Нарский Шакал (Нарский Шакал - 1)

- Муж? - вымолвила она. - Входите.

Дверь медленно, со скрипом, отворилась, и на пороге остановился Тарн. Он виновато посмотрел на нее.

- Дьяна, мы могли бы поговорить?

Она разжала пальцы, стиснувшие края блузки.

- Да, но я кормлю. Это ничего?

Тарн взглянул на распахнувшуюся блузку, и тотчас в его глазах вспыхнуло нечто похожее на желание. Но он торопливо отвел взгляд и неловко повернулся, чтобы закрыть за собой дверь.

- Ничего, - сказал он.

Снова обернулся к Дьяне, но больше не стал на нее смотреть - он предпочел вид из окна.

"Бедняга", - подумала Дьяна, снова прикладывая Шани к груди.

Она почти физически ощущала, как он борется с собой. Обычно он хорошо это скрывал, но порой, как в данную минуту, его чувства вырывались наружу и становились заметны любой женщине, которая хоть раз видела желание в глазах мужчины. Трагедия заключалась в том, что Тарн не мог навязать ей свою близость, даже если бы хотел, и почему-то Дьяне было жаль его. Она тщательно прикрыла грудь краем блузки.

- У вас озабоченный вид, - заметила она.

Казалось, Тарна разочаровали ее слова.

- Правда? Извини меня. Я... - он пожал плечами, - ... встревожен.

- У вас для меня плохие известия?

- Пока нет, - безрадостно произнес он. - Но на дороге Сакцен скапливаются войска. Думаю, они скоро нападут на Экл-Най. Вот тогда у меня будут для тебя плохие известия.

Дьяна промолчала: если Тарну что-то от нее понадобилось, он скажет ей об этом, когда сочтет нужным. Он тяжело прошел к окну и некоторое время стоял недвижим, не обращая на нее внимания.

- Мне надо, чтобы ты кое-что сделала для меня, - объявил он наконец. При других обстоятельствах я не стал бы к тебе обращаться, но сделать это можешь только ты.

- Я сделаю, если смогу.

- Младенец здоров?

- Да.

- Она крепкая?

- Крепкая.

- И ты тоже окрепла, да?

Он по-прежнему не смотрел на Дьяну, и его уклончивость стала ее тревожить.

- Я уже здорова, муж мой, не беспокойтесь. Что вы хотите, чтобы я сделала?

- Сегодня хороший день, совсем не холодно. Может быть, ты вынесешь ребенка в сад, на солнце и свежий воздух?

- Это - ваш подарок?

- Нет, не совсем.

Тарн повернулся - на его лице не осталось и следа страсти. Он прошаркал к ней, тяжело волоча ноги. Она серьезно взглянула на него, и по телу ее пробежала нервная дрожь.

- Муж мой?

Тарн наклонился ближе.

- То, о чем я тебя попрошу, важно, Дьяна. Но ты можешь отказаться, если пожелаешь. Я не стану сердиться. Ты понимаешь?

Дьяна кивнула. На самом деле она плохо понимала, что ему понадобилось от нее.

- Твой мужчина из Арамура, - продолжал Тарн. - Он нездоров. Он не в состоянии ясно мыслить. Тебе это известно?

- Я с ним почти не разговаривала, - уклончиво ответила Дьяна, неожиданно задумавшись над тем, что именно ему передавал Люсилер.

- Это потому, что он ни с кем не хочет видеться. Жена моя, я знаю, ты пыталась с ним говорить. Не бойся в этом признаться. Я пришел не для того, чтобы тебя наказывать.

- Муж мой, нет...

- Не лги, - предостерег ее Тарн. - Я легко читаю твои мысли. Он тебе дорог, и ты пыталась с ним говорить. Мне это известно.

Дьяна занялась девочкой. Как гадко он с ней разговаривает! Но она действительно вела себя неосторожно. Ей следовало бы попросить прощения, но нужные слова не приходили. К счастью, Тарн как будто не ждет от нее извинений.

- Чего вы от меня хотите? - холодно спросила она.

- Я пытался уговорить Ричиуса помогать нам. У него есть знания, которые нам были бы полезны. Но он не хочет слушать ни меня, ни Люсилера. Думаю, к тебе он прислушается. Я хочу, чтобы ты убедила его нам помогать.

Дьяна резко подняла голову.

- Муж мой, я не могу этого сделать. Он отказывается меня видеть. Вы это уже знаете.

- Если ты придешь к нему, он тебя не прогонит. В этом я уверен. Он не сможет этого сделать, потому что любит тебя.

Дьяна неубедительно засмеялась.

- Нисколько.

- У меня нет времени на твои игры, женщина, - грубо уронил Тарн. - Он любит тебя, как и я. И я знаю, что ты ставишь его высоко. Говоря откровенно, я ревную. А теперь мы можем продолжать разговор о важных вещах?

- Да, - ответила Дьяна. - Но я не стану его соблазнять. И я не стану его обманывать, как вы.

Лицо Тарна стало суровым.

- Не смей мне выговаривать! Я не прошу тебя ни соблазнять его, ни обманывать. Мне надо только, чтобы ты убедила его нам помочь.

- Нет, муж мой, - помотала головой Дьяна, - я не могу с ним встречаться.

Тарн отступил на шаг, а потом спокойно сказал:

- Дьяна, я уже обещал тебе, что не буду сердиться, если ты мне откажешь. Но я хочу, чтобы прежде ты позволила мне объясниться. Мы в беде. Если известия из Экл-Ная достоверны, то уже тысячи нарских солдат готовы нанести нам удар. И никому не известно о них больше, чем Ричиусу. Он может быть нашей единственной надеждой.

- Вы ошибаетесь...

- Я не закончил, - решительно оборвал он ее. - Они применят такое оружие, какого никто из нас прежде не видел. И их тактика тоже будет новой. На этот раз мы будем сражаться с легионами Нара, войсками самого императора. Это уже не будут простые воины из Талистана и Арамура. Ричиус мог бы сказать нам, что нас ждет. Даже если он не станет воевать на нашей стороне, у него есть знания, которыми мы могли бы воспользоваться. Я взял из моих книг все, что только можно было. Он мне нужен.

Тарн согнулся, опираясь на палку, он был доволен своей речью.

- Вот и все. А теперь ты можешь принять правильное решение.

- И если я скажу "нет"?

- Тогда для тебя правильным будет это решение.

Дьяна засмеялась.

- И вы будете разочарованы.

- Буду, - согласился Тарн. - Но я с уважением приму твое решение. - Он придвинулся немного ближе. - Ты ведь понимаешь: я мог бы приказать тебе это сделать. Ты - моя жена. Большинство мужчин не стали бы унижаться, как я.

- Муж мой, думаю, вы не понимаете, чего у меня просите, - смело заявила Дьяна. - Он уже велел мне не обращаться к нему. Он больше не хочет иметь со мной дела, и хотя мне это непонятно, я знаю, он сказал то, что действительно думает. И скорее всего вам он тоже сказал что думал. Если он не желает вам помогать, то я не могу заставить его изменить решение.

Лицо Тарна просветлело.

- Дьяна, если ты придешь к нему с ребенком, если ты покажешь ему, за что он будет сражаться, то я уверен, он к тебе прислушается.

- С ребенком? Я не стану пускаться на ухищрения!

- Мы должны пускаться на ухищрения, - резко ответил Тарн. - Нам надо, чтобы он все понял. У него здесь ребенок! Пусть он скажет тебе в лицо, что намерен его бросить. Не думаю, чтобы он смог это сделать.

Это были отвратительные слова, и, услышав их, Дьяна ужаснулась. Но что самое страшное - она поняла: это должно подействовать. Тарн видел все очень ясно. Он уже заглянул в душу Ричиуса и увидел в нем заботливого человека такой не оставит свою дочь на смерть.

- Я знаю, мы обе ему небезразличны, - сказала Дьяна. - Но, возможно, он считает, что не может нам помочь.

- Он уже говорил мне это, - молвил Тарн. - Это чепуха. Ему просто не хватает уверенности в себе, импульса, чтобы поверить в себя. Вот почему это должно исходить от тебя, Дьяна. Я не могу добиться, чтобы он ко мне прислушался. Он ненавидит меня - и, возможно, он прав. Но тебя он любит. Он сделает то, о чем ты просишь.

Эта уверенность развеселила Дьяну.

- Муж мой, вы слишком высоко меня ставите. У него хватило сил, чтобы отказаться меня видеть.

- Вот и приди к нему без разрешения. Не позволь ему тебе отказать. Он на лужайке, Дьяна, - чистит свою лошадь. Он один.

- Вы хотите, чтобы я пошла к нему сейчас?

Тарн кивнул.

- Если ты здесь все закончила, то да.

- Нет, - возразила Дьяна, - сейчас слишком рано. Может быть, когда он немного успокоится после смерти жены...

- Сейчас не время горевать, - оборвал ее Тарн. - Если ты намерена это сделать, то сделай сейчас. Нарские войска, собравшиеся на дороге Сакцен, могут ударить в любую минуту. Как только они войдут в Люсел-Лор, остановить их уже будет невозможно. А еще приходится думать об их флоте. - Он указал в окно на неспокойное море. - Они могут вскоре начать высадку своих войск прямо здесь, у наших дверей. Мы в опасности, жена. Нельзя терять время. Его лицо немного смягчилось, и он наклонился еще ближе. - Извини, но если ты намерена отказаться, мне надо это знать сейчас. Я должен строить планы, и медлить с этим нельзя. Я уже вызвал военачальников на совет. Меньше чем через неделю они соберутся здесь. Мне надо подготовиться к встрече.

Дьяна встревожилась.

- Военачальники? Вы вызвали их сюда? Всех?

Тарн хладнокровно кивнул: он понимал ее опасения.

- Всех, кто сможет сюда приехать.

- А Форис? Как он?

- Я его ожидаю, - все так же спокойно заявил Тарн.

Дьяна ощетинилась. Мудрец Тарн временами бывал удивительно туп. Он сознавал, какую опасность это представляет для Ричиуса, - и, похоже, считал этот риск приемлемым. Ей придется снова увидеться с Люсилером и позаботиться о том, чтобы он предупредил Ричиуса о приезде военачальника из долины Дринг.

- Я хочу, чтобы Ричиус участвовал в военном совете, - продолжал Тарн. - Он сможет сказать нам всем, чего ожидать. Мне нужно, чтобы он был на нашей стороне, Дьяна. Только ты с Шани можете убедить его присоединиться к нам.

Шани громко икнула, из уголка рта у нее потекла струйка молока. Дьяна взяла ребенка с колен и внимательно осмотрела. Все еще бывали моменты, когда ей не удавалось нормально покормить девочку, - например, когда ее что-то отвлекало. Она встала с кресла и, пройдя мимо Тарна, положила ребенка в резную кроватку и тщательно укутала ее одеялом.

- Это очень неожиданно, - промолвила она наконец. - Не знаю, смогу ли я помочь.

- Выбор за тобой, - напомнил Тарн. - Я постараюсь принять твое решение.

- Вы говорите, Люсилер не может его убедить. Он пытался?

- Не раз. Боюсь, Ричиус больше ему не доверяет.

Дьяна печально кивнула.

- Я скоро вам отвечу, - пообещала она. - К завтрашнему утру.

Она почувствовала у себя за спиной, как лицо Тарна расплывается в улыбке. Она беззвучно выругалась. Тарн всегда добивается чего хочет, будь он проклят!

- Я буду ждать твоего решения. - Он повернулся и, проковыляв к двери, закрыл ее за собой.

Дьяна рассеянно застегнула блузку, не обращая внимания на плач Шани. Ей хотелось пойти к Ричиусу, еще раз показать ему его дочь, услышать, как он плачет по жене. Ей хотелось сидеть рядом с ним и часами говорить о пустяках, узнать его так, как у нее не получалось раньше. Но все это было невозможно, потому что она оставалась женой Тарна, а любовь дрола была страшной. Она могла только, соблазнившись поручением Тарна, говорить с Ричиусом о войне и военном совете, о битвах и смерти, а не о том, что было ей близко. Перед ней стоял невеселый выбор: либо говорить с ним от лица Тарна, либо не говорить вообще.

Принять решение оказалось на удивление легко.

Как и сказал ей Тарн, она нашла Ричиуса на лужайке у крепости, где он чистил крепкого гнедого коня. Лужайкой называли несколько поросших травой склонов с южной стороны цитадели. Они скорее напоминали невозделанное поле и были покрыты яркими дикими цветами, над которыми деловито гудели трудолюбивые пчелы. Благодаря этой романтичной атмосфере мужчинам нравилось водить туда возлюбленных. Или, за неимением возлюбленных, своих коней.

Ричиус не заметил ее приближения. Он усердно чистил щеткой лоснящиеся бока животного, наполняя каждое свое размеренное движение лаской. Конь явно разнежился, наслаждаясь вниманием хозяина. Дьяна замедлила шаги, стараясь ступать как можно тише, и прикрыла личико Шани от яркого солнца ладонью. Длинная тень Ричиуса раскачивалась на траве. Она шагнула в его тень.

- Спасибо за платье, - смущенно молвила она. - Оно очень красивое.

Щетка в его руке замерла. Он секунду держал ее в воздухе и опустил руку. А затем понурил голову. Дьяна услышала его печальный вздох.

- Ты прочла мою записку, - сказал он, не обернувшись. - Извини, Дьяна. Я не изменил решения.

- Я принесла малышку повидаться с тобой, - поспешила добавить она. Ричиус повернулся. Увидев сверток у нее на руках, он сразу оживился. - Ты сказал, что придешь с ней повидаться. Ты не пришел, и я решила принести ее к тебе.

- Дьяна...

- Ты ее отец, Ричиус. Если ты намерен здесь жить, тебе следует с ней познакомиться.

Ричиус задумался. Уронив щетку на землю, он подошел к ним ближе. Его взгляд то и дело перебегал с Дьяны на младенца и обратно - и в конце концов остановился на Дьяне.

- Я рад, что ты пришла, - признался он. - Я по тебе скучал.

"И я по тебе скучала", - подумала она.

Однако не стала об этом говорить, а протянула ему ребенка.

- Возьми ее на руки, - велела она. - Ты еще не держал ее, а надо.

Ричиус медлил.

- Бери, - ободрила она его. - Я покажу тебе, как ее держать.

- Нет, я умею, - ответил он. - Просто...

- Просто что?

- Я боюсь ее брать. Я уже влюбился в нее, Дьяна. Если я возьму ее на руки, то не смогу с ней расстаться.

У Дьяны больно сжалось сердце. Она торопливо положила девочку ему на руки, не дав возможности снова отказаться. Он удивился ее поступку, однако быстро принял сверток, запутавшись рукой в одеяльце. Но руки его привычно легли ей под попку и шейку. Вся процедура прошла так ловко, что Шани даже не пискнула. Дьяна широко ему улыбнулась.

- Ты уже это делал! - изумленно отметила она. - Где ты этому научился?

- Дома было множество детей, - ответил Ричиус. - Кто-нибудь все время ходил с животом. - Он рассмеялся. - Мой отец постоянно велел присматривать за детьми прислуги. Прислуги, заметь! А он был королем! Он обожал детей, но всякий раз, когда их надо было перепеленать, призывал на помощь меня. - Он опять засмеялся. - Боже, как я это ненавидел!

