Наследник Тёмного Клана 2

Глава 44

Надежды на тихий вечер и отдых после тяжёлого дня накрывались медным тазом прямо на глазах.

Передо мной стоял дрожащий с ног до головы избитый человек с кляпом во рту, которого Борзов назвал журналистом, а сам Борзов пялился на меня, как будто ожидал благодарности.

— Тааак… Ты можешь мне объяснить, что за фигня здесь происходит?!

— А чего объяснять?! Я утром проснулся, выпил стаканчик, ну так, просто чтобы внутренности прогреть, и включил новости. А там такая хрень про тебя! Типа ты да твой камердинер организовали нападение на Академию, а потом прибили двух каких-то терпил! — Борзов принялся орать, размахивая рукой, в которой каким-то образом появился полный стакан виски. — А я-то знаю, что мы с тобой в это время пили да закусывали, и всё это бред сивой кобылы! Значит, журналюги всё выдумали. Ну, я покопался и нашёл ту сволочь, что первой о тебе написала. Вот, знакомься! Журналист Терентьев… Можешь его прямо здесь порешить!

Я огляделся по сторонам. Персонал гостиницы пугливо прятался по углам, а у парочки суровых на вид охранников под глазами сияли фонари. Все они затравленно смотрели на Николая и даже не пытались вмешиваться. Интерьер тоже выглядел немного побитым, и кое-где был заляпан кровью.

Всё ясно, Борзов явился сюда в своём обычном стиле. То есть с криками и мордобоем. Охрана и менеджеры не хотели пускать его в компании связанного человека с кляпом во рту. И тогда Светлейший Князь в популярной манере объяснил им, кто он, и что они должны слушать и внимать его мнению, не задавая вопросов.

Разглядел я и человека, которого он небрежно придерживал за воротник. Журналисту Терентьеву было сорок с небольшим, на его голове виднелись глубокие залысины, а во взгляде плескались страх и отчаяние. Он умоляюще смотрел на меня.

Его лицо казалось мне смутно знакомым. Точно! Это он сделал мою фотографию и сбежал от меня в спортивном зале. Значит, выводы Борзова могут оказаться правдивыми. Именно этот человек распространил обо мне слухи, которые сегодня едва не стоили мне жизни!

— Ну так чего, быстро его порешишь или будешь пытать? — поторопил меня Борзов. — Если что, я умею отлично кожу снимать. Хоть со всего тела! Крови минимум, одна эстетика!

Терентьев в ужасе посмотрел на Борзова. Я поморщился. Нет, у меня самого была мысль найти журналиста и как следует с ним поговорить. Но предложение Борзова попахивало извращением и маньячеством, а не справедливостью!

— Для начала предлагаю развязать его и нормально поговорить.

— В смысле развязать?! — Борзов не поверил собственным ушам. — Ты его что, отпустить хочешь?!

— Я хочу поговорить. Ты же его для меня притащил, верно? Так что могу делать, что захочу! Кстати, а почему ты вообще так обо мне заботишься?

— Почему да почему… — Борзов недовольно засопел. — Потому что парень ты нормальный и боец крепкий! Глупо будет, если тупые аристократы на тебя обозлятся да порешат где-то в переулке…

От сурового Николая это звучало буквально как настоящая похвала.

Вдвоём мы развязали трясущегося Терентьева. Он был так перепуган, что привести его в адекватный вид удалось только после третьего стакана водки.

— Н-не убивайте… — были его первые слова, когда он наконец перестал трястись.

— И не собираюсь! Лишь задам пару вопросов. Если ответы мне понравятся, то отпущу на все четыре стороны.

— Спрашивайте! Расскажу что угодно! — с готовностью закивал Терентьев.

— Начнём с простого. Откуда взялись доказательства, что я организовал нападение на Академию?

Терентьев потупил глаза.

— Ниоткуда. Я их выдумал…

Мне показалось, что я ослышался.

— Ты сделал что?!

— Ну, найти на вас ничего не удалось, вот я и придумал, — скороговоркой заговорил Терентьев. — Немного фантазии, и вот вы уже кровавый тиран и маньяк. Люди такое любят!

