Наслаждение во тьме

Глава 26

Даллас растянулся на больничной койке, достаточно здоровый, чтобы выписываться, но еще не готовый уходить. Ему ничего не оставалось кроме как смотреть, как уходит время, а затем прислушиваться к мониторам, пищащим в такт биения его сердца, а когда это начинало утомлять — как последние несколько минут — он думал о своей прекрасной королеве Шонов.

Своей? Он сразу же упрекнул себя. Не своей. Сучка была хладнокровной убийцей. И хотя обычно он восхищался этим качеством в женщине — Даллас был известен свиданиями с порно актрисами, эмоционально нестабильными наследницами богатств и золотыми ледяными принцессами — но не был поклонником болезни.

Вот что ему известно. Тринити — женщина, которая брала желаемое, невзирая на последствия. Доказательство: она заражала мужчин, оставляя тех, кто понравился, и, вышвыривая остальных, заставляя их самих заботиться о себе и заражать других. Доказательство: она разрушила одну планету и быстро переехала на другую. Доказательство: она заявила, что любит Далласа, желает его, и все равно позволила его застрелить, а не принять лучи на себя.

Раз Тринити такая эгоистичная и корыстная, она должна задаться вопросом, почему все еще не заразила его, как того отчаянно хотела. Имел смысл только один ответ. Она не могла. Ей нужно согласие физическое или эмоциональное, не имеет значение. С помощью обольщения или манипуляции королеве нужно добиться «да». Необходимо.

Теперь все становится ясно. Тринити была женщиной, источником заразы… последователем. Три аспекта, как он и предполагал, но без согласия она застряла. Не могла ему навредить. Значит, он, наконец, кое-что нашел: слабость.

Как ему это поможет?

Если она возникнет перед ним, вновь в осязаемом виде, Даллас может надеть одно из успокоительных колец А.У.Ч. Кольца выглядят невинно, но стоит передвинуть камень в центр, и появляется крошечная иголка… иголка. Это слово охладило его пыл.

Инъекция, даже такой крошечной иглой, могла привести к разрушительным последствиям. Для него, для всего А.У.Ч. Кольца не походили на дротики и не прижигали рану. Если прольется хоть небольшая капля крови… а так и будет, потому что болезнь Шонов всегда знала, где аварийный люк, всегда знала, где новый носитель…

Некоторые из лучших сотрудников А.У.Ч. так заразились при первых тестированиях Шонов.

Мысль внезапно опровергла его новую теорию, что Тринити нужно «да», прежде чем выполнить грязную работу. Доктора не соглашались, но все равно стали инфицированы.

Или, может, они впустили вирус. Конечно, непреднамеренно. Вирус был чужим, живым и мог нашептать им что-то, обмануть.

— Проснись и пой.

Даллас оторвался от своих размышлений и посмотрел на говорившего. Миа. Она стояла у кровати и улыбалась, показывая жемчужно-белые зубы. Миа была ходячим противоречием, и много лет назад он думал, что в нее влюблен.

Он обещал себе никогда не вспоминать о тех темных годах, когда наблюдал за ней, хотел, но Миа не переступала черту дружбы, и никогда не отступал от своего слова. До этого момента. Даллас списал все на болеутоляющие, которыми накачивали его организм.

Он подумал, что Ноэль Тримейн очень на нее похожа. Милая, но несгибаемая. Возможно, поэтому он, в конце концов, переспит с Ноэль и положит конец их дружбе с Гектором. Возможно, он притворится, что это Миа.

«Думал, ты будешь держаться подальше от Ноэль».

«Бьюсь об заклад, она одарит потрясающей заботой и лаской».

Даже в его печальном состоянии тело мгновенно отреагировало на эту мысль.

«Не бросайся с головой в этот любовный треугольник прямо сейчас. Тебе есть о чем беспокоиться». Гектор заходил к нему много раз, и Даллас едва не сломался и чуть не спросил парня, что тот думает о новом агенте. Но сумел удержать язык за зубами. Им всем было о чем беспокоиться.

