Наркомэр

Глава 15

Бутылочкин на глазах поправлялся. Он и без того был худ, существуя в последнее время как растение. А тут еще ранение. Пуля ударила навылет. Слава богу, что на пути у нее не оказалось костей. В таком случае рикошет внутри организма был бы обеспечен. Пуля вошла бы, скажем, под ключицей, но вышла бы где-нибудь в районе геморроя. Тогда никто бы уже не спас. Калибр со смещенным центром тяжести опасная вещь. Бутылочкин благодарил бога, что надоумил полоумного старика ехать в то время в город. И не на чем-нибудь — на автобусе, например, — а именно на теплоходе. Взгрустнулось деду. Решил рекой прошвырнуться на старости лет. Воздухом подышать.

Плечо после ранения стало шевелиться. Опять же главное в том, что кость не задета. И сосуды остались в целости. Разорвана лишь мышечная ткань и кожа. Нервы целы. Связки… Отлежится Бутылочкин и пойдет искать себе работу. Город — не село. Здесь можно выйти из положения. А семья пусть живет пока в поселке. Не больно-то он ей нужен. Пенсию получают по доверенности — тем и живут. Жена работает в детском садике поваром. Дети учатся в школе. Сейчас отдыхают, конечно, а зимой вновь пойдут.

Полковник читает газеты. Тоже интересуется работой. Но у него есть и другой вариант. Его приглашают назад, где он раньше работал. Наверно, Кожемякин так и сделает. А что ему терять. Он, может, еще и генералом милицейским станет. Сестра не надышится над ним. Улыбка с лица не сходит. Вот чудаки. А ведь он таскал им обоим записки, Николай, и теперь словно не с ним это было когда-то.

— Вот еще объявление, — бурчит под нос Михалыч. — Требуется охранник в ЗАО «Овощплодторг». Звонить с утра. Либо приезжать на служебном автобусе непосредственно на базу. Две вакансии. Предпочтение бывшим спецназовцам. До тридцати пяти лет. Я уже опоздал. И ты тоже… Молодых им давай. А тридцать семь — это для них уже вроде как перебор. Избаловался работодатель…

Бутылочкин молчит, слушая речь друга. Изменился Кожемяка. В глазах грусть. А ведь какой был парень веселый и остроумный.

Михалыч набирает номер телефона.

— Алло. «Овощплодторг»? Вам требуются работники в охрану? Двое. Оба спецназовцы. С прошлым. С кем я говорю? А как бы мне директора? Как его фамилия? Рябоконь? Очень приятно… Один старший прапорщик морской пехоты, спецназ. Другой — компьютерный маньяк. Но может быть и простым охранником. Насколько я понял, сегодня же можно подъехать? Через часок? Очень хорошо. А сколько платить собираетесь за наш героический труд?.. Нетелефонный разговор?.. Что ж, до свидания.

И старшему прапорщику:

— Слыхал? Работники нужны… Хочешь на работу? Как себя чувствуешь? Пройдешь комиссию? Нам как раз туда надо…

Вопрос, конечно, интересный. Голова если не закружится во время приседаний, то Бутылочкин готов.

— А ты тренируйся. Присядь для проверки…

Николай встает со стула и делает несколько приседаний.

— Вот видишь. Не упал. Значит, комиссию пройдешь. Кроме того, у них там не военкомат, и мы не призывники. Понял, для чего я тебе навяливаю?

— Нет пока. Чтобы деньги получать…

— Нет, дружок ты мой. Ты упустил из внимания фамилию. Это Рябоконь. Неужели эта фамилия тебе ни о чем не говорит? Именно он виновник нашей счастливой жизни. Надо позвонить Мартыну, чтобы никуда не уходил и был готов… Алло, Мартын, работать хочешь? Охранником у Коня Рыжего…

Мартын молчал. Он не представлял себя в роли охранника, в камуфляжной одежде, с револьвером на поясе.

— Понимаешь, надо… Согласен? Тогда подъезжай к немецкой церкви. Знаешь где?

Еще бы ему не знать! Каждый городской житель знает это место.

— Заводи технику и подъезжай. Буду ждать. — И Бутылочкину: — Собирайся. Едем на презентацию.

— Куда?

— Представлять будем самих себя. Сейчас только бумагу выпишу на вас обоих — и вперед.

