Наемники бродячих островов

Глава 15

Обратная дорога заняла около двух часов. Кроме неудобной ноши — скромных трофеев, в виде немногочисленных топоров и ножей, ситуацию усугубил начавшийся дождь. Поначалу, не частые крупные капли звонко хлопали по кронам и сбивали отдельные золотые листки. Но, по мере приближения к центру твердыни, осадки усилились. Снаряжение в миг потяжелело, а сапоги стали заметно вязнуть, даже не смотря на лесную подстилку. Колонна сама собой растянулась.

Чтобы уберечь от намокания замки огнестрельного оружия, наёмники попрятали кобуры под панцири. А Кеншин сам предложил собственный балахон для единственного мушкета.

Гнетущей атмосферы добавляли мрачные лица старших воинов. Беззаботными оставались только Макс с наставником. Один из-за неопытности и непонимания, а второй привычно сохранял спокойствие абсолютно в любой ситуации. Хотя нет, степняк всё же иногда улыбался, но только когда кого-то подкалывал или избивал палкой своего ученика.

— Я так понимаю, что мы сразу в крепость идём? — подал голос Лайонел.

Отвечать ему не спешили.

Сельскохозяйственный инструмент, добытый в бою, не компенсировал собственной стоимостью ни порох, ни, тем более, риски. Денег у убитых селян тоже не было ни медяка. Однако уходить с пустыми руками не хотелось.

— Кен, ты же говорил, что у секрета того огнестрел был. Не мог, что ли, пороха набрать?

Кеншин наморщил лоб, формулируя ответ Бате. Объяснение прозвучало, когда все уже подумали, что он понял, как сплоховал и не сумел найти оправданий:

— Там пять человек было. Я их растащил по лесу на километр, и ещё полчаса выбивал по одному. Ориентиров никаких не видно, а искать ночью, где кто лежать остался — дурная затея. У последнего ружья не было.

— А может всё-таки попробуем поговорить со старостой, Папаш? Сам видел, он как осиновый лист трясся. Чуть надавить, чуть пригрозить… — предложил Лай. Его поддержала Венга:

— Я — за. В крайнем случае — бездна с ней, с едой, у них вон сколько ртов прибавилось. Но леса тут много.

— Кто о чём, а ты о бане… — Батя покачал головой, — но я тоже согласен. В крайнем случае, попробую к хозяйке трактира подлизаться.

— Ты только это… — начал заговорщическим тоном Лайонел. — Перед подлизыванием — зубы почистить не забудь.

— А ну иди сюда паскудник! — Батя выхватил первый попавшийся топорик из связки которую нёс, и кинул им в юмориста, но тот хохоча увернулся. — Збочинец!

Шутка несколько подняла настроение банде. Не смотря на всё усиливающийся дождь, остаток пути они проделали с улыбками на лицах.

К деревне подходили осторожно и даже сместились в сторону, чтобы появиться с неожиданной стороны. Мало ли, что старосте в голову взбредёт, или что им погоревшие соседи наплетут.

Ни часовых, ни шума, ни гвалта по мере приближения не обнаружилось. Но предосторожность лишней не бывает. Из леса к главной улице пробирались по чьим-то огородам.

В одном из дворов повстречался хозяин. Его явно озадачили люди в доспехах, прущие через участок. Мужчина попробовал было возмутиться, на что Батя недвусмысленно перехватил один из трофеев и выпалил:

— Уважаемый! Купи топор! — однако, угроза в голосе латника не позволила воспринять его предложение как торговое. Да что там! Такому негоцианту в самую пору добро бесплатно отдавать!

Первые беженцы повстречались сразу за калиткой. Люди спасались от дождя под редкими деревьями. Кое-где добрые местные пускали погорельцев с детьми на крылечки домов. Но основная масса пришедших мокла на площадке перед трактиром.

Между людьми суетился тот самый сельский голова. Мужичок держал в руках толстенную книгу, грозящую оторвать ему руки собственным весом, и что-то чёркал в ней угольком. Переписывать неожиданное пополнение деревни помогала и хозяйка постоялого двора. Кажется, женщина была озабочена ситуацией едва ли не больше начальства. Что, в общем, не странно: часть людей точно поселят в комнатах её заведения. Так удастся сэкономить на дровах для готовки и для отопления грядущей зимой.

Воины были встречены испепеляющими взглядами. Разговор с заказчиком обещал стать непростым. Но из парочки никто не рискнул открыть рот первым.

