Наперекор стихии

21

— Успокойся, Селена!

Еще до того, как обернуться, она узнала голос Крейга Лейтимера и вздохнула с облегчением. Через несколько минут они вошли в ресторан, где Крейг должен был встретиться с друзьями за ужином.

Он представил ее компании газетчиков и их спутниц. Все еще дрожа, она уловила лишь несколько имен. Рослый, седовласый мужчина в темно-зеленом сюртуке был не кто иной, как Джеффри Фейрберн, специальный корреспондент «Лондон таймс». Роджер Гиффорд, маленький и лысоватый, был репортером «Бостон джорнал». Одна из молодых женщин оказалась танцовщицей, другая — актрисой «Комеди Франсез».

— Вы не актриса, мадемуазель? — поинтересовался Фейрберн.

— Селена манекенщица в «Доме Ворта», — опередил ее Крейг. К облегчению Селены, об облаве он не сказал ни слова.

В течение следующего часа она сидела тихо, не участвуя в разговоре о войне и политике, пока Фейрберн не сказал:

— Конфедерации крышка. Они поставили на короля хлопка, чтобы принудить Англию и Францию воевать на стороне южан, но проиграли.

— Ну конечно, — встрепенулась Селена, — но все же еще есть возможность, что Луи Наполеон пошлет войска на помощь Конфедерации.

Несколько удивленный тем, что его прервали, Фейрберн вежливо повернулся к ней:

— У императора достаточно других дел с тех пор, как французы высадились в Мексике, — сказал он. — Ну а потом, есть ведь еще и Алжир…

Остальные журналисты присоединились к спору, противореча и перебивая друг друга.

— Алжир находится под контролем Франции. Никому Долго не удавалось управлять этими берберскими племенами…

— Я как раз освещал алжирскую кампанию, когда этот кровавый мясник, генерал Сен-Арно…

Но Селену совершенно не интересовал Алжир, и она еще раз вмешалась в разговор…

— Если Луи Наполеон пошлет войска в помощь Конфедерации, он, конечно, позволит и строить корабли для Конфедерации во французских портах, а как только блокада будет прорвана и Юг получит поддержку…

— Чтобы прорвать блокаду союзников, потребуется больше, чем несколько кораблей Конфедерации, — возразил Фейрберн. — Ну, а сейчас крейсеры Конфедерации, вышедшие в море, не могут найти порты для пополнения топлива и ремонта. Возьмем, к примеру, этот случай с «Ариадной»…

— Так оно и есть, — согласился другой репортер. — Этот капитан Маккорд просто чертова сатана — прошу прощения удам, — он пытался заправляться в одном из портов на Кубе. В любом случае, он заставил побеспокоиться купцов-янки. Пробыл в море всего несколько месяцев, и уже оставил за собой огненный шлейф от Вест-Индии до Новой Англии. Это безжалостный дьявол. Говорят, что он скорее сожжет судно янки-северян, чем захватит его. Ходят даже слухи, что он пытает своих пленников.

— Это неправда, Брайн никогда не был не… — Селена говорила столь тихо, что лишь Крейг расслышал ее. Он удивленно посмотрел на Селену, но через мгновение визгливый голосок танцовщицы возвестил:

— Ах, этот капитан Маккорд! Звучит, как имя пиратов-варваров!

А актриса из «Комеди Франсез» сказала со вздохом:

— Как это романтично! Так дико и ужасно!

— Насчет конца Маккорда никакой романтики не предвидится, — сухо сказал Гиффорд. — Подозреваю, что Север захочет примерно наказать его. Так или иначе, но он закончит жизнь на виселице.

Селена резко поднялась. Сидевший рядом с ней Крейг почувствовал ее судорожное движение и, подняв глаза, увидел, как побледнели ее губы. Ее фиалковые глаза округлились и выглядели просто огромными.

— Что случилось, Селена?

Лишь спустя мгновение она смогла выдавить из себя слова, застревавшие в горле:

— Отвезите меня домой, пожалуйста.

Во время недолгого пути Крейг, к большому облегчению Селены, не пытался завязать разговор. Но когда они остановились у двери в ее квартиру, она уже знала, что не успокоится, пока не узнает правду о возможной судьбе Брайна. А Крейг, с его опытом работы военным корреспондентом, мог бы просветить ее.

