Надежда, Вера и… любовь

Глава 38

***Надежда

За окном горланил петух, приветствуя начало нового дня. За те дни, которые мы прожили у Анны Петровны, я уже привыкла к такому будильнику. Но в первое утро, когда услышала этот «дивный» голосок в четыре утра, слетела с кровати с выпученными глазами и грохочущим сердцем. А вот хозяйка даже не пошевелилась. Впрочем, как и Вера. Я же со своими расшатанными нервами спала чутко, вот и результат.

Зато такого красивого рассвета, какой был в то утро, я не видела ещё никогда. В городе горизонт закрывают многоэтажки и торговые центры, так что рассветы и закаты проходят незаметно. Здесь же просторы открывались такие, что дух захватывало.

Село Подлесное раскинулось на холме, поэтому не сходя с порога можно было любоваться чудесными видами на заливной луг, укрытый молочным туманом, на темнеющий в стороне лес, и на зарю, яркую и завораживающую. Глядя на это буйство оттенков, мне казалось, что в небе полыхает пламя, подсвечивая облака и создавая причудливые картины. И от этого великолепия перехватывало дыхание.

Вот и сегодня, чтобы не лежать, бездумно глядя в потолок после Петькиной побудки, я вышла во двор. Утренняя свежесть тут же пробралась под спортивный костюм и жилетку, прогоняя остатки сна.

Прикрыв на миг глаза, вдохнула полной грудью, ощущая аромат осенних цветов, пестревших на ухоженных клумбах неподалёку от дома. У Анны Петровны всё росло на своих местах. Она действительно разбиралась в растениях, подбирая для каждого кустика или деревца тот уголок двора или сада, в котором те чувствовали себя лучше всего, отвечая на заботу обильным цветением и неповторимыми ароматами.

Трава поблёскивала от росы, напоминая россыпь драгоценных камней. Но я уже знала, что стоит только первым солнечным лучам коснуться искрящихся капель, как они исчезнут без следа, растворившись вместе с утренним туманом.

– Чего проснулась в такую рань? Опять Петька-петушок разбудил? – позёвывая, из дома вышла хозяйка, завязывая волосы в тугой узел и покрывая голову косынкой.

– Горластый он у вас, – кивнула в ответ.

– Что есть, то есть, – рассмеялась она. – Зато куры ходят за ним строем, слушаясь безоговорочно, и свежими яичками радуют каждый день.

– Знаете, кого он мне напоминает? – спросила, глядя на то, как петух красуется на заборе, поворачивая голову и хлопая крыльями.

– Пал Палыча? – улыбнувшись, предположила она, попав в точку.

– Да, его, такой же важный, но в то же время хозяйственный – и забор может починить и крышу подлатать. А сколько грибов в прошлый раз насобирал, больше чем мы с вами, я даже удивилась. И ещё я заметила, что рядом с ним чувствуешь себя защищённой, что в нашей непростой жизни немаловажно.

– А ты чего это взялась его расхваливать? – подозрительно прищурившись, спросила Анна Петровна.

– И вовсе я не расхваливаю, всего лишь констатирую факт, – наигранно пожала плечами, ведь если баба Нюра догадается о моём сговоре с соседом – нам несдобровать. Вспыльчивая она, но отходчивая. Пал Палыч уже по полной прочувствовал на себе её характер, однако не отступил, а это достойно уважения. Такому мужчине и помочь не грех. – Хороший он, и к вам явно неравнодушен.

– Скажешь тоже, – отмахнулась бабуля, делая вид, что ей всё равно, но щёки предательски порозовели, подтверждая, что к соседу она тоже неравнодушна. – Заняться ему просто нечем, вот и шастает туда-сюда.

Да, что бы там баба Нюра ни говорила, а внимание Пал Палыча ей приятно. Надо бы при встрече обрадовать старика, рассказать, что для него ещё не всё потеряно, и посоветовать перейти к более активным действиям. Рано или поздно она сдастся, теперь я в этом была уверена. Всё-таки в такой глуши вдвоём им сподручнее будет жить.