— Всё. Никто вас грабить не придёт. — без приветствий рапортовал командир наёмников.

— Грабить?! Как грабить?! Кто грабить?! — там и тут беженцы принялись возмущаться формулировкой доклада. А затем один принялся петь песни о пропавших посевах:

— У нас беда случилась! Урожай погиб! Никто никого не грабил!

— Это, уважаемый, Вы можете сказать тем, кто сюда с ружьями шёл! — Батя покосился на Кеншина, но тот благоразумно решил не встревать с информацией о появлении огнестрельного оружия в глухой деревне. Мало того, степняк додумался заранее опустить забрало, предвидя басни о нашествии своих соотечественников.

Громкий селянин тоже стушевался при упоминании ружей. Видимо, ему были известны подробности.

— Но ведь узкоглазые бандиты сыну нашего старосты яйца отняли! — нашёлся ещё один выскочка. — Вот за ними и шли! А то как же? Соседей бросать, что ли?!

Со всех сторон раздались поддерживающие возгласы и реплики.

— Так, а ну-ка тихо! Не было тут никаких степняков! Ни одного не видел! Заврался ваш староста! — Батя предпринял попытку угомонить толпу.

Взгляды сельского головы и трактирщицы, бегали от главаря наёмников к единственному воину в закрытом шлеме. Уж они то правду знали! Но признаваться не спешили, сами ведь узкоглазого и наняли, чтобы соседей наедине с бедой оставить и на свой остров не допустить. Люди то уже тут и терять им нечего! Мало ли…

Теперь осталось только вояк этих недоделанных спровадить. Как никак, а заказ наёмники не выполнили и едой придётся делиться! Главное, чтобы они и сами это понимали.

— Ну, в добрый путь, господа воины! — с выражением, но без особой надежды в голосе, выдал сельский голова, и вернулся к книге.

— Спасибо, уважаемый! И тебе приятно оставаться! Но за порох, будь добр, заплати, как договаривались. — снова завладев вниманием старосты, Батя добавил, — Три серебряных за выстрел.

Щёки главы побагровели. Старый волк оказался настоящим грабителем! Никак не желая уходить с пустыми руками, он затребовал тройную цену за патроны.

А вот шиш!

— Родная! — выдохнул староста. — Рассчитайся натуральным продуктом, с господином.

Прежде чем отправиться следом за трактирщицей, виляющей пышными бёдрами, Батя склонился к Максу и шепнул на ухо:

— Сделай вид, что со мной пошёл, а сам с заднего двора загляни, что там свистнуть можно…

— Я в туалет сбегаю! — объявил Макс, сориентировавшись в ситуации. К постоялому двору он понёсся вперёд хозяйки.

Внутри, женщина сразу отправилась на кухню. Видимо, там хранились накрученные патроны и порох.

— Сколько вы настреляли? — выкрикнула она в зал.

— Ровно тридцать выстрелов, милая хозяйка! — Батя решил не мелочиться и увеличил количество в три раза.

— А у меня столько нет, господин воин! — донеслось с кухни.

— Ай… — господин воин махнул рукой. — Давай сколько есть! А может ещё и дровишек вязаночку другую, а?

— Ну уж нет! Вашими стараниями — дерево стало под счёт. Нам ещё бараки строить для этой голытьбы…

По итогу, выиграть сверху вышло только пять бумажных патронов. Да ещё может и Макс чего схватить успел.

Сельский голова с подозрением отнёсся к заявлению, что наёмники прямо сейчас отправятся на свой остров. Согласно календарю твердыни, никаких пристаней случаться больше не должно. Но спорить никто не стал. Вот только в сопровождение гостям были выделены двое местных мужиков.

Планы вынести в крепость хотя бы пару упавших деревьев — накрылись медным тазом.

Да-да! В мире Архипелага для меди есть и более практичное применение. Но поговорка — есть поговорка.

Два часа спустя отряд с сопровождением добрались до места пристани крепости.

Деревенские мужики поразевали рты, завидев чернокаменные стены. Ещё бы! Самой высокой постройкой за всю их жизнь и до сих пор была мельница! А тут… Раза в два выше. Или даже больше!

— Джой! Открывай, папка пришёл! — крикнул командир отряда куда-то наверх и повернулся к соглядатаям. — А знаете, почему именно вас двоих отрядили?

В руках Бати появилась серебряная монета. Он подбросил её с большого пальца и ловко поймал, не смотря на толстые кожаные перчатки.

Не понимая, о чём речь, селяне открыли рты ещё шире.

