы быть значительно больше, но то ли Его Величество Случай сыграл нам на руку, то ли так повлияло наличие у меня котобиуса в питомцах, о чём вечером все уши прожужжал Эфиопов, — суть не в том. Главное заключалось в ударной силе, которая на завершающем этапе боя уничтожила дерзкого противника. Ей стала система экстренной обороны здания КУФ.

В тот момент, когда я забрался в «Сферу-2», сработала автоматика. Это я уже много позже понял, что процесс запустился едва оператор, то есть я, оказался в зоне сопряжения с ИскИном Комплекса. Ведь визуального или любого другого подтверждения о включении защитного механизма мне получить тогда так и не удалось. Зато результат работы оборонительной системы воочию увидели те, кто находился на поверхности. Наши — с ликованием, противник — с ужасом.

По рассказу очевидцев, неожиданно по периметру здания КУФ из-под земли вылезли несколько десятков каких-то странных полутораметровых цилиндров. Потом синхронно верхние части объектов с гудением отделились от основания и взмыли над осаждённым лагерем. В это же время оставшиеся внизу серого цвета бочонки по линии разделения с дронами ощетинились спаренными пулемётами, а понизу обзавелись кто моногусеничным ходом, кто несколькими лапками-ходулями. Трансформация странных механизмов произошла буквально за две-три секунды.

А потом наступил сущий кошмар. Для врага.

«Ползуны» и «каракатицы» с бешеной скоростью устремились в сторону противника, поливая свинцом занятые тем здания. Диверсанты тоже быстро оправились от шока и открыли ответный огонь, но странные «красные бронеходы» пули не брали, равно как ручные гранаты.

Зенитчики и оставшиеся в живых бойцы отряда Эфиопова, что укрылись на втором этаже здания КУФа, поддержали нежданного союзника дружной пальбой. Именно тогда я и услышал взрывы и стрельбу, как мне показалось между подвальными минус первым и нижним этажами.

С внешнего кольца окружения осаждённую цитадель блокировали штабные под началом Зоводного. Недоорки и оставшиеся в живых «прозрачные» первой волны оказались в своеобразной буферной зоне между центральным узлом управления, где держала оборону сводная группа Эфиопова-Чердынцева, и основной территорией лагеря, к тому времени уже полностью контролируемая командой моего начштаба. Когда вверх неожиданно вспорхнули серебристые полуметровые шайбы, полковник не растерялся и приказал готовиться к атаке на врага.

Беспилотники, как выяснилось, тоже имели вооружение на борту. «Птички» сбились в стаю и одновременно с началом пальбы и броском штабной группы, спикировали на наиболее критичный участок вражеской обороны.

Поток смертоносного огня обрушился на диверсантов со всех сторон. Через полторы минуты всё было кончено.

Удивительно — в последней атаке среди моих подчиненных оказалось только пятеро легкораненых. Потери же противника, как выяснилось вскоре, составили сто пятьдесят четыре бойца.

Нил Яковлевич, при том внезапном появлении, во время которого я его чуть грешным делом не пристрелил, с несвойственными его должности и званию эмоциями делился впечатлениями от работы оборонной системы КУФа. Оценить скрытую мощь Комплекса я смог, только когда выбрался наружу.

Сейчас, идя вместе с Капитоном Устиновичем по утреннему лагерю, я поражался технологиям геренберцев. Вернее теми, кто мог бы такие системы на этой планете создать. Понятно, что вроде как здесь всё виртуальное, не настоящее. А вдруг нет? Если версия Смит верна? Тогда выходит, что идеи вооружения откуда-то были взяты. Хорошо зная уровень развития старших рас нашей Галактической Конфедерации Лран, удивляться спонтанному появлению здесь подобных технологий — глупость несусветная. Ноги таким технологиям со звёзд растут.

Штаб Западного фронта. Помещение КУФ.

7-й день Третьего этапа.

5:40 по местному времени.

Текущая дата: 7.1.11.7134.

Рыжик встретил меня на излюбленном месте — рабочем столе командующего. Понравилось шерстяному прохвосту оттуда наблюдать за картой и передвижениями фигурок дивизий на ней. Из-за ранней побудки котобиус сонно зевал и нервно вертел хвостом.

«Шеф, я уж беспокоиться начал! Время ближе к шести, а вас всё нет», — раздались в голове причитания адъютанта, едва я переступил порог.

— Нормально, — философски изрёк в ответ, сверившись с внутренним хронометром. — Успею в туалет сходить и даже умыться.

«А я уже, — поведал питомец о совершении утренних „моционов“. — И позавтракал».

