Наступление Тьмы

Глава 23 Лето, 1011 год от основания Империи Ильказара СКРЫТОЕ КОРОЛЕВСТВО

Крылатый конь мягко опустился на камни внутреннего двора замка Клыкодред. После того как Вартлоккур покинул замок, твердыня казалась еще более дикой и устрашающей. Маленький сгорбленный старик побрел по холодным и гулким залам. Он без всякого труда преодолел магические барьеры, не допускавшие Вартлоккура в Башню ветров. Старик пробыл в башне недолго, как будто ничего не делая, лишь предаваясь размышлениям. Затем он кивнул и вышел.

Крылатый конь направился на восток, к земле, которую люди назвали Матерью Зла или Империей Ужаса. А оттуда он полетел в края, лежащие столь далеко на востоке, что об их существовании не знали даже самые образованные тервола. Согбенный старик решил, что настало время пустить в дело инструменты Силы, именуемые Бадаламен и Магден Норат.

Наступило утро, но свет почти не пробивался через тучи, затянувшие небо. Большие клубы густого тумана, ударяясь о стены замка, превращались в облака, вздымались вверх и уносились в сторону Драконьих Зубов. Из темного брюха туч густой завесой сыпались огромные мокрые снежинки.

В комнате под самой крышей Башни ветров началось едва заметное движение. В воздухе заплясали пылинки, будто потревоженные осторожными шагами эльфов.

На щеке Старца, восседающего на каменном троне, дрогнула жилка. Вартлоккур всегда утверждал, что его старинного друга нельзя считать ни мертвым, ни живым. Он пребывал в состоянии ожидания. Его следующее появление в мире должно было стать последним. Силы старца почти иссякли после тех дел, которые приходилось вершить в прошлом, в жизни более продолжительной, чем у любого другого обитателя мира (если не считать Звездного Всадника).

Однажды Горному Старцу уже пришлось умереть, но чуть позже он вновь возродился к жизни.

Сейчас ему предстояло узнать, насколько настойчиво желает его видеть Темная Дама.

Вначале дрогнуло веко, затем шевельнулся мизинец, напряглась мышца на ноге. Обнаженное тело старца покрылось от холода гусиной кожей.

Наконец он сделал вдох. Легкие наполнились воздухом и тут же освободились от него, подняв столб пыли. Прежде чем Старец сделал второй вдох, прошло несколько минут.

Поднялась рука. Двигаясь рывками, как лапа пораженного артритом паука, она сбила стоящий на подлокотнике трона флакон. Звон разбитого стекла нарушил многолетнюю тишину зала.

С пола заклубилось рубиновое облако, которое вскоре скрыло половину комнаты. Старик сделал глубокий вдох, и к его обездвиженным членам вернулась жизнь. Старец ощущал в себе гораздо больше сил, чем в прошлых пробуждения, но в то же время чувствовал, что никогда не был столь близок к смерти, как сейчас.

Он поднялся с трона и побрел к шкафу, где хранились колдовские предметы. Выбрав нужный сосуд, Старец выпил горькую жидкость.

Все действия он совершал почти инстинктивно. В его древней голове не было ни единой мысли. Возможно, никогда и не будет. Дама по имени Смерть держалась поблизости.

Выпитый бальзам придал ему бодрости. Уже через несколько минут он почти полностью восстановил силы.

Старец вышел из комнаты и спустился по винтовой лестнице в замок. Там из запечатанного заклинаниями очага он извлек горячую пищу и с жадностью её поглотил. Остатки еды он захватил с собой в свою комнату в башне.

Пока еще ни одна мысль не коснулась его мозга.

Старик подошел к висевшему на стене зеркалу и несколькими произнесенными замогильным голосом словами, подкрепляемыми магическими жестами, обратил его к жизни,

В зеркале возникла картина снегопада. Старец, поставив перед стеклом маленький столик и кресло, уселся и принялся наблюдать, не забывая подкрепляться лежащими на подносе остатками пищи. Время от времени он что-то бормотал. Взгляд магического зеркала обегал мир. Перед взором Старца возникала то одна, то другая картина. Подобно штурману, умеющему по расположению созвездий определить местонахождение судна, Горный Старец смог довольно точно определить свое место во времени. И оно его несказанно удивило. Это был очень краткий сон. Чуть больше десяти лет. Какие события настоятельно потребовали его возвращения?

В сознании начали формироваться мысли, но пока это была цепь каких-то обрывков – ни одна из мыслей не была завершенной. Темная Дама стояла рядом со старцем и не желала его отпускать.