Михалыч раскрыл контейнер и вынул оттуда два бланка с оттисками печатей. Осталось вписать сведения — и документы готовы.

— Ты будешь старший прапорщик, спецназовец, но ты не дослужил. Тебя из армии выперли за финансовые махинации. Вот справка об освобождении из колонии строгого режима. Должен клюнуть, стервоза. Но это в самый последний момент пойдет в дело. Если он рыло свое начнет воротить. Такую же и для Мартына заготовлю. Познакомитесь в машине. Ты его сразу узнаешь. Он приметный. Присядь еще. Голова кружится?..

— Пройдет…

— Конечно, пройдет. Питайся как следует, и малокровие тебе не грозит. Через час мы должны быть на приеме. Посмотрим ему в глаза. По слухам, перехватил он дело Безгодова. Все склады у него «дурью» забиты. И никто не знает, где он ее производит и где хранит. Скользкий тип. Для того мы и едем туда. Согласен? Не забывай. Дырочка в плече — его рук дело.

Но прапорщик и не думал забывать. Надел штопаную тельняшку. Накинул сверху защитную форму, и вот он вам, десантник. Берет черный надеть — и вперед.

Они оделись и вышли. На Николае пятнистая армейская форма. Со старой работы из раздевалки притащил. На Михалыче строгий милицейский костюм с тремя звездочками на погонах и тяжелая «беретта-92» под мышкой. Выпирает оттуда, словно дополнительный мускул. В логово зверя нельзя идти без оружия. Массивные очки с затемнением поверху, козырек книзу, усы распушил. Попробуйте узнайте Тольку Кожемякина.

Бутылочкин недоверчиво смотрел на товарища. Как пить дать узнают. Может, от нервного возбуждения это у него. Его же совсем недавно убить хотели. А он вновь напяливает на себя форму.

— Не узнают. Некому у них, — вновь напоминает Михалыч. Забывчив сделался после ранения Бутылочкин. Чуть что — в столбняк впадает. Думает.

— С животным этим мы лично не знакомы. Фото я ему не дарил. Вот и познакомимся. Единственное, что у него могло оказаться, — это мое личное дело. Но оно в Москве.

— Для чего тебе форма?

— Говорить будем. У него фирма. Ему нужна «крыша». Любая. Скорее всего «крыша» у него есть, местная. Однако надо всегда помнить, что народ этот не простой. Энергичный народ. Они всегда в поиске. Сегодня у них одна «крыша». Завтра другая…

Минут через двадцать рядом с ними притормозили темно-зеленые «Жигули».

— Садись, Коля. Это за нами.

За рулем сидел настоящий черный негр. Коля с открытым ртом полез в салон. Ну и дает Михалыч! И молчал. Мог бы про негра, например, рассказать. Держал до последнего в тайне. Успел помощником обзавестись. Известное дело, мент. Это радовало прапорщика.

— Давай, Мартын, в сторону овощебазы.

Михалыч выразительно посмотрел в глаза Мартыну. Тот развернул машину и пошел в обратном направлении. Затем съехал на обочину около набережной Ушайки.

— Вот вам, господа, справки об освобождении из мест лишения свободы. Друг друга вы не знаете. Этого, — он показал на Бутылочкина, — мы подсадили по пути. Меня тоже. Мы не знакомы. Каждый ведет разговор сам за себя. Главное для нас — поступить на работу на овощную базу в качестве охранников. Интересный, между прочим, объект. Конь Рыжий в прошлом судим. Поэтому он должен проявить к вам интерес. Тем более вы в прошлом военные. Не скрывайте этого. Он должен знать, что берет на работу профессионалов.

Михалыч должен был бы проделать этот инструктаж заранее, но время не ждет. Вакансии могут занять. Некогда заниматься зубрежкой собственной легенды. Главное — договориться о приеме. Если будут интересоваться анкетными данными, можно сослаться на то, что в справке все подробно написано. Грубовато, но это отобьет желание задавать лишние вопросы. Позже будут подготовлены и легенды. В конце концов, они идут всего лишь наниматься на работу, а не в банду поступают на службу. Вперед, бойцы. И не следует входить всем гурьбой. Со всеми сразу во время собеседования не встречаются. Как правило, беседа проходит с глазу на глаз.

