Надежда, Вера и… любовь

Глава 21

Очередной звонок в дверь заставил меня отшатнуться от Вяземского. Сердце грохотало так, что казалось, готово выпрыгнуть из груди. Зато от истерики не осталось и следа. Её буквально смело ураганом эмоций, что бушевал сейчас внутри, грозя вырваться на волю. Смущение переплеталось со злость на саму себя, а страх прослыть легкомысленной с лёгкой радостью от растекавшегося по телу умиротворения. Меня бросало на эмоциональных качелях то вверх, то вниз. Но стоило отдать должное Роману – ни улыбки, ни превосходства на его лице не отразилось, лишь во взгляде промелькнуло беспокойство и участие.

– Успокоилась? Всё нормально? Сможешь заняться документами для развода или лучше отвезти тебя домой, чтобы как следует отдохнула? – завалил он вопросами, ни намёком, ни взглядом не напомнив о поцелуе.

– Да, успокоилась. Так что твоя шоковая терапия помогла. Спасибо.

Блин, и зачем ляпнула? Сама же не хотела возвращаться к этому вопросу. Ну, ни дура ли? Что-то в последние дни всё наперекосяк, даже мозги.

– Я рад, – кивнув, сухо ответил он.

Кажется, кое-кому не понравилось, что я назвала поцелуй – шоковой терапией. Ну и ладно, пусть лучше обижается, чем проявляет интерес. Я не готова к его ухаживаниям. Во всём видится подвох и лицемерие. Даже если этого и близко нет. Лучше деловые отношения. Целее будет сердце.

Повторная трель звонка заставила сосредоточиться на настоящем.

– Я сам открою, – спокойно произнёс Роман, направляясь к двери.

– Монтажников вызывали? – раздался с площадки бодрый голос, лишь стоило Вяземскому открыть дверь.

– Вызывали, но что-то вы припозднились, – холодом, сквозившим в голосе рыжеволосого мужчины, можно было морозить океаны. – Я привык, что принятые на себя обязательства люди выполняют неукоснительно. В чём причина задержки?

– В чём причина? – скривился мужчина. – Поверите, если скажу, что нас оглушили и заперли в собственной конторе?

– Эти? – в коридоре как раз появились ребята Вяземского, выносившие бесчувственные тела предыдущих «гостей».

– Да, эти, – злорадствуя, процедил монтажник, вглядываясь в разбитые физиономии. – Хорошо им досталось. Так и надо учить этих нелюдей, а то совсем страх потеряли.

– Кстати, а кто из вас Семёныч? – как бы между прочим поинтересовался Роман.

Один из трёх прибывших монтажников тут же дал дёру, бросив чемоданчик с инструментами и слетев по ступеням вниз за считанные секунды. Но никто из парней даже не пошевелился, чтобы его догнать. Не настолько важный свидетель?

Похоже, вид предыдущих «гостей» настолько впечатлил этого Семёныча, что тот сразу же решил унести ноги, не доводя до близкого знакомства с радушными хозяевами.

– Он что ли нас подставил? – проводив его ошарашенным взглядом, уточнил у Романа старший из работников и, после утвердительного кивка, добавил: – Вот же сучоныш, я к нему как к родному, а он… Что за люди пошли?

– Справитесь без него? – уточнил Вяземский.

– Справимся. Правда, немного дольше по времени выйдет. Если вас устроит, мы приступим, а то у нас сегодня ещё заказ.

– Устроит, приступайте.

Разглядывая работников, я отметила про себя потёртую униформу, мозолистые руки, уставшие лица. Могла бы и догадаться, что на каждый заказ эти специалисты новую одежду и перчатки не надевают. А прошлые как раз были во всём новом, как говорится: даже муха не сидела. Но когда не ждёшь подвоха, на эти мелочи внимания не обращаешь.

Оставив своего человека приглядывать за работниками, чтобы ещё и эти чего не вытворили, Вяземский отправил остальных сопровождать преступников. В больницу или в отделение полиции, а может и ещё куда – я не расспрашивала. Для меня было важно лишь то, что я их больше никогда не увижу. Хотелось бы в это верить.

