Навстречу смерти. Практические советы и духовная мудрость тибетского буддизма

Медитация шаматхи

В «Тибетской книге мёртвых», являющейся важнейшим текстом-руководством тибетского буддизма, многократно повторяются две главные темы. Первая из них: «Не отвлекайся». Она связана с шаматхой, способностью сохранять неподвижность ума, сосредоточенного на любом происходящем событии или объекте. (Вторая тема — практика медитации особого видения — обсуждается ниже.) Стабильность, достигаемая в шаматхе, позволяет вам с уверенностью смотреть в лицо любому переживанию. В жизни и — что ещё важнее — в смерти отвлечение имеет огромную силу. Французский философ Блез Паскаль писал: «Отвлечение — это единственная вещь, утешающая нас в наших мучениях и одновременно являющаяся величайшим из наших мучений». Шаматха избавляет нас от этого мучения.

Шаматха, или умиротворённое пребывание — это базовая форма медитации внимательности. Внимательность является мощной подготовкой, поскольку она не растворяется в момент смерти18. В момент смерти развитые навыки этой практики сами по себе послужат нам духовным спасательным тросом, за который мы сможем держаться в бардо и который вытянет нас из опасных ситуаций.

Один из лучших способов подготовки к смерти — научиться принимать её и сохранять полное присутствие в процессе умирания. Полное присутствие — это сущность внимательности, которая развивается посредством шаматхи. Поскольку смерть вызывает дискомфорт, быть с нею сложно. Как сказал Вуди Аллен, «я не боюсь смерти — я просто не хочу при ней присутствовать». Большинство из нас не присутствуют при своей смерти, тем самым усложняя её. Чтобы понять, о чём идёт речь, вспомните, как тяжело поддерживать полное присутствие, когда вы больны. Большинство из нас хочет оказаться где-нибудь ещё.

При отделении жизненной силы от тела даже опытные практикующие могут почувствовать боль. Сопротивление этой боли, сопротивление смерти или любому другому нежелательному событию порождает страдание 19. Мы можем научиться принимать дискомфортное состояние смерти, если будем с внимательностью принимать каждый момент прямо сейчас. Замените противостояние равностным отношением. Как сказал Дзогчен Понлоп Ринпоче, «если вы умираете, будьте умирающим полностью и безоговорочно». Если сейчас не время для жизни, не пытайтесь быть живым.

Сначала внимательность развивается посредством практики шаматхи с формой или шаматхи с опорой. Этот тип шаматхи использует опору на тело, дыхание или объект, чтобы успокоить ум. Идея заключается в использовании устойчивой формы — пока у нас ещё есть такая форма — для стабилизации ума. Когда со смертью физическая стабильность исчезает, нашим основным прибежищем становится стабильность ума.

Когда мы умрём, якорь тела будет оторван, и ум вырвется на свободу. Если мы не готовы к этой свободе, мы можем запаниковать. Представьте, что вас выбросило из космического корабля в открытый космос. Вызванная этим паника может заставить вас цепляться за всё подряд, лишь бы восстановить ощущение опоры. Словно поскользнувшись на льду, мы рефлекторно тянемся и пытаемся ухватиться за всё, что может поддержать нас и не дать упасть. Этот рефлекс цепляния может толкнуть нас к принятию неудачной формы, а значит, неудачного рождения.

Результатом шаматхи является способность помещать своё внимание на любой выбранный объект и сохранять неподвижность ума, избегая отвлечений. Ваша осознанность остаётся там, куда вы её швырнёте, — подобно тяжёлому мешку, шлёпнувшемуся на землю. Следующим шагом после шаматхи с формой является бесформенная шаматха. Это способность направлять ум на всё, что возникает, а не только на конкретную форму, и сохранять его неподвижность. Вы снимаете с четырёхколёсного велосипеда два страховочных колеса и легко едете по любой поверхности.

Бесформенная шаматха, или шаматха без опоры, важна, поскольку когда во время смерти тело перестаёт функционировать, у нас не остаётся никакой стабильной формы, на которую мы могли бы направить свою внимательность. Нет ничего устойчивого, нам не на что опереться. Если ум не мечется в поисках любой формы, за которую можно было бы схватиться, в этой точке без опоры бесформенная шаматха позволяет нам успокоить его на любом переживании, не увлекаясь им. То, что у нас нет тела, в которое мы могли бы вернуться, не является более проблемой. Мы просто помещаем свой ум на всё, что происходит, тем самым обретая стабильность. «Перевёрнутые» медитации и «йога бессонницы», о которых пойдёт речь ниже, помогают развить этот навык. Бесформенная шаматха — это спасательный круг, не позволяющий нам утонуть в бурном и пугающем океане переживаний.

За простотой внимательности можно не заметить её глубины. Она — врата к бессмертию. Философ Людвиг Витгенштейн сказал: «Если под вечностью понимать не бесконечное течение времени, а безвременье, тогда вечно живёт тот, кто живёт в настоящем». Трунгпа Ринпоче и Падмасамбхава согласились бы с этим утверждением. Они учили, что существует четыре вида отношения к переживанию времени, делая акцент на четвёртом мгновении. Первыми тремя мгновениями называются условные переживания прошлого, настоящего и будущего. Четвёртое же мгновение вне времени, и потому бессмертно. Оно за пределами первых трёх. Четвёртое мгновение — это прямое переживание бардо дхарматы, которое, как мы увидим, лежит вне времени и пространства. Чтобы получить опыт бессмертной дхарматы, не обязательно умирать. Она тихо лежит между любой парой мыслей — а не только между парой жизней 20.

Хотя четвёртое мгновение лежит за переделами остальных трёх мгновений, в нём можно оказаться лишь пройдя через лазейку в настоящем. Иными словами, «сейчасность» — это узкий проход, ведущий в вечность. Современный учитель йоги Б. К. С. Айенгар сказал: «Йогин учится забывать о прошлом и не помышляет о будущем. Он живёт в вечном настоящем» [Iyengar, 1980, 9].

Если вы не видите дхармату в пространстве между мыслями, вы можете понять, что это такое, когда поглощены какой-то деятельностью. Если вы на сто процентов присутствуете в том, что делаете — играете с детьми, слушаете концерт или работаете — время останавливается. Вы можете выйти из этого переживания, посмотреть на часы и поразиться тому, как быстро пролетело время. Это гармоничное переживание четвёртого мгновения — вход в мир, где время исчезает, а значит, исчезаете вы 21.

Это волшебное состояние, близкое к тому, что психологи называют «состоянием потока», а спортсмены — «зоной», не обязано возникать случайно. Зону четвёртого мгновения можно развить, если научить ум присутствовать. Как сказал учитель дзен Бейкер Роси, внимательность повышает вашу «предрасположенность к случайностям». Чем больше вы практикуете внимательность, тем чаще попадаете в зону. Тот, кто развил шаматху, может позволить своему уму покоиться в медитативной поглощённости, или самадхи, и ощутить вкус бессмертия. Он вошёл в бессмертную зону полного присутствия22.

Несмотря на все сложности бардо, медитации, которые нас к ним готовят, не обязаны быть сложными по определению. Простота и расслабление — два ключевых наставления для прохождения бардо. Не нужно недооценивать силу внимательности. Индийский мастер Наропа сказал: «Поскольку [в бардо] сознание не имеет опоры, намерение внимательности сложно стабилизировать. Но умеющий поддерживать внимательность не встретит помех на пути. Даже одна сессия медитации в этом промежуточном состоянии может привести к освобождению» [Jamgön Kongtrul, 2007, 200].

Медитация випашьяны

Вторая главная тема «Тибетской книги мёртвых» такова: «распознавание и освобождение одновременны». Это связано с випашьяной, практикой медитации особого видения. Шаматха успокаивает ум, а випашьяна позволяет его увидеть. Ясно видя свой ум, мы можем понять, как он функционирует. Это помогает нам искусно работать с ним. В бардо нам «приходится» работать со своим умом — просто потому, что там нет ничего другого. Внешний мир исчез, тело исчезло, так что реальностью становится ум. Благодаря медитации особого видения мы обнаруживаем, что всё возникающее в бардо — просто проявления ума. Такое распознавание освобождает нас.

Подобно тому как распознавание того, что мы спим, в состоянии сна (осознанное сновидение) освобождает нас от страданий сновидения, распознавание того, что мы находимся в бардо, освобождает нас от страданий бардо. Пока мы не осознаем своё сновидение, оно будет швырять нас туда-сюда как кусок пенопласта, попавший в бурный поток. Однако как только мы пробуждаемся к сновидению, при этом оставаясь в нём, правила игры резко меняются. Теперь мы полностью управляем переживаниями, которые только что управляли нами. Как во сне, так и в смерти этот уровень распознавания и связанное с ним освобождение достигаются посредством випашьяны, или «особого видения».

Вместо того чтобы верить в реальность устрашающих видений бардо и погружаться в кошмар, мы можем проснуться в бардо. Мы делаем это, распознавая все видения как проявления нашего собственного ума. Такое распознавание можно пережить в медитации. В наставлениях по медитации говорится, что мы должны отмечать всё, что нас отвлекает, как «мысли». Например, у нас возникает мысль о том, что нужно купить молока. Мы мысленно произносим «мысли», признавая, что отвлеклись, и возвращаемся к медитации. Наше особое видение растворяет отвлекающую мысль при первом контакте с ней. Отмечание и освобождение одновременны 23.

Не распознавая мысли, мы словно проваливаемся в сон, хотя кажется, будто мы продолжаем бодрствовать. Любая дискурсивная мысль — это мини-сон. Проваливаясь в мышление без внимательности, мы проходим через жизнь — и вследствие этого через смерть — как во сне. Когда во время медитации мы произносим «мысли», мы будто говорим: «Проснись!» Мы просыпаемся и возвращаемся к реальности, а не к своим сновидениям (мыслям) о ней. Если в течение дня мы сможем проснуться и быть внимательными, мы также сможем проснуться в бардо, после того как умрём. С этим связано значение слова «будда» — «пробуждённый». Пробуждение — плод шаматхи и випашьяны.

Мы уже говорили, что в бардо ум (мысль) становится реальностью. К чему вы сможете вернуться, если не будет ума? Вы просто вернётесь к этому распознаванию. Как и в осознанном сновидении, вы осознаёте, что всё возникающее — лишь игра вашего ума. Это позволяет вам быть свидетелем всего, что проявляется, без вовлечения. Поскольку у вас больше нет ни тела, ни какого-либо другого материального объекта, в котором вы могли бы найти прибежище, вы принимаете прибежище в самом распознавании (осознавании). С этой пробуждённой точки зрения неважно, что происходит. Всё это лишь проявления ума24.

Четыре напоминания

Четыре напоминания, или четыре мысли, поворачивающие ум, — это важная практика подготовки к смерти, поскольку они наконец позволяют повернуть внутрь ум, непрерывно глядящий наружу25. Они, как и внимательность, предоставляют способ работы с отвлечениями. Они делают ключевое указание «не отвлекайся» более простым в исполнении. Четыре напоминания показывают нам, что проблема не только в сиюминутных отвлечениях, но и в отвлечениях на уровне всей нашей жизни. Без постоянных напоминаний мы можем стать небрежными и впустую потратить всю свою жизнь26.

Трунгпа Ринпоче сформулировал эти напоминания так27:

Как долго следует размышлять над этими напоминаниями? До тех пор, пока наш ум не развернётся и мы не перестанем надеяться на сансару, осознав, как глупо искать счастье во внешнем мире 28.

Большинство из нас проводит жизнь, устремив взгляд во внешний мир, в погоне за мыслями и вещами. Мы отвлекаемся на всевозможные объекты и редко заглядываем в ум, являющийся первоисточником всех этих объектов. Однако если мы повернём свой ум и посмотрим в верном направлении, мы увидим путь к хорошей жизни — и хорошей смерти. Вместо того чтобы увлекаться внешними конструктами ума, мы наконец займёмся изучением программы самого ума.

Часто можно услышать, что предварительные практики важнее основных. Значение этих четырёх напоминаний как предварительной практики невозможно переоценить. Чокьи Ньима Ринпоче сказал, что если мы действительно найдём им место в своём сердце, путь к просветлению будет наполовину пройден. Эти размышления развивают отвращение к обусловленным проявлениям, указывают на их бесполезность и заставляют осознавание предпочитать себя объектам, которые воспринимаются как внешние. Они отвращают ум от суррогатных наслаждений и направляют его на истинное наслаждение, которое можно найти лишь внутри.

Четыре мысли напоминают нам о драгоценности человеческой жизни; о том, что мы умрём; о том, что карма следует за нами повсюду; и о том, что сансара — это пустая трата времени, лишь прибавляющая страданий. Выучите их наизусть. Они изменят вашу жизнь, помогут сосредоточить ум и станут вашими советчиками во всех делах. Как сказал автор первого словаря английского языка Сэмюел Джонсон, «если человек знает, что через две недели будет повешен, это прекрасно сосредоточивает его ум».

Что бы вы сделали, если бы вам оставалось жить шесть месяцев? Что бы вы исключили из своей жизни? Что бы вы сделали, если бы вам оставался один месяц, одна неделя, один день? Индийский мастер Атиша сказал: «Если вы не размышляли о смерти утром, вы потратили утро впустую. Если днём вы не размышляли о смерти, вы потратили день впустую. Если вы не размышляли о смерти вечером, вы потратили вечер впустую». Четыре напоминания не дают нам тратить время впустую.

Один из лучших способов подготовиться к смерти — это признать, что мы действительно умрём. Мы падаем в чёрную пропасть и понятия не имеем, что ждёт нас на дне. Буддолог Энн Кляйн утверждает: «Жизнь — что-то вроде заключённого, приговорённого к смерти. Признание собственной смертности означает, что мы хотим видеть истину. Видение истины возвращает нас на землю. Оно возвращает нас в настоящее» [Klein, 2009, 88]. Мы все знаем, что умрём. Но мы не чувствуем этого нутром. Если бы мы это чувствовали, то практиковали бы с таким рвением, словно на нашей голове загорелись волосы и мы пытаемся сбить огонь.

Трунгпа Ринпоче сказал, что до тех пор, пока мы не впустим смерть в своё сердце, наша духовная практика останется дилетантской. Как выразился писатель Сэм Харрис: «Хотя мы стараемся об этом не думать, практически единственное, в чём мы можем быть уверены в этой жизни, — это то, что однажды мы умрём, и тогда всё останется позади. И всё же, парадоксальным образом, в это почти невозможно поверить. Похоже, наша собственная смерть не входит в то, что кажется нам реальностью. Мы сомневаемся в единственной вещи, которая совершенно несомненна» [Harris, 2004, 38].

Мы видим, как рядом умирают другие люди, и всё же по какой-то причине чувствуем, что мы будем исключением. В индийской эпической поэме «Махабхарата» мудрому Юдхиштхире задают вопрос: «Что в жизни удивительней всего?». Юдхиштхира отвечает: «То, что человек, видящий, как вокруг него умирают другие люди, не задумывается о том, что сам он умрёт». Однако если мы признаем смерть и сделаем её своим советчиком, она расставит приоритеты в нашей жизни, разожжёт в нас дух отречения и станет стимулом для практики медитации. Будда сказал: «Среди всех отпечатков ног величайший и глубочайший — отпечаток ноги слона. Среди всех размышлений величайшее и глубочайшее — размышление о непостоянстве». Тот, кто умирает, окружив себя наибольшим количеством игрушек, всё равно умирает.

Привнесите эти высочайшие напоминания в свою жизнь. Осознайте, что жизнь подобна пламени свечи на ветру. Визуализируйте своих друзей и членов семьи и скажите: «Дядя Джо умрёт, моя сестра Сара умрёт, мой друг Билл умрёт, я сам умру». Поставьте фотографии умерших близких на свой стол или алтарь, приклейте напоминания со словами «смерть» или «я умру» в ящиках своего шкафа или стола, каждый день читайте некрологи, посещайте дома престарелых и инвалидов, кладбища и похороны. Суть духовной практики — это памятование, будь то памятование о необходимости вернуться в настоящее или памятование об истине непостоянства. Делайте всё возможное, чтобы осознать, что ваше время истекает и что вы можете умереть уже сегодня. Вы буквально в одном вдохе от смерти. Выдохните, не вдыхайте — и вы мертвы.