Эти годы ослабили его волю и стремление к самостоятельным действиям. Знания и навыки сохранились полностью, и старик в умелых руках мог оказаться весьма полезным инструментом.

Жернова времени неторопливо перемалывали час за часом. И в зеркале Старцу начали открываться картины, не лишенные интереса. Что-то непонятное происходило в штабе Гильдии наемников. Солдаты там носились туда-сюда, как муравьи в разворошенном муравейнике. Над зданиями поднимался дым и уплывал по ветру в море.

В королевском дворце Итаскии шли странные дебаты, а правители Малых Королевств собирали войска. Крошечное государство Кавелин гудело как встревоженный улей.

Одним словом, происходило нечто необычное.

Шаги за спиной заставили его вздрогнуть. Он обернулся и увидел высокого широкоплечего воина в тяжелой броне. Пришельцу на вид можно было дать не более двадцати пяти лет, и у него были карие глаза и темные волосы.

– Я Бадаламен, – сказал он. – Ты должен пойти со мной.

Та абсолютная уверенность в себе, с которой были произнесены эти слова, заставила старика (он помнил лишь одно из своих имен – Горный Старец) подняться. И прежде чем возмутиться, он даже успел сделать три шага. Но затем повернулся спиной к воину и заковылял к волшебному шкафу с магическими предметами.

Гигант был изумлен, так как, по-видимому, не привык, чтобы смертные отказывались подчиняться его приказам.

Он был рожден и взращен для того, чтобы командовать. С самой колыбели ему было предначертано стать военачальником. Его отец – создатель Магден Норат, Магистр всех Лабораторий Эхелебе, сделал так, что никто не смел противиться приказам Бадаламена.

Его изумление продолжалось всего несколько секунд. Затем он извлек амулет, полученный им от Нората.

– Я говорю от имени того, кто дал мне это.

Увидев медальон, Старец совершенно преобразился. Став мягким и послушным, он принялся упаковывать пожитки в старый холщовый мешок.

Далеко на востоке находился остров. В длину он был не более полумили, а в самой широкой своей части не превышал и двухсот ярдов. Остров, расположенный в миле от крайней восточной точки континента, был обожжен солнцем и обветрен всеми ураганами. Древняя крепость, сооружавшаяся по частям, сползала к морю с похожего на хребет ящера гребня острова. Обращенный на запад берег был совершенно безжизнен.

Крепость была сооружена во время крестовых походов Навами, проходивших в этих местах, когда о Шинсане вообще не могло быть речи.

Эти земли и прогремевшие здесь много веков назад войны на западе были совершенно не известны. Даже обитатели так называемого «Дальнего Востока» ничего не знали об этих местах. Полоса выжженных пустынь, простирающихся на сотни миль в глубь континента, надежно прикрывала побережье.

Никто о походах не помнил. Рукописные исторические хроники почти не сохранились, хотя крестовые походы были периодом длительных и кровавых войн.

Все великие войны продолжительны и кровавы, думал человек, который когда-то дирижировал ими. Он был уверен, что…

Бадаламен помог Старцу шагнуть из портала перехода в комнату, где человек в серой мантии, склонившись над большим столом, что-то чертил при свете единственной свечи. Когда Бадаламен удалился, человек в мантии, не вставая с высокого табурета, повернулся к Старцу.

Таких широкоплечих и высоких людей старику встречать еще не доводилось. Полное отсутствие волос на черепе компенсировалось длиннющими усами и небольшой остроконечной бородкой. Вся растительность на лице была темной, без единого седого волоска. В чертах угадывалась незначительная примесь Востока. В уголках глаз и рта залегли глубокие морщины. Такие же линии пересекали и его лоб. Голова человека была почти квадратной формы и очень массивной. Обликом он напоминал огромную гориллу и мог напугать кого угодно одним своим видом.

Но Старец не испытывал ужаса. За свою жизнь он встречал множество людей, и некоторые из них были гораздо представительнее этого.

– Приветствую тебя!

Любой другой посетитель не удержался бы от смеха, настолько писклявый и дребезжащий голос гиганта не вязался с его обликом. Но лицо Старца оставалось неподвижным.

– Я – Магден Норат. – Он мельком продемонстрировал старику медальон, который ранее показывал Бадаламен, – Пройдем со мной, – произнес он и вывел гостя на стену крепости.

Старец начал что-то припоминать. Из его памяти ушло лишь недавнее прошлое, и он подобно древней старухе, ощущающей себя снова девочкой, без труда восстановил детали событий, происшедших много веков назад. Ведь он был одним из актеров, участвовавших в драме под названием «Крестовые походы».