— Да вот… Староста сказал, что вы мужеложцы козлячие и заплатил чтобы я отходил вас по вашим свиным мордам. — седой наёмник улыбнулся и зажал монету в кулаке.

— Чего ты…

ХРУСЬ!

ХРЯСЬ!

Уже идя по малому двору крепости, Макс принялся загибать пальцы на обеих руках. Мыслительный процесс исказил морщинами грязный лоб юноши, а его губы беззвучно что-то проговаривали.

— Что там такое, малый? — заинтересовался Батя.

— Считаю, сколько раз мы столкнулись с ложью за последние сутки.

— И сколько же?

— Двенадцать.

— Да ладно! — и сам тоже начал высчитывать.

К моменту, когда подъёмный мост закрыл врата, Батя успел перебрать в памяти все события несколько раз. Но у него никак не получалось двенадцать. По всей видимости, он где-то упустил два случая лжи.

— Не пойму! Хоть кол на голове теши! Где ты ещё два раза взял?

— Ну… У хозяйки постоялого двора было больше патронов, чем она Вам сказала.

— А ещё один? — наёмник нахмурился.

Вместо ответа, Макс извлёк из-под панциря мешочек из плотной кожи. Внутри оказались бумажные цилиндры тех самых патронов, которые решила приберечь хозяйка постоялого двора. Что правда, было их там всего шесть штук. Как раз по одному на каждого члена отряда! Кроме них, на кухне удалось разжиться только небольшим кусочком ветчины.

— Воры и лжецы… — грустно заключил парень.

— Это одно и то же, малыш. — пробасил Даджой. — Просто одни крадут вещи, а другие — разум.

Пока ни один из обманов не вскрылся, наёмники благоразумно решили улетать. Но сходу не сумели сойтись куда именно.

Лайонел предположил, что на дальних орбитах могут быть необитаемые каменистые острова. А если и нет, то растёт шанс повстречать дикие племена. При упоминании последних, в его голосе была неподдельная тревога.

Беспокойство товарища разделял и Даджой. Он боялся забрести в поселение людей, не брезгующих каннибализмом.

— На острове же не написано, что там дикари живут. — объяснял гигант. — На таких угроза огнестрельным оружием не подействует. Если накинутся — то всем скопом. А это вам не крестьяне, которые от пары пинков с визгом разбегаются. И договориться может не выйти, если они вообще говорить не разучились.

От таких подробностей Венга напряглась. Оно и понятно, что взбредёт в головы первобытным людям при виде красивой девушки.

— Как в курятник попал, честное слово! — Батя всплеснул руками. — Мы пока не на столько далеко от Столпа Света ушли, чтобы о таком волноваться начинать!

Если гигант был относительно спокоен, то Лайонела отговорка лидера лишь раззадорила:

— Да ладно! Всё время пока вниз идём — продвигаемся по плоскостям только от Света!

Урезонить его попытался Кеншин:

— На окраинных островах и предшествующих им, обычно попадаются останки древних построек. Дороги, брошенные полуразрушенные города. Могут быть и разорённые деревни с костями прямо на улицах и площадях. Но мы пока только на грызущихся крестьян натыкаемся всё время. Да и пустынники от варваров держатся подальше, а не ружьями торгуют и золотом осыпают.

— Вот-вот! — поддержал Батя.

Неожиданно для всех, в спор вклинился и самый юный член отряда:

— Я прошлой ночью в лесу на дорогу вышел. Она тёплым камнем была вымощена.

Непонимающие взгляды старших товарищей скрестились на Максе. Не сумев подобрать правильных слов, чтобы объясниться, он протянул руку к стене храма:

— Ну… Таким.

Никто не подверг сомнению слова парня. За то, требовательные взгляды переключились на Батю.

— Вот и древние постройки… — протянул он. — Ладно! Всё равно глянем, что там дальше. В разведку будем отправлять самого быстрого.

Когда командир отправился к механизму управления твердыней, Лай пихнул локтем Даджоя и съязвил:

— Чтобы у людоедов никаких сомнений не осталось, когда они свой годовой запас мяса в одном месте увидят!

— Кстати о мясе! — оживилась Венга, — Малыш, давай сюда, что ты там спёр. Так уж и быть, я займусь обедом, пока вы себя в порядок приведёте.

Благодаря погоде (или вернее будет сказать «из-за»), помывка и стирка прошли в ускоренном режиме. Наверняка, купаться пошли бы все вместе, но вёдер было всего три. К тому же, одно сразу забрала Венга. Тут-то и разоблачилась её охота к готовке. Девушка попросту решила совместить полезное с приятным и поставила ведро рядом с огнём, чтобы вода нагрелась как раз к её очереди пользования прудом.