- Но ты хорошо справляешься. Смотри, она даже не проснулась.

Они дружно заглянули под уголок одеяльца на спокойное личико Шани. Лишь тонкая струйка слюны отличала ее от изваяния. Ричиус бережно поднял ее и осторожно прикоснулся губами к лобику. Его глаза закрылись на долгие секунды. А когда он их снова открыл, в них изменилось выражение.

- Спасибо, что принесла ее сюда. Я не знал, увижу ли ее снова.

- Тебе достаточно было попросить. Я ни за что не стала бы вас разлучать. Я пыталась тебе это сказать. Почему ты не захотел меня слушать?

Не успела она задать этот вопрос, как тут же пожалела. Она прекрасно знала, почему Ричиус отказывался ее видеть. Он уже объяснял ей это доказательство его искренности ясно читалось у него на лице. Он ее любит. Ему больно находиться с ней рядом. От того, что сама пока не испытывает столь же острой боли, она только сильнее возненавидела себя. Ричиус вернулся к своему коню, потянул его за повод и снова направился к Дьяне. Животное следовало за ним.

- Давай посидим немного, - предложил он.

Они прошли по усыпанной цветами лужайке к гладкому валуну; поверхность его была отполирована тысячами людей, которые устраивались на нем прежде. Они сели на камень, а конь послушно остановился рядом. Ричиус все еще держал малышку на руках, нежно покачивая и чуть слышно напевая колыбельную. Дьяна слушала, поражаясь красоте его голоса. Он закончил песню, искоса посмотрел на нее, и в глазах его мелькнуло смущение.

- Красиво, - сказала она. - Что это за песня?

- Просто напев из Арамура. Кажется, моя мать пела ее мне, когда я был маленький, но я не могу вспомнить как следует. Я ее толком не знал.

"А я толком не знаю тебя, - подумала Дьяна, и у нее вдруг больно сжалось сердце. - Но хотела бы".

- Она умерла, когда ты был маленький?

Ричиус нахмурился.

- Мне тогда было лет пять. Она умерла от рака. Отец почти ничего мне не говорил, но я помню, как ждал, что она вернется. А она так и не вернулась.

- Это было ужасно.

- Да, ужасно. Но, наверное, отцу было гораздо тяжелее. Его друзья говорили мне, что после ее смерти он так и не оправился. Ему хотелось иметь кучу детей, но она была слишком больна, чтобы рожать снова. Ты ведь знаешь: для короля недостаточно иметь одного сына. Он постоянно пытался меня оберегать, но когда в Люсел-Лоре началась война, ему пришлось отправить меня туда. - Лицо Ричиуса уподобилось застывшей маске. - Он был хорошим отцом, - тихо добавил он. - Не идеальным, но теперь я понимаю: он делал все что мог.

- Мне очень жаль тебя, Ричиус, - сказала она. - Ты пережил такие потери. Я искренне скорблю... - она поколебалась и быстро договорила, - и о твоей жене.

Ричиус оторвал глаза от Шани. Дьяна едва выдержала полный жгучего страдания взгляд. И в то же время она была рада, что произнесла это слово. "Жена". Ей так много хотелось узнать об этой погибшей женщине. Ее вдруг охватило нестерпимое любопытство. Она ведь даже не знает ее имени! И не дав себе времени задуматься, она спросила:

- Какая она была, твоя жена?

Казалось, Ричиус был ошеломлен ее вопросом. Он резко выпрямился, глаза его широко распахнулись и потемнели.

- Какой странный вопрос, - промолвил он. - Но я буду рад ответить хотя бы для того, чтобы другие ее помнили. Сабрина была самой чудесной девушкой в мире. Я этого не понимал, но это было так. И самое ужасное - что она стала моей женой.

- Она была очень красивая?

Ричиус грустно улыбнулся.

- Невыразимо красивая. Все мужчины, едва увидев, влюблялись в нее и женились бы на ней, если б могли. У нее были светлые волосы и большие глаза. Да, она была красавица.

- Ты ее любил?

- А вот это трудный вопрос.

- Любил?

- Ее легко было полюбить. Думаю, я любил ее как сестру. Как человека, который нуждается в защите. И защитил ее не более успешно, чем когда-то тебя. Но я действительно был к ней привязан. Возможно, не так, как она того заслуживала...

- Значит, в этом ты похож на отца. Ты сделал все что мог.

- Я подвел ее, Дьяна. Так же, как подвел тебя. Именно это мне так хорошо удается в последнее время. В трийском языке есть слово, которое означает "неудачник"?

- Я его тебе не скажу, - ответила Дьяна. - Лучше выучи более подходящее слово. Скажи "неенсата".

- Что?

- Неенсата, - медленнее повторила Дьяна. - Неенсата. Ну-ка скажи.

Ричиус поморщился.

- Ниншата.

Дьяна засмеялась.

- Неенсата. - Она указала на Шани. - Это значит "дочь". Шани - твоя неенсата. - Она указала на себя, а потом на Ричиуса. - Джаято и даятор.

- Мать и отец? - предположил Ричиус.

- Да. У тебя хорошо получается, Ричиус. Ты знаешь больше трийских слов, чем тебе кажется. И еще одно. - Она сделала жест, как бы охватывающий их троих. - Кафиф, - произнесла она.

Ричиус нахмурил брови, и Дьяна почувствовала разочарование.

- Не знаю, - проговорил он. - Что-то о нас троих?

- Да. Нас всех. Мать, отец и дочь.

Он секунду размышлял над ее загадкой, а потом на его лице отразилась глубокая печаль.

- Семья.

Дьяна кивнула:

- Семья. Мы - семья, Ричиус.

- Нет, мы не семья. Ты замужем за Тарном.

- Это ничего не меняет. Шани - наша дочь. Мы - семья. Кафиф.

- Дьяна...

- Тебе кажется, что ты здесь один, Ричиус, но это не так. Я с тобой. Я сделаю для тебя все, что смогу. И Люсилер тоже. Он - твой друг, что бы ты сейчас о нем ни думал. Ты ему дорог. Он тревожится за тебя, как и я. Мы все - кафиф.

Ричиус слабо улыбнулся.

- Ты очень добра ко мне, Дьяна. Я это ценю. Я даже не подозревал, до какой степени мне необходимо было поговорить с тобой, Я только теперь это понял.

- Ты можешь приходить ко мне, когда захочешь, - сказала Дьяна. - Тарн не запрещал мне видеться с тобой. Просто не являйся без предупреждения. Если ты пошлешь известие с Люсилером, он все устроит, и я скажу Тарну, что ты собираешься прийти ко мне.

- Он не такой, как другие мужчины, это правда? - спросил Ричиус. - Я имею в виду - дролы. Он не охраняет тебя так бдительно, как остальные дролы - своих жен.

- Он мне доверяет. Или не хочет меня оскорбить дурным обращением. Я уже говорила тебе, Ричиус: он добр ко мне.

- Я это вижу. И я рад.

Дьяна поневоле отвела глаза. Она вспомнила, почему оказалась с ним, и покраснела, почувствовав себя виноватой. Им еще предстояло обсудить гадкий вопрос - планы Тарна. Ей следовало подвести к нему разговор очень осторожно. Но ей было стыдно продолжать этот спектакль. А еще ей не хотелось омрачать их отношения ложью. Ей нравилась честность, которую всегда демонстрировал Ричиус, и она страстно желала ответить ему тем же.

- Ричиус, - робко вымолвила она, - мне нужно кое-что тебе сказать. Ты на меня рассердишься.

Ричиус вопросительно посмотрел на нее.

- В чем дело?

- Я пришла сюда не просто для того, чтобы показать тебе малышку, призналась она. - Я должна поговорить с тобой о чем-то важном.

- О чем?

- Я здесь по просьбе Тарна. Он попросил меня поговорить с тобой вместо него. Ему нужна твоя помощь, Ричиус, и он решил, что я смогу ее у тебя получить.

Ричиус отрывисто захохотал.

- Твой муж весьма напорист. Он уже велел Люсилеру попытаться меня завербовать и сам дважды приходил ко мне. А теперь и ты! Боже, он никогда не отступится от своего!

- Он уверен, что твои знания о Наре будут для него полезны, объяснила Дьяна. - Ты рассердился?

- Нет, - сразу же ответил Ричиус. Он продолжал любоваться Шани. - Я все равно рад, что ты принесла малышку повидаться со мной.

- И еще одно, - добавила Дьяна. - Тарн собирает военный совет. Он вызвал в Фалиндар всех военачальников, чтобы обсудить приближающуюся войну с Наром. Всех военачальников, Ричиус.

Ей показалось, будто он пропустил ее слова мимо ушей. Он играл с девочкой: засовывал палец под одеяльце и нежно ее щекотал. Проснувшаяся Шани гулила и улыбалась, на щечках играли ямочки.

- Ну и что? - спросил Ричиус.

- Ты меня не слушал, - забеспокоилась она. - Сюда приезжает Форис!

Одного упоминания о военачальнике долины Дринг оказалось достаточно, чтобы окончательно испортить Ричиусу настроение. Он медленно вынул палец из-под одеяльца Шани.

- Форис! - прошептал он.

Дьяна всем своим существом почувствовала его тревогу. После Тарна это имя внушало сторонникам дэгога невыразимый страх.

- Он будет здесь не позже чем через неделю. Тарн сам сообщил мне об этом. Ты можешь оказаться в опасности. Тебе надо быть осторожным, Ричиус. Если он затаил на тебя зло, то, может быть, Тарну не удастся тебя защитить.

- Форис сюда приедет! - изумленно повторил Ричиус. - Это поразительно. Я не могу поверить, чтобы он решился приехать в Таттерак, пока Кронин жив.

- Кронин ничего ему не сделает. И, находясь здесь, Форис будет с Кронином вежлив. Они помирились благодаря Тарну и не станут конфликтовать в его присутствии. Но с тобой все иначе. У Фориса нет оснований с тобой не ссориться. Ты не триец. Даже если Тарн запретит ему причинить тебе вред, он может его не послушаться.

- Тогда я буду держаться от него как можно дальше, - заявил Ричиус. Может быть, он даже не знает, что я здесь. И, честно говоря, я не вижу оснований сообщать ему об этом.

Дьяна нахмурилась.

- Ты не понимаешь! Тарн хочет, чтобы ты присутствовал на этом военном совете. Форис там тебя увидит.

- Я знаю, чего хочет Тарн, Дьяна. Я туда не пойду.

Она ощутила горечь разочарования и слегка прикоснулась к его плечу.

- Так ты не станешь им помогать?

Ричиус покачал головой:

- Я не могу.

- Но я подумала...

- Что ты подумала, Дьяна? Ты подумала, что твой приход сюда заставит меня изменить решение? Ну так ты ошиблась. Я рад, что ты принесла малышку повидаться со мной. Я рад, что мы поговорили, но это ничего не меняет. Я не могу помочь Тарну. И не уверен, что стал бы помогать, даже если б мог.

- Ричиус, пожалуйста, послушай меня! Тарн сказал, что на дороге Сакцен уже собираются войска. Скоро они будут готовы напасть на Экл-Най, а после этого, возможно, их уже не удастся остановить! Но ты знаешь много всего. Может быть, тебе удастся их спасти. Без твоей помощи они наверняка погибнут.

Ричиус безжалостно посмотрел на нее.

- Пойми одну вещь. Они все погибнут - с моей помощью или без нее. Я уже сказал Тарну, что у него нет шансов на победу, но он слишком упрям, чтобы меня слушать. Самым верным шагом для него было бы получить помощь Лисса - и продлить агонию. На этот раз у Люсел-Лора нет сил, чтобы остановить Нар. Аркус вторгнется сюда со всем своим арсеналом, его войска прокатятся по стране и убьют всех, включая тебя, меня и нашу маленькую дочку. И ни мне, ни кому-то еще не по силам это изменить.

Дьяна пришла в ужас.

- Не говори так, иначе мы обречены!

- Мы обречены, это так! - решительно заявил Ричиус. - Обречены на ад. А чего Тарн от меня ждет? Что я построю ему флот? Создам несколько военных лабораторий, чтобы он смог произвести огнеметы? Нам удалось так долго держаться в долине Дринг только потому, что у нас было нарское оружие, с помощью которого мы могли отбивать атаки воинов Фориса. А теперь представь себе тысячи нарских солдат, вооруженных этим же оружием. Как все обернется? Твой муж не сумеет противостоять им, Дьяна. Это безнадежно.

- Это не безнадежно! - с сердцем воскликнула Дьяна. - Наша страна большая, Ричиус. На ее защиту встанет огромное количество людей. Даже твой император не сможет убить их всех.

- Неужели не сможет?

- И все равно надо бороться. Я не могу поверить, что ты готов с легкостью сдаться. Ты приехал в такую даль только из-за меня, а теперь отказываешься хоть как-то помочь Тарну и Люсилеру? Ты стал совсем другим человеком, Ричиус.

- И это тебя удивляет? Я потерял все, ради чего сражался: мою страну, моих друзей - все! Теперь это не моя война.

- Тебе здесь не за что сражаться?

- Абсолютно не за что.

- А в Арамуре было то, чем ты дорожил?

- Конечно. Прежде всего - мой отец. Мои дядья. Они были моей семьей.

Дьяна улыбнулась ему, глядя, как краска сбегает с его лица. Протянув руки, она забрала у него Шани, и малютка возмущенно закричала, не желая расставаться с отцом. А потом она встала и прежде, чем уйти, бросила ему через плечо одно-единственное слово:

- Кафиф.

32

Осада Экл-Ная заняла меньше суток. По самым точным оценкам, число погибших трийцев составляло чуть больше трех тысяч. Нарцы потеряли в общей сложности менее пятидесяти солдат.

Экл-Най, город нищих, был задавлен превосходящими силами, хлынувшими через Железные горы. Нарцы не прекращали убивать, пока все живые не превратились в мертвых. Это была бессмысленная победа, потому что солдаты императорского войска предвидели уничтожение противника, но ошеломляющее известие об этой бойне, прокатившееся по Люсел-Лору, наэлектризовало всех трийцев. Они не ожидали, что удар будет нанесен столь быстро или что за ним будет стоять такая демонстративная ненависть. Они не думали, что городские стены возможно разрушить с молниеносной скоростью и что жерло огнемета можно повернуть против ребенка. В пустошах, окружавших Экл-Най, путники утверждали, что пожары и удушливые столбы дыма над городом видны за многие мили. В тот вечер, когда Экл-Най рассыпался и осветил небо, словно второе заходящее солнце, город нищих заслужил еще одно прозвище - Город пожаров.

Нар начал свою войну с террора. В соответствии с великой традицией Аркуса и его семейства война началась с уничтожения голодных и отчаявшихся, тех трийских беженцев, которые наводнили Экл-Най в последние дни предыдущей войны в надежде найти хоть какие-то средства к существованию. Нар явился со своими бронированными лошадьми и машинами в частоколе пик, тяжело вступил в город на рассвете с зажженными огнеметами. Они были заправлены и приготовлены к длительному бою. Первыми въехали боевые фургоны - кошмарные железные повозки с одним дальнобойным огнеметом, установленным на крыше, в которые были впряжены допотопные рогатые чудовища. Боевые фургоны, способные подавать струю горящего керосина на двести футов или даже больше, являлись гордостью арсеналов Нара. Они стали провозвестниками разрушения Экл-Ная. На их боках крупными трийскими буквами были начертаны лозунги геноцида: "После сегодняшнего дня вас больше не будет".