– Здесь все изменилось, – сказал он. – Все стало очень старым.

– Ты бывал здесь раньше? – спросил изумленный Норат.

– С Наамен из семейства Одиг. Верховной жрицей Рета.

Норат был потрясен. Он не сомневался, что в мире не осталось людей, помнящих, кто строил эту крепость.

Сам он о твердыне ничего не знал, и, по правде говоря, ему на неё было плевать. Человек-горилла видел здесь место, где можно было продолжать свои исследования – исследования, которые вынудили его покинуть родину и превратили в скитальца. Родиной был Эскалон, и бежал Норат оттуда за десять лет до того, как страну захватил Шинсан.

– Следовательно, нет необходимости объяснять, где ты оказался.

– К'Мар Хеви-Тан, что означает «Твердыня на острове Хеви».

Норат задумчиво посмотрел на Старца и сказал:

– Именно. Теперь он принадлежит Праккии. – По его губам скользнула улыбка. – Если у Эхелебе и имеется территория, то она – здесь. Войдем в помещение. Остальные уже прибыли.

– Остальные?

– Праккия. Верховная Девятка.

Старцу, хотя его разум и ослаб, не понравилось то, что он увидел.

Они действительно собрались, но большинство оказались в масках, включая горбатого старикашку, которого Старец сразу узнал.

Лишь Норат да Бадаламен не прятали лиц. В этом не было никакой необходимости.

Норат был творческим гением Сообщества. Своими созданиями (не считая Бадаламена) он наполнил всю крепость. Но почти все его творения приходилось держать в железных клетках.

Среди собравшихся были: тервола в золотой маске, женщина. – Судя по виду, явно со Среднего Востока, – и человек в маске в мантии профессора Ребсаменского университета. Там же находились генерал из Высокого Крэга и еще двое, происхождение которых Старец установить не смог. Одно кресло оставалось свободным.

– Наш брат не смог присоединиться к нам, – сказал сгорбленный старик. – Он не в силах покинуть свое ложе, что вынуждает нас подумать о его замене. У бедняги болезнь крови, от которой еще никто не излечивался, хотя тот, кого я сегодня призвал – будь он в полном разуме, – мог бы обратить болезнь вспять. Садитесь, мой друг.

Старец опустился в свободное кресло. Заговорил тервола:

– Позвольте задать вопрос. Как нам справиться с монстром, созданным Вартлоккуром? Он повсюду вылавливает наших агентов.

Остальные дружно закивали, а наёмник из гильдии добавил:

– Тварь деморализует работающие Девятки. Нам приходится бежать. Постоянно скрываться от Нерожденного в тайных убежищах. В Кавелине он наших людей просто арестовывал, но теперь, открыв охоту по всему Западу, он стал убивать. И убивать с крайней жестокостью. Неделями мы не способны что-либо предпринять. Я утратил все связи с Кавелином. Может быть, наш брат из Шинсана со своей способностью узреть скрытое что-нибудь знает?

– Ничего, кроме того, что Нерожденный сейчас находится там, – покачав головой, ответил человек в золотой маске. – Там же – Вартлоккур и Мгла. Они поставили завесу над всей страной. И то, что там происходит, можно увидеть лишь человеческим взором.

«И при помощи одного зеркала», – подумал Старец, но вслух ничего не сказал.

Тот, кто первым держал слово, выступил вновь.

– Я побывал там вчера, – сказал он. – Это случилось вечером. Направляясь в Высокий Крэг, я заметил внизу красную вспышку. Спустившись, я увидел Вартлоккура, регента и еще троих, склонившихся над Слезой Мимизан…

По помещению пронесся глухой ропот, а Норат пропищал недоверчиво:

– А я-то полагал, что она исчезла.

– Видимо, появилась вновь. На кладбище, в окружении пяти человек. И к ним вот-вот должны были присоединиться все самые могущественные чародеи той части мира.

Вновь послышался ропот.

– Они предупреждены и, следовательно, вооружены. Нам необходимо действовать быстрее, – сказал генерал.

– Действия потребуют мобилизации всех сил Шинсана. А Шинсан пока еще не в наших руках, – сказал Золотая маска. – О Шинг по-прежнему не склонен к решительным шагам.

– Тогда нам следует попытаться выиграть время.

– Или убедить О Шинга действовать,

– Я не могу справиться с Нерожденным, – сказал Золотая маска. – А без этого нам времени не выиграть.