Он выглядел удивленным, но довольным, когда она попросила его зайти. Но когда Крейг хотел обнять ее в темной гостиной, она оттолкнула его, зажгла лампу и сказала:

— Мне надо с вами поговорить.

Его смех был теплым и ласковым.

— Поговорим за завтраком, душенька. Ну, а сейчас, я думаю лучше заняться чем-нибудь другим.

— Пожалуйста, Крейг! Ты видел так много сражений. Нора сказала, что ты был репортером на Крымской войне, когда тебе не было еще и двадцати одного года. И еще восстание в Индии…

— Селена, уже поздно… Ты же пригласила меня сюда не затем, чтобы послушать о моих военных похождениях. — Он пристально вгляделся в нее. — Зачем ты пригласила меня?

— Ну… Я не отблагодарила тебя как следует за твою помощь. Я так испугалась, — замялась она.

Он слегка приобнял ее.

— Понимаю, что Сен-Лазар отвратительная дыра, хотя, наверное, не хуже индийской тюрьмы, куда меня упрятали на недельку. — Его карие глаза затуманились от воспоминаний. — Схватка, кавалерийская атака — это впечатляющее зрелище. Но быть запертым в клетку, как зверь, во тьме и смраде…

— Но ты же не был английским солдатом. Индийцы не имели права тебя арестовывать!

— В военное время никто не озабочен такими мелочами.

— Но конечно, американский консул за тебя заступился?

Крейг нетерпеливо мотнул головой.

— Я пришел сюда не затем, чтобы обсуждать тонкости международной дипломатии. Да и ты не затем меня пригласила, не правда ли?

— Не совсем так. Я бы хотела знать — и мне нужно это знать, — что произойдет с капитаном Маккордом, если его схватят.

— Но, черт побери, Селена, ты же не шпион янки, так ведь? А может, ты разведчик Конфедерации?

— Я англичанка, и мне нет дела до того, кто победит в этой проклятой войне. Но когда мистер Гиффорд сказал, что Брайна могут повесить… Ах, это же не может быть правдой?!

— Вообще-то не похоже, но такое всегда может произойти. Не могу сказать, что меня это трогает, но о тебе этого не скажешь. Отчего, Селена? Что значит для тебя Брайн Маккорд?

И когда она не ответила, он уселся на диван, вытянув длинные ноги. Охваченная непомерной слабостью, она опустилась рядом с ним.

— Ну, давай, — потребовал он. — Ты пригласила меня, чтобы устроить перекрестный допрос. По-моему, я заслужил нескольких ответов и от тебя.

— Брайн Маккорд доставил меня во Францию на борту «Ариадны».

— Он похитил тебя и посадил на военное судно Конфедерации?

— Я заставила его взять меня с собой, когда он покинул Ливерпуль.

Не глядя на Крейга, Селена быстро рассказала о своих отношениях с Брайном и о шантаже, к которому прибегла, чтобы убедить Брайна взять ее с собой.

— Видишь ли, он очень боялся, что его корабль конфискуют.

— Боже мой! Ты столь же безжалостна, сколь красива. И безнадежная дурочка к тому же. Человек, подобный Маккорду, мог задушить тебя и бросить тело в реку Мерси, чтобы увериться в том, что ты не проболтаешься.

— Нет! Брайн совсем не такой. И своих пленных он не стал бы мучить. Вы ничего о нем не знаете.

— Я знаю, что ты любишь его! — воскликнул Крейг с яростью.

— Нет, не люблю. Больше не люблю.

— Тогда почему ты так заботишься о его судьбе? Почему не хочешь забыть его?

— Потому что… — Селена опустила глаза, — я жду от него ребенка.

В комнате повисла долгая, болезненная тишина, и когда она наконец заставила себя посмотреть на Крейга, то поразилась опрокинутому, болезненному взгляду его глаз. Но он спросил только:

— А Маккорд знает?

Она покачала головой.

— Я сама была не уверена до последних дней, а теперь не знаю, что и делать. Думала, что смогу жить одна, независимо, как Нора…

— Ты не одинока. — Его руки обвили ее, но на этот раз он обнимал ее нежно, без нетерпения. — Я помогу тебе, Селена, если ты позволишь.

Она отпрянула, ее тело напряглось, глаза потемнели.

— Не буду одалживаться ни у тебя, ни у кого-либо еще. Я не могу рассчитывать на то, что отплачу тебе так, как ты надеешься.

