Наследница Дестроера

Глава 27

Мастер Синанджу созвал жителей деревни на площадь гулом бронзового гонга, который удерживался в раме грабового дерева настолько тугими веревками, что никаким молотом нельзя было заставить его звенеть.

Чиун подошел к гонгу и постучал по нему одним пальцем. От глубокого вибрирующего звука с площади испуганно вспорхнули слетевшиеся на остатки еды чайки.

Жители собирались бегом. Еще никогда на их памяти не звучал Гонг Правосудия. Во время пребывания Мастера в селении в Синанджу никогда не совершалось ни одного преступления.

Пришли все – и стар и млад – и с недоуменными лицами сгрудились вокруг гонга.

– Встаньте передо мной, люди! – повелел Чиун. Его глаза буравили каждого насквозь, так что казалось, он читает их мысли.

Когда все выстроились перед Мастером в неровный полукруг – взрослые поставили детей перед собой, положив им руки на плечи, а совсем маленьких посадили рядом, – Чиун громогласно обратился к ним.

– В Синанджу пришла смерть! – зычно возвестил он.

Люди примолкли, как если бы небо опрокинулось и начало медленно падать.

– Убита Ма Ли, нареченная Римо.

Все лица окаменели. Селяне вдруг стали на одно лицо – лицо, лишенное всяких эмоций.

– Ее убийцу я намерен искать среди вас, – объявил Чиун.

Сзади к нему подошел Римо.

– Я проверил каждый дом, – шепнул он. – Пусто. Все здесь.

Не сводя глаз с толпы, Чиун кивнул.

– А Джильда и ребенок?

– Я пустил их в сокровищницу. Все двери запер.

– Следовательно, тот, кого мы ищем, здесь.

– Может быть, – прошептал Римо. – Как мы его узнаем, если он может принимать любой облик, какой захочет?

– Пул Янг, выйди сюда, – распорядился Чиун.

Из толпы, на неверных ногах, как ожидающий плетки пес, вышел старый Пул Янг, хранитель селения. Он стоял перед Чиуном и трепетал от ужаса.

– Ты сегодня был на берегу? – спросил Чиун.

– Нет, Мастер, – пролепетал Пул Янг.

– Совсем не был?

– Совсем, Мастер, – повторил Пул Янг.

– Но я видел тебя на берегу каких-то пять минут назад! – не унимался Чиун. – Я говорил с тобой, ты мне отвечал.

– Меня там не было.

– А мой сын говорит, что был! – Чиун был неумолим.

– Да, верно, я тебя видел, – подтвердил Римо.

Пул Янг рухнул на колени.

– Нет! Нет! Я весь день был с внуками! – вскричал Пул Янг.

Чиун смерил жалкую фигуру жестким взглядом и произнес:

– Если мои слова неправда, ты должен назвать меня и моего приемного сына лжецами. Сейчас, перед всей деревней! Ну же!

– Нет. Я не могу назвать вас лжецами. Но и сам не могу вам лгать!

– Но ты же лгал о пурпурных цаплях! – напомнил Чиун.

– Я видел их!

– А я видел тебя на берегу, – холодно подытожил Чиун. – Встань, Пул Янг, верный хранитель, и занимайся внуками.

Римо спросил Чиуна:

– Если убийца здесь, он может принять облик любого из нас. Как мы тогда отличим его среди других?

– Что-нибудь придумаем. Это преступление не должно остаться безнаказанным!

– Не забудь только, ктодолжен совершить правосудие, – напомнил Римо.

– Это мы посмотрим. Закон Синанджу запрещает Мастеру причинять вред любому из селян – какие бы ни были на то причины.

– Только попробуй меня удержать! – ответил Римо, глядя в испуганно следящие за ним бесчисленные пары глаз.

– Я мог бы это сделать, конечно, – тихо добавил Чиун и, заложив руки за спину, двинулся вокруг столпившихся односельчан как генерал, совершающий обход войск.

– Ты, Пак, – вдруг ткнул он в молодого человека. – Как зовут твоего отца?

– Хуэй, о Мастер.

– Хорошо. Иди и встань рядом с Гонгом Правосудия. Я каждому из вас задам один вопрос, очень легкий. Кто правильно ответит – встанет рядом с Паком. И горе тому, чье лицо покажется мне незнакомым.

В течение часа Мастер Синанджу задавал по очереди всем жителям деревни, от самого древнего старца до ребенка, едва научившегося говорить, вопросы, связанные с историей семьи или Синанджу. Все ответили правильно и по одному переместились к месту, где стоял Пак. Площадь опустела, если не считать сливовых листьев, которые осенний ветер гнал по земле.

– Его здесь нет! – в нетерпении воскликнул Римо. – Ушел!

– Все наши в порядке, – подвел черту Чиун.

– Давай оставим их здесь и обыщем всю деревню.

– Согласен, – сказал Чиун. – Но будь осторожен, сын мой, мы можем иметь дело с колдовством. Против таких фокусов наши навыки не всегда годятся.

– Я в эту чушь не верю! – сказал Римо и зашагал прочь. Чиун поспешил за ним.