Кто о чём, а Рыжик о жрачке. Хорошо, что мы тут на полном гособеспечении закрыты. А то пришлось бы тушёнку ящиками покупать. Мне не жалко, не обеднею. Просто кому-то надо было бы таскать припасы. Не энкавэдэшников же из хозяйства вездесущего Эфиопова привлекать к столь неблаговидной работе, как грузоперевозки кошачьей еды.

Залезая в «Сферу-2», провел ладонью по заметно отросшей щетине. Как-то не сподобился морду лица в порядок привести. Капитон Устинович ничего не сказал, когда увидел меня небритым, но по его мимике понял, что тот не одобряет мой внешний вид. Командующий фронтом, красный генерал, как-никак! Такой человек всегда должен выглядеть соответствующе должности и званию.

Учтём. Исправимся. Но позже. Как работу сделаю.

А дел было невпроворот.

Несмотря на хаос последних суток, общий план действий по третьему ходу у меня в голове вполне сложился.

Для начала стоило скорректировать действия в связи с официальным подтверждением союзнических обязательств со стороны бывшего Четвёртого Княжества. По какому-то юридически мудрёному пункту договора, выходило, что армия нейтралов в кампании «План-10» будет действовать в определённой степени автономно. Оба пехотных корпуса их вооружённых сил сосредоточатся на защите южной границы новых территорий Красной Республики. Богатый армейский резерв также останется в распоряжении их прежнего военного руководства и будет мне не подконтрольный.

По последнему поводу — лишь с грустью вздохнул. Досадно.

Радостным моментом стало известие о планировании командованием союзной группировки десантной операции с использованием теперь уже нашего красного флота. Высадку одной пехотной дивизии из состава сил 2-го Пехотного Корпуса предполагалось осуществить в районе Порт-Грань. Цель захвата портового города — получение крупного центра снабжения собственных войск глубоко во вражеском тылу, с одновременным лишением противника возможности пополнять свои потрёпанные дивизии свежими резервами.

К настоящему времени 1-я эскадра транспортников уже полным ходом шла к намеченным координатам. Из-за «тумана войны», который почему-то скрывал войска союзников, я не смог вчера увидеть погрузку 6-й пехотной дивизии на суда в локации 1–5. Тогда же корабли взяли курс на Межморский канал. Проходя вдоль побережья, экспедиционные силы союзников сейчас находились на локации 1–4 в водах Орбского залива, в четырёх клетках перехода от намеченной цели.

Высадка десанта жёстко регламентировалась «правилами ведения войны на Геренберо». Главной особенностью тут было требование к местности клетки суши, куда с кораблей выгружались любые перевозимые дивизии. Сойти на берег можно на равнинной клетке, в городе, порте или на всех разновидностях пустынь. В остальных случаях стоял запрет на такое действие. Это же правило работало и касательно погрузки армейских частей на морские транспортники.

Я с любопытством полез в «правила». Коммодуль с его огромными базами данных в очередной раз стал бесценной копилкой знаний. Почти с самого начала итоговых испытаний я знал, что перевозить личный состав и технику можно исключительно на так называемых «торговых судах». Подводные лодки и крейсера для этих целей были не приспособлены.

Неожиданно выяснился интересный метод погрузки дивизий. Когда дружественная эскадра стояла в непосредственной близости от клетки суши, откуда разрешался подъём на борта её кораблей, текущим ходом планируемое к перевозке соединение туда могло успешно погрузиться. Причём сухопутные «пассажиры» сразу покидали зону ответственности руководства штаба армии или отдельного корпуса и как бы переподчинялись флотскому командованию. Сделано это было ради обхода правила «магнита», когда сильно удалившаяся от своего штаба часть в определённый момент шла на сближение с ним, игнорируя прочие приказы.

Возникал законный вопрос, а как тогда поведёт себя десантируемое подразделение? Оно ведь может оказаться ох как далеко от родного штаба!

Ответ нашёлся быстро. У «путешественников» будет всего один ход на движение вперёд — от берега. В дальнейшем такая дивизия сможет либо шаг за ход отходить к месту высадки, либо неподвижно оборонять занимаемый плацдарм и покинуть позиции лишь в случае, когда понесёт большие потери в силе и моральном духе. Поддастся панике, в общем. Поэтому правилами рекомендовалось проводить крупные десантные операции силами как минимум отдельного корпуса. Тогда и числом войско больше будет и штабные отцы-командиры рядышком. Главное — чтобы специальных эскадр для транспортировки хватало.

Вообще соединения ВМФ имели собственное командование и делали ход перед началом движения сухопутных сил. В силу молодости флота в Красной Республике, чётко устоявшийся алгоритм взаимодействия с фронтовыми группировками пока отсутствовал. Ответы на вопросы кому кто подчиняется, и какие задачи стоят перед новым видом вооружённых сил — пусть в Ставке ищут. Пока же новая флотилия в три эскадры — наши единственные морские извозчики.