— То есть в статье нет вообще ни одного факта? Ты хоть к каким-то источникам обращался?!

— Не-а. Зачем мне источники? У меня у самого фантазия отличная! –заявил журналист, не испытывая никаких мук совести.

От уровня наглости я немного обалдел. Нет, я, конечно, догадывался. Но чтобы так!…

— Зачем вообще понадобилось всё это сочинять? Мог бы найти реальную тему, для которой не пришлось бы врать три короба…

— Так за остальные темы мне не заплатили! Смысл писать, если денег не будет? — простодушно улыбнулся Терентьев. Судя по его улыбке и гордому виду, он считал, что всё сделал правильно.

Я же зацепился в новую информацию.

— Заплатили? Кто?

— Да не знаю кто! Пришли какие-то ребята. Неприветливые такие, мускулистые. С оружием, понятное дело. Сказали, что хотят заказать мне статью про преступления Марка Оскуритова. Якобы он подготовил нападение на Академию, а потом зарубил двоих парней в своём номере. Фактов не было, поэтому велели всё выдумать. Деньги были хорошие, поэтому я не отказывался…

— Как эти парни выглядели?

— Так я же сказал уже! Крепкие, мускулистые, с мечами, — пояснил Терентьев. — Таких полгорода ходит!

— Может всё-таки были какие-то приметы?

— Может и были… — уклончиво протянул он. — Но память у меня уже не та, что раньше. Нужно бы её освежить. Стаканчиком или соточкой…

Ни первого, ни второго я ему давать не собирался. Как бы случайно задел его плечом и использовал Поцелуй боли.

По перекосившему лицу Терентьева стало понятно, что мой тонкий намёк он понял и на деньги с выпивкой больше не рассчитывает.

— У них печатки были необычные! С какой-то зелёной стрелкой! — пробормотал он.

Мы с Борзовым переглянулись.

— Не, про зелёную стрелку ничего не знаю, — Николай покачал головой. — Я по таким штукам плохо. Все мозги в драках отшибли, я эти значки да орнаменты совсем не запоминаю…

Я повернулся к Терентьеву.

— Что ещё?

— Ничего, господин Оскурит! Совсем ничего. Честно! Хотя…

— Что за хотя?!

— Они про сумку вашу говорили. Всё упоминали, что вы там якобы что-то запрещённое храните. Но я про неё писать отказался. Это же бред! Никому про сумки читать не интересно… Ну а больше они ничего не говорили!

— И что, они хотели просто меня опорочить?

— Да, именно так, господин Оскуритов! Причём пожёстче. Ну я что, я рад стараться! Так вас расписал, что аж сам ужаснулся…

Я поморщился. Терентьев был мне искренне неприятен. Это был не журналист, а бессовестный писака. К тому же лживый и продажный, готовый за деньги написать всё, что угодно.

Зато то, что он рассказал, было очень интересно.

Получается, что к нему заходили двое крепких парней, которые заказали ему накропать на меня, выражаясь научным языком, чёрный пиар. При этом у обоих были кольца с какими-то зелёными стрелками, и они знали о моей сумке, в которой я храню принесённые из Чёрного дома предметы.

Вывод о том, кто они такие, напрашивался сам собой.

Почти не сомневаюсь, что это те же ребята, что пытались выкрасть мою сумку из дома, в котором мы раньше жили с Альфредом, а потом приходили в отель. Во всех случаях всплывала моя сумка, так что вывод наверняка был верный. Не сомневаюсь, что если показать Терентьеву запись с камеры наблюдения в отеле, то он этих ребята моментально опознает!

Именно так мы и поступили.

Я оставил журналиста в компании Борзова и заглянул в кабинет управляющего. Кабинет выглядел своеобразно. Разбросанные вещи, разорванные в клочья официального вида документы, пробитый насквозь экран компьютера и в довершение всего, — перепуганный управляющий, сидящий в углу и смотрящий на меня с настоящим ужасом.