И произошло именно так, как предсказывало это мрачное послание. К сумеркам три тысячи трийцев были мертвы - сожжены, повешены, истерзаны. Груды трупов, брошенных за пределы тлеющего города, оставили на съедение крысам и стервятникам. Не пощадили ни единого ребенка, ни одной женщины не обратили в рабство. Всех истребили. Таково было предостережение Аркуса всем трийцам: никакого милосердия не ждите. Древняя, злобная слава Нара в ту ночь пылала ярко и ужасающе. И во главе его легионов стоял человек в серебряной маске на пол-лица, великан, на чьем штандарте красовался несущийся в атаку конь, а голос гремел подобно грому, возвещая отмщение Шакалу. Те, кто видел его в зеленых с золотом доспехах, принимали его за великолепного демона. Те, кто был с ним знаком, видели в нем еще более страшное зло.

История падения Экл-Ная передавалась из уст в уста. К тому моменту, когда она докатилась до Фалиндара, в цитадели уже никто не мог с уверенностью сказать, насколько этот рассказ соответствует действительности. Они верили лишь тому, что сказал им Ричиус: Нар вполне способен на такое преступление.

Самого Ричиуса известие о падении Экл-Ная не потрясло. Он ожидал, что оно будет скорым и бесчеловечным. Вот чего он не ожидал, так это столь быстрого известия о Блэквуде Гейле. Талистанский барон не мешкал в поисках Ричиуса Вентрана, своего заклятого врага. Он вновь стал любимцем Аркуса, получил в свое распоряжение все ресурсы Нара - и с их помощью был готов стереть с лица земли Люсел-Лор, чтобы найти одного человека. Ричиус не тешил себя иллюзиями относительно целей барона. Конечно, Гейлу хотелось отомстить Тарну - но гораздо важнее ему было заполучить Шакала.

И, возможно, в первую очередь именно это убедило Ричиуса помочь повелителю трийцев. Он убеждал себя, что делает это ради Дьяны и малышки, но втайне сознавал: в его сердце затаилась более страшная причина. Блэквуд Гейл сам едет к нему! Ему больше не нужно строить планы тайного проникновения в Талистан, чтобы его отыскать. Он хотел провести клинком по горлу барона и не боялся, что при этом его поймают. Казалось, он дал себе один из легендарных трийских зароков - отомстить любой ценой, даже ценой собственной жизни. А эта жизнь стала бессмысленной - как бы добрая Дьяна ни пыталась убедить его в обратном. Дьяна и Шани будут жить или умрут без него, но смерть Блэквуда Гейла стала для Ричиуса непреодолимым искушением. Он жаждал ее.

Когда в Фалиндар пришло известие о разрушении Экл-Ная, Тарн закрылся в своих покоях, чтобы горевать о погибших. Он не выходил оттуда, пока в цитадель не начали съезжаться военачальники Люсел-Лора. Первым явился Боава из Шеза. Речной Змей, как прозвали его почитатели, прибыл в сопровождении затянутых в кожу воинов и с подарком для хозяина Фалиндара - сверкающим жиктаром, откованным лучшим кузнецом. Выгравированные на оружии руны гласили: "Смерть Нару". Поскольку он приехал первым, то был вознагражден самыми просторными покоями крепости. Однако согласно правилам, определявшим поведение достойного военачальника, немедленно отказался от пышных апартаментов, чтобы поселиться со своими воинами.

Вскоре начали съезжаться и другие. Почти ежедневно очередная гордая процессия вступала в ворота крепости. Делгар из Мирадона и Пракстин-Тар из Рийна явились в Таттерак вместе, несмотря на то что прежде были соперниками. Из горной крепости Кес прибыл лорд Ишья, а из безрадостных восточных земель - Шохар; последний привез Тарну еще один подарок: коллекцию черепов нарцев, которую он собрал во время первой войны с империей. Мрачных трофеев, любовно отполированных до блеска слоновой кости, оказалось больше сотни.

Другие привозили менее странные дары - золото, оружие и жен. Тарн благосклонно принимал все подарки, хотя освобождал женщин, которые становились прислугой в замке, и передавал оружие воинам Кронина. Он приветствовал каждого военачальника со сдержанным уважением: никогда не благодарил слишком многословно и не кланялся слишком глубоко. Принятый военачальник отвечал на его отчужденность глубоким расположением, демонстрируя свою убежденность в том, что Тарн - обладатель дара Небес и единственный человек, способный уберечь их от страшных напастей.

Последним приехал Гаврос из Гарла, и Тарн отдал распоряжение собрать военный совет. Стали готовиться для проведения встречи на лужайке. Ричиусу объяснили, что совет должен происходить под открытым небом, где боги могут взирать на них с высоты и окутывать их защитным светом луны. На склонах поставили факелы и разместили столы с разнообразными закусками, винами и подношениями в виде зубов барса и змеиного яда. Установили жаровни с ароматизированным углем, чтобы благовонный дым, возносящийся к небу, пробуждал спящих божеств воздуха, а вокруг столов были вырыты колодцы, дабы благословенные воды океана могли подняться выше и обеспечить место отдохновения для бессмертных повелителей морей. Все божества таким образом смогут услышать призывы правоверных.

Для Лорриса и Прис, покровителей этого дролского обряда, на центральный стол возложили особый венок. Сплетенный из полевых цветов и колючих лиан, величиной он достигал колеса телеги. Круглая форма венка должна была символизировать нескончаемую преданность, соединявшую божественных брата и сестру. По кругу расположили золотистые свечи, которые по очереди будут зажжены собравшимися на совет военачальниками. Ричиус с интересом наблюдал за этими приготовлениями и задавал наивные вопросы - при этом он ждал появления Фориса Волка. Он прождал до темноты, когда на лужайке загорелись церемониальные факелы и лунный свет заиграл на лицах собравшихся вокруг стола. Но Волк так и не появился.

- Как ты думаешь, он будет здесь? - спросил Ричиус у Люсилера.

Они сидели рядом на одеяле, постеленном на траве у низенького стола. Военачальники уже начали подходить - и все ожидали появления Тарна. Военный совет начнется в ту минуту, когда искусник зажжет свечу в центре венка. Жаровни горели, посылая свои мистические сигналы. Люсилер нервничал и потому решил заняться своим жиктаром: он стал полировать парные клинки тряпочкой, так что на них не осталось ни пятнышка. Он был столь поглощен созерцанием собственного отражения на стали, что едва взглянул на Ричиуса.

- Кажется, Тарн считает, что будет, - ответил он, не поворачиваясь.

Ричиус осмотрелся. Только что возник странный Боава со свитой воинов: бормоча молитву, он преклонил колени перед венком в центре стола. Шохар и Ишья тоже явились, как и большинство военачальников, - однако Форис демонстративно отсутствовал. Так же, впрочем, как и Кронин, и это совпадение показалось Ричиусу очень неприятным.

- Ему уже следовало здесь быть, - с беспокойством промолвил Ричиус. Долина Дринг сравнительно недалеко. И где Кронин? Разве ему не положено быть здесь?

Упоминание о военачальнике Таттерака привлекло внимание Люсилера. Он наконец оторвался от своего жиктара и обвел взглядом вооруженных воинов. Отсутствие Кронина его явно озадачило.

- Может быть, он с Тарном.

- Возможно.

С каждой минутой Ричиус чувствовал себя все более неуютно, хоть и старался игнорировать изумленные взгляды военачальников. Он наблюдал за тем, как Боава и его воины по окончании молитвы поцеловали свои жиктары и уселись поблизости от центрального стола. При виде Ричиуса на лице этого военачальника отразилось почти комическое удивление. Ричиус отвел взгляд.

- Ему надо бы поторопиться. Из-за этих военачальников я как будто сижу на угольях.

- Сохраняй спокойствие, - посоветовал Люсилер. - С тобой ничего не случится.

- Как ты думаешь, Тарн попросит меня что-то сказать?

- Ты здесь именно для этого. Тарн хочет, чтобы все военачальники знали, кто им противостоит. Никто не посвящен в это лучше, чем ты, Ричиус. Не бойся. Просто говори мне, что ты желаешь сказать, а я стану переводить. Если у них будут вопросы, отвечай на них прямо. Не отводи взгляд. Иначе тебя сочтут слабым.

Ричиус застонал: он только что показал себя слабым в глазах Боавы! Он снова посмотрел в сторону этого военачальника, пытаясь встретиться с ним взглядом, но воин с реки Шез не обращал на него внимания.

- И это - все военачальники Люсел-Лора? - спросил он.

- Практически все. Не считая Фориса и Кронина. И, конечно, Карлаза.

- А кто такой Карлаз?

- Он из Чандаккара, глава львиных всадников. На самом деле он не военачальник, а просто вождь клана. Тарн послал к нему гонца с приглашением приехать. Гонца отправили обратно. - Люсилер фыркнул. - Тарну можно было не трудиться.

- Ну не знаю, - задумчиво сказал Ричиус. - Эти львы могли бы хорошо сражаться с всадниками Гейла.

- Ричиус, Тарн мог бы даже встать перед ними на колени и умолять приехать - ничего бы не изменилось.

- Почему это?

- Потому что они хотят только, чтобы их оставили в покое. Когда дэгог просил их помощи против Тарна, они его игнорировали. А теперь они игнорируют Тарна. Это - племя себялюбцев, они не хранят верности никому, кроме самих себя.

Ричиус молча кивнул, вспомнив свою опасную стычку с львиным всадником в Дандазаре. Это был дьявольски жестокий человек - к тому же патологически подозрительный. Не зря Люсилер их так не любит.

- Если они настолько плохи, то для чего они нужны здесь Тарну?

- Тарн хочет объединить весь Люсел-Лор. Именно для этого он созвал военный совет: обеспечить верность военачальников и организовать наше сопротивление.

- Ему понадобится их безграничная верность, только тогда он получит хотя бы небольшой шанс остановить Аркуса, - покачал головой Ричиус. - Я ведь сказал тебе: он применит все силы и все оружие, которые у него есть. Он уже направил сюда свои боевые фургоны.

Люсилер вздохнул.

- Боевые фургоны! Даже название внушает ужас. А как называются те твари?

- Григены. Они водятся на севере империи, неподалеку от Горкнея. Их с детства приучают возить эти фургоны.

- Тарн говорит, будто их нельзя остановить. Это правда?

Ричиус пожал плечами: он не мог считать себя экспертом по нарским вооружениям.

- Я тоже об этом слышал. А видел их только один раз, когда был в столице Нара. - Он обвел взглядом острые жиктары, пытаясь представить, сколько ударов крепкой стали понадобится для того, чтобы пробить бронированную шкуру григена. - Они не участвуют в сражении, они просто везут фургоны. Разрушения производит огнемет.

- Еще одно мерзкое оружие, - сказал Люсилер, разглядывая свой жиктар. - Такое оружие не подходит для настоящего мужчины.

- Вот как? А в долине Дринг они тебе нравились.

- Там все было по-другому, - лукаво усмехнулся Люсилер. - Тогда они были у нас. А у Фориса их не было.

Оба расхохотались, но сразу же умолкли, когда на них вдруг легла тень. Лунный свет загородила фигура полуголого мужчины. Он прошел мимо них к военачальникам. Следом за ним шли три таких же обнаженных по пояс воина. На бледнокожих спинах красовалась одинаковая татуировка: хищная птица с распростертыми крыльями. Все они были лысые, но с макушки у них свисал длинный белый хвост. Оба бицепса были стянуты широкими кожаными полосами, а самый высокий воин - тот, что заслонил лунный свет, - был к тому же перепоясан широким ремнем из потертой оленьей кожи, усеянной заклепками. Их мускулистые тела блестели в оранжевом свете факелов, от чего они напоминали не столько мужчин, сколько призраков.

- А это кто? - Ричиусу никогда еще не приходилось... видеть трийцев с более дикарским обликом.

- Нанг, - прошептал Люсилер. - Воин из Огненных степей.

Нанг походил на человека из иной эпохи, некую особь с толстыми костями черепа, глазами кошки и отточенными по-змеиному зубами. Он опустился на колени перед центральным венком, склонил голову до земли, а подняв ее, издал пронзительный крик. Он пел свою чудовищную молитву, покуда у него хватало дыхания, потом замолчал, отцепил от пояса крошечный мешочек и швырнул его на стол.

- Еще один подарок? - спросил Ричиус.

Люсилер помотал головой.

- Это не подарок. Это мешочек духа. Народ Нанга верит, что в такую ловушку можно поймать душу врага. В мешочке - травы и камни, способные пленить зло. Нанг дает его Тарну, чтобы тот сумел поймать душу своего врага.

- И кто бы он был? - поинтересовался Ричиус.

Люсилер ухмыльнулся.

- Как ты считаешь, мой друг: у твоего императора есть душа, которую можно было бы поймать?

- Не знаю. Но если есть, то у этого мешочка как раз подходящий размер.

Их разговор, шутливый и непринужденный, казалось, вернул их в прежние времена, и Ричиус ощутил внезапную радость. Возможно, это объяснялось тем, что их сблизила война, а может быть, причина состояла в том, что Люсилер был единственным другом, который остался у него в этом мире. В любом случае Ричиус не хотел над этим задумываться. Люсилер все тот же - открытый и честный. И Ричиус ему верит.

Группа искусников в шафранных одеяниях вышла на освещенную факелами траву. Склонив головы в безмолвном раздумье, они прошли мимо военачальников, сидевших скрестив ноги на одеялах вокруг центрального стола. Незанятыми оставались только два места. Одно, конечно, предназначено для Тарна, второе, по предположению Ричиуса, - для Фориса.

"Или Кронина", - вспомнил он вдруг, чувствуя тревогу.

Он еще раз обвел взглядом собравшихся, но раскрашенного военачальника нигде не было видно.

- Уже пора, - прошептал Люсилер и указал на искусников. - Тарн скоро выйдет.

Ричиус подавил нервную дрожь, возникавшую всякий раз при мысли, что ему придется говорить с военачальниками. Он надеялся, что Кронин скоро появится. По крайней мере он увидит одно дружелюбное лицо. Люсилер последовал примеру других воинов и положил свой жиктар на землю рядом с собой. Легкий ветерок колебал пламя факелов. Все говорили очень тихо. Никто еще не прикасался к еде и напиткам. Да и собрались они здесь вовсе не для того, чтобы пировать.

- Хоть бы все это скорее закончилось, - тихо молвил Ричиус, - и все военачальники разъехались по домам.

Он вздохнул и попытался расслабиться, скрестив руки на груди. Краем глаза он заметил медленное приближение чего-то белого. Оно подошло к нему и остановилось. Ричиус повернулся - посмотреть, что это.

Собака? Животное, глядело на него, лениво свесив язык, а затем село. Несколько мгновений Ричиус в изумлении соображал, что происходит, пока не уразумел, что животное это - не собака, а белоснежный улыбающийся волк.

- Боже! - воскликнул он, отпрянув от зверя. - Люсилер, посмотри на...