Одна из отличительных черт ученика, достигшего высокого уровня, в том, что он наконец осознаёт: возможно, это случится именно сегодня. Как пел Пол Саймон, «и вновь и вновь я стану притворяться, будто моей жизни нет конца...». В сущности, всю свою жизнь мы занимаемся тем, что переставляем шезлонги на палубе «Титаника». Куда бы мы ни поставили свой шезлонг, какое бы удобное место ни попытались занять, мы всё равно отправимся на дно.

Эти учения убеждают нас не тратить свою жизнь впустую — чем большинство из нас занимаются как в прямом, так и в переносном смысле. Инвестируйте свою жизненную энергию с умом. Используйте подаренную вам бесценную возможность и не тратьте жизнь понапрасну. Четыре мысли, поворачивающие ум, поворачивают его от безрассудных трат к мудрым вкладам. Инвестируйте в свои будущие жизни прямо сейчас29. Если говорить о моём личном опыте, эти учения оказались величайшим даром для моего изучения и практики бардо. Хоть я и «тормоз», но в конце концов и до меня дошло: я умру, и, возможно, умру сегодня. Моя жизнь полностью преобразилась, потому что теперь я в это верю.

Эти напоминания могут показаться мрачной одержимостью смертью, но это происходит лишь в силу нашего крайнего отвращения к умиранию. Большинство из нас видят смерть как своё окончательное поражение. Историк Арнольд Тойнби сказал: «Смерть — это не по-американски». А гуру фитнеса и диетологии Джек Лалейн однажды заметил: «Я не могу позволить себе умереть. Это испортит мой имидж». Мы живём, отрицая смерть, и наши страдания во время смерти прямо пропорциональны силе этого отрицания. Четыре напоминания говорят о бескомпромиссной истине реальности и готовят нас к встрече с ней.

Лама Сопа Ринпоче учит [Zopa Rinpoche, McDonald, 2010, 52]:

Четыре напоминания в комбинации с шаматхой придают уму силу, которая оказывается полезной как нам самим, так и другим людям. Сакьонг Мипам Ринпоче учит: «Сила шаматхи в том, что наш ум замедляется и стабилизируется достаточно для того, чтобы выявить реальность, на самом деле увидеть её. Тогда, если умирает кто-то из наших знакомых, это не оказывается для нас таким потрясением. Нам может быть грустно — это связано с состраданием, но мы настолько приняли идею смерти, что она глубоко проникла в нашу жизнь. Это называется силой ума»30. Такая стабильность естественно сияет, стабилизируя ум умирающего и помогая ему, когда всё остальное уносится прочь.

Иногда умирающие завидуют тем, кого оставляют позади. «Почему я должен умереть, если все остальные до сих пор живы? Это нечестно! Почему я?» В этот момент умирающему необходимо вспомнить, что те, кто остаётся, не возвращаются на вечеринку, которая будет продолжаться бесконечно. Те, кто остаются, возвращаются к жизни, полной сложностей и страданий трёх видов31. Умирая, помните, что остальные тоже присоединятся к вам (это лишь вопрос времени), точно так же, как вы совсем скоро присоединитесь к миллиардам тех, кто уже покинул эту жизнь и отправился навстречу новой. Те, кто остаётся, — в меньшинстве. Не выживет никто.

Теоретическая подготовка

Один из лучших способов подготовиться к бардо — изучить их теоретически. Изучите карту, и вы узнаете территорию. Изучение бардо подобно установке внутреннего GPS-навигатора. После смерти вы будете знать, где вы и что вам делать.

Изучение бардо создаёт правильное воззрение. Это воззрение позволит вам увидеть путь сквозь тьму смерти и избавит от страха. Оно также вдохновит вас на медитацию, что послужит подготовкой к смерти и поможет перейти от понимания к непосредственному опыту. Уверенность, рождающаяся из воззрения и медитации, проявляется в действии. Обладая стабильностью ума, развитой благодаря воззрению и медитации, мы можем принести пользу себе и другим, поскольку теперь знаем, что делать. Эта тройка — воззрение, медитация и действие — центральное учение о прогрессе на духовном пути.

«Гом», тибетское слово, обозначающее медитацию, переводится как «привыкание», а привыкание является центральной темой данной книги. Медитация связана с привыканием ко всем аспектам ума. Это важно, поскольку, как мы уже знаем, путешествие через бардо в действительности является путешествием через ум. Это путешествие сквозь ум, сквозь его мудрость и его заблуждения. Таким образом, подготовиться к встрече со смертью значит научиться смотреть в лицо самому себе.

Знакомясь с бардо в рамках их теоретического изучения, мы знакомимся со своим умом, а привыкая к своему уму в ходе медитации, мы привыкаем к бардо. Смерть — это не враг. Настоящие враги — это неведение и отсутствие привычки. Практика и изучение побеждают этих врагов.

Как мы увидим далее, заблуждающиеся аспекты нашего ума умирают в бардо умирания, аспекты мудрости проявляются в бардо дхарматы, после чего заблуждающиеся аспекты возрождаются в бардо становления. Именно поэтому люди переживают бардо по-разному32. И именно поэтому мы никогда не должны позволять карте — какой бы подробной она ни была — ограничивать переживание территории.

Когда ум освобождается от тела, он становится «в семь–девять раз яснее». Это туманное высказывание из текстов о бардо разъясняется ниже в комментарии Трангу Ринпоче. Оно предполагает, что наставления, услышанные сейчас, можно вспомнить после смерти. Трангу Ринпоче говорит [Thrangu Rinpoche, 1997, 107]:

Вам может казаться, что вы не способны будете вспомнить эти наставления в бардо и обречены на сложное путешествие, однако Ринпоче добавляет [Ibid., 115]:

Страх всегда ассоциируется с неизвестным или непривычным. Страх и неведение — почти синонимы. Посредством теоретической подготовки и практики мы рассеиваем тьму неведения, окутывающую смерть, и трансформируем страх в бесстрашие. Это работа Манджушри, божества мудрости. Его гневное проявление носит имя Ямантака, «сокрушитель Ямы». Яма — это воплощение смерти. Так что Ямантака, бескомпромиссная и почти что гневная мудрость — это способ победить смерть. Иными словами, мы побеждаем и трансформируем смерть посредством привыкания к ней.

Одна из причин, по которой нам так сложно покинуть этот мир, заключается в том, что мы к нему очень привыкли. Он — всё, что мы знаем. Хотя он — сансара, его устройство даёт нам чувство уюта, защищённости и безопасности, от которых так сложно отказаться. И наоборот: одна из причин, по которым нам так тяжело шагнуть в новый мир, заключается в его неизведанности. Мы его совсем не знаем. Хотя он предоставляет нам больше возможностей для просветления, мы боимся сделать шаг в неизвестность. Таким образом, слишком сильная привычка к этому миру и недостаточное знакомство с другим миром осложняют переход. Иными словами, слишком сильная привычка к нашему поверхностному заблуждению и недостаточное знакомство с исконной мудростью (и то, и другое открывается в бардо) создают причины для трудного посмертного путешествия.

В данной книге мы будем несколько раз возвращаться к этой важной теме, поскольку именно недостаток привычки выбрасывает нас из бардо дхарматы в бардо становления, а следовательно, обратно в сансару. На этом знании основано отречение. Что мы выберем: сияющую и непривычную мудрость и пробуждение или такое уютное и привычное заблуждение — и очередной сон?

Нужно добавить, что знание о бардо — это больше, чем просто знание о смерти. Это краткое описание всего пути. Это означает, что переживания бардо имеют место на уровне микрокосма каждую ночь, когда мы «умираем» во сне и «вновь рождаемся» следующим утром, а также между рождением и смертью любой мысли. Изучение бардо не только помогает нам умереть хорошей смертью, но и жить хорошей жизнью. К этой теме мы также вернёмся ещё не раз33.

Тонглен

Тонглен («посылать и принимать») — практика, в ходе которой мы принимаем страдания других существ и посылаем им всё хорошее, что есть в нас самих — является мощной подготовкой к смерти. Она имеет особенную силу, когда практикуется умирающим, а также когда её выполняют для того, кто уже умер34. Тяжесть этой практики сравнима с тяжестью смерти. Я заметил, что чем больше времени я нахожусь рядом со смертью, тем больше полагаюсь на тонглен.

Причина, по которой мы страдаем при жизни, а также во время смерти, заключается в нашем эгоизме. Когда мы мыслим узко, малозначительный повод приводит к сильному раздражению. Напротив, когда мы мыслим широко, серьёзные трудности кажутся несущественными. Тонглен предполагает широту мышления и чувств. Чтобы мыслить широко, мы в первую очередь должны размышлять о том, как нам повезло. У нас есть драгоценная Дхарма, указывающая путь через бардо, а также возможность трансформировать смерть в пробуждение. Нам невероятно повезло умирать при поддержке учений Будды — того, кто пробудился и превзошёл смерть.

Теперь подумайте о миллионах людей, умирающих безо всякой поддержки. Представьте всех тех, кто умирает в одиночестве, без физического или духовного прибежища, и тех, чья смерть сопряжена с насилием. Мы можем облегчить свои муки, если посмотрим на свою смерть в более широкой перспективе. Тонглен предоставляет такую перспективу и делает нашу смерть более осмысленной.

Если вы возьмёте чайную ложку соли и высыпете её в рюмку воды, это сильно изменит воду. Она станет крайне солёной. Но если вы возьмёте то же количество соли и высыпите его в озеро Мичиган, соль не окажет на воду практически никакого воздействия. Тонглен превращает наш ум из рюмки в озеро Мичиган. Страдание — на любом уровне — является результатом неспособности ума адаптироваться к определённому переживанию. Лама Сопа Ринпоче говорит [Zopa Rinpoche, McDonald, 2010, 27]:

Индийский мудрец Шантидэва сказал: «Если хочешь быть несчастным, думай только о себе. Если хочешь быть счастливым [даже в смерти], думай только о других». В свете сказанного тонглен является способом практики доброго сердца бодхичитты. Когда я однажды спросил Трунгпу Ринпоче, какую практику он будет выполнять в момент смерти, он ответил: «Тонглен».

Перевёрнутые медитации

Тонглен входит в семейство практик, которые можно назвать «перевёрнутыми» медитациями 35. Они названы «перевёрнутыми», так как в ходе этих практик мы делаем вещи, противоположные тому, что обычно ассоциируется с медитацией. Перевёрнутые медитации расширяют наши представления о медитации и готовят нас к смерти. Они опираются на следующий принцип: если вы можете впустить нежелательный опыт в святилище здравомыслия, которое создаёт медитация, то вы можете трансформировать препятствие в благоприятную возможность. Этот подход применим в жизни, и — даже в большей степени — в смерти. Если вы можете привнести смерть на путь, вы можете перевернуть её, превратив в просветление. Самое нежелательное переживание превращается в самое желанное. Тонглен — это классическая перевёрнутая медитация, поскольку мы принимаем тьму других и посылаем им наш свет. Это противоположно способу работы нашего эго36.

Медитация на боли — это перевёрнутая медитация, готовящая нас к мучительному бардо умирания. Помимо эмоциональной боли отпускания часто присутствует физическая боль, связанная с болезнью. Чтобы подготовиться к этой боли, мы добровольно привносим её в свой опыт уже сейчас, на своих условиях.

Перевёрнутые медитации выполняются в контексте медитации шаматхи. Это даёт закалку, позволяющую установить правильные отношения с нежелательными переживаниями. В рамках медитации на боли вы можете после нескольких минут шаматхи укусить себя за губу или за язык, или воткнуть ноготь в большой палец, а затем исследовать возникшее ощущение. Войдите в боль. Что такое боль? Из чего она состоит? Что происходит, когда я растворяюсь в ней? Перевёрнутые медитации неприятны. Как, впрочем, и смерть. Выполняйте их короткими сессиями и помните, что их смысл не в мазохизме.

Хотя боль может не пройти, страдание исчезнет. Медитация на боли помогает нам стереть то, что Трунгпа Ринпоче называл «негативной негативностью», то есть сопротивление боли. Негативная негативность подобна вонзившимся в вас двум стрелам. Первая стрела причиняет вам физическую боль. Если вы можете быть с этой болью и установить прямой контакт с ней, она по-прежнему будет болью, но не такой мучительной, как если вы соедините её со своей историей. Вторая стрела — это ментальный комментарий, превращающий простую боль в сложное, комплексное страдание.

Когда вы соединяетесь с болью, тот, кто испытывает боль, исчезает. Характер боли меняется37. Эта практика радикально меняет наше отношение к дискомфорту. Она переворачивает его. В следующий раз, когда у вас заболит голова, превратите свою боль в медитацию. Понаблюдайте, как боль трансформируется на ваших глазах.

Перевёрнутые медитации требуют усердия. Вместо того чтобы нырять в боль, мы предпочли бы сидеть в умиротворённом состоянии. Однако чтобы установить здоровые отношения с нежелательными переживаниями, мы должны провести с ними какое-то время. Это всегда проще сделать на наших собственных условиях. Нам может показаться, что мы сумеем наладить отношения с болью или со смертью, лишь прочитав о них, но такие ожидания редко оправдываются, когда мы действительно испытываем боль или умираем.

Дзогчен Понлоп Ринпоче говорит [Dzogchen Ponlop Rinpoche, 2006, 191–193]:

Я практиковал медитацию на боли много лет, и теперь совершенно по-иному отношусь к укусам насекомых или внезапному удару по пальцу. Моё автоматическое отвращение к боли сменилось практически духовным переживанием. Пульсирующее ощущение в пальце напоминает мне о необходимости медитировать, и это меняет интенсивность боли. Я начинаю привносить боль на свой путь.

Другая перевёрнутая медитация — намеренная стимуляция мыслетворчества. Вместо того чтобы успокаивать свой ум, подстегните его. Начните с шаматхи, а затем поднимите в своём уме самый сильный шторм. Думайте о вчерашнем дне и о завтрашнем, представляйте себе Париж, Нью-Йорк и египетские пирамиды. Думайте так быстро, как только сможете. Это ваш шанс сделать то, что вам всегда хотелось сделать на своей подушке для медитации, — ментально оторваться. Это особенно полезно в связи с кармическим бардо становления, когда вновь поднимающийся шторм кармы несёт нас к следующей жизни. Привыкнув к этим ветрам сейчас, мы сможем пройти по бушующему океану позже.

Обратите внимание, что вы способны спокойно сидеть в центре этого добровольно спровоцированного циклона и оставаться незатронутыми его буйством. Вы учитесь удерживать свою позицию посреди ментального хаоса. Не покупайтесь на мысли и эмоции. Просто наблюдайте их бунт. Эта практика расширяет представление о шаматхе: даже если ваш ум ревёт и завывает, вы способны сохранять внутреннее спокойствие. Как сказал мудрец и учитель адвайта-веданты Шри Нисаргадатта Махарадж, «освобождает незаинтересованность».

Выполняйте эту медитацию в течение одной минуты. Отдохните в шаматхе и повторите всё снова. Поскольку перевёрнутые медитации очень интенсивны, непродолжительные сессии позволяют избежать чувства сожаления. Не нужно недооценивать силу коротких медитаций. Понлоп Ринпоче говорит: «Мы обычно считаем всё малое незначительным и не стоящим наших усилий. Например, если у нас есть всего пять минут на то, чтобы выполнить медитацию, мы говорим себе: „Пять минут — это такой пустяк. Этого недостаточно, чтобы изменить мою жизнь. Мне необходимо практиковать как минимум час“» [Op. cit., 192]. Но когда речь идёт о медитации, краткость таит в себе семя успеха. Это похоже на бег. Вы не начинаете занятия бегом с марафона. Вы начинаете с коротких пробежек и постепенно увеличиваете дистанцию. Часто повторяемые короткие сессии так же эффективны — если не более эффективны, чем нечастые продолжительные сессии. Когда же речь идёт о соединении медитации и пост-медитационного состояния, то есть о способе превратить свою жизнь в медитацию, ничто не сравнится с короткими и частыми сессиями.

Ещё одна медитация — намеренно поместить себя в шумную и чрезмерно стимулирующую среду и постараться не потерять равновесие. Включите телевизор, врубите стереосистему, заставьте звонить будильник и сидите в этой какофонии. Отправляйтесь в шумное и безумно суматошное место и медитируйте там. Если у вас есть дети, такая среда — часть вашей жизни. Как-то раз один из сыновей Тулку Ургьена Ринпоче пожаловался ему на то, как сложно медитировать в Катманду в Непале из-за шума и других отвлечений. Ринпоче ответил: «Если ты не можешь практиковать в этих условиях, как ты будешь практиковать в бардо?»

