Наследие

51

Надо мной, раскинув темные крылья, чернело вечернее небо, на западе тлели последние огни заходящего солнца.

— Дементий Владимирович, вы в порядке? — Илья, спустившись по ступеням, встал напротив крыльца, на котором я сидел, — На вас лица нет. Вы как вернулись, все как в воду опущенный ходите?

— Могу сказать одно, я не в порядке. Этого достаточно?

Вздохнув, Илья присел около меня.

— Это из-за Елизаветы Еремеевны?

Усмехнувшись, я повернулся к нему.

— А есть ещё кто-то? Я просто ее не понимаю, вот и все. Совершенно не представляю что у нее на уме. Кстати, а что ты не с ними? У них праздник…

— Мой король в печали, а я должен что-то праздновать? Это не логично.

Я, откинувшись назад, привалился к стене, странное у них крыльцо узкое, но широкое.

— Иди, Илья, я просто хочу побыть один.

— Как скажите, — поднявшись, Илья скрылся за дверями, судя по гаму и болтовне доносившейся из дому, им и, правда, весело.

Я закрыл глаза. В груди, словно кто-то прожигал дыру. Было странно, мне хотелось плакать, но слез отчего-то не было. В сенях хлопнула дверь, и раздался веселый девичий голос.

— Я сейчас!

Не заметив меня, Лиза выскочила на улицу и, сбежав по крыльцу, сделала глубокий вздох, после чего закрыла лицо руками. Неужели он плачет?! Однако когда она, отняв руки от лица, откинула голову, чуть назад любуясь первыми звездами, и повернулась ко мне чуть боком, я заметил у нее на губах легкую улыбку.

— Ты жестока, — вздрогнув, Лиза повернулась ко мне, — а я дурак.

Поднявшись, я принялся оттряхивать штаны. Странно, но хотя боль и не покидала меня, я был совершенно спокоен.

— Ты не прав.

Выпрямившись, я, подойдя к ней, заглянул ей в глаза.

— В тот день, Кира призналась мне, что влюблена в Игоря, и мы расторгли нашу помолвку. Поэтому мы и были рады тому, что сможем быть с нашими любимыми… так я, по крайней мере, думал тогда…

— Я так не могу, — Лиза виновато улыбнулась. Так спокойно…

Странно, что я тоже спокоен, это даже как-то не нормально.

— И как так?

— Может став ребенком я и забыла то, что происходило со мной после семи лет, но став снова прежней я помню все, и даже то, что было, когда я была маленькой, — Лиза снова откинула голову, назад глядя на небо, — тогда я говорила много глупостей и много не нужного.

— Ты жалеешь об этом?

— Да, — даже с взглядом оборотня я не мог понять, что выражают эти холодные, точно безжизненные глаза, — тебя это удивляет?

— Наверное, нет. Хотя я много не понимаю. Почему ты снова стала прежней, и почему разбилось зеркало Авенира, но больше всего я не понимаю, почему твое отношение ко мне так изменилось?

Лиза, опустив взгляд, уставилась в землю.

— Кто знает…, а на остальное… я стала такой, какой и должна быть, потому что я вспомнила, кое-что важное…

— И что же?

Сейчас ее взгляд был точно дерзким и резким одновременно, и устремленный на меня он казалось, стремился поразить меня в самое сердце.

— Потому что я вспомнила, что нужна здесь не только тебе.

— Но…?

— А зеркало Авенира… — похоже, ей даже слушать меня противно, — думаю, он предвидел итог нашего похода за Кирой. Незадолго до того, как мы отправились в путь, он показал мне его, и когда я посмотрела в него, сказал, что когда-нибудь, оно станет моей памятью, тогда я правда этого не понимала…

— Вот как…

— Ладно, мне пора вернуться… — обойдя меня, Лиза поднялась по крыльцу, однако на пороге она остановилась, — Дементий, — когда я обернулся, ее взгляд впервые за весь день был более дружелюбным, — спасибо тебе, что привез меня домой!

