Нагаш бессмертный

Глава двадцать шестая Нашествие костей

Страдающий дух вопил, будто проклятая душа. Он дрожал светящимся нитевидным дымком над челом молодого красивого разетрийца, облаченным в великолепную железную броню, в котором он совсем недавно находился. Высохшая кровь, словно ржавчина, покрывала квадратный подбородок принца и грудную пластину. Из его горла торчала стрела.

Резким движением руки Архан развеял ритуал вызова, возвращая дух принца во владения мертвых. Он исторг еще один поток магических слогов, и окровавленное тело задергалось. Изо рта принца вылетел стон и вылилась струя густой крови. В глубинах замутненных глаз человека замерцал огонек. Мертвец неуклюже поднялся на ноги; лич скомандовал трупу присоединиться к рядам армии Вечного Царя.

Спустя несколько часов после битвы с неехарцами остатки армии нежити все еще находились недалеко от усеянного трупами поля сражения. Архану пришлось дожидаться прихода ночи, чтобы допросить духов убитых врагов. После его неожиданного ухода из Ламии несколько недель назад В’соран не спускал с него глаз.

Даже теперь он сидел в своем нелепом паланкине на расстоянии всего несколько ярдов, наблюдая за работой Архана и украдкой усмехаясь.

Архан мечтал о том, чтобы свернуть некроманту шею и скормить его старые кости шакалам – если бы те позарились на них. Битва с неехарцами подтвердила его подозрения, что В’соран ничего не смыслит в войне. Некромант просто бросал своих солдат на смертных, пока тем вследствие малочисленности не пришлось отступать, – и при этом нес огромные потери. К сожалению, он не знал, как поступят приспешники В’сорана, если он убьет его сейчас, а ведь Архану не удастся руководить этой огромной армией без них. Единственный вывод, который он мог сделать из битвы с Разетрой и Ливарой: чтобы одолеть великие города, ему понадобятся все воины.

Враг подготовился к войне гораздо лучше, чем они полагали, и теперь Архан знал тому причину.

В’соран отвлекся от своих раздумий, когда мимо него на непослушных ногах прошел мертвый разетрийский принц.

– Это восьмой, – сказал он. – Скольких еще ты намерен опросить? Мы теряем ценное время. – Бессмертный указал рукой на юг. – С каждым часом ливарцы приближаются к своему городу еще на милю.

– Об этом можно не беспокоиться, – ответил Архан. – Вся Неехара вооружилась. Каким-то образом они узнали о наших кораблях, еще когда мы плыли по морю. – Он указал на ходячий труп принца. – Они готовились к нашему приходу с самого падения Ламии – на протяжении почти сорока лет. Как такое возможно?

– Невозможно, – уверенно ответил В’соран. – Сама эта мысль абсурдна. Алкадиззар умеет многое, но он не умеет видеть будущее. – Он насмешливо фыркнул. – Наверное, дух обманул тебя.

Архан злобно сжал кулаки:

– Этот ритуал никому не позволяет лгать.

– Тогда он ошибся, – проворчал В’соран. – Какая теперь разница? Неехару нужно захватить, а Алкадиззара отправить в Нагашиззар в цепях. Это приказ Вечного Царя, и мы должны его выполнить.

«Разница большая, если мы идем прямиком в ловушку, глупец», – подумал Архан, а вслух сказал:

– Неехарцы знают о нашем наступлении. А мы и понятия не имели, что они владеют таким оружием и магией. – Он скрестил руки. – У нас больше нет преимущества неожиданности, и сегодняшняя битва доказала, что количеством нам эту войну не выиграть.

В’соран настороженно смотрел на него:

– Что ты предлагаешь?

– У нас все еще есть перед смертными одно большое преимущество: наши солдаты не знают усталости и могут идти дольше и быстрее кого-либо. Разетрийцы и ливарцы пришли, чтобы замедлить наше продвижение, пока города на западе готовят свои войска к битве. Если мы поторопимся, то застанем их врасплох и сокрушим города по одному.

– Как?

– Разделимся. Ты возьми треть армии и отправляйся в Ливару и Разетру, а я двинусь на запад, на Кхемри. Если мне удастся сразу взять Кватар и Врата Рассвета, то я приду в Живой Город через три недели. Когда Алкадиззар будет повержен, остальным городам не устоять.

Некромант покачал головой:

– Ни за что. Ты думаешь, что я буду тратить время на этой стороне Хрупких пиков, пока ты идешь на Кхемри и забираешь всю славу себе?

Архан уставился на бессмертного.

– Нельзя оставлять Разетру и Ливару без внимания, пока мы идем через долину Царей, – проскрежетал он. – Если они войдут в долину за нами, то мы окажемся между молотом и наковальней, у нас там не будет пространства для маневров.