— На всякий случай запомните. У Мартына было обвинение в преступлении против компьютерной безопасности оборонного предприятия. Тем самым ты сможешь его заинтересовать как специалист-компьютерщик. Статья имеет номер 273. Часть первая… Запомни. Называется как создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ. Дали тебе за это три года, потому что больше не могли. Сидел в подмосковной колонии, запомни номер. У тебя, Николай, статья 333 ч. Часть тоже первая. Сопротивление начальнику. Финансовые махинации тебе не смогли доказать. Запомни сведения, записанные в справке. Все поняли? Тогда поехали. Прошу вас об одном. Не робейте. Ведите себя уверенно. Но и не задирайтесь раньше времени.

Машина тронулась. Однако на следующем перекрестке пришлось остановиться: дорогу перекрывали милицейские наряды. Улицей шла траурная процессия.

— Кого хоронят? — спросил Мартын у милиционера, выглянув в окошко.

— Следователя Синицына.

— Это не тот ли, который…

— Не знаю, — грубо ответил сержант, отворачиваясь.

Михалыч услышал фамилию. Вот и еще не стало человека. А ведь он, должно быть, еще молод и мог бы делать детей.

— Как его фамилия? — переспросил Михалыч, выйдя из машины.

Сержант козырнул и ответил:

— Синицын… А вы разве не знаете?

— Я из другого города, — пробурчал Михалыч. Он снял фуражку и так стоял, пока процессия их не миновала.

Они тронулись и вскоре уже вылезали из машины, припарковав ее подальше от ворот. Здесь уже стояло несколько автомашин. Вероятно, транспорт внутрь не пропускали.

— Идем по очереди. Нам не следует показывать, что мы знакомы друг с другом. Я пойду последним. Иди, Мартын.

— Чо я-то? Негр, что ли? — вдруг ощетинился Фидель Хуанович.

— Иди, лейтенант. Там станут платить деньги. Заработаешь себе на «Мерседес».

— Не шути, Михалыч. Меня в иномарках укачивает. Мне бы «Волгу», новую…

— Иди, ждем…

Прошло долгих полчаса, пока из-за ворот не показалась черная физиономия. Мартын шел вразвалочку, словно был на прогулке.

— Говори…

— А чо говорить-то. Записали данные и отпустили. Анкету заставили заполнять, я отказался. Тогда мужик какой-то говорит: «Снимите копию справки на ксероксе, и пусть идет». Я им не обязан заполнять бумаги. Хотят — пусть берут так…

— Будем ждать вызова, — усмехнулся Михалыч. И Бутылочкину: — Теперь твоя очередь. Действуй по обстоятельствам…

Прошло еще минут сорок. Наконец из ворот вышел, шатаясь, Николай. Кажется, его тошнило от трудоустройства. Наверняка воздух душный в конторе. Надышали, кандидаты.

К воротам между тем подъезжали все новые автомашины. Соискателей прибавлялось.

— Черти какие-то бродят там. Как в цирке. По рожам видно, бандиты. Слышу, говорят между собой: «Сутки через трое. Пятьсот баксов на рыло… в месяц». У меня и крыша поехала. Еле мямлю сижу… Насколько понял, двадцать человек уже отобрано. Они вне конкурса…

— И все там торчат? — спросил Кожемякин.

— Человек двадцать будет…

— Получается, в смену будут выходить примерно шесть человек, — рассуждал полковник. — А это практически столько же «посадочных мест», то есть постов или пунктов наблюдения. Значит, есть что охранять на базе. Почему же он раньше не чесался, обходясь одними сторожами?

— Не тревожили — вот и не чесался. Теперь он испуган и принимает срочные меры. Твоя очередь идти…

Михалыч выбрался из машины, поправил на себе фуражку и бодро зашагал к воротам. Вот он скрылся за поворотом.

Друзья с напряжением ждали своего вдохновителя. Внутри могло произойти все, что угодно. У Михалыча на морде написано, что он мент. Конечно, по ней не прочитаешь, что он намерен в пух разнести «базу» олигарха. С другой стороны, откуда им обоим знать, для чего вообще он туда направился. Молчит полковник. Мыслей своих до конца не выкладывает. И это правильно. Не зря повторяет: «Меньше будете знать — дольше проживете». Форма на нем какая-то не такая. Вроде и ментовская, и вроде бы нет. Ни одной красной полоски.