Откуда-то из-за его спины протянулась огромная рука, схватила за ворот и приподняла над землей. Ричиус задохнулся, вырываясь из железной хватки, и обернулся к яростному белому лицу. На него смотрел Форис, угрожающе скаля зубы. Он отпустил воротник, но сгреб Ричиуса за грудки и начал гневно трясти.

- Кэлак!

Ричиус поддался панике. Он лягнул воина по ногам и успел нанести сильный удар в щиколотку, прежде чем был брошен на спину. Он тяжело упал на один из накрытых столов - графины с вином и тарелки с едой разлетелись сотнями осколков. Острая боль пронизала все тело, и у него перехватило дыхание. Он попытался встать. Истерические крики Люсилера смешались с рычанием волка. Ричиус поспешно отполз в сторону. Вино, обагрившее его лицо, застилало глаза. Он перекатился на живот. Остроносый сапог Фориса врезался ему в ребра. Ричиус заорал от боли, хватаясь за первое попавшееся под руку оружие - массивный металлический кувшин, лежавший на столе. Он вскочил на ноги и замахнулся.

Как это ни удивительно, но его бросок настиг Фориса в момент прыжка, со странным гулом ударив его по лысой голове. Форис взвыл и отшатнулся. Ричиус с трудом выпрямился. Вокруг них стояли пораженные военачальники с открытыми от удивления ртами. Люсилер держал в руке жиктар. Он бежал к Форису с криками протеста.

Форис вытащил свой жиктар и одним стремительным движением послал клинок в сторону Люсилера; клинок угодил в запястье. Люсилер с проклятием выронил жиктар. Из раны хлынула кровь. Форис промчался мимо него, сильно ударив по плечу. Ричиус приготовился к отпору - занес кувшин для следующего удара. Форис остановился. Вытянул вперед жиктар, а потом бросил его на землю.

- Жара мин, Кэлак! - произнес он с вызывающей ухмылкой и медленно перешагнул через свое оружие.

- Я тебе нужен? - закричал Ричиус и швырнул кувшин в военачальника; тот его легко отбил. - Ну так попробуй возьми меня!

- Ричиус, прекрати! - воскликнул Люсилер.

Он с трудом поднимался на ноги, зажимая кровоточащую рану. Форис едва на него взглянул. Волк повернулся от Ричиуса к Люсилеру и остановил трийца угрожающим рычанием.

- Изей, Форис! - закричал Люсилер. - Хара акка Тарн!

Форис захохотал.

- Тарн бена нака тор. Тасса Кэлак!

- Ричиус, он собирается тебя убить! - предостерег его Люсилер. Защищайся!

Это был глупый совет. Ричиус уже готовился к схватке. Он посмотрел мимо Фориса на два жиктара, без дела лежавших на траве. Если б он смог добраться хотя бы до одного...

Но нет - они слишком далеко. Тогда - факел. Он бросился к ближайшему, вырвал его из земли и вытянул перед собой. Похоже, Фориса это только позабавило. Он насмешливо поднял палец и поманил Ричиуса к себе.

- Жара мин, Кэлак.

Ричиус кипел гневом. Бок у него горел от удара Фориса, и при ходьбе он слегка горбился. Факел оказался слишком тяжелым и неуклюжим, чтобы им можно было эффективно воспользоваться. Он уронил его и бросился вперед. Форис резво отскочил в сторону. Насмешливый хохот военачальника разносился по лужайке, но Ричиус не обращал на это внимания. Он мгновенно перекатился мимо Фориса и схватил брошенный жиктар. В следующую секунду вскочил на ноги и торжествующе поднял оружие. Из толпы послышались крики одобрения.

- Ну, подонок, - прошипел он, - теперь я готов!

Жиктар грозно сверкнул, полоснув Фориса поперек груди. Военачальник отшатнулся. На его одеянии появился тонкий красный разрез, обнаживший окровавленную грудь. Он вскрикнул, и его волк беспокойно оглянулся. Этой паузы оказалось достаточно, чтобы Люсилер применил свой жиктар. Один клинок прихватил ногу зверя и отсек ее, а второй прикончил его, резанув по горлу. Форис взвыл от ярости. Он бросился к убитому любимцу, но Ричиус задержал его жиктаром.

- Не вздумай шевельнуться!

Форис злобно смотрел на него. Он погрозил Ричиусу кулаком, а потом плюнул ему в лицо. Люсилер встал рядом с Ричиусом, держа наготове жиктар.

- Иди, - приказал он. - Возвращайся в крепость. Найди Тарна.

- Черта с два я туда пойду!

Ричиус поднял жиктар, чтобы перерезать Форису горло.

- Стой! - взмолился друг, хватая его за рукав.

Ричиус замер.

- Проклятие, Люсилер! Почему бы мне этого не сделать?

- Уходи. Сейчас же.

- Нет, я не могу, Люсилер. И не буду.

- Будете, - произнес у него за спиной хриплый голос.

Ричиус обернулся - Тарн находился в пяти шагах от них. Искусник встал между противниками. Его тело сотрясалось от едва сдерживаемого гнева. Он протянул руку к Форису и обратился к нему размеренным голосом. Военачальник резко покачал головой.

- Ахда! - Он указал на Ричиуса, грозя ему пальцем. - Погоа иза Кэлак.

- Что он говорит? - спросил Ричиус.

- Отойди назад, Ричиус. - Люсилер положил собственный жиктар на землю и протянул Форису открытые ладони. Ричиус не двигался с места. - Делай, что я тебе говорю! - потребовал Люсилер. - Быстро!

- Не стану, пока ты не переведешь мне, что он сказал.

Тарн повернулся лицом к нему.

- Он сказал, что вы - дерьмо, - безмятежно объявил он, - и что ваше присутствие здесь - позор. А теперь отойдите.

- Это он напал на меня, искусник, - оправдывался Ричиус. - Пусть он отойдет первым.

- Вы уже пустили ему кровь, - возразил Тарн. - Удовлетворитесь этим. Он не может сдаться в присутствии остальных.

- Все закончилось, - настаивал Люсилер. - Пожалуйста.

Ричиус с ненавистью посмотрел на окровавленного военачальника. Во взгляде Фориса читалась не менее сильная злоба.

- Если он обещает больше на меня не нападать, я опущу оружие, - сказал он. - Но сначала я хочу это услышать.

Тарн перевел требование Ричиуса. Форис ответил сардонической усмешкой и несколькими откровенно фальшивыми словами.

- Этого недостаточно, - вмешался Люсилер. - Ричиус, он говорит, что не причинит тебе вреда, пока здесь Тарн. Тарн, заставьте его сказать, что он вообще не будет причинять Ричиусу вреда. Пусть он поклянется в этом.

Тарн и Форис снова обменялись гневными фразами. Наконец военачальник кивнул и сделал шаг назад.

- Он не дал клятвы, - заявил Люсилер.

- И не даст, - прохрипел Тарн, с отвращением глядя на Люсилера. - Ты забываешься. Он - военачальник Люсел-Лора. Помни об этом. Ричиус, верните ему жиктар. Сейчас же, будьте любезны.

В голосе Тарна было нечто, лишавшее слушателя способности сопротивляться. Ричиус невольно смягчился. Однако он не собирался возвращать оружие Форису. Вместо этого он презрительно разжал руку, и жиктар военачальника упал в грязь.

- Пусть поднимает его сам, - сказал он и, развернувшись, отошел.

Верный Люсилер следовал за ним.

Стол, за которым они сидели до появления Фориса, пришел в негодность, и они нашли себе места поближе к главному столу, где и расположились. Недалеко от них оказался военачальник Нанг. Ричиусу почудилось, будто он одобрительно им улыбнулся. Люсилер стер с лица обильный пот, а потом налил себе из кувшина щедрую порцию вина и одним махом осушил стакан. Поставил его на стол и вздохнул.

- Лоррис и Прис свидетели, тебя никак не оставят в покое, мой друг. Куда бы ты ни отправился, тебя обязательно кто-нибудь хочет убить!

- Заносчивый ублюдок, - бросил Ричиус.

Несколько воинов уже убирали с лужайки труп волка.

- Зря я этого не сделал, - подумал он вслух. - Мне следовало прикончить его, пока была такая возможность.

- Никакой возможности у тебя не было, - спокойно осадил его триец. Форис убил бы тебя.

- Что? У меня было его оружие, Люсилер! А у него не было ничего.

- Он отнял бы у тебя жиктар, Ричиус, как отнял его у меня. - Люсилер поднял окровавленную руку и продемонстрировал ее Ричиусу. - Он крупный, но двигается очень быстро.

- Ох, Люсилер! - воскликнул Ричиус. - Извини, я забыл.

Он осторожно взял его запястье и осмотрел рану, проходившую по основанию ладони. Стоило Люсилеру пошевелить пальцами, как из пореза ударила волна крови.

- Тебе надо ею заняться, - встревожился Ричиус. - Пойди и перевяжи.

- Не сейчас. Я тебе нужен здесь.

- Люсилер, у тебя идет кровь. Вернись в цитадель, и пусть тебе сделают перевязку. Возвращайся, когда сможешь.

- Если я уйду, ты не поймешь ни единого слова, - возразил Люсилер. - И я не доверяю Форису. - Он указал другу на свой рукав. - Вот. Возьми мой жиктар и отрежь рукав. Пока это сойдет.

Ричиус неловко принялся отрезать рукав похожим на косу оружием, не поспешая, чтобы не сделать неверного движения. Ткань легко порвалась под острым лезвием, и у Ричиуса в руках оказалась длинная матерчатая трубка. Он разрезал ее на полосы и бережно перевязал рану, промокая кровь остатками ткани. Люсилер проверил перевязку кулаком.

- Хорошо. Спасибо тебе.

- Это годится ненадолго, - предостерег его Ричиус. - Порез довольно глубокий. Надо наложить швы.

- После совета, - пообещал триец.

- Люсилер? - смущенно промолвил Ричиус.

- М-м?..

- Спасибо.

- Друзья для того и существуют, Ричиус, - торопливо кивнул Люсилер. А теперь садись. Тарн уже подходит.

Праведный калека ковылял по склону к центральному столу. При его приближении собравшиеся затихли. Форис медленно шел рядом с Тарном, стараясь его не опередить. Казалось, военачальник не замечает раны, намочившей кровью его алое одеяние. Атмосфера наэлектризовалась: все были полны ожидания. Благовонный ветер казался сладким. Издалека доносился шум прибоя. Тарн добрался до стола и воздел превратившуюся в культю руку. Он заговорил, и голос его был подобен переломленной молнии. Люсилер придвинулся к Ричиусу и стал переводить:

- Лоррис и Прис, силы земли и неба, ниспошлите свою мощь на нас, защитников вашей веры. Даруйте нам способность очистить ваше благословенное царство, чтобы мы могли убивать жалких людей, которые оскверняют вас.

Тарн потянулся к центральной свече, высвободил ее из подсвечника и зажег от ближайшего факела. Оранжевое пламя плясало по его лицу. Он произнес еще несколько слов и передал свечу Форису, который зажег от нее следующую свечу венка и возгласил торжественную клятву:

- Смерть Нару!

Свеча по очереди передавалась военачальникам, и каждый поднимался из-за стола, чтобы зажечь еще один огонь и произнести ту же суровую клятву. Когда все зажгли свечи, осталась еще одна - не зажженная.

- Кронина, - шепотом объяснил Люсилер.

Тарн попросил Фориса сесть и зажег свечу за Таттерак.

- Мы объединяемся, чтобы остановить руку зла. - Он вернул самую большую свечу в центр венка. - Пусть духи этого мира ведут нас и сделают этот совет мудрым.

- Смерть Нару! - хором выкрикнули военачальники.

- Пусть сила Лорриса превратит нашу слабую плоть в сталь. Пусть любовь его сестры Прис вдохновляет нас на битву.

- Смерть Нару!

Тарн вновь обратил лицо к небу и пробормотал какие-то невнятные слова. Его шафранное одеяние сияло мистическим светом уставленного свечами венка. Пряди волос падали ему на плечи, словно белые змеи. Он снова вознес свою парализованную руку. Потом, заключив молитву хриплым возгласом, опустил руку и обратился к собравшимся.

Ричиус тихо ахнул. Тарн казался почти возродившимся. Его лицо по-прежнему было испещрено похожими на пустулы язвами, но глаза стали живыми и яркими. В них больше не краснели лопнувшие сосуды. Он глубоко вдохнул, улыбнулся искривленным ртом и расположился между Форисом и Шохаром из Жхула. Ричиус не мог себе представить такого проявления дара искусника. Он вопросительно посмотрел на Люсилера, но друг призвал его к молчанию, едва заметно покачав головой.

- Ричиус, - сказал Тарн по-нарски, - хорошо, что вы здесь. Люсилер, вы будете передавать ему все, о чем мы говорим, ладно?

- Да, - пообещал Люсилер.

Тарн посмотрел на военачальников и начал говорить. Люсилер зашептал Ричиусу на ухо:

- Великие люди Люсел-Лора, вы оказываете мне честь своим присутствием. Я благодарю вас.

Каждый военачальник кивнул, не меняя выражения каменного лица.

- Дракон на востоке пробудился. Разве я не предупреждал вас, что так будет? Разве в душе вы не знали, что однажды этот многоголовый зверь явится, чтобы нас пожрать? Но сейчас не время кого-то винить. Сейчас мы едины. Мы сильны. Лоррис и Прис оберегают нас. Они дали нам свою силу и мудрость. Они заставили слепых прозреть.

Взгляд Тарна на секунду обратился к Ричиусу. И военачальники снова кивнули.

- Он имеет в виду меня? - недоверчиво вопросил Ричиус.

- Экл-Най находится в руках наших врагов, - продолжал Тарн. - Вы все это знаете. Вы слышали о насилии над нашими бедными братьями. Город нищих превратился в пепел, а на краю его развалин разбили свой лагерь солдаты Нара. Они уже начинают расползаться по окрестностям.

Он передал слово Форису.

- Это правда, - подтвердил военачальник. - Разведчики из моей земли видели приближающиеся стяги нарцев. Они во множестве направляются к моей долине. Скоро в долине Дринг снова начнется война.

- И война уже идет поблизости, на самых берегах Таттерака, - добавил Тарн. - Черный флот Нара высадил десант к востоку отсюда, неподалеку от Харады. Пока мы разговариваем, отважные воины сражаются и гибнут. - Он указал на мрачную свечу, которую зажег от Таттерака. - Вы заметили, что военачальника сей земли здесь нет. Кронин не явился на этот совет, потому что в данную минуту он и его воины защищают нас. Я не знаю, как проходит сражение, но они пытаются не пропустить нарцев к Фалиндару. Нар не может подвести свои корабли ближе к цитадели, потому что здесь берега слишком опасны. Так что им придется пробиваться к нам через Таттерак. Мы позаботимся, чтобы им не удалось это сделать.

Но нам также нужно защищаться от их флота, и я обратился за помощью к сотне островов. Лисс уже отрядил нам своего посла с просьбой, чтобы мы присоединились к их борьбе с империей. Сейчас, я думаю, эта война закончилась, так как Нар решил направить все свои силы против нас. Но лиссцы продолжают борьбу. Я отправил обратно лисского посла на новом корабле с наказом передать его королю, что мы с ним. Вместе Лисс и Люсел-Лор уничтожат дракона Нара. Если они станут охранять наши берега, то Нар сможет вводить войска только по дороге Сакцен. И это будет нашим спасением.