Во всех перевёрнутых медитациях находите тишину в шуме, неподвижность в движении. Даже если вы никогда не будете выполнять эти медитации, уже само знание о них поможет вам развернуть своё отношение к нежелательным переживаниям на 180 градусов. В следующий раз оказавшись в безумной обстановке, например на станции метро «Таймс-сквер», вспомните эти наставления и трансформируйте хаос в медитацию38.

Я часто бываю в Индии, в стране тотального хаоса. Вместо того чтобы выходить из себя, когда на меня обрушиваются все эти мухи, жара, шумы, попрошайки и загазованный воздух, которым сложно дышать, я стараюсь расслабиться в этой преисподней. Я переворачиваю свой обычный подход защиты от этих ситуаций и привношу их на путь. Бывают моменты, когда я просто не в состоянии этого сделать, и мне приходится бежать. Но даже в таких ситуациях я поддерживаю дух этих странных медитаций и стараюсь преобразовать своё импульсивное отвращение.

Вершиной всех этих перевёрнутых медитаций является развитие равностности, то есть способности беспристрастно относиться ко всему, что возникает. На высших этапах пути не остаётся предпочтений в отношении хаоса или спокойствия, сансары или нирваны. Всё переживается одинаково. Нет стремления к приятным переживаниям, нет избегания неприятных переживаний.

Как мы уже видели, отвлечение — это одна из самых больших проблем в жизни и в смерти. Поэтому одно из самых важных наставлений — «Не отвлекайся». Перевёрнутые медитации — гроза отвлечений, поскольку они привносят отвлечения на путь. Они показывают нам, как перевернуть наше отношение к отвлечениям. Вместо того чтобы чувствовать, что нашу медитацию постоянно прерывают мысли, звуки и даже сама жизнь, с помощью перевёрнутых медитаций мы привносим эти отвлечения в свою практику. Они становятся нашей практикой. Кхенпо Цултрим Гьяцо Ринпоче говорит: если вы, находясь в ретрите, слышите шум, который вызывает в вас гнев, это знак того, что вы не можете привнести отвлечение на путь.

Поскольку страх — обычное для бардо явление, Кхенпо Ринпоче рекомендует просмотр фильмов ужасов как способ работы со страхом. Это мощная перевёрнутая медитация, помогающая во всех бардо, но в первую очередь в бардо становления. Поскольку мы не распознаём видения этого бардо как проекции нашего ума, чем больше мы в него углубляемся, тем более ужасающим оно становится. Страх становится настолько острым, что может заставить нас ухватиться за неблагоприятное рождение, лишь бы избежать силы воздействия нашего собственного ума39. Если мы наладим отношения со своим страхом сейчас, это поможет нам работать с ним в бардо и избежать такого рождения.

Мне эта перевёрнутая медитация кажется по-настоящему сложной. Фильмы ужасов отвратительны, наполнены насилием и крайне неприятны для просмотра. Мне обычно приходится отворачиваться или ставить фильм на паузу, чтобы привнести в него ощущение медитации. Моя обычная реакция — крайняя степень отторжения. Но каким бы искусственным и даже глупым это ни казалось, эти фильмы действительно вызывают массу отвратительных чувств. Это позволяет мне познакомиться с теневой стороной собственного существа, с тёмной стороной, выходящей на свет в бардо становления. Фильмы ужасов дают мне возможность подружиться с ужасными эмоциями, с которыми без них я бы никогда не столкнулся.

Ключевое наставление — как для жизни, так и для смерти, — соединять всё, что мы переживаем, с медитацией. Это сложно сделать без настоящей практики. Стоит возникнуть нежелательному переживанию, и в игру тут же вступают привычные тенденции, мы бежим от переживания или не устанавливаем с ним надлежащих отношений. Перевёрнутые медитации позволяют нам заменить эти плохие привычки хорошими. При возникновении сложной ситуации в игру вступает мудрость, а не заблуждение.

Практика чистой земли

Несколько лет назад я задал Трангу Ринпоче, часто дающему учения о бардо, такой вопрос: «Если буддист узнает, что ему осталось жить всего год, на какую практику ему следует сделать упор?» — и получил ответ: «На практику чистой земли». Этот ответ может удивить изучающих тибетский буддизм, в котором редко упоминают чистые земли. Кхенпо Картар Ринпоче говорит, что при приближении смерти основное божество, с которым мы должны установить связь, — это Амитабха, главный будда чистых земель. Практика чистой земли важна, поскольку если вы не достигнете просветления в бардо, лучшее, что вы можете для себя сделать, — это родиться в чистой земле.

Это хорошо по нескольким причинам. Во-первых, рождение в чистой земле хотя и не является нирваной, лежит за пределами сансары40. Родившиеся там свободны от старения, болезни и смерти, характерных для сансарического существования. Там нет явного страдания. Во-вторых, оттуда не возвращаются. Родившись в чистой земле, вы уже никогда не падёте в сансару, если только не сделаете этого добровольно. В-третьих, духовный прогресс в чистой земле происходит стремительно. Вы словно рождаетесь в стране, где вокруг одни ламы и все практикуют Дхарму. Эволюционный центр притяжения здесь настолько высок и силён, что вы просто не можете не развиваться. В-четвёртых, духовный прогресс позволяет вам развить сверхъестественные когнитивные способности. Благодаря этим способностям вам проще помогать другим. Отправиться в чистую землю не значит избавиться от обета бодхисаттвы помогать всем существам — это возможность быстрее исполнить данную клятву. Это как пойти в школу вместо того, чтобы оставаться в детском саду. В-пятых, рождение в чистой земле — это ваше последнее рождение перед достижением просветления41.

Самая знаменитая чистая земля — сердце традиции чистых земель — это Сукхавати, «Земля Блаженства». Сукхавати, как правило, считается единственной землёй, в которой могут родиться обычные существа вроде нас. Рождение практически во всех остальных чистых землях требует достижения первого бхуми, что является очень высоким уровнем духовной реализации42. Тибетская традиция, подход которой отличается от корейской, китайской или японской школ практики чистой земли, основана на утверждении, к которому мы ещё не раз вернёмся: всё следует за умом. Развитие чистых состояний ума в этой жизни приведёт нас в чистую землю после смерти. Калу Ринпоче говорит [Kalu Rinpoche, 1995, 102]:

Существуют четыре основные медитации, создающие условия, необходимые для рождения в Сукхавати. Первая — это созерцание атрибутов будды Амитабхи, создавшего для нас эту чистую землю, а также атрибутов самой земли Сукхавати. Это достигается посредством изучения описаний в «Сутре подробного описания Сукхавати» или последовательных визуализаций «Сутры созерцания»43. В момент смерти ментальный ландшафт становится ландшафтом земли.

Вторая практика — это накопление заслуг44. Хотя передача заслуги Амитабхой является главной силой, ведущей к нашему рождению в Сукхавати, нам также необходимы собственные заслуги. Третья практика — развитие ума просветления, или бодхичитты. Тулку Тхондуп говорит: «Вы должны дать обет или обладать намерением вести всех без исключения существ-матерей в Чистую землю блаженства безо всякого эгоизма, а также исполнять это устремление на практике посредством медитации и добрых дел» [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 239].

В-четвёртых, посвящайте заслугу, которую вы накопили, рождению в Сукхавати, и почувствуйте горячее устремление родиться там. Твёрдо верьте, что вы посвящаете заслугу точно так же, как это делали ваши предшественники на пути к просветлению. Такие посвящения и устремления, подобно рулю, направляют нашу заслугу к цели рождения в Сукхавати.

Все четыре причины основаны на вере в Амитабху и его чистую землю. Это самое важное условие входа в Сукхавати. Мы должны действительно верить в эту чистую землю и силу Амитабхи помочь нам в момент смерти. Эти условия включены в знаменитую «Молитву устремления в Сукхавати», которую сложил Карма Чагме Ринпоче. Среди медитаций на Амитабху и множества других молитв-благопожеланий этот ритуал практикуется тибетскими буддистами чаще всего45.

Тулку Ньима Ринпоче описывает практику Амитабхи, которую следует выполнять каждый вечер. Ложась спать, визуализируйте Амитабху на макушке своей головы (см. рис. 1), трижды прочтите его мантру «Ом амидэва хри», растворите визуализируемый образ Амитабхи в своём сердце, ощутите его блаженство и свет и засыпайте с Амитабхой, комфортно покоящимся в ваших сердце и уме.

Изучающие ваджраяну практикуют эзотерическую разновидность буддизма чистой земли с медитациями на священном воззрении или чистом видении46. Согласно формулировке Тхить Нят Ханя, это «чистая земля настоящего мгновения», а именно четвёртого мгновения, о котором мы говорили ранее. Священное воззрение — это важная практика подготовки к бардо, поскольку её ключевое указание заключается в том, чтобы, находясь в бардо, видеть во всём совершенную чистоту. Это меняет наше отношение ко всему возникающему и устраняет привычку отравлять переживания страстью, агрессией или неведением. Три коренных яда — это «свечи зажигания», поддерживающие работу двигателя сансары: я хочу это (страсть), я не хочу этого (агрессия), и мне абсолютно всё равно (неведение).

Они определяют наше существование. Три яда превращают чистый по сути своей мир в нечистую землю повседневной жизни47. В бардо такое нечистое восприятие толкает нас к нечистому рождению.

Рисунок 1. Будда Амитабха.

Изображение любезно предоставлено автором

Поскольку в эзотерическом буддизме ваджраяны делается акцент на чистом уме, легко отмахнуться от экзотерических школ с их акцентом на чистой земле. Многие люди не придают значения традиции чистой земли, считая её «облегчённым» буддизмом для ленивых. Они низводят её до удела тех, кому не по зубам суровость «настоящего» буддизма. Одни авторы пишут, что чистые земли — для новичков, другим эта традиция кажется теистической: Амитабха напоминает бога, а Сукхавати — рай.

Однако сам Будда давал учения о Сукхавати, и некоторые из величайших мастеров тибетского буддизма много писали о ней. Они призывали своих учеников выполнять практики, позволяющие переродиться там48. Даже несмотря на то, что в тибетском буддизме нет школы чистой земли, в нём есть сильная ориентация на чистые земли.

Другое искушение — рассматривать Сукхавати исключительно как символ. Однако Сукхавати так же реальна — или нереальна, — как наша планета Земля49. Это место, созданное заслугой Амитабхи для людей вроде нас. Мы должны отнестись к ней всерьёз. Для большинства из нас отправиться после смерти в Сукхавати — лучший возможный вариант.

Подготовка к внезапной смерти

У нас может быть своё представление о совершенной смерти, но едва ли жизнь станет с ним считаться. Один человек из десяти умирает внезапно и неожиданно. Что делать, если нам грозит смерть от несчастного случая? Наставление для такой ситуации очень простое: направьте осознанность в макушку головы и начитывайте мантру «Ом мани падме хум». Направление осознанности в макушку — это своего рода экстренная пхова (практика, о которой пойдёт речь на с. 92). Повторение мантры Ченрезига, бодхисаттвы сострадания, закрывает врата в шесть миров сансары. Эта мантра также призывает его благословение. Если у сострадания есть звук, то это «Ом мани падме хум»50.

Направляя осознанность на макушку своей головы, вы открываете врата к рождению в чистых мирах51. Этого можно добиться, если визуализировать прямо над собой своего гуру или божество, или просто направить взгляд вверх. Если вы в панике и не помните, что нужно делать, обратитесь с мольбой о помощи к своему учителю или духовной сущности. Вместо того чтобы перед смертью удерживать в своём уме слова «Вот дерьмо!», лучше думать об учителе или Амитабхе и родиться в его чистой земле.

Способ подготовки к внезапной смерти — повторять мантру или визуализировать божество каждый раз, когда вы внезапно узнаёте плохие новости или испытываете шок.

Любое переживание, вызывающее у вас чувство потери опоры, — это возможность для подготовки к внезапной смерти. Это как говорить «Будь здоров!», когда кто-то чихнул. Большинство людей делают это автоматически, однако эта вежливая привычка не возникла автоматически. Вам нужно было практиковаться в ней52.

Если ваш любимый человек сообщает вам, что уходит от вас, сохраняйте присутствие духа и произнесите про себя «Ом мани падме хум». Если только что умер ваш друг — «Ом мани падме хум». Вас уволили — «Ом мани падме хум». Внезапные маленькие смерти случаются постоянно и дают нам возможность для подготовки к большой смерти.

Я начал выполнять эту практику всякий раз, когда читал в газете или слышал в новостях о чьей-то насильственной, скоропостижной смерти. Террорист-самоубийца взорвал двадцать человек — «Ом мани падме хум»; подросток погиб в автокатастрофе — «Ом мани падме хум»; торнадо смёл с лица земли целый город — «Ом мани падме хум». Обычно я реагировал на такие новости тем, что закрывался от них. Узнавать их было слишком больно. Но эта мантра «Будьте здоровы!» показала мне, как держать сердце открытым и установить связь со страданиями других людей. Через несколько недель внимательных усилий эта хорошая привычка прижилась. Позже я смог применить эту предварительную практику, направленную на других, к своим собственным ежедневным смертям.

Если вы обладаете хорошими навыками пховы, наставления для внезапной смерти могут отличаться в зависимости от вашей подготовки. Однако суть практики проста — и это именно то, что нам нужно в момент кризиса. Оцените свою готовность к внезапной смерти, обратив внимание на то, как вы реагируете на критические ситуации. Как вы реагируете, когда просыпаетесь в поту от ночного кошмара — практикуете или нет? Когда вас подрезает другая машина, и вы почти съезжаете в кювет, что происходит с вашим умом? Используйте любые ситуации, заставляющие ваше сердце биться быстрее, чтобы оценить свою готовность, а также подготовиться к любой ситуации, которая действительно заставит ваше сердце остановиться53.

Благородные истины

Если вы способны отпустить и расслабиться, переходный процесс пройдёт естественно и вы мягко проскользнёте через бардо. Это самое главное наставление. Однако некоторые учения о бардо способны оказать обратный эффект. Например, утверждение о том, что последняя мысль перед смертью имеет большое влияние, может вызвать ненужный стресс. «Смогу ли я мыслить позитивно, когда это будет так необходимо?!» «Что будет, если в момент смерти у меня начнётся паника?»

Ключевое учение заключается в том, что бардо — это одновременно и время опасности, и время возможностей. Закрывать глаза на опасность, чтобы избежать тревоги, не делает честь традиции. В буддизме неведение никогда не объявляется блаженством. Буддийский путь — это путь истины, что отражено в первой проповеди Будды о Четырёх благородных истинах. Они называются «благородными» потому, что для признания их бескомпромиссной природы необходимо обладать определённым благородством. Если вы приглядитесь к реальности, то заметите, что Четыре благородные истины попросту описывают её 54. Всё обстоит именно так.

Хорошие и одновременно плохие новости о бардо в том, что там тоже всё обстоит именно так. Будда вынес эту истину на свет и показал нам, как превратить опасность в возможность. Сейчас эта истина может вызывать тревогу, но это здоровая тревога. Это то, что Лама Сопа называет «здоровым страхом». Именно поэтому четыре напоминания так важны — они вызывают у нас хорошую тревогу. Трунгпа Ринпоче пишет [Chögyam Trungpa, 2009, 22]:

Трунгпа Ринпоче популяризировал выражение «Первая мысль — самая лучшая». Это связано со свежестью всего, что возникает прежде чем встревает концептуальная «вторая мысль», создающая собственное восприятие реальности. Что касается мира бардо, мы подчёркиваем, что «последняя мысль — самая лучшая». Это связано с тем, как сильно последняя мысль, оказавшаяся в вашем уме перед смертью, может повлиять на вашу следующую жизнь55. Согьял Ринпоче пишет [Согьял Ринпоче, 2012, 387]:

Миларепа — один из самых почитаемых в тибетском буддизме мастеров медитации. Он прославился своим непоколебимым упорством, а также тем, что достиг просветления за одну жизнь. Как он это сделал? Что с такой яростной силой толкало его к просветлению? Страх смерти и понимание законов кармы.

