Наши в Скайриме. Жизнь и самые обычные приключения имперского нобиля Теллурио Валерия и его верной компаньонки Ма`Руссы

Глава 2. «Едут, едут по Скайриму наши казаки…»

«Быстрое перемещение» в здешней реальности оказалось совсем не быстрым. Но любой опытный пехотинец знает, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти. У меня же просто не было выбора. Повозка Тира останавливалась у каждой придорожной таверны, а их добавилось прилично. Пока возница кормил и обихаживал лошадь, смазывал тележные колеса и принимал плату у новых пассажиров, мне удавалось размять ноги и немного обследовать окрестности.

От тряски по неровной дороге побаливали полученные в подземелье раны. Не так, чтобы сильно, скорее, доставляя заметный дискомфорт. Все же я герой и регенерация у меня геройская. Все громче урчал живот, намекая, что и аппетит у меня не менее геройский. Ощущение пребывания в некотором подобии осознанного сна ушло. Осталась тревога. Что не справлюсь со спасением кошки. Не успею. А если справлюсь, то дело обязательно окажется с подвохом.

В поселение Драконий мост въехали к вечеру. Тогда мне стало окончательно понятно, это не сон и не бред, а новая реальность. В которой нужно жить. А чтобы делать это успешно, следует понимать, как тут все устроено. Все же отличий от упрощенного игрового мира чем дальше, тем больше.

Вопрос «как отсюда выйти?» меня не посещал за полной очевидностью ответа: надо выполнить основной квест. Совершенно понятно, спасением кошки дело не ограничится, это лишь проверка. Главный квест еще нужно заслужить. Для чего, как минимум, следует соответствовать требованиям по уровню. А это недели, а может и месяцы усиленной прокачки. Да и зачем мне назад? Ничего там такого не осталось, к чему бы мне захотелось вернуться.

Ночевка в таверне Драконьего моста превратилась в коллективную пьянку, опустошившую мой кошелек наполовину. Все началось после брошенной каким-то оборванцем фразы: «Да что этот имперец о себе возомнил!». Поскольку я человек неконфликтный, пришлось угостить бедолагу элем, усугубив его состояние до полного не стояния. Да, алкоголь в этой версии Скайрима давал возможность ужраться в сопли. Данный персонаж, судя по внешнему виду, этой возможностью пользовался регулярно.

На дармовое угощение слетелись все местные любители этого дела, источая свое ко мне безграничное уважение. Немного забегая вперед, сообщу, какое это великое счастье, что глубина похмельной ямы здесь ограничена гуманными законами мироздания!

Пьянка закончилась для меня совершенно неожиданным образом. В самый разгар веселья некая девчонка просто утащила меня в номер. Вот она сидела за столом, жадно запивая своего кролика элем, как вдруг, встала, вытерла губы, а руки по-простому об штаны и просто сказала мне: пойдем. Все ее намерения читались на прекрасном лице, слегка подпорченном татуировкой коренных жителей Предела. Отказаться было невозможно. От нее пахло элем, алхимической лабораторией, а главное, юной женщиной в поре желания.

Последовавшее за тем действо оставило обе стороны в некотором недоумении. Стало понятно, что секс здесь имеет место быть. Девица, недовольная быстрым завершением процесса, села на кровать и отвернулась. Я лежал с глупым видом, из одной лишь галантности изображая, что случившееся мне очень понравилось.

— Как тебя зовут? — задал вопрос, чтобы развеять печальные ассоциации с первым разом из той, моей бывшей жизни.

— Зачем тебе?

— Понимаешь, у нас, имперцев, принято знакомиться до, а не после. Но лучше поздно, чем никогда.

— Муири, — перебила она.