Ричиус внимательно слушал. Тарн оказался блестящим стратегом.

- Вам надо усердно молиться за лиссцев, чтобы они благополучно добрались до дома. Даже Нар опасается шхун сотни островов. Судя по словам посланника, их флот мало пострадал от блокады. Он утверждает, что они заранее спрятали более пятидесяти кораблей на тот день, когда прорвут блокаду и нанесут удар по берегам самого Нара. Так что, как видите, мои верные союзники, мы не просто сильны. Император считает нас слабыми, но это не так. Мы напишем ему об этом кровью!

Столы огласились возбужденным хором восклицаний военачальников и стуком жиктаров о стол. На траву посыпались кувшины с вином и блюда с едой. На лице Тарна расцвела торжествующая улыбка.

- О, друзья мои! - воскликнул он. - Это наша величайшая роль: остаться мужчинами перед угрозой демонов. Мы сильны потому, что едины. И это единство не должно ослабеть. Наши ссоры могут привести только к нашему падению. Один Нар не способен победить нас, несмотря на всю свою мощную науку.. . Этот военный совет должен быть сплоченным. И мы будем говорить единым голосом. - Он помолчал, обведя собравшихся строгим взглядом. - Моим голосом.

Никто не стал с ним спорить. Стук жиктаров усилился, а Нанг издал оглушительный боевой клич. Форис вскочил на ноги и поднял свое оружие высоко над головой. Его рассеченное одеяние распахнулось, и залитый кровью торс блестел в лунном свете.

- Мы вместе с Тарном! - гордо проревел он. - Дролы и не дролы - мы все братья! - Он хитро посмотрел на Ричиуса. - Даже наши враги сами идут нам в руки! - объявил он.

Ричиус беспокойно шевельнулся. Он решил было встать, но тут же передумал, услышав, как Люсилер вполголоса призывает его к спокойствию. Злобные взгляды обратились в его сторону. Тарн ободряюще ему улыбнулся.

- Да, - согласился искусник, глядя на военачальников. - Вы знаете, кто сидит вместе с нами на этом совете? Кто, помимо Фориса, узнал этого заклятого врага?

Ричиус поежился.

- Что он делает?

- Спокойнее, - прошептал Люсилер. - Доверься ему.

Тарн с трудом поднялся на ноги.

- Это - Кэлак! - провозгласил он. - Вам знакомо это имя, да? Кэлак из Арамура. Если вы о нем не слышали, то спросите у Фориса. Один Кэлак помешал дролам из долины Дринг уничтожить слабых нарцев, которых он защищал. И, как вы видели, они по-прежнему ненавидят друг друга. - Он смерил яростным взглядом Фориса и Ричиуса. - И это тоже должно прекратиться. Вы все будете уважать Кэлака. Ибо этот король лишился своего королевства, чтобы помочь нам. И я рассчитываю на него, как рассчитываю на каждого из вас. Я включил его в мои планы.

- Что? - невольно вырвалось у Ричиуса. - Какие планы, Люсилер? О чем он говорит? Триец пожал плечами.

- Я не знаю.

- Я присутствую здесь только затем, чтобы ответить на их вопросы. И он должен был это знать.

- Я ему так и сказал, - не без досады ответил Люсилер.

- Это хорошо, что все вы приехали сюда, - продолжал Тарн. Он снова говорил спокойно, положив руку на плечо Фориса. - Но мы здесь еще не все. Здесь нет никого из Чандаккара.

По рядам собравшихся пронесся тихий ропот. Тарн нахмурил брови.

- Молчите! Можете ненавидеть кого пожелаете, но идет битва за всех трийцев. Им следовало быть здесь, с нами.

Форис покачал лысой головой.

- Львиному народу доверять нельзя, - решительно заявил он. Впервые кто-то из военачальников прервал Тарна. Ричиусу вдруг показалось, что искусник доволен этим вмешательством.

- Я мог бы прочитать вам лекцию о братстве, мой друг, - уважительно сказал Тарн. - Но вам больше, чем кому бы то ни было, известно, что значит преданность, а потому я не буду подвергать сомнению ваше чутье. Я не уверен, что кочевникам можно доверять. Но мы должны быть готовы это выяснить. Они нам нужны.

- У нас достаточно сил и без них, - продолжал спорить Форис. - Вы можете умолять их приехать, но они будут вас игнорировать, как делали это прежде.

И тут еще один военачальник, Шохар из Жхула, кивнул в знак согласия с доводами Волка.

- Львиный народ пользуется дурной славой, - молвил он ломким голосом. - Им неведомо, что такое жертва, они не поклоняются ни одному из наших богов. Я предпочту сражаться без них, нежели умолять их о помощи.

- Мы не умоляем, - возразил Тарн. - Мы просим. Когда они осознают степень опасности, они прислушаются.

Форис искренне рассмеялся.

- Вы всегда слишком мягки, Тарн. Есть ли нечто такое, чего вы не простили бы? По крайней мере остальные, собравшиеся здесь, имели смелость сражаться против вас. Но Чандаккар вас отверг, как отверг и дэгога. Они лишены чести.

- Все это пустые слова, - отмахнулся Тарн. - Никто из нас не знает о них достаточно, чтобы утверждать подобное. Вы соперничали с Кронином из-за клочка земли и уверяли, будто он тоже лишен чести, однако в эту самую минуту он, возможно, умирает за наше дело. Если вы могли с ним стать союзниками, то почему нам не объединиться с Чандаккаром?

Форис отвел взгляд.

- Мы с Кронином не стали ненавидеть друг друга меньше.

Тарн подошел к нему ближе.

- Было время, когда вы даже не стали бы дышать воздухом Таттерака. А теперь вы приехали сюда и сидите рядом с теми, кого когда-то называли негодяями. Подумайте об этом, друг мой.

- Нет, Форис прав, - снова подал свой пронзительный голос Шохар. - У меня самого больше тысячи воинов. У большинства присутствующих по крайней мере столько же. Нам не нужна помощь Чандаккара.

- Неужели? - повернулся к нему Тарн. - И сколько это в общей сложности, Шохар? Я сам видел эти цифры. Конечно, силы немалые. Но их недостаточно, чтобы сдержать Нар. Даже если Лисс прогонит их от наших берегов, они уже наступают по дороге Сакцен. Нам надо остановить их там. Львы могли бы успешно с этим справиться.

Шохар, минуту подумав, спросил:

- В этом и состоит ваш план? Остановить нарцев на дороге?

- Другого пути нет. Если мы хотим их остановить, нам надо овладеть дорогой Сакцен. Но быстро этого не сделать. Нарцы уже укрепили тот район. И этого нельзя сделать с помощью жиктаров и коней. Нам надо застигнуть их в горах врасплох. Для этого и понадобятся львы.

- Они надвигаются на мою долину, - нетерпеливо вскричал Форис. - Мою долину! И я не буду полагаться на то, что нас защитят кочевники.

- Вы будете сами себя защищать, - подтвердил Тарн и обвел взглядом собрание. - Вы все будете это делать. Кочевники нужны мне только для того, чтобы сражаться с нарцами в горах у дороги. Как только мы закроем проход, Нар не сможет посылать через него свежие войска. Тогда мы справимся с теми, кто остался на нашей земле.

- Сначала надо убедить кочевников нам помочь, - заметил Шохар. - И это будет нелегко.

- Возможно, они не знают, что произошло в Экл-Нае, - предположил Тарн.

- Или, может, им нет до этого дела, - парировал Шохар.

Тарн помрачнел.

- Когда поймут, что опасность грозит и их жизни, они к нам присоединятся.

- Но пока мы должны составить свои планы, - обеспокоенно молвил Форис. - Мы не можем их дожидаться.

- И не собираемся, - заявил Тарн. - Как я уже сказал, у меня есть планы для каждого из вас. Люсилер?

- Райамо, Тарн? - ответил триец.

- Говори по-нарски, - приказал Тарн. - Я хочу, чтобы Ричиус нас понимал.

Услышав свое имя, Ричиус выпрямился. Неожиданно зазвучавшая вслух его родная речь вдруг показалась ему странной.

- Люсилер, ты хорошо знаешь Кронина. Ты знаешь и Таттерак. Ты должен помогать Кронину. Нар слишком близко. Мы должны защищаться, не пропустить их к Фалиндару. Я хочу, чтобы ты это сделал.

- Охотно, - кивнул Люсилер.

У него загорелись глаза. Этот глупый фанатизм был Ричиусу даже слишком привычен.

- Собери воинов, что еще остались в крепости. Сражайся либо вместе с Кронином, либо отдельно. Мне все равно, что именно ты предпочтешь.

- Я понимаю, - сказал Люсилер. - Но как же Ричиус? Он должен воевать рядом со мной?

- Нет. Для него у меня другое поручение.

Ричиус больше не мог выдержать. Он откашлялся и встал рядом с другом.

- Тарн, - неуверенно произнес он, - вы знаете, почему я здесь. Я согласился помогать вам информацией. Если вы рассчитываете на что-то еще, то мне хотелось бы услышать это сейчас.

- Подождите, - потребовал Тарн. - Так было бы лучше.

- Нет, скажите мне это сейчас. Я, по-видимому, все равно откажусь, так что вы тем скорее получите ответ.

- Хорошо, - уступил Тарн.

Он предложил военачальникам есть и пить, пока будет разговаривать с Ричиусом. Те без лишних слов потянулись за кувшинами и графинами с вином. Только Форис воздержался. Тарн попросил его встать, они вдвоем обогнули стол и подошли к Ричиусу с Люсилером. При приближении военачальника долины Дринг Ричиус ощетинился, пытаясь угадать, чего хочет от него Тарн.

- Мы будем говорить по-нарски, - объявил искусник. - Люсилер, пожалуйста, объясняй Форису, что я буду говорить.

- Я ему это скажу, - сдержанно пообещал Люсилер.

Тарн пристально посмотрел на Ричиуса.

- Форис не знает, что я собираюсь вам сказать, Ричиус. Не удивляйтесь тому, что он может сейчас сделать.

Когда Форису перевели эти слова, он нахмурился и поторопил Тарна с продолжением.

- Вид у него не слишком довольный. И я его чувства разделяю, - заметил Ричиус. Предощущение чего-то ужасного было поистине мучительным. - Что вы для нас задумали, Тарн? Если я должен буду сотрудничать с этим маньяком...

Тарн упреждающе поднял руку.

- Люсилер...

- Я эти слова переводить не буду, - успокоил его триец.

Тарн улыбнулся:

- Да. Поосторожнее выбирай то, что будешь говорить Форису.

- Боже! - воскликнул Ричиус. - Именно этого вы и собираетесь добиваться, да? Вы рассчитываете, что я буду действовать вместе с Форисом!

Военачальник разозлился. Он гневно посмотрел на Тарна и решительно потребовал объяснений.

- Скажите нам все, Тарн, - взмолился Люсилер. - Пожалуйста!

- Король Ричиус, вы слышали, что я сказал о войсках империи, правда? Они рассредоточились по стране. Вскоре они нанесут удар по долине Дринг. Если они ее захватят, то им удастся нас расчленить. Вам это известно.

Ричиус кивнул. Он прекрасно понимал стратегическую роль долины Дринг. Он потратил два года жизни на попытку ее захвата. Безуспешно.

- Вы нужны именно в долине. Я говорил остальным правду. Возможно, вы сами так не думаете, но то, что вы выжили в долине Дринг, похоже на чудо. Я говорю со знанием дела, потому что сам Форис поведал мне об этом. Вы хитроумны. В долине это необходимо. Если вы с Форисом оба будете там...

- Одного Фориса хватит на кого угодно, - выпалил Ричиус. - Поверьте мне! Он сможет защитить долину без моих советов.

- Это будут не просто советы, - заметил Тарн. - Я хочу, чтобы там командовали вы.

- Кэлак? - прогремел Форис.

Он весь побагровел и обрушил на Тарна целый поток возражений. Тарн тяжело вздохнул, дал военачальнику выговориться, а потом что-то ответил. Форис бросал слова громко и гневно, Тарн оставался спокойным, как вода озера. Ричиус в отчаянии воздел к небу руки.

- Это просто нелепо. Люсилер, скажи ему, чтоб он и не думал. Может, он хотя бы тебя послушает. Похоже, он совсем не слышит меня.

- Ричиус, успокойся, - мягко уговаривал его Люсилер.

- Перестань меня успокаивать! - вспыхнул Ричиус. Он взглянул на искусника. - Тарн, я возвращаюсь в цитадель. Скажите этому сумасшедшему, чтобы он прекратил с вами спорить, потому что я с ним согласен. Он не хочет, чтобы я ему помогал, а я не хочу ему помогать. Вот и прекрасно.

Ричиус отвернулся, но Тарн схватил его за руку.

- Стойте! - прошипел он. Следующее проявление его гнева так поразило Фориса, что он накрепко сомкнул губы. Тарн отпустил руку Ричиуса и плюнул к его ногам. - От вас обоих тошнит! - Голос его был необычайно звучен. Видите остальных? Они наблюдают за вами и считают вас недоумками. Вы похожи на детей! Но мне нет дела до вашей гордости. Вы оба должны это сделать! Должны!

Когда Люсилер перевел сию тираду, Форис пристыженно съежился, избегая взгляда искусника. Но Ричиуса эти оскорбления только распалили. Он прошел мимо Фориса, чтобы оказаться перед Тарном, и, презрительно наставив на него палец, прорычал ему прямо в лицо:

- Вы последний раз попытались мною играть, Тарн! Я согласился помочь вам, и вот как я за это вознагражден! Вы знаете мое отношение к Форису. Как я могу забыть о моей ненависти к нему? - Он укоризненно покачал головой. Все считают вас таким мудрым, но более глупого плана мне еще не доводилось слышать!

У Тарна запылали глаза.

- Пойдемте со мной, - пророкотал он и, повернувшись спиной к изумленной троице, медленно поплелся прочь от собрания.

Все военачальники смотрели, как он уходит, но никто не произнес ни слова, и их молчание привело Ричиуса в растерянность. Он посмотрел на Люсилера.

- Только я? - спросил он.

- По-моему, да, - ответил друг.

А Форис уже направлялся к своему месту за столом совета.

Ричиус резко выпрямился.

- Если он думает, что уговорит меня изменить решение...

- Пойди с ним и убедись в этом, - настоятельно посоветовал Люсилер. Я останусь здесь.

- Но твоя рука...

Люсилер только махнул здоровой рукой, как бы указывая ему дорогу вслед за Тарном.

- Забудь об этом. Иди.

Ричиус неохотно согласился и последовал по темному склону за искусником Тот двигался очень медленно, и Ричиус без труда догнал его. Оказавшись у Тарна за спиной, он услышал его тяжелое дыхание - не только от усталости, но и от гнева. Искусник что-то рассеянно бубнил себе под нос.

- Что вам от меня нужно, Тарн? - кисло спросил Ричиус. - Я уже дал вам свой ответ. Вам меня не переубедить.

- Помолчите для разнообразия! - огрызнулся Тарн. - Идите за мной.