В молодости Миларепа убил тридцать пять человек. Это тяжёлый кармический груз, который непременно вызвал бы сложности в бардо и практически гарантированное рождение в низших мирах. Осознав кармические последствия своих действий, Миларепа практиковал так, словно ему оставалось жить лишь один день. Через двенадцать лет легендарных суровых испытаний Миларепа очистил свою карму и достиг освобождения. Даже если мы никого не убивали, у нас тоже есть карма, которую необходимо очистить, и нам будет очень полезно осмыслить его слова (цит. в [Sogyal Rinpoche, 1995, July 5]):

Именно страх смерти заставил Миларепу победить смерть. Мы должны породить в себе здоровую тревогу такого же уровня. В конце концов, как ни парадоксально, эта мука позволила ему расслабиться в момент смерти. Она трансформировала ужасающий опыт бардо в пробуждение. Благодаря Миларепе, являющемуся для нас источником вдохновения и проводником, указующим путь, бескомпромиссные истины буддизма могут говорить сами за себя. Давайте не будем сглаживать углы, чтобы смягчить эти истины и сделать их более привлекательными для западных потребителей. Большинство из нас не любят слышать о смерти и сопряжённых с ней суровых истинах. Однако, как это всегда бывает с выпускными экзаменами, небольшой стресс, испытываемый сейчас, может сделать нашу подготовку более активной и помочь нам во время экзамена.

Если мы не возьмём свою судьбу в свои руки, ею займётся карма. Будучи фундаментальной силой природы, карма не подлежит обсуждению. Нам может не нравиться гравитация или электромагнетизм, но наши предпочтения не влияют на эти силы. Мы можем выпрыгнуть из окна с прекрасным намерением полететь, но наши фантазии не произведут впечатления на гравитацию. Подобным образом, мы можем войти в бардо без подготовки и надеяться на лучшее, но на силу кармы невозможно повлиять слепыми надеждами. Согьял Ринпоче говорит [Sogyal Rinpoche, 1995, April 13]:

Буддийское описание реальности элегантное, но не приукрашенное. Наша задача как практикующих истину в том, чтобы равняться на реальность, а не на то, как мы её себе представляем. Исследователь и опытный практик буддизма Алан Уоллес пишет [Wallace B., 2011, 52]:

С этим соглашается Кхенпо Картар Ринпоче56:

Иными словами, то, что обнаруживается тогда, обнаруживается сейчас. В буддизме есть место как мирным, так и гневным божествам.

Если мирные божества не способны пробудить нас от сна, за дело возьмутся гневные божества и потрясут нас так, что мы не сможем закрывать глаза на истину. Тот факт, что в бардо дхарматы гневных божеств больше, чем мирных (пятьдесят два против сорока восьми), наводит на определённые мысли.

Открывать глаза на истину не всегда приятно. Однако это всегда приближает нас к реальности, а реальность — суть буддизма. Так что когда бесчисленные мастера убеждают нас в опасности бардо, нам следует использовать тревогу, которую вызывает данное утверждение, подобно тому, как сделал это Миларепа и как мы пытаемся сделать это с помощью четырёх напоминаний, и трансформировать опасность в возможность57. Трунгпа Ринпоче пишет [Chögyam Trungpa, 1991a, 132]:

Каким будет это время — самым лучшим или самым худшим (ведь возможно и то, и другое), — зависит от нас.

Преданность

Для практикующих ваджраяну преданность является главной составляющей пути. Она также является ключевой практикой подготовки к бардо. Преданности, как и любви, трудно дать определение. Это такое чувство доверия и уверенности в духовном учителе или божественном существе, от которого буквально разрывается сердце. Преданность — это другое название полностью открытого сердца. Согьял Ринпоче говорит: «Знать, что такое настоящая преданность, совершенно необходимо. Это не слепое обожание, не отказ от ответственности перед самим собой, не огульная покорность другому и его прихотям. Настоящая преданность — это непрерывная восприимчивость к истине. Настоящая преданность основана на благоговейной и почтительной — и одновременно здоровой, обоснованной и разумной — благодарности» [Sogyal Rinpoche, 1995, February 24]. Если вы обладаете преданностью, в душе вы последователь ваджраяны, даже если не получали формального посвящения. Если же вам был дарован вход в ваджрный мир, но у вас нет преданности, вы только называетесь практикующим ваджраяну.

Преданность — даже без использования каких-либо других методов — ведёт к просветлению в этой жизни — или во время смерти. Сам Будда учил: «Одной лишь преданности достаточно, чтобы вы осознали абсолютную истину». Это утверждение нашло отражение в словах мастера Асанги, который сказал, что истину можно осознать лишь через преданность. Преданность открывает ваше сердце. Это жест капитуляции и отпускания, дарующий благословения. Преданность связана с отказом от любой формы сопротивления, со смертью защитных реакций самоконтроля. Анам Тхубтен говорит: «Когда наше сердце полностью занято и захвачено силой преданности, эго не в состоянии сохранять самообладание. Оно просто моментально погибает... Эго исчезает в тот миг, когда нашим сердцем полностью овладевает дух преданности» [Anam Thubten, 2009, 50].

Согьял Ринпоче пишет, что три лучшие вещи, которые мы можем сделать, когда будем умирать, это (в порядке важности): (1) покоиться в природе своего ума; (2) практиковать гуру-йогу; и (3) выполнить пхову. Пребывание в природе ума развивается посредством бесформенных медитаций дхармакаи (см. ниже). Гуру-йога питает преданность. Практика пховы описана ниже.

Созревая, преданность становится осознанием природы ума, так что первые два метода непосредственно связаны друг с другом. Гуру-йога — это практика смешивания своего ума с умом учителя, что поднимает вас до его уровня реализации. Это похоже на временную пересадку ума. Существует множество рассказов о людях, вспомнивших о своём гуру в бардо и достигших просветления. Если вы молите о чём-то из самой глубины своего сердца, просветлённые существа обычно немедленно отвечают на такие мольбы. Так что если вы потеряете контроль или просто не будете знать, что делать, искренне позовите на помощь.

Мы постепенно приближаемся к эзотерическим темам. Если какое-то учение не вызовет в вас отклика, просто пропустите его. Чтобы подготовиться к смерти, не обязательно овладевать всеми практиками и наставлениями. Смысл в том, чтобы найти практику, с которой вы можете установить связь и хорошо её освоить. Описания всех этих медитаций призваны помочь вам найти подходящую технику и предложить богатый набор подготовительных практик.

Бардо и трикая

Трикая, или «три тела» — это центральное учение, связанное с тремя стадиями умирания, смерти и перерождения58. Оно описывает три тела, измерения или способа проявления будды. Будда един с бесформенным Абсолютом (дхармакая, «тело истины»), и всё же проявляется в относительной форме (самбхогакая, «тело наслаждения», и нирманакая, «тело проявления») ради блага других существ. Иными словами, дхармакая — это сущность ума, а самбхогакая и нирманакая — это игра ума. Учение было расширено, чтобы включить все три способа существования. Существуют три уровня реальности — начиная от полной бесформенности (дхармакая), заканчивая полной оформленностью (нирманакая) и включая всё, что посередине (самбхогакая).

Учение о трёх телах описывает реальность с точки зрения уменьшения уровня плотности, или материальности. Дхармакая менее плотная, чем самбхогакая, которая менее плотная, чем нирманакая. Таким образом, в определённом смысле каждая предшествующая кая (или тело) более духовна. Кроме того, каждая кая связана с одним из трёх бардо (см. таблицу 1). Изучение трёх тел и связанные с ними медитации помогают нам упорядочить массу переживаний, которые без этого вызовут у нас замешательство, и подготовиться к ним.

Освобождение в любой кае, в любом бардо одинаково. Ни один уровень не лучше других. Распознавание в конце бардо умирания ведёт к освобождению на уровне дхармакаи; распознавание в бардо дхарматы ведёт к освобождению на уровне самбхогакаи; распознавание в бардо становления ведёт к освобождению на уровне нирманакаи59. Далее в этой книге мы рассмотрим переход из одного бардо (из одной каи) в другое (в другую каю). Мы узнаем, чем характеризуется конец одного бардо (одной каи) и начало следующего бардо (следующей каи).

Таблица 1.

Три каи и возможности освобождения в бардо

Состояние будды определяется как полная реализация трёх кай, ведь трикая — это сущность того, что мы есть, — наша пробуждённая сущность, будда внутри. Смерть — это принудительное путешествие в то, чем мы являемся, погружение в глубины нашего ума, а значит, и в нашу природу будды. Иными словами, смерть — это экскурсия по трикае. Так что если мы будем изучать трикаю при жизни, мы распознаем свои просветлённые аспекты, когда они откроются во время смерти. Распознавание и освобождение одновременны.

Дхармакая и бесформенная медитация

В конце бардо умирания с ума слетают покровы всех омрачений, представлений о том, кем и чем мы являемся. Все формы вновь сливаются в бесформенном, из которого они возникли. Открывается природа ума — дхармакая (дхармата), или ум ясного света. Иными словами, смерть — это дхармакая.

Если мы сможем распознать дхармакаю в момент смерти, мы достигнем просветления. Это выдающееся событие, описываемое знаменитой фразой из текстов о бардо как слияние ясного света матери и ясного света дитя. Ясный свет дитя, то есть уровень распознавания дхармакаи, который мы развиваем при жизни, узнаёт свою мать, дхармакаю, из которой всё возникает и в которой всё растворяется. Просветление — это результат воссоединения матери и дитя.

Как долго должно продолжаться распознавание дхармакаи и насколько стабильным оно должно быть для успешного воссоединения матери и дитя? Тулку Ургьен Ринпоче говорит, что если вы можете покоиться в дхармакае в течение времени, необходимого, чтобы трижды махнуть длинным тибетским рукавом, вы достигнете освобождения в бардо. Другие ламы говорят, что это время чётко не установлено. Падмасамбхава, которого часто считают воплощением Будды, ободряет нас такими словами (цит. в [Tsele Natsok Rangdrol, 1989, 73]):

Отождествление смерти с дхармакаей ещё больше сбивает с толку. С одной стороны, мы (эго) больше всего хотим достичь просветления, дхармакаи. С другой стороны, мы больше всего боимся дхармакаи, ведь это смерть (отсутствие эго). До тех пор пока мы не осознаем, что для освобождения мы должны «умереть», что просветление требует отсутствия эго, мы будем одной ногой стоять на духовном пути к просветлению, а другой — на безопасном мирском пути, ведущем в противоположном направлении.

Отречение — это окончательное осознание бесполезности движения по мирскому пути. Мы твёрдо ставим обе ноги на один путь: духовный. Пока этого не произойдёт, внутри нас постоянно происходит что-то вроде перетягивания каната. В один день мы питаем надежду, что сансара сделает нас счастливыми, а на следующий день осознаём, что к счастью ведёт лишь духовный путь.

Бесформенные медитации готовят к освобождению на уровне дхармакаи. Они рождают ясный свет дитя и питают распознавание, так что дитя растёт и в момент смерти узнаёт свою мать. К способам ознакомления с дхармакаей при жизни относятся махамудра, трекчо, йога ясного света, стадия завершения йоги божества, пустотность (как в сутрах праджняпарамиты) и мадхьямака 60.

Самбхогакая, йога божества и тогал

Распознавание в бардо дхарматы или освобождение на уровне самбхогакаи происходит в результате ознакомления с самбхогакаей посредством практики тогал («скачок» или «прямой перенос») или стадии порождения йоги божества. Выполняя йогу божества, вы визуализируете себя как божество и произносите его мантру, что можно сравнить с загрузкой божества в матрицу вашего тела-ума61. Вы работаете с просветлённым звуком (мантрой) и светом (визуализацией) — первыми формами, возникающими из дхармакаи. Иными словами, с самбхогакаей.

Сорокадевятидневный тёмный ретрит, также известный как относящийся к тогалу ретрит бардо, является одной из самых мощных и опасных медитаций 62. Он требует внешней поддержки с точки зрения питания, удовлетворения основных нужд и духовного руководства. Для этой практики вы входите в комнату, которая постепенно затемняется, пока в ней не наступит полная тьма. В какой-то момент возникают совершенно отчётливые видения. Это видения дхарматы, яркое сияние вашего собственного ума.

В течение следующих недель находящийся в ретрите привыкает к этим видениям, являющимся выразительной силой неразбавленного отвлечениями ума. Мы полностью устраняем страх «темноты», стабилизируя осознание того, что всё возникающее — просто игра нашего ума и, в сущности, этот ум хорош. Страх темноты, который мы устраняем, — это страх неизведанной глубины нашего пустотного и сияющего ума. Мы наконец знакомимся с абсолютной основой ума.

Страх исчезает в связи с тем, что, как сказано в упанишадах, «там, где есть другой, есть страх». Тёмный ретрит полностью устраняет ощущение «другого». Что это за видения, кажущиеся такими реальными? Почему я вижу их и с открытыми, и с закрытыми глазами? Где они возникают? Во внешнем пространстве мира, во внутреннем пространстве моего ума или где-то посредине? Являются ли они чем-то отличным от меня?

Без прочного фундамента трекчо или пустотности (дхармакаи) легко принять эти видения за реальность. Тогда вместо просветления нас ждёт безумие. Вместо того, чтобы найти реальность, мы её потеряем. Мы больше не будем знать, что реально, и с трудом сможем отделить внешнее от внутреннего.

Для неподготовленного ума подобное безумие совершенно естественно. Это связано с тем, что, с просветлённой точки зрения, считать вещи реальными — даже если они предстают перед нами при свете дня, — такое же безумие. Когда эта дурная привычка овеществлять (считать вещи реальными) распространяется на тёмный ретрит или на бардо, мы убегаем от игры нашего собственного ума (потому что думаем, что эта игра обладает истинным существованием) в безумие или в сансару, что, в сущности, одно и то же. Это похоже на попытку убежать от ночного кошмара — или, в данном случае, в него.

Мы бежим из бардо дхарматы (из реальности), проносимся через бардо становления и по ошибке принимаем прибежище в сансарическом укрытии физического рождения и бардо этой жизни. Реальность (дхармата) для нас невыносима, так что мы находим другое место, которое нам теперь придётся выносить. Мы пулей вылетаем из мира чистого звука и света (бардо дхарматы), превращая его в бетон и сталь (застывшее бардо этой жизни), а потом удивляемся, почему этот мир такой жёсткий и плотный.

Делая первый вдох в своей жизни, мы на самом деле вздыхаем с большим облегчением: наконец-то у нас есть твёрдое основание, на которое можно опереться. Именно это движет процессом реинкарнации.

Более лёгкая для выполнения версия тогала была предложена Кхенпо Гангшаром, учителем Трунгпы Ринпоче и Трангу Ринпоче. Это более мягкий способ привыкания к сиянию собственного ума. Во время этой практики вы очень сильно зажмуриваетесь и стискиваете зубы. Каким бы странным это ни казалось, то, что происходит дальше, ещё более странно. Кхенпо Гангшар говорит (цит. в [Thrangu Rinpoche, 2011, 202]):

Нажимать пальцами на веки и затыкать уши не обязательно. Если же вы делаете это, делайте осторожно, чтобы не навредить себе. Сначала вы будете видеть лишь темноту. Но если вы позволите своему уму покоиться в этой черноте, в конце концов возникнут красные, зелёные, синие или жёлтые «лучи света» различных форм и размеров. Эти видения — естественное излучение дхарматы, вашего собственного ума. Трангу Ринпоче подробно объясняет [Ibid.]:

Вы можете проделать то же самое со звуком дхарматы. Позвольте своему уму успокоиться в самадхи (быть настолько свободным от мыслей, насколько это возможно), а затем стисните зубы. Вы можете услышать фоновый звук, не имеющий конкретного источника. Он может нарастать, превращаясь в рёв природы ума. Как сказано в «Тибетской книге мёртвых», «звук дхарматы ревёт подобно тысяче громов». Ринпоче продолжает [Ibid., 204]:

Именно поэтому мантра (работающая с изначальным звуком), практика визуализации (работающая с изначальным светом) и тогал (работающий и с тем, и с другим) имеют такую силу. Эти медитации работают с силами элементов творения. Мы играем с огнём. Поэтому хотя мы можем попробовать исследовать последние две медитации, полноценный тогал необходимо практиковать под надзором опытного мастера медитации, иначе велик риск обжечься.