Даже В’соран понимал, насколько опасна эта ситуация.

– Я пошлю четырех своих генералов, чтобы сдерживать Разетру и Ливару, – сказал он. – Это почти треть армии. Больше чем достаточно.

– Хорошо, – неохотно согласился Архан. Он хотел бы держать В’сорана как можно дальше от себя, но на данный момент ему требовалась помощь, чтобы добиться успеха в войне. – Выходим прямо сейчас.

Лич резко развернулся и направился к своей лошади. Если В’соран хочет оказаться в гуще сражения, то это легко устроить… Поле битвы может быть опасным местом для неосторожных.

Народ Кхемри собрался огромной ликующей толпой, чтобы проводить царя и царицу на войну. Последние несколько отрядов армии Кхемри садились на баржи вместе с конницей пустынных племен из Нумаса. Лодки из Зандри прибыли на день раньше; по реке далеко на запад растянулся флот ярко разукрашенных кораблей.

За пределами дворца царская гвардия в своих колесницах ожидала приказа трогаться в путь. Придворные рабы стояли на ступенях дворца; каждому из них дали золотую монету, которую следовало бросить под ноги царю в качестве подношения для Великого Отца Птра, бога солнца.

В назначенный час медные трубы сотрясли воздух, а в ответ им народ Кхемри торжествующе зашумел.

Вскоре царская процессия вышла из дворца. Возглавлял ее Инофр, Главный визирь, одетый в свои лучшие платья; за ним выступали остальные визири, а после них появились царь и царица.

Алкадиззар облачился в золотую броню, полученную в подарок от горных лордов, от чего весь сверкал в солнечном свете. Пастуший посох и скипетр остались на троне Сеттры; вместо них царь нес золотой меч войны. За ним шла Халида, одетая в позолоченный железный нагрудник и тяжелую юбку из железной чешуи поверх хлопкового платья. Головной платок пустынного жителя свободно покрывал ее шею; лук и колчан висели на плече.

Принц Убайд, их младший сын, опустив голову, спускался за своими родителями по ступеням дворца, а когда они повернулись к нему, его красивое лицо раздраженно скривилось.

– Ну почему, почему вы не берете меня с собой? – жалобно произнес он, будто ему это не объясняли уже дюжину раз.

– Потому что ты еще очень юн, – напомнил ему Алкадиззар. – Твоему старшему брату Азару шестнадцать, и он тоже не идет на войну.

Наследник престола покинул Ка-Сабар вскоре после начала подготовки войск и вместе со своим дядей отправился в Бел-Алияд, где он должен был ждать конца войны.

– Но Офирия едет с вами, – протестовал Убайд. – А ведь она старая.

Алкадиззар вздохнул:

– Если бы я мог приказать Офирии остаться, я бы так и сделал. Но Дочь Песков едет туда, куда пожелает.

Принц скрестил руки.

– Тогда я хочу быть Сыном Песков.

Халида положила руку на плечо сына.

– Кто-то должен остаться, чтобы поддерживать высокий моральный дух жителей, – серьезно сказала она. – Ты и Инофр будете править империей, пока мы не вернемся. Ты справишься с этим заданием?

Убайд гордо поднял голову.

– Конечно, – ответил он настолько торжественно, насколько мог. – Значит, я смогу не ложиться спать так же долго, как и отец, – и обедать в библиотеке?

Халида искоса взглянула на Алкадиззара.

– Полагаю, это привилегия правителя, – сказала она. Царица наклонилась и нежно поцеловала сына в лоб, из-за чего юный принц поморщился. – Мы постараемся вернуться как можно скорее, дорогой.

– Я знаю.

Алкадиззар опустился на колени рядом с сыном и обнял его.

– Ничего не бойся и правь с умом, – сказал он. – И чтобы к моему возвращению казна не опустела.

– Хорошо.

Царь улыбнулся и поцеловал сына на прощание, а затем взял Халиду за руку. Вместе они спустились по каменным ступеням. Под их ногами звенело и блестело золото. Царь и царица улыбались придворным и стражникам.

– Я слышала, что прошлой ночью прибыл гонец, – шепотом сказала Халида.

Алкадиззар кивнул:

– Новости от Херу. Четыре дня назад они встретились с головным отрядом Нагаша. Вчера состоялась первая битва.

– И?..

Царь сделал глубокий вдох.

– Они выстояли всего один час, – сказал он сквозь сжатые зубы. Вместе с ливарцами у них набралось не многим меньше сотни тысяч человек, но, по словам Херу, враг превосходил их числом в пять раз.

– О великие боги! – ужаснулась Халида, не переставая улыбаться. – Где они сейчас?

– Отступают на юг, к Ливаре.