- Зачем? Куда мы идем?

- Где мы сможем поговорить так, чтобы нас никто не слышал. А теперь идите.

Ричиус безмолвно шел за Тарном, уводящим его обратно к крепости. Они прошли через высокие ворота цитадели. Путь оказался томительно долгим, а молчание Тарна делало его еще более неприятным. Всякий раз, когда искусник спотыкался, Ричиус норовил его поддержать, но Тарн сердито отстранялся, даже не открывая рта, чтобы бросить какое-нибудь оскорбление. Когда они оказались в цитадели, вокруг было пустынно, но Тарн направился дальше через крытый двор, мимо жалких комнат, где разговаривали инвалиды, а измученные женщины укладывали спать детей. Наконец они добрались до главной лестницы, и Ричиус остановился.

- Скажите, куда мы идем, - потребовал он, стараясь говорить как можно вежливее.

Тарн не обернулся, только поставил ногу на первую ступеньку.

- Наверх.

- Вы не сможете подняться по лестнице самостоятельно. Даже не пытайтесь.

В следующую секунду нога Тарна соскользнула со ступеньки. Он упал назад, на руки Ричиусу.

- Я же сказал вам, глупец!

Тарн пытался выпрямиться, и Ричиус убрал руки.

- А теперь, если хотите подняться наверх, вы либо позволите мне помочь, либо мы будем разговаривать здесь. Выбирать вам.

- Наверху, - с трудом проговорил Тарн, капитулируя. - Пожалуйста.

- Хорошо.

С этими словами Ричиус взял руку искусника и положил себе на плечи. Затем обхватил Тарна за пояс, едва справляясь с волной тошноты, когда ощутил под шафранным одеянием дряблую кожу. Тарн ахнул от боли, и Ричиус поспешно ослабил хватку.

- Так лучше?

- Да, - кивнул Тарн.

- Хорошо, - сказал Ричиус, ведя Тарна по лестнице. - Осторожнее. Мы будем идти медленно.

- Да, медленно.

Они мучительно преодолевали крутую винтовую лестницу дюйм за дюймом, минуя всех, кто спускался им навстречу по узкому проходу. Одни предлагали помощь, другие вежливо игнорировали их, а Тарн приветствовал всех одним нетерпеливым взмахом руки. Ричиус сжимал зубы, чувствуя тошнотворный запах гниющей плоти. Он еще никогда не был так близко от Тарна и теперь недоумевал, как сам искусник терпит эту вонь. Ему вдруг пришло в голову, что Тарн всего на пять лет старше него, и в то же время он помогает дролу подниматься по лестнице, словно дряхлому старику!

- Еще далеко? - спросил Ричиус.

У него уже заболела спина от того, что ему неудобно было поддерживать Тарна.

- В комнату Дьяны.

- Дьяны? Зачем нам к ней идти?

- Ведите меня к ней.

К счастью, апартаменты ее располагались не так высоко, как большинство жилых помещений крепости. Когда они добрались до коридора, ведущего к ее комнате, Тарн вырвался от Ричиуса. Он устремился вперед без единого слова: к нему сразу же вернулась его недавняя холодность.

- Не за что! - довольно громко пробормотал Ричиус.

Тарн игнорировал его демонстративное напоминание о вежливости.

- Идите, - приказал он.

Комната Дьяны находилась в самом конце плохо освещенного и пустынного коридора. Тарн преодолел это расстояние с неожиданной скоростью и несколько раз постучал в дверь. Долгое время ответа не было. Ричиус решил, что Дьяна уже легла спать. Но не успел Тарн постучать снова, как из-за двери осторожно выглянула Дьяна. Она в недоумении посмотрела на Тарна, потом на Ричиуса и снова на Тарна.

- Муж?

Тарн палкой открыл дверь. Дьяна робко отступила. На ней было простое платье, что подтвердило догадку Ричиуса: она действительно уже готовилась ко сну.

- Что случилось? - спросила она.

Тарн не стал заходить в комнату.

- Король Ричиус отправляется в долину Дринг, - сухо объявил он. - Он уезжает через два дня. Ему понадобится переводчик. Ты поедешь с ним.

Дьяна уставилась на него, не в силах поверить услышанному.

- Муж мой?

- Что? - взорвался Ричиус.

- Учи его нашему языку, чтобы он смог на нем говорить, - продолжал Тарн. - Это важно, Дьяна. Старайся изо всех сил.

- Я не понимаю, - пролепетала трийка. - Почему нам надо ехать в долину Дринг?

- Ричиус там нужен. И только ты сможешь его учить.

- Но Шани...

- Возьми младенца с собой. Форис позаботится о вас обеих.

- Муж... - произнесла Дьяна с нескрываемым возмущением.

- Не смей со мной спорить! - рявкнул Тарн. - А теперь ложись спать. Тебе надо отдохнуть.

Он закрыл дверь, оставив Дьяну в комнате, откуда тотчас донеслось ругательство.

- Вы сошли с ума? - разозлился Ричиус. - Вы хотите, чтобы она ехала со мной? Зачем?

- Вам нужен переводчик.

Тарн подошел к следующей двери и постучал. На этот раз она сразу же открылась. Тарн отрывисто бросил какие-то приказания неподвижно стоявшей няньке, которую Ричиус видел в комнате Дьяны несколько дней назад. Она вышла в коридор и обхватила его руками, как это только что делал Ричиус. Они медленно направились обратно к лестнице.

- Нечего меня игнорировать! - воскликнул Ричиус, следуя за ними. - Я хочу знать, что происходит. Почему ей надо ехать со мной?

Тарн не желал на него смотреть.

- Вы не говорите на нашем языке, а Люсилер нужен в другом месте.

- Чепуха! Какова реальная причина?

- Другой нет.

Ричиус схватил няньку за руку и дернул ее к себе. Она испуганно вскрикнула и попятилась, а Тарн упал на колени, гневно воззрившись на Ричиуса.

- Оставьте меня в покое! - прошипел он, пытаясь подняться.

Ричиус не протянул ему руки.

- Скажите мне правду.

- Я сказал правду! Вы нужны в долине. Мы не можем потерять ее.

- Не это! - Ричиус протянул руку, не позволяя няньке подойти к Тарну. - Скажите мне правду о Дьяне. Почему она должна ехать со мной?

- Потому что здесь она будет в опасности!

Ричиус потрясенно отступил от Тарна. Воспользовавшись его замешательством, искусник выпрямился. Его лицо было ужасным.

- Тарн, - смущенно сказал Ричиус, - я не понимаю. Объяснитесь.

Искусник печально потер лоб рукой.

- Здесь она будет в опасности, - снова процедил он сквозь зубы. - Мне надо отправить ее с вами в долину Дринг. У меня нет выбора.

- Вы за нее тревожитесь? Но разве здесь она не в большей безопасности?

Тарн тяжело оперся на свою клюку.

- Нет. В Фалиндаре слишком многие знают о вас с Дьяной. - Он с любопытством посмотрел на Ричиуса. - Вас это удивляет? Да, я это вижу. Я ведь сам не настолько слеп, знаете ли. Она изменилась с тех пор, как вы приехали. Постоянно отвлекается на пустяки. Похоже, на нее повлияло то, что она выносила вашего ребенка.

Ричиус пожал плечами.

- Но почему она здесь не в безопасности? Теперь ведь вы ее муж.

- Многие считают, что она запятнана близостью с вами. И ребенок тоже. Они убили бы ее, если б могли.

- Они не посмели бы!

- Посмели, - возразил Тарн. - Не все дролы такие, как я. Они видят в ней скорее женщину Нара. И они знают, что ребенок - ваш.

- Но никто не причинит ей вреда, когда вы рядом, - запротестовал Ричиус. - Вы можете защитить ее лучше, чем я.

- Я не пробуду здесь долго, и защищать ее здесь будет некому. Мне придется ехать в Чандаккар. Я обязан добиться, чтобы Карлаз ко мне прислушался! Если я не вернусь, Дьяне и ребенку будет угрожать опасность. Поэтому им надо ехать с вами в Дринг. Там она будет в безопасности. Форис ее защитит. Он дал мне клятву.

- Не он один дал вам клятву, - парировал Ричиус. - Не так ли?

- Не так, как Форис. Он - давний друг. Он мне брат. Он будет защищать Дьяну. - Тарн помрачнел. - И я знаю, что вы тоже будете ее защищать. Я видел, как светится ваше лицо, когда вы на нее смотрите. Я не настолько слеп, как вам кажется.

- Тарн...

- Не пытайтесь это отрицать. Я вас не виню. И Дьяну я не виню тоже. Ее муж - чудовище. Конечно, она находит привлекательным вас.

Ричиус не смог ничего ответить: он был ошеломлен его мужской прямотой. Более того - заинтригован. Неужели Дьяна действительно переменилась с тех пор, как он здесь появился? Неужели она тоже его любит? От этой мысли сердце у него забилось быстрее.

- Тарн, я не могу ехать в Дринг. Вы не знаете, как мы с Форисом относимся друг к другу.

Тарн засмеялся.

- Нет, это я знаю!

- Тогда вы должны понимать, что желаете невозможного. Форис никогда не станет моим соратником.

- Станет, потому что я так приказал, - отрезал Тарн. - Он сделает так, как я скажу. Поверьте мне, он лучше, чем вам кажется. И вы ему нужны. Долина Дринг играет слишком важную роль. Если мы ее потеряем, то и война будет проиграна. Вы должны помочь нам, Ричиус. Должны! Мы все должны объединиться.

- Успокойтесь, - промолвил Ричиус, взяв протянутую ему руку, и жестом попросил няньку подойти. Она нерешительно поддержала Тарна. - Возвращайтесь на совет. Я подумаю над вашими словами.

- Нет, прежде я хочу услышать ваш ответ. Дьяна считает вас человеком сильным. Может быть, вы сейчас продемонстрируете нам какую-то силу? Отправляйтесь в Дринг. Обороняйте долину. Отомстите тем самым вашему императору.

- Это не получится...

- Получится, - настаивал искусник. - Только вам придется отбросить чувства, как это сделал я. Как вы думаете: мне хочется отправлять Дьяну с вами? Не хочется. Но она вам нужна, а я не могу оставить ее здесь. Я не доверяю вам, но у меня нет выбора. Видите, даже я ограничен в своих планах. Но знайте одно: я - дрол. Я не допущу, чтобы вы меня опозорили. И Форис будет наблюдать за вами.

- Это похоже на угрозу, - хлестко выговорил Ричиус. - Вам не следует угрожать тому, от кого вы хотите получить услугу.

- Вы будете оборонять долину потому, что так правильно, а не потому, что об этом вас попросил я. Что касается Дьяны, я не думаю, чтобы она рискнула быть с вами. Она знает, что я ее люблю. Называйте это одержимостью, если хотите, но я не могу подавить в себе чувство. Я никогда не мог этого сделать, хоть и пытался. Вы испытываете то же самое, правда?

Ричиус грустно взглянул на него.

- Да.

Тарн ему улыбнулся.

- Я не питаю к вам ненависти, Ричиус Вентран. По-моему, моя жена правильно вас оценивает. Но не пытайтесь стать моим соперником. В том, что касается ее, я не в силах себя сдержать.

Это было мрачным предостережением, и Ричиус неохотно его принял. Он уже убедился, на что способен искусник, дабы завладеть Дьяной, и у него не было желания вновь спровоцировать такой взрыв. Особенно если это могло затронуть и Шани.

- Возвращайтесь к остальным, Тарн, - сказал он. - Дайте мне хотя бы ночь на размышление.

Искусник едва заметно кивнул, а потом велел няньке увести его вниз по винтовой лестнице.

Несколько долгих секунд Ричиус стоял один в коридоре. У него все еще болел бок от удара Фориса, но это была отдаленная, едва заметная боль. Он подумал было, не пойти ли ему к Дьяне, пока Тарн занят на совете, но это показалось ему бесчестным. Тарн ее любит. Это было так же очевидно, как лунный свет. Ричиус посмотрел в конец коридора на закрытую дверь Дьяны, понимая, что она так же обеспокоена и озадачена, как и он сам. Кому-то следовало объяснить ей, что происходит, и он сделает это.

Но только не сегодня.

На следующее утро Дьяна проснулась с мыслью высказать Тарну все, что она думает о его приказе. Теперь, после военного совета, у него должно найтись время для нее, решила она. Но даже если он занят, она заставит его принять ее. Уже рассвело, и она возилась с Шани: кормила ее и пеленала в ожидании няньки, чтобы оставить ей дочь и отправиться разыскивать Тарна.

Все в ней протестовало. Она не только получила приказ, словно собака, но вдобавок на нее возложили невыполнимую задачу: научить Ричиуса их языку. А более всего ее страшила перспектива вернуться в суровую долину Дринг. Прошел почти год, как она покинула те ужасные места, улизнула оттуда с Фалгером и другими беженцами, поклявшись, что никогда не вернется - по крайней мере пока там властвуют дролы. А теперь муж приказывает ей отправиться туда, и Дьяна не могла бы сказать, что ей более ненавистно: чувство бессилия - ведь ею распоряжаются, или осознание того, что ей придется жить с Форисом.

- Будь он проклят, - прошептала она, укладывая Шани в кроватку.

Тарн умел быть непредсказуемым. Когда она думала о нем как о самой доброте, он вдруг снова превращался в аспида. И на этот раз его укус оказался очень болезненным. Прошлой ночью в его взгляде она увидела нечто необузданное, пугающую одержимость. Какими бы таинственными соображениями он ни руководствовался для достижения своей цели, решение было принято. Ей придется ехать в долину Дринг. Но она просто так не сдастся, она предпримет попытку сопротивления.

Как только появилась нянька, Дьяна вышла из комнаты и устремилась к лестнице, ведущей в рабочий кабинет мужа. Тарн всегда просыпался до восхода солнца и целый час посвящал молитве, а потом остаток утра проводил за книгами. Он не любил, когда его отрывали от чтения, и не раз наказывал прислугу за то, что ему помешали. Дьяна понимала: его раздражительность связана с болезнью, и обычно не тревожила его до тех пор, пока он сам не выходил из кабинета.

Но только не сегодня. Сегодня у нее разговор к хозяину Фалиндара, и ей нет дела до его драгоценного уединения. Она уже почти спустилась с лестницы, когда на ее пути возник Форис. Она остановилась. Форис тоже застыл на месте.

- Женщина, - прохрипел он, - я шел поговорить с тобой.

Дьяна гордо вскинула голову.

- Какая наглость! Там наверху мои личные покои.

- То, что мне надо тебе сказать, нельзя говорить при людях. Военачальник взмахнул рукой, приказывая ей развернуться. - Возвращайся обратно в свою комнату. Мы будем говорить там.

- Не будем! - возмутилась Дьяна. - Что вам нужно, лорд Форис? У вас поручение от моего мужа?

У Фориса исказилось лицо.

- То, что я должен тебе сказать, я скажу от себя одного, женщина. И если ты предпочитаешь выслушивать мои оскорбления на лестнице, так тому и быть. - Военачальник сделал еще один шаг и оказался лицом к лицу с Дьяной. - Я должен буду увезти тебя в мой дом. Я должен буду тебя защищать. Тебе об этом сказали?