Если вы не будете выполнять эти эзотерические практики, связанное с ними понимание бардо дхарматы можно получить посредством изучения тантрической иконографии. Изучайте тханки, религиозные изображения божеств, особенно мирных и гневных божеств бардо (см. рис. 2)63. Кроме того, существуют танцы лам, изображающие божеств и сопровождающиеся пронзительным свистом и визгом. Пожилым людям рекомендуется относиться к этим танцам с особым вниманием, поскольку они готовят их к тому, что ждёт впереди.

Поскольку мы не знакомы со своим умом на этих тонких уровнях, для большинства людей бардо дхарматы проносится мимо, оставаясь совершенно незамеченным. Однако благодаря привычке, которую развивают описанные практики, мы распознаем эти измерения, когда они откроются после смерти, и достигнем просветления.

Рисунок 2. Мирные и гневные божества.

Любезно предоставлено автором

Нирманакая, иллюзорное тело и йога сновидений

Движение от самбхогакаи к полностью воплощённой нирманакае отражено в одном из высказываний христианской традиции: «Вначале было слово [самбхогакая], и слово стало плотью [нирманакая]».

Распознаванию в бардо становления, то есть освобождению на уровне нирманакаи, способствуют йога сновидений, практика иллюзорного тела, медитация на строфах лоджонга (тренировки ума) об абсолютной бодхичитте, а также изучение пустотности. Мы находимся в этом бардо дольше всего. В опыте большинства людей присутствует лишь это бардо64.

Кхенпо Картар Ринпоче говорит: «Йога сновидений существует в основном потому, что является лучшей практикой подготовки к этой стадии бардо»65. Кхенпо Цултрим Гьяцо Ринпоче учил66:

Падмасамбхава, автор «Тибетской книги мёртвых», а также открывший её мастер Карма Лингпа утверждали, что если мы сумеем семь раз осознать свои сновидения, то сможем осознать бардо становления. Наставления по осознанным сновидениям можно найти в книгах; кроме того, часто проводятся ретриты, на которых обучают йоге сновидений 67.

Чтобы проснуться и распознать, что мы находимся в бардо становления, полезно научиться просыпаться во сне и осознавать, что мы видим сон. Чтобы просыпаться во сне, в свою очередь, полезно научиться просыпаться в течение дня. Иными словами, мы должны изменить то, как мы относимся к явлениям. На это направлена практика иллюзорного тела. Иллюзорное тело, йога сновидений и йога бардо практикуются в указанной последовательности, опираясь друг на друга.

Йога бардо — это созерцательная практика. Это то, что мы делаем, изучая бардо. В некоторых классификациях все три практики объединяют в категорию иллюзорного тела. Йога сновидений и иллюзорное тело — взаимопроникающие практики. В сущности, это одна и та же медитация, применяемая к двум различным состояниям сознания. Таким образом, одна практика поддерживает другую. Иллюзорное тело помогает нам распознавать сны, йога сновидений помогает работать с иллюзорным телом, а вместе они готовят нас к смерти. Кхенпо Картар Ринпоче говорит: «Чтобы подготовиться к бардо, вам нужно практиковать йогу сновидений, а чтобы практиковать йогу сновидений, вам нужно выполнять практику иллюзорного тела»68.

В своей традиционной форме йога иллюзорного тела является одной из Шести йог Наропы, системы медитаций высокого уровня. Однако её также можно практиковать посредством изучения пустотности и афоризмов об абсолютной бодхичитте. Идея проста: если вы можете сохранять осознанность в течение дня, вы сможете осознать свои сновидения, а затем и бардо. Сохранять осознанность в течение дня означает поддерживать внимательность и — вследствие этого — видеть всё как иллюзию (ведь так оно и есть на самом деле). Кхенпо Цултрим Гьяцо Ринпоче даёт следующее краткое описание практики иллюзорного тела69:

Йога божества также может использоваться в бардо становления. Если вы можете визуализировать себя и своих будущих родителей, которых видите в конце этого бардо, как божеств, такое чистое восприятие перенесёт ваше сознание в чистую землю. Чистое восприятие, или священное воззрение — это центральный аспект йоги божества и следующий шаг после практики иллюзорного тела. Священное воззрение означает, что вы видите всё не просто как иллюзию, но как совершенно чистую иллюзию. В бардо такое чистое восприятие трансформирует ваши загрязнённые проекции в чистоту, пресекает ваши негативные реакции на то, что возникает, и позволяет равностно относиться ко всему.

Прежде чем применить противоядие, подходящее для данного бардо, мы должны осознать, что находимся в нём. Если мы не готовились, это вряд ли произойдёт само по себе. Большинство людей теряет сознание в конце бардо умирания, пропускает бардо дхарматы и даже упускает возможность распознать бардо становления. Наконец они оказываются в следующей жизни, в которую их заносит ветер кармы. Так продолжается цикл сансары — пока мы не проснёмся и не увидим весь этот процесс.

Чтобы оценить, насколько осознанными вы будете в бардо, обратите внимание, насколько вы сознаёте происходящее во время глубокого сна без сновидений и сна со сновидениями. Каждую ночь вы проходите через все каи по очереди, таким образом вскользь знакомясь с бардо. Каждая ночь — это мини-смерть, а каждое утро — мини-рождение. Как мы уже видели, засыпание похоже на умирание, глубокий сон без сновидений — на бардо дхарматы, а сновидения — на бардо становления. Не стоит огорчаться, если вы не распознаёте свои состояния в течение ночи — осознание этого должно вдохновить вас на практику развития такого распознавания.

Всё следует за умом

В бардо важно помнить, что всё следует за умом. Ум в буквальном смысле становится реальностью. Больше там ничего нет. Самый близкий к этому опыт — сновидение, и поэтому йога сновидений так полезна. Осознав, что ум становится реальностью, мы готовимся к бардо, привыкая к дикости ума сейчас, и это центральная тема данной книги. Рано или поздно нам придётся столкнуться с этим лицом к лицу. Согьял Ринпоче говорит: «Прозрение буддизма, до сих пор остающееся революционным, в том, что жизнь и смерть имеют место в уме и нигде больше. Ум раскрывается как универсальная основа переживаний, творец счастья, творец страдания, творец того, что мы называем жизнью, и того, что мы называем смертью» [Sogyal Rinpoche, 1995, January 28].

Наше отношение к собственному уму в момент смерти — это буддийская версия «судного дня». С точки зрения буддизма нас некому судить. Нас можно оценить только с точки зрения уровня ознакомления с собственным умом. Готовы ли вы встретиться со своим создателем? Готовы ли вы встретиться лицом к лицу со своим умом, когда умрёте?

Вот почему бардо — такое насыщенное время. Одна несвоевременная дурная мысль и наша привязанность к ней могут низвергнуть нас в нижние миры. Одна своевременная благая мысль и её развитие может вознести нас в высшие миры или даже в чистую землю. На этом предположении основана вся традиция чистых земель. Сакьонг Мипам Ринпоче пишет: «Считается, что каждая мысль, возникающая в уме, особенно подпитываемая намерением, сеет семя целой жизни. Если я сижу здесь в расстроенных чувствах... то, согласно буддийской традиции, я сею семя рождения в мире раздражения. Никому не известно, как долго я буду развивать эту мысль»70.

Шесть миров сансары делятся на двадцать семь возможных состояний существования. Вход в каждое состояние существования происходит в результате пребывания в соответствующем ему состоянии ума. Это взращивает карму определённого состояния71. Например, если мы много времени проводим в гневе, мы привыкаем к соответствующему адскому уделу, хотя можем и не подозревать об этом. Мы прокладываем себе дорогу в ад.

Подпитывая возвышенные состояния ума и воздерживаясь от низких состояний, мы культивируем своё новое рождение. Вы можете подготовиться к новому рождению так. Посмотрите на свой ум. Обратите внимание, в каких психологических мирах вы обитаете, и вы получите представление о своей следующей жизни.

Пхова

Пхова, или «перенос сознания», является, вероятно, самой знаменитой эзотерической практикой. Это преимущественно ваджраянская практика, однако существуют относящиеся к сутрам формы пховы, учения о которых даются широкой аудитории72.

Хотим мы того или нет, в бардо наше сознание по привычке переносится в другую, новую форму. Пхова — это способ добровольного и целенаправленного переноса сознания. Без пховы сознание переносится неконтролируемыми ветрами кармы, что может привести к нежелательному рождению. И вновь — если мы не контролируем ситуацию, её контролирует карма. Калу Ринпоче учил [Kalu Rinpoche, 1995, 99]:

После смерти сознание покидает тело через одни из девяти врат73. То, через какие врата оно выходит, не является основной причиной места нового рождения, однако это условие имеет существенное значение. То, как это произойдёт, в нашей власти74. В наших интересах направить сознание наружу через макушку головы, через точку, в среднем удалённую на восемь пальцев от линии роста волос. Эта точка называется брахмарандхрой, «выходом Брахмы», и расположена в верхнем окончании центрального канала нашего тонкого внутреннего тела75. Если сознание переносится через этот выход, оно направится к рождению в чистой земле. Даже если мы не достигнем чистой земли, мы «стремимся к вершине». Немного недотянув, мы родимся в мире людей — это второй по благоприятности вариант.

Практика состоит в открытии центрального канала посредством серии визуализаций и управления дыханием. Когда центральный канал очищен, возникают знаки достижения успеха в практике76. Во время смерти практика превращается в действительное осуществление переноса, и вы выводите своё сознание по проторённому и расчищенному пути77. Ежегодное повторение практики пховы после первичного возникновения знаков помогает держать центральный канал открытым. Если кто-то выполняет пхову для вас (см. «Железный крюк сострадания» в главе 6), вы можете помочь ему, следуя наставлениям Аньена Ринпоче: «Во время смерти ваше сознание будет очень тяжёлым, поэтому даже такое простое усилие, как направление взгляда вверх, сделает его легче, и тому, кто выводит его через верхний выход, будет проще» [Anyen Rinpoche, 2010, 90].

Успех в пхове зависит в основном от веса наших недобродетельных ментальных накоплений (от негативной кармы). Они тянут нас вниз при жизни и — особенно сильно — во время смерти. Чтобы облегчить перенос сознания, отсеките свои мирские привязанности. Например, если вы знаете, что умираете, отдайте всё, что у вас есть. В каком-то смысле, старея, мы все умираем, даже если у нас нет смертельных заболеваний. Облегчите свою ношу прямо сейчас. Даяние — на любом уровне — это подготовка к пхове. Посмотрите на образ жизни многих духовных мастеров. У них нет никакого имущества, а потому нет и уз, которые могли бы их связать. В тибетском языке слово «лю» означает «тело» и иногда переводится как «то, что вы оставляете позади», подобно багажу.

Логика проста: уменьшите груз своего ума, и вы сможете легко поднять его. Сбросьте весь балласт. Вы можете не только отдать свою собственность, но и, когда приблизитесь к смерти, совершать подношения в уме с намерением принести пользу другим. Представляйте, как отдаёте вещи, или делайте акцент на посылании в практике тонглен. Для практикующих ваджраяну это сущность подношения мандалы, символизирующего подношение вселенной. После смерти у вас могут возникнуть проблемы с весом. Духовный путь — это диета. Не время упиваться вещами и мыслями, увеличивая груз своего ума. Пора всё отпустить и путешествовать налегке.

Сакьонг Мипам Ринпоче даёт посвящение в практику бодхичитты с такой точки зрения: «Бодхичитта — это наш облегчённый ум. Он лёгок, так как в нём отсутствует „я“ как точка привязки». Эгоистичный ум — это наш самый тяжёлый ум, якорь, который тянет нас назад в жизни и в смерти. Неэгоистичный ум лёгок, как пёрышко, и легко движется вперёд. В связи с этим Далай-лама говорит: «В момент смерти я буду медитировать на бодхичитте. Это поможет мне на пути к просветлению». Просветление — это замечательное слово со множеством коннотаций. В данном случае оно подразумевает необходимость быть лёгким и светлым.

Позже мы поговорим о том, что пхова также является одной из лучших практик для бардо после смерти. Чтобы получить представление о её силе и важности, обдумайте слова изначального Будды Ваджрадхары (цит. в [Patrul Rinpoche, 1994, 356]):

Тилопа, основатель линии кагью, сказал: «Пхова — это единственный метод Дхармы, благодаря которому существо может освободиться без глубокого опыта медитации». Тантрический будда Падмасамбхава учил [Ibid.]:

Выдающийся учёный и практикующий Наропа сказал78:

Миларепа сказал [Ibid., 357]:

Патрул Ринпоче сказал79:

Наконец, Лама Еше говорит [Lama Yeshe, 2011, 95]:

Шитро и практика Ваджрасаттвы

Для серьёзных учеников практика шитро (тиб. ши — «мирный», тро — «гневный») важна именно в связи с бардо дхарматы. Она готовит нас к распознаванию мирных и гневных божеств80. Если мы познакомимся с этими божествами сейчас, позже мы сможем распознать их и освободиться.

В ходе этой практики мы представляем своё тело как мандалу божеств. Мы визуализируем мирных божеств в своём сердце, а гневных — в голове. Чтобы практиковать шитро, необходимо получить посвящение и конкретные наставления. Трангу Ринпоче говорит: «Когда появляются гневные божества, тот, кто не имеет опыта медитации и не знаком с образами этих божеств, придёт в ужас и будет сильно страдать. Поэтому рекомендуется медитировать — особенно на гневных божествах — при жизни» [Thrangu Rinpoche, 1997, 105].

Божества шитро также связаны с практикой Ваджрасаттвы. Стослоговая мантра Ваджрасаттвы представляет собой сто семенных слогов мирных и гневных божеств. Повторяя мантру, мы устанавливаем связь с этими энергиями в своём теле. Когда божества, представляющие эти энергии, освободятся в бардо дхарматы, мы распознаем их. Повторение мантры Ваджрасаттвы заставляет семенные слоги всех божеств вибрировать внутри нас. Затем открываются каналы мудрости, и божества оживают, чтобы совершить волшебную трансформацию. Вот что тибетолог Франческа Фримантл говорит о бардо в целом [Fremantle, 2001, 367]:

Практика Ваджрасаттвы как йога божества представляет собой медитацию стадии порождения. Как мы уже говорили, йога божества — это метод ваджраяны, способствующий распознаванию в бардо дхарматы, а также трансформации в бардо становления. В ходе медитации стадии порождения вы визуализируете (порождаете) себя в просветлённой форме. Вместо того чтобы бессознательно (под действием кармы) становиться формой заблуждения — живым существом, вы осознанно становитесь формой мудрости — божеством. Так медитация стадии порождения очищает рождение.

Практика Ваджрасаттвы также является важнейшей очистительной практикой. Самые большие проблемы, с которыми мы сталкиваемся в жизни и в смерти, — это отголоски негативной кармы, обретающие ошеломляющую силу в бардо. Поэтому любая практика очищения, стирающая или смягчающая эти негативные состояния ума, принесёт нам пользу после смерти81.

Видеть всё как пустотность — то, как всё есть на самом деле, — это практика окончательного очищения82. Она также служит нашей основной защитой после смерти. Как сказано в «Тибетской книге мёртвых», «пустотность не может навредить пустотности». Если в момент, когда ужасающие формы нашей негативной кармы набросятся на нас в бардо, мы увидим их пустотность и они мгновенно растают. Это распознавание того, что сон является сном.

Поскольку мы не распознаём пустотность, наше тело кажется нам плотным и реальным. Мы чувствуем, что «я» существует, а значит, существует и «другой». «Я» не бывает без «другого». Это двойственное отношение означает, что другие могут причинить нам вред. На этом основан страх, являющийся основополагающей эмоцией сансары, сердцебиением эго. Помните: где есть другой, там есть страх.

В бардо мы буквально становимся никем, лишаемся тела. Наша физическая форма погибает, но ментальное тело остаётся. Как может что-либо причинить вред ментальному телу? Но поскольку привычные тенденции сохраняются, мы продолжаем верить, что мы кто-то. Поэтому мы испытываем страх — так же, как во сне. Во сне нет никого, кому может быть причинён вред, и всё же мы видим кошмары и испытываем панический ужас. Чтобы уничтожить этот страх, мы должны уничтожить ощущение собственного «я», пробудиться и увидеть тот факт, что мы не обладаем собственным существованием. Все практики очищения и сам духовный путь устроены таким образом, чтобы привить нам это осознание83.