– Пожалуй, можно, – произнес сгорбленный старик. – Пока не вступит в дело О Шинг, у них есть преимущество. Их магия выстоит. Но в их рядах нет единства. Миледи, – сказал он, обращаясь к женщине, – приведите ваше войско в состояние готовности. Генерал, двиньте силы гильдии на восток. Повод придется найти. Захватите проход и удерживайте его до прихода О Шинга. Вмешательство Итаскии исключено. Эльу Мюрид также не представляет угрозы. Он постарел, растолстел и ослаб. Впрочем, мы можем добавить и его, чтобы усилить неразбериху.

– А как быть с чародеями? – спросил Золотая маска.

– Их Сила будет нейтрализована.

– А наша? – воинственно спросил тервола. – Мы что, тоже её лишимся?

– Сила действует с определенной цикличностью, и мы в настоящий момент вступаем в эпоху хаоса. Мой вклад будет состоять в том, что я стану предсказывать надвигающиеся изменения. К сожалению, эффект нерегулярности действия Силы локализовать невозможно. Но мы попытаемся использовать наше преимущество в обычной силе. Схватка в этом случае обретает характер простой войны и переходит под начало Бадаламена и генералов. К чему беспокойство?

– Да к тому, что я ощущаю, как происходят вещи, находящиеся за пределами моего понимания. Я чувствую, что действуют какие-то силы, которые я не могу контролировать. Слишком много непредсказуемости.

– Это только добавляет перцу в блюдо, мой друг. Добавляет пряностей. Какое удовольствие от событий, в исходе которых ты заранее уверен?

Человек в маске прекратил задавать вопросы, но по всему было видно, что пряности его не интересуют.

– Пока все, – сказал сгорбленный старик. – Разойдемся по домам и вернемся к нашим текущим делам. Встречаемся ровно через месяц. И поторопимся, так как действие Силы скоро начнет слабеть.

Когда последний из участников собрания удалился, согбенный старик снял маску и, обращаясь к Горному Старцу, сказал:

– Вот, мой друг, мы снова здесь и снова вместе. Ты полагаешь, что я веду себя слишком скрытно? Но разве они не разорвут меня в клочки, если узнают все? Тебе нечего сказать. Нет. Надеюсь, что это не так. Ты, увы, не тот человек, которого я знал когда-то. И мне очень жаль. Но у меня так много дел, которые требуют присмотра. Создается впечатление, что успехи наши раз за разом возрастают. А чем громаднее достижения, тем труднее держать все под контролем, и все меньше остается времени на разработку планов и тщательную подготовку. Сейчас мне приходится следить сразу за несколькими подводными течениями, чтобы определить последующие действия еще до того, как завершились текущие. Эра Шинсана еще не достигла вершины развития, но уже сейчас я должен ввести Эхелебе в действие. Были времена, когда в нашем распоряжении были столетия. Между эпическими событиями в Ильказаре и войнами Эль Мюрида прошло четыре века. Рождение Шинсана продолжалось два поколения. Крестовые походы Навами заняли пять столетий. Помнишь Тагенол и Дворец Любви? Это было сделано мастерски… Я, мой старый друг, очень устал. Весь выгорел. Отведенный мне срок, вне сомнения, подходит к концу. Я уверен, что ОНИ должны будут меня освободить, как только все, что требуется, будет исполнено, и мои труды завершатся. – Он склонился к уху Старца и прошептал: – На сей раз это будет просто всеобщее истребление. Идей не осталось. И на этих полуразрушенных подмостках больше никто не станет разыгрывать эпических трагедий. Я хочу домой, мой старый друг.

Старец продолжал сидеть подобно изваянию. В памяти возникали какие-то бессвязные воспоминания, и он пытался их осмыслить.

Ведь он так много забыл. Он не помнил ни своих имен, ни своего происхождения.

Сгорбленный человечек взял руку Старца в свою.

– Останься со мною на время. Раздели мое одиночество.

Одиночество было проклятием, наложенным на Звездного Всадника много столетий назад.

Однажды, в туманном и почти стершемся из памяти вчера, он совершил страшный грех. И наказанием стала бесконечная череда столетий одиночества – одиночества, во время которого он был призван совершать разрушительные действия, способные ублажить ИХ и, может быть, убедить ИХ одарить его прощением.

Он не уставал твердить это самому себе, хотя и понимал, что удержать события под контролем становится все сложнее.

Генерал гильдии вышел из портала перехода в своих апартаментах и тут же оказался в кипящем котле жестокой схватки. Он так и не получил возможности узнать, что происходит. Два старых бойца с железными сердцами, для которых гильдия была больше, чем сама жизнь, уже ждали его.

– Хоквинд! Лаудер! В чем…

Они ничего не ответили. Приговор был вынесен.

Они были стары, но владеть мечом еще не разучились.