– Они должны были задержать Нагаша на несколько недель, – тихо промолвила царица. – Что же нам теперь делать?

Пара дошла до подножия ступеней и повернулась, чтобы в последний раз помахать на прощание принцу Убайду. Мальчик широко улыбнулся и помахал им в ответ.

– Будем придерживаться плана, – ответил Алкадиззар. – И молиться, чтобы Кватар удержал Врата Рассвета. Иначе нам не удастся помешать Нагашу захватить Запад.

Повинуясь приказу Архана, армия нежити, словно стая саранчи, двигалась по западному торговому пути. Пока четыре бессмертных генерала В’сорана преследовали восточные армии на юге, лич спешил в долину Царей со всей скоростью, на которую были способны его медлительные воины.

Первым на очереди был Махрак, обитель Жреческого совета, который раньше называли Городом Богов, где Нагаш потерпел поражение в первой войне.

Все то немногое, что знал Архан о судьбе города, произошло во времена правления Ламашиззара, много веков назад. В те дни город обратился в руины после разрыва Священного соглашения и казни жрецов. В’соран утверждал, что Неферата помогала восстанавливать город во время своего правления, но Махрак так и не достиг былого величия. Однако на данный момент Архан не верил словам некроманта, поэтому приближался к Махраку, ожидая увидеть солидные укрепления и армию, готовую к войне.

В действительности перед ним предстало нечто среднее. Через две недели после битвы с Разетрой и Ливарой армия нежити прибыла в Махрак на закате, и ее встретил хоть и менее величественный город, чем раньше, но зато окруженный высокими стенами с крепкими воротами. Тысячи воинов в белом стояли на защитных сооружениях, готовые отдать за него свою жизнь.

Архан сделал все, чтобы проверить эту готовность.

За ночь его воины окружили Махрак, отрезая каждый путь отхода и вынуждая защитников Махрака разойтись по периметру сооружений. В самых важных точках вокруг города появились катапульты и военные механизмы поменьше. Утром прошли первые пробные атаки на городские стены, которые испытывали организованность и решительность защитников. Архан не сбавлял натиск весь день, заставляя смертных непрерывно защищаться и изматывая их.

Тем же вечером, сразу после заката, началось настоящее наступление.

Катапульты со свистом бросали свои снаряды высоко в воздух, нацеливаясь на крепостные башни и ворота. Военные механизмы со множеством ног мчались к стенам, а за ними бежали живые мертвецы с лестницами наперевес. Ливни стрел обрушивались на ряды скелетов, сокрушая их дюжинами, а катапульты, стреляющие из города, увеличивали потери среди наступающих. Но те не останавливались, не обращая внимания на наносимый им урон и не боясь высоких стен. Военные механизмы ползли вверх наподобие пауков и пронзали людей своими передними лапами, сбрасывая несчастных с защитных сооружений. Скелеты с грохотом прислоняли костяные лестницы к стенам и под огнем стрел забирались на них с клинками и топорами, зажатыми в гниющих зубах. Защитники города бросали в нападавших камни либо поджидали их с дубинками или булавами. Живые мертвецы накидывались на них, хватали людей за ноги и за руки, падая вместе с ними вниз со стены.

Атаки продолжались без остановок. Архан не давал защитникам ни мгновения на передышку. Некромантические энергии трещали в ночном воздухе, обрушивая на город зажигательные снаряды либо возвращая к жизни умерших и натравливая их на бывших товарищей.

Архан намеревался снести одни из городских ворот за несколько часов, а затем устроить в стене пробоину, но воины Махрака оказались более серьезными противниками, чем он думал. Они защищали каждый фут стен ценой своей крови; нежить не знала отдыха – и живые тоже. Прошло два часа, затем четыре, потом шесть, а ворота оставались в руках осажденных.

Однако медленно, но верно сказалось численное преимущество мертвецов. К рассвету следующего дня сражение переместилось к двум воротам города. К полудню пали восточные ворота, но уже через несколько минут вернулись в руки защитников в результате яростной контратаки. Сражение шло без явного перевеса, и в течение полного кровопролитий дня и те, и другие врата переходили то в одни, то в другие руки. Но к ночи восточные ворота снова были захвачены, и в этот раз в живых не осталось ни одного смертного, который мог бы вернуть их.

Воины Архана заполнили улицы города и в течение следующих трех дней и ночей убивали каждое живое существо в Махраке. Храмы запылали огнем, убитые поднимались на ноги и присоединялись к армии нежити, восстанавливая потери Архана.

Через пять дней после прибытия армии в Махрак Город Богов перестал существовать. На его месте остались лишь груды сломанных костей и обугленные руины; устрашающее, непоколебимое доказательство возвращения Нагаша.