— Игнорируешь меня? — спросила Миа, фальшиво улыбнувшись. Да, Даллас понимал, что она притворяется, но не знал почему. — Или твой изнасилованный мозг, наконец, сдался и окончательно иссох?

— Привет, — поздоровался он. — И мой мозг в порядке, спасибо.

— Давая осмотрим твою грудь. — Не дожидаясь его разрешения, она сняла повязку, скрывающую рану. Она стиснула зубы. — Останется крохотный милый шрам.

Если под «крохотным милым шрамом» она подразумевала «громадный кратер», то да. Все верно.

Раздался стук в дверь, и Даллас перевел взгляд. Вошел Гектор, словно его вызвали прежние мысли.

— Я принес тебе кекс из пекарни снизу.

Гектор протянул свою руку без татуировок, когда подошел к кровати. Ту, которой не мог дематериализовать и пробивать что угодно.

Даллас жил на супе и с радостью взял… пустую обертку. Он нахмурился.

— Где чертов кекс?

Гектор пожал большими плечами.

— Я съел его по дороге. Прости.

Даллас отмахнулся от него, затем выбросил обертку.

— Так что случилось? — А что-то определенно произошло. Несмотря на улыбки и «подарки» от обоих исходило напряжение, которое они не смогли скрыть.

— Ну, — начала Миа, поправив его повязку.

— Привет, привет. Я принес моему красавчику цветы, — сказал Девин с порога, обратив на себя все внимание.

Воссоединение. Великое.　

— Разве у них нет ограничений на количество людей в моей палате?

— Конечно, есть, — сказал Девин с кивком. — Дай мне минуту, чтобы ради тебя избавиться от всех.

Он бы это сделал. Заставил всех уйти, контролируя их тела. Девина никогда не волновало, разозлит ли он кого-то, и Далласу всегда это в нем нравилось.

— Они могут остаться. Ты можешь остаться. Кто-нибудь просто скажет мне, что происходит?

— Через минуту, — сказал его лучший друг. — Когда твое настроение улучшиться.

Пожалуйста. Словно оно может улучшиться.

— Так где цветы? — спросил он, указывая на пустые руки Девина.

— Ох. Я отдал их медсестре.

Даллас закатил глаза.

— Что? — сказал Девин невинно. — Она выглядела печально.

— Миа? — Даллас перевел взгляд на нее. — Ты что-то говорила?

Она повернулась и с пинка закрыла дверь, затем поставила перед ней тележку, чтобы никто не вошел. Когда выпрямилась, то потерла руки от хорошо проделанной работы.

— Ладно, итак, — начала она.

— Подожди. Я устроюсь поудобнее. — Девин схватил единственный стул в комнате и сел рядом с Далласом. Он махнул рукой, словно король своей свите. — Продолжай.

Миа скрипнула зубами. К удивлению Далласа она не ударила Таргона, просто начала снова.

— Мы дали Джонни немного крови МакКилла. Надеялись, что это убьет болезнь Шонов, и, возможно, так и случилось. После ужасной первой реакции состояние Джонни улучшилось. Выглядит на сто процентов лучше. Только…

Она вновь переступила с ноги на ногу и посмотрела на Гектора.

Он кивнул и продолжил с того места, где Миа закончила.

— Только теперь он одержим Авой.

— Как одержим? — спросил Даллас.

— Он звал ее. Постоянно. Хотел пить из нее. Бил по окну в своей комнате, чтобы до нее добраться, и ему удалось расколоть предположительно неразрушимую броню.

— А если морить его голодом? — спросил Девин. — Это же его ослабит, верно?

Даллас предположил, что он кое-что знает о вампирах.

Миа потянула за свой короткий хвостик.

— Когда мы заметили, что он исцеляется, и под этим я подразумеваю, что он снова стал похожим на человека, то бросили мешки с кровью в его камеру, и сначала он просто отлично их переваривал, но затем его начало рвать кровью.

Что за…

— Это значит, он встретил свою пару, — сказал Девин с кивком. — Аву. Поэтому он ее звал. Он не сможет пить ничью кровь, кроме ее. Джонни ослабнет независимо от того, будешь ты его кормить или нет.