– Эту чушь, как ты ее называешь, ты видел своими глазами и слышал своими ушами. Разве не голосом Пул Янга говорил тот человек, которого мы с тобой приняли за хранителя?

– Но это же не была черная магия!

– Что это было, нам еще предстоит выяснить. Но что-то же было! И ты знаешь это не хуже меня. Идем, надо поговорить с Джильдой.

– Зачем?

– А ты ее проверял? Может, она не та, кем кажется?

– Что я, Джильду не могу отличить?

– А я Пул Янга знаю с самого детства.

Дверь в Дом Мастеров была закрыта, но не заперта. Острый глаз Чиуна заметил это еще издали.

– Мне казалось, ты сказал, что запер дверь? – на ходу бросил он, ускоряя шаг.

– Запер, – медленно проговорил Римо.

Он пустился бегом и стрелой ворвался в дом.

– Джильда! – От страшного предчувствия голос Римо звучал глухо.

Мастер Синанджу влетел в тронный зал и с одного взгляда определил, что сокровища на месте. Римо уже был в гостевой комнате, он пытался разбудить Джильду.

– Римо... – спросонья хрипло отозвалась она и села на циновке.

– Что случилось? – спросил Римо.

Джильда Лаклуунская растерянно озиралась. Ее глаза были еще подернуты молочно-серой дымкой.

– Я ничего не помню. Я что, спала?

– Да, – ответил Римо. – Совсем ничего не помнишь?

– Я ждала тебя здесь, как ты велел. Фрее захотелось поиграть с детьми, она раскапризничалась. Последнее, что я помню: я сказала ей, чтобы вела себя как следует. После этого ничего не помню. – Она еще раз обвела взором комнату. Там были только Римо и Чиун. Голос Джильды упал. – Фрея...

– Посмотри в тех комнатах! – сказал Римо.

Мастер Синанджу метнулся в дверь подобно вырвавшейся из клапана струе пара. Когда он вернулся, то был точь-в-точь как обеспокоенный за внучку дедушка.

– Римо! Ее нигде нет!

Джильда Лаклуунская запахнула плащ, словно в комнате вдруг посвежело. Она молчала, но глаза ее приобретали все более осмысленное выражение.

– Быстрей, Чиун! – крикнул Римо. – Надо ее найти!

– Римо! – вдруг окликнула Джильда. Тот замер на пороге. – Моя Фрея – гость твоего селения, и если с ней что-нибудь случится, это будет на твоей совести!

Римо ничего не сказал и вышел.

На улице уже стемнело.

– Что-то тут не чисто, – зловещим тоном произнес Чиун. – До темна еще два часа.

– Забудь про календарь! – рявкнул Римо. – Мы должны найти мою дочь!

На площади селяне сбились в кучку. Они тоже прекрасно знали, что до заката еще два часа, но мрак неожиданно накрыл селение гибельным покрывалом.

– Вон они! – дрожащим голосом воскликнул Пул Янг. – Я не врал! Они опять здесь.

Римо взглянул – над берегом кружили два существа с пурпурно-розовыми крыльями, как у летучих мышей. Они вертели вытянутыми мордами на длинных шеях.

– Птеродактили! – ахнул Римо. – Я был прав.

– Сроду таких тварей не видал, – сказал Чиун. – Одно могу сказать: они высматривают добычу.

– О, нет! – простонал Римо, метнулся к прибрежным валунам и побежал по песку, в то время как птеродактили все больше снижались, в предвкушении скорой поживы виляя острыми хвостами.

По берегу со всех ног летела маленькая девочка с белокурыми волосами.

– Фрея! – окликнул Римо. – Держись, детка! Я иду к тебе!

Птеродактили резко спикировали, словно сойки, преследующие кошку. Фрея с затравленным выражением на мордашке продолжала бежать.

Римо сосредоточился на правильном дыхании и только сверкал пятками. В технике Синанджу самое главное – это дыхание: оно высвобождает скрытые возможности человеческого организма. Римо дышал неглубоко, и это позволило ему развить такую скорость, какая была недоступна птеродактилям.

Ножки Фреи мелькали. В какой-то момент она в страхе оглянулась, и тут ей под ноги попался камень.

– Не споткнись! – закричал Римо.

Она оступилась, Римо метнулся к ней. Но птеродактили были ближе. Один отвернул в сторону и напал на Римо, выставив зловещие когти. Римо нанес короткий удар, но лапа чудовища каким-то чудом оказалась проворнее. Тогда он нырнул под крыло и оказался за спиной у страшилища. Уже занеся руку для удара ему по спине, Римо вдруг остановился, будто начисто обо всем забыв.

Второй птеродактиль опустился рядом с упавшей девочкой и проворно сложил крылья. В следующее мгновение, вытянув шею, он уже опять взмыл в небо, держа в когтях извивающееся детское тельце.

– Нет! – взревел Римо.

Птеродактиль уходил в сторону океана, Римо рванулся следом. Он бежал, почти не касаясь земли, и когда добежал до воды, не погрузился вниз, а так и продолжал бежать по поверхности. Его ноги двигались с такой скоростью, что не успевали уйти под воду, и он бежал по волнам, а инерция была столь велика, что сила тяжести не могла утянуть его вниз.