Михалыч отсутствовал час. В машине уже даже не надеялись увидеть его живым. Но он выплыл из-за угла, словно шар, и покатился навстречу машине, довольный.

— Поехали. Дорогой расскажу…

Мартын развернулся и повел машину в сторону автотрассы.

— С самим говорил… — произнес Михалыч. — Зашел, смотрю: остолбенели. Ходьба прекратилась. Кончился и базар. Чувствую: напряглись. Они же не думали, что к ним мент заявится, в форме. Думают, может, не один. А мент, оказалось, всего лишь по поводу работы. У них же еще одна вакансия образовалась. Должность заместителя по безопасности. Начальница отдела кадров говорит: «Надо по этой должности с самим беседовать». Провела меня к нему в кабинет и оставила двоих. Так что имел счастье лично видеть и беседовать. Разговор не прошел даром. Теперь у нас есть фото этого субъекта. Пленку проявим, и фото будут готовы. Всю банду снял. Действительно, охрана у него еще та…

— А насчет работы как? Взяли? — спросил Мартын.

— Рябоконь заявил, что это вопрос нескольких дней. Вначале они собирают данные обо всех претендентах, затем будут выбирать достойных. Так и сказал… Его удивил мой приход. Пришлось развеивать сомнения. Ухожу, сказал, из органов и заранее подыскиваю работу. Вроде это его удовлетворило. Понял, что человек действует напрямую и своего действительного положения не скрывает.

— Значит, надо ждать звонков?

Полковник не ответил. Так ли нужна ему эта база? Чтобы проникнуть на объект, совсем не обязательно поступать туда на работу. Хотя вариант с трудоустройством наиболее приемлемый. Он устранял многие проблемы, если не все. Свои люди на объекте — мечта любого разработчика операции. К этому стремятся все спецслужбы. Но если внедрение своих людей не удается, ищут другие пути. Не так секретен этот объект, овощная база. Для начала можно обойти и вокруг. Как раз для этого время подоспело. Грибная пора. А грибы растут где угодно. Их только надо уметь найти. Скрипуны, например. Некоторые их даже едят…

— А не сходить ли нам по грибы, мужики? Прямо сегодня. Одежду бы только сменить да усы завить слегка. А?..

Бутылочкин сглотнул слюну, вспомнив, как бабка Марья жарила на большой чугунной сковороде опята. Белые грибы были порезаны мелко и сохли на фанерных листах в сенях над ларем. С тех пор прошло много лет. И так получалось, что не ходил он больше по грибы. То служба, то разводы с женой…

— Я их вообще не знаю, — произнес Мартын. — Одни мухоморы… Красный… с белыми пятнышками. Вот его я знаю.

— Покажем, — пообещал Михалыч. — А пока сверни-ка направо. Видишь, вдоль канала бетонные плиты лежат? По ним и двигайся… Посмотрим, какие здесь грибы растут…

— Здесь же болото одно. Откуда здесь грибы?..

Машина прошла около полутора километров и уперлась в массивное дерево. Тополь рос посередине дороги. Справа был объезд, но, кроме экскаваторов на гусеничном ходу, объездом никто не пользовался: объезд щетинился от примятых пеньков.

— Не проехать, — проговорил Мартын и полез из машины.

— Куда ты, — остановил его Михалыч. — Прижмись-ка лучше к дереву, чтобы не видно было.

Они приподняли стелющиеся по земле ветви, и машина вошла под них. Удачный оказался цвет у машины. Со стороны не видно почти.

Михалыч оставил в машине фуражку и форменную куртку. Рубашку без погон надел поверх «сбруи» с тяжелой «береттой» и не стал застегивать пуговицы. Он знал, куда шел. Впереди могли угостить чем угодно, а он отвечал за людей. Он втягивал их в авантюру и нес полную за них ответственность.

Канал рассекал болото надвое. Слева от болота — заросший сосняком косогор, высокий и длинный. Канал тянется вдоль всего болота. Затем изгибается направо и уходит к реке. К дороге примыкают бесконечные сады размером по шесть соток земли. На деревьях висят яблоки. Краснеет вишня. Кое-где темнеет слива. И вдоль бесформенных заборов бесконечная череда лопухов, прутьев и крапивы. За садами едва угадывается серая стена овощной базы. Чтобы достичь ее, нужно пройти вначале сады. Впереди маячит одинокое возвышение. Возможно, там когда-то строили из бетонных колец водонапорную башню, но сил не хватило или средств, и на том успокоились. Либо это был коллектор, собирающий излишки воды в почве.