Вот и осложнение.

— Это разозлит МакКилла.

Даллас видел его всего один раз, но и этого было достаточно. Связь между ними казалась бушующей и почти пугающей. Вампир никому не позволит встать между ним и его женщиной.

— Мы знали об увлечении Джонни Авой, — сказала Миа, и в ее голосе промелькнула вина, потому что она поощряла это чувство ради результатов, — но это не объясняет его одержимость. Мы думаем, кровь МакКилла его изменила. Желание МакКилла к ней перешло к Джонни.

— Ну, кто-то должен предупредить МакКилла, — сказал Даллас.

— Чур, не я, — заявила Миа, а Гектор и Девин быстро повторили.

Что за фразы пятилеток.

— Ладно. Калека это сделает.　

Даллас на каждого мрачно посмотрел.

И заслужим этим «Потрясающе» от Девина и огромную благодарную улыбку от Мии и Гектора.

— А пока, — продолжил он, думая, что им всем нужна хорошая оплеуха, — мы должны выяснить заражен все еще Джонни или нет.

— Согласна, но мы боимся его проверять, — призналась Миа. — Он дикий и сильный.

МакКилл может остановить время. Остановить Джонни. Убить его в случае чего, чтобы им не пришлось беспокоиться о тестировании, но это не даст им никаких ответов.

Даллас упал на постель, отгоняя мысли о смерти Джонни и думая о Тринити. МакКилл мог остановить время для Тринити. И, если вампиру это по силам нужно только несколько секунд, чтобы Даллас успел… что? Как убить ее, не пролив крови? Можно сломать шею. Она исцелиться?

Гектор мог расщепить ее плоть правой рукой и проникнуть в тело. Возможно, старый добрый Гек засунет руку в ее грудь и остановит сердце. Но это может привести к контакту с ее кровью? Добровольно? Вероятно. Так вероятно Даллас мог… в воздухе появился аромат роз.

Выругавшись, он заставил разум очиститься. Даллас подозревал, что Тринити могла читать мысли, даже когда-то обмолвилась об этом. И чертовски хорошо знал, что она могла войти в комнату, оставаясь незамеченной. Могла просто заглянуть, могла читать его уже тогда. Невидимая, строящая планы. Ему нужно быть осторожней.

— Ребята, — сказал он. — Мне нужно, чтобы вы ушли сейчас. Не говорите об этом ни с кем. Даже не думайте. Королева, Тринити, может внезапно появиться, подслушать и даже прочесть мысли.　

«Поймите, о чем я говорю».

За этим заявлением последовало мрачное молчание.

— Все наши дальнейшие действия должны быть спонтанными. Понимаете?

— Черт, — сказала Миа, снова теребя свой хвост. Милая, нервная привычка.

— Я все равно думаю только о Брайд, — сказал Девин и пожал плечами, — поэтому для меня это не проблема.

Однако спонтанность была проблемой для всех остальных. Как они могли работать вместе и помогать друг другу, если не знали, что делали другие агенты?

— Вот черт, — повторила Миа. — Это будет забавно. — Она похлопала его по плечу и вытащила Гектора из палаты. — Пойдем. Нам нужно кое-что сделать. Или нет.

— Хочешь, я останусь и прочту тебе сказку на ночь? — спросил Девин. — Или я могу поделиться обезболивающим, которое взял у медсестры. Знаешь, у которой остались твои цветы.

Он засунул руку в карман и достал горсть белых пилюль.

— Я думал, ты подарил ей цветы, потому что она выглядела печальной.

— Она и была печальной. После того как поняла, что кто-то украл все ее таблетки.

Несмотря на суровую реальность, с которой они столкнулись, Даллас улыбнулся.

— Убирайся отсюда, ублюдок. Далли не нужно думать о том, что делать дальше.

Девин встал и наклонился, словно хотел поцеловать его. В губы. Даллас моргнул, не зная что сделать. Прямо перед контактом Таргон ухмыльнулся и выпрямился со словами: «Как пожелаешь».