Мое имя ее не особо-то интересовало, тем не менее, отыгрывая роль вежливого человека — представился. Муири отчего-то меня из своей комнаты не прогоняла, «а поговорить» желанием не горела. Каждое слово приходилось тащить буквально клещами, но, благодаря красноречию удалось выяснить, что она едет из Виндхельма в Маркарт, где надеется получить работу в алхимической лавке. Все. Хм, довольно странный она себе выбрала маршрут. А, впрочем, замнем для ясности.

— Когда буду в Маркарте, мне зайти?

— Зачем?

— Как зачем? За зельями!

— Заходи.

— Поболтаем?

— Не думаю, что у меня будет время на болтовню, — полуобернувшись, Муири крутила на пальце локон, демонстрируя мне вздернутый вверх сосок.

— Не болтовню, деловой разговор. Обещаю принести редкие ингредиенты для зелий. Например, цветы.

— Звучит необычно.

— Значит, зайду, — твердо пообещал я, совершенно не представляя, когда буду в Маркарте и буду ли вообще.

— Хватит болтовни! Давай еще разок!

Едва удержался, чтобы не ответить ей «Зачем?» и просто принял ее губы своими. На сей раз она получила свое сполна. Ушел, накрыв шкурой засыпающую с довольной улыбкой на лице «Зачемучку». Пожалуй, татуировка на лице ее совсем не портит, скорее, придает дикий шарм.

Гудеж в таверне рассосался — местные отправились по домам, приезжие устраивались на ночлег прямо на полу в главном зале на матрасах, выдаваемых хозяином заведения. Я в очередной раз закинул съестное в напомнивший о себе желудок и улегся спать. Без тревог и сновидений.

Дальнейшее путешествие оказалось довольно однообразным. Бандиты на повозку почему-то не нападали, хотя мы не раз проезжали места, удобные для засады. Зато на дорогу регулярно выходили волки и однажды даже медведь. Впрочем, возница Тир и его молчаливый напарник прекрасно справлялись сами, без участия поголовно вооруженных пассажиров.

Чем хорош Скайрим, кроме выпивки, еды и любовных утех, так это чарующими видами природы. Отвесные скалы и цепляющиеся за голый камень кривые деревца, однозначно символизируют дикую красоту сурового края. Это если закрыть глаза и не замечать бурные полноводные реки с выскакивающей от избытка эмоций из воды жирной форелью. А цветущие луга, заливающие округу бесподобным ароматом и пением плиц и насекомых? А густые мачтовые леса? А зеленые курганы и возделанные трудолюбивыми руками поля и сады? А ведь еще есть снежные вершины, сейчас скрытые от моего взгляда туманом. И морское побережье с его льдами, ветрами и хоркерами. Как выразилась местная знаменитость Мьол Львица: «Говорят, Скайрим — одно из самых опасных мест в Тамриэле. Думаю, это не так. Он прекрасен, и я счастлива, что это — мой дом!».

Жаль я ни разу не Пришвин и обозревал это великолепие исключительно с гастрономической и коммерческой точек зрения.

За время поездки успел заметить всю традиционную фауну Скайрима, кроме, пожалуй, мамонтов и великанов. Поля и леса так и кишели зверьем. Что же еще заметил зоркий взгляд начинающего имперского шпиона? Множество детей в сельской местности. Дайте провинции двадцать лет мира и соберете армию, которая выбросит талморских убийц прочь из Скайрима. А может, и всей Империи. Вот только остроухие понимают это лучше меня и не дадут северянам передышки. Впереди мясорубка гражданской войны, нападения Изгоев, преследование поклонников Талоса эльфийской Инквизицией.

Как раз на границе Морфала и Вайтрана испортила отличное настроение группа талморских юстициаров, читай — инквизиторов. Пятеро отборных головорезов в эльфийской броне сопровождали мага — все чистокровные высокие эльфы — и конвоировали двух избитых и оборванных нордов. Один из альтмерских латников знаком приказал повозке остановиться, чтобы пропустить отряд. Пассажиров они не тронули, хотя и смотрели на нас, как на заслуживающих дихлофоса насекомых. Все мы сидели молча и старались не встречаться глазами ни с наглыми оккупантами, ни с их жертвами. Потому что любой из нас мог бы занять их место, чтобы навсегда поселиться в каземате Северной сторожевой крепости.