Работа со страстью

В учениях о бардо рекомендуется в течение определённых периодов соблюдать целибат, или работать с сексуальной энергией, чтобы подготовиться к бардо становления. Это объясняется тем, что в конце бардо становления мы станем свидетелями сексуального союза наших будущих родителей. Это воспламенит наше собственное привычное желание, и мы страстно захотим присоединиться к происходящему, что толкнёт нас в сансару. Если мы сумеем удержать эту страсть и трансформировать её в сострадание, то сможем блокировать врата чрева, а значит, и вход в сансару. Другим исправляющим средством, о котором мы поговорим в главе 5, является восприятие собственных родителей как божеств в союзе. Трангу Ринпоче говорит [Thrangu Rinpoche, 1997, 133]:

Мы также можем смотреть эротические фильмы, таким образом работая с энергией желания. Работать со страстью значит не потакать ей. Когда энергия проявляется, мы стараемся работать с ней, а не исходя из неё. Исследуйте страсть. Из чего она состоит? Обнаружьте пустотность, очищающую страсть. Если мы можем контролировать эти энергии сейчас, мы сможем контролировать их в бардо. Как и в перевёрнутых медитациях, задача здесь — установить здоровые отношения со страстью, на наших собственных условиях.

Страховая Дхарма

Даже сведущего человека может напугать такое богатое разнообразие практик. На какую практику сделать упор? Сколько практик следует выполнять? Насколько хорошо они должны получаться? Если вы близки к смерти, опирайтесь на ту практику, которая для вас наиболее привычна. Это словно остаться со старым другом. Примите прибежище в своей любимой медитации или повторяйте свою любимую мантру. Всё, что вам на самом деле нужно, — это стабильность, расслабленность и спокойствие ума. С абсолютной точки зрения, полезно помнить даосскую мудрость: если ничего не делать, ничто не останется несделанным.

Но ничего не делать обычно сложнее всего. Эти практики дают нам то, за что мы можем держаться, когда земля уходит у нас из-под ног. Третий Додрубчен Ринпоче учил (цит. в [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 213]):

Когда мы будем умирать, в наших интересах защитить себя от токсичных выхлопов заблуждающегося ума. Перечисленные выше медитации обеспечивают такую защиту. Мантры — или, буквально, «защитники ума» — также предоставляют нам такие доспехи. Выше мы упомянули две лучшие мантры: «Ом мани падме хум» и «Ом амидэва хри». Ещё одна форма защиты — умирая, слушать своё любимое учение. Это не даст негативным мыслям шанса на возникновение и свяжет вас с гуру. Как говорит Согьял Ринпоче, «Учения громче ваших мыслей». Пусть вашим умом владеет мудрость, а не заблуждение84.

Пхова, практики чистой земли и учения о бардо — это «страховая Дхарма». Я — страховой агент. Если ваша основная практика стабильна, такая страховка вам не нужна. Многие мастера почти никогда не учат этим дополнительным методам, поскольку опытность в основных практиках естественным образом проявляется в бардо. Основные практики могут различаться в зависимости от вашего учителя и линии преемственности, но обычно это шаматха, випашьяна и бодхичитта. Тибетские буддисты делают упор на йоге божества, гуру-йоге и махамудре, или дзогчен. Дзогчен («великое совершенство»), как и махамудра, является одним из высочайших учений тибетского буддизма. Оно описывает просветлённый ум и то, как его реализовать.

Однако пхова, практика чистой земли и учения о бардо готовы подхватить нас, если мы оступимся. На их существование в традиции есть определённые причины, и бесчисленное количество мастеров передавало их веками. Приятно знать, что если в бардо что-то пойдёт не так, у нас в рукаве есть эти запасные учения.

Высказывание мистика Абрахама а Санта-Клары подводит итог первой части этой книги: «Если вы умрёте прежде, чем умрёте, то когда вы умрёте, вы не умрёте». Если вы можете «умереть», или отпустить своё эго, сейчас, то в момент физической смерти вы не умрёте, поскольку будете уже «мертвы». Вы отпустили всё и обнаружили бесформенную дхармакаю (дхармату) при жизни. Анам Тхубтен Ринпоче говорит: «После смерти [эго] вы полностью оживаете. Если вы хотите жить полной жизнью, сначала вы должны умереть. Только мертвецу нечего терять и нечего обретать»85. Ниже Ринпоче говорит не о бардо, но его слова напрямую применимы к ним. Я добавил небольшие комментарии, чтобы увязать его слова с бардо [Anam Thubten, 2009, 43, 49]:

Познакомьтесь со своей бессмертной природой сейчас, и вы распознаете её в смерти. Вы лишитесь своего «эго» прежде, чем будете вынуждены это сделать, и тогда ясный свет дитя легко распознает свою мать.

Дхармические завещания и ящик Дхармы

Наконец, Аньен Ринпоче даёт полезный совет о дхармических завещаниях, доверенных друзьях в Дхарме и ящике Дхармы86. Это практические меры, гарантирующие, что вы и те друзья в Дхарме, которые должны будут за вами ухаживать, используют практики и учения, предусмотренные вами на случай вашей смерти. В двух словах: доверенные друзья в Дхарме — это те, кто будет исполнять ваше дхармическое завещание, лежащее в вашем ящике Дхармы.

Доверенные друзья в Дхарме — это духовные друзья, которые соглашаются помочь друг другу умереть в соответствии с указаниями, оставленными в дхармических завещаниях. Такие духовные друзья заключают друг с другом пакт. Они делятся друг с другом дхармическими завещаниями и видением того, как им хотелось бы умереть. Затем они исполняют эти желания. Им полезно встречаться ежегодно, чтобы актуализировать информацию о своих желаниях и делиться новыми прозрениями или учениями о смерти. Если доверенный друг серьёзно заболевает, остальные друзья собираются, чтобы разработать стратегию духовного ухода за ним.

Выбирая доверенных друзей в Дхарме, спросите себя: кого я хочу видеть рядом с собой, когда буду умирать? Кому я доверю работу со своей смертью, а значит, с семенем следующей жизни? В чьи руки я хочу передать управление, когда сам уже не смогу ничего контролировать?

Дхармическое завещание — это неофициальный документ, сообщающий нашим друзьям в Дхарме, каких действий мы от них ждём во время своего умирания и после смерти. В нём перечисляются имена наших доверенных друзей, содержится контактная информация наших учителей, чтобы их можно было уведомить о нашем состоянии, а также информация для монастырей (и их контакты): хотим ли мы, чтобы для нас провели определённые церемонии, когда должны проводиться посмертные ритуалы и т.д. Хотя дхармическое завещание, в отличие от юридического, неформально, в некоторых областях они могут пересекаться. Возможно, вам придётся проконсультироваться с адвокатом, чтобы убедиться, что ваши просьбы действительно могут быть исполнены87.

Посетите похоронные дома уже сейчас, обсудите все свои особые требования и оставьте название конкретного похоронного дома в своём дхармическом завещании. Если вы умираете в больнице, но хотите, чтобы ваша семья имела возможность провести время с вашим телом дома, включите это требование в своё дхармическое завещание. Аньен Ринпоче говорит: «Если мы вовремя не напишем такой документ и не передадим его нашей семье и доверенным друзьям в Дхарме, сохранив дополнительные копии в своём ящике Дхармы, мы рискуем лишиться драгоценных возможностей для освобождения, когда будем умирать» [Anyen Rinpoche, 2010, 34]. Напишите дхармическое завещание, а затем ежегодно перечитывайте и обновляйте его. Изменился ли мой взгляд на вещи в этом году? Что важно для меня сейчас? Такой ежегодный пересмотр завещания также поможет вам оценить свой духовный прогресс и напомнит о непостоянстве.

Ящик Дхармы — это ящик, содержащий всё, что должны знать и иметь наши духовные друзья, чтобы помочь нам в смерти. Представьте свою идеальную смерть. Затем напишите то, что должны знать другие, чтобы она стала таковой. Что нужно вам, что должно быть вокруг вас, какие учения должны быть вам прочитаны? Будьте внимательны: не заваливайте своих доверенных друзей необдуманными требованиями — именно поэтому так важно обсуждать дхармические завещания друг с другом. Смогут ли другие люди воплотить всё это в жизнь? Подумайте, как бы вы почувствовали себя, если бы вас попросили сделать что-то подобное?

В ящике будут лежать копии ваших юридических документов, ритуальные предметы и тексты, которые вы хотите читать (положите несколько копий, если желаете, чтобы другие читали их вместе с вами), а также инструкции для семьи и друзей. Оповестите свою семью, а также других, «недуховных» друзей о существовании этого ящика и содержащихся в нём инструкций. Если вы этого не сделаете, может возникнуть неловкая ситуация, когда ваши духовные друзья явятся, чтобы выполнить ваши распоряжения, и ненамеренно отодвинут остальных близких людей на второй план. Оповестите свою семью о том, что искренне хотите, чтобы ваши духовные друзья помогли вам в процессе умирания. Ваша текущая задача в том, чтобы облегчить работу, предстоящую вашим доверенным друзьям. Далее ваши духовные друзья должны сделать всё возможное, чтобы включить в процесс всех остальных присутствующих. Они должны объяснить практики и ритуалы и поощрять всех членов вашей семьи к участию в них.

В дополнение к формальным предварительным распоряжениям важно обсуждать с членами семьи ваши пожелания о предсмертном уходе за вами. Сообщите своим друзьям и родственникам-небуддистам о том, что вам необходима спокойная и умиротворённая атмосфера. Предупредите их, что если они будут слишком сильно проявлять свои эмоции, их могут попросить удалиться. Объясните, почему это важно. Подобные непростые обсуждения могут избавить вас от по-настоящему неудобных ситуаций во время смерти. Другие советы о том, что положить в ящик Дхармы, содержатся в приложении 1. Позаботьтесь о том, чтобы ваши родственники и друзья знали, где найти этот ящик.

Если вы создадите дхармическое завещание, положите ритуальные предметы, священные тексты и письменные указания в ящик Дхармы, а также позаботитесь о том, чтобы доверенные духовные друзья исполнили их, это поможет всем расслабиться, а расслабление — это ключевое наставление для хорошей смерти. Представьте спокойствие, которое воцарится в вашем уме, если вы будете знать, что люди, которым вы доверяете, сделали для вас всё возможное именно тогда, когда это было вам действительно необходимо.

Заключительный совет

Закончим первый раздел книги основными стихами из «Тибетской книги мёртвых», а также подведём итог всем советам о том, что делать перед смертью. Поскольку бардо этой жизни, в котором происходит подготовка к бардо смерти, включает бардо сновидений и медитации, три центральных наставления «Тибетской книги мёртвых» таковы88 [Tibetan Book of the Dead, 1975, 98]:

Будда передал восемьдесят четыре тысячи учений, которые можно свести к трём утверждениям. Поскольку Дхарма в целом является лучшей подготовкой к смерти, эти три утверждения хорошо обобщают сказанное:

Согьял Ринпоче резюмирует свои рекомендации следующим образом: «В момент смерти важны две вещи: то, что мы сделали в своей жизни, и то состояние ума, в котором мы пребываем в настоящий момент... Будьте свободны от привязанности и отвращения. Сохраняйте чистоту ума. Соедините свой ум с Буддой».

Мой собственный сердечный совет: развивайте доброе сердце — это создаёт хорошую карму. Практикуйте шаматху для стабилизации ума. Отпустите.

Книга Согьяла Ринпоче «Тибетская книга жизни и смерти» — это шедевр, духовная классика нашего времени. Этот текст должен быть у каждого серьёзного практикующего. В её второй части, «Умирание», даются одни из лучших советов, когда-либо записанных на бумаге. Я много раз перечитывал эту богатую смыслом книгу и осознал, что, с точки зрения помощи другим в умирании, невозможно дать более точных рекомендаций. В этом разделе собраны отрывки, обобщающие учение Ринпоче о том, как помочь в умирании. Я добавил к развёрнутым цитатам собственные комментарии, чтобы пояснить некоторые важные моменты. Если не указано иное, все цитаты в этом разделе принадлежат Согьялу Ринпоче [Согьял Ринпоче, 2012].

Не пытайтесь произвести впечатление на кого-либо своими мудростью и состраданием. Будьте собой. Это и есть мудрость и сострадание. Попытайтесь представить себе, через что проходит умирающий.

Ринпоче продолжает [Там же]:

Не перебивайте, не отрицайте и не отвергайте того, что хочет сказать умирающий. Предоставьте нужное ему пространство. Умирающий находится в ситуации самой большой уязвимости в своей жизни. Он вполне может быть сбит с толку или ошеломлён, так что будьте чуткими и открытыми. Практикуйте священное слушание и позвольте ему почувствовать ваше безусловное присутствие.

Умирающий теряет всё: свой дом, отношения, тело и даже ум. Такое положение дел заставит грустить, паниковать и даже злиться кого угодно. Умирающему может казаться, что никто не хочет понять его сокровенных потребностей, поэтому научитесь видеть сквозь его вспышки эмоций изначальную доброту. Пусть эта доброта ведёт вас. Как говорит Джоан Халифакс, «мы не помогаем умирать буддистам. Мы помогаем умирать буддам». Не забывайте о природе будды, присущей умирающему, и это не даст сиюминутным приступам сбить вас с толку.

Часто больные горячо желают, чтобы к ним прикоснулись, хотят почувствовать себя людьми. Никто не хочет, чтобы его воспринимали как мешок с болезнью. Помните о важности физического аспекта поддерживающей обстановки.

Позвольте этим волнам сильных чувств омывать вас, и ваша устойчивость настроит умирающего на ту же волну.

Говорить правду

Когда человек умирает, следует говорить ему правду — «очень спокойно и мягко, проявляя должные чуткость и такт» [311]. Как правило, он и так всё знает. Как говорит Элизабет Кюблер-Росс, «они догадываются об этом по изменившемуся вниманию к ним, по тому, как изменилось отношение к ним окружающих, по тому, как в их присутствии понижают голос и стараются не шуметь, по заплаканным лицам родных или скорбному, лишённому улыбки выражению лица родственника, не способного скрыть своих истинных чувств»147. Похоже, умирающий инстинктивно обо всём догадывается и часто рассчитывает, что мы подтвердим его догадку. Кюблер-Росс также утверждает, что у людей часто бывает внутренняя система оповещения, предупреждающая их о смерти.

Человеку нужно подготовиться, со всеми попрощаться, а также уладить практические вопросы. Ринпоче говорит: «Я считаю, что процесс умирания даёт нам небывалую возможность разобраться в своей жизни и примириться с нею... Поэтому если при первой же удобной возможности со всей мягкостью и тактом сказать людям о том, что они умирают, это даст им шанс подготовиться, обнаружить в самих себе источник внутренней силы и постигнуть смысл прожитой жизни» [312]. Нам кажется, что, не предупреждая умирающего о его смерти, мы защищаем его, но на самом деле мы, скорее всего, пытаемся защитить себя. Многим людям смерть кажется почти что постыдным событием, они видят в ней неудачу, окончательное поражение. Но точнее было бы сказать, что это время истины, время посмотреть в лицо реальности. Отрицание, связанное с созависимостью, не уважает реальность. Не нужно недооценивать способность умирающего честно смотреть на вещи. Признание реальности даёт силу. Ничто не пресекает игры эго и не вышвыривает вас в реальность так быстро, как смерть.

Страхи, связанные с умиранием

Нахождение рядом с умирающими почти что вынуждает вас работать с вашими собственными страхами, связанными со смертью. Если вы действительно хотите помочь тому, кто умирает, особенно с его страхом смерти, вы должны вступить в контакт со своими собственными тревогами. Знакомясь с собственными страхами и развивая бесстрашие, вы естественным образом сообщаете это бесстрашие умирающему. Согьял Ринпоче говорит: «Иногда мне кажется, что работа с умирающими — это, возможно, самый действенный способ ускорить процесс своего развития как человеческого существа» [314]. Ваше бесстрашие заразительно. Оно может дать умирающему и другим находящимся рядом с вами людям именно то, в чём они нуждаются, — уверенность, необходимую для того, чтобы расслабиться и отпустить.

Представьте тревогу и страхи, кричащие через умирающего: страх боли, страдания, потери достоинства, зависимости, утраты смысла, расставания, неизвестности, потери контроля, забвения. Мы покидаем этот мир в одиночестве, и страх подпитывает это ощущение изоляции. «Но стоит кому-нибудь составить нам компанию и поделиться своими страхами, как мы понимаем, что страх испытывают абсолютно все, и острота сугубо личной, неразделённой муки сходит на нет. Личные страхи становятся частью общечеловеческой реальности, и мы начинаем лучше понимать других, становимся более сострадательными и гораздо позитивнее относимся к своим собственным страхам» [315].