Ясно, значит, Борзов успел побывать и здесь.

— Добрый день! Хотелось бы ознакомиться с записями с камер наблюдения…

— Конечно-конечно, господин Оскуритов! — Управляющий, обрадованный тем, что это был я, а не Николай, залебезил передо мной так усердно, как будто от этого зависела его жизнь. Он отвёл меня в комнату охраны и предоставил все необходимые материалы. Смущаясь, он спросил: — Простите, Ваше Высочество, а господин Борзов здесь ещё долго планирует пробыть?

— Да понятия не имею! — Я пожал плечами. — А что?

— Просто у нас люди боятся выходить, — пряча глаза, пояснил управляющий. — Господин Борзов здесь всех так перепугал… И ведь даже жандармов не вызвать! С Борзовыми шутки плохи. Если их разозлить, то головы на всех уровнях полетят…

— Понял. Постараюсь его сдерживать. Но сами понимаете, обещать не могу.

Я вернулся в лобби. Прихватив Терентьева, отвёл его в комнату охраны и усадил перед экраном, на котором запустил запись с камеры наблюдения.

— Вот, эти двое приходили в гостиницу пару дней назад. Возможно, что по мою душу. Ты их узнаёшь?

По взгляду Терентьева я понял, что он их знает.

— Да, господин Оскуритов! Именно эти люди с зелёными стрелками ко мне и приходили…

Я вгляделся в запись, но никаких колец с зелёными стрелками не заметил. Значит, эти двое не стали их надевать. Наверное, маскировались и не хотели, чтобы их узнали.

Это было не важно. Главное я уже узнал. Эти двое были пешками, самыми обычными исполнителями, работающими на кого-то влиятельного и опасного. А этот кто-то был прекрасно осведомлён о содержимом моей сумки и был твёрдо настроен им разжиться. При этом он не чурался самых разных способов — от банального похищения до настоящий подставы.

Кто это был, я не имел ни малейшего представления. В одном был уверен точно — троица, состоящая из Ворона, Пересмешника и Воробья к этим попыткам забрать предметы из Чёрного дома никакого отношения не имела. Другой почерк. Да и «птичкам» куда важнее переманить меня на свою сторону, чем добыть принадлежащие мне по праву предметы.

Так что все мои прежние предположения подтвердились — за меня и вправду взялся кто-то таинственный и очень опасный…

— Да не переживай ты, брат-Оскурит! Найдём мы этих уродцев! — ободряюще хлопнул меня по плечу Борзов, из-за чего я едва не уткнулся носом в экран. — Найдём и оторвём им все их любопытные носы, уши и что там ещё они привыкли совать не в своё дело…

Николай был настроен решительно. Я понимал, что принцип у него был простой — действуй, а потом думай. А последствия его совсем не интересовали…

— Господин Оскурит, я сказал вам всё, что знал сам, — забормотал журналист Терентьев, жалобно глядя на меня. — Может быть, вы отпустите меня на свободу?….

— Ага, щас! — фыркнул Борзов. — Ты, тварь, опозорил честное имя дворянина. После такого тебя ждёт только казнь! И не благородная виселица. Отрубить тебе башку прямо здесь, и дело с концом…

Терентьев что-то жалобно запищал, но я их обоих уж не слышал. Моё внимание привлекли звуки, доносящиеся из-за пределов комнатки охраны, где мы смотрели запись с камеры.

Вроде бы ничего особенного в них не было. Обычные шаги, причём совсем тихие. Ничего подозрительного. Да мало ли кто в вестибюле ходит! Это же гостиница с сотнями постояльцев. В этом нет ничего особенного.

Но меня не покидало какое-то неприятное предчувствие. Как будто с этими шагами что-то было не так, и что-то плохое вот-вот должно было произойти…

Я жестом велел Борзову и Терентьеву молчать и, напитав себя силой, рывком распахнул дверь.

Стоило мне это сделать, как тренькнула туго взведённая тетива. Мне в грудь, с тихим шипением рассекая воздух, летел острый дротик с чёрным оперением…