В Рорикстеде я окончательно издержался. Во-первых, всю дорогу меня преследовал дикий аппетит. Теллурио, как, впрочем, и я, любил повеселиться, особенно пожрать, а может, все дело в пленившей меня до самых недр местной кухне, но есть хотелось непрерывно.

Во-вторых, брать предметы из бочек у домов оказалось невозможно — все подсвечивалось запретительным красным цветом. Даже ингредиенты на соседних диких полях принадлежали местным общинам! А оставшийся у меня в инвентаре хлам и ювелирка трактирщиков не интересовали.

Выход нашелся неожиданно — увидел, как нордский крестьянин рубил дрова. Задал вопрос трактирщику, получил утвердительный ответ и понеслось. Колол чурбаки до самого вечера. Хватило оплатить спальное место в общем зале — миска овощного супа шла в подарок. Зато на единичку подросло двуручное оружие.

Поля и сады Рорикстеда достойны отдельной похвалы. Все пространство между скалами, не занятое домами распахано, засажено и обихожено. На полях пасется огромное количество скота: коровы, козы — да и обилие сыра в тавернах намекает, что с молочной отраслью здесь все в порядке. Видно, что здесь процветает настоящий культ труда, коего вокруг вложено просто немерянно.

Норды отказывались не то, чтобы пьяными валяться в средневековой грязи, но и ходить по ней. Поэтому замостили булыжниками себе не только тракт, но и улицы. С уборными Скайрима познакомился еще у Драконьего моста, здешние оказались не хуже прочих. С каждым прожитым часом здесь мне нравилось все больше и больше. Вполне комфортный мир — можно жить и геройствовать.

На дороге от Рорикстеда до Вайтрана царило оживление. Крестьяне с коровами, торговцы с повозками, всадники, пешеходы, паломники, стражники и такие же пассажирские «дилижансы» как наш активно перемещались в обоих направлениях.

Вайтран, окруженный фермами, садами, пастбищами, дозорными башнями, размерами и многолюдством превзошел столичный Солитьюд. Нормальный полноценный город, а не фентезийная деревенька на полсотни душ. Драконий предел доминировал над городом и равниной, являя монументальное средоточие власти, контроля и безопасности. Плотную, по-настоящему городскую застройку Ветренного района позволяли разглядеть невысокие стены. Незачем их делать выше, если главные районы города разместились на неприступной скале. Зато ничуть не обветшалые, как показано в игре.

Но и этого пространства процветающему городу оказалось мало. Он выплеснулся под стены, протянув полноценные улицы вдоль реки и дороги до моста. Их составляли строения попроще — дома земледельцев, поденных рабочих и прочих поданных ярла Балгруфа. Здесь, под стенами расположилась производственная часть Вайтрана — медоварни, конюшни, торговые склады, кузни и плавильни. Все они, кроме легендарной Небесной кузницы Соратников вынесены за городские стены. Перед единственными городскими воротами на месте руин возвышается бастион, исполняющий роль казарм стражи Вайтрана. На месте бывшей стоянки каджитских караванов расположился крупный рынок с богатейшим выбором товаров, куда каджитов теперь пускали нечасто. Вдоль дороги, ведущей к рынку и воротам, от западной сторожевой башни и до медоварни Хонинга сгрудились лавки, таверны и жилые дома. С северной стороны города со слов Тира тоже распахан каждый клочок земли. Не город, а полная чаша.