Найденные в чае флешки Роман оставил при себе, сказав, что изучит их позднее. Я не спорила. Мне и тех проблем, что уже имелись, хватало выше крыши. Так что разбираться с чьими-то махинациями желания не было.

Документы для развода мы подготовили быстро. Паспорт Сухарева отсутствовал, но у меня имелась ксерокопия, поэтому уже сорок минут спустя выходили из дома. У подъезда и столкнулись с Сашкой и Виктором.

– Уже наслышаны, – проворчал Бестужев, подцепив пальцами мой подбородок, тем самым открывая обзор шеи, на которой красовался пластырь. – Всё веселье мимо меня прошло.

– Ой ли, – фыркнула, указав на его скулу, где отчётливо проступал синяк. – Я смотрю, вы тоже не скучали.

– Разве что самую малость, – отмахнулся друг, и повернулся к Вяземскому. – Есть разговор. Отойдём на пару минут.

Мужчины отошли метров на десять в сторону, оставив меня с Виктором.

– Случилось что-то серьёзное? – заволновалась, глядя на их хмурые лица.

– Ничего такого, о чём бы тебе стоило волноваться, – ответил тот. – Саня с Ромычем справятся.

– А ты?

– А я им в этом помогу, – усмехнулся мужчина.

– Давно вы друг друга знаете? – вопрос слетел с губ сам собой. Женское любопытство, чтоб его…

– Давно, и не раз прикрывали друг другу спины.

– И где сложнее – тут или там, на прежней работе?

– Везде есть свои «прелести». Где крутятся большие деньги всегда так. Сама сегодня в этом убедилась.

– Вы то откуда узнали о случившемся?

– Прохоров просветил.

– Начальник полиции?

– Он самый.

– Значит, тех двоих доставили к нему?

– Да, доставили.

– А как же объяснили их состояние? Ушибы, переломы…

– Оказали сопротивление при задержании. На этой парочке висит много дел, так что тебя они больше не побеспокоят.

– Это радует, – выдохнула, успокоившись окончательно, ведь одно дело предполагать и совсем другое – знать точно.

– Надь, ты это… – мужчина замялся, что ему было совсем не свойственно.

– Говори уже.

– Присмотрись к Ромычу, – поспешно выдал Варламов, глядя на то, как возвращаются ребята. – Он нормальный мужик. Семья для него всё. Вот только с бабами не везло, попадались одни стервы, охочие до денег. Ты другая, настоящая что ли.

– Сводничаешь? – удивилась, не ожидая такого от обычно молчаливого мужчины.

– Переживаю за друга и за Веруню. Ей мать нужна. Это с виду она девочка сильная и умная, а на самом деле ранимая и хрупкая, как весенний цветочек.

– У неё есть бабушка и тётя, – попыталась я отвертеться от возлагаемой на меня ответственности.

– Это другое, – отмахнулся он. – Лично тебе кто-нибудь мать заменил?

– Бьёшь по больному.

– Всего лишь привожу пример.

– О чём шепчетесь? – подозрительно прищурившись, поинтересовался подошедший Саня.

– Обсуждаем прелести осенней погоды, – ответила я, под одобрительную улыбку Виктора.

– Что-то с трудом верится, – пожурил меня друг. – Ну да ладно. Встретимся вечером. За квартирой пригляжу, – подмигнув, он махнул на прощание рукой и скрылся в подъезде. Виктор последовал за ним.

– А мы с тобой прокатимся к помощнику Михаила Валерьевича, отдадим документы, напишешь заявление и… обедать. Как тебе такой план дальнейших действий?

Желудок протяжно заурчал, подтверждая, что план Вяземского лично им уже одобрен. Причём, мужчина это услышал, о чём говорила его мимолётная улыбка. Поэтому мне не оставалось ничего другого, как согласиться с предложением.