Мы проживаем свою жизнь с бессознательной мотивацией избегать страха. Это изначальная эмоция сансары, из которой возникают все остальные эмоции. Теперь у нас наконец появилась возможность посмотреть ей прямо в лицо, подружиться с ней и трансформировать её 148.

Неоконченные дела

Многие умирающие страдают от ощущения, что чего-то не успели. Это является одной из причин болезненности бардо отпускания. Иногда это чувство возникает вследствие неулаженных практических дел, вплоть до таких обыденных, как починка крыши. Но большинство неоконченных дел имеют эмоциональную природу, это дисгармония отношений, в которых остались нерешённые проблемы. «Обычно незавершённые дела являются результатом затруднённого общения. Когда нас обидели или душевно ранили, мы часто занимаем защитную позицию и с чувством собственной правоты слепо отказываемся понять точку зрения другого человека» [317].

Большинство из нас предпочитает близости ощущение собственной правоты. Однако смерть призывает к близости и к рождающейся из неё истине. Мы должны стремиться к близости и честности — сначала с самими собой, а затем и с другими. Это один из величайших даров смерти и жизни, проведённой в подготовке к ней. Так что попытайтесь закончить все незавершённые дела, пока у вас ещё есть шанс это сделать. Это может облегчить груз, лежащий на вашей душе, и помочь вам с лёгкостью миновать посмертное бардо.

Дар надежды и прощения

Даяние — в любой из множества его форм — это одно из лучших пространств, которые можно создать для смерти. Развивайте чувство служения умирающему. Давайте ему. Помогите умирающему и его близким покориться естественному процессу перехода. Кроме того, помогите умирающему и его близким простить. Вдохновите умирающего отпустить обиды и старые оскорбления. Возможно, он сможет связаться с тем человеком, на которого обижен, или написать ему послание, помогающее простить. Прощение подразумевает отпускание. Это образ добродетельной жизни и смерти.

Никогда не поздно простить и получить пользу от этого вида облегчения. «Строгое величие и бесповоротный характер смерти предоставляет людям возможность пересмотреть всё своё поведение и стать более открытыми и готовыми к прощению, хотя раньше они не могли и помыслить об этом. Даже в самый последний момент ошибки всё ещё могут быть исправлены» [317].

Прощание

Мы можем помочь умирающему отпустить, если сами отпустим его. Мы можем быть рядом, проявлять глубокую заботу, глубинную любовь — и делать это без привязанности. Кхенпо Цултрим Гьяцо Ринпоче всегда подчёркивает важность любви без привязанности. Это чистая любовь. «Без привязанности» не означает апатичного отстранения. Мы по-прежнему хотим быть рядом и отвечать соответствующим ситуации образом, но ни за что не цепляясь.

Кристин Лонгакер говорит: для того чтобы человек мог отпустить и спокойно умереть, ему нужно услышать от близких две вещи. Во-первых, близкие должны дать умирающему разрешение умереть. Во-вторых, близкие должны заверить умирающего, что, когда он умрёт, у них всё будет хорошо. Чтобы дать близким время на принятие потери, умирающий часто продолжает держаться за жизнь, несмотря на непереносимую боль. Умирающий может чувствовать, что дар присутствия — это всё, что он ещё может предложить, и физическая боль может казаться вторичной по сравнению с желанием отдавать. Дайте умирающему знать, что вы цените его дар — саму его жизнь, но пришло время отпустить эту жизнь. Попрощайтесь и поднесите ему свой последний дар любви. Это может подвести итог и помочь окончательному отпусканию.

Когда я летел в самолёте, чтобы в последний раз увидеть свою мать, я чувствовал, что она меня ждёт. В тот драгоценный выходной я сказал ей, что хотя я буду по ней скучать, я смогу справиться, а для неё настало время отпустить. Я сказал ей, что она прожила длинную и прекрасную жизнь, в которой было так много хорошего, и создала счастливую семью. Она не могла говорить, но по её глазам я видел, что она меня слышит. Через несколько часов после моего ухода она спокойно умерла.

У моего отца были особые отношения с его десятилетней внучкой Тейлор. Они были очень близки, и ей тяжело было видеть дедушку в его последние недели. Она не могла выносить того, как он страдал. За несколько недель до смерти отец не мог произнести почти ничего, кроме «Тейлор, Тейлор». Наконец она набралась сил, чтобы навестить его. Во время этого визита казалось, будто он ни на что не реагировал. Она сказала ему, что ей тяжело видеть его таким, что она будет по нему скучать, но у неё всё будет в порядке. Мой отец слегка повернул к ней голову, и она поцеловала его в лоб. Тейлор вышла из комнаты, и через три минуты мой отец был мёртв. Это было тем, чего он ждал. Его любимая внучка дала разрешение, которое было ему необходимо, чтобы отпустить.

Согьял Ринпоче предлагает произнести такие прекрасные слова: «Я здесь, я с тобой. Я люблю тебя. Ты умираешь. Это совершенно естественно, это случается с каждым. Я так хотел бы, чтобы ты оставался со мной, но я не желаю, чтобы ты продолжал страдать. Мы провели вместе достаточно времени, и я навсегда сохраню в своём сердце память об этом. Пожалуйста, не надо больше держаться за жизнь. Можешь расстаться со всем. Я от всего сердца разрешаю тебе умереть. Ты не один, ни сейчас, ни в будущем. С тобой навсегда останется моя любовь» [320].

Возможно, не все члены семьи и друзья одинаково принимают смерть близкого им человека, и поэтому находятся на разных стадиях отпускания. Отпустить не значит недостаточно любить. Отпускание — это знак зрелой любви, любви, ставящей потребности умирающего выше своих собственных. Если вам тяжело, обратитесь за помощью к специалистам. Работники хосписов и психологи, ориентированные на работу с людьми, пережившими утрату близких, обучены помогать членам семьи справиться с отпусканием.

К спокойной смерти

Хорошо, если человек умирает в привычной обстановке, где ему проще расслабиться. Уже происходит столько всего непривычного, что может помочь любое повышение уровня привычности — физической или иного рода. Но даже если человек умирает в больнице, мы можем многое сделать для создания поддерживающей обстановки. Восемьдесят процентов американцев умирают в домах престарелых или больницах. Смерть в больнице или в другом месте вне дома — это не второсортная смерть. Важно состояние ума умирающего, а не его физическое местонахождение.

Хотя многие люди во время умирания выглядят так, словно находятся без сознания, они часто осознают происходящее. Я видел, как люди, стоящие на пороге смерти, едва заметно двигали глазами, явно в ответ на фразу, произнесённую в комнате. Хотя слух почти полностью пропадает на начальных стадиях внешнего растворения, наши мысли должны быть исполнены любви, и нам следует следить за тем, что мы говорим в присутствии умирающего.

У постели умирающего

Напомните умирающему, чтобы он принял прибежище в любой духовной практике, которая ему нравится, и практикуйте вместе с ним. Атмосферу умирания — до, во время и после смерти — можно трансформировать через медитацию. Согьял Ринпоче подчёркивает важность сущностной практики пховы для помощи другим [371]. В ходе этой практики вы представляете над головой умирающего духовное существо, например Будду. После этого вы представляете, как от этого существа исходят лучи священного света, проникающие в умирающего и очищающие его. Наконец, вы представляете, как умирающий растворяется в свете и сливается с духовным существом. Ринпоче говорит: «Больному человеку пхова поможет исцелиться, а умирающему — быть сильным и исцелить его дух в момент смерти; и даже если человек уже умер, она будет продолжать способствовать его очищению после смерти» [378]. Он пишет [367]:

Посвящение своей смерти

Один из лучших способов устранить страдание смерти — это взглянуть на неё в перспективе. Если кто-то обращается к вам за помощью в умирании, попросите его представить всех людей, умирающих в этот день. Напомните ему об огромных масштабах вселенной и бесконечной игре жизни и смерти. Признайте его боль и помогите обнаружить в ней смысл. Ринпоче предлагает обратиться к человеку с такими словами [380]:

Это разновидность тонглена. После этого мы выдыхаем всю доброту, мудрость и естественное богатство, которые есть внутри нас, и посылаем их тем, кто страдает от боли.

Посвящая свои страдания и смерть, мы наполняем тяжёлые муки смыслом. Согьял Ринпоче говорит [383]:

Посвящение собственной смерти способствует рождению в чистой земле, поскольку очищает наш ум от эгоцентризма, ведущего в низшие миры. Если умирающий также придерживается воззрения о том, что смерть есть возможность для очищения кармы и что страдание смерти есть страдание очищения, это придаёт мукам смерти дополнительный смысл. Подобные воззрения трансформируют наши узкие представления, часто ведущие к сложной смерти. Они помогают нам взглянуть на ситуацию с высоты птичьего полёта.

Отпускание привязанности

Если вы и умирающий близки, вдохновите его проработать привязанности и горе заранее, до момента смерти150. Ринпоче советует: «Поплачьте вместе, расскажите друг другу о своей любви и попрощайтесь, но постарайтесь завершить всё это до наступления смерти» [389]. Если этого не сделать, привязанности умирающего могут вызвать ненужное страдание и неблагоприятным образом повлиять на ум в момент смерти. «Все мои учителя давали в качестве совета одно и то же наставление, ибо оно выражает самую суть того, в чём мы нуждаемся в момент смерти: „Будь свободен от привязанности и неприязни. Храни свой ум в чистоте. И объедини свой ум с Буддой“» [385]. Этот совет обращён и к вам, и к любому другому человеку, осуществляющему уход за умирающими. Нежно перережьте нити привязанности прежде, чем придёт время смерти.

Благодать молитвы в момент смерти

Практика преданности — один из способов порождения позитивных состояний ума во время смерти. Представляйте, что вы вот-вот соедините свой ум с умом мудрости будды или вашего гуру. Умирая, вспоминайте лицо своего учителя. «Когда сознание вновь очнётся после смерти, отпечаток присутствия учителя тоже пробудится вместе с ним и вы будете освобождены». [Там же]

Атмосфера во время умирания

В идеальном случае духовный учитель находится рядом с умирающим, однако такие случаи редки. Но не нужно думать, что ваша смерть или смерть вашего близкого человека неидеальна, если рядом нет учителя. Его может заменить духовное сообщество. Ринпоче говорит: «Тёплая и неослабевающая любовь учителя и духовных друзей, воодушевляющая сила учения и собственной практики — всё это, сливаясь воедино, создаёт и поддерживает эту атмосферу вдохновения, которая в последние недели и дни жизни почти столь же драгоценна, как само дыхание» [408].

Ваш ум растворится в уме мудрости подобно воде, вылитой в воду. Пусть атмосфера будет наполнена духом любви. С какими бы мыслями, с какими бы чувствами вы ни умирали, эти мысли и чувства обычно возвращаются к вам, когда вы вновь просыпаетесь в бардо. Заготовьте для себя хороший приветственный подарок. Поприветствуйте себя на «другой стороне» позитивным состоянием ума.

«Итак, всё, что я говорил до сих пор об уходе за умирающими, можно свести к двум словам — любовь и сострадание». Далее Ринпоче указывает на важный момент: «Сострадание только тогда является истинным, когда оно проявляется в действии» [327]. Существует разница между идеалистическим и реалистическим состраданием. Идеалистическое сострадание — это желание помочь всем живым существам. Это благородное устремление. Но если мы зацикливаемся на нём, оно оказывается бесполезным.

Реалистическое сострадание — это помощь людям, которые есть в вашей жизни: прямо здесь, прямо сейчас. Это сострадание в действии. Спасать всех в своём воображении проще, чем на самом деле собственными руками сделать что-то, чтобы позаботиться об одном-единственном человеке. Ирония в том, что мечта о спасении всех живых существ может привести к разрыву связи с живым существом, которое прямо сейчас находится рядом с вами. Писатель Джонатан Франзен говорит: «Возможно, любовь ко всему человечеству — это достойная затея, но, как это ни забавно, она удерживает фокус на собственном „я“, на моральном и духовном благополучии этого „я“. С другой стороны, чтобы любить конкретного человека и разделять его радости и беды, необходимо отказаться от части своего „я“» [Jonathan Franzen // New York Times, 2011. May 29].

Один из лучших способов заставить такое сострадание заработать — особенно когда вы не знаете, что сделать для человека, страдающего от боли, — это поставить себя на его место. Представьте, что бы вы испытывали, если бы страдали, оказавшись в его положении. Чего бы вы хотели от окружающих вас людей? Когда вы выходите за пределы себя и занимаете место другого человека, действие разворачивается естественным образом, поскольку вы помогаете другим так, как помогали бы себе. В этом истинный смысл сострадания: со-страдать.

Таково обобщение наставлений о помощи умирающим от одного из ведущих учителей, словами которого вдохновляются миллионы людей.

Половина «Тибетской книги мёртвых» посвящена указаниям по прохождению бардо становления. Поскольку в других книгах зачастую представлены советы, заимствованные из этого основного источника, здесь приведены содержащиеся в нём ключевые наставления о том, что следует делать и чего делать не следует. Наставления обобщаются в основном стихе для этого бардо [Tibetan Book of the Dead, 1975, 99]:

Краткое обобщение наставлений «Тибетской книги мёртвых»:

Опять же, не нужно думать, что вы должны сделать всё, что перечислено в этом списке. Это варианты, к которым мы можем обратиться в бардо. Все они обладают силой освободить нас.

Блокирование

Последние два наставления для этого бардо, последнего прибежища перед принятием нового рождения, касаются блокирования входа в неблагоприятное рождение и выбора благоприятного рождения. Это наставления по сознательному рождению. Следовать им непросто, поскольку ветры набирают силу. Трангу Ринпоче говорит [Thrangu Rinpoche, 1997, 119]:

В «Тибетской книге мёртвых» предложены пять способов блокирования входа во чрево. Эти наставления пятью различными способами сообщают одно и то же послание: не поддавайтесь влиянию страсти и агрессии и не принимайте плохих решений. Франческа Фримантл пишет: «Закрытие двери во чрево на самом деле означает отсечение ментальных условий, необходимых для входа во чрево, посредством трансформации его восприятия и отношения к нему» [Fremantle, 2001, 357].

Заблокировав входы в сансару, мы можем оказаться в нирване. Основное наставление по закрытию чрева-входа в сансару: принимать всё возникающее с равностностью. Это открывает двери в нирвану. Это и есть нирвана.

Пять наставлений таковы. Во-первых, увидев сексуальный союз своих будущих родителей, не встревайте между ними. Медитируйте на них как на своём духовном учителе в союзе с её или его духовным супругом или супругой. Смотрите на них с преданностью и просите о передаче учений.

Во-вторых, если это не сработало и вы обнаруживаете, что вас по-прежнему влечёт к ним, медитируйте на своих будущих родителях как на медитационном божестве. Если у вас нет такого божества, воспринимайте их как Ченрезига в союзе с супругой. Для этого полезно заранее провести работу с энергией страсти. Это позволит нам установить отношения со страстью, а не действовать исходя из неё.

В-третьих, если это не сработало и вас всё ещё влечёт к совокупляющейся паре, пришло время «отвернуться от страсти и агрессии». В «Тибетской книге мёртвых» сказано, что именно в этот момент, если вы должны родиться мужчиной, вы испытаете влечение к своей матери и отвращение к отцу. И наоборот: если вы должны родиться женщиной, вы почувствуете страсть к отцу и агрессию по отношению к матери168. Не совершайте действий исходя из влечения и отвращения.

В-четвёртых, если вы обнаружите, что вас всё ещё тянет к ним, воспринимайте своих родителей как иллюзорные формы, которыми они на самом деле являются. Это не позволит вам оказаться между ними. Как можно поддерживать страсть или агрессию по отношению к иллюзии? «Благодаря проникающему в самое сердце знанию о том, что все эти феномены нереальны, вход во чрево непременно будет заблокирован» [Tibetan Book of the Dead, 2006, 292]. Согьял Ринпоче говорит: «В конечном счёте наше влечение к перерождению — следствие горячего стремления нашего ума к существованию в определённом мире, а его тенденция к цеплянию и фиксации находит своё конечное выражение в рождении нового физического тела» [Согьял Ринпоче, 2012, 502].