Не дожидаясь конечной остановки, соскочил с повозки и зашел на стоянку каджитских караванов, расположенную у отреставрированной и полной стражников Западной сторожевой Башни. Кочующие по всей провинции тороватые кошколюди не изменяли себе, поставив на огороженном каменной кладкой квадрате не капитальный дом, а несколько шатров из шкур. Нашлось место и загону с навесом для лошадей и повозкам, ведь много товаров на себе не утащишь. Меня принял каджит Ма’Дран, которому я продал камни душ и собранные еще в Солитьюде ингредиенты, точнее обменял на три отмычки и пару факелов. За ювелирку удалось получить слабое зелье лечения. Низкие цены меня не смущали, в лавке алхимика возможно мой полупросроченный гербарий оценили бы немного дороже. А вот времени на беготню потратил бы больше. Иду к тебе, Маруська! Держись!

Путь до Ривервуда оказался суровым испытанием для личинки боевого мага шестого уровня. Первым встретил меня облезлый злокрыс. Безропотно приняв смерть от доброй имперской стали, тварь передала эстафету голодным и упертым волкам. Санитары леса регулярно нападали по одному и попарно. Тактика противодействия одиночкам работала безотказно: встретить потоком пламени в оскаленную пасть, затем в ход шел усиленный удар мечом, уворот и беспорядочная череда укусов огнем и уколов сталью. Часть из них достигала цели, и дымящийся волчище падал в густую траву, закатив глаза и вывалив язык. Отдышаться, восстановить запасы маны, сил и здоровья. Через полсотни шагов — повторить.

Пары хищников заставляли меня как следует побегать и понервничать, но благодаря зельям зверюг удавалось одолеть. Ха! Обдирая очередную тушу, нашел серебряное кольцо. Ради разнообразия поджарил магией горного козла и выскочившего на меня кролика. На ушастом поднялся навык разрушения и на этой радостной ноте устроил себе короткий пикник. Присел на пенек, перекусил хлебушком, утолил жажду набранной еще в таверне Рорикстеда кипяченой водичкой, вытер трудовой пот. Укутался в плащ — с заснеженного Ветренного пика ощутимо подуло свежестью. Взгляд упал на дары леса, щедро покрывавшие местный бурелом. Собрал несколько грибов сорта Мора Тапинела. Подняв голову, увидел стремительно исчезающую в кустах снежноягодника филейную часть оленя. Стой, курва, зажарю!

В надвигающихся сумерках чуть не пропустил каменный мост через Белую реку. Сориентировался по стражнику с факелом на другом берегу. Не поленился спуститься к реке, но, чтобы спокойно умыться, пришлось отломать клешни двум беспокойным грязекрабам.

Ривервуд, конечно, деревня. Жилых домов заметно прибавилось, а в остальном все тоже самое: лесопилка, кузня, центр мира таверна и лавка моих родственников Лукана и Камиллы Валериев. Вот к лавке я и направился, миновав стерегущего покой мирных жителей стражника. Одетый в желтую броню владения Вайтран, боец бродил туда-сюда, освещая себе факелом.

В «Ривервудском торговце» скучал троюродный братец Лукан. Ну как, скучал? Знай себе, надраивал тряпицей талисман — золотой драконий коготь, напевая нечто из местного фольклора. Это что же получается, грабители еще не появлялись или уже получили свою порцию люлей от Довакина? Как там в Хелгене дела тогда обстоят? Вдруг каджитка спаслась сама во время кипеша?

— Приветствую, дорогого родственника. Я Теллурио Валерий, третий день как в Скайриме.

— Вот это встреча! — удивился торговец и осторожно уточнил, — Что привело имперского нобиля в наше захолустье?

Похоже, не узнал или заподозрил в чем нехорошем. Я б тоже не торопился с обнимашками, объявись на пороге моего дома такой вот весьма отдаленный родственник, грязный, с инвентарем, забитым обожжёнными волчьими шкурами.

— А где же Камилла? — выложил я на прилавок чуть помятую и самую малость окропленную элем подорожную.

— А-а, Теллурио, дорогой! — встрепенулся Лукан, едва бросив взгляд на документ, — Как же, как же! Вы к нам прямиком из Имперского города?

