Навозный жук летает в сумерках

Selandria Egyptica

Они не хотели уносить шкатулку из Селандерского поместья. Поэтому хотя бы раз в день встречались в летней комнате и читали письма. После этого они всегда аккуратно ставили шкатулку на место и закрывали ее половицей.

Писем было много, чтобы прочитать их все, требовалось время, и ребята решили действовать методично. Это все равно что найти старый пазл с тысячью деталей. Начинаешь складывать и все время боишься, что самые важные детали окажутся утерянными.

Каждый разыскивал свои фрагменты: Юнаса интересовала статуя, Давида – мысли Андреаса, Аннику – люди и их судьбы.

Анника взяла на себя организацию и общее руководство. У нее это отлично получалось. Хотя, конечно, она часто задумывалась, во что же это они ввязались.

– Мне уже даже не страшно, – заметила она, – но иногда кажется, что мы не сами принимаем решения, а нас все время кто-то ведет.

Давид признался, что чувствует то же самое. Будто их направляет чья-то невидимая воля.

– Точно! – таинственно произнес Юнас. – Ведомые к шкатулке шаг за шагом! Избранные судьбой!

В шкатулке было две пачки писем: от Андреаса и от Магдалены.

Решили, что Давид начитает на магнитофон письма Андреаса, а Анника – письма Магдалены. Дома Анника все аккуратно перепечатает на машинке. Таким образом, содержание писем будет зафиксировано дважды.

Параллельно они продолжали ухаживать за цветами, а Давид играл в шахматы с Юлией Анделиус, которая регулярно звонила ему.

Вообще с цветами особых трудностей не возникало. Но Селандриан, или, как они его прозвали, цветок Давида, вел себя как избалованный ребенок. Если за ним ухаживали Юнас или Анника, он сразу сникал и выглядел очень жалко. Но стоило появиться Давиду, листья снова расправлялись. И судя по тому, что они больше не указывали на лестницу, цветок добился своего.

Дети узнали, откуда взялось это растение. В одном из писем Андреаса говорилось:

Пока Давид читал письмо, Анника мечтательно смотрела перед собой.

– Как красиво, – сказала она. – Он попросил Линнея назвать цветок не в честь себя, а в честь Эмилии. Как это благородно!

– А по-моему, немного по-детски, – возразил Юнас. – Но примечательно, что и статуя, и цветок привезены из Египта. Запомним это.