— Болван.

— Как бы ты меня назвал, если бы я действительно это сделал? Милый? Ну, тебе просто нужно поправиться, чтобы мне не пришлось целовать твои ранки.　

Девин рассмеялся и вышел из комнаты.

Снова один. Далласу следовало расслабиться. Только внезапно он ощутил на себе взгляд королевы, который пронзил его, проник глубоко в душу и заставил напрячься все мускулы, даже все еще травмированные.

Она действительно здесь.

Как долго? Что успела услышать?

Он осмотрел комнату, прежде чем сказать:

— Теперь можешь показаться.

Она появилась на стуле, которое только что освободил Девин, очаровательное видение в халате кобальтового цвета, который открывал одно нежное плечо. Ее волосы сегодня были рыжими и собранными в высокую прическу на голове, несколько локонов спускались на виски.

С прошлого ее визита что-то изменилось. Она была как всегда прекрасна, и все же Даллас мог видеть сквозь ее красоту, тошнотворно серую кожу, сочащиеся язвы и впалые щеки.

Ее уничтожала собственная болезнь? Заражение других больше не спасало?

— Ты играешь нечестно, — сказала Тринити гневно.

Нечестно?

— В смысле?

«Очисти разум».

— Планируешь защитить свои мысли, действуешь против меня спонтанно.

Он сжал поручни по бокам от кровати.

— Мы просто пытаемся выжить. Конечно, ты можешь это понять.

— Конечно, могу. Но это не значит, что мне нравятся твои действия. — Она наклонилась вперед и провела пальцем вдоль его повязки. — Ты подумал над моим предложением?

«Очисти разум. Не реагируй».　

— Да.

Ее ресницы поднялись, и взгляд королевы встретился с его, решительным и непреклонным.

— И?

— И я не позволю себя заразить. Я не стану разговаривать с Мией ради тебя.

Даллас ожидал, что она вспылит, ударит его, но она только обмякла на стуле, разорвав контакт. Затем побарабанила пальцами по рукам.

— Я никогда раньше не сталкивалась с таким сопротивлением и, признаюсь, сейчас в растерянности.

— Мы сейчас в так называемой патовой ситуации, так что один из нас должен сдаться. И это буду не я. Так что скажи, чего ты хочешь от Мии, и мы сдвинемся с мертвой точки.

Взгляд впалых глаз еще более ожесточился.

— Я могу просто убить еще больше твоих агентов, как и планировала. — Равнодушная, какая же равнодушная. — Помнится, я обещала навестить вампира в прошлый раз.

«Очисти чертов разум».　

— Но не сделаешь этого, потому что понимаешь, что после такого я начну сопротивляться еще сильнее.

Тринити вздохнула.

— Отлично. Я скажу тебе… чего хочу… и это… тело Мии.

Затем выжидательно на него посмотрела.

Он не мог скрыть своего удивления.

— Я не понимаю.

Тринити облизнула губы.

— Я хочу им обладать.

В сексуальном плане?

— Все еще не понимаю.

Она напряглась. Даллас подумал, что королева собирается уйти, но она удивила, сказав:

— Каждый раз, при переезде на новую планету, мне нужно новое тело. Оно уже приспособлено к температуре, атмосфере… ко всему. Моя… сущность покидает старое тело и вселяется в новое.

Теперь кое-что стало ясно.

— А что случится с ней?

— Ее сущность перейдет в тело, которое я покину.

Плохо. Совсем плохо.

— А как болезнь последует за тобой? То есть, не будет никакого обмена кровью для переселения сущностей, верно?

Боже, он обсуждает обмен сущностями, чем бы это ни было, так легко, словно это просто обмен футболками.

Она улыбнулась, показав белые и острые зубы, почти как у акулы.

— Моя сущность и есть болезнь.

— Так что? Ты заберешь ее тело, и никто не поймет, что Миа это ты?

— Точно.

— И они последуют за тобой, — сказал он, наконец, поняв. И от этого у него скрутило живот. — Они подчинятся любому приказу, считая тебя своим любимым лидером.