— Из Империи, если быть предельно точным. Последние годы жил в коловианском поместье моей семьи. Пока там стало совсем неуютно. Талморцы.

При упоминании агентов Альдмерского доминиона, Лукан понимающе кивнул и ловко перевел тему. Камилла, как и положено молодой незамужней женщине, находилась на посиделках в таверне «Спящий великан». Торговец собирался с минуты на минуту закрыть лавку и отправиться туда же отдохнуть после хлопотного дня. Приглашения не прозвучало, но подразумевалось, что гость заморский присоединится и поработает гвоздем программы.

Не сегодня.

— Лукан, послушайте, у меня неотложное дело в Хелгене. Когда я вернусь….

— Как скажете, Теллурио. Я не собираюсь никуда уезжать. Так что мы с Камиллой будем рады видеть в нашем доме, — торговец запер дверь, повернулся и зашагал к «Спящему великану». Так рад меня видеть был. Что ж, хотя бы Хелген еще дракон не отжарил и то хлеб.

Первое правило приключенца в Скайриме гласит: освободи инвентарь при любой возможности. Раз торговцы бессовестно ушли пьянствовать, без затей вывалил свернутые шкуры в бочку у крайнего дома. Надеюсь, система не зачтет обратный процесс как кражу.

— И что по-твоему ты делаешь?! — раздался над ухом недовольный старушечий дребезг.

— Простите великодушно, но я спешу.

О-о, зачем повторять очевидное? В этом весь я!

— Незачем класть эти шкуры в мою бочку, если только не хочешь их подарить старой женщине. Хочешь поговорить со старой женщиной? — продолжала докапываться местная бабуля. У нее и скамеечка у двери есть?! Тогда у наших миров много общего.

— Почему нет, уважаемая? Как вас зовут?

— Хильде. Я живу здесь со своим сыном Свеном. — представилась женщина и зачем-то добавила: Я видела дракона, но никто мне не верит!

— Дракона? — вздрогнул, поднимая глаза в темное небо.

— Он был огромный, как гора и черный, словно ночь. Он пролетел прямо над холмом! — вещала моя собеседница, найдя свободные уши, и продолжила бы дальше, не перебей я ее.

— Он-то мне и нужен, госпожа Хильде!

— Никто не называл меня госпожой уже много лет. Вы такой вежливый молодой человек! Давайте эти шкуры, я их обработаю для вас!

Выделка шкур, как оказалось, дело весьма хлопотное и неприятное. Путешествуя в повозке, постоянно наблюдал жителей, «танцующих» у дубильных станков со скребками. И эта возня мне не нравилась категорически, едва я примерял это нудное и грязное занятие на себя. К тому же у шкур, как и у собранных ингредиентов и пищи, отмеряли срок годности «часики». Срок приличный, но если не обработать их вовремя, то придется выбросить. Так что старушка появилась как нельзя кстати. И вот, последний сверток исчез в инвентаре у доброй жительницы Ривервуда, страдающей от бессонницы и недостатка общения.

— Хильде, вы меня здорово выручите. Даже не знаю, как вас благодарить. Вот, возьмите это, — протянул пожилой нордке серебряное кольцо, недавно добытое из волчьих недр.

— Никто мне не дарил колец, с тех пор как мой муж, отец Свена…

Даэдра меня задери! Хорошо, что у меня нет амулета Мары, иначе старушка бы меня так легко не отпустила! А кто Марусю спасать будет, пока ты тут с бабкой упражняешься в галантном обхождении?

У спального мешка стражи подобрал ничейный факел, ведь свои надо экономить, зажег его тут же от костра и, пожелав вайтранским воякам беречь колени, удалился в ночь. Неплохо бы подошла музыка Энио Морриконе, но мою брутальную поступь сопровождали звуком только сверчки, скрип ремней амуниции, да перестук пустых бутылок в дорожном мешке.