— Черт побери, откуда ты знаешь, на что я надеюсь?

— Я знаю мужчин, — усмехнулась она.

— Слушай, Селена, я действительно не отказался бы разделить с тобой ложе. Но ты так хочешь быть независимой. И может быть, ты сможешь.

— Женщине не так легко отыскать работу. Я получила прекрасное образование, свободно говорю как по-французски, так и по-английски, а после работы у мистера Ворта для меня нет секретов в мире моды. Ну и что, что все это может дать мне в смысле заработка?

Крейг задумчиво обнял ее. Потом вдруг встрепенулся:

— У меня идея! Хочу пригласить тебя пойти со мной в оперу, в пятницу.

Она с удивлением уставилась на него.

— Опера! Мы же говорили о моей работе…

— Делай, как тебе говорят, — приказал он ей. — И постарайся надеть свое самое модное платье.

Оркестр проиграл бравурную мелодию гимна Второй империи, и Селена ощутила дрожь предвкушения, когда увидела императора Луи Наполеона с императрицей, входящих в ложу. Она знала, что император запретил революционную «Марсельезу» и заменил ее на «Расставание на пути в Сирию»: «Молодой и прекрасный Дюнуа пришел просить у Мари…»

Гимн повествовал о мольбе красивого французского рыцаря, отправлявшегося в крестовый поход, и она автоматически переводила его слова на родной язык: «Великая бессмертная королева… что я могу любить самую красивую служанку и быть при том самым доблестным рыцарем…»

Когда последние звуки замерли, Селена продолжала смотреть на королевскую ложу.

— Эжени такая милая, — прошептала она Крейгу, с восхищением глядя на статную и грациозную женщину, на ее золотисто-каштановые волосы и голубые глаза, чудесные очертания белых плеч и грудь, покрытую сверкающими бриллиантами. Император был не столь впечатляющ, ибо несмотря на достоинство и даже надменность, с которыми он себя преподносил, он был невысок, с желтоватой кожей, запавшими глазами, редкой бороденкой и набриолиненными усами.

Но Крейг не смотрел на королевскую чету.

— Вон там, смотри, — указал он. — Четвертая ложа справа. Это Мириам Сквайер. Она редактор журнала мод Френка Лесли, «Лейдиз газетт». — Затем, увидев изумление на лице Селены, он добавил: — Мы приглашены на прием в ее номер в гостинице, после оперы.

— Ты что, думаешь, она могла бы дать мне попробовать работать у нее? Делать то, что делает Нора Кендрик?

— Возможно…

— Но как тебе удалось?..

— Мы с Мириам давненько знакомы.

— А эти мужчины рядом с ней? Который из них мистер Сквайер?

— Мистер Сквайер вернулся в Нью-Йорк. И насколько мне стало известно, Мириам вряд ли долго останется миссис Сквайер. Она положила глаз на Френка Лесли, а она из женщин, которые всегда добиваются, чего хотят.

В антракте «Севильского цирюльника» Крейг проводил Селену к ложе миссис Сквайер. Симпатичная блондинка тепло приветствовала Крейга и дружески улыбнулась Селене.

— Вы оба приглашены ко мне, не забудьте, — напомнила она.

Селена почувствовала, что то было приказание королевы; вся манера поведения миссис Сквайер была такой же, что и у самой Эжени, а ее платье зеленого атласа и сверкающие драгоценности производили не меньшее впечатление, чем те, что носила императрица.

Селена была благодарна Крейгу за то, что он был рядом с ней, когда через несколько часов они вошли в номер миссис Сквайер в отеле «Лувр» на улице Риволи. Потому что хотя Селена и не знала никого из прочих гостей, Крейг был знаком с большинством из них. Он представил ее Саре Бернар, молодой стройной актрисе с каштановыми волосами, светло-голубые глаза которой ярко лучились любопытством; Жорж Санд, сменившей в этот вечер мужские брюки на платье из светло-серого атласа, а также Гюставу Флоберу, чей скандально известный роман «Мадам Бовари» Селена тайно прочла вопреки запретам своей гувернантки.

Затем к ним подошла Мириам Сквайер и отвела их в сторонку.

— В самом деле, Крейг, — сказала она, словно продолжая прерванный разговор, — для корреспондента твоего класса торчать здесь, в Париже…

Он горько усмехнулся.

