Наша родословная

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

(Кай)

Боль в плече раздражает меня больше всего. Врач сказал, что пуля прошла навылет, так что мне тоже придется заняться выходным отверстием. Хотя это лучше, чем пуля, застрявшая у меня в плече и нуждающаяся в операции.

Сидя на заднем сиденье другого внедорожника, мое тело хочет, чтобы я поспал, но я отказываюсь, пока мы в пути. Луна сидит слева от меня, ее пальцы переплетены с моими, а парни сидят лицом к нам. Она так же устала, как и я, ее глаза изо всех сил стараются оставаться открытыми. Так что, я надеюсь, когда мы доберемся до места назначения, то сможем немного отдохнуть.

Раф ведет машину, Брайс рядом с ним, пока мы едем по прибрежной дороге. Справа от нас кромка воды и пляж, а слева — здания небольшого городка. Мы понятия не имеем, где находимся, полностью доверяя Брайсу.

— Где мы опять? — спрашивает Оскар, уперев руки в бедра и глядя в окно.

— Я удивлен, что Роман или Луна еще не узнали этого, — бормочет Брайс в ответ, поворачиваясь, чтобы улыбнуться Луне. Я вижу, как ее мозг пытается работать сверхурочно, чтобы понять, где мы находимся, пока Роман не прерывает ее мыслительный процесс.

— Срань господня, принцесса, — шепчет Роман, глядя на нее широко раскрытыми глазами. — Мы едем в пляжный домик.

— Пляжный домик? — спрашивает она, морща нос, пытаясь наверстать упущенное. Роман всматривается в ее лицо, пытаясь придумать что-нибудь, что могло бы освежить ее память.

— Павлин, принцесса. Вот откуда взялся павлин. — ее рука сжимает мою в ответ, глаза сияют от его слов. — Мы, должно быть, уже меньше чем в пяти минутах езды отсюда.

— Спасибо тебе, — шепчет она ему, и он мягко улыбается ей в ответ. Оглядываясь на остальных из нас, она, должно быть, замечает, что мы не понимаем, о чем они говорят. Это первый раз, когда они действительно обсуждают что-то из своего детства. — Несколько недель назад Роман подарил мне брошь в виде павлина, которую я обычно крала для него. Когда он положил его мне на ладонь, это пробудило воспоминание о месте, куда мы направляемся.

Говоря, она улыбается, но я вижу нервозность в ее глазах, и ее хватка на моей руке не ослабевает. Чувствуя, что внедорожник начинает замедлять ход, я выглядываю из окна справа от меня, наблюдая, как в поле зрения появляется закрытый поселок.

— Ну, когда Специальный агент ФБР Доминик Бридж упомянул, что вас послали к нему с заданием, было решено, что мы должны действовать быстро. — он тяжело вздыхает, в его голосе слышны эмоции. — И это было то место, где мы всегда были самыми счастливыми, — бормочет Брайс. Я наблюдаю, как Луна тяжело сглатывает от его слов, не в силах ответить.

Должно быть, кто-то впереди нажимает на что-то, потому что черные железные ворота открываются перед нами. Проезжая по посыпанной гравием подъездной дорожке, обсаженной деревьями, мы видим дом. На улице темно, но дом полностью освещен. Роман не слоняется без дела, открывает дверь и выпрыгивает наружу, чтобы размять ноги. Паркер и Оскар следуют за ним, и я жду, пока Луна выйдет, прежде чем я это сделаю.

Запах океана и звук разбивающихся вдалеке волн заставляют меня на самые короткие мгновения закрыть глаза. Вместе с морским бризом еще немного напряжения в моем теле улетучивается, и я наконец чувствую, что могу расслабиться.

— Луна, мне нужно, чтобы ты осталась с Каем. Ты будешь нужна ему, «Meu Tesouro». - слышу я слова Брайса и открываю глаза, чтобы взглянуть на него. Зачем он сказал ей это?

Луна инстинктивно делает шаг ко мне при его словах, но я тоже вижу вопрос в ее глазах.