- Сказали, - подтвердила Дьяна, не скрывая своего отвращения. - Ну и что?

- Я хочу тебя предостеречь. Я знаю, ты питаешь чувства к Шакалу. Я знаю, ребенок от него. Но вот что я тебе скажу. Я не позволю тебе позорить своего мужа с этим преступником. Не позволю, пока ты под моей охраной. Тарн посылает тебя со мной, чтобы я мог тебя защищать, но я намерен защищать и его тоже. Теперь его честь в моих руках. Я не допущу, чтобы ты его позорила.

Дьяна заскрипела зубами.

- Что вы себе позволяете? - задохнулась она. - Не смейте говорить мне, о чем я должна думать, военачальник. Я - совершеннолетняя женщина.

Форис расхохотался.

- Да, вот он - огонь, о котором я наслышан. Ох, Тарн всегда был в тебя влюблен. Не могу понять почему. Для меня ты просто злобная шлюха.

- Убирайтесь с моей дороги! - Дьяна попыталась пройти мимо него.

Форис схватил ее за руку и прижал к стене.

- Я еще не закончил разговор!

- Закончили! - бросила Дьяна, вырываясь. - И не смейте больше ко мне прикасаться!

- А ты не смей дозволять, чтобы к тебе прикасался этот нарский пес, жена Тарна. Если он только попробует, я об этом узнаю. В моей долине мне известно все.

- Тогда вам следовало бы знать, что я не собираюсь сходиться с нарцем, - заявила Дьяна. - Мне известно, кто мой муж.

- Вот как? - рявкнул Форис. - Тарн слишком тебе доверяет. Я много лет предостерегал его на твой счет, но он отказывался меня слушать. А теперь он говорит мне, что я тебя не знаю, что ты женщина добродетельная. Но я не хочу тебя знать, шлюха. Я не хочу слышать твою отраву и не желаю, чтобы ты распространяла ее по моей долине.

- Можете не беспокоиться. У меня нет желания встречаться с вашими людьми.

- Вот и хорошо. Смотри, чтобы мои подозрения не оказались правдой. Если ты опозоришь Тарна - клянусь, я убью Шакала, даст мне Тарн свое благословение или нет. - Форис вперил в нее яростный взгляд. - И могу то же сделать и с тобой!

Не успела Дьяна ответить, как Форис Волк повернулся на ступеньке и сошел вниз, оставив ее одну. Она тоже сделала шаг вниз - и остановилась в растерянности: что она скажет Тарну? Иногда она забывала о своем положении пленницы, но стоило произойти чему-то вроде этого, как она снова начинала видеть решетку. Тарн останется равнодушен к ее жалобам. Он - хороший человек. В этом она не обманула Ричиуса. Он проявляет доброту, заботится о ней. Но он - ее владелец, и изменить это она бессильна.

И Дьяна медленно вернулась наверх, в свою просторную позолоченную клетку.

33

Дни накануне отъезда из Фалиндара Ричиус целиком посвятил разработке планов обороны долины Дринг. Он работал у себя в комнате до глубокой ночи. При тусклом свете свечи набрасывал карты и листал свой дневник, дабы учесть прошлые ошибки.

Тарн дал ему нелегкое задание: они с Форисом избегали друг друга, поэтому Ричиус вынужден был воспроизводить план местности, полагаясь исключительно на свою память. Но так как большую часть времени он провел в траншеях в самом центре долины, он ни разу не видел ее целиком. Даже в замке Дринг, находившемся там же, он никогда не был. Знал только, что траншеи окружены густым и неприветливым лесом, где всадники Гейла и боевые фургоны не будут представлять особой опасности. На юге раскинулись болота и топи - нарские войска определенно будут их сторониться. Форис со своими людьми получит там преимущество. А вот окраины долины, по большей части равнинные, открытые для всадников и григенов, оборонять будет нелегко. Эту территорию они, по-видимому, быстро потеряют.

Однако не следует отказываться и от защиты окраин, поэтому Ричиус начал разрабатывать сложную систему траншей и капканов для боевых фургонов и кавалерии. Противостоять всадникам возможно с помощью длинных копий, а от пламени огнеметов - прятаться за щитами. Во всех траншеях надо разместить лучников - они могли бы стрелять по пехоте, а боевым волкам Фориса не позавидуешь: им предстоит сражаться с чудовищными григенами. Ричиус записал все соображения на бумаге и отдал ее Тарну для вручения Форису. Однако военачальник долины Дринг хоть и не стал подвергать сомнению его планы, с явной неохотой передал их своим людям и отправил нескольких воинов домой с приказом начать работы, которые наметил Ричиус. Конечно, такая реакция Фориса на все происходящее накануне их отъезда в долину вызвала у Ричиуса глухое раздражение.

Тем утром он простился с Люсилером, который по приказу Тарна собрал воинов, остававшихся в крепости, и направился в отдаленные районы Таттерака, чтобы разыскать и уничтожить нарцев, высадившихся на их берегах. Прощание было грустным, и Ричиус расстроился еще сильнее. День он провел у себя в комнате: делал записи в дневник, скучал по дому и беспокоился о том, как Дьяна и Шани перенесут долгий путь. Она окажется единственной женщиной в их отряде, и ей нужно будет кормить девочку. Его очень тревожила проблема ее комфорта. Неприятные размышления прервал стук в дверь.

- Кто там? - Он отложил перо в сторону.

В ответ снова постучали. Ричиус застонал, поднимаясь с кресла, и открыл дверь. В коридоре стоял мрачный дрол-искусник, один из последователей Тарна. Он отдал Ричиусу записку и удалился, не сказав ни слова. Текст ее оказался очень простым: "Приходите поговорить со мной прямо сейчас". Подписи не было, но корявый почерк, который едва можно было разобрать, подсказал Ричиусу, что ее написал Тарн.

- Куда? - подумал Ричиус вслух.

Сунув записку в карман, он вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Скорее всего Тарн у себя в кабинете, изучает собственное собрание карт и книг. Он шагал по узкому коридору, ловя себя на мысли, что послание Тарна его удивило, но не обеспокоило. Утром искусник также собирался уехать и, вероятно, пожелал узнать, как далеко Ричиус продвинулся в своей подготовке. Ричиус не сомневался, что его планы удовлетворят дрола.

Завидев Ричиуса, дролские священнослужители, дежурившие в коридоре у дверей Тарна, расступились. Со времени совета в замке кипела бурная деятельность, так что редко можно было не натолкнуться в каком-нибудь коридоре хотя бы на одного вездесущего праведника. Теперь они окружали Тарна словно занавес и не позволяли никому отвлекать правителя, если только не были предупреждены о визите к нему. Ричиус прошел мимо, не обращая на них никакого внимания. Дверь в кабинет Тарна была закрыта. Оттуда доносились голоса. Ричиус наклонил голову и прислушался. Тарн что-то хрипло говорил по-трийски. Он задержался еще на секунду, гадая, кто может быть в комнате, и по-детски надеясь, что это окажется Дьяна. Но искусники наблюдали за ним, а потому он негромко постучал в дверь. Разговор мгновенно прекратился.

- Тарн, - вежливо молвил он, - это Ричиус. Послышалось какое-то шуршание и вслед за ним голос Тарна:

- Входите.

Ричиус опасливо открыл дверь. Тарн сидел за письменным столом перед кипой пергаментов и покосившейся стопкой книг. Повелитель дролов поднял голову и слабо улыбнулся. На его лицо падала тень человека, стоявшего у окна. Ричиус открыл дверь шире - его взору предстал Форис. Увидев Ричиуса, военачальник поморщился и презрительно скрестил руки на груди.

- Входите, - сказал Тарн. - И закройте дверь, пожалуйста.

В комнате воцарилась напряженная тишина. Ричиус ждал, когда Тарн заговорит, и с любопытством взглянул на Фориса. Военачальник пристально наблюдал за ним. Тарн вздохнул и указал Ричиусу на небольшой стул. Ричиус продолжал стоять.

- Ну хорошо, - нетерпеливо промолвил Тарн. Он сдул со лба прядь волос и откинулся на спинку кресла. - Ричиус, вы знаете, почему вы здесь?

- Нет. Скажите, пожалуйста. Мне уже не терпится уйти.

Тарн невесело засмеялся.

- Рядом с вами с каждым днем становится все холоднее. Почему бы вам не сесть? У нас есть дела.

- Я постою, спасибо.

- Тогда я останусь сидеть, - заявил Тарн, - а вы с Форисом можете устраивать себе какие угодно трудности. Но только не деритесь, пожалуйста. Я для этого слишком устал.

Ричиус помимо воли улыбнулся. К сожалению, в последнее время Тарн ему нравился, из-за чего сердиться на него было трудно.

- Мы все устали, Тарн, - жизнерадостно ответил он. - Если ваш друг не будет вновь на меня бросаться, я обещаю не выбрасывать его в окно.

- Если вы хотите умереть, выберите что-нибудь ценное. - Он снова указал на стул. - А теперь, пожалуйста...

Ричиус сдался: выдвинул стул из-за стола и сел. Положил ногу на ногу и откинулся на спинку, стараясь казаться совершенно спокойным.

- А теперь, - осведомился он, кивая на Фориса, - скажите, что он здесь делает?

Форис как будто догадался, о чем речь, шагнул к Тарну и разразился гневной тирадой, тыча пальцем Ричиусу в лицо. Тот отшатнулся от его пальца и вскочил, готовясь к новой стычке. Он не заметил, как Тарн взмахнул палкой, пока она не врезалась ему в щиколотку. Форис тоже не успел попятиться - палка взвилась снова и ударила военачальника по икре.

Оба отпрянули с возмущенными криками. Ричиус рухнул на стул, растирая ногу, чтобы заглушить боль. Он хмуро посмотрел на Тарна, но тот лишь ухмыльнулся.

- А теперь мы можем говорить, - сказал Тарн. - Вы будете слушать, верно?

Ричиус кивнул.

Тарн поманил к себе Фориса потерявшей гибкость рукой. Военачальник вздохнул, однако повиновался. После этого Тарн продолжил разговор.

- Утром мы все уезжаем, - серьезно объявил он. - И я хочу, чтобы сейчас прозвучало все, что нужно. Ричиус, Форис высказал мне кое-какие предложения.

- Не сомневаюсь.

- Выслушайте меня. Он недоволен вашими планами по обороне долины. Он с ними не согласен.

- Не согласен? - Ричиус выпрямился. - У него было четыре дня для того, чтобы со мной не соглашаться. Почему он говорит об этом только сейчас?

- Он хочет, чтобы были внесены изменения.

- Нет, - решительно заявил Ричиус, - никаких изменений. Предполагалось, что он отдаст приказ о начале работ, которые я наметил. Они еще не начались?

Тарн взмахнул здоровой рукой.

- Он направил нескольких воинов вперед. Оборонительные сооружения, о которых вы упомянули, уже возводятся.

- Хорошо. Тогда в чем же проблема?

- Нет планов нападения, - ответил Тарн. - Он хочет видеть планы атак.

- Никакого плана атак нет. Вы просили меня помочь в обороне долины Дринг. Я это делаю. Если вам так необходимо нападение, попросите о нем его самого.

- Он уже мне его приготовил. Я хочу услышать ваши соображения по этому вопросу.

Тарн с трудом изменил позу и взял со стола небольшую карту. Протянул ее Ричиусу. Это была карта долины Дринг. На западе несколько расплывшихся чернильных линий изображали приближающиеся силы Нара. На востоке проходил ряд вертикальных линий. Ричиус понял, что это - его оборонительные траншеи. Он пожал плечами и бросил карту обратно на стол.

- И?..

Форис снова заговорил, обращаясь прямо к Тарну. Выслушав его, дрол кивнул.

- Ричиус, Форис хочет атаковать нарцев. Он считает, что это будет для них неожиданностью и что с многочисленным отрядом их можно будет догнать. Вы с этим согласны?

Ричиус подавился смехом.

- Напасть на них? Он серьезно? С чем? Чтобы справиться с такими силами, ему понадобится целая армия!

- Он предлагает воспользоваться для удара всеми своими воинами и волками. Он говорит, неожиданность уравняет силы.

- Он ошибается, Тарн. Их всех перебьют. Даже если им удастся застигнуть неприятеля врасплох, у имперцев наготове слишком много людей. Нападение на них равносильно самоубийству.

Тарн перевел слова Ричиуса. Военачальник запальчиво возразил.

- Форис говорит, что с тех пор, как вы ушли из долины Дринг, он нарастил свои силы, и теперь у него свыше двух тысяч человек. Он говорит достаточно, чтобы вас уничтожить.

Ричиус улыбнулся.

- Это - прошлое. И потом, на этот раз ему противостоят не просто арамурцы. Господи, неужели вы ему этого не объяснили? Если он схватится с ними на равнине, то ему придется иметь дело с боевыми фургонами и всадниками! - Он бросил на Фориса озорной взгляд. - И если б мы применили кавалерию, мы бы его победили.

Налитые кровью глаза Тарна поднялись к небу.

- Умоляю, хватит! А теперь ответьте мне: вы это поддерживаете или нет?

- Не поддерживаю. Это опрометчиво и опасно. Даю вам слово: ничего хорошего из этого не выйдет.

- Ричиус, - задумчиво молвил Тарн, - прежде чем принимать решение, вам следует учесть все факты. Тот всадник, которого вы ненавидите, будет находиться на равнинах. Возможно, иным путем вы до него не доберетесь.

- Знаю. - Ричиус уже оценил все шансы добраться до Блэквуда Гейла в лесистой и негостеприимной долине. Но это ничего не меняло. - Я остаюсь при своем. А вы меня поддержите?

Тарн мрачно улыбнулся и что-то сказал Форису, не поворачиваясь к нему. Лицо военачальника покрылось багровыми пятнами. Он снова разразился гневной речью, скрестив руки и гордо подняв голову. Искусник нахмурился и не стал переводить.

- Ну, - поинтересовался Ричиус, - что он сказал?

- Он говорит, что вы - трус. Он говорит, что ваш план - это план труса. - Тарн рассеянно потер немощную руку. - Вы боитесь умереть, Ричиус? - спросил он. - Форис считает, что боитесь. Вы должны знать, что ему не страшна смерть.

- Я не трус, - заявил Ричиус. - Но если Форис не боится смерти, то разрешите ему осуществить его глупый план. Он умрет в первый же час. А его долина от этого не станет лучше защищена.

Тарн опустил голову.

- А нам нужно именно это, не так ли? Хорошо. Вы знаете, что я не считаю вас трусом, Ричиус. Но, возможно, вам придется убедить в этом Фориса. Вы должны понять: он - военачальник Люсел-Лора. То, что я попросил его сделать, равносильно бесчестью. Но он верен мне - и повинуется.

- Вот как? - усомнился Ричиус. - Я хочу сказать - он действительно повинуется вам? Только никаких ваших отговорок, Тарн. Я хочу услышать правду. Не отправляйте меня в долину Дринг только для того, чтобы он смог перерезать мне горло.

- Вы будете в безопасности. Я не отправил бы Дьяну с вами, если б так не думал. Я только предупреждаю вас: не раздражайте его. Меня не будет в долине, чтобы заступиться за вас, и если он сочтет, что вы - не тот, о ком я ему говорил...