В-пятых, если и это не сработало и вас всё ещё засасывает в этот сексуальный союз, последнее наставление, которое может помочь: покойтесь в природе ума. Понлоп Ринпоче говорит: «В сущности, вход в очередное сансарическое рождение закрывается, если мы способны установить связь с истинной природой ума и пустотной, сияющей природой видений» [Dzogchen Ponlop Rinpoche, 2006, 219].

Мы также можем использовать эти наставления о предотвращении перерождения в негативных эмоциональных состояниях. Данная практика готовит нас к этой стадии бардо. Например, если, оказавшись в определённой ситуации, вы ощущаете, как нарастает гнев, не поддавайтесь побуждению принять рождение в этом адском состоянии ума. Практикуйте равностность. Замедлитесь, понаблюдайте за тем, что происходит, и скажите себе: «Я не хочу туда. Мне не нужно рождаться в состоянии гнева». Именно об этом в «Тибетской книге мёртвых» говорится: «Закрыть чрево-вход и размышлять о сопротивлении; настало время, когда так нужны настойчивость и чистота мысли» [Tibetan Book of the Dead, 1975, 85].

Контролируйте свой ум уже сейчас и заблокируйте чрево-вход, ведущий ко гневу, сохраняя невозмутимость. В этом можно тренироваться во время сидячей медитации. Когда мы сидим и отмечаем свои мысли как «мысли», мы говорим: «Я не хочу туда». Мы блокируем чрево-вход, ведущий к привычным тенденциям, к дискурсивному мышлению и фантазиям и предпочитаем оставаться в настоящем моменте. Мы останавливаем поток своего ума и на глубинном уровне отсекаем привычные движения. Непреодолимое желание действовать исходя из похоти или гнева — это то самое желание, которое в конце концов заманивает нас в ловушку на целую жизнь. Тенга Ринпоче говорит: «Бодхисаттвы контролируют свои мысли, и поэтому контролируют свои рождения».

Есть две основные блокирующие мантры. Это шестислоговые мантры, закрывающие врата в шесть миров: «Ом мани падме хум», о которой мы уже говорили, и «А а ха ша са ма». Вторая мантра происходит из тантр дзогчен и связана с «Тибетской книгой мёртвых». Каждый слог первой мантры связан с очищением одной из шести основных негативных эмоций: страсти, агрессии, неведения, зависти, гордыни и жадности. Это мантра равностности. Очищаясь от этих шести состояний ума, мы блокируем рождения в соответствующих им шести состояниях сансарического существования. Как сказано в «Тибетской книге мёртвых», «Когда звуки дхарматы ревут подобно тысяче громов, они могут стать звуками шести слогов [Ом мани падме хум]». Да раздастся рёв грома равностности.

На одном из этапов бардо становления мы оказываемся перед тремя глубокими расщелинами. Если мы не практикуем равностность, мы провалимся в них. В «Тибетской книге мёртвых» сказано: «Ты окажешься между тремя пропастями — белой, красной и чёрной — глубокими и ужасающими, которые предстанут перед тобой, и будешь близок к тому, чтобы рухнуть вниз. „О [дитя] благородной семьи, на самом деле это не пропасти, а агрессия, страсть и неведение“» [Там же, 75]. Мы видим три самые глубокие колеи, которые проложили при жизни. Нами владеет тенденция вновь и вновь проваливаться в них, а значит, обратно в сансару.

Привычки прокладывают колеи на земле наших жизней, а затем «заставляют» нас впадать в повторяющиеся паттерны поведения. В бардо мы пожинаем плоды этой работы. Каждый раз, когда мы реагируем, проявляя страсть, агрессию или неведение, мы накатываем всё более и более глубокие борозды. Не удивительно, что выбраться из сансары так сложно. Страсть возникает, если вы хотите, чтобы что-то продолжалось, отвращение — если вы хотите, чтобы что-то прекратилось, а неведение — если вы оторваны от происходящего. Эта несвятая троица описывает наше отношение практически к каждому мгновению, а значит, и то, как мы создаём практически все свои жизни.

Яркие и тусклые огни

По мере нашего продвижения в бардо становления пропасти сменяются огнями. Оба эти образа символизируют силу соблазна привычки, или кармы. Примерно в середине пути через бардо становления возникают шесть слабых и тусклых огней. Это тусклые огни сансары, говорящие о приближении нашего рождения в одном из шести миров. Они соблазнительней ярких огней нирваны, с которыми мы сталкиваемся в бардо дхарматы.

Чем тусклее огонь, тем сильнее искушение. Чем тусклее свет, тем меньше область, озаряемая этим светом. Иными словами, дымный огонь ада тусклее и соблазнительней белого огня мира богов. Огонь мира, в котором вы родитесь, будет сиять для вас сильнее других, и вас будет тянуть к нему. С точки зрения буддизма Шамбалы яркие огни — это лучи Солнца Великого Востока, а тусклые огни — это блёклые лучи заходящего солнца. Людей больше соблазняет зрелище неяркого заката, чем ослепительного восхода — доказательство того, что тусклые огни притягивают нас.

В жизни яркие огни символизируют истину реальности, которая иногда бывает суровой. Нам часто бывает трудно принять реальность. Она слишком ярка. Вместо того чтобы прямо посмотреть на ситуацию, мы склонны отводить взгляд на более тусклые лучи привычных паттернов, комфорта и обмана. Наше предпочтение комфорта истине соблазняет нас на то, чтобы реагировать определённым образом, зачастую связанным с одним из нижних миров. Это подталкивает нас к рождению в низших состояниях сознания. Каждый раз, когда мы лжём во благо, мы поддаёмся искушению тусклых огней. Оставаясь с энергией ситуации или эмоции, то есть не действуя исходя из неё и не подавляя её, мы учимся быть с яркими огнями. Если мы теряем контроль над эмоциями, мы сбиваемся с пути и следуем за тусклыми огнями, принимая рождение в мирах несчастливых эмоций.

В бардо тусклый белый свет представляет мир богов, тусклый красный свет — мир завистливых полубогов, тусклый синий свет — мир людей, тусклый зелёный свет — мир животных, тусклый жёлтый цвет — мир голодных духов, а дымный огонь — ады. Ваше тело бардо может начать принимать цвет мира, в котором вы родитесь. Но даже на данном этапе эти огни могут проявиться как огни пяти мудростей. Основной принцип ваджраяны в том, что мудрость можно обнаружить где угодно и когда угодно. Если вы сможете проникнуть в сущность того, что возникает, и не вовлекаться в проявления игры, вы от неё освободитесь. Таким образом можно найти мудрость в заблуждении и мгновенное освобождение.

Из-за нашей привычной тенденции верить в плотность вещей нам трудно осознать, что шесть миров по сути являются психологическими состояниями. Эти миры не созданы каким-то высшим существом. Они создаются индивидуальной и коллективной кармой существ, населяющих этот мир. Мы творцы этих состояний, а также те, кто переживает их, — подобно тому, как это бывает во сне.

Ещё сложнее осознать то, что процесс проекции и овеществления происходит прямо сейчас. В настоящее время мы в мире людей, в состоянии ума, которое застыло, став состоянием реальности. Как в жизни, так и в смерти. Психология ведёт к онтологии (см. [Wallace V., 2001. Pp. 56–109, «The Cosmic Body»]).

Ключевое наставление для блокирования входа во чрево: воспринимать любые появляющиеся огни как божество Ченрезига. «Это наиболее глубинный ключевой пункт. Он крайне важен, потому что [это устное наставление] предотвращает рождение» [Tibetan Book of the Dead, 2006, 286]. В качестве альтернативы вы можете воспринимать огни как своё медитационное божество (йидама). Идея в том, чтобы породить чистое восприятие и трансформировать тусклые огни (сансару) в нирвану. Ваш ум совсем скоро станет физической реальностью. Если вы сможете поддерживать чистое восприятие, вы сможете родиться в чистой земле. Если же вы не сможете этого сделать, ваш загрязнённый (реактивный) ум естественным образом приведёт вас в загрязнённый мир. В «Тибетской книге мёртвых» подчёркивается, что именно в это время критическую важность имеют настойчивость и чистота восприятия.

Выбор

Находясь в бардо, смотрите вперёд. Никогда не оглядывайтесь. Это напоминает нам о пользе знания того, что следует ожидать в бардо. В Библии сказано, что когда жена Лота не последовала этому указанию и обернулась, она превратилась в соляной столб. Возможно, мы не превратимся в соляной столб в бардо, но если мы будем постоянно смотреть назад, то вполне можем стать тем, кем нам становиться совсем не хочется.

Тусклые огни символизируют взгляд назад — на старое, удобное, привычное. Яркие огни символизируют взгляд вперёд — на новое и, возможно, не удобное и не привычное. Тулку Тхондуп советует: «Когда вы блуждаете в бардо, вам нельзя думать о любимых людях и имуществе, которое вы оставили в своём доме, поскольку такие мысли лишь заставят вас свернуть с правильного пути. Вы должны сосредоточить ум на выбранном месте рождения» [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 179].

Яркие огни в бардо также представляют чистые проявления. Выбирайте их. Трангу Ринпоче пишет [Thrangu Rinpoche, 1997, 113]:

Выполнение наставлений по блокированию и выбору — это наш последний шанс остановить привычное желание за что-нибудь уцепиться. В данном случае речь идёт о цеплянии за само существование. Если в силу привычки мы будем вынуждены принять форму, то, по крайней мере, мы сможем выбрать лучшую из возможных форм и влить в неё своё осознавание.

Блокирование входа в чрево связано с выборочным отвержением. Выбор входа во чрево связан с выборочным приятием. Мы не можем оставаться в бардо вечно. В конце концов наша карма заставит нас принять рождение. Последнее, что мы можем сделать, — это выбрать лучшее рождение, то есть (в порядке уменьшения желательности): (1) рождение в чистой земле; (2) рождение в мире людей; или (3) рождение в мире богов169.

Рождение в чистой земле Сукхавати обретается благодаря использованию описанных ранее методов. В конце бардо самое главное — это сильное сосредоточение на Амитабхе. Поддерживайте искреннее желание отправиться в Сукхавати и повторяйте мантру «Ом амидэва хри». Франческа Фримантл говорит: «Как только мы подумаем об избранной чистой земле с полной верой, мы мгновенно окажемся там» [Fremantle, 2001, 364].

Если это не сработает и мы продолжим своё странствие по бардо, то станем свидетелями множества различных сценариев. В «Тибетской книге мёртвых» сказано: «О [дитя] благородной семьи, сейчас возникнут признаки и характеристика материка, где ты родишься, так распознай же их. Исследуй место, где ты родишься, и выбери материк» [Tibetan Book of the Dead, 1975, 87]. Если мы не сумеем разобраться в происходящем и не совершим соответствующие действия, эти ландшафты ума скоро превратятся в географические ландшафты.

В «Тибетской книге мёртвых» подробно описаны характеристики шести миров. Это помогает нам узнать, что следует принять, а что — отвергнуть (см. [Tibetan Book of the Dead, 2006, 294–300] и [Tibetan Book of the Dead, 1975, 87–93]). Чтобы не усложнять материал и не создавать повода для путаницы, я опишу лишь то, куда нам следует двигаться — иными словами, то, что следует принять. Когда над нами завывают кармические ветры, нужно делать ставку на простоту и лёгкость170.

Чтобы принять человеческое рождение, направляйтесь к видениям «огромных очаровательных особняков» или «роскошных и прекрасных домов» (см. [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 90], [Tsele Natsok Rangdrol, 1989, 71–72], [Dzogchen Ponlop Rinpoche, 2006, 208–217]). Целе Нацог Рангдрол говорит: «Существо обретёт драгоценное человеческое тело, если почувствует, будто оказалось в особняке, в городе или в центре толпы» [Tsele Natsok Rangdrol, 1989, 72]. Тулку Тхондуп говорит: «Направляясь в мир людей, мы можем увидеть себя окружёнными множеством людей. Мы также можем почувствовать, что приближаемся к озеру с лебедями, лошадями и коровами или входим в дом, город или толпу... Бессмысленная болтовня людей и обычные, драгоценные или приятные для глаза домá [также] являются знаками драгоценного человеческого рождения» [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 90; 181]. Понлоп Ринпоче говорит [Dzogchen Ponlop Rinpoche, 2006, 209]:

Вы можете этого не делать, и тогда, если вы должны родиться богом, вы обнаружите, что движетесь к «очаровательным небесным сооружениям, многоэтажным и сделанным из разнообразных драгоценных камней» или «прекрасным многоэтажным храмам, построенным из различных драгоценностей»171. Огни, на которые опираются эти видения, играют даже более важную роль. Чтобы родиться в мире людей, выберите синий огонь, чтобы родиться в мире богов — белый. В «Тибетской книге мёртвых» приводятся красноречивые иллюстрации того, почему важно знать, куда двигаться в бардо, а также описания интенсивности переживаний, нарастающей по мере вашего продвижения в бардо [Tibetan Book of the Dead, 2006, 295; 296]:

Вспомните своё медитационное божество. Представьте это божество в огромной и грозной форме, «превращающей в прах любые препятствующие силы». Защита от преследующей вас кармы даст вам время, чтобы выбрать подходящее чрево173. Она даст укрытие от ошеломляющего страха. Вы можете спокойно остановиться, осмыслить происходящее и предпринять адекватное действие. Вместо того чтобы действовать реактивно и сделать неправильный выбор, действуйте проактивно и сделайте хороший выбор, основанный на мудрости. От этого зависит ваша следующая жизнь.

Последние предостережения, касающиеся ошибок, таковы: не принимайте плохое чрево за хорошее и не принимайте хорошее чрево за плохое. Лекарством от этого заблуждения является памятование об иллюзорной природе всего, что возникает. В «Тибетской книге мёртвых» сказано: «Сущностный пункт глубинных и подлинных [наставлений] в том, что ты должен войти во чрево в состоянии великой равностности, полностью свободный от [дихотомии] хорошего и плохого, приятия и отвержения, привязанности и отвращения» [Tibetan Book of the Dead, 2006, 299]. Именно комбинация противоречивых эмоций страсти и агрессии в конце концов толкает вас в чрево. Отсутствие у нас равностного отношения порождает сансару — мгновение за мгновением или жизнь за жизнью.

Когда вы оказываетесь в непосредственной близости от чрева, пусть вашей единственной мотивацией будет обретение рождения на благо других. Освятите чрево, воспринимая его как небесный дворец божеств. Наполните своё сердце преданностью174. Это не позволит вам войти в следующую жизнь с негативным состоянием ума. Смысл в том, чтобы создать образ мудрости, а не заблуждения. Кхенпо Картар подводит итог всему сказанному [Karthar Rinpoche, 2007, 21; 71]:

Вы получили возможность выбора благодаря своей подготовке. Как и в случае блокирования, тренируйтесь в выборе лучшего чрева-входа уже сейчас. Делайте паузу, прежде чем говорить или действовать, говорите себе: «Если моя реакция будет агрессивной, она создаст адское состояние ума. Если я отвечу с равностностью, это породит чистое состояние ума». Практикуйте осознанную реинкарнацию прямо сейчас. Помните, что бодхисаттвы контролируют свои мысли и реакции — и тем самым контролируют свои перерождения.

Хорошая практика равностности — это «йога бессонницы». Она отличается от йоги сновидений и является способом использовать отсутствие сна для подготовки к смерти. Если вы просыпаетесь и не можете снова заснуть, превратите свою бессонницу в медитацию. Наблюдайте за своим набравшим обороты умом, не вовлекаясь в него. Это похоже на перевёрнутую медитацию, когда вы порождаете как можно больше мыслей. Обратите внимание на тенденцию конкретизировать некоторые мысли и образы, но не следуйте ей. Позвольте всему, что возникает, растаять в пространстве, подобно тому как в ночном небе тает искра костра.

Количество этих наставлений не должно подавлять нас ни сейчас, ни в бардо. Как сказала Франческа Фримантл [Fremantle, 2001, 360]:

Тулку Тхондуп даёт такой общий совет [Tulku Thondup Rinpoche, 2005, 182–183]:

Обобщённое наставление о том, что сделать для себя после смерти: расслабьтесь и распознайте, что всё это игра вашего ума. Не реагируйте на происходящее; практикуйте равностность. Думайте о своём учителе, об Амитабхе или Сукхавати с сильным желанием. Идите к голубому или белому огню.