При разгрузке перевозившая «пассажиров» эскадра, должна находиться на ближайшей к берегу клетке водной поверхности. Когда приходит очередь передвижения сухопутных войск, дивизия-путешественник может покинуть корабли. Тут есть один нюанс. Если воинская часть перед тем, как забралась на суда торговой эскадры, не исчерпала лимит ходов, то при сошествии на берег она получает бонусом возможность использовать нерастраченный лимит. То есть, чисто теоретически, обычная пехотная дивизия при десантировании может легко продвинуться аж на пять клеток! Очень хорошая способность. Обязательно нужно учитывать такую возможность при планировании в будущем.

В связи с отправкой союзниками полнокровной 6-й пехотной дивизии 2-го Корпуса в рейд по тылам, логично предположить, что оставшиеся два соединения сейчас стоят где-то на стыке локаций 1–4 — 1–5. Местоположение своих частей по непонятной для меня причине командующий объединённой группировкой бывшей Четвёртой страны, генерал-лейтенант Четвёртовиков обозначить не удосужился. Единственное, что «позволено» было узнать штабу Западного фронта — войска 2-го Пехотного Корпуса генерал-майора Мотантарова закрепятся южнее и западнее города Ориав. В их задачу будет входить оттягивание на себя свежих дивизий 1-го Корпуса Десятой Державы и организация одновременной угрозы атаки на вражескую столицу. А если обстановка на фронте будет позволять, то и реализацию плана наступления на Малпар.

Задумка хорошая, правда, плохо реализуемая.

Против двух оставшихся у комкора-2 пехотных дивизий, нейтралы могут выставить целых три. Да, моральный дух у союзников выше, и численный перевес у противника не критический. Но для удара по столичному мегаполису ресурсов, а главное — времени явно мало.

При благоприятных условиях Мотантаров в ближайшие два дня одной из двух имеющихся дивизий вполне может переправиться на левый берег Шорта. Но не более того.

Если посмотреть на карту, легко увидеть два неприятных новообразования Десятой «прозрачной» страны в виде свежей 1-й бронетанковой дивизии, из состава сил 2-го Корпуса и 13-й моторизованной — из их 1-й Армии. После сформирования эти войска оказалась рядом с родными штабами в тылу основных сил восточной группировки. И в двух дневных переходах от собственной столицы. При малейшей угрозе в сторону Малпара с севера или северо-востока от пехоты Мотантарова, я годовое жалование красного генерала готов поставить на то, что Генштаб Десятой бросит танки и мотопехоту на защиту главного города государства. И тогда уже союзникам придётся не сладко.

По поводу действий дружественных войск, а именно — 1-го Корпуса, Рыжик мне передал обнадёживающую информацию. Генерал-майор Северов будет действовать со своими тремя пехотными дивизиями в направлении Симлиз-Хиаулнир на правом фланге моей 14-й Армии. Здесь немного напрягали два момента. Во-первых, всё тот же «туман войны» скрывал от взгляда местонахождение 1-й пехотной дивизии союзников. Понятно, что она на локации 1–5, но где именно — вопрос. Второй своеобразной ложкой дёгтя было наличие у нейтралов свежего тяжёлого соединения — той самой 1-й бронетанковой дивизии. Скорее всего, ударное соединение противника будет переброшена в район их столицы. А может — и не будет. Опять же, я строю свои выводы на основе вероятных действий союзного 2-го Корпуса. А вдруг Мотантаров увязнет в позиционных боях на приграничье? Какие тогда приказы получит командир вражеской танковой дивизии?

Значит надо исходить из худшего расклада. Лучше перестраховаться и строить планы с учётом возможной контратаки противника, а не отвода его в глубокий тыл.

С союзниками вроде разобрался.

Теперь перейдём непосредственно к войскам Западного фронта.

— КУФ, начать третий ход!

Запуск механизма контроля пространства-времени…

Процесс подтверждён.

Для активации этапа «передвижение» необходимо отдать приказы войскам Западного фронта.

Ясно. Через пять минут указания командирам соединений мной были розданы.

— Готово.

Подтвердить приказы войскам. Да/Нет?

«Да».

Выбор подтверждён.

В то же мгновение над доской-картой на стене появилась знакомая «рука-манипулятор».

По традиции первыми начали движение части генерал-майора Ножова. На локации А-5 находилось пять из шести дивизий его 1-й Армии. Пехота полковника Марёва чуть отстала на А-6, поскольку прикрывала Тофлерт и помогала с эвакуацией гражданского населения. Так уж получилось, что совершить бросок вперёд имели возможность только три соединения командарма-1: 2-я, 3-я и 4-я пехотные дивизии. Остальные двигаться пока не могли так, как крепко завязли в боях накануне. Сиротин со своей 1-й пехотной бился с окруженцами из 6-й дивизии врага, 1-я механизированная полковника Братухина разбиралась со 2-й дивизией «прозрачных», а танкисты Ионова всерьёз сцепились сразу аж с двумя соединениями 1-й Армии Десятой страны.