- Понимаю, - сказал Ричиус, осознав, что Тарн добивается от него уступки, и добавил: - Я постараюсь его не злить.

Форис с подозрением слушал их разговор. Он нетерпеливо толкнул сапогом ножку кресла, в котором сидел Тарн, и тот пересказал ему суть диалога. Военачальник казался удовлетворенным. Он хитро улыбнулся Ричиусу.

- А теперь скажите ему, чтобы он забыл о своем плане атаки, потребовал Ричиус. - Скажите ему, чтобы он поступал по-моему.

Это Форис нашел менее забавным. Он издал звук, похожий на всхлип. Но, как ни странно, оспаривать данное решение не стал. Он только поклонился Тарну и вышел из кабинета, даже не глянув в сторону Ричиуса. Дверь за собой он оставил открытой. Ричиус поднялся и закрыл ее.

- Вы ему сказали?

Тарн устало кивнул.

- Вам многое придется наглядно ему доказать, Ричиус. Будьте осторожны.

- Постараюсь. Но ему придется меня слушать. Форис ошибается, замышляя нападение на нарцев. Если вы сами мне не верите...

- Я вам верю, - перебил его Тарн. - Мне только хотелось услышать ваш ответ. Форис - человек с сильной волей. Ему всегда кажется, что он должен действовать. А вы просите, чтобы он ничего не предпринимал.

- Не ничего. Я прошу его оборонять долину. И для разнообразия поработать своей головой. Даже он не может не понимать, насколько глупа его идея. Он просто воображает, будто власть по-прежнему в его руках. - Ричиус равнодушно пожал плечами. - Если это столь важно для него, вероятно, следовало оставить власть за ним.

- Нет, - возразил Тарн, - решать должны вы. Только вы знаете, что будет противостоять долине Дринг.

- Я не знаток, Тарн. Не забывайте: я ведь вырос в Арамуре. Что касается долины Дринг, то никто не знает ее лучше, чем Форис. Пожалуй, вам следовало бы изменить свое решение.

- Нет необходимости. Вы убедили меня в том, что я и хотел услышать.

- И что же это?

- Вы - сильный, как и Форис, но умнее. Я беспокоился, что вы захотите атаковать нарцев, дабы иметь возможность добраться до барона Гейла. Вы меня удивили. Я доволен.

Ричиус печально опустил взгляд.

- Вы принимаете хорошие новости плохо, - с удивлением отметил искусник. - Почему?

- Из-за Сабрины, - признался Ричиус. - Она заслуживает, чтобы за нее отомстили. Может быть, Форис прав насчет меня. Может быть, я действительно боюсь.

- Я солгал. Он боится за свою долину и свою семью. Он боится и за свое достоинство. Вам кажется, будто он сумасшедший, но это не так. Вы просто его не знаете.

- Но по крайней мере он готов сам искать стычки с Гейлом. А Гейл не убивал его жену.

Тарн сделал рукой протестующий жест.

- Эти ваши сомнения - просто чепуха. Настоящий мужчина защищает людей, которые ему дороги. Именно это пытается осуществить Форис. И вы хотите того же. Я попросил вас оборонять долину Дринг. Делая это, вы защищаете Дьяну и малышку. Вы правы, отвергая идею атаковать всадника. Он и его разбойники убили бы вас.

- Ладно, - согласился Ричиус, - вы меня убедили.

- Вот и хорошо. - Тарн усмехнулся. - И не тревожьтесь. Придет время, когда вы сможете добраться до вашего всадника. И когда оно наступит, вы это почувствуете.

"Возможно, - подумал Ричиус. - Надеюсь только, что буду к этому готов".

Тарн снова перекладывал бумаги на столе. Здоровой рукой он искал что-то под стопкой книг.

- Я хочу кое-что вам показать. Нечто очень интересное.

Наконец он отыскал потрепанный кусок пергамента и с загоревшимися глазами протянул его Ричиусу. Тот не проявил к нему особого интереса. Листок был не больше страницы его дневника, а начертанные на нем трийские письмена побледнели и кое-где размылись. Сам пергамент выглядел странно: он весь покорежился, как от сырости.

- Что это? - спросил Ричиус, разглядывая непонятные слова. Письмо было немногословным, но подобная краткость ничего не значила для Ричиуса.

- Видите подпись? - спросил искусник.

- Я не читаю по-трийски, Тарн. Мне очень жаль. О чем тут говорится?

Дрол протянул руку и провел пожелтевшим ногтем по надписи. Затем очень медленно произнес:

- Ча Юлан.

- Ча Юлан? - повторил Ричиус. - Что это значит?

Но внезапно он понял, что это значит. Прежний боевой клич дролов из долины Дринг. Ча Юлан. Волк.

- Это письмо от Фориса, да? - осведомился он. Тарн не ответил. Ричиус бросил пергамент на стол. - Почему вы мне его показываете?

- Это письмо пришло ко мне два года назад, когда война еще не закончилась. Вы тогда находились в долине Дринг.

Ричиус снова взял письмо, пытаясь угадать слово, которое читается как "Кэлак".

- О чем в нем говорится?

- Тут написано: "Мой сын мертв. Я убью человека из Нара".

Ричиус закрыл глаза. Письмо в его руке еле заметно дрожало.

- Мой сын? - спросил он. - Чей сын? Фориса?

- Его звали Тал. Когда он умер, ему было четырнадцать лет. Он только что стал воином. Это было в долине.

- Ох, нет! - простонал Ричиус. - Пожалуйста, не говорите мне этого! Его сына убили? Я даже не знал, что у него был сын!

- Один сын. Три дочери. Они остались живы. Тал умер.

- Проклятие! - прошипел Ричиус, он смял письмо в кулаке и ударил им по столу. - Он поэтому так меня ненавидит? Потому что обвиняет меня в убийстве своего сына? Бог мой, как я мог что-то знать? Я убил много людей, Тарн. Слишком много.

- Не думайте об этом. Его мог убить кто угодно. Сомневаюсь, чтобы это были вы.

- Я говорю не об этом. Хоть кто-нибудь догадывается, сколько сил я потратил, чтобы уберечь жителей долины? Я мог подвергнуть их избиению, как это сделал Гейл. Я - не стал. И теперь слышать такое... Это просто кошмарный сон!

- А что вы думали? Разве на войне гибнут только старики? Тал был воином. Он погиб как герой.

- Форис относится к этому иначе.

- Письмо написано давно. Он был охвачен горем. И я показал вам это письмо не для того, чтобы вас расстроить. И даже не для того, чтобы помочь понять Фориса. Вы кое-чего не замечаете.

Ричиус швырнул письмо на стол.

- Чего именно?

- Неужели вы не видите? Форис такой же, как вы. Он ненавидит вас, но он с вами сотрудничает. Он понимает, что так лучше.

- Он совершенно не такой, как я, Тарн, - не согласился Ричиус. - Он животное.

- Но он похож на вас, - настаивал дрол. - Он ненавидит вас за смерть сына. Вы ненавидите меня за смерть Эдгарда.

В его словах была детская наивность. Ричиус смутился. Он вдруг понял, что его ненависть к Тарну почти исчезла. Искусник улыбнулся - его кривая усмешка была удивительно теплой.

- Вы поняли, - проницательно заметил он. - Теперь мы сотрудничаем. Вы с Форисом тоже. Мы учимся.

- Тут слишком многому надо научиться, Тарн. Форис потерял сына. У него есть основания для ненависти.

- Ненависть и ненависть... Больше никакой ненависти!

- Я постараюсь, - пообещал Ричиус.

- Прилагайте все силы, иначе Форис не будет вам доверять. И вы должны выучить наш язык. Слушайте Дьяну и учитесь. Важно, чтобы вы нас понимали.

- Я буду пытаться, - кивнул Ричиус, - но времени для учебы будет немного. Дел у нас невпроворот, знаете ли.

- Дьяна будет вас учить, и вы найдете на это время. Я сказал, что это ее обязанность. Она понимает. - Лицо Тарна затуманилось. - Да, пробормотал он себе под нос, - она понимает.

Печаль, прозвучавшая в голосе дрола, пробудила в Ричиусе любопытство.

- Тарн, в чем дело? О чем вы думаете?

- О Дьяне. Она чем-то встревожена. Она была... - он сморщился, подыскивая нужное слово, - ... далекая. Теперь она не хочет со мной разговаривать.

- Наверное, она просто беспокоится о вас, вот и все. Она боится, что вы не вернетесь из Чандаккара. Женщины - они такое.

- Беспокоится? - переспросил Тарн. - Обо мне?

- Конечно, - подтвердил Ричиус. - Это вас удивляет, кажется?

Тарн отвел взгляд.

- Я ей плохой муж.

- Я тоже был плохим мужем. Но это не значит, что они меньше о нас тревожатся.

Тарн поднял свою бесполезную руку и стал ее рассматривать, медленно поворачивая, чтобы видеть шрамы и рябины, испещрявшие кисть и уходившие вверх. На его лице отразились сомнение и ужас.

- Когда увижусь с Дьяной, я скажу ей, чтобы она не тревожилась, поспешно добавил Ричиус. - Я скажу ей, что воины будут вас оберегать. Она поверит этому.

- Нет, - покачал головой Тарн, - никаких воинов.

Ричиус несколько секунд молча смотрел на него.

- Никаких воинов? Вы хотите сказать, что отправляетесь в Чандаккар один?

- Не один. Со мной едут искусники. Трое.

- Вы едете в Чандаккар с этими священнослужителями? Ох, Тарн, нет! Необходимо, чтобы с вами были воины. Слишком опасно их не брать.

- Все воины нужны здесь, в Таттераке, - возразил Тарн. - Я прекрасно без них обойдусь.

- Но Чандаккар уже может быть наводнен нарцами! Нельзя ехать туда неподготовленным! Вас могут убить.

Дрол поднял руку.

- Перестаньте! Все уже решено. Фалиндар нельзя оставить без защитников. А теперь, пожалуйста, прекратите об этом говорить. Я еду в Чандаккар с моими искусниками. Мы убедим львиного Карлаза нам помочь.

Ричиус не смог отказаться от честного вопроса.

- А что, если у вас это не получится, Тарн? Что, если львиный народ не захочет вас слушать? У вас есть другой план?

Блеск в глазах Тарна немного померк.

- Они должны меня послушаться! Они нам нужны. Другого способа захватить дорогу Сакцен нет. Это могут сделать только львы.

- Есть и другой способ, - осторожно вымолвил Ричиус.

- Какой?

- Вы! Вы можете остановить их на дороге Сакцен или где угодно еще. Вы ведь это знаете. Вам достаточно только попытаться.

Тарн с трудом поднялся на ноги.

- Как вы можете такое говорить? Разве вы меня не видите? Посмотрите!

Ричиус старался говорить спокойно и размеренно.

- Я вас видел, Тарн. Вы больны, вот и все.

- Болен? Я проклят! Посмотрите на меня! Я ужасен!

- Болезнь кожи, - заявил Ричиус. - Возможно, проказа. Я не знаю, что это такое, но это не проклятие. Вас не обрекли на такую жизнь ваши боги.

Тарн словно окаменел.

- Вы не понимаете, - сказал он наконец. - Я воспользовался своим даром, чтобы убивать. - Он широким жестом обвел свое тело. - И это результат.

- Нет, это не результат, - упорствовал Ричиус. - Это совпадение. Ваши способности - не проклятие. С их помощью вы уже однажды спасли Люсел-Лор. И вы можете сделать это снова.

- Нет! - отчаянно вскрикнул Тарн, рухнув в кресло. - Никогда так не говорите! Я наказан. Это правда. - Он опустил голову, и его голос понизился до еле слышного шепота. - Я - урод. Я отвратителен женщинам.

Ричиус подошел к искуснику и опустился на колени рядом с его креслом.

- Тарн, существуют лекарства, которые могли бы вам помочь. Все может быть иначе. Вам не обязательно постоянно испытывать боль.

- Этого хотят боги, - упорствовал Тарн. - Неужели у вас нет веры? Какие вам еще нужны доказательства, кроме моего искореженного тела?

- Но эти лекарства...

- Эти лекарства нарские. Получить их невозможно. И я предпочту страдать, чем умолять о помощи имперцев. Я это заслужил. Лишить богов отмщения стало бы просто еще одним злодеянием.

Ричиус поднялся.

- Вы ошибаетесь. Вы могли бы спасти Люсел-Лор с помощью своего дара.

- Нет, это вы ошибаетесь. Вам еще многое предстоит узнать, прежде чем вы поймете, что значит быть трийцем. Боги действительно существуют и властвуют над людьми. Внимательно слушайте Дьяну, Ричиус. Она никогда не верила, но теперь - верит. Она научит вас этим вещам.

Ричиус медленно кивнул:

- Как скажете. Но мне мало ваших утверждений и вашей болезни, чтобы я мог поверить в это. Желаю вам сил для вашей поездки, Тарн. И удачи вам!

Глаза Тарна наполнились грустью.

- Ричиус, - тихо молвил он, - помните, что я вам сказал. Докажите Форису, чего вы стоите. Будьте осторожны рядом с ним. Он - человек хороший. Старайтесь в это поверить.

34

После полуночи, когда луна была в апогее, а воздух полнился протяжными стонами далекого прибоя, Тарн одиноко бродил по великолепным залам Фалиндара. Он двигался медленно, тяжко, и каменные полы отражали звук его неровных шагов. Подсвечник дрожал в его руке, и горячий воск проливался на большой палец, но в затопившем его море боли это было лишь малой каплей, так что правитель ее даже не замечал. Мысли лихорадочно метались. Волны жажды и любопытства толкали его вперед, заставляя волочить парализованную ногу по коридору, ведущему в комнаты Дьяны.

Сейчас она скорее всего спит. Возможно, даже рассердится на него. Но слова Ричиуса не давали ему заснуть, и он понял, что не сможет завтра уехать, не повидавшись с ней в последний раз. Ему было страшно: он боялся смерти, которую может встретить в Чандаккаре, ужасался от осознания того, что больше никогда не увидит эту женщину, завладевшую его сердцем. Да, он чудовище, но если б он знал, что столь прекрасное существо способно о нем тревожиться, он бы растрогался до слез. В эту ночь ему было не до сна, ибо он жаждал тепла человеческой плоти, которая была недоступна ему еще с юношеских лет.

Когда они впервые встретились - так давно, что он едва мог это вспомнить, - он был еще слишком мал, чтобы понять свои чувства. Но даже тогда они неотступно преследовали его ночами, в одиночестве. Он испытал величайшую радость, узнав, что родители заключили между ними помолвку. И он дожидался, пока Дьяна повзрослеет, держа в узде желания взрослеющей плоти и не зная близости с другой женщиной, дабы остаться чистым до того дня, когда наконец изведает ее. Чистым. Незапятнанным.

В ожидании ее расцвета он часто думал о ней. Он взял память о ней с собою в Нар. Он думал о ней, глядя, как имперские дамы румянят себе щеки, превращая их в красные пятна, как они накачивают себя наркотиками до потери сознания. И после возвращения он по-прежнему думал о ней и поведал своим наставникам-дролам о прелестной невесте, которая его дожидается. Он хвастался ею, а она, нарушив клятву своего отца, лишила его выбора. И он пошел по ее следу.