– Ладно, хватит разговоры разговаривать, пойдём пить чай. Нам ещё сегодня яблоки надо собрать и в погреб перенести.

Пока мы с Верой умывались и застилали постель, баба Нюра успела навести тесто и нажарить блинов, принесла из погреба крынку молока и накормила кур. Шустрая старушка. За эти дни я привязалась к ней, как к родной. Жалко, что скоро придётся уехать. А встретимся мы с ней после или нет – неизвестно. Зато, если она примет ухаживания Пал Палыча, я буду спокойна.

После завтрака, весело болтая, мы отправились в сад. Солнышко светило уже вовсю, прогревая не только осенний воздух, но и наполняя душу радостью.

Под тяжестью яблок, ветви клонились к земле, и если бы не поставленные соседом распорки, давно бы переломались. Ещё один плюсик к заслугам Пал Палыча.

За то время, что я здесь жила, успела неплохо его узнать. Они с бабой Нюрой действительно друг друга стоили. Оба упрямые и гордые. Не самое лучшее сочетание. Но несмотря ни на что друг за друга стояли горой, при необходимости поддерживая и помогая. Анна Петровна, хоть и ворчала всё время на Палыча, вчера, не раздумывая, бросилась защищать его перед продавщицей, которой не понравилось, что тот принёс обратно просроченный товар, проданный ею же. Ох, как наша баба Нюра её отчитывала, я даже заслушалась. Та и краснела, и бледнела, а в итоге и вовсе вернула деньги и извинилась, лишь бы старушка скорее ушла из магазина.

Вспоминая свою недолгую жизнь в Подлесном, я срывала яблоки и, не глядя, протягивала их Вере, которая сама захотела складывать фрукты в корзинку. Малышка старалась, при этом тараторя без умолку. Поэтому когда внезапно наступила тишина, а протянутое мною яблоко никто не забрал, я испуганно обернулась. И тут же замерла, боясь поверить своим глазам.

На тропинке стоял Роман, живой и здоровый, улыбаясь во все тридцать два зуба. Рядом с ним топтался Пал Палыч, нервно поглядывая в мою сторону.

– Папочка, – от пронёсшегося по саду детского крика, сжалось сердце.

Споткнувшись о корзинку, и даже не заметив рассыпавшихся яблок, Вера бросилась к отцу. Я тоже сделала пару шагов вперёд, поддавшись эмоциям, но тут же остановилась, когда память услужливо подбросила воспоминание о том, как он ловко провернул аферу с нашей женитьбой. Нет, обниматься я точно не побегу.

Обида всколыхнулась внезапно, перекрывая радость от его возвращения. Разум твердил, что скорее всего, он руководствовался безопасностью Веры, когда решил поставить штампы о нашем браке… Но ведь мог бы мне сказать, объяснить? Я бы поняла… Наверное. Ох, как же всё сложно.

– Надя, – позвал меня Вяземский, протянув руку, словно предлагаю присоединиться к их объятиям с дочкой, но я отступила назад, покачав головой. – Милая, – обратился он к Вере, дедушка Паша принёс тебе кое-что интересное. Хочешь посмотреть?

– А можно потом? – вцепившись в отцовские плечи, малышка явно не хотела спускаться с его рук.

– Мне просто очень нужно поговорить с твоей мамой наедине. Побудь, пожалуйста, с бабушкой Аней и дедушкой Пашей, – не стал юлить Роман, и малышка согласилась без лишних слов, отправившись к стоявшему неподалёку Пал Палычу.

Но стоило ему сделать шаг ко мне, как в его сторону полетело крупное яблоко, едва не угодив в лоб. И как только успел поднять руку и перехватить?

Удивлённо посмотрев на пойманный фрукт, Роман неторопливо перевёл взгляд на меня.

Так, стоп! Это я в него кинула?

Похоже, инстинкты сработали раньше, чем в дело вступило сознание. Хотя так ему и надо. Жаль не попала. Но почему бы не попробовать снова?

Подкинув в ладони ещё один румяный снаряд, я прицельно бросила его в Вяземского. Но в этот раз он просто увернулся, и хищно улыбнувшись, бросился ко мне.

Ой, ой…