— Да. Так всегда происходит. И к тому времени, как они обнаружат отличия, то уже заразятся и будут мне служить.

— Расчетливо.

— Необходимо, — возразила она.

— Эгоистично.

Рассказав ему все сейчас, она лишилась элемента неожиданности.

Серые щеки порозовели от ярости.

— Ничем не отличительно от других. Мы все пытаемся выжить. Разве не ты так сказал?

Прежде чем он успел ответить, острая боль пронзила висок, и Даллас скривился. Черт возьми. Он знал, что это значит. К нему пришло видение будущего. Он боролся с этим, сдерживал, потому что не хотел, чтобы Тринити его увидела.

— Мы найдем способ тебя остановить, — процедил он.

Она вздохнула слегка печально. Конечно, это обман.

— Нет, не найдете. Я получу эту планету, как и многие другие. И остановлю А.У.Ч. прежде, чем они смогут мне помешать.

— Этого ты хочешь больше всего?

— Нет. Я хочу… хочу лекарства.

Одно признание за другим?

Еще один обман. Она наслаждается своими поступками, властью, которой обладает.

— А если единственное лекарство — смерть?

Грусть исчезла, явив ее настоящие эмоции. Расчет.

— Я хотела править этой планетой с тобой, — сказала она, так и не ответив на его вопрос. — Ты мне нравишься, но, опять же, у меня нет выбора. Я найду кого-нибудь другого, кроме Мии. Кого-то, кто охотно поменяется со мной телами.

Итак. Она ощутила его старое желание к Мии и решила использовать его против Далласа.

— Нет никого, кто бы пошел на такую глупость.

Она рассмеялась, расчет вновь сменился печалью. Он просто не мог угнаться за сменой ее настроения.

— Всегда кто-то находится.

— Не здесь. Не на Земле.

— Для мотивации людей нужна лишь любовь. Я угрожаю одному из близких, и они дают мне все, что я пожелаю.

Боль усилилась, но он отгородился от нее, как и от видения.

— Тогда почему ты не стала угрожать Кириану, возлюбленному Мии? — Даллас понимал, что не подтолкнет ее к изменению планов. Она учла все варианты, всех игроков. — Почему ты угрожаешь мне?

Она медленно поднялась на ноги, глядя на него.

— Я уже говорила. Потому что ты мне нравишься. И потому что Кириан настолько сильно любит, что скорее убьет себя, чем позволит стать оружием против его женщины. Если он умрет, Миа никогда не согласиться на мое требование.

Или, может, Тринити просто не может заразить Кириана.

У нее дернулся мускул под глазом. Она читает его мысли?　

— В А.У.Ч. есть и другие пары готовые пойти на сделку.

«Очисти разум. Не реагируй».　

— Например?

— Время покажет, милый Даллас.　

Она не стала ждать ответа. Просто исчезла.

Черт. Даллас вскочил с кровати, но не успел сделать и шага, когда видение пробило его ментальный блок и захватило все внимание. Ава и Ноэль сражаются с Шоном. Ава падает. Брызжет кровь. Ее тело не двигается. Она… умерла.

Неизменно.

Черт, черт, черт! Тяжело дыша, он вернулся в настоящее. Даллас подумал, что не может рассказать об этом. Не может рискнуть и подтолкнуть ее к этому. Такое уже случалось раньше. У него было видение, он делал все возможное, чтобы это предотвратить, но из-за его действий оно становилось реальным.

Так что пока он ничего не будет делать для Авы — дерьмо — но мог что-то предпринять в связи с угрозой Тринити. Даллас выбежал из палаты, не беспокоясь, что одет в больничный халат с разрезом сзади, который обнажал каждый дюйм его задницы.

Он собирался связаться с каждым долбаным агентом, который был женат или встречался с кем-то, чтобы предупредить. Это значило, что ему нужно связаться с каждым агентом А.У.Ч., работающим на Мию. Даже с Авой. Пока не станет слишком поздно для остальных.