— Я все ещё люблю тебя.

— Я знаю.

Развернувшись, Лиза вошла в дом, я продолжал смотреть ей вслед и лишь спустя пару минут после того как она скрылась за дверью, я подойдя к крыльцу, опустился на него и откинувшись к стене закрыл глаза.

Как говорят касхарцы, это было полное фиаско. Но почему-то теперь, осознав, что я потерял все, что мог бы потерять, я почувствовал странную легкость. Наверное, такие чувства испытывают при смерти, когда душа покидает тело, но более всего странным было то, что я был жив и потому боль, в груди возвращаясь, становилась все больше и сильнее.

Я неотрывно смотрел в конец улицы, надеясь, что она все-таки появиться, что она придет попрощаться со мной, что она успеет. Но улица все ещё оставалась пустой, даже редких прохожих и тех не было.

— Дементий, нам пора, мы больше не можем ждать, пора двигаться в порт.

Теплая рука Владимира легла на мое плечо, я, подняв взгляд, пристально посмотрел на него. Вздохнув, он убрал руку.

— Хорошо, ты можешь подождать ещё пять минут, я выдвигаюсь сейчас. Надеюсь, ты не опоздаешь на корабль.

Я промолчал, а Владимир чуть наклонившись, вложил мне в руку небольшие часы на толстой цепочке. Сразу после этого он, развернувшись, двинулся к ожидавшей, чтобы отвезти его в порт, коляске. Позади меня дважды скрипнула ее ступенька, вместе с отцом ехал и Авенир, а спустя полминуты лошади заржав, повезли коляску в сторону порта.

Стрелка на часах медленно отмеряла минуты, внушая мне все больший страх, и когда отведенное мне время закончилось, я, в последний раз посмотрев на пустынную улицу развернувшись, двинулся в порт.

Открыв глаза, я посмотрел на поднимавшееся над горизонтом солнце. Похоже, я так и уснул на крыльце, хотя меня все же укрыли пледом.

— Доброе утро, Дементий Владимирович! Надеюсь, вы не замерзли?

Повернув голову, я увидел стоявшего на пороге Еремея Ивановича в сопровождение Стефана, Риммы, Нура, Снежаны и Ильи.

— Доброе утро, нет, спасибо, я в порядке. Вы куда-то уходите?

— Да, хочу первых травок в лесу набрать. А ребята со мной решили прогуляться.

— Мне полезно учиться новому! — Стефан горделиво выгнул грудь.

— А я хочу размять лапы, Нур решил тоже прогуляться по лесу, а Снежана и Илья решили съездить до Восточной Дубравы.

Я растерянно ещё раз окинул взглядом всех присутствующих.

— А как же Лиза? Она не с вами?

— Она отсыпается, устала очень. Вы бы тоже пошли в дом да отоспались.

Я, поднявшись, сжал в руке плед.

— Наверное, я так и поступлю, хотя я не совсем понял по поводу Восточной Дубравы, — я вопросительно посмотрел на Илью, который не менее удивленно смотрел на меня.

— Похоже, за делами вы совсем забыли, что сегодня день Владислава Кудесника.

— Да, похоже, я и, правда, забыл…

— В таком случае, тебе тем более стоит отдохнуть, а вечером мы все вместе съездим на праздник! Как тебе такая идея?! — Римма лучилась счастьем довольная своей идеей.

— Я подумаю.

— Вот и хорошо! Ну, мы ушли!

— Пока, Дёмкин, отоспись хорошенько, вечером будем кутить и гулять! А того гляди и вовсе всю ночь проведем в веселье!!! До здравствует день чаровников и кудесников!!!

Глядя им вслед, я искренне недоумевал радости по поводу праздника в честь известного волшебника. Хотя, наверное, людям просто нужен повод, чтобы расслабиться и отдохнуть. Быть может они и правы.

Я посмотрел на зажатый в моей руке плед и, развернувшись, прошел в сени. По крайней мере, это возможность нам побыть вдвоем.