— Нам нужно многое обсудить, помнишь? — отвечает Брайс, сжимая плечо Луны в знак поддержки, прежде чем посмотреть на меня. — Я не хотел ничего говорить по дороге, это было неправильно, потому что мы не могли добраться сюда быстрее, но…

Он не заканчивает предложение, потому что дверь дома за его спиной с грохотом распахивается.

— Кай? Боже мой! Где он, Брайс? Ты обещал!

Мое сердце громыхает в груди, когда ее высокий голос окутывает меня. Этого не может быть на самом деле, просто не может. Мягкая улыбка на лице Брайса не помогает, когда я отталкиваю его в сторону, мои движения лихорадочны, а боль в плече давно забыта.

Все застывают на месте, когда я наконец вижу входную дверь и обладателя этого голоса, и никто не загораживает мне обзор. Мои ноги двигаются сами по себе, мой мозг пытается догнать то, что я вижу. В летящем голубом пляжном платье и босиком она движется ко мне. Ее темные глаза отчаянно ищут мои, когда она бросается в мои объятия.

Я морщусь от боли в плече, но это не имеет значения, ничто из этого не имеет значения, потому что она здесь.

Миа.

Я обнимаю ее, она рыдает у меня на плече, так же крепко прижимая меня к себе. Черт возьми, я бы принял сотню пуль, если бы это означало быть здесь и сейчас. Как это вообще происходит? В моем мозгу словно происходит короткое замыкание, когда я пытаюсь осознать тот факт, что моя сестра в моих объятиях. Моя сестра, на поиски которой я потратил годы, здесь, со мной.

Держа ее на руках, я поворачиваюсь обратно к остальным. Я не знаю, что мне от них нужно, но мне что-то нужно. Я не могу контролировать свое дыхание. Я в слишком сильном шоке. Кажется, у меня учащенное дыхание. Все, кроме Брайса, смотрят на нас с горящими глазами и отвисшими челюстями, такие же потрясенные, как и я. У Луны на глазах слезы, и я хочу утешить ее, но не знаю, как сдвинуться с этого места.

Я едва слышу что-либо из-за биения собственного сердца, пока Миа немного не отстраняется, широко улыбаясь.

— Привет, братишка. — мой язык отказывается ворочаться, поскольку я продолжаю смотреть на нее с недоверием. Похлопывая меня по груди, она заставляет меня ослабить хватку, когда она опускается на ноги передо мной. — Все в порядке, Кай. Нам так много нужно наверстать упущенное, но я в полном порядке.

Ее взгляд падает на кровь, просачивающуюся сквозь мою свежую футболку из самолета, и меня охватывает паника. — Все в порядке, — быстро шепчу я. — Ничего такого, что не зажило бы.

Она сердито смотрит на меня, дерьмовая у нее работа, но я вижу беспокойство на ее лице. — Ты должен был сказать мне, прежде чем я набросилась на тебя, дерьмо вместо мозгов.

Я слышу смех Оскара за ее спиной, и я уверен, что он добавляет это к своему собственному списку творческих оскорблений. — Не начинай с ругани, я не использую эти слова, потому что они тебе никогда не нравились, — ворчу я, и она смеется надо мной.

— Кай, это было, когда мы были маленькими детьми. Я уже взрослая. Если я захочу выругаться, я, блядь, это сделаю, хорошо? — она улыбается мне, и у меня разрывается сердце от того, что мы не смогли вместе превратиться из маленьких детей во взрослых. Теперь она взрослая, но я все еще узнаю маленькую девочку, которая ушла.

Сжимая мою руку, она оглядывается на группу, которая все наблюдает за нами.

— О боже мой, — бормочет Луна, вытирая слезы с лица. — Миа? Черт. Миа!

Они обнимают друг друга, держась изо всех сил, и я в замешательстве от того, что происходит.

— Подождите, что такое? — я кричу, указывая пальцем между ними, и они улыбаются сквозь слезы.

— Она так же сбита с толку, как и ты, — говорит Миа с усмешкой, продолжая удерживать Луну. — Когда папа отослал меня, я провела первый год, живя с парой по имени Мойра и Фрэнсис, у которых есть сын Джейк. У Джейка в школе была подруга по имени Луна, и она тоже стала моей семьей навсегда. Пока люди не начали искать меня, и это стало небезопасно. Затем Мария Стил привела меня к Брайсу, и с тех пор я прикрываю его задницу.