— Как тебе известно, я неверно изложил факты о первой битве при Булл-Ран, сообщив, что необученные войска союзников потерпели полное поражение. Джеймс Беннет сказал, что это деморализует читателей-северян, и отправил меня сюда немного проветриться.

— Но «Геральд» не единственное издание в Нью-Йорке. Френк Лесли не упустит шанса нанять тебя на работу, — уверила его Мириам. — Поговорить с ним, когда я вернусь домой?

— Это было бы очень любезно с твоей стороны, — поклонился Крейг. — Хочу замолвить словечко за Селену, она хочет получить место в «Лейдиз газетт».

— Но почему? Я уверена, что она жемчужина салона мистера Ворта.

В голосе Мириам Селене послышалась надменная нотка.

— У меня есть не только тело, но и голова на плечах, — вспыхнула она. — Мне нужен всего лишь шанс, чтобы доказать это.

Мириам провела ее на балкон, величественным жестом отослав Крейга.

— Хочу поговорить с Селеной наедине, — пояснила она.

Стоя на балконе и глядя вниз на улицу Риволи, Селена ощущала, что ей недостает ободряющего присутствия Крейга. Она с удивлением поняла, в какую зависимость от него попала, начиная с той ночи, когда он спас ее от полицейской облавы.

— Ну, а что же вы написали? — спрашивала меж тем Мириам. Когда Селена замялась, она сказала: — У нас достаточно корреспонденток, пишущих сентиментальные стишки и о премудростях домашнего хозяйства.

Селена почувствовала сталь в ее мягкой, убаюкивающей манере разговора. Может быть, Мириам и увлечена Крейгом, но она не позволяет страсти влиять на деловые соображения.

— Никогда не писала стихов, ни сентиментальных, ни каких-либо других, — отчетливо сказала Селена. — И как вести домашнее хозяйство, тоже совсем не знаю. Но я знаю все о последней моде в «Доме Ворта». — И она рассказала Мириам Сквайер о своем образовании, свободном знании французского и английского языков.

— Я могла бы дать вам попробовать, — выслушав ее, проговорила Мириам. — Но журналистика — дело серьезное. Говоря откровенно, я порекомендовала бы вам остаться на прежнем месте.

Селена колебалась, прикидывая, чего ждать от этой женщины, но затем дала волю азартной черточке собственной натуры и решила рискнуть.

— Я не могу больше демонстрировать модели, — сказала она. — Я жду ребенка.

Некоторое время Мириам в молчании смотрела на нее. Хотя Селена не опустила глаз, ее пальцы судорожно стиснули ручку веера из слоновой кости.

— В вашем положении виноват Крейг? — спросила наконец Мириам.

— Вовсе нет. И я не считаю, что моя личная жизнь имеет какое-либо отношение к работе.

В обычных обстоятельствах она никогда не стала бы говорить так, только натянутые нервы могли объяснить подобные высказывания.

Но, к ее удивлению, у Мириам это вызвало смех.

— Да вы с характером. Это, наверное, из-за ваших огненных волос. Но накидываться на меня не надо. Если, конечно, вы хотите со мной работать.

— Так вы дадите мне шанс, да?

— Хорошо, я посмотрю некоторые образчики вашего труда. Принесите их через два-три дня: я не задержусь в Париже.

Селена почувствовала слабость и облегчение.

— Непременно. И простите меня за резкость. Это все потому, что моя личная жизнь не имеет ничего общего с…

— Мужчина может разделить свою личную жизнь и дела, — прервала ее Мириам. — Ну и некоторые женщины тоже. — Она пристально посмотрела на Селену. — Скажите, вы не вдова? Эта ужасная война сделала вдовами так много молодых женщин.

— Я никогда не была замужем, — тихо сказала Селена. — Но отец моего ребенка сражается на войне. На стороне конфедератов.

Мириам тепло улыбнулась.

— Я сама родилась и выросла в Нью-Орлеане, — сообщила она.

Наконец Селена поняла, почему выговор Мириам звучал как-то очень знакомо. Брайн говорил так же протяжно и лениво. На мгновение она почувствовала легкий укол желания и сладкую горечь боли.

— За все прошедшие часы, — прошептала она. — За все мили, разлучающие…

— Не присоединиться ли нам к остальным? — предложила Мириам.

Селена с нахмуренным лицом пошла за ней следом. Брайн покинул ее, но она носит его ребенка и предпримет все необходимое, чтобы сделать его будущее надежным.