«Грибники» приблизились к сооружению: ни одного гриба в окружности нескольких километров. Даже обидно. Зачем только ноги били по жаре. Душно. Влагой изойти можно. Пот струится, собираясь на поясах брюк. Не потеет лишь Бутылочкин. Ему пока что нечем.

Главный «грибник» остановился около сооружения и принялся его осматривать. Обошел вокруг, приглядываясь И соразмеряя расстояния. Покосился в сторону овощной базы. В этом месте до ограждения несколько метров. Стены ограждения огромным четырехугольником подступают к самой дороге. И рядом со стенами, с наружной стороны располагается то самое сооружение. Бетонная труба из широких колец, поставленных друг на друга, и небольшой пристрой у самого низа из тяжелых бетонных блоков со стальной дверью без замка. Открывается внутрь. Ржавая. Для чего это надо? Заглянуть бы внутрь…

Он подошел к «трубе» и посмотрел вверх. Не так высоко, но не дотянуться и не допрыгнуть. Лестницу бы, однако пока не придуманы карманные лестницы.

Михалыч оглянулся. Если поставить этих двоих друг на друга, а самому вскарабкаться наверх, то все равно будет не дотянуться. Судя по внешним признакам, строительство прекращено лет пять назад. О нем, возможно, давно позабыли и не собираются возобновлять. Либо его уже завершили. Именно в таком виде и нужен кому-то объект. Это еще более интригует. Михалыч должен туда подняться.

— Михалыч, там не растут грибы, — подал голос Мартын. Но тот промолчал. Взглянул на него как на пустое место и вновь отвернулся.

— Ты хочешь подняться? — спросил Бутылочкин.

— Да, Коля. Хочу взглянуть, что там внутри.

— Это невозможно. Лестницы у нас нет…

Михалыч соглашался, продолжая бродить вокруг.

— Это невозможно, — вновь повторил он, — но осуществимо! Потому что ковыляющий по дороге опередит бегущего, который сбился с пути.

«Грибники» смотрели непонимающими глазами. Им надоел вид унылого сооружения.

— А не сходить ли нам к машине. Кажется, там был буксировочный канат. Он бы нам пригодился.

Мартын уже двигался в обратном направлении.

— И топор заодно прихвати!.. — крикнул ему Михалыч.

Федя вернулся с пучком капроновой веревки и небольшим топором.

Михалыч отправился в кусты, вытащил оттуда кленовую коряжину. Обрубил лишние сучки, оставив лишь самые толстые, веером расходящиеся в разные стороны. Укоротил их. Получилось подобие «кошки». Сделал зарубки на продолговатом основании, привязал к нему веревку и после этого успокоился, примериваясь к вертикальной стене.

— Бойся, — произнес тихим голосом.

Мужики отошли в сторону.

— Михалыч, осторожнее. Вдруг обломится…

— Идем назад. Зачем тебе это?

Но тот молчал, горбатясь у стены, затем, раскрутив орудие за конец веревки, пустил кверху. Деревяшка стукнулась о край и полетела вниз. Михалыч повторил попытку. Деревянный крюк, описав дугу, стукнулся о край трубы и застрял наверху. Михалычу это не понравилось. Ему хотелось, чтобы «кошка» зацепилась с внутренней стороны. Тогда веревка будет опираться на край кольца, и нагрузка на сук окажется меньше. Только после этого можно будет подниматься. Полковник не хотел падать даже с небольшой высоты.

Третья попытка оказалась успешной: «кошка» оказалась внутри. Подтянув на себя веревку, Михалыч завис на ней, проверяя, не выскочит ли из зацепления первобытное устройство. Оно держало.

— Тогда я пошел, — произнес он будничным голосом. — А вы тут оставайтесь… по хозяйству. Грибы ищите, — и подмигнул.

Веревка резала руки. Кожемякин вращательным движением оборачивал ее вокруг предплечья и подтягивался. Затем оборачивал другое предплечье и вновь подтягивался. До тех пор, пока не достиг вершины «египетского» сооружения. Подтянулся обеими руками и сел на краю: внутрь опускалась металлическая лестница. Нужно лишь подойти к ней на противоположную сторону.