Я качаю головой в ответ на все, что она только что обрушила на меня. Нам нужно будет работать намного медленнее со всей этой информацией.

— Как насчет того, чтобы перенести это внутрь? — спрашивает Брайс, и я смотрю на него новыми глазами. Моя сестра стоит передо мной счастливая, беззаботная и живая. Кажется, я должен поблагодарить за это этого человека и Марию Стил, хотя определенно необходимы более подробные сведения.

— Спасибо тебе, — говорю я честно, со всей полнотой благодарности, которая у меня есть. Улыбаясь мне, он подходит, заботясь о моем поврежденном плече, и похлопывает меня по спине.

— Тебе не за что меня благодарить. Мне только жаль, что нам всем пришлось страдать порознь, — бормочет он, ведя меня к дому, и я охотно иду. Хруст камней позади нас подсказывает мне, что остальные следуют за нами, но я слишком погружен во все, что только что произошло.

Глядя на свою сестру, я все еще не могу поверить своим глазам, но она права. Вот и все, это наша вечная семья.

*****

(Луна)

Миа.

Миа здесь. Когда мы с Рафом сбежали, и он наконец устроил меня в школу, я подружилась с Джейком. Однажды он появился с девушкой, которая тоже подружилась со мной. Что Джейк знает об этом мире? Как далеко мы с Рафом на самом деле продвинулись, если ее все равно поместили так близко к нам?

Вопросов всегда остается больше, независимо от того, как усердно мы боремся за ответы.

Двадцать четыре часа назад я расслабленно лежала на диване со своими «Тузовыми задницами», а теперь мы находимся в одной комнате с моим отцом и сестрой Кая. Два человека, которых мы никогда не думали, что увидим снова. У меня так много гребаных вопросов, но я не знаю, с чего начать.

— Принцесса, я вижу, как твой мозг работает сверхурочно. Пойдем в дом и приведем себя в порядок. Я думаю, нам нужно спланировать и разложить наши вопросы по категориям, прежде чем мы начнем требовать ответов, — бормочет Роман, обнимая меня за плечи, когда мы заходим в дом вслед за Каем и моим отцом.

Проходя через большие стеклянные двери, я с удивлением смотрю на широко распахнутый вход, ведущий прямо в гостиную. В открытую гостиную ведет арочная перегородка, с обоих концов которой лестница ведет наверх. Взглянув вверх, можно увидеть, что балкон со стеклянными панелями расходится в разные стороны. Отсюда я могу видеть море через высокие, до пола, двери во внутренний дворик с другой стороны гостиной, в то время как кухня находится слева.

Мои ноги инстинктивно отстраняются от Романа, направляясь к дверям, ведущим на задний двор. В поле зрения появляется заросший травой сад, ведущий к пляжу внизу и небольшому причалу, выходящему в море. Сильное чувство дома и сопричастности захлестывает меня, когда я принимаю все это во внимание.

— Где мы? — спрашиваю я, потерявшись в окружающей обстановке.

— Нью-Хейвен, “Meu Tesouro”. Нью-Хейвен, Коннектикут. — как, черт возьми, я могу чувствовать себя здесь как дома? Я недоверчиво качаю головой, глядя в выжидающий взгляд отца. — Не хочешь ли чего-нибудь поесть или выпить, прежде чем я провожу тебя в твою комнату?

— Я возьму воды, если у тебя есть, пожалуйста, — отвечаю я, с трудом подбирая слова, пока перевариваю обыденный разговор, который веду с Брайсом. Он улыбается и собирается отойти, но моя рука протягивается сама по себе, проверяя, настоящий ли он.

Мои эмоции снова берут надо мной верх, а в глазах появляется все больше слез. Как они до сих пор не высохли? Я никогда так много не плакала, никогда.

— Все в порядке, «Meu Tesouro». Так много всего произошло и все еще происходит прямо сейчас. Я не ожидаю, что какое-то время это будет казаться нормальным, но, пожалуйста, знай, что я здесь ради тебя, несмотря ни на что.