Спустя час, отряд расселся вокруг догорающего костра. После водных процедур все тянулись к теплу, поэтому столом решили пренебречь. Правда, была и ложка дёгтя… Пролом в крыше не способствовал защите от непрекращающегося дождя. Но после ночи, проведённой в осеннем лесу, какие-то несколько капель не могли повлиять на доброе настроение.

Тем более, Лайонел решил, что под ветчину можно и по пятьдесят грамм налить из собственных запасов.

— У тебя там винный погреб, что ли? — надо заметить, что Батя уточнил это с надеждой в голосе.

— Ага! Как же! Заведёшь с вами погреб! На входе второй караул выставлять придётся!

Под дружный смех товарищи чокнулись разномастной посудой.

Согревшись самогоном, Лай признался:

— Но вообще — да-а-а! Неплохо бы заиметь собственный постоялый двор с погребом и фруктовым садом! Только остров обязательно должен быть большой. С несколькими городами! И орбита, не как у этих местных огрызков, а чтобы половину твердынь плоскости встречать! Хотя бы по одной пристани раз в месяц!

— Держи жопу шире! На островах с такими орбитами и так по пять трактиров уже стоит!

— Ой! Вот чего ты начинаешь, Папаш? Долетим до такого места, тогда и посмотрим!

Макса тема разговора заинтересовала. Вообще, он и раньше хотел знать цель странствия банды, но только сейчас вопрос показался уместным:

— А куда мы вообще летим? Ну… В смысле…

— Кто-то — куда-то… — Батя вздохнул, — А кто-то — откуда-то.

После озвученного, равнодушным остался только Даджой. Он как ел, так и продолжил колотить ложкой дно тарелки. А вот остальных собственные мысли поглотили с головой: Венга исподлобья уставилась на пляшущий язычок пламени, её губы мало-помалу растягивались в загадочной улыбке; Лайонел, наоборот — откинулся назад и блаженно рассматривал непогожее небо в проломе над костром; Батя хмыкнул и залпом допил самогон в кружке. Кеншин… По лицу наставника было трудно сказать, здесь он сейчас, или реет в золотистых облаках прекрасного далёка. Степняк сидел на собственных пятках. Пиала со спиртным покоилась на его пятерне как на подставке.

— Вы мне тут ещё поплачьте… — пробубнил Даджой и потянулся к котлу за добавкой. — Макс, давай жуй, бери свой плащ и бегом на стену. В оружейке найди какие-нибудь тряпки, чтобы утеплиться. Ночью будет ещё холоднее.

В тот момент, из всего отряда, парнишка имел самые приземлённые мечты — о сухой тёплой кровати. Но увы! Расписание дежурств отодвигало их воплощение до утра.

К вечеру дождь усилился. Благодаря этому, несение службы свелось к перебежкам от башни к башне, и наблюдению за бездной через многочисленные бойницы.

И бессонная ночь, и погода отразились на состоянии юного караульного. Стоило ему припасть плечом к стене, как глаза сами начинали слипаться. Тогда приходилось совершать очередной забег по куртине. Тут то выяснилась ещё одна особенность чёрного камня — он совершенно не скользил.

Но ни спонтанная физическая активность, ни холод, не прибавляли бодрости.

Ещё и на ужин не звали… Заснули, что ли? Дым над храмом тоже не поднимался.

Словно призванный урчанием желудка ученика, из-за спины вышагнул Кеншин. Таким же волшебным образом в его руках появились копчёный куриный окорок и ломоть чёрствого хлеба.

— Сегодня без горячего. — резюмировал степняк, откинув капюшон за спину.

— Что-то случилось?

— Костёр и дрова рядом залило, так что решили поужинать всухомятку. Завтра надо будет что-то думать с дымоходом. Ты жуй, жуй…

Поедание холодного мяса и высохшей горбушки — то ещё удовольствие. Но минувшие приключения внесли жёсткие коррективы в гастрономические предпочтения юного организма.

Макс блаженствовал. Вот бы ещё и кружку тёплого компота, который готовила мама. Он ему никогда не нравился, но теперь…

Теперь напиток казался непозволительной роскошью из далёкого, почти нереального прошлого…

Архипелаг вступил в третью декаду октября. Новой жизни мальчишки исполнилось пятьдесят дней.