Лестница уходила до самого дна. Она была явно ниже внешнего уровня грунта. На дне блестела в неподвижности жидкость. Скорее всего это была вода. Михалыч понюхал воздух: посторонний запах не чувствовался. Встал на край гигантского стакана и, балансируя руками, перешел на другую сторону. Ступил ногой на небольшую металлическую площадку и опустился вниз.

Лестницей не пользовались давно. Сталь неокрашенная, покрылась коррозией. Воды на дне оказалось воробью по колено. В противоположных сторонах, слева и справа от лестницы, на уровне дна вмонтированы два люка. Тот, что располагался ближе к каналу, открывался снаружи с помощью червячного устройства. Другой открывался изнутри, откуда-то снизу. Туда невозможно проникнуть снаружи.

Червячное устройство было обильно покрыто смазкой. Михалыч взялся руками за вентиль и с трудом сдвинул с места. Сделал несколько вращений вокруг оси, и в образовавшуюся щель с шумом пошла вода. Запахло стоялым болотом. Михалыч быстро закрыл его.

Для чего был сооружен другой люк, нетрудно догадаться. Если его открыть, то вода из колодца потечет вниз и заполнит то, что располагается ниже. Наверняка там находится помещение. И люк открывается именно оттуда. Видны лишь мощные конусообразные сегменты, плотно сидящие в пазах горловины.

В нескольких метрах располагалась болотная канава с большим количеством воды. Возможно, вода использовалась в каких-то технологических процессах. Или саму канаву использовали как резервуар для сброса стоков. Во всяком случае, над этим еще предстояло подумать.

Михалыч стал медленно подниматься. Сосчитал изнутри количество бетонных колец. Их действительно оказалось больше, чем снаружи. Он не ошибся. Основание колодца находилось ниже, чем уровень воды в Карасевском болоте. Но в таком случае вода могла идти лишь со стороны болота, вниз…

«Потом разберусь», — решил Кожемякин и выглянул из колодца. Рядом располагался бетонный забор, за которым в беспорядке росли лиственные деревья. И только за ними вдалеке виднелись низкие пологие крыши строений.

«Для чего-то же оттяпали этот кусок земли?» — вновь мелькнула мысль и пропала.

Михалыч с трудом спустился вниз. Там его подхватили на руки. Предплечья горели от непомерной нагрузки. Слишком тонкая оказалась веревка. Она как бритва врезалась в тело.

Михалыч выпрямился и вновь пересчитал кольца. Он не ошибся. Уровень воды в болоте выше на несколько метров. Достаточная высота, чтобы создать давление.

— Рассказывай, Михалыч…

Кожемякин отряхивал брюки, собираясь с мыслями. Скорее всего «изобретение» представляло собой некий переходник. Через него можно было пропустить большой объем воды. Люки настолько огромны, что через них быка протащить можно. И если не быка, то человека уж точно. Особенно если он упакован в гибкую тару…

— Колодец внутри, — произнес Михалыч. — И два люка. Жидкость из болота может попасть внутрь. — Он указал пальцем в землю, в сторону забора. — Но чем же они там занимаются, быки запотелые?

Он крутанул рукой веревку. «Кошка» вышла из зацепления и шлепнулась в траву. Михалыч подобрал деревяшку, отвязал и бросил в лопухи. Больше она ему не понадобится.

— Какой у нас будет прогноз? — настаивал Мартын.

— Прогноз простой: глубже в болото. Рябоконь ничего не делает зря. По моему мнению, привязка к болоту сделана не просто так. Трудно понять замысел, даже если отнестись к этому пристрастно. Но даже и в этом случае мы ничего не получим. Это может оказаться всего лишь нарушением проекта. И все. Доводы будут приняты кем угодно, даже судом. За это еще никого не посадили. И все-таки я рад. Мы получили результат. Осталось поступить на работу. Может, мы успеем даже получить зарплату! — он усмехнулся.

— А я уже туда не хочу, — грустно заметил Бутылочкин. — Может, там раскаленную сковороду заставят лизать. Чего Коню не хватает, вот о чем думаю. Неужели он испытывает от этого счастье?

— Его могли опустить на зоне, с тех пор он чувствует дискомфорт, — проговорил Кожемякин и отвернулся к болоту. — Во всяком случае, его не мучает проблема национального существования, — добавил он, глядя в стоячую воду…