Римо прищурился. Сейчас для него существовал только этот птеродактиль, несущий в когтях маленькую девочку – его дочь. Нет, он не намерен потерять и ее. Вся устрашающая энергия Синанджу, которой он владел, клокотала сейчас в его теле, заставляя все мускулы работать исключительно слаженно.

Он почти не слышал голоса Чиуна, когда тот оказался рядом.

– Я с тобой, сын мой.

Римо ничего не ответил. Он уже нагонял страшную рептилию, омерзительный хвост трепыхался совсем близко.

– Да, – сказал Чиун, словно читая чужие мысли. – Хвост. Если тебе удастся его схватить за хвост – он твой. О ребенке не беспокойся, я поймаю ее, когда это чудище выпустит ее из когтей. Если надо – нырну в море и спасу. А ты останови эту гадину! Доверь жизнь своего ребенка Мастеру Синанджу.

Хвост был совсем рядом. Римо знал, что второй попытки у него не будет: как только он схватится за хвост, он сразу потеряет инерцию, которая удерживает его на поверхности волн. Одна попытка. Упустить ее нельзя!

И Римо рванулся вперед. Его зрение зафиксировало тот момент, когда правая рука схватилась за красный хвост, после чего над ним сразу сомкнулось море. Не выпуская чудовище, он позволил себе погрузиться, чтобы утянуть за собой птеродактиля на дно и там разорвать его на куски. Господи, молил он, чувствуя, как холод сковывает все мышцы, – не дай Чиуну оплошать!

Вода была подобна стене льда. От холода тело его онемело. Сейчас он не мог сказать, сжимают ли его пальцы ненавистный хвост или нет, – его кулак был словно каменный. Римо протянул вторую руку, нащупал запястье и удвоил хватку. Теперь-то тварь не вырвется!

Но он ничего не чувствовал. Море было объято мраком, и он не видел, держит свою добычу или нет. Боже, да или нет? Я не мог промахнуться! Сделай так, чтобы я не промахнулся!

Внезапно, словно кто-то снова включил солнце, море залил свет. Римо увидел, что двумя руками сжимает водоросли. Он отчаянно заработал ногами, устремляясь к поверхности воды. Птеродактиля нигде не было видно.

Пуская пузыри воздуха, рядом с ним плыл наверх и Мастер Синанджу. Он хлопнул Римо по плечу и отрицательно помотал головой. Римо энергичней заработал ногами и выплыл наверх. Снова светило солнце, оно висело низко над горизонтом. Небо было совсем чистое.

Рядом с ним появилось морщинистое лицо Чиуна.

– Она погибла. – Римо показалось, что по щекам старика текут слезы, но это могла быть просто вода. – Моя хорошенькая внучка погибла!

– Я не вижу птеродактиля! Он должен быть там, внизу!

Римо нырнул. Чиун – за ним.

Ничтожными дозами выпуская отработанный воздух из легких, они не поднимались на поверхность целых полчаса. Морское дно было скалистым и страшным. Прочесав все дно на милю вокруг, они так ничего и не нашли – только колонию зеленых крабов, известных своим пристрастием к плоти утопленников.

Римо в страхе подплыл к колонии крабов и руками перебрал их одного за другим. Ему попался кусок белого мяса с плоским серебристым глазом. Рыба.

Когда солнце село, они прекратили поиски.

– Мне очень жаль, Римо, – сдавленно произнес Чиун. – Я видел, как ты схватил хвост, потом птица упала, и я протянул руки к невинному ребенку. Я был уверен, что девочка у меня. Но потом оказалось, что у меня в руках ничего нет.

– Я не мог промахнуться, – сказал Римо.

– Ты и не промахнулся!

– Хвост был у меня. Ты видел, как птица упала. И тем не менее никакой птицы нет!

– И что это значит?

– Да ладно тебе! – Римо мрачно отвернулся и поплыл к берегу.

На берегу их ждала Джильда. Она грозно возвышалась на фоне скал, придерживая руками полы плаща. На ее женственном лице не было ни горя, ни смирения. Для воина, каким она была, эти эмоции были непозволительны.

– Вы потерпели фиаско, – сухо произнесла она.

– Ты следила за нами. Скажи, что ты видела? – спросил Римо.

– Ты бросился за страшной птицей, и она рухнула в море. И вот вы возвращаетесь с пустыми руками. Неужели нельзя было хотя бы вернуть мне тело моей девочки?

– Ее там нет, – безжизненным тоном ответил Римо. И направился в селение.

Джильда повернулась к Чиуну.

– Что это значит? Я видела...

– Ты видела также, как на протяжении одного часа спустился и рассеялся мрак, – сказал Чиун. – И ты в это поверила?

– Не знаю.

– Не верь глазам своим – вот верный шаг к подлинному зрению, – сказал Чиун и взял Джильду под руку. – Идем.

– А чему тогда верить, если не собственным глазам?

Чиун кивнул в сторону решительно удаляющегося Римо.

– Верь отцу своего ребенка, ибо он принадлежит к Синанджу.