Полковнику Ли́динову с его «Четвёртой» я приказал совершить двухклеточный марш на запад, и сходу атаковать 5-ю дивизию «прозрачных». Надеюсь, вместе с танкистами они опрокинут слабенькую «духом» неприятельскую пехоту.

Марёву за текущий ход предстояло ударить во фланг 1-й моторизованной дивизии и по возможности — отбросить ту с занимаемых позиций. Уровень морального состояния в соединении противника был меньше, чем в 3-й пехотной на два уровня. Это должно компенсировать перевес в мощи у неприятеля. Уверен, полковник справиться.

Для своей 2-й дивизии я придумал задачу существенно сложнее. Перед соединением Таничева к началу третьего хода сформировался некий «вакуум противника». Вчера днём клеткой западнее стояла сильно потрёпанная 3-я пехотная дивизия из состава сил 1-й Армии Десятой Державы. Но то было вчера днём. Буду считать, что «прозрачные» просто испугались близости штурмовых батальонов моего бравого комдива, и поэтому расформировали своё деморализованное соединение. Благодаря такому гениальному решению сегодня на три клетки к западу от пехоты Таничева образовалась пустота вражеских войск. Это дало возможность смело отправить его вперёд — на Нетегор.

А ещё появился прекрасный шанс попутно долбануть по штабу вражеской армии! Не всё же «прозрачным» на фронтовые управления Красной Республики нападать. Ответочка, так сказать.

Проблема заключалась в наличии рядом со штабом вражеской 1-й Армии свежей 13-й моторизованной дивизии. Та стояла на соседней южной клетке местности.

Силой и моральным состоянием обе дивизии были равны. А вот род войск у них отличался. Переть в лоб обычной пехотой на моторизованную её товарку — сомнительное занятие. Это не случай того же полковника Марёва, где «отличник» нападает на «хорошиста». Тут дело серьёзное. Однако мысль о гарантированном уничтожении штаба крупной группировки противника склонила чашу весов в пользу безумной атаки. Такие удачные случаи, думаю, редко кому выпадают. Надо по полной программе везением пользоваться.

Передвигать штаб 1-й Армии генерал-майора Ножова я не стал. Правда сначала, мысль убрать его, куда подальше в тыл, в голове вертелась. Яркий пример пренебрежения безопасностью — предстоящая атака моей пехоты на руководящий орган с точно таким же номером армии, но в вооружённых силах Десятого государства.

В общем, думал-думал, чтобы штаб передвинуть, и в итоге передумал. Пусть стоит там, где стоит. Ничего страшного не произойдёт с командным хозяйством Ножова. Будь иначе — поблизости от него мой собственный штаб фронта лагерем не стал бы окапываться. Если бы были малейшие сомнения в защищенности места развёртывания, Зоводный и Эфиопов против такого плана точно бы высказались.

А то, что две мотопехотные дивизии «прозрачных» поблизости — не велика беда. Если всё пойдёт, как я задумал, «броневичкам» нейтралов скоро не до наступления на Тофлерт будет. Рыжик мысленно поддакивал моим рассуждениям. Одобряли смелый замысел и главный штабист с комиссаром.

По 14-й Армии дела обстояли ещё проще. Танкисты Девятицветова били в стык 10-й и 12-й дивизий врага. Причём особенность предстоящей схватки такова, что сначала согласно «правилам» в дело вступят мои три пехотных соединения. Комдивы 50-й и 53-й пехотных ударят своими полками по зарывшейся в землю 10-й дивизии врага, ослабляя ту максимально, а перед 51-й дивизией полковника Девятова 6-го я поставил задачу атаковать Хиаулнир с северо-востока.

В городе закрепилась слабая «моралью» 12-я дивизия из сил 2-го Корпуса Десятой. Перед штурмом жилых кварталов танками, следовало хорошенько пощипать пехоту противника.

Рисунок 12. Расстановка сил после этапа «Передвижение» Третьего хода войск Западного фронта.

Помня к каким последствиям может привести отдание на откуп комдивам инициативы в преследовании бегущего врага, я загодя указал вероятные направления движения почти всем своим дивизиям. Исключение сделал лишь для 1-й механизированной полковника Братухина. Едва тот сдвинется с места, как окруженцы 6-й пехотной смогут если не вырваться из кольца, то отойти в редколесье клеткой западнее, или — не приведи господь! — откатятся в Фимск. Город, кстати, до сих пор значился за Десятой Державой. Попробуй их потом оттуда выбей! Вернее, за этим-то дело, как раз, не станет, однако потери моя пехота понесёт много бо́льшие.