— Лучше бы так и было, — ворчит Раф, подходя ко мне и обнимая нас обоих. Мое сердце подскакивает к горлу, когда они оба крепко сжимают меня. Я не могу ответить на объятие, мои руки зажаты между нами, любовь льется из них, согревая мои кости.

— Больше никогда, Моя любовь, — шепчет он Рафу, который сжимает нас крепче. Отступая назад, любовь Брайса ярко сияет в его глазах. — Рафаэль, принеси нашей «Meu Tesouro» воды, пока я провожу их в комнату. Раф кивает в ответ, на его лице появляется ухмылка, когда он смотрит на моих парней, в его глазах искрятся озорные огоньки.

Я пытаюсь выразить свою благодарность, но мой мозг застрял на одной мысли. Если я назову Рафа папой, как, черт возьми, мне обращаться к Брайсу? Так много изменилось, так много нужно переварить, и все, о чем я могу думать, — это о том, как обратиться к человеку, которого я считала мертвым последние двенадцать лет. Качая головой, я следую его примеру, сосредотачиваясь на том, что происходит здесь и сейчас.

— Хотя поосторожнее с этим блондином, Би, он доставляет неприятности. Джесс, лучшая подруга Луны, предупредила меня о нем. — он подмигивает мне, прежде чем поспешить на кухню, оставляя Оскара глазеть на нас. Я не могу удержаться от смеха над подшучиванием Рафа над моими ребятами, и я надеюсь, что у Брайса однажды тоже сложатся с ними такие отношения.

— Я уже положил на него глаз, не волнуйся! — Брайс кричит ему вслед.

Возвращаясь к ним, Кай и Миа что-то тихо шепчут друг другу, на их лицах все еще читается шок, когда они смиряются с воссоединением.

— Защити мою честь, детка, — говорит Оскар, когда мы приближаемся, широко раскинув руки, заставляя меня закатить глаза.

— Болтун, ты уже назвал моего отца придурком. Твой язык сам вырыл себе яму. Я ни за что не помогу тебе выпутаться из этого. — переводя взгляд на Романа и Паркера, ища у них помощи, он замолкает, поскольку ни один из них не смотрит ему в глаза. Ясно, что они отреагировали таким образом намеренно, просто чтобы позлить его.

— Сюда, — говорит Брайс, проходя через двери на противоположной стороне гостиной, ведущие на кухню. В коридор ведет несколько дверей, но он останавливается в конце одной. — Мы приехали сюда пять дней назад, и я попросил Мию помочь с твоей комнатой. Хотя каркас кровати тот же, что был здесь всегда, я только что купил новый матрас. Может быть, мне следовало понять намек, когда ты умоляла об этом в четыре года, — говорит он с улыбкой, мои брови хмурятся в замешательстве от его слов.

Толкая дверь, он заходит внутрь, кивая нам, чтобы мы следовали за ним. Комната массивная, светло-серая, а бледно-пыльно-розовая мебель создает здесь непринужденную атмосферу. Комната обставлена белой мебелью, и мое внимание привлекает кровать. Она такая же большая, как в Бичвуд-холле, если не больше.

При его словах меня осеняет понимание, и я улыбаюсь, довольная собой.

— Очевидно, я всегда знала, чего хочу, — говорю я, пожимая плечами, и все хихикают.

— Что ж, я уверен, что достаточно скоро у меня будет возможность познакомиться со всеми, но сейчас, пожалуйста, постарайся расслабиться, привести себя в порядок и устройся поудобнее. Мне нужно будет связаться с твоей бабушкой и Домиником, чтобы мы могли посмотреть, что еще происходит.

Целуя меня в лоб, он выходит из комнаты. Миа застенчиво машет рукой, прежде чем последовать за ним. Я вздыхаю с облегчением, наслаждаясь моментом, когда я просто могу быть собой, без каких-либо ожиданий или новых знаний, которые сваливаются на меня.

— Давай, Ангел. Давай позаботимся о тебе и Кае. После мы можем поболтать между собой, а затем заняться более серьезным дерьмом, — шепчет Паркер, нежно целуя меня в висок, и я наклоняюсь навстречу его прикосновению.

Однажды мы сможем расслабиться